SC — Сидней (Новая Шотландия) — Англия 15 страница

 

Значительным прогрессом явилось появление конвойных авианосцев — перестроенных торговых судов с взлетной палубой. При подходящей погоде 6 самолетов такого авианосца целый день атаковывали подводные лодки, следовавшие за конвоем или пытавшиеся опередить его, и загоняли их под воду, так что те либо выходили из соприкосновения с конвоем, либо оказывались настолько позади, что ночью не могли уже занять благоприятные для атаки позиции впереди судов. Ночные атаки затруднялись также и применением «снежинок» — [207] осветительных бомб на парашютах, сила света которых равнялась 2 млн. свечей; в результате действия такой бомбы на несколько минут вокруг конвоя становилось светло, как днем, и предотвращалась возможность атак со стороны подводных лодок в надводном положении. С течением времени усовершенствование радара, которым в конце концов был снабжен каждый корабль охранения, сделало применение таких бомб излишним.

 

В мае и июне успехи подводных лодок были еще значительны: 326000 и 310000 брт. Сначала КПЛ послал свои лодки на Запад, ибо к югу от Гренландии и особенно в районе Ньюфаундлендской банки{62} можно было рассчитывать на оживленное и сконцентрированное судоходство.

 

Уже по пути в этот район «U-110» заметила шедший на Запад конвой "ОВ-318" и вызвала туда еще 4 лодки. Они потопили 9 пароходов и повредили 2. "U-110» погибла в борьбе с охранением. Конвой «НХ-126» дважды — сначала В 350 морских милях к юго-востоку от Гренландии, а затем к югу от нее — сталкивался с поджидавшими его подводными лодками и за две ночи потерял 8 судов, прежде чем подошло усиленное охранение.

 

В дальнейшем рейд «Бисмарка» на несколько дней привязал подводные лодки к определенным позициям. После Гибели линкора эти позиции были перенесены на юго-запад — до Ньюфаундлендских банок, а затем обратно, причем не удалось обнаружить ни одного конвоя. Только значительно Удалившись от Гренландии, почти на полпути к Испании, подводные лодки вошли в соприкосновение с «НХ-133». Его атаковали 10 лодок, которые в трудных условиях (туман) и несмотря на усиление охранения потопили 6 судов и торпедировали 2, потеряв из своего состава 2 лодки, поддерживавшие боевое соприкосновение с противником.

 

С конца июня до начала июля подводные лодки обнаружили два конвоя и самолет — один конвой; однако из-за тумана подводные лодки не производили атак. Первая половина июля дала такие незначительные результаты (94000 брт при расчете на весь месяц), что с 20 июля КПЛ подтянул подводные лодки гораздо ближе к Англии, где собственная воздушная разведка приносила известную пользу, а ночи, становившиеся все более долгими, лучше защищали лодки от врага. [208]

 

Тощие недели{63} побудили штаб КПЛ особенно серьезно заняться вопросом о том, как обнаруживать вражеские конвои, не допуская в то же время, чтобы противник установил н смог обходить позиции подводных лодок. Не удалось устранить противоречие к полной тишине в эфире (которая одна только была способна сделать так, чтобы приобретшие хорошую выучку работники английских радиостанций не смогли запеленговать германские подводные лодки) и необходимостью доносить по радио командному пункту на суше о замеченном противнике, его численности и скорости хода, а также, и о погоде.

 

