Развитие английской юстиции и права в XVII–XIX вв.
Habeas corpus Act
Революции XVII в. и строй последующей конституционной монархии в Англии в целом сохранили исторический уклад английского права и юстиции: необычайная сложность и многозвенность судебной системы, различие между уголовной и гражданской юстицией по самим принципам разбирательства, наличие внутри общей юстиции деления на «общее право» и «право справедливости», ориентирование правоприменения на прецеденты и только потом на законодательство, важность ссылок на правовые обычаи (восходящие как минимум к 1189 г.).
Одним из первых важных шагов к совершенствованию традиционной судебно-правовой системы в духе возрастания законодательной её регламентации стало издание специального парламентского «Акта о лучшем обеспечении свободы подданного и о предупреждении заточения за морями» (26 мая 1679 г.). Этим актом были установлены прочные правовые гарантии неприкосновенности личности — едва ли не самого важного элемента взаимоотношений гражданина государства с его юстицией и администрацией. По первым словам судебного приказа (Habeas carpus ad judicierandum, т. е. «доставить тело для предания суду». Словами habeas corpus начинались и многие другие судебные приказы: доставить заключенного, передать высшему суду), который регламентировался в законе, он получил историческое наименование Habeas corpus Act.
Принятие Акта было связано с обстоятельствами политической борьбы первого вигского парламента периода Реставрации (см. § 52) и практической необходимостью победившей партии обезопасить себя от политических преследований под формой уголовных обвинений. Однако сама идея законодательного регулирования неприкосновенности личности на основании процедуры habeas corpus (доставка обвинённого в суд для решения об освобождении или о предании суду присяжных), известной в английском праве с XVI в., обсуждалась ещё в период борьбы с абсолютизмом. Впервые требование сделать безусловным быстрейшее предание арестованного суду прозвучало в Петиции о праве 1628 г. Ещё раз и более основательно предложение о видоизменении практики превентивных и несудебных арестов было внесено в парламент в 1668 г.
Согласно Акту, любой арестованный «за уголовные или считаемые уголовными деяния» теперь мог потребовать на основании приказа habeas corpus доставки в суд, выдавший данный приказ, где будут «удостоверены истинные причины задержания или заключения». Судебная проверка обоснованности ареста вводилась, во-первых, для предотвращения вообще неправовых и необоснованных арестов по произволу администрации, во-вторых — чтобы «подданные короля к их большому убытку и обиде не были длительно задержаны в тюрьме в таких случаях, когда по закону они могут быть взяты на поруки».
После установления обоснованности или необоснованности ареста в судебном порядке (т. е. подразумевалось, что решение можно законно обжаловать), судья или отпускал арестованного, или брал с него обязательство явиться в суд королевской скамьи в ближайшую сессию. В качестве гарантии явки устанавливался залог-поручительство «в сумме по своему усмотрению сообразно состоянию заключённого и роду его преступления». Важной гарантией положения арестованного было и то, что ходатайствовать о всех таких судебных действиях могли его родственники и вообще любые лица, заинтересованные в деле.
Выполнение приказа habeas corpus было обставлено важными административными гарантиями: неподчинившихся приказам суда шерифов, тюремщиков, иных администраторов ожидали крупные денежные штрафы, а в случае вторичного проступка — и отстранение от должности.
Гарантии, установленные Актом, распространялись только на аресты по уголовным обвинениям и не касались возможного задержания несостоятельных должников.
Процедура освобождения под поручительство (залог) не распространялась первоначально на тяжкие уголовные преступления и на обвинения в государственной измене. Однако и для таких обвиняемых вводилось более строгое правило о том, чтобы их дело было рассмотрено судами в ближайшую судебную сессию. Если этого сделано не было, то арестованных следовало безусловно отпускать, и они не могли быть более никогда снова арестованы за то же преступление иначе, как по формально выполненному судебному приказу. В первой половине XIX в. ограничения, касавшиеся тяжких обвинений и государственной измены, были сняты.
Акт 1679 г. не создавал абсолютных гарантий неприкосновенности личности. Во-первых, по материальному смыслу требуемого поручительства: очевидно, что только собственники могли рассчитывать на денежное поручительство родных, соседей и т. п. Никаких общественных институтов для поручительства, например за «бедных» (целое сословие, специально образованное английскими законами XVI–XVIII вв.), не предполагалось. Во-вторых, юридически за парламентом сохранялось право в любой момент приостанавливать действие Акта и гарантий (на непродолжительное время, но все же). Причем в случае такой приостановки парламент просто призывал судебные власти использовать превентивные аресты для предотвращения широкой волны преступности либо политически нежелательных общественных действий. Так, например, в 1816 г. при народных волнениях процедура habeas corpus была приостановлена парламентом, и даже мировым судьям было предоставлено право арестовывать без суда «авторов и продавцов революционных или богохульных сочинений» (что в обычных условиях было недопустимо вообще).
