Специальные способы обращения с реальностью
ВИКТОР САНЧЕС
УЧЕНИЕ ДОНА КАРЛОСА ПРАКТИЧЕСКОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТЕХНИК КАРЛОСА
КАСТАНЕДЫ
Эта книга - открытая дверь в мир магии, она позволит Вам приобрести уникальный опыт магического восприятия мира и применить на практике техники Карлоса Кастанеды
Издательство КОР
Никакая часть этой книги не может быть каким либо образом воспроизведена без письменного раз решения издателя, за исключением краткого цитирования в литературных обзорах.
Санчес Виктор. Учение дона Карлоса: Практическое использование техник Карлоса Кастанеды. Пер. с англ. - М., Издательство КОР, 1996. - 352 стр.
Миллионы читателей книг Карлоса Кастанеды на протяжении многих лет с восхищением читали описания техник дона Хуана. Теперь появилась возможность освоить некоторые из них на практике.
(c) Sanchez, Victor, 1995
(c) Перевод, редакция. Изд-во КОР, 1996
Обращение автора к читателю
Эта книга представляет собой справочное издание, предназначенное исключительно для применения в качестве источника общей информации. Описанные в книге упражнения были опробованы в ходе проводимых автором семинаров; некоторые из них небезопасны и могут стать причиной получения физических травм. К таким относятся упражнения №73 (<Древесный альпинизм>) и №76 (<Захоронение воина>). Заниматься этими и подобными им упражнениями следует только в составе групп, под руководством опытных преподавателей. Проходящие курс обучения должны быть в хорошей физической форме, вопрос о возможности таких занятий для каждого потенциального участника должен решать его врач, - только после желающие могут быть допущены к выполнению некоторых из наиболее сложных упражнений, например к упомянутым выше. Ответственность за любые возникающие проблемы или полученные травмы, происшедшие при практическом применении настоящего руководства. полностью возлагается на пострадавшее лицо или на руководителя, использовавшего данные упражнения при групповых занятиях. Кроме того, особо подчеркну, что все написанное в этой книге принадлежит перу Виктора Санчеса. Карлос Кастанеда не участвовал в написании этой работы и не разделяет изложенных в ней взглядов.
Выражаю признательность
В своей жизни я имел счастье знать и пользоваться, возможно
незаслуженно, любовью многих. Есть также немало тех, кому мне хотелось бы выразить свою признательность. Поставь я перед собой задачу перечислить всех, кто так или иначе помогал мне или участвовал в приобретении мной опыта, результатом которого стала публикация этой книги, - мне не хватило бы ее страниц.
Тем не менее я хочу довести до Вашего сведения, уважаемый читатель, благодарность некоторым из тех, кто оказал наибольшее влияние на мой опыт: Горам, деревьям и серым китам, раскрывшим мне тайны гармонии и Силы и позволившим осознать существование такого типа сообщения между ними, которое лежит за пределами соглашений и разногласий мира человеческих существ.
Коренным жителям Америки, допустившим меня в свой мир как равного. Женщине, которая не только дала мне жизнь, но и научила меня самой первой из известных мне песен любви, мелодия которой по сей день продолжает украшать мой мир.
Участникам практических занятий, которым удалось создать так много магии, что ее хватило на всех.
Терезе, за все эти годы любви и духовного роста.
Моему отцу, за его непрекращающуюся борьбу против любых проявлений посредственности, которую он вел на протяжении всей своей жизни.
И, разумеется, Карлосу Кастанеде - за то. что он указал всем нам дверь
и дал ключ к ней своими самыми удивительными книгами нашего времени. Виктор Санчес
Перечень упоминаемых в тексте книг Карлоса Кастанеды*:
(I) Учение дона Хуана
(II) Отдельная реальность
(III) Путешествие в Икстлан
(IV) Сказки о Силе
(V) Второе кольцо Силы
(VI) Дар Орла
(VII) Огонь изнутри
(VIII)Сила безмолвия
* К сожалению, в настоящем издании мы лишены возможности выверить все многочисленные ссылки на страницы книг Карлоса Кастанеды по публикациям на русском языке, все ссылки относятся к англоязычным изданиям упомянутых
книг. - Прим. Ред.
Введение Немного о себе
Книга, которую Вы держите в руках, появилась в результате
многочисленных моих шагов по Земле. Я сделал их побуждаемый любопытством и желанием жить другой жизнью нежели жизнь тех, кого я наблюдал с поры моего детства, и чьи жизни, как мне казалось, воплощали только серость
повторений и были лишены счастья. Это любопытство сделало меня свидетелем событий, происходивших в самых неожиданных уголках Земли, оно позволило мне слиться с природой посредством несущих радость, казавшихся необычайными усилий. Любопытство привело меня к отказу от прежнего образа жизни - это случилось после того, как я познакомился с коренными американцами из племен нахуа и уйчоль - они же исследователи сумеречных состояний сознания; с участвовавшими в работе практикумов членами групп; среди повстречавшихся мне на жизненном пути были сохранившие мне верность собаки, разделившие со мной превратности большей части моей жизни; гигантские киты, позволившие мне войти в их мир; а также мои близкие и любимые.
Я оглядываюсь, и каждый шаг, каждое мгновение приносят мне то ощущение, что родилось в ходе моих поисков свободы и моего неизвестного лица.
Сначала поиск привел меня в места, где жил мой народ; я исходил много
троп Мексики, укрывавшей меня и вскормившей на своей груди. Когда я ходил по ее земле, она принимала меня и открывала мне многие из своих тайн. Она свела меня с людьми, чей образ жизни ей ближе всего: с коренными американцами крутых нагорий центральной части Мексики, носителями знаний, способных спасти нас от бремени бесконечных проблем. В том далеком прошлом, когда я жил среди индейцев нахуа, я отказался от своего имени и личной истории, позволил уйти в прошлое тому "я", которым был когда-то, и возродился заново, оглушенный встречей с <иной реальностью>.
Будучи человеком своего времени и желая обзавестись необходимыми орудиями для возведения моста над пропастью между образом жизни общества, в котором я вырос, и магическим миром индейцев, я решил изучать антропологию. Работая с антропологами, я обнаружил, что они были слишком настроены на изменение образа жизни индейцев. Они учили индейцев таким этноцентрическим представлениям, как прогресс, национальность, общественные классы, что вряд ли могло помочь установлению взаимопонимания. Таких антропологов можно сравнить с конкистадорами XVI века, обуреваемыми страстью к покорению новых земель, и с священниками, стремившимися обратить местных жителей в христианство.
Лишившись иллюзий, я изобрел то, что назвал антиантропологией, последовав примеру психиатров, изобретших антипсихиатрию с целью
преодоления преград, возводимых традиционной психиатрией из страха встречи с <иной реальностью> тех людей, которые, по ее представлениям, считались психически больными. Итак, мне пришлось, образно выражаясь, перевернуть антропологию с ног на голову. Я приблизился к <иной реальности> индейцев
не для того, чтобы изменить их, но чтобы измениться самому, - я стремился встретиться со своим неизвестным лицом, погружаясь в то, что было для меня совершенно чуждым взглядом на реальность. Эта реальность хранит многие из тех древних секретов знания, что были полученных тольтеками
непосредственно от этого мира.
