В СИСТЕМЕ КОМПЛЕКСНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ 4 страница


оказались намеченными общие условия формирования такого рода системы и принципы управления имл.

Исследование условий и процессов формирования структуры и специфических функций подобных систем и есть то, что можно при определенных условиях считать непосредственным предметом психологического исследования.

При таком подходе отчетливо выступают три основных аспекта исследования субъективного (два из которых объединяются общим онтологическим направлением анализа).

Первый аспект составляет раскрытие сходства субъективного явления с предметом (явлением), который в нем отображен. Это аспект гносеологического исследования.

Второй аспект (мы будем перечислять их не в том порядке, какого требует логический анализ, а в том, в каком они выявляются в ходе развития науки)— физиологическое исследование деятельности мозга. Этот аспект исследует не сами «подвижные» функциональные органы, а лишь возможность их возникновения, лишь отдельные элементы, из которых эти функциональные органы складываются. Наглядным подобием такого аспекта исследования в фотографии является сенситометрия — учение об изменении фотографических свойств светочувствительных слоев. Сведения по сенситометрии совершенно необходимы для квалифицированного фотографа, но вместе с тем человек, блестяще изучивший сенситометрию, еще не станет фотографом: фотосъемка (нередко определяемая как искусство выбора кадра) опирается на качественно иные закономерности, чем те, которые исследуются сенситометрией.

Физиолога не интересует, с каким образом он имеет дело, его .интересуют те события, которые протекают в мозгу и составляют необходимые условия возникновения субъективных явлений. В крайнем случае физиолог исследует лишь элементы отмеченных нами «подвижных» мозговых органов, но не .изучает самой их структуры (которую и нельзя понять, принимая во внимание лишь физиологические закономерности работы мозга).

Исследование структуры «подвижных» мозговых органов и должно составлять с данной точки зрения третий—психологический— аспект изучения субъективных явлений. Здесь психика и выступает как субъективное отражение.

Анализ функциональных мозговых органов, естественно, ставит вопрос о природе самих этих органов, об условиях, в которых они возникают, формируются, развиваются, о тех реальных связях, которые детерминируют их особенности, короче говоря, ставит вопрос о той форме движения материи, результатом которой являются эти образования. Сами по себе функциональные мозговые органы еще не составляют всей реальности, которая соответствует предмету психологии в данном его понимании. Даже для развития представления об этих органах


необходимо расширение сферы анализируемых событий. Поэтому к предмету психологии следует относить не изолированно взятую совокупность «подвижных» мозговых органов, а ту взаимодействующую систему материальных реальностей, продуктом которой эти органы являются. Чтобы удовлетворить этому, принцип деятельности (в его старой трактовке) надо было заменить принципом взаимодействия. Необходимо было понять, что узловой причиной поступков человека, его поведения, его специфических особенностей как субъекта является не мнимая «активность субъекта», определяемая его «нематериальной психикой» и выделяющая его тем самым из всего ряда материальных явлений, а его взаимодействие с окружающим. Необходимо было отказаться от анализа изолированно взятого субъекта, как и вообще от анализа любого изолированно взятого предмета, и перейти к анализу взаимодействующей системы, которой только и свойственно движение, саморазвитие. В мире нет изолированных вещей. Мир — система взаимодействующих систем. Одной из таких качественно своеобразных систем и является психическое взаимодействие.

Необходимость рассматривать психическое как одну из форм взаимодействия является центральной идеей исследований проблем развития психики, проведенных А. Н. Леонтьевым (1959): «Для того чтобы раскрыть необходимость возникновения психики, ее дальнейшего развития и изменения, следует исходить не из особенностей взятой самой по себе организации субъекта и не взятой самой по себе, т. е. в отрыве от субъекта, действительности, составляющей окружающую среду, но из анализа того процесса, который реально связывает их между собой. А этот процесс и есть не что иное, как процесс жизни. Нам нужно исходить, следовательно, из анализа самой жизни.

Правильность этого подхода к изучению возникновения психики и ее развития явствует еще и из другого.

Мы рассматриваем психику как свойство материи. Но всякое свойство раскрывает себя в определенной форме движения материи, в определенной форме взаимодействия. Изучение какого-нибудь свойства и есть изучение соответствующего взаимодействия».

Взгляд на психическое как на особую форму взаимодействия особым образом организованных материальных реальностей был утвержден по существу уже классиками марксизма.

