Упражнения на взаимное понимание 4 страница

Несколько человек сообщают, что, по их ощуще­ниям, на роль "козлов отпущения" были выбраны имен­но они. Здесь полезно не спешить открывать истин­ное положение дел, а дать возможность этим участ­никам поподробнее рассказать, из чего складывались их ощущения. Их сообщения как нельзя лучше актуа­лизируют групповую рефлексию на происшедшее во время дискуссии по произвольно заданной теме.

Нередка ситуация, когда истинный "козел отпуще­ния" не почувствовал себя таковым, зато приписы­вали себе эту роль те, кого миновал сей выбор. Со­слаться на плохое выполнение задания группой те­перь уже сложно. Участникам остается анализировать факторы, связанные с особенностями личного воспри­ятия конкретной ситуации общения, собственным са­моотношением. Параллели с живой жизненной реаль­ностью здесь становятся настолько очевидны, что даже реплики других членов группы оказываются ненужными и участники, обнаружившие подобные личные ошибки, нередко лишь отмахиваются и глу­боко задумываются.

Полезен для группового осмысления будет также рассказ участника, побывавшего в роли "козла отпу­щения" и понявшего свою роль, о том, каково ему было находиться в этом положении. Акцент в расска­зе желательно делать именно на описание внутренних ощущений, а не на способах определения своей роли. Наряду с очевидными здесь обнаруживаются и несколько неожиданные для всех остальных впечат­ления.

"У меня возникло ощущение комфорта и уюта сра­зу. Было впечатление, что возникла суровая, грубо­ватая, но надежная защита. Я обнаружил, что не несу ни за что в этой компании никакой ответствен­ности, что со мной обращаются как со "своим в дос­ку". Меня обрывали, перебивали, махали на меня ру­кой. Даже покрикивали. И это положение было сна­чала очень уютным. Потом я понял, что они, то есть вы все, так наседают на меня потому, что имя, сооб­щенное им, было моим именем. И я понял, что "ко­зел отпущения" – это я. Но что-то вы все делали не так. Ведь я не чувствовал себя изгоем".

Откровения подобного характера нередки в этой игре. Они дают богатую пищу для обсуждений. Вот лишь некоторые из диспутов, возникавших по окон­чании этой игры на различных тренингах для руково­дителей и предпринимателей, проводимых автором.

Проблема взаимосвязи личной свободы от риту­алов, правил, норм и места в иерархии. Чем ниже позиция члена группы в иерархической лестнице, тем в большей степени он чувствует себя свободным от норм. Его, конечно, и "клюют" больше, но с него и спрос меньше. Как это ни парадоксально, но "козел отпущения" может позволить себе в личном плане значительно больше, чем тот, кто главенствует в иерархии. Например, пьянство или аморальное пове­дение начальника железной дороги будет в центре внимания общественности. Оно будет интересно зна­чительно большему количеству людей, чем пьянство : и аморальное поведение стрелочника этой железной Дороги, на которого, как известно, как на "козла от­пущения", списываются все грехи.

Проблема взаимосвязи свободы и ответственнос­ти. Чем более человек свободен, тем за меньшее он ответственен. Абсолютно свободный человек ни за что не отвечает. Он отвечает лишь за себя. Руководитель отвечает за многое, например, за результаты деятель­ности своего коллектива. Но руководитель – это, пожалуй, самый несвободный человек на предприя­тии, поскольку он является заложником своих под­чиненных. От качества их работы, от добросовестнос­ти, с какой они выполняют его поручения, зависит репутация руководителя, чья подпись стоит, в част­ности, на юридических документах, гарантирующих выполнение предприятием определенных обязательств перед заказчиками. Выговоры и увольнения, приме­ненные к нерадивым, не восполнят провала.

Это лишь два примера, иллюстрирующих направ­ления в развитии групповой дискуссии по окончании предложенной игры.

* * *

Игры, упражнения, тренинговые "номе­ра" и процедуры, основными эффектами которых являются эффекты, связанные с проблемами взаим­ного восприятия и взаимного понимания людей в об­щении, сводятся к тому, что участники получают и генерируют по отношению друг к другу обратные связи различного типа, вида, характера, формы[8]. Здесь следует обозначить наиболее предпочтитель­ную динамику изменения характера и формы обрат­ной связи, предполагаемой в том или ином упражне­нии, игре, в зависимости от состояния, уровня зре­лости группы.

