Он не в силах был думать о себе. Он стоял в нерешительности, потому что
Ему хотелось сказать одну вещь; он не знал, как бы выразить это
Поделикатнее, и ничего не мог придумать.
- Ну что же, друг мой? Отчего вы не идете?
- Дело в том, что... - робко сказал Жюльен, - мне пришлось слышать, что
Вы за все долгое время вашего управления ничего не отложили. У меня есть
Шестьсот франков...
Слезы мешали ему говорить.
- Это тоже будет отмечено, - холодно ответил бывший ректор семинарии. -
Отправляйтесь к епископу, уже поздно.
Случайно в этот вечер дежурным в приемной епископа оказался аббат де
Фрилер. Его высокопреосвященство был на обеде в префектуре. Таким образом,
Жюльен вручил письмо самому г-ну де Фрилеру; но, разумеется, он этого не
Знал.
Жюльен с удивлением смотрел, как этот аббат бесцеремонно вскрыл письмо,
Адресованное епископу. Красивое лицо старшего викария сначала выразило
Изумление, смешанное с живейшим удовольствием, а затем сделалось весьма
Озабоченным. Пока он читал, Жюльен, пораженный его красивой внешностью,
Успел хорошо разглядеть его. Лицо это обладало бы большей внушительностью,
Если бы в каких-то его черточках не сквозила поразительная хитрость, которая
Могла бы даже изобличить криводушие, если бы только обладатель этой красивой
Физиономии хоть на миг забыл о том, что ей надлежит выражать. Нос, резко
Выступавший вперед, образовывал превосходную прямую линию, но придавал, к
Несчастью, этому весьма благородному профилю непоправимое сходство с лисьей
Мордой. Заметим, кстати, что этот аббат, которого, по-видимому, так
Заинтересовала отставка аббата Пирара, был одет с большой элегантностью, что
Очень понравилось Жюльену, которому до сих пор не приходилось видеть
Чего-либо подобного ни у одного священника.
Уже много времени спустя Жюльен узнал, в чем заключался особый талант
Аббата де Фрилера. Он умел забавлять своего епископа, любезного старца,
Привыкшего жить в Париже и чувствовавшего себя в Безансоне, как в изгнании.
У епископа было очень слабое зрение, а он страстно любил рыбу. Аббат де
Фрилер выбирал косточки из рыбы, которую подавали его высокопреосвященству.
Жюльен молча смотрел на аббата, перечитывавшего прошение об отставке,
Как вдруг дверь с шумом распахнулась. В комнату поспешно вошел богато
разодетый лакей Жюльен едва успел обернуться к двери: он увидел сухонького
Старичка с крестом на груди. Жюльен бросился на колени и распростерся в
Земном поклоне; епископ милостиво улыбнулся ему и проследовал дальше.
Красавец аббат пошел вслед за ним, и Жюльен остался один в приемной, где он
Мог без помех наслаждаться окружающим его благолепием.
Епископ Безансонский, человек ума испытанного, но отнюдь не
Одряхлевшего от долгих невзгод эмиграции, имел от роду более семидесяти пяти
Лет и чрезвычайно мало беспокоился о том, что случится лет через десять.
- Что это за семинарист с таким смышленым взглядом, которого я сейчас
заметил, проходя? - спросил епископ - Разве они не должны, согласно моему
уставу, давно уже быть в постелях и спать в этот час?
- Уж у этого, можно поручиться, сна нет ни в одном глазу, ваше
высокопреосвященство. Он принес нам весьма важную новость: прошение об
Отставке единственного янсениста, который оставался в нашей епархии.
Наконец-то этот ужасный аббат Пирар догадался, чего от него хотят.
- Вот как! - сказал епископ с лукавой усмешкой. - Держу пари, что вы не
Сумеете заменить его человеком, который бы его стоил. И чтобы вы знали цену
Таким людям, я приглашаю его обедать назавтра.
Старший викарий хотел было ввернуть словцо насчет преемника Но прелат
не был настроен заниматься делами и сказал ему:
- Раньше чем мы позволим прийти другому, давайте посмотрим, как уходит
этот. Позовите ко мне этого семинариста: истина обитает в устах младенцев.
Позвали Жюльена. "Сейчас я предстану перед двумя инквизиторами", -