«Движение, — писал Ф. Энгельс, — рассматриваемое в самом общем смысле слова, т. е. понимаемое как способ существования материи, как внутренне присущий материи атрибут, обнимает собой все происходящие во вселенной изменения и процессы, начиная от простого перемещения и кончая мышлением» 19.

" Маркс К. и Энгельс Ф. Соч, т. 20, с. 391


«...Движение материи — это не одно только грубое механическое движение, не одно только перемещение; это — теплота и свет, электрическое и магнитное напряжение, химическое соединение и разложение, жизнь и, наконец, сознание... Представление о какой-то противоположности между духом и материей, человеком и природой, душой и телом, которое распространилось в Европе со времени упадка классической древности и получило наивысшее развитие в христинстве», Ф. Энгельс характеризовал как «бессмысленное и противоестественное» 20.

Таким образом, к взаимодействию материальных реальностей Ф. Энгельс относил и психическое, и это есть единственно верная, строго научная позиция, реализующая собой последовательное проведение принципов диалектического материализма во всех областях знаиия.

Если бы психологическая наука, руководствуясь данными положениями материалистической диалектики, направила все свои усилия на развитие этих положений, на выявление той формы взаимодействия, о которой идет речь, и на исследование ее специфических законов, она, несомненно, достигла бы гораздо больших успехов, чем это ею сделано.

Следовательно, выявление онтологического аспекта исследования субъективного отражения — необходимое условие сдвигов в психологической теории. Этому выявлению чаще всего препятствовало два обстоятельства: во-первых, попытки рассмотрения психического в данном аспекте приравнивались к вульгарному материализму; во-вторых, в них усматривался механицизм. Содержания обоих обстоятельств обычно тесно связываются, но они не тождественны. В основе вульгарного материализма лежит нарушение принципа двуаспектности. Вульгарный материализм (он может быть и механистическим, но не в этом главное) сводит субъективное отражение (психическое) к материальному (что аналогично идеалистическому сведению психического к идеальному). При этом теряется смысл гносеологического противопоставления материи духу, материализма идеализму.

Ключом к преодолению отождествления онтологического анализа психического с вульгарным материализмом для нас остается принцип двуаспектного исследования отражения. Механицизм означает сведение качественно более сложных форм движения к более простым. В нашем случае механицизмом следовало бы считать, например, сведение психологического к физиологическому. Однако здесь понятие «механицизм» приемлемо лишь при условии предварительного признания правомерности онтологического анализа субъективного «психического», т. е. при условии предварительной реализации принципа двуаспектности, чего нельзя достигнуть, если «психическое» сводится к идеальному. (Сведение «психического» к идеальному при одновремен-

20 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 360, 496.

4 Я. А. Пономарев


ном отрицании второй субстанции эклектично. Постулат об идеальности «психики» в таких условиях превращает ее в эпифеномен.) Иначе говоря, вопрос о механицизме может возникнуть лишь после перехода в онтологический аспект. Отведение упрека в механицизме заключалось бы в таком случае в решении психофизиологической проблемы. Однако для выработки стратегии такого решения принцип двуаспектности уже неприложим. Здесь необходим переход к представлению о психическом как об одном из структурных уровней организации жизни — применение принципа ЭУС, связанное с отказом от понимания психического как конкретного.

Психическое как один из структурных уровней организации жизни

Прежде чем непосредственно перейти к рассмотрению вопроса о психическом как об одном из структурных уровней организации жизни, бросим ретроспективный взгляд на динамику понимания природы психического и предмета психологии в русле общего представления о психическом как о чем-то конкретном, как о деятельности человека и его субъективных явлениях, попытаемся выявить общие основания для каждого из узловых пунктов этой динамики и ее общую тенденцию.

Исходное понимание психики как идеальной субстанции имело в своей основе описание того, что дано в самонаблюдении. Приложенная к осмыслению этих описаний философская позиция дуализма превратила их в проявление идеального как чего-то конкретного и вместе с тем противостоящего материальному.