На ранних этапах развития групповой динамики, самых первых, начальных фазах тренинга уместно предлагать упражнения, где обратная связь носит формализованный, анонимный и опосредованный ха­рактер. То есть впечатления группы относительно конкретного участника формализуются, например, в виде десятибалльной шкалы оценки по какому-то конкретному параметру. Далее, эти баллы участник получает от остальных членов группы, допустим, на листочках бумаги без подписи. Так соблюдается ано­нимность и опосредованность. "И хочется, и колет­ся" – так образно охарактеризовал один из участни­ков тренинга свое состояние в начале занятий. Име­лось в виду, что многим очень интересно, какое впечатление они производят на остальных. Но спро­сить боязно, стыдно, неловко. На вопрос о прямой и открытой обратной связи в начале тренинга также ответ практически не дается. Мешают общежитейс­кие стереотипы, нормы поведения, озабоченность личным соответствием социально желательным, при­нятым в данной обстановке ритуалам.

На следующих этапах развития группы следует ви­доизменять обратные связи. Начинать видоизменение их лучше с постепенного усложнения, а затем и отка­за от формализации, регламентации и прочих сужаю­щих свободу выражения ограничений. Например, от­казываясь от взаимных оценок в баллах, можно заме­нить их сначала на ассоциативную форму обратной связи, а затем отказаться от ассоциаций и использо­вать вид обратной связи, описанный в игре "Мнения".

Отказ от анонимности обратных связей правиль­нее будет реализовать не тотально, а ситуативно, периодически возвращаясь к ней, помня, что право на отказ имеется у каждого участника. Это одно из основных правил, выполняющих функции "техники безопасности" на любом тренинге.

Упражнения, сгруппированные в этой главе, ис­пользуются в тренингах любого назначения, любой направленности. Потребность участника самого раз­ного учебного процесса в получении обратной связи о себе, не будучи удовлетворенной, как правило, разрушительно действует на результативность учеб­ного процесса. Даже в группах, ориентированных на решение некоей внешней по отношению к личности участников проблемы, даже в тренингах, где отра­батываются некие инструментальные навыки, созда­ние возможности для членов группы получить сведе­ния о том, какое впечатление они производят на окру­жающих, а также реализация собственных желаний сообщить личное мнение об остальных, ощущение гармонии в межличностных отношениях не только продвигают человека в разрешении его проблем об­щения с людьми, но и корректируют его образ себя, его самоотношение, его систему самооценок.

Если же устроители какого-либо вида групповой учебной (необязательно даже психологической) ра­боты пренебрегают аспектом межличностных отно­шений, то эти процессы самопроизвольно выносят­ся за скобки учебной программы. Выяснение типа "что он думает о том, что я думаю о нем" так или иначе идет и, развиваясь стихийно, не всегда яв­ляется фактором, содействующим учебному процес­су. Иными словами, чем бы ни занимались люди, собравшиеся в группу, они неизбежно пройдут че­рез этап прояснения взаимного восприятия и взаим­ного понимания.

Стало уже банальным высказывание, что человек становится человеком, только смотрясь в другого как в зеркало. Группа тренинга межличностного обще­ния – объемное зеркало. Каждый участник имеет воз­можность вместо пресловутого и неуловимого объек­тивного взгляда на себя со стороны получить взамен столько субъективных точек зрения на собственную персону, сколько имеется человек в группе. Для боль­шинства из нас ценнее оказывается последнее. Мож­но все же усомниться в необходимости помещать ес­тественный, стихийный процесс выяснения отношений в группе в регламентированные рамки, в русло тре­нинга. Не вдаваясь в теоретический анализ этой серь­езной проблемы, можно ответить образно. Поскольку мы, хотим того или нет, смотримся в других как в зеркало, при стихийном разглядывании мы не застра­хованы от двух крайностей. Не удовлетворившись изоб­ражением, мы либо объявим все зеркала кривыми и станем жить в королевстве кривых зеркал, либо, при­писав собственные пороки отражающему их зеркалу, поместим себя в царство кривых рож[9]. Для того что­бы уменьшить вероятность попадания в такие край­ние состояния, и существует вид тренинга, упражне­ния которого были представлены в этом параграфе.