Позднее - приблизительно 13 лет назад - я натолкнулся на книги Карлоса Кастанеды. К своему удивлению, я обнаружил в них немало того, что было знакомо мне по собственному опыту антропологических исследований, однако столь подробное и систематическое изложение я встретил впервые. <Тело сновидения>, тропа воина, осознание Земли, правильная походка, доступ к необычной реальности, знамения, знаки, тональ и нагуаль - со всем этим в
той или иной форме мне приходилось сталкиваться при общении с представителями различных этнических групп - индейцев уйчоль, мацатеков, микстеков, но чаще всего - индейцев нахуа. В книгах Карлоса Кастанеды я обнаружил не только систематическое изложение смысла всех этих понятий, но и нашел <учение> о многих предметах, а также предположения и предложения, с которыми прежде мне встречаться не доводилось. Самым же интересным мне показалось то, что в книгах Кастанеды оказалось рассеяно огромное число упоминаний об особых возможностях действия.
Обращенный антрополог и полемика
Тем из читателей, кому это неизвестно, сообщу, что в начале 1960-х
годов Карлос Кастанеда был студентом-антропологом выпускного курса - именно тогда он встретил старика-индейца из племени яки по имени Хуан Матус. Дон Хуан стал для него источником информации, с его помощью Карлос намеревался изучить применение пейота в медицине индейцев юго-западной части Соединенных Штатов и северной Мексики. Старый индеец оказался могущественным <человеком знания>, магом, который с самого начала их отношений стал считать Карлоса Кастанеду своим учеником. Мало-помалу молодой антрополог вжился в эту роль ученика дона Хуана. В восьми опубликованных к настоящему моменту книгах он описал различные этапы своего ученичества, что вызвало огромный интерес читателей во всем мире. Работы Карлоса Кастанеды породили оживленную полемику, особенно среди антропологов. Возможно из зависти к успеху его книг коллеги Кастанеды развернули кампанию критики, заявляя, что фактологическая основа его сочинений весьма сомнительна, в особенности все то, что касается
реальности существования дона Хуана. Мне не довелось встретиться с доном Хуаном, но я лично знаком с доном Карлосом, прочел его книги и использовал на практике содержащиеся в них сведения. Вопрос о том, существовал ли в действительности дон Хуан, представляется мне малозначительным по сравнению с идеями, содержащимися в этих книгах. Лично для меня не важно, кто автор упомянутых идей - дон Хуан или Карлос Кастанеда. Важно, что эти идеи существуют и - что еще важнее - они работают. Применение описанного в книгах учения на практике позволяет почувствовать, что в каждом из нас скрыто осознание иного - осознание другого собственного <я>, открывающее
неограниченные возможности восприятия и приобретения опыта. По-настоящему важно лишь это.
В своей книге я не буду проводить различий между доном Хуаном и Карлосом Кастанедой - для меня они равно создатели и носители детально
разработанной системы знания. Именно так они и предстают передо мной - как двуединая личность Кастанеда/дон Хуан, приглашающая войти в свой таинственный мир.
О читателях
Возможно, то что с самого начала привлекло меня в книгах Карлоса Кастанеды, было порождаемое ими ощущение скрытой поэзии. Вечный поиск свободы и тайна, окутывающая мир воина, находят отзыв в глубине души каждого человека. Но если отвлечься от поэзии и предложений свободы, то выяснится, что большинство читателей его книг так и не поняли, как можно использовать их содержание.
Среди читателей книг Карлоса Кастанеды нередко можно выделить таких, кто относится к прочитанному как к беллетристике, считает эти книги всего
лишь еще одним развлечением. Интеллектуалы обычно отбрасывают их, считая чистой выдумкой, недостойной даже называться литературными произведениями. По вполне понятным причинам среди интеллектуалов встречаются и такие, кого раздражает начисто лишенный пиетета к интеллектуальным устремлениям, всегда готовый их высмеять дон Хуан. Не потому ли подобные читатели и отказываются принимать всерьез работы Кастанеды? Вполне возможно. В любом случае, интеллектуалы Кастанеду обычно не читают (хотя есть немало тех, особенно в академической среде, кто читает его книги тайком).
Другая крайность - фанатичные почитатели Кастанеды и его книг. Они не имеют какого-либо практического опыта в том, о чем идет речь в книгах, и воспринимают их как непререкаемую истину. понимая все написанное буквально. Это те, кто <видит> союзников и места Силы за каждым углом. Разумеется, все это плод скорее воображения, чем опыта. Эти люди фанатики не потому, что им нравятся книги Карлоса Кастанеды, но скорее потому, что они неспособны или не желают принять на себя тяготы претворения в жизнь того, что предлагается в книгах и для чего требуется несгибаемое
намерение. Они питают свое воображение выдумками, замещая ими тот прямой опыт, который им не позволяет приобрести их собственное ленивое существование.
Недалеко ушли от таких фанатиков любители марихуаны и других наркотиков, использующие книги Кастанеды для оправдания своих пагубных
пристрастий. Они полагают, что праздное употребление наркотиков придает им
<серьезность> уже потому, что им вздумалось замаскировать это свое обыкновение под <поиск знания>. И фанатик, и наркоман игрой воображения и словопрениями подменяют конкретную работу; при этом возникает дополнительная сложность - вследствие употребления наркотиков создаваемые воображением образы становятся еще более живыми. Разумеется, использование наркотических веществ, если оно не сопровождается изменением образа жизни применяющего их, само по себе не может переменить ничего ни в его
личности, ни в окружающей его повседневной реальности.
Даже когда наркоман имеет доступ к <растениям Силы>, подобным тем, что используются в ритуалах коренного населения Америки, он умудряется превратить использование этих магических растений (пейота, толоаче, грибов и т.п.) в нечто вроде обычного пьянства. Он еще более усиливает присущие его психической структуре ограничения, стремясь скорее убежать от реальности, нежели встретиться с ней лицом к лицу. Естественно, в среде коренных жителей Америки все обстоит совершенно иначе - они используют
<растения Силы> для усиления процесса познания, навыки их применения они унаследовали от своих предков. Индейцы соблюдают при этом строгую дисциплину и проводят тщательную подготовку. Все это не имеет ничего общего с употреблением <растений Силы> наркоманами.
Существуют и такие читатели, которые не принадлежат ни к одной из упомянутых выше групп. Содержащиеся в книгах Карлоса Кастанеды идеи они считают привлекательными, однако не представляют себе, как именно претворить их в жизнь.
Несмотря на ценность работ Карлоса Кастанеды и их популярность, они не получили практического использования. Большинство читателей этих книг подпадает под одну из вышеупомянутых трех категорий.
Невнимательное прочтение этих книг в сочетании с глубоко укоренившейся беззаботностью современных людей делает бесценное учение дона Хуана почти недоступным. Поэтому я поставил перед собой задачу предложить людям метод, при помощи которого они могли бы достичь таинственных миров, открываемых перед нами Карлосом Кастанедой.
Живое постижение работ Кастанеды
Мы не будем ни a priori осуждать работы Кастанеды, ни догматически принимать их в качестве идеологической доктрины. К ним можно подойти более уравновешенно: практически постигая содержащиеся в них техники и упражнения. Именно в этом направлении я работал в течение последних 11 лет
- и именно на этом пути обнаружил, что существуют целые области нашего бытия и многообразные способности восприятия, которые забыты нами вследствие ограничений, налагаемых воспитанием в рамках современной культуры. Однако все это поправимо. И другая реальность, и иной способ бытия существуют. Возможность приобщиться к ним стоит того, чтобы поработать.