Такой подход к описанию субъективных язлений приводил вместе с тем к полной определенности предмета психологии. Его отличительной чертой от предметов других наук выступало «предварительное осознание своеобразия психического как идеального». Как известно, на этой созерцательно-объяснительной базе были развернуты даже обширные эмпирические экспериментальные исследования со свойственной им эмпирической многоаспектностью (изучение ощущений, восприятий, представлений, внимания и т. п.). Вместе с тем все эти экспериментальные исследования и тип их эмпирической многоаспектности были строго ограничены пределами исходной объяснительной базы и непременно следующим из нее основным методом получения исходных данных — самонаблюдением.

Фактически это была одна из попыток восхождения по структурным уровням организации механизма общественного познания, построенная на основании извращенной, не соответствующей объективной действительности установки — дуалистического представления о психике как об идеальной субстанции. Данная установка не противоречила непосредственному созерцанию и основанной на нем эмпирии. В этих масштабах и могли осу-


ществляться соответствующие ей психологические исследования. Однако выход за пределы эмпирического уровня для данного направления был закрыт уже особенностями самой установки.

Несовершенство такой установки было достаточно убедительно показано с позиции естественнонаучного материализма и объективного подхода к изучению человека (представление о психике как о системе сочетательных — условных — рефлексов). Этим исходная установка была существенно преобразована и в общем плане приведена в соответствие с действительностью, но в специфически познавательном отношении оказалась недифференцированной. Это была установка конкретной науки, не опирающейся на абстрактно-аналитические знания, что исключало возможность прорыва, подъема над эмпирическим уровнем.

Предмет психологии оставался неопределенным. Психология превращалась в науку о человеке и обществе. Причем многие стороны действительности, вовлекаемые в психологическую науку, оставались в то время еще совсем недоступными научному знанию в пределах тех методов, которыми пользовалась «объективная психология». Правда, благодаря широте данной установки был сделан весьма важный шаг — в сферу психологии было вовлечено поведение (деятельность).

Представление о психическом как об отображении также было связано с привнесением в проблему неадекватной установки. Психологию следовало развивать на основе диалектико-ма-териалистической теории познания — теории отражения. Однако в данном случае теория отражения подменяла психологическую теорию. Исчез онтологический аспект субъективного отражения.

Следует подчеркнуть, что при этом предмет психологии опять приобрел некоторую определенность. Однако эта определенность оказалась во многих отношениях близкой раннему субстанциональному представлению о психическом — в качестве ее выступало все то же «предварительное осознание своеобразия психического как идеального».

При такой установке опять проявились недостатки субстан-ционалнзации психического. Путей к преодолению эмпирического уровня не было. Искусственным в этих условиях оказалось и включение в психологическую науку деятельности. Но все же синтез субъективных явлений и деятельности фактически был осуществлен.

Для преодоления описанных трудностей было необходимо, чтобы психологи отказались сводить психическое к идеальному и восстановили в правах исследования онтологического аспекта субъективных явлений. Оказалась неизбежной разработка собственно психологической теории, не тождественной гносеологической теории, а строящейся на ее основе.

Предметом психологической науки стал онтологический аспект субъективного отражения (динамическая модель действи-


тельности) и непосредственно формирующая это отражение деятельность (функция субъекта во взаимодействии с объектом). Таким образом, предмет психологии вновь приобрел необходимую определенность, основанную теперь уже на установке, соответствующей объективной действительности.

В принципе понимание предмета психологии как деятельности (функции субъекта во взаимодействии с объектом) и ее результативного выражения — субъективных явлений (точнее, динамической модели действительности, включающей в себя и неосознаваемые продукты деятельности, те, которые не представлены в самонаблюдении) можно было бы принять. Однако в таком случае психология натолкнулась бы на организационные трудности, едва ли преодолимые. Она должна была бы стать наукой о человеке и подчинить себе весь комплекс других, относящихся к нему наук, иначе говоря, вновь уподобиться «объективной психологии», «рефлексологии». Ее дальнейшее развитие, связанное с выходом за эмпирический уровень, должно было бы так или иначе идти по линии дифференциации знаний, по линии формирования абстрактно-аналитических и аналитико-синтети-ческих наук. В абстрактно-аналитических знаниях обнаружилась бы брешь (соответствующая тому самому «промежуточному звену», о котором мы упоминали, говоря о взаимоотношении гносеологии и физиологии).