Упражнения-шутки

перейти к оглавлению

 

Здесь собраны игры и упражнения, вы­полнение которых не предусматривает детальных и подробных обсуждений. Несмотря на их шутливый характер, упражнения имеют подчас серьезную эмо­циональную когнитивную нагруженность. Веер эффек­тов, направленных на самые разные стороны меж­личностного восприятия в группе, на развитие сенситивности по отношению к ситуации, а также эффектов, связанных с некоторыми способами разрешения личностных проблем, в представленных иг­ровых упражнениях достаточно широк.

Шутка – вещь относительная. Чтобы не возникло ситуации типа "упражнялись – веселились, огляну­лись – прослезились", от ведущего требуется чут­кое внимание к нюансам происходящего. Однако эти упражнения можно использовать и для целенаправ­ленного обострения, обнажения реальной ситуации общения в группе. Было бы большой ошибкой счи­тать, что на тренинге должна обязательно быть уют­ная, благодушная, комфортная и веселая атмосфера. Как показывает практика, как освящается этот во­прос в различных исследованиях, дело обстоит ина­че. Без кризисов, без конфликтов, без катарсисов про­текающий групповой процесс – это в большинстве случаев псевдотренинг. Но хмурая скука, постоянная пасмурность, глубокомысленная неспешная важность также не должны быть единственными гостями на занятиях группы. "Групповой динамикой" это оправ­дать затруднительно. Эмоциональный маятник тренин­га должен находиться в движении. Его амплитуда, конечно, может быть разной. Но остановка его ско­рее всего будет означать остановку группового про­цесса. После этого логично смело расходиться. Ведь главная пища групповой психологической работы – это эмоции участников.

Здесь представлены двенадцать упражнений-шу­ток, наиболее часто используемых нами, что назы­вается, для разрядки. Взяв их за основу, пытливый читатель легко сумеет сочинить и нечто любопытное.

Игра "Луноход"

Игра уместна в тренинговых ситуациях, где участники приходят на занятия в спортивных кос­тюмах. Но еще важнее ощущение ведущего, готовы ли участники дурачиться, отстранились ли они от привычных социальных ролей, связывающих статусными огра­ничениями. Если у ведущего есть такое ощущение, то он встает на четвереньки и, ничего не объясняя груп­пе, сидящей в креслах, составляющих круг, начинает медленно и сосредоточенно двигаться по внутренней части круга от участника к участнику. Поравнявшись с коленями первого из сидящих членов группы, ведущий не спеша поворачивает к нему голову, внимательно смотрит ему в глаза и говорит веско и внушительно: "Я – Луноход-1". Затем опять, вперив взор в ближай­шую точку перед собой, тем же способом двигается к следующему участнику, где повторяет предыдущую процедуру. Как только кто-либо из участников не удер­жится и прыснет со смеху, ведущий поворачивает к нему голову и произносит: "Вы – Луноход-2. Встаньте сзади меня. Продолжим движение. Это приказ". Теперь уже два человека – ведущий и один из членов груп­пы – изображают луноходы. Каждый из них двигается по кругу на четырех точках и, обращаясь ко всем, мимо кого проходит, сообщает, что он луноход с соответству­ющим номером. Следующий рассмеявшийся становит­ся соответственно "Луноходом-3", и скоро вся группа оказывается ползающей на четвереньках, поскольку редко кто может удержаться и остаться серьезным, на­блюдая эту картину.

Когда группа полностью окажется на полу, веду­щий может остановиться, оглядеть всех удивленным взором и спросить: "А что это вы все на четверень­ках-то ползаете?" Эта фраза выводит группу из игры.

Если же несколько человек крепко сидят на стуль­ях и ни в какую не смеются, даже не улыбаются, ведущий, усаживаясь на полу, смотрит внимательно именно на них и им задает вопрос, похожий на пре­дыдущий: "А что это вы сидите-то здесь? Что это вы на стульях-то делаете? Все нормальные люди давно на полу..."