Групповая работа
С самого начала я решил, что займусь практикой сам. Во время своих
поездок за город я отрабатывал различные предлагаемые Карлосом Кастанедой техники. Открытое мной столь меня потрясло, что я задался целью донести свои знания до других, поделиться ими и постараться определить, могут ли
они оказать столь же благотворное воздействие и на других. Так 11 лет назад появились мои первые группы.
Хотя через несколько лет я получил приятную возможность встретиться с Карлосом Кастанедой - личность которого оказалась полностью соответствующей описанному в его книгах, - моя работа развивалась независимо. На самом деле, я полагаю, что книги Кастанеды были написаны специально для того, чтобы подтолкнуть нас к применению изложенных в них идей на практике. В этой книге Вы сможете найти мой ответ на такое подталкивание и описание полученных при этом результатов.
Занимаясь с группами, я разработал особую методику - самообучение посредством участия в работе группы. Методика эта называлась <Иная магия>, что должно было ассоциироваться с ранее неиспользуемыми аспектами магии, позднее название было изменено на <Искусство жить целеустремленно>, при этом внимание обращалось на поиск путей бытия и образа жизни, отражающих свободу воина. При проведении практикумов на природе мы ставили перед собой задачу повторного открытия собственного <я>, высвобождения осознания
иного <я>. Основанные на описаниях Кастанеды техники использовались наряду с другими, как созданными мной в результате опыта общения с индейцами, так
и с теми, что создавались самими группами в ходе совместной работы. Наша работа всегда заключалась в применении техник, а не в их интеллектуальном
обсуждении.
При этом я никогда не думал о себе как о мастере - нет таких мастеров, которые могли бы прожить за нас нашу жизнь или пройти за нас наш путь, - я считал себя просто еще одним участником практикума, стремящимся помочь другим участникам приобрести те знания, которые удалось получить ему самому. Моя роль заключалась в координировании - на основе имеющегося у меня опыта - работы каждого члена группы, в том числе и моей собственной.
Абсолютное не-деяние
Вдохновленный результатами групповой работы, несколькими годами позднее я задался целью написать книгу об учении дона Карлоса и о применяемом нами практическом подходе к его изучению. Однако избранный мною образ жизни заставлял меня постоянно находиться в движении. Каждая поездка по стране, каждая вновь образованная группа требовали всего моего внимания и личного участия. На такое унылое занятие, каким казалось мне сидение перед экраном компьютера и писание книги, просто не оставалось времени.
С другой стороны, для человека моего склада, склонного действовать - взбираться на горные вершины, пробираться сквозь джунгли, переходить через пустыни, нырять в океан или обследовать пещеры, - сидеть часами напролет и писать означало абсолютное не-деяние и требовало от меня выхода за пределы собственной личности. Поскольку мне никогда не приходилось заниматься писательским трудом, то предстояло сделать из себя писателя, используя в качестве сырья собственное <я>.
Наконец, этот момент наступил. Жизнь повела меня за собой, и я понял,
что не успокоюсь, пока не выполню стоящую передо мной задачу. Пришлось временно прекратить работу с группами и удалиться от дел, чтобы достойно ответить на вызов и превратиться в писателя - но лишь на время создания этой книги.
Эта книга
Название книги - <Учение дона Карлоса> - было выбрано, чтобы привлечь внимание тех, кто очарован миром и тайнами, описанными в книгах Кастанеды, но не нашел возможности или способа привнести в свою жизнь частицу магии уникального царства нагуаля. Это название заставляет вспомнить об особом отношении ученика к учителю, которое мы всякий раз устанавливаем между собой и автором, когда пытаемся обогатить свой внутренний мир, воплощая в жизнь содержащиеся в его книгах предложения.
Побуждения и вклад
Одной из побудительных причин написания этой книги стало то, что большинство читателей Кастанеды, очарованные содержанием его книг, оказались в замешательстве относительно возможностей их практического применения. Более же всего смущали странные реалии и грани описываемого в них мира. Работы других авторов, посвященные Кастанеде, оказались плохим подспорьем. В них содержалось немало критики и сплетен в стиле ФБР о
<загадке Кастанеды>. Эти критики не касались сколько-нибудь значимых практических указаний Кастанеды либо потому, что они их просто не поняли, либо потому, что предпочли ограничиться прилизанным пересказом книг дона
Карлоса, бездарно повторяя то, что он с таким мастерством описал.
Нужен был тот, кто мог показать способ воплощения указания Кастанеды в условиях жизни homo urbanus. Многие говорили: <Я представляю. Я предполагаю. Я понимаю. Я сравнил, проанализировал или думал об этом учении> или что-нибудь подобное. Очень немногие говорили: <Я сделал. Я применил на практике. Я испытал. Я жил>. Требовалась книга, содержащая рекомендации по практическому применению учения, а не еще одно собрание домыслов.
Именно поэтому я чувствовал, что мне есть что сказать. Из всего того,
что я сделал, я выбрал материалы, относящиеся как к моему личному, так и к групповому опыту, а также к усвоению <Учения дона Карлоса> через непосредственный жизненный опыт. Не мне судить об этой книге, но могу сказать, что в ее написание я вложил частицу своего сердца. Если я сумел предложить что-то, что может быть использовано в повседневной жизни, что способно сделать ее более радостной или совершенной, или, по крайней мере, более забавной, - я буду удовлетворен.
На периферии традиции
Обычно читателям незнаком ни дон Хуан, ни даже дон Карлос, вместе с
тем они находят в книгах Карлоса Кастанеды слегка приоткрытую дверь. Если они смогут открыть, ее приложив собственные усилия, то свяжут себя с традицией, о которой говорится в его книгах, хотя связь эта будет не традиционной - они будут воспринимать его книги как руководство к действию. Со временем это приведет (на самом деле это происходит уже сейчас) к появлению многочисленных более или менее одиноких воинов,
периферийно связанных с группой нагуаля. Возможно, упоминание в книге <Дар Орла> о <трехстороннем нагуале>* (VI-187) относится как раз к этой
ситуации.
* С целью упростить поиск имеющих отношение к моей работе мест из книг Кастанеды, я ввел простую систему ссылок: стоящей в начале римской цифрой обозначена каждая из его книг в порядке их публикации, после чего через дефис указан номер страницы арабскими цифрами (например, III-201). См.
<Перечень упоминаемых в тексте книг Карлоса Кастанеды> на стр. 6
настоящего издания.
Однако, независимо от этого, предложения, содержащиеся в книгах, подобных работам Карлоса Кастанеды, адресованы всем и каждому, ибо это касается неисследованных граней осознания, которое присутствует в каждом из нас.
Свобода и знание как личная ответственность
Одним из основополагающих положений моей работы является следующее: каждый из нас способен поставить перед собой задачу овладеть доселе неизвестными ему способностями осознания без обязательного присутствия того, кто помогал бы добиться поставленной цели. В нас самих уже
существуют все необходимые инструменты. Если мы готовы отказаться от бытия
<воинов на диване>, превратиться в преданных сторонников предлагаемых нам практик, то даже самой маленькой из открывающихся перед нами возможностей источник которых вне нас - окажется достаточно, чтобы направить нас по верному пути. Рано или поздно это случится и примет форму встречи с
каким-нибудь магом из прочитанной книги, или форму участия в работе
группы, или что-нибудь еще даст нам необходимый толчок - но, в конечном счете, значение будут иметь только прилагаемые каждым усилия.