Конечно, эта брешь могла бы быть заполненной какой-либо «новой наукой». Но тогда психология заняла бы место конкретной науки аналитико-синтетического типа. Для этого она должна была бы присоединить к себе, во всяком случае, педагогику и медицину. Однако эта лишь теоретически возможная линия развития знания весьма далека от тех действительных тенденций его развития, которые объективно существуют на сегодняшний день. Она весьма далека от той фактически сложившейся сейчас эмпирической многоаспектности, которая должна быть преобразована в спектр абстрактно-аналитических знаний. Действительные тенденции, господствующие сегодня в психологической науке, направляют психологию в область абстрактно-аналитических наук.

Для определения психологии как абстрактно-аналитической науки, как одного из структурных уровней организации деятельности человека, его субъективных явлений, иначе говоря, как одного из уровней организации жизни, мы и используем принцип ЭУС. Та конкретность, которая на предшествующем пути развития выступала как предмет психологии, должна быть разложена на структурные уровни ее организации; один из таких уровней и должен стать предметом психологии как абстрактно-аналитической науки — такова общая тенденция динамики понимания природы психического и предмета психологии.

Для разработки представления о психическом как об одном из структурных уровней организации жизни необходимо:


1) определить класс явлений, организация которых включает в себя элемент психического, т. е. определить класс конкретных взаимодействующих систем, функционирование которых опосредствуется психическим (при этом можно исходить из того понимания психического, которое получено к исходному моменту новой фазы анализа);

2) разложить конкретную систему выделенного класса на основные структурные уровни ее организации;

3) установить способ и компоненты абстрактно взятого взаимодействия, соответствующего психическому уровню;

4) установить отношение психического уровня к смежным структурным уровням.

Опыт всех предшествующих исследований говорит о том, что к классу явлений, организация которых включает в себя элемент психического, следует относить субъективные явления (динамические модели) и поведение живых систем (их ориентирование в пространстве и времени). Таким образом, к классу конкретных взаимодействующих систем, функционирование которых опосредствуется психическим, следует относить взаимодействие живых систем с окружающим; в этот класс включаются и субъективные явления (как интериоризированная форма высшего уровня таких взаимодействий).

Вместе с тем исследование динамики понимания природы психического и предмета психологии показывает, что психическое не следует отождествлять с данной конкретной системой. Его необходимо рассматривать как один из структурных уровней ее организации.

Поэтому полагать, как это делали представители многих психологических направлений, что изучение явлений упомянутого класса исчерпывается их психологическим исследованием, значит допускать существенную ошибку. Предмет психологии должны составить не сами по себе эти явления, а лишь один из структурных уровней их организации.

Если взять в качестве конкретной системы (упомянутого класса) взаимодействие человека (высшая форма организации поведения которого, несомненно, включает в себя субъективные явления) с окружающим миром, то спектр уровней организации рассматриваемых явлений • (в котором нас интересуют в первую очередь смежные с психическим уровнем) достаточно ясен (на основании сложившейся эмпирической многоаспектности): сверху — структурный уровень социальной организации, снизу — органической.

Это утверждение можно подкрепить ссылкой, например, на исследования уровней организации отражения.

Как нами уже упоминалось, отражение всегда есть сторона взаимодействия. Поэтому об иерархии интересующих нас форм (уровней организации) взаимодействия можно в какой-то мере судить по иерархии соответствующих уровней (форм, типов)


отражения. Исследования вопроса иерархии уровней отражения достаточно широко отображены в современной литературе.

Приведем пример одной из попыток классификации типов и классов отражения (рассматриваемого в онтологическом аспекте) по уровню его организованности.

В этой попытке21 выделяются следующие типы и входящие в них классы отражения.

1. Допсихическое отражение — отражение как свойство, присущее вещам неживой природы, а поскольку его элементы входят в отражение более высоких уровней, то оно присуще вещам любой природы.

2. Отражение в живой природе. В этом типе отражения необходимо выделить некоторые классы; а) отражение на органическом уровне организации, существующее в виде простейшей раздражимости растений, генетической информации, возбудимости при регуляции внутриорганических реакций у животных и человека; б) психическое отражение на уровне животных, обеспечивающее регуляцию их поведения.

3. Отражение на социальном уровне организации. Оно включает: а) психическое сознательное отражение человека, регулирующее его деятельность; б) отражение на уровне социального взаимодействия в виде форм общественного сознания, а также в виде продуктов материальной и духовной культуры, являющихся результатом внутренних и внешних взаимодействий человеческих общностей (профессиональных коллективов, классов, народов и т. д.); в) отражение в технике связи и управления, где человек создает искусственные системы, использующие естественное свойство отражения в неживой природе.