Появление подводных лодок в сравнительной близости от Британских островов принудило тамошнее руководство конвоями передавать больше указаний своим судам, находившимся в море. Эти указания явились весьма ценными для германской радиоразведки. С ее помощью, а также при посредстве воздушной разведки и наблюдения с подводных лодок в период с конца июля до начала сентября было. обнаружено 5 конвоев, которых атаковали 7 — 12 лодок, остававшихся в боевом соприкосновении с противником до одной недели. Тем не менее, результаты оказались разочаровывающими — всего 60 000 брт за весь август. Частично это объяснялось дальнейшим усилением охранения, через внешнее и внутреннее кольцо которого было очень трудно пробиться. Противолодочная оборона применяла такие же построения, как соединения германских кораблей охранения при отражении атак английских торпедных катеров в Ла-Манше (и как в дальнейшем американцы и японцы в Тихом океане для зашиты своих авианосцев от воздушных налетов). Кильватерная колонна прежних времен повсюду сменилась более компактными построениями — круговыми или приближающимися к кругу (см. схему на стр. 260). Было и другое обстоятельство, которое именно в августе 1941 г. удерживало на низком уровне тоннаж потопленных кораблей. Атаке подвергались главным образом гибралтарские конвои, в составе которых шло гораздо больше мелких судов, чем на путях из Галифакса или из Сьерра-Леоне. Это стало полностью известно только после войны, ибо из-за усилившейся обороны подводные лодки не имели возможности наблюдать за противником столько времени, сколько нужно для точного определения его водоизмещения. К тому же многие командиры [209] были новыми людьми. Это приводило к значительной переоценке успехов, дотоле совершенно необычной в практике подводного флота, который, в отличие от авиации всех воюющих держав, действовал весьма точно. Это не упрек, а факт, объясняющийся быстрой сменой у летчика чрезвычайно сильных боевых впечатлений, с чем необходимо считаться.

 

В августе англичане впервые применили новое средство против торпед, а именно мелкоячеечные легкие сети из тонкой стальной проволоки, которые прикреплялись к коротким выстрелам и буксировались на расстоянии 1 м от борта. Они отнюдь не являлись 100-процентной гарантией и могли применяться только при более или менее тихой погоде. В конце концов такими сетями было снабжено около 700 судов. В 15 из 21 случаев, ставших известными, они спасли атакованные суда.

 

В августе лишь слегка поврежденная «U-570» попала в руки к англичанам, что принесло большой ущерб немцам. Противник узнал много важного для своей противолодочной обороны и смог, в частности, измерить шумы главных и вспомогательных двигателей, определить ходовые данные и глубину погружения. В этот месяц Великобритания впервые за Последние три четверти года ввозила почти по миллиону тонн грузов в неделю и таким образом снова превысила уровень жизненно необходимого импорта, тогда как прежде его не всегда удавалось достигнуть.

 

Затруднения в подводной войне

 

Статистика ежемесячно потопляемого тоннажа учитывала, наряду с незначительными успехами итальянских подводных лодок, действовавших по соседству с районом немецких операций, также и результаты охоты тех лодок, которые находились на подступах к Африке — от Азорских островов — до Гвинейского залива. После двух рейдов одиночных подводных лодок летом и осенью 1940 г.. в марте 1941 г. 7 лодок (серии IX) прошли рассредоточенными группами на юг между 25 градусом западной долготы и побережьем Африки. В вопросе об эффективности этого предприятия мнения КПЛ и РВМ разошлись. РВМ стремилось одновременно атаковать противника в возможно большем числе пунктов н тем до такой степени сковать его силы, чтобы у него не осталось кораблей для посылки, например, в Северную [210] Норвегию или в Скагеррак. КПЛ признавал важность такого отвлечения сил, но для него оно обозначало также: разбросать собственные силы, а значит, лишиться многих «глаз», что вело к снижению количества уничтоженного тоннажа. Не хватало запланированных в 1936 — 1937 гг., но так и непостроенных подводных крейсеров, которые очень пригодились бы для борьбы в Центральной и Южной Атлантике в 1940 — 1941 гг.

 