Я полагаю, что сказанное относительно неизвестных способностей осознания приложимо и к поиску свободы в целом. Свобода не может прийти извне, поскольку в реальной жизни ответственность за обретение свободы
лежит на каждом лично. Я говорю о свободе, которую мы постигаем интуитивно
- не обязательно понимая, что это такое, - в контексте нашей собственной жизни. Либеральное, или идеальное, представление о свободе имеет один недостаток - оно настолько совершенно и далеко от реальности. что
становится недостижимым; таким образом, мы остаемся бездеятельными перед лицом ограничений нашего повседневного существования. Я предлагаю приближаться к свободе и знанию скорее практически, нежели на уровне осмысления. С моей точки зрения, человеческое знание находит выражение в образе жизни, а не в словах,
Работа без учителя
В <Силе безмолвия> дон Хуан объясняет, что мы можем идти по тропе знания и <возвратиться к духу> (VII-180) с помощью собственных усилий,
выполняя простые действия, чтобы накопить энергию и сместить точку сборки. (Термины <смещение точки сборки> и <накопление энергии>, а также их практическое применение будут разъясняться на протяжении всей этой книги.) Дон Хуан объясняет это так:
<Нам трудно выполнять эти простые действия... потому что для
большинства из нас невозможно принять мысль о том, что для движения вперед требуется так мало. Нам привычнее ожидать инструкций, обучения, наставников, мастеров. И когда нам говорят, что никто другой нам не нужен,
то в это оказывается трудно поверить. Мы начинаем нервничать, затем теряем доверие и, наконец, сердимся и разочаровываемся. Если нам и нужна помощь, то заключаться она должна не в обучении новым методам, а в правильной расстановке акцентов. Если кто-то помогает нам осознать, что необходимо отказаться от чувства собственной важности, то такая помощь реальна. Маги говорят, что нам не нужны ничьи убеждения, чтобы осознать, что мир бесконечно более сложен, чем самые безудержные наши фантазии. Так почему же мы так зависимы? Почему так стремимся найти кого-то, кто мог бы обучать нас, когда можем сделать все сами?..> (VIII-195)
Там, где накапливаются и передаются знания, существует бесчисленное множество учеников и учителей. Но в нашем деле нет учителей. Нет и учеников. Есть просто люди, которые со временем умрут, и единственное различие заключается в том, что некоторые понимают это, а некоторые нет. Истинное знание, влияющее на то, как мы живем, и на то, как умираем, не передается от учителя к ученику; его можно приобрести только на личном опыте. Книги, учителя, школы и гуру могут оказаться полезными только тогда, когда мы готовы к выполнению конкретных действий в ходе решения бесконечной задачи познания.
Очень легко - что и объясняет популярность этого метода - подпасть под очарование учителя или гуру, обладающих знанием и Силой, и от кого, благодаря их доброте, мы можем получить <просветление>. Такому <великому учителю> достаточно коснуться пальцем, чтобы <просветлить> ученика и пробудить в нем внутреннее <шакти>. Подобные иллюзии служат (особенно на Западе) удовлетворению искусственно созданных потребностей тех зачарованных существ, которые слишком слабы, чтобы собственными усилиями
покончить со своим печальным положением. Всегда есть кто-то другой, кто спасет нас и направит по верному пути. В детстве это были отец и мать, у взрослых - муж, жена, сэнсэй или <любимый гуру>.
Так или иначе, верх берет самоуничижение: <Я слишком слаб. Я не могу заниматься этим в одиночку. Мне нужен кто-то, кто будет направлять меня>. И, разумеется, со всех сторон на нас сыплются предложения всевозможных
<учителей>, <гуру>, <школ>, <эзотерических сект> - всех тех, кто не прочь воспользоваться сложившейся ситуацией и превратить в звонкую монету желание подчиняться, охватывающее сегодня столь многих.
Воин потому и называется воином, что он или она всегда на войне. Воину не требуется мама, чтобы подсказывать, что следует и чего не следует делать. Он принимает на себя ответственность за руководство собственной жизнью, он сам и есть та Сила, которая направляет его по тропе знания, он уверен в том, что делает, и в том, как поступает. Как сказал дон Хуан:
<...воин безупречен, если он доверяет своей личной Силе, неважно, мала она или огромна...> (III-235).
Если человек принимает на себя ответственность, то книги, школы или учителя могут стать помощниками, их предложения можно использовать как указания к действию. Однако лишь на прочной основе фактов можно установить, полезны ли вам лично эти предложения.
В ходе моей работы с группами я не просил людей принимать мои слова на веру. Слов говорится слишком много. И слишком часто мы верим им, пока не приближаемся к смертному часу, так и не узнав, что потратили свою жизнь на ведение битв, которые никогда не были нашими. То, во что я верю, неважно.
Важно лишь то, что я могу делать, как я живу, как творю - все то, что имеет отношение к конкретным делам, а не к игре воображения.
Указатели знания
Ни книги Карлоса Кастанеды, которые оказались для меня столь полезными, ни эта книга, которая, надеюсь, также окажется для кого-то
полезной, не содержат знания. Они говорят о знании, однако сами знанием не являются. Как однажды сказал мне Кастанеда: <...в тех "чертовых книгах" (он говорил о своих собственных трудах) знания не найти; это просто
указатели. Ты сам должен воплотить в жизнь содержащиеся в них предложения, чтобы понять, куда указывают эти указатели. Ты должен идти на собственных ногах в направлении, которое они указывают, чтобы убедиться самому и на практики постичь то знание, о котором в них идет речь>. (Встреча с
Карлосом Кастанедой состоялась в Мехико, в 1984 году.) Это по-прежнему кажется мне очень правильным использованием книг, учителей и школ, особенно, если они искренни. Точно так же я предлагаю заинтересованным читателям: не верьте, но и не отрицайте того, о чем я говорю в этой книге; попробуйте на практике содержащиеся в ней предложения - это единственно достоверный способ ощутить в себе ту свободу. Силу и знание, о которых я так часто говорю.
Реальности и сказки о Силе
В своей работе я не претендую охватить содержание всех книг Кастанеды
- по той простой причине, что многое в его книгах остается загадочным для меня самого. Цель, которую я ставлю перед собой, не в том, чтобы обсудить мои собственные представления или то, что я слышал от других. Речь пойдет
лишь о том, что испытал я сам, что знаю на собственном опыте. За исключением первой главы, где кратко изложено видение реальности <по дону Хуану>, остальные главы описывают техники, которые я использовал и результаты которых осмыслил.
Я не подтверждаю и не отрицаю сведения из тех разделов книг Карлоса Кастанеды, которые остаются для меня загадочными, поскольку убежден, что подтверждение или отрицание неизвестного в равной степени ошибочно и свидетельствует о предубежденности. То, как следует относиться к загадочному, сказано самим доном Хуаном - когда он упоминает <сказки о Силе> (IV-80). Сначала большинство затронутых в этой книге тем были для меня сказками о Силе; они лишь пробуждали мое любопытство. Поработав с ними и приобретя собственный опыт, я изменил свое отношение - они превратились для меня в реальные факторы Силы. Это уже не был вопрос веры или неверия - я попробовал на себе и убедился. И этот подход я рекомендую всем, кто интересуется такого рода загадками: ни во что не верить и ничего
не отрицать. Позвольте этим невероятным сказкам о Силе оставаться сказками, пока в результате приобретения собственного опыта они не станут реальностью.
