Чингисхан, Римская Империя и древние славяне
И на уровне живых клеток, и на более высоких этажах жизни действуют одни и те же закономерности, одни и те же способы организации. Человек, в свою очередь, сам является всего лишь клеткой социального организма, если смотреть на него с высоты общества в целом. Можно выделить три способа взаимной координации и управления, которые присутствуют в любом живом организме. В костно-мышечной системе всегда присутствует «палочная» дисциплина. Мы не позволяем своим ногам идти туда, куда они захотят – мы сами принимаем решение об этом. Это – аналог восточной деспотии, которая устанавливается, когда основная масса населения неразвита, а коммуникации практически отсутствуют.
Своим внутренним органам мы уже позволяем изрядную долю самостоятельности: они способны работать автономно. Мы решаем, что съесть на обед, а переваривание пищи – это уже зона ответственности желудка и печени, область их суверенитета. Это – аналог демократии по римскому и американскому сценарию. Народ обязан подчиняться закону, но цезарь и сенат стоят выше любых законов.
Наконец, среди нейронов головного мозга имеет место полная демократия по западно-европейскому типу: все нейроны примерно равноправны и эквивалентны. Чтобы в социуме надежно установился такой тип управления, надо, чтобы население было поголовно приобщено к цивилизации и высотам культуры, было способным устанавливать многочисленные связи с себе подобными.
К какому уровню организации принадлежит живая клетка, зависит от степени ее дифференциации, развития. Если она способна перерабатывать большое количество информации, участвовать во множестве коммуникационных процессов, то ее место – в голове. А если она тяготеет к выполнению какой-то одной-единственной функции, то ей лучше всего пребывать где-нибудь в костях. В любом случае принадлежность к какой-то системе организации есть благо. А вот когда клетка отрицает организацию как таковую, то это уже онкологический случай. К этому варианту относятся все виды социального анархизма.
А теперь давайте посмотрим с точки зрения развитых выше представлений на социальное устройство современного мира.
Внимательно приглядевшись, мы вдруг с удивлением обнаруживаем, что многие сильные государственные идеи, которые, казалось бы, давно умерли вместе с породившими их государствами, через столетия или даже тысячелетия вдруг всплывают в других социумах, охватывая собой огромные территории и людские массы.
Одной из таких идей является римская государственность. Многие ли в настоящее время понимают, что США и Великобритания являются прямыми наследниками Рима? Даже неискушенному наблюдателю становится очевидным, что, например, география самых активных европейских участников северно-атлантического союза (НАТО) с высокой точностью совпадает с территорией Римской империи в период ее расцвета. Ведь римские легионеры в свое время добрались до северной Европы, до Балтийского моря! Хотя европейские сторонники свободы и независимости еще тогда отчаянно боролись с Римом (например, галлы), но делали это далеко не всегда успешно.
США, конечно же, в идейном смысле есть порождение Великобритании. И с точки зрения идеологии государственного устройства и управления эти страны должны рассматриваться если не как одно целое, то как естественные союзники. А ведь Лондон, как мы знаем, был основан римлянами и являлся колонией Рима. И поэтому, кстати говоря, Англия до сих пор не может решить своих проблем с Ирландией и Шотландией, населенных потомками коренных жителей этих мест. Ведь речь идет о конфликте цивилизаций, культур, мироощущений. И поскольку в основе разделения лежит насилие, осуществленное в прошлом, кровоточащие раны срастаются очень медленно – такие проблемы решаются тысячелетиями.
Римская идея, которая настолько пропитала жизнь современного западного общества, что стала уже как бы незаметной, состоит в том, что все стороны жизни общества вроде бы регулируются правом, законом. Однако для сильных мира сего этот закон трактуется одним образом, а для слабых – другим (это также часть древнеримской идеи). Так что двойные стандарты возникли не сегодня и даже не вчера.
А что у нас есть кроме римской идеи? Многим может показаться некорректной или даже кощунственной мысль о том, что Российское государство в течение последних трехсот лет является практически воплощенной мечтой Чингисхана! В начале второго тысячелетия Чингисхан, не знавший ни одного военного поражения, создал великое государство, которое простиралось от Тихого океана до западной Европы. В него, правда, не вошли территории русского севера и Белоруссии. На таком фоне даже победы Александра Македонского кажутся мелкими и незначительными. Однако наследники Чингисхана не удержали такой ноши, и огромная империя вскоре рассыпалась.