После этого, ограничившись невинным вопросом к группе типа: "Ну как, со всеми все в порядке?", ве­дущий возвращается к основной работе на тренинге.

Эмоциональная разрядка является основным эф­фектом игры. Разрядка и ослабление напряжённости будут тем заметнее, чем нёожиданнее начинается игра. Кроме того, в этой игре ведущий демонстрирует себя с неизвестной доселе стороны, обогащая и усложняя собственный образ, уже сложившийся в групповом восприятии.

Игра "Белая ворона" (оригинальная разработка)

Ведущий предлагает одному из добро­вольцев попытаться на некоторое время стать не та­ким, как все. Для этого предстоит делать все обрат­ное тому, что делает группа. Группа должна повто­рять все движения ведущего. Начинается игра с довольно простых движений, заканчивается действи­ями, обратные которым найти не совсем легко. На­пример, ведущий начинает игру, подняв руки вверх. Вся группа делает то же самое. "Белая ворона" опус­кает руки вниз. Ведущий и все вместе с ним садятся на стулья. "Белая ворона" встает. Ведущий может уско­рять и замедлять темп, сбивать ритм какого-то по­вторяющегося действия. Секунд через тридцать пос­ле начала игры, а если игрок "Белая ворона" сбился, то сразу после его ошибки ведущий заявляет: "Ему трудно быть одному не таким, как все. Кто вызыва­ется помочь этому человеку?"

Так появляются две "Белые вороны". Группа мо­жет теперь усложнять свою жизнь. Например, начи­наются танцы. "Белые вороны" могут начать рыдать или драться. Группа хором читает известное стихо­творение. "Белые вороны" должны изобрести обрат­ную деятельность. Некоторые участники начинают ругаться, иные сбиваются на насмешки над группой. Через небольшой интервал времени ведущий предла­гает кому-нибудь еще присоединиться к "стае Белых ворон". В "стае Белых ворон" вместо ведущего может появиться иной заводила. Ведущий с удовольстви­ем передает ему инициативу. Азарт обеих "стай" воз­растает. Участники одной стороны стараются изобре­сти сложный образ действий, участники другой – найти ответ.

Когда обе половины играющих уравниваются в чис­ленности за счет того, что из основной части группы к "Белым воронам" постоянно приходит пополнение, возникает так называемый критический момент игры. Либо "Белые вороны" догадаются, что они все равно зависят от "Черных" и, подняв бунт, заживут по-на­стоящему, независимой жизнью, либо игра заканчи­вается тем, что "Черные вороны", оставшись в мень­шинстве, заявляют о своем выигрыше, исходя из тех соображений, что "Белые вороны" все равно пляшут под дудку "Черных". В предельном варианте в стае "Черных" может остаться один ведущий. Такой исход вызывает несогласие, мол, так не договаривались, это, дескать, не по правилам, правила не предус­матривали подобной возможности. На это ведущий задает вопрос группе и каждому участнику в отдель­ности: "Поднимите руки, подайте голос, скажите, кто из присутствующих никогда, ни разу в жизни не на­рушил ни одного правила, инструкции, предписания, установленного распорядка?"

Как водится, такого человека в группе не обнару­живается. Даже если и обнаруживается, то, по всей вероятности, в единственном числе. В нашей практи­ке проведения игры не было ни одного такого пре­цедента.

Игра может закончиться констатацией, удалось или не удалось "Белым воронам" отыскать способ своего существования, суть которого – нарушение сложив­шихся правил, норм и регламентации.

Второй вариант окончания игры – возникновение дискуссии о проблемах нарушения/исполнения пра­вил, ритуалов, стереотипов, инструкций. В нашей практике чаще осуществлялся второй вариант. Вот лишь некоторые резюме из дискуссий, проходивших в разных группах по окончании этой игры:

– правила, нормы, стереотипы, ритуалы суще­ствуют для того, чтобы человек знал, что он наруша­ет. Без нарушителей нет развития не только челове­чества вообще, но и конкретного предприятия, орга­низации в частности;

– человеческая цивилизация– это иерархия, пирамида, состоящая из запретов, норм, правил, ритуалов и стереотипов. Если все станут "Белыми воронами", откажутся от общепринятых запретов, пропадет цивилизация, возникнет вседозволенность, люди одичают. Это соображение может быть приме­нимо и к конкретной группе людей, которая не мо­жет комфортно существовать и развиваться, не при­няв какие-то правила и нормы.