Я не заявляю, что мой подход и понимание идей Кастанеды - бесспорная истина, однозначное отражение его мыслей во всех их мельчайших подробностях. Настоящая книга представляет собой всего лишь свидетельство о том пути, следуя по которому я приобрел опыт, это рассказ о моих
находках и о том, как я их использовал. Опираясь на полученные результаты, я вовсе не собираюсь основать единственно верное учение, хотя полагаю, что мои результаты достаточно весомы, чтобы читатель взял на себя труд ознакомиться с ними.
Структура книги
Во-первых, мне хотелось бы еще раз подчеркнуть, что книга эта содержит только практические рекомендации. Ее основная часть представляет собой описание техник для практического освоения каждой из составляющих ее тем. Большая часть описанных здесь упражнений разработана мной, при этом за основу брались общие сведения о техниках или те предложения, которые содержатся в книгах Кастанеды.
Я старался не повторять упражнений, которые нашли достаточное объяснение в книгах Кастанеды, за исключением тех, для практического
выполнения которых следовало что-то уточнить или добавить значимые детали. Нет смысла повторять описания, если читатель может обратиться к работам самого Кастанеды.
Я старался избегать пересказа рабочего материала, не содержащего
ничего нового. Исключение представляют достаточно подробные объяснения упражнений, описание которых в исходных книгах оказалось не совсем точным, а также варианты или видоизмененные версии этих упражнений, позволяющие выполнять их в условиях, отличающихся от описанных в книгах Кастанеды и более близких для большинства читателей. Нередко в основе упражнений лежали техники, которым я научился у индейцев, или это были значительно видоизмененные упражнения, в которых, на первый взгляд, мало сходства с описанными в книгах Кастанеды. Последние были включены в книгу - несмотря на различие внешней формы, - поскольку в них содержатся те же самые основополагающие принципы мышления <по дону Хуану> и они дают приблизительно такие же результаты. Основная цель упражнений - обрести
возможности перемещать точку сборки.
Книга состоит из 10 глав и разделена на три части. В первой, самой короткой, суммированы основные принципы мировоззрения воинов партии нагуаля и объясняется происхождение тех заметно различающихся практик, представленных во второй и третьей частях книги, в которых описываются
практики для правой и левой стороны соответственно. Такое деление является своеобразным откликом на педагогическую систему дона Хуана, разделяющего свое учение таким же образом, о чем будет подробнее сказано ниже.
Сферическая система
Поскольку система мышления <по дону Хуану> абсолютно нелинейна и имеет скорее сферическую форму, все ее части оказываются взаимосвязаны и от каждой можно перейти к любой другой. Вряд ли возможно точно определить ту последовательность, в которой следует осваивать техники. Во многих случаях чрезвычайно сложно провести разделительную линию между темами и упражнениями; то или иное упражнение часто затрагивает то, что относится к
совсем другим разделам. Например, <прогулка внимания> является упражнением на развитие внимания, но применяется также для остановки внутреннего
диалога, это упражнение связано также с осознанием тела. Таким образом,
эту книгу можно читать в любой последовательности. Кроме того, можно сразу перейти к интересующей теме, пропуская предшествующие главы. Однако я настоятельно рекомендую прочесть всю книгу в том порядке, в каком она написана, ибо ее содержание организовано определенным способом, призванным облегчить самостоятельное освоение материала.
Поскольку эта книга предназначена для практического использования в качестве справочного пособия, очевидно, что простое ее прочтение, не сопровождающееся выполнением упражнений, окажется недостаточным для усвоения содержащегося в ней знания. Книга насыщена материалом, поэтому я предлагаю читать каждую главу без спешки, позволяя содержанию предыдущей главы устояться в сознании, прежде чем перейти к последующей.
Я не провожу различия между такими словами, как маг, человек знания,
<видящий>, воин - для меня все они означают людей, подобных дону Хуану или воинам его группы. Каждый случай использования одного их этих слов объясняется скорее контекстом или потребностью подчеркнуть тот или иной аспект, нежели различиями в их смысле. Точно так же, я использую слово
<западный> для обозначения условий обитания обычного человека, живущего в современном индустриальном обществе. Характеризуя человека наших дней, я называю его современным, повседневным, средним и так далее.
И, наконец, использование мною слова <мы> относится к тому, что я
делал или делаю вместе с другими, оно связано с теми взаимоотношениями, в рамках которых проходило накопление большей части опыта, легшего в основу этой книги. Усилия многих людей, будь то осознанно или нет, слились
воедино, чтобы помочь мне пройти все ступени, в конечном счете приведшие к написанию книги. А это значит, что <мы> - это и коренные жители Америки, - помогавшие мне измениться, когда я жил среди затерянных гор сьерры; и те, кто работал со мной в составе групп, как участники, так и координаторы; и
те дорогие мне существа, кто сопровождал меня и украшал мою жизнь своим присутствием; а также все, кто со временем примет участие в коллективной, пронизанной духом братства работе, чтобы украсить крупицей магии мир, ставший серым из-за того, что мы пренебрегаем своей природой - природой светящихся существ.
И ты тоже станешь частицей этого <мы>, не так ли?
Виктор Санчес Миакатлан, Морелос Декабрь 1991 года
Часть первая Реальность согласно дону Хуану
Глава 1. Эманации Орла
Вселенная энергетических полей) Предисловие
Эта книга по замыслу должна была носить исключительно практический
характер, однако в первой ее части мне хотелось бы дать самое общее представление о той реальности, которая лежит в основании сложной системы знания и поступков воинов и <видящих> партии нагуаля. Следует помнить, что это описание - очерк того, что мы как внешние наблюдатели могли бы назвать
<базисной теорией> магии. Для дона Хуана и его воинов ничто из сказанного ниже не является теорией, поскольку они <видят> и <живут> в описываемом мною мире, в то время как внешний наблюдатель может лишь пытаться вообразить себе их мир.
Упомянуть это важно потому, что практическое выполнение описанных в этой книге упражнений и техник - а я могу судить об этом по личному опыту
- открывает дверь, войдя в которую, читатель приобретет действительный
опыт общения с отдельной реальностью. Став свидетелями и участниками опыта восприятия этой <инаковости> (отдельной реальности собственного <я> или мира в целом), мы вторгнемся в сферу альтернативных возможностей нашего восприятия и осознания. Начиная с этого момента объяснения дона Хуана приобретут их истинный смысл, станут полезными инструментами понимания того, что в другом случае смутило бы нас.
Описание мира в соответствии с традицией дона Хуана - это своеобразная
<дорожная карта>, позволяющая нам понимать и осознанно взаимодействовать с реальностью, лежащей за гранью обычного восприятия, подобно тому как привычное описание реальности, которому мы обучены с детства, помогает нам понять приобретенный нами опыт и взаимодействовать с реалиями известного нам мира.