Успехи на юге являлись некоторым утешением; в районе действия немецких лодок они были гораздо более значительными, чем на севере. Однако длительность перехода в указанный район ограничивала эти успехи, пока подводные лодки не могли пополнять в пути запасы горючего и торпед. До июля это было возможно в редко посещаемой гавани на Канарских островах. Затем англичане заявили протест. Надежда на использование Дакара не осуществилась, так как Гитлер не предложил французам никакой компенсации. Со снабжением горючим в открытом море через посредство танкеров противник покончил после гибели «Бисмарка» (у одного из капитанов танкеров противник захватил секретные документы), так что подводные лодки лишились возможности пополнять летом запас горючего в районе африканского побережья. Одновременно англичане и здесь ввели систему конвоев, а Фритаун, который до той поры являлся чрезвычайно оживленным портом, больше почти не посещался торговыми судами, за исключением американских, которые приходилось щадить в соответствии со специальным приказом Гитлера. Таким образом, время крупных успехов подводного флота в этом районе кончилось. Первые подводные лодки топили в среднем около 12 пароходов, в том числе несколько из состава конвоев, встреченных по пути туда. «U-107» (Гесслер) осуществила наиболее успешный за всю войну рейд подводной лодки серии IX и потопила 14 судов (87 000 брт). Начиная с июля создалось впечатление, что конвои следуют на север и на юг преимущественно западнее 30 градуса западной долготы, то есть через район, используемый также немецкими прерывателями блокады и вспомогательными крейсерами, а потому закрытый для подводной войны. Дальность плавания новых лодок серии IX определялась примерно в 9000 морских миль, но благодаря смекалке их инженер-механиков значительно увеличилась. Эти инженеры пользовались при длительных походах всего одним дизелем, но зато обоими винтами, один из которых приводился в действие электричеством от батареи, постоянно [211] подзаряжавшейся с помощью двигателя. Однако и этого было недостаточно, чтобы достигнуть Южной Атлантики. Попытка же распространить подводную войну на морские подступы к Капштадту не удалась, так как плавучая база «Питон» была потоплена крейсером.

 

Некоторые подводные лодки не участвовали в собственно подводной войне, так как были заняты выполнением специальных заданий. Так, до 1944 г. 2 лодки всегда находились далеко на западе для передачи метеорологических данных, в которых нуждались военно-воздушные силы; поскольку они радировали несколько раз в день, суда противника имели возможность обходить их. С мая 1941 г. приходилось временами держать несколько лодок в морском пространстве от Бордо до района к западу от Азорских островов — в целях прикрытия уходящих в плавание и возвращающихся прорывателей блокады и вспомогательных крейсеров. Было сомнительно, чтоб они смогли перехватить корабль противника, даже находясь в непосредственной близости от своего подопечного. Поскольку охраняемые грузы являлись жизненно важными, необходимо было, однако, делать все, что только в силах человеческих. Эти подводные лодки спасли команду плавучей базы «Кота Пинанг», потопленной крейсером у Азорских островов.

 

Война с Россией также оказала известное влияние на снижение количества судов, потопленных подводными лодками. Отзыв германских летчиков уменьшил требования, предъявляемые к Средиземноморскому флоту [англичан] и высвободил ряд кораблей для охранения конвоев. Кроме того, РВМ забрало 8 лодок, использовавшихся для учебных целей; 3 из них должны были находиться в боевой готовности в районе Хельсингера, на случай попытки англичан прорваться в Балтийское море, 5 других действовали у входов в Финский и Рижский заливы, но с незначительным успехом, так как цели появлялись редко. Если не считать трех подводных лодок, им удавалось топить только мелкие суда. Одна немецкая лодка погибла, подорвавшись на мине. Две малые лодки должны были находиться у Шетландских островов на случай каких-нибудь действий англичан против Норвегии. Подготовка подводников была частично перенесена в западную часть Балтийского моря и в норвежские воды, что вело к потере времени. В конце августа, когда пассивность русских стала очевидна, все эти меры были отменены. По [212] приказу Гитлера начиная с июля две, а с сентября четыре лодки находились в Арктике отчасти потому, что он боялся нападения на Норвегию, отчасти в целях перехвата грузовых судов, могущих быть направленными в Россию. Пока что таковых не появлялось, а вследствие длительности плавания в этот район 4-6 лодок всегда оказывались скованными.