Существенно заметить, что типы и классы отражения приведены здесь в порядке сложности их организации. Указанный порядок не совпадает точно с их генетической преемственностью. Проблема генезиса форм отражения — особый, весьма сложный и пока что еще далеко не решенный вопрос. Те виды отражения, которые сейчас выступают перед нами как более или менее сложные по уровню организации, прошли длительный процесс преобразований. Существующие в настоящий момент виды отражения с относительно простой организацией не обязательно являются «предками» более сложных видов. Например, некоторые виды отражения разных уровней организации генетически возникли одновременно (скажем, отражение на уровне социального взаимодействия и психическое отражение на уровне человека) и т. п. Возникая на основе менее сложно организованной (низшей) формы, более сложная (высшая) форма не порывает с ней связи. Она оказывает на низшую обратное организующее и преобразующее влияние. Известно множество фактов, говорящих о том, что отражение, осуществляющееся вначале на уров-

Пономарев Я. Л.. Тюхтин В. С. Отражение как свойство материи.


не высших форм, превращается затем в явление, осуществляющееся на уровне более низшей формы, причем существенные элементы, свойственные данному отражению на уровне высшей формы, редуцируются.

В таком отношении находятся, например, условные и безусловные рефлексы; в последних элемент психического отражения, свойственный условным рефлексам, оказывается редуцированным. Многие ныне существующие формы отражения сложились в результате специализации, приведшей к существенному упрощению уровня организации их генетических предшественников. Например, ряд растений во взрослых формах обладает лишь простейшим видом раздражимости, не имеющей никаких намеков на психическое отражение животных, обеспечивающее регуляцию их поведения. Однако в период размножения эти растения создают зооспоры, которым присущ более высокий уровень организации отражения, в некоторой мере напоминающий психическое отражение животных22. Некоторые функции кибернетических устройств в известной мере близко напоминают высшие формы отражения. Генетически эти устройства — продукты социальной организации. Однако все взаимодействия, осуществляющиеся в этих устройствах, не выходят за пределы форм взаимодействия, реализуемых средствами неживой природы.

Изучение генезиса форм отражения в живой природе тесно связано с решением проблемы генезиса самих форм жизни. Однако современная наука пока что еще мало исследовала эти связи. Пока что различные формы отражения исследуются изолированно друг от друга различными науками.

Таким образом, расчленение рассматриваемой нами конкретной системы на социальный, психический и органический уровни организации можно считать достаточно обоснованным. Раскрытие природы данного уровня связано прежде всего с определением основных характеристик психического взаимодействия: его способа, компонентов, процесса, продукта и отношения к смежным уровням организации.

Способ психического взаимодействия. Вопрос о способе психического взаимодействия неразрывно связан с вопросом о происхождении психического — это две стороны одной и той же проблемы.

Специальный анализ генезиса психического не является задачей данной работы. Поэтому ограничимся лишь несколькими замечаниями по этому поводу.

Мы только что высказали положение о том, что для точного отображения генезиса уровней организации живой системы, равным образом как и для точного отображения ее филогенетического становления, пока еще недостаточно знаний. Однако это

Подробнее эти вопросы рассмотрены в другой работе автора: Пономарев Я- Л. Психология творческого мышления. М., 1960,


не означает, что в исследовании данной области нет существенных достижений.

В нашей психологической литературе отображено исследование развития психики, проведенное А. Н. Леонтьевым (1947, 1959, 1965). Это исследование уделяет значительное внимание и вопросу возникновения психики. А. Н. Леонтьев критически рассмотрел многочисленные попытки решения этой проблемы в прошлом. Одни из исследователей связывали возникновение психики с появлением человека, другие отстаивали всеобщую одухотворенность природы, третьи признавали психику свойством любой живой материи, четвертые относили ее к свойствам только тех живых существ, которые имеют нервную систему.