Из сказанного выше можно сделать вывод, что проникающий в новый мир, если он хочет действовать осознанно и эффективно, должен обладать
восприятием, отличным от обычного и соответствующим изменившимся условиям его жизни. Именно поэтому, вовлекая ученика в выполнения различных практических упражнений, дон Хуан приводит ему многочисленные объяснения того, как воины из его группы понимают реальность. Это необходимо любому, вступающему на путь воина и практически применяющему те возможности, которые - как явно, так и скрыто - приведены в книгах Карлоса Кастанеды.
Это касается тех, кто всерьез хотел бы пережить магический опыт, - не прочтя о нем в какой-нибудь книге, а на собственном опыте.
Следует упомянуть, что изложенные ниже идеи не дают всеобъемлющей панорамы <мышления по дону Хуану>. Они представляют те части учения дона Хуана, которые имеют непосредственное отношение к проделанной нашими группами работе. Именно об этой работе я говорю на каждой странице своей книги. Я не буду давать подробное разъяснение этих идей - в этом случае потребовалось бы написать еще одну книгу. Однако многие из затронутых
здесь тем будут разъяснены в следующих главах - они будут изложены с подробным описанием форм их конкретного применения.
Происхождение
Видение мира дона Хуана Матуса уходит своими корнями в таинственную глубь веков, в его основе лежат представления многих народов, оно впитало
в себя многие важные моменты, присущие мировоззрению коренных обитателей Мезоамерики, и в частности, тольтекские представления о вселенной. Такая связь легко обнаруживается, если обратиться к этнической истории народов доколумбовой Мезоамерики, а также при непосредственном контакте с ныне
живущими потомками тольтекской культуры - например, индейцами народностей нахуа, уйчоль и майя. Такие понятия, как <тональ> и <нагуаль>, <другое я>,
<сновидение>, <Земля, как обладающее сознанием существо>, по-прежнему используются коренными жителями Мезоамерики наших дней. И это накануне двухтысячного года! В этом я лично убедился во время моих встреч с индейцами тольтекского происхождения.
Идея о реальности, состоящей из энергетических полей (обычно не воспринимаемых нами полностью) интуитивно постигалась человечеством на протяжении веков и описывалась через феномены религиозных видений, в восточных философиях йоги и индуизма, в современных теориях физики и философии, например, в феноменологии*.
* См. Alfred Schutz, TНе PНеnomenology of tНе Social World, Northwestern Univercity Press, New York, 1984.
Однако никому не удалось выразить подобное видение реальности с такой ясностью и столь конкретно, как это сделал Карлос Кастанеда в своих книгах. Он настаивает, что относительность восприятия и связанное с этим
существование иных реальностей - не философский домысел и не бесцельное интеллектуальное упражнение. Эти концепции осуществимы на уровне восприятия и живого опыта личности, в чем можно легко убедиться,
обратившись к необычайным событиям, случающимся с воинами партии нагуаля в книгах Кастанеды.
Эманации Орла
Для дона Хуана существующий мир состоит не из доступных обычному взору объектов, а из полей энергии, определяемых доном Хуаном как <эманации Орла> (VI-309). Эти поля образуют единственно существующую трансцендентальную реальность. Эманации сгруппированы в большие связки, или <пояса> (VII-181), организующие независимые миры. Дон Хуан говорит о существовании 48 великих поясов эманаций, два из которых доступны людям посредством обычного восприятия. Один из поясов - это органическая жизнь, второй включает структуру, не наделенную сознанием, - скорее всего это минералы, газы, жидкости и т.д.
Внутри объединяющего органические существа пояса эманаций существует полоска, относящаяся к поясу человечества, которая и определяет узкие
границы восприятия известного. Поскольку каждый человек не может выровнять относительно себя все эманации в этом поясе, то возможности восприятия у людей могут заметно различаться. Эти различия и предопределяют встречающиеся иногда случаи особо высокой чувствительности, экстрасенсорного восприятия, необычных психических явлений, гениальности или, наоборот, умственной отсталости, пониженной чувствительности и пр. Эманации, выровненные под общепринятый образ, называют обыденным осознанием, <тоналем>, правой стороной. В пределах человеческого пояса
эманаций существует много неиспользуемых, но доступных эманаций, остающихся латентными возможностями. Обычно они полностью игнорируются на протяжении всей человеческой жизни. Вместе с тем, именно они образуют зону доступа к неизвестному.
Эманации, лежащие за пределами пояса человечества, образуют собственно неизвестное. Выравнивание относительно них никогда не происходит в контексте обычной жизни. Их называют <нагуаль>, отдельная реальность, левая сторона. Часть работы дона Хуана и членов его группы воинов состояла в развитии способности выравнивать и воспринимать эти эманации.
Точка сборки
То, что определяет, какие именно эманации в данный момент восприятия будут отобраны или <выровнены> (VI-79), называется <точкой сборки> (VII-129); ее можно рассматривать как свойство осознания отбирать
соответствующие эманации для обеспечения одновременного восприятия всех элементов, образующих воспринимаемый в данный момент мир. Выравнивание точки сборки относительно определенных поясов эманаций, а также специфический набор эманаций пояса, относительно которого было проведено выравнивание точки сборки, называют <положением точки сборки>. Для обычного человека это означает, что его или ее точка сборки осуществляет своеобразное выравнивание, воспринимаемое как повседневный мир. Незначительное смещение положения точки сборки повлечет выравнивание эманаций, к которым обычно в пределах пояса человечества не обращаются. Значительное же смещение повлечет выравнивание точки сборки относительно других великих поясов эманаций.
Как утверждает Кастанеда, конечная цель этой системы знания - развитие способности сознательно перемещать точку сборки, чтобы выйти за пределы узких рамок обыденного восприятия. Хотя научиться смещать точку сборки - задача непростая, на самом деле даже самого малого ее смещения оказывается достаточно, чтобы в корне изменить жизнь любого человека, его бытие, поведение и восприятие мира.
Все учение дона Хуана ориентировано на достижение этой цели. Оно делится на две части - учение правой стороны и учение левой стороны.
Каждое присущим лишь ему образом определяет те формы не-деяния, которые позволяют смещать точку сборки. Они известны как соответственно <сталкинг> и <сновидение>.
Способность воспринимать эманации есть свойство живых существ, которое они продолжают совершенствовать на протяжении всей своей жизни. Это позволяет им достичь особого образа восприятия. Развивая восприятие,
каждое человеческое существо вынуждено с момента рождения совершенствовать свою способность отбирать лишь часть всех доступных восприятию человека эманаций с тем, чтобы практически их использовать. Без этого эманации
будут восприниматься как полный хаос.
Формы внимания
Итак, определяющий всю полноту воспринимаемых эманаций фактор осознания называется точкой сборки. Процесс <сепарации> (VI-310) выровненных эманаций, объединение желательных и игнорирование прочих (что определяет порядок и смысл восприятия объектов) называется <вниманием>
(VI-310) и формируется из неподготовленного осознания путем
совершенствования восприятия.
В зависимости от поля, в котором оно действует, внимание относится к одному из трех типов, реализуемых на трех различных уровнях: первое внимание упорядочивает восприятие известного мира; второе внимание действует и привносит порядок в область неизвестного; третье объединяет первое и второе внимание, позволяя тем самым получить доступ к непознаваемому*.
* Что касается третьего внимания, то о нем говорит в своих книгах Кастанеда, хотя я должен упомянуть, что мой практический опыт до настоящего времени остается ограниченным мирами первого и второго внимания, поэтому я отношусь к третьему вниманию как к <сказке о силе>.