 

Из 36 лодок, находившихся в среднем в море в сентябре и октябре, для использования в Атлантике обычно оставалось в наличии только 10-20. КПЛ сформировал несколько групп, бороздивших обширное водное пространство между Исландией, Испанией и Ньюфаундлендом, и это сулило большие успехи. В сентябре удалось перехватить 2 конвоя к югу от Гренландии и 2 других к юго-западу от Ирландии. 28 подводных лодок потопили в общей сложности 33 судна, потеряв одну лодку из своего состава. Общий результат в сентябре составил 202000 брт, в октябре — 157000. В этом месяце была осуществлена лишь одна успешная большая операция — против «SC-48», в 400 милях к юго-западу от Исландии. За две ночи подводные лодки, не понеся потерь, потопили 9 судов и 2 корабля охранения, а также торпедировали эсминец США «Кёрни». Другой, более быстроходный конвой (скорость 11 узлов) подвергся преследованию на протяжении 800 миль, однако охранялся так хорошо, что потерял из своего состава только одно судно. В ходе одной из нескольких мелких операций войсковой транспорт «Орения» пал жертвой торпедного залпа. Туман и плохая погода мешали использованию представлявшихся возможностей.

 

Продолжавшееся 11 дней преследование Гибралтарского конвоя закончилось без всякого успеха.

 

В ноябре число подводных лодок, находившихся в Атлантике, еще уменьшилось, и ни разу не удалось даже обнаружить конвой. В конце концов лодки расположились в полосе шириной около 500 миль между Ирландией и Азорскими островами, чтобы перехватить Гибралтарский и Сьерра-леонский конвои. Однако, прежде чем они достигли какого-либо успеха, РВМ приказало 22 ноября: «Центром тяжести подводной войны является Средиземное море и Гибралтар». Уже в конце августа Гитлер лично занялся не перестававшей ухудшаться обстановкой на Средиземном море и приказал послать туда подводные лодки. КПЛ, правда, очень резко выступил в защиту той точки зрения, что задача сводится к уничтожению тоннажа — все равно [213] где, но незначительные результаты, достигнутые в этой области за. второе полугодие, являлись плохим аргументом в пользу такой точки зрения. В ноябре было потоплено всего 62 000брт.

 

В конце сентября первые 6 подводных лодок прошли через Гибралтарский пролив в Средиземное море. За ними в начале ноября проследовало еще 6. 16 ноября тронулась в путь третья очередь в составе 8 лодок. Из последних достигли места назначения 5, 1 была потоплена, 2 вернулись С повреждениями. К этому времени стали опасаться британско-деголлевских десантов в Северной Африке, и в качестве единственного средства противодействовать им сосредоточили К востоку и к западу от Гибралтарского пролива значительное количество подводных лодок, чтобы наносить возможно более сильные удары по перевозкам грузов с запада на восток. Это удалось лишь в незначительной степени, поскольку условия боевой деятельности в этом районе гораздо. Лучшей видимости и более тихой погоды были чрезвычайно благоприятны для подводных лодок. Нерешительная политика и стратегия в Средиземном море в 1940 и весной 1941 г. привели лишь к тому, что в Атлантике подводную войну пришлось прервать как раз тогда, когда число лодок резко увеличилось, а в самом Средиземном море это оружие сильно затупилось.

 

Господство на закрытых морях

 

Директивы фюрера не раз указывали на Великобританию как на главного противника, не раз говорилось и о необходимости сосредоточить против нее все силы. Но так и не умевший совершить прыжок «Морской лев» и проигранное воздушное сражение над Англией явственно показали, как трудно сломить морское могущество. Наряду со всеми прочими видами оружия Германия не могла создать еще и флот для борьбы за господство на океанах. Итальянский флот почти не мог облегчить ее положения, а участию в войне японцев Гитлер не придал значения. Теперь же очень сильная на море Америка все более втягивалась в войну, а с Другой стороны, поход в Россию создал новые театры войны на море, которые требовали еще большего напряжения недостаточных для этого сил германского флота.