В целом Акт 1679 г. существенно изменил положение обвиняемого в уголовном суде и характер самой уголовной юстиции.
Уголовная юстиция
Уголовная юстиция Англии сохраняла исторические основы судоустройства с выделением судов суммарной юстиции, где незначительные дела в основном решались королевскими судьями, судов с участием присяжных в виде Большого и Малого жюри, высших судов общего права. Судебная организация отличалась многозвенностью, запутанностью апелляционных порядков, неясностью подсудности. Наряду с судами общей юрисдикции трёх вышеуказанных подвидов существовали суды специальной юрисдикции (по категориям дел), а также местные суды. Свои судебные системы сохраняли Шотландия и Ирландия. Стремления к упрощению и к централизации судебной системы, которые появились в результате реформ XIX в., не могли быть последовательно реализованы из-за невозможности разрушить исторически сложившееся судоустройство, тесным образом в английском праве связанное с подачей исков, признанием требований, с вообще возможностью выдвинуть уголовное обвинение (определённые виды исков или обвинений можно было выдвинуть только в точно определённых судебных инстанциях, и это охранялось «общим правом»).
Реформирование судоустройства имело также постоянным препятствием принцип несменяемости судей, который прежде всего был утвержден в ходе переворота 1688 г. и конституционного его оформления. Вместо ранее действующего правила, что судьи остаются в своих должностях до тех пор, «пока это угодно королю», было установлено, что они несменяемы, «пока ведут себя хорошо» (1701). Это основополагающее правило английской юстиции в равной мере характеризовало уголовное и гражданское судоустройство. Назначались судьи всех уровней ведомством лорда-канцлера от имени его власти. Высший контроль за судами оставался в ведении парламента.
Самой низшей инстанцией был суд магистратов на местах (мировых судей). В их полномочия входила проверка законности арестов, решение незначительных дел, по которым полагались наказания в виде нескольких дней заключения, арест и отсылка обвиняемых в суды более высокой компетенции. Суды магистратов действовали или (1) в виде индивидуальных судов, (2) малых сессий, проводившихся раз в 1–2 недели по мировым округам графств и городов — таких было до 900; (3) городских судов в больших городах — по нескольку судей, назначаемых из бывших адвокатов; в 1792 г. эти суды были заменены специальными полицейскими судами; (4) в виде судов триместров, история которых восходила к середине XIV в., собиравшихся 4 раза в год и решавших дела с участием присяжных Большого и Малого жюри (см. § 35).
Основная масса уголовных дел решалась в судах ассизов — традиционных разъездных судах общего права. Два раза в год судьи трёх высших королевских судов (см. ниже) объезжали особые округа (таких было 8 на графства Англии и Уэльса) на основании общих поручений короны. По некоторым традиционным таким поручениям (устанавливать мировые соглашения, выслушивать и оканчивать дела, проверять тюрьмы) они и рассматривали уголовные дела — в составе коллегии 2 судей.
Равнозначное с судами ассизов значение получил новый, учреждённый в 1834 г. Центральный уголовный суд (Old Bayly). Здесь разбирались дела Лондона и некоторых центральных графств, а также направленные против государственных интересов и центральной администрации. Председательствовал в Олд Бэйли лорд-мэр Лондона, в состав суда входили лорд-канцлер и судьи трёх высших королевских судов. Собирался суд раз в месяц, решая дела также с участием присяжных. В отличие от судов ассизов, где обвинение основывалось главным образом на общем праве, Олд Бэйли руководствовался преимущественно статутным правом.
Высшие суды рассматривали, как правило, особой важности или подсудности дела, а также обвинения от имени короны. К их числу принадлежали: 1) особый суд коронной юрисдикции, состоявший из шести судей высших судов общего права; 2) Суд королевской скамьи; 3) Суд казначейства; 4) Суд лорда-сенешала. Помимо особых случаев, все эти суды были апелляционными инстанциями, в т. ч. Суд казначейства рассматривал апелляции на решения Суда королевской скамьи. Суд лорда-сенешала, состоявший из 24 лордов, рассматривал обвинения против лордов королевства.