В основу собственных исследований А. Н. Леонтьев положил выдвинутую им в 1936 г. совместно с А. В. Запорожцем гипотезу, согласно которой возникновение психики связано с переходом от форм взаимодействия, свойственных неживой природе, к формам взаимодействия, присущим живой материи. Этот переход выражается в факте возникновения качественно новой системы — субъекта, с одной стороны, и объекта — с другой. Выделение субъекта и объекта предполагает возникновение в природе качественно нового типа связи, объединяющей эти вновь формирующиеся реальности,— типа сигнальной связи. Такой тип возможен лишь при наличии у субъекта чувствительности — особой формы раздражимости, способности к ощущению. Эта способность возникает вместе с развитием специфического для субъекта способа взаимодействия с объектом, когда значимыми оказываются не только связи, непосредственно служащие удовлетворению потребности в обмене веществ, но и те связи, которые соотносят организм с другими, на первый взгляд нейтральными воздействиями, ориентирующими организм в окружающей среде.

Критерий наличия психики, лежащий в основе этой гипотезы, в своем существе близок к различию условных и безусловных рефлексов, введенному И. П. Павловым. В таком контексте проблема возникновения психики может быть в известном смысле представлена как проблема установления генетического взаимоотношения безусловных и условных рефлексов. Не подлежит сомнению, что подавляющее большинство безусловных рефлексов высших животных и человека являются закрепленными наследственностью актами, возникающими в ходе индивидуального приспособления живой системы к окружающему23.

Современная физиология все более и более стирает резко проведенную вначале грань между условным и безусловным. Многие исследователи соглашаются, например, с тем, что практически в поведении животного часто бывает невозможно отличить твердо закрепленный условный рефлекс от безусловного.

См. подробнее: Пономарев Я- А. Психология творческого мышления.


Было также установлено, что понятие «сигнальность» приложи-мо не только к условному, но и к безусловному рефлексу (Анохин, 1949). Некоторые физиологи считают, что в индивидуальном развитии живой системы безусловные рефлексы как таковые проявляются только один раз в жизни, после чего они деформируются условнорефлекторной надстройкой и в чистом виде уже не осуществляются (Быков, Пшоник, 1949; Быков, Конради, 1955). Условный рефлекс выступает как бы в роли некоторого подготовительного этапа формирования сложнорефлекторной деятельности или ее распада.

Безусловные рефлексы можно представить, таким образом, в известной мере продуктами психического анализа и синтеза, возникающего в системе взаимодействия субъекта и объекта. У истоков жизни этот анализ и синтез, надо полагать, был примитивен и осуществлялся соответственно примитивными механизмами. Однако по мере того как структура организма накапливала продукты этого анализа и синтеза, возрастали и возможности последнего, которые на стадии современного человека достигали грандиозных размеров.

Современное определение рефлекса как акта приспособления животного или человека к окружающей среде, как ответного действия организма на воздействия внешней среды, осуществляемого посредством центральной нервной системы, логически несовершенно. В нем соединены два логически несовместимых момента: специфическое для высокоразвитой живой системы взаимодействие со средой и деятельность нервной системы. Понятие рефлекса как особого рода взаимодействия, регулирующего приспособление живых систем к окружающему, должно быть логически отделено от прочих присущих им видов взаимодействия не указанием на форму физиологического механизма этого взаимодействия (известны ведь и другие формы, например ростовая, тургорная), а при помощи указания способа, которым данное взаимодействие осуществляется.

Поскольку эта сторона вопроса до настоящего времени не подвергнута достаточно глубокому анализу, остается нерешенным вопрос и об историческом моменте возникновения психического 24. Следует ли считать элементарные формы приспособительной деятельности у бактерий, простейших, высших растений рефлексами, а вместе с тем и осложненными примитивными психическими событиями? Или, может быть, эгот способ взаимодействия живых существ со средой настолько отличен от более сложно организованных способов, что соответствующие ему события не могут рассматриваться как включающие в себя элементы психического? Ответ на эти вопросы требует глубокого

24 Здесь, разумеется, мы имеем в виду лишь данную систему рассуждений; решение вопроса об историческом моменте возникновения психического, по всей вероятности, наталкивается на множество других трудностей.


экспериментального анализа, направленного на Выявление наличия или отсутствия в данных формах взаимодействия принципа сигнальности. Если справедливым окажется первое предположение, то подлинную основу рефлекса придется искать в периоде, соответствующем становлению живого; если же данные формы лишены принципа сигнальности, то, следовательно, именно они и составляют подлинную филогенетическую основу безусловных рефлексов, а вместе с тем и тот нижний предел, до которого спускаются продукты психического взаимодействия в своих фило- и онтогенетических преобразованиях.