 

Имелся путь, который при условии последовательного его использования наверняка привел бы к облегчению [214] положения флота и одновременно позволил бы решить удовлетворительным образом транспортную проблему для значительной части вооруженных сил. Было вполне возможно путем временных перемещений центра тяжести достигнуть господства на одном закрытом море за другим. Прежде всего это относилось к Балтийскому морю. Уже в оперативном плане был предусмотрен момент ликвидации советского флота. Однако этот пункт плана выполнен не был. Гитлер дважды упускал случай воспользоваться возможностями, существовавшими в восточной части Средиземного моря, хотя овладение Египтом почти автоматически вызвало бы вступление в войну Испании, после чего оказался бы запертым и западный вход в это море. Что касается Черного моря. то даже не ставился вопрос о том, нельзя ли занять поскорее Севастополь и весь Крым и посредством воздушных налетов ликвидировать флот или же с помощью авиадесантов захватить его немногочисленные базы на восточном берегу и тем обезопасить для себя водный путь Регенсбург — Батум. В Арктике, вследствие слабости военно-морских сил, наступление на Мурманск планировалось как чисто сухопутная операция, которая и не удалась. Значение закрытых и окраинных морей не было осознано, ни одно из них не перешло полностью под власть немцев. Они сковывали значительные силы, вместо того чтобы действовать, в качестве свободных от партизан магистралей.

 

Осенью и зимой 1941 — 1942 гг. необходимость сделать что-то для улучшения неудовлетворительной обстановки на закрытых морях вызвала к жизни ряд мер, противоречивших сосредоточению всех сил для борьбы против британского судоходства, чего не переставало требовать РВМ и на что несколько раз соглашался Гитлер. Хуже всего подействовал личный приказ Гитлера о переброске подводных лодок в Средиземное море; в первый раз он потребовал этого 26 августа 1941 г., осознав, очевидно, при обсуждении вопросов снабжения Северной Африки, в каком угрожаемом положении она находится. Редер и Дениц считали, что центром тяжести должна быть Атлантика, поскольку крупные потери в тоннаже свяжут руки британцам в любых их предприятиях. Подводные лодки, которые потом все-таки перешли в Средиземное море, следуя, приказу Гитлера, добились, правда, отличных результатов, но понесли тяжелые потери и не смогли воспрепятствовать новому продвижению [215] англичан через Тобрук до самого Сырта [Сидры]. Зато в Атлантике число групп подводных лодок уменьшилось настолько, что они едва находили еще врага. Отданный в конце ноября 1941 г. приказ сосредоточить массу подводных лодок по обе стороны от Гибралтара явился непосредственным последствием недостаточного прежде внимания к Средиземному морю и означал прекращение войны в Атлантике на семь решающих недель.

 

Наряду с переброской подводных лодок Гитлер приказал перевести в Южную Италию и Сицилию один авиационный корпус и назначил фельдмаршала Кессельринга главнокомандующим на Южном театре войны с задачей: завоевать и удержать господство в воздухе и на море в Сицилийском проливе. На итальянских верфях было начато строительство морских самоходных барж и транспортов (700 т, 12 узлов, грузоподъемность 400 т). Поскольку задача обороны прибрежной полосы была явно не по плечу итальянцам. по французским каналам и рекам в Средиземное море перешли одна флотилия торпедных катеров и одна флотилия малых тральщиков (45 т), однако оперативного германо-итальянского штаба, а с ним и единого руководства военными действиями на Средиземном море все еще не было создано.

 

Чтобы обеспечить текущие нужды Мурманского фронта, было необходимо значительно усилить находившиеся в Полярном море соединения сторожевиков, охотников за подводными лодками и тральщиков. Когда растаял лед в Балтийском море, там стали применять значительное число кораблей тех же классов, что вызвало недостаток их в Других местах. Правда, во всей прибрежной полосе от испанской границы до Нордкапа и дальше, а также до Финского залива смена и передислокация соединений кораблей по крайней мере не были связаны с трудностями.