Наивысшей инстанцией оставалась Палата лордов. Ей принадлежала привилегированная юрисдикция в отношении пэров (и пэресс) королевства по обвинениям в государственной измене и фелонии. В остальном она была высшей апелляционной инстанцией.
Уголовная юстиция Великобритании XVII–XIX в. характеризовалась, во-первых, высокой продуктивностью сравнительно с другими странами, во-вторых, сохранением высокой степени репрессивности и жесткости санкций за важные преступления. Примерно 2/3 обвинённых и привлечённых к суду осуждалось судами всех уровней, и число апелляций было незначительным (всего 69 на 273 тыс. приговоров в 1862 г.). Обвинения возбуждались главным образом частными лицами, затем констеблями (полицейскими властями) и от имени короны. Как правило, Малое жюри в судах (решавшее вопрос о виновности) состояло из 23 чел., решения принимались большинством в 12 голосов. По делам о государственной измене и в других важных случаях число присяжных доходило до 35. Присяжными могли быть граждане, имевшие избирательное право, в возрасте от 21 до 60 лет, с более высоким имущественным цензом. Списки вёл шериф.
Наиболее массовыми видами преступлений в это время были бродяжничество, нарушения законодательства о бедных, нарушения полицейских правил. В первой половине XIX в. на первое место среди рядовой преступности вышли нарушения правил охоты и браконьерство. Четверть всех осуждённых наказывалась за пьянство, до 1/10 — за кражи и за намерения её совершить. Основными видами наказаний по низшей категории преступлений (мисдиминор) были штрафы (до 60 % осуждённых), заключение в тюрьму на сроки от 0,5 до 2 месяцев (23 %), заключение в исправительные школы (0,50 %). Применялись и телесные наказания (до 0,1 %), а также самые разнообразные полицейские и исправительные меры. Из числа особых преступлений (т. е. обвинений в фелонии и измене) основным наказанием была каторга: пожизненная (0,2 %), на срок более 15 лет (0,3 %), от 1 месяца до 2 лет (70 % всех приговоров). Оставались в употреблении смертная казнь (0,3 %) и телесные наказания (2,0 %).
Обновление уголовного права было очень медленным. В главном оно происходило по линии смягчения ответственности за незначительные преступления или путём выведения из практики совсем уж средневековых наказаний. В 1820-е годы несколькими законами была отменена смертная казнь за мелкие кражи — с витрин магазинов, карманные кражи, а также за браконьерство. В 1830-е годы были отменены наказания в виде позорного столба, ограничено применение кнута, проведена тюремная реформа.
Гражданская юстиция
Гражданская юстиция Англии отличалась такой же запутанностью подсудности и длительным сохранением средневековой системы различения судов общего права и права справедливости. Большое значение в решении гражданских дел сохраняли церковные суды — долгое время исключительноим были подсудны брачно-семейные споры и дела о наследстве. Вместе с тем многие исторические учреждения гражданской юстиции существовали только номинально.
Практически вышла из употребления юстиция низших судов — манориальных, и сотенных судов, — поскольку в их компетенции было рассмотрение споров между сеньорами и свободными держателями земель, а также между самими держателями (такие сословные категории уже отошли в прошлое). Хотя номинально до 20 таких судов ещё существовало (1862). Такая же судьба была и у судов местечек (бургов).
Основной судебной реформой XIX в. стало создание судов графств (1847) — местных судов, на которые была возложена основная гражданская юрисдикция. В королевстве создавались 59 округов, в которых были учреждены 502 особых округа. В каждом организовывался суд в составе профессионального судьи (из профессиональных адвокатов — барристеров, имевших не менее 7 лет практики), его заместителей, казначея, секретаря и приставов. Этим судам были подсудны почти все частные споры с суммой иска менее 20 фунтов (с 1850 г. — менее 50 фунтов), кроме дел о территориальной собственности, о завещаниях, наследствах, диффамации, нарушении брачно-семейных обещаний. Суды получили право ареста в отношении несостоятельных должников. С 1850 г. при обоюдном согласии сторон эти суды получили право рассматривать иски с любой суммой претензии. Со временем эти суды стали основными в гражданской юстиции.