Для обычных людей и для воинов на начальной стадии их ученичества
более важным является первое внимание, ибо оно есть их сфера деятельности и именно в его границах протекает их жизнь. Целенаправленное и
стратегически грамотное управление поступками в первом внимании позволяет перейти впоследствии ко второму вниманию.
В том, как первое внимание отбирает и организует воспринимаемые
эманации, нет ничего случайного; здесь можно наблюдать полное соответствие специфике обучения, которое мы получаем на протяжении нашей жизни и основополагающие черты которого были заложены в первые годы жизни.
Неизвестное и непознаваемое
Нам доступны не все эманации Орла; огромное их большинство находится в области <непознаваемого> (VII-60). В <Огне изнутри> дон Хуан свидетельствует, что сфера познаваемого состоит из семи великих поясов эманаций (VII-183), которые могут стать доступными восприятию и которые, в свою очередь, делятся на области известного и неизвестного.
В границах известного располагается лишь незначительная часть всех доступных нам эманаций. Тем не менее в пределах этих границ мы, обычные люди, проводим всю свою жизнь - здесь находится все, что в обыденной жизни мы воспринимаем как реальность повседневного мира. Все, чем мы являемся и что мы делаем, находится в границах этой части эманаций.
Неизвестное - это практически бесконечная часть мироздания, которая для обычных людей остается неисследованной. Однако каждый имеет
возможность перенастроить себя и начать воспринимать иные входящие в состав этой части мироздания эманации.
Описание мира
Сразу после рождения младенцы не могут воспринимать мир так же, как
его воспринимают взрослые. Их внимание еще не функционирует как первое внимание, и потому они не причастны к тому восприятию мира, которое
свойственно окружающим их людям. Окруженные теми же самыми эманациями, они еще не научились отбирать их и организовывать так, как это свойственно
взрослым. Младенцам предстоит немало поработать для этого - они будут продвигаться шаг за шагом, расти и впитывать описание мира, которое им предоставят их родители. Каждый, в особенности взрослый, когда он вступает в общение с ребенком, становится учителем - в большинстве случаев это происходит неосознанно, - непрерывно описывающим мир в тех или иных его проявлениях. Сначала дети не могут полностью воспринять это описание, однако со временем они научаются воспринимать реальность в терминах этого
описания. Оно будет определять во всех подробностях ту форму, в которой их восприятие станет отбирать и организовывать окружающие энергетические поля.
Мы не ошибемся, если скажем, что ежедневно воспринимаемое нами представляет собой то привычное описание, которое заранее направлено нами самими во внешний мир. Поток этого описания остается неизменным, поддерживая знакомое нам восприятие мира, - так происходит мгновение за мгновением, день за днем. Если остановить этот поток описаний, то восприятие мира разрушается, и в результате происходит то, что в книгах Кастанеды называется <остановка мира> (III-15). <Видение> как раз и является способностью воспринимать мир, каким он становится, когда прекращается поток описания (III-16).
На начальном этапе ученичества Карлоса у дона Хуана его обучали
описанию мира с точки зрения магов - это было средством прерывания потока обычных описаний. Позднее on узнал, что описание магов также является всего лишь еще одним случаем описания, которое, в свою очередь, может стать ловушкой (IV-320). Дон Хуан не раз заявлял, что он не маг, а скорее воин и <видящий>.
Внутренний диалог
Внутренний диалог представляет собой мысленный разговор, который мы постоянно ведем сами с собой, и является непосредственным выражением реальности, воспринимаемой каждым из нас. Он выполняет функцию стража, чья главная задача - защищать вышеупомянутое описание, подпитывая его собственным содержанием (мыслями) и способствуя совершению поступков, усиливающих его. Из этого следует, что мы воспринимаем этот мир и ведем
себя так, как нам это свойственно, опираясь на то, что говорим себе в рассуждениях с самими собой. Это же, в свою очередь, способствует подтверждению содержания и описанию нашего внутреннего диалога. Приверженность внутреннему диалогу может довести до такой крайности, как привычка подменять своими мыслями реальность. Мы смотрим на мир, на предметы, на людей, на себя и в то же время думаем о том, что видим, а в
конце концов начинаем принимать свои мысли за предметы реального мира. Мы говорим себе, что мир такой-то и такой-то, и пребываем в убеждении, что
так оно на самом деле и есть.
Естественно, все, что происходит как следствие этого внутреннего диалога, прекращается в тот момент, когда мы оказываемся способны остановить этот диалог. Именно поэтому дон Хуан говорит об остановке
внутреннего диалога как о ключе, открывающем двери между мирами (IV-311).
Кольца Силы
Способность <выделять> определенные выровненные эманации, соответствующие терминам описания, разделяемого остальным человечеством, называется <первым кольцом Силы> - мы прилагаем его к элементам окружающего мира, проецируя на них наше описание. В итоге возникает описание мира в том виде, в каком мы его воспринимаем. Кроме того, принадлежащее каждому кольцо Силы совмещено с кольцами Силы остальных людей. Таким образом, создание реальности в терминах описания - до известной степени коллективная задача, в решении которой принимают участие все попавшие в данную ситуацию. В результате объекты реальности
воспринимаются людьми практически одинаково.
В то же время существует второе кольцо Силы, позволяющее выходить за пределы обыденного восприятия, - именно его используют маги, формируя восприятие иных миров (III-225). Такое второе кольцо есть у каждого, однако оно начинает функционировать только тогда, когда удается заставить замолчать первое кольцо, что в жизни обычных людей встречается не часто.
Не-деяние
Один из способов блокировать первое кольцо заключается в совершении поступков, чуждых нашему обыденному описанию мира, - этот способ известен под названием <не-деяние>. Обыденное описание мира заставляет нас вести себя в соответствии с присущими ему терминами; таким образом, все наши действия оказываются эманациями упомянутого описания мира и одновременно направлены на его воспроизведение. Эти действия суть то, что мы называем
<деянием>. В сочетании с питающим их описанием мира они образуют самовоспроизводящуюся систему. Любое не совпадающее с миром действие является формой не-деяния.
Не-деяние прерывает поток описания, что, в свою очередь, приостанавливает созидание мира известного. Не-деяние - тот посредник, который открывает путь к неизвестной стороне реальности и нас самих. Иными словами, оно обеспечивает доступ к <нагуалю> - мы говорим о нем, как об
<отдельной реальности>, а если речь идет об отдельном человеке - как об
<осознании другого я>.
Поскольку не-деяние, практикуемое как осознание правой стороны, позволяет нам прикоснуться и к граням осознания левой стороны, то систематическая практика не-деяния создает все новые точки такого соприкосновения. Мало-помалу это может позволить нам приблизиться к объединению двух способов осознания, в результате чего может появиться
<целостность самого себя>.
Эго как элемент описания
Следует иметь в виду и другой аспект. Все, о чем мы говорим, ссылаясь на собственное <я> (эго), является элементом усвоенного нами описания.
Данное обстоятельство приобретает особое значение, если мы осознаем, что эта часть описания приковывает нас к определенным формам бытия и
поведения. Хотя эти формы кажутся абсолютными и жестко определенными, они могут быть остановлены или полностью прекращены, открывая перед нами неограниченные возможности в том, чем мы можем стать и что мы можем
делать. Следовательно, приостанавливающее поток описания не-деяние есть открытая дверь к свободе и путь к изменению себя.