 

Иначе обстояло дело в Черном море, где теперь нужно было подумать и об использовании и охране моря как транспортной магистрали. Оказавшихся в наличии судов было явно недостаточно. Поэтому туда доставили новые по маршруту Эльба — автострада Дрезден — Ингольштадт — Дунай. Специальные автопоезда за полтора суток перевозили по автостраде протяжением в 425 км грузы весом до 250 т. Всего труднее из-за их глубокой осадки оказалась перевозка шести подводных лодок 250-тонного типа (с вооружением они [216] весили свыше 400 т каждая). Их разбирали так, чтобы вес остова достигал примерно 200 т; после этого их переворачивали на бок и подводили под них 6 очень точно пригнанных специальных понтонов, получалось нечто вроде плоского ящика с лодкой внутри. Этот «ящик» тащили на буксире вверх по Эльбе и там вытаскивали на сушу; после этого лодки и понтоны раздельно перевозились по автостраде. В Ингольштадте к лодкам снова прикреплялись понтоны, после чего «ящик» доставляли на буксире в Линц, где лодки и собирались, за исключением донной балластной цистерны. Последняя, вследствие глубокой осадки, приделывалась только в устье Дуная. Этим способом в Черное море были доставлены: 6 подводных лодок, 30 торпедных катеров, 23 тральщика, 50 самоходных барж, многочисленные катера, несамоходные баржи, мотоботы и корабли специального назначения — всего около 430 единиц, весом примерно 40000 т. Тем же способом по обычным шоссе, ведущим с Верхней Сены к водному пути Сона — Рона — Средиземное море, были доставлены 24 тральщика и 34 самоходные баржи.

 

После потери Южной Италии в 1943 — 1944 гг. те же методы были применены для перевозки 141 корабля, общим весом около 9000 т, из Генуи по обычным шоссе и автостраде к реке По, вниз по которой они спускались в Адриатику. С технической точки зрения эти перевозки являются первоклассным достижением. В целом, однако, это приходилось делать не от хорошей жизни, а в силу невозможности пользоваться морскими путями и давало лишь частичное решение проблемы. Если же рассматривать проблему в целом, то верховное руководство упустило возможность использовать сухопутные силы для завоевания господства на закрытых морях, куда не достигало могущество великих морских держав, хотя наличие такого господства явилось бы решающей поддержкой для сухопутных войск. [217]

 

 


Глава 12-я.Война превращается в мировую

 

Рузвельт вмешивается в войну

 

До декабря 1941 г. политическая уступчивость по отношению к США постоянно тормозила военные действия, которые вели в океане надводные корабли и подводные лодки. Уже охватывавшая всю Америку зона безопасности шириной в несколько сот миль, представлявшая собой нововведение в международном праве, затрудняла эти операции. Если бы создание этой зоны отражало желание обеспечить себе спокойствие и безопасность, предоставив другой материк собственной судьбе, то с этим еще можно было бы мириться. «The War comes to America»{64} — назвал Черчилль одну из книг своего труда о второй мировой войне. Однако название «Рузвельт вмешивается в войну» больше соответствовало бы событиям. Президент США и не думал о том, чтобы следовать в своей внешней политике принципам законодательства о нейтралитете, которое основывалось на опыте первой мировой войны и было принято после долгой борьбы в Конгрессе. Он стремился к тому, чтобы помочь Англии, бросив на чашу весов всю мощь США. В пределах своих больших способностей он сделал все, чтобы общественное мнение его страны созрело для войны. Завершением такого рода политики мог явиться лишь второй крестовый поход. С самого начала войны Рузвельт постоянно обменивался мыслями с Черчиллем. Последний послал ему много сотен писем; характерно, что под этими письмами, полными государственных тайн и неизменно направленными к вовлечению США в войну, стояла подпись «Naval person»{65}. Оба хорошо понимали значение моря и морских коммуникаций и стремились максимально использовать эти последние для укрепления Англии. [218]

 

Рузвельт снова и снова рассказывал своему народу об опасности германского нападения на Америку, которое никогда не планировалось и, учитывая мощь американского флота, являлось совершенно невозможным. Этот флот был уже самым большим в мире, когда в июле 1940 г., в порядке непосредственной реакции на германскую победу во Франции, конгресс одобрил судостроительную программу в 1 350 000 т, удвоив этим решением силу флота. Невозможно понять, каким образом Германия смогла бы предпринять агрессию через океан перед лицом такого превосходства в силах.