Высшие суды (историческая система судов общего права) сохранили свои основные полномочия и компетенцию. В них могло рассматриваться любое дело, даже с суммой иска менее 50 фунтов. Однако процесс в этих судах был очень дорогим, к тому же существовало правило, если сумма поданного в этом суде иска менее 20 фунтов, то ответчика никогда не принуждали к оплате судебных издержек. Суд королевской скамьи рассматривал преимущественно дела, в которых одной из сторон выступала корона, а также гражданские иски, возникшие вследствие уголовных преступлений. В его состав входили 5 судей, назначенных короной, во главе с лордом-верховным судьёй Англии. Суд мог заседать в любом месте королевства, особенно после того, как в 1856 г. был отменен древний закон XIII в., предписывавший канцлеру и судьям следовать за королем. Суд Общих Тяжб (также в составе пяти судей-лордов) рассматривал обычные гражданские процессы. Суд казначейства (в составе лорда-председателя и 4 баронов) разбирал споры, связанные с королевскими доходами, уплатой налогов и т. п. Занятость этого суда была незначительной: в 1862 г., например, он вынес всего 367 решений. Суд Палаты казначейства не имел собственной компетенции и занимался в основном разбором апелляций на решения других высших судов — таких также было немного: не более сотни апелляций в год.
Гражданскую юрисдикцию отправляли, помимо этого, исторические суды справедливости . Они применяли как правила общего права, так и нормы статутного — «права справедливости», отдавая предпочтение последнему. В XVIII в. система судов справедливости ограничивалась только канцлерским. Это сделало практически невозможным рассмотрение подаваемых в него исков из-за их количества. Для ускорения разбора дел дополнительно был создан Суд вице-канцлера (вторая половина XVIII в.); в 1813 г. был учрежден второй пост вице-канцлера, 1841 г. — третий. Сохранил свое значение и собственный Суд лорда-канцлера. Также в помощь ему был учрежден дополнительный Суд апелляционной канцелярии (1851) в составе лорда-канцлера и 2 судей. Суд рассматривал дела в окончательном решении или перенося их на рассмотрение Палаты лордов. Наивысшей инстанцией, как и по уголовным делам, был суд Палаты лордов. Реально, однако, судопроизводство от имени Палаты отправляли лорд-канцлер и профессиональные адвокаты-юристы. Суд разбирал дела, также в равной мере руководствуясь правом справедливости и общим правом. Занятость Палаты лордов была незначительной: до 50 дел в год. В 1850-е гг. судопроизводство в канцлерских судах было приближено к порядку судов общего права: отменены строгие формальности содержания исковых петиций, суд канцлера получил право решать самостоятельно и содержательные, и процессуальные стороны дела, не запрашивая, как раньше, мнение судов общего права. Канцлерские суды получили возможность одним решением и запрещать противоправные действия, и взыскивать убытки или понесенный ущерб (для чего раньше требовалась целая серия канцлерских приказов и, соответственно, исков).
Важное значение в гражданской юстиции имели специальные суды, причем оно возросло в середине XIX в., когда на смену церковным судам пришли светские, но специализированные.
Заново организованный суд пробата (1857) получил исключительную компетенцию разбора дел о наследствах — как в качестве первой инстанции, так и апелляции на суды графств. Составлял суд один судья, назначаемый короной. Важнейшую роль в обновлении гражданской юстиции сыграло создание специального Суда по делам разводов (1857). Его составляли лорд-канцлер, председательствующий суда пробата, председатели и судьи трех высших судов общего права. Практически только с созданием этого суда в семейном праве стали реально возможны разводы. (До этого, начиная с эпохи Реставрации, развод был возможен только на основании парламентского акта, и стоил он чрезвычайно дорого; за большую часть XVIII в. зарегистрировано всего 6 официальных разводов — «с разрывом брачных уз».)
Реорганизации и упорядочению подверглись суды о банкротстве. Этот подвид специальных судов восходил к XVI в. Тогда они действовали в основном как уголовные суды. Ответственность за банкротство была смягчена в начале XIX в. Введено было понятие о «добросовестном банкротстве», значительно упростившем коммерческие споры. Законами 1861–1862 гг. была установлена общая компетенция таких судов, утверждены основные процессуальные формы рассмотрения дел о банкротстве. В связи с огромным количеством исков, подаваемых в центральных районах, в 1842–1849 гг. было создано 7 специальных судов о банкротстве для Лондона и ближайших округов.
Помимо общих и новосозданных специальных судов, сохранялись также воинские суды (особый конный суд прекратил свое существование в XVII в.), морские, промышленные и индустриальные, лесные. Некоторые из них постепенно приходили в упадок (так, в 1856 г. прекратили существование портовые суды). Значительную роль продолжали играть местные суды, в том числе особые для Лондона (сотенные и др.), отдельных графств, Шотландии и Ирландии.