Не-деянием собственного <я> мы прерываем поток описания собственно персоны, освобождаемся от заклятия эго - которое только и хочет, чтобы ему верили, будто только оно и представляет собой единственную реальность, - и оказываемся способными распознать свою истинную природу, природу энергетических полей, свободных и текучих. С этого момента мы можем открывать самих себя заново - намеренно и добровольно; мы обретаем способность по-новому отвечать на новые ситуации, ежемоментно возникающие вокруг нас.
Тональ и нагуаль
Одним из наиболее интересных аспектов видения мира <по дону Хуану> является дуальная концепция реальности, находящая свое выражение в терминах <тональ> и <нагуаль>. Это один из многочисленных примеров, указывающих на доколумбово происхождение такого видения. Нетрудно установить близкую связь между этими представлениями и двумя гранями Ометеотля, выражающего суть мироздания в древней культуре тольтеков.
Наиболее подробное разъяснение сути тоналя и нагуаля Кастанеда
приводит в своей книге <Сказки о Силе>. В ней он открывает нам два аспекта тоналя: это и пространство, в котором обычный человек существует на протяжении жизни, и организующее начало, дающее смысл и значение всему, имеющему отношение к осознанию. Тональ включает в себя все, чем является человек, все, о чем он думает и что делает, все, о чем мы вообще можем думать и говорить. Рассудок, мышление и обычное описание реальности - вот твердыни тоналя, они включают весь спектр известного. Для обычного
человека существует только известное, и потому сознательный опыт ограничен для него пределами тоналя - приобретение этого опыта начинается с момента рождения и заканчивается со смертью.
Соответственно, нагуаль можно определить как все, остающееся за
пределами тоналя. Это то, о чем невозможно помыслить. Кастанеда описывает тональ как остров, на котором проходит вся повседневная жизнь. Никто не знает о том, что лежит за пределами острова. Нагуаль в этом случае будет окружающим остров пространством невообразимых тайн.
Нагуаль невозможно понять или выразить словами - поскольку и понимание и слова принадлежат тоналю - тем не менее, он может восприниматься человеком и стать частью его опыта. В этом заключается одна из основных целей мага. Он не стремится понять или найти рациональное объяснение
полученному опыту взаимодействия с нагуалем маг интересуется только теми возможностями, которые проистекают из контакта с нагуалем.
Практически все происходит в нагуале - он включает в себя все сущее;
задача же тоналя привнести в реальность нагуаля (вселенную эманаций Орла) порядок и смысл, которые на самом деле не являются частью трансцендентальной реальности. Тональ и нагуаль, эти два аспекта мироздания, находят соответствующее выражение и в строении человеческих существ, каждое из которых обладает стороной тоналя и стороной нагуаля. В книгах Кастанеды это называется осознанием правой стороны и осознанием левой стороны, обычным осознанием и осознанием другого себя, <сновидящим> и <видимым во сне>. Тональ, привнося порядок в присущий нагуалю хаос, защищает наше бытие от сокрушительного удара, который нам пришлось бы испытать, столкнись мы с нагуалем неподготовленными. Различие между тоналем и нагуалем красной нитью проходит через дидактику дона Хуана, которая подразделяется на учение для правой стороны и учение для левой стороны. Первое служит для создания более здоровых и работоспособных элементов на островке тоналя, или для того, что известно как <расчистка
острова тоналя> (IV-232). Цель второго - позволить ученику непосредственно ощутить нагуаль, но так, чтобы он не потерял рассудок.
Однако, если тональ каждой личности упорядочивает мир и придает ему осмысленность, а воспринимаемая таким образом реальность не имеет трансцендентального существования, то каким образом человеческие существа могут иметь схожие взгляды на реальность? Что заставляет наш тональ
создавать реальность точно такую же, как у других?
Отчасти ответом на этот вопрос служит сказанное выше о коллективном созидании обыденного восприятия при помощи первого кольца Силы. Есть, однако, еще один фактор, известный как <тональ времени>, который можно понимать как описание мира, присущее членам каждого общества, находящимся в данном времени и пространстве. Они поддерживают это описание, одновременно впитывая его и передавая детям, рожденным в этом обществе. Последние должны воспринять это описание, чтобы интегрироваться в общество в качестве его членов, а членами общества они становятся, когда
оказываются способны воспроизводить указанное описание и разделять его с другими. Именно тональ времени (IV-175) навязывает личности описание, которое, в сочетании с личным тоналем, создает восприятие, согласованное с восприятием других членов данного общества. Конечно, восприятие мира у различных людей может иметь свои особенности, причина которых заключается в личной истории каждого.
Осознание другого себя
С левой стороны или в нагуале каждого лица, находится то, что известно
как <осознание другого себя> (VI-302). Его спасение и повторное включение в воспринимаемую человеком реальность - одна из сквозных тем в книгах Кастанеды. Объединение осознания другого себя с повседневным осознанием ведет к обретению <цельности самого себя> (IV-332).
Являясь выражением нагуаля, осознание другого себя непостижимо, при этом возможности его практически не ограничены. На страницах книг
Кастанеды приведено множество примеров проявления такого осознания. Ниже сформулированы некоторые его аспекты, скрытые в другом себе, чье воздействие можно испытать при помощи соответствующих техник (об этом говорится подробнее в следующих главах):
<Неясные воспоминания> другого себя включают воспоминания о нашем собственном прошлом, хранящиеся в памяти левой стороны (другого себя), которые заметно отличаются от воспоминаний, хранящихся в обычной памяти. Это относится к воспоминаниям, которые не согласуются с обыденным описанием мира и потому не регистрируются обычной памятью, оставаясь скрытыми в осознании другого себя.
Воспоминание о нашей природе светящихся существ, что позволяет воспринимать человеческое тело как сочетание энергетических полей.
Осознание нашего тела сновидения, что позволяет использовать в практических целях опыт, приобретаемый нами в состоянии сновидения.
Осознание собственной смерти, именно оно дает воину импульс и отрешенность, необходимые для наиболее эффективного поведения в любой возникающей ситуации.
Возможность выравнивать себя относительно осознания других форм жизни как органических, так и неорганических, таких как деревья, животные или сама Земля.
Здесь следует добавить, что в книгах Кастанеды термин <нагуаль> используется также для обозначения руководителя группы воинов. Это существо, которое благодаря необычайно высокому уровню личной энергии может создавать необходимые условия, позволяющие воинам этой группы смещать их точки сборки и на личном опыте испытывать воздействие той отдельной реальности, что лежит за узкими рамками тоналя.
Глава 2. Печать безупречности Миф воина
Воин не существует, он всего лишь миф - прекрасный миф нашего времени,
который, как и прочие мифы, отражает наши самые благородные устремления. Он служит приглашением и направляет нас в удивительном процессе преобразования нашей личности в магическое существо путем их воплощения. У всех народов Земли во все эпохи были мифы, в которых запечатлелись их моральный уровень и их устремления. Мифы отражают не что иное, как само общество, представления составляющих его мужчин и женщин.
Мифы можно назвать рассказами, многократно повторяемыми и передающимися от поколения к поколению. Если же рассматривать миф с точки зрения антропологии, то бессмысленно ставить вопрос об его <истинности>