 

Несколько позднее Рузвельт передал Великобритании и уже упомянутые 50 эсминцев; зимой 1940/41 г., когда у Англии истощились ее заграничные капиталовложения и она не могла больше оплачивать военные материалы, он изобрел «лэндлиз», то есть предоставление друзьям военных материалов на неопределенный срок. Из якобы существовавшей угрозы Рузвельт вывел право на проявление собственной инициативы в целях создания на противоположном берегу таких условий, какие ему нравились. Уже в июле в Лондоне начались трехмесячные переговоры американской комиссии, возглавляемой контр-адмиралом Гормли, с британской комиссией во главе с адмиралом сэром Сиднеем Бэйли. Члены комиссий очень откровенно обсуждали обстановку и решили, что центром тяжести должны служить операции против Германии, а в отношении Японии нужно стремиться к тому, чтобы она как можно дольше оставалась нейтральной.

 

В конце января 1941 г. переговоры были продолжены в Вашингтоне и привели 27 марта 1941 г. к заключению» соглашения (АВС-1 Staff Agreement){66} из следующих пунктов:

 

1. Совместное планирование: до вступления США в войну путем переговоров, в дальнейшем через Верховный военный совет (Combined chiefs of Staff){67}.

 

2. Обеспечение обороны Англии как базы для нападения на Германию.

 

3. Общие стратегические принципы:

 

а) осуществлять блокаду держав оси, не считаясь ни с чем;

 

б) усилить воздушные налеты на Германию;

 

в) считать центром тяжести операций военно-морского флота Средиземное море, чтобы покончить с Италией; [219]

 

г) до перехода в настоящее наступление — устраивать набеги на занятое врагом побережье;

 

д) восстановить нейтралов против держав оси;

 

е) вести психологическую войну;

 

ж) держать британские и американские войска на Британских островах, в порядке подготовки к наступлению;

 

з) захватить базы в Средиземном море, чтобы предпринять оттуда одно или несколько вторжений в Европу.

 

4. Урегулирование вопроса о командовании:

 

а) каждая держава осуществляет оперативное руководство всеми вооруженными силами союзников на соответствующих театрах войны. Однако эти вооруженные силы остаются под начальством собственных командующих и не делятся.

 

Исключения: авиация флота США (вследствие иной организационной структуры военно-воздушные силы США в то время не являлись третьим видом вооруженных сил);

 

б) при проведении комбинированных операций вопрос о командовании каждый раз решается особо.

 

5. Быстрый и всесторонний обмен информацией, особенно о противнике.

 

6. Главная задача военно-морского флота США — охрана конвоев и судоходства в Атлантике. Центром тяжести операций британского флота является Средиземное море. Сотрудничество авиации флота США с британским флотом. Все базы открыты для совместного пользования.

 

Это соглашение касалось всех существенных пунктов, выполнялось обеими сторонами и привело к успеху. Оно показывает, какая именно предварительная работа не была выполнена Германией и Италией, а также Германией и Японией. Однако остается под вопросом, насколько далеко могло вообще зайти тесное, основанное на подлинном доверии сотрудничество руководителей этих трех государств.

 

1 февраля 1941 г. США создали «Atlantic Fleet» под командованием адмирала Кинга — будущего главнокомандующего военно-морским флотом, который немедленно занялся подготовкой в широком масштабе охраны конвоев и преследования подводных лодок. 25 марта 1941 г. Германия расширила военную зону, которая окружила Исландию, используемую англичанами в качестве базы. Рузвельт тогда приказал послать эсминец «Ниблэк» к этому острову, чтобы установить его стратегическую ценность. Почти уже достигнув цели. этот эсминец 10 апреля 1941 г. обнаружил при [220] помощи локатора подводную лодку и атаковал ее глубинными бомбами. Об американском нейтралитете не могло больше быть и речи. 18 апреля адмирал Кинг объявил 26 градус западной долготы восточной границей Западного полушария и установил, что к этому полушарию относятся и Азорские острова, хотя. они расположены ближе к Европе, чем к Америке. После этого Рузвельту было уже нетрудно при объявлении 27 мая 1941 г. «чрезвычайного положения» (National Emergency) утверждать, что война приближается к Америке и что в водах Западного полушария потоплено много судов. О том, что это произошло за пределами американской зоны безопасности, он не упомянул.