Игра "Зеркало"

Участники игры поднимаются со своих кресел и образуют круг. Теперь каждый играющий становится на время игры зеркалом, отражающим того, кто в него смотрится. Члены группы по одному обходят "зеркальный круг", смотрясь поочередно в каждое из зеркал. Причины, по которым вдруг воз­никает необходимость посмотреть в зеркало, может объявлять ведущий, хотя это необязательно. Однако объявление конкретной причины, заставляющей че­ловека поразглядывать себя в зеркале, еще более оживляет и без того несерьезную атмосферу игры. Многие "зеркала" не выдерживают, смущаются. Таким участникам хорошо сразу же менять роль зер­кала на роль смотрящегося в него.

Вот некоторые примеры причин поглядеть в зер­кало, объявленных ведущим:

– вы проснулись утром. Пошли в ванную умываться. Вы это делаете перед зеркалом;

– теперь вы чистите зубы;

– вы начинаете причесываться;

– вы переодеваетесь в выходную одежду;

– у вас попала в глаз соринка. Посмотрите внима­тельно в свой правый глаз, оттянув слегка нижнее веко;

– вы наносите на лицо косметику (для женщин);

– вы бреетесь (для мужчин);

– у вас болит горло, и вы пытаетесь увидеть че­рез зеркало, нет ли у вас воспаления;

– вы проверяете свой язык;

– вы просто гримасничаете перед зеркалом, по­тому что у вас игривое настроение.

Игра, как правило, проходит весьма оживленно. Обнаруживается, что не так просто, как кажется, быть внимательным и фиксировать все, хотя бы вне­шние проявления другого человека, когда он смот­рит на вас.

Нередко вспыхивает обмен впечатлениями, связан­ными с умением выдерживать прямой взгляд в глаза. Как не покажется это удивительным, но проблема взгляда "глаза в глаза" актуальна не только для под­ростков и молодых женщин. Эта тема вызвала острый интерес, например, на тренингах, проводимых для председателей колхозов Ставропольского края в 1990 году, а также для руководящего состава одного из объединений легкой промышленности в Подмосковье в 1991 году. Если такая проблема возникает, можно предложить потренироваться смотреть собеседнику в точку на его лице, расположенную чуть выше переносицы. Это остается совершенно незаметным для собеседника. Предложенный способ легко проверить, если участники разобьются на пары и убедятся в этом сами, как воспринимается остальными их взгляд: как по­давляющий, от которого хочется отвернуться, или, скорее, как подавляемый, т. е. вызывающий у собе­седника желание наседать, наступать. При этом сам обладатель подавляемого взгляда испытывает, как правило, больший дискомфорт при взгляде "глаза в глаза", чем его партнер.

 

Игра "Царевна Несмеяна"

Один из играющих садится в центре кру­га, а остальные должны постараться рассмешить его. Игрок, сидящий в центре, может условно называться "царевной Несмеяной". Игра имеет два варианта.

Первый вариант – выигрывает тот, кто дольше других сумел продержаться не засмеявшись. Для того чтобы избежать затягивания игры, т. е. чтобы не зас­тревать на одном несмешливом участнике, можно назначать предельное время пребывания в роли "Не­смеяны".

Второй вариант – выигрывает тот, кто сумел рас­смешить большее количество "Несмеян". В этом слу­чае "Несмеяну" пытается смешить не вся группа од­новременно, а каждый играющий по очереди. Для одной попытки также разумнее назначить фиксиро­ванное предельное время. Например, одна попытка рассмешить "Несмеяну", используемая одним участ­ником, не может превышать тридцати секунд.

В любом из вариантов необходимо предусмотреть ограничения как для участников, пытающихся рассме­шить "Несмеяну", так и для игроков, исполняющих роль "царевны". Основное ограничение для тех, кто удерживается от смеха, для "Несмеян",– не закры­вать глаза. Можно ужесточить условия существования "Несмеян", обязав их не отворачиваться от участни­ка-раздражителя, непременно смотреть на него. Иг­року', пытающемуся рассмешить "Несмеяну", запре­щено подходить к ней ближе чем на один метр, нельзя дотрагиваться, кидать бумажные шарики и т. д. За один игровой период в роли "Несмеян", как правило, жела­ют попробоваться два-три участника. Через некоторое время, например, на следующий день тренинга, груп­па может вернуться к этой игре.

Обсуждение игры если и возникает, то по поводу способа, позволяющего удержаться от смеха на мес­те "Несмеяны".

Как правило, участники игры сходятся во мнени­ях, что внутренний запрет, создаваемый человеком самому себе, мало помогает, даже провоцирует к нарушению. А вот если удается изловчиться и отвлечь­ся от раздражителя, сосредоточившись на объекте внимания, не связанном с раздражителем, то веро­ятность игнорировать раздражающее воздействие повышается.

Яркой иллюстрацией этого соображения является упражнение из программ аутотренинга с условным названием "Хромая обезьяна"[10]. Ведущий сначала под­робно описывает обезьяну, рассказывает ее краткую жизненную ситуацию, нынешнее положение, описы­вает позу, в которой она сидит, сообщает, что обезь­яна хромает. Затем ведущий объявляет, что сейчас он произнесет слова некоего приказа, который дол­жен выполняться каждым участником как можно дольше, начиная с момента его произнесения. На раз­говоры объявляется запрет. Тот игрок, кто по каким-либо причинам обнаруживает, что он не в состоянии выполнять приказ или нарушил его случайно, опове­щает об этом хлопком в ладоши. После слова "внима­ние" ведущий говорит: "Не думайте о хромой обезь­яне!" Как правило, секунд через двадцать-тридцать начинают раздаваться хлопки. Успеха в этой игре до­бивается тот, кто сумел найти для себя центр вни­мания, мысленный или наглядный.

Игра "Давка"

В исследованиях по проблемам психо­логической работы с группой, в работах, где подроб­но излагается теоретическая сторона групповой пси­хологической коррекции, эта игра рекомендуется для участников, испытывающих трудности во взаимоот­ношениях с группой в целом. Например, переживаю­щих ощущения отвержения, неприятия себя группой, уже крепко сплотившейся между собой. Сюда же относят и обратный случай, при котором участник испытывает чувство чрезмерной зависимости от груп­пы, беспокойство, что группа посягает на его неза­висимость, подминает под себя его индивидуальность[11].

По нашим наблюдениям, игра способна за корот­кое время ее проведения изменить эмоциональную атмосферу в группе, сводя к минимуму холодок вза­имного отчуждения, создать обстановку эмоциональ­ной теплоты и взаимной приязни. Правда, эффекты эти непродолжительны.

У игры имеется несколько вариантов. Они взаимо­связаны.

Вариант первый. Игровая задача здесь – прорвать­ся в битком набитый автобус, поскольку вы опазды­ваете и вам необходимо уехать именно этим рейсом.

Группа создает подобие автобуса в час "пик". Для этого имеющиеся в комнате кресла, стулья сдвига­ются спинками к центру для создания с их помощью небольшого ограниченного пространства. Образовав­шаяся площадка должна вместить всю группу без од­ного человека, только если люди тесно прижмутся друг к другу, как в автобусе. Ведущий или кто-ни­будь из участников становится водителем. Он объяв­ляет остановки, открывает двери, отодвигая один стул, и закрывает двери через небольшой промежу­ток времени, лишая возможности войти в автобус того, кто не успел.

Вариант второй игровой логикой связан с первым. Здесь игровая задача становится обратной по отно­шению к предыдущей. Играющим необходимо выйти из автобуса. Но вход и выход находятся в разных ме­стах. Водитель объявляет остановки, называет имя участника-пассажира, которому предстоит успеть протиснуться сквозь весь автобус, т. е. через всю груп­пу, и вырваться из давки. Отодвигая во время оста­новки автобуса тот или иной стул, водитель называет имя того, кто находится дальше всех от выхода. Тот, кто не успел выйти из автобуса за короткие мгнове­ния остановки, занимает место водителя, а водитель возвращается в автобус.

В большинстве случаев участники быстро входят в такие знакомые многим роли пассажиров городско­го транспорта. Кто-то прихватывает с собой в авто­бус вещи, сумки, имеющиеся в комнате, кто-то чи­тает книгу. Люди переругиваются, шутят, передают деньги за талончики и т. д.

Можно совмещать два варианта. Тогда давка мо­жет стать просто невообразимой. Особенно если в один выход за пятнадцать секунд должны войти и выйти два пассажира с вещами, детьми и собакой одновре­менно.

Наиболее очевидным эффектом игры, разумеется, будет эффект от вынужденного интенсивного теле­сного контакта участников между собой. В группах тренинга нередко наблюдается боязнь телесного кон­такта. Тактильные каналы общения, как правило, сильно замутнены проекциями личных проблем, выз­ванных остатками подросткового синдрома мнимого уродства и связанного с ним чувства неполноценнос­ти, а также статусно-ролевых проблем.

Тактильное общение во многих случаях оказыва­ется катализатором процессов прояснения межлично­стных отношений в группе и осознания причин лич­ных затруднений, не осознаваемых ранее. Вероятно, в силу большей хронологической давности существо­вания тактильных, осязательных анализаторов по сравнению с любыми другими, как то зрительными, слуховыми, обонятельными, в силу их наибольшей древности эти средства получения информации о внешнем мире часто оказываются наиболее убеди­тельными для большинства из нас. Можно не верить своим глазам, можно не верить своим ушам, но труд­но представить, как можно не верить своим осяза­тельным ощущениям.

Существуют варианты анализа представленной игры, интерпретирующие ее как средство проектив­ной коррекции взаимного восприятия индивида и груп­пы. В частности, игроку, которому удалось протис­нуться в "битком набитый автобус", легче избавить­ся от ощущения оторванности, отодвинутости от группы. Обратный вариант связывает избавление от переживания зависимости от группы с успешно реа­лизованной решимостью вырваться из автобуса.

Обсуждение подобных проекций, по нашему мне­нию, проводить излишне. Поскольку, будучи обна­родованными, упомянутые выше проблемы отдель­ных участников неизбежно получат в группе некоторый отклик. Остальные играющие могут неволь­но, из лучших побуждений особенно старательно помогать вырваться из давки тем, кто переживает групповую зависимость, и ворваться в толпу тем, кто ощущает личную непринятость в группу. А это исказит групповую ситуацию, уменьшит проектив­ные эффекты.

Игра "БИП"

Играющие сдвигают стулья, на которых им предстоит сидеть во время игры, тесным кругом сиденьями к центру и усаживаются на них. Важно, чтобы между стульями не осталось свободного мес­течка. Стульев в круге на один меньше по сравнению с количеством участников игры. Один из игроков сто­ит в центре круга с завязанными глазами. Его задача определить, кто где сидит. Для того чтобы отгадыва­ющий не использовал зрительную память, его или слегка раскручивают, или сидящие пересаживаются на другие места.

Отгадывающий поочередно присаживается на колени участников, сидящих вокруг него. Делает он это всле­пую, поэтому остальные играющие должны преду­смотрительно подставлять свои колени так, чтобы иг­рок не промахнулся. В момент посадки обладатель ко­ленок, на которые присел игрок, произносит короткое слово "БИП". После этого отгадывающий должен на­звать имя человека, на чьих коленках он сидит.

Игра проходит обычно с большим весельем. Участ­ники начинают экспериментировать, подставляя иг­року для посадки сдвинутые вместе коленки двух разных участников или многократно пересаживаясь во время вождения одного игрока.

Обсуждение здесь, наверное, излишне. Игру мож­но предлагать останавливать после трех-четырех за­ходов, не дожидаясь, пока она надоест самим играющим. Иначе эмоциональный след от игры будет быстро проходящим. Эффекты игры возникают на основе тактильного контакта.