Иллюстрации Марины Фурман Дизайн: Сергей Захаров 9 страница
- Да никакая, - подала вдруг голос внимательно слушавшая Валентина Петровна. - Что, Господь малые грехи прощает, а за большие наказывает? Нет, Он за все умер, и за украденный коробок спичек - тоже!
- Вот именно, дорогая сестра, - Олег Николаевич повернул ся к ней, - вот именно, Господь умер за все грехи, как малые, так и большие. И поверьте мне, сестры, я тоже учусь этому. Вы смотрите на меня удивлёнными глазами, вам, наверное, трудно поверить, что служители тоже чего-то не знают или не умеют... Да, мы способны падать, способны сомневаться, мы тоже ещё на пути к вечности, тоже учимся в школе Господа. Мы, как никто, подвергаемся нападкам сатаны, мы искушае-
мы. Это я говорю не в оправдание, а как печальный факт. Но и нас прощает Господь и восстанавливает нас, и в этом наша надежда, наше будущее.
Олег Николаевич выпрямился, откинулся на спинку сту ла. Обе женщины внимательно, затаив дыхание, смотрели на него. Он хотел раз и навсегда вычеркнуть этот вопрос из сво ей жизни, никогда его и ни с кем больше не обсуждать, раз и навсегда забыть о случившемся. Он сам не знал, почему вдруг так разоткровенничался перед этими двумя женщинами. Было ли это чувство сострадания или неумолимое желание излить душу перед тем, кто пережил подобное и может по нять его?
- Но пока мы живём верой в прощение, - продолжил Олег Николаевич. - Если бы не было его, то мы были бы самые не счастные люди на земле. Светлана, вы согласны с этим?
Светлана, не глядя ни на кого, сказала:
- Конечно, согласна, только кажется мне, что должна же я понести какое-то наказание... Я понимаю, что это тоже иску шения. Иногда мне кажется, что именно за этот грех я никогда больше не увижу своих детей...
- Светлана, и это мне знакомо. Знаете, что недавно про изошло в моей семье?
И Олег Николаевич рассказал им о недавних событиях в своей семье, о том, как его сын потерял ногу и какие мучи тельные сомнения это в нём вызвало. Как он тоже видел в этом наказание Бога за тот грех, как сомневался в прощении и как Владимир Никанорович его утешил. Светлана слуша ла, затаив дыхание, а Валентина Петровна потихоньку выти рала слёзы.
- С одной стороны, я готов понести наказание за мой грех, а, с другой, - разве я могу перенесённ ым наказанием, каким бы тяжёлым оно ни было, или страданием моего сына иску пить случившееся? - Олег Николаевич, усмехнувшись, пока чал головой. - Нет, конечно. А какой смысл тогда в наказании, если оно не искупает проступок? Да никакого! Мы за свои гре хи заслужили только смерть. И её за нас взял на себя Иисус Христос. Наше наказание лежит на