Это государство также жило по законам – установленным самим Чингисханом. Практически за все прегрешения назначалась смертная казнь. И пока этот закон не знал исключений даже для высших вельмож, империя росла и побеждала. Она, фактически, была основана на личной харизме Чингисхана, которую, как говорили, он получил от самого Хана Тенгри – Властителя Неба.
Мы не должны осуждать жестокость этих законов – ведь они были установлены на фоне чудовищной первобытной жестокости, процветавшей в то время на территории монгольских степей. Потенциальная жестокость законов Чингисхана останавливала и прекращала реальную жестокость жизни того времени, когда грабежи и насилия приобрели невиданный размах. Один из его законов гласит, что смерть назначается тому, кто поднял руку на женщину с ребенком. А другой требовал смерти тому, кто не дал приюта страннику. И ведь не назовешь эти законы плохими?
Надо сказать, что Чингисхан осуществлял направленный подбор людей, которые были способны пренебречь личными интересами во имя своего долга перед империей, за которой стояла воля самого Властителя Неба. Из таких людей он и строил свою администрацию. Чингисхан не любил города и разрушал их, потому что видел, как собственность сковывает человеческую свободу и делает людей рабами. Так что те, кто мог перешагнуть через ограничения своей личности и умел целиком слить себя с интересами великой империи, чувствовали себя в системе Чингисхана вполне комфортно и безопасно. Более того, они приобретали в свое распоряжение огромные силы, которые могли использовать разумно и творчески.
Что же принесло славянам татаро-монгольское нашествие? С точки зрения человеческой – огромное горе и лишения. С точки зрения государственной – традиционная славянская раздробленность и свободолюбие были побеждены и вытеснены ханской властью. Так был дан импульс возникновению российского самодержавия. Татаро-монголы принесли с собой и укоренили в России идею сильной, неограниченной центральной власти. Можно сказать, что при Иване Грозном ханская ставка переехала в Москву и закрепилась здесь до настоящего времени. Эту государственную идею в меру своих сил последовательно развивали русские цари, но свою кульминацию она получила при Сталине. При нем Организация Варшавского договора продвинулась на Запад даже дальше, чем прошли войска Чингисхана.
Известно, что в древности славяне всегда были очень свободолюбивы и не допускали у себя рабства. Князья не принимали над собой чьей-либо власти, да и по отношению к своему народу они были равными среди равных. Отсюда, из этой традиции вышли и свободные города средневековой Европы. Вас не удивляет странное совпадение названий государственных образований: Пруссия, Боруссия, Белоруссия? На севере Германии, к разочарованию многих местных археологов, все раскопки раз от разу вскрывают славянские корни этих мест. Так что славянское свободолюбие постепенно мигрировало на запад, и там закрепилось.
Но это свободолюбие не могло противостоять деспотизму в прямом столкновении и всегда проигрывало, когда начиналась война. В конце концов, свободные города Европы канули в лету, и везде утвердились вполне деспотические монархии. А ранее та же судьба настигла и вольные независимые города этрусков и пелласгов.
Итак, на территории современного мира мы видим взаимодействие и столкновение трех государственных идей: изначального восточного деспотизма, деспотизма, замаскированного и спрятанного за покровами «демократии» (римская идея), и собственно демократии, продолжения древнеславянского духа (увы, давно утраченного и позабытого нами). Эти силы соответственно представлены (но не ограничены) Россией и Китаем, США и Англией, Западной Европой. Поэтому те, кто надеется с помощью тех или иных интриг или ухищрений сначала приструнить, а потом завоевать, например, Россию, делают большую ошибку, не замечая метаисторических титанов, стоящих за конкретными государствами. Метаисторический взгляд на мировое устройство был в свое время развит Даниилом Андреевым. Можно также вспомнить Оруэлла и его знаменитый роман, в котором территория мира была поделена между тремя сверх-государствами.
И если для западного европейца естественно самоопределяться и соответственно голосовать, то для многих азиатских народов естественно поступать так, как им скажет старший в роду. Даже если дать им возможность полного свободного волеизъявления, результаты голосования все равно будут практически единогласными. Это вовсе не свидетельствует о подтасовке – просто там действует иной социальный механизм.
Точно так же в человеческом организме все три системы организации, три «моды» организованного существования представлены одновременно. Среди нейронов головного мозга царит демократия, органы и системы связаны иерархическим соподчинением при наличии автономности, а мышцы и кости находятся под деспотическим влиянием нервной системы.
И нельзя сказать, которая из этих систем лучше или хуже! Все они нужны для того, чтобы тело человека было наполнено жизнью. Так манифестирует себя Живоначальная Троица в своих проявлениях: Сознание, Структура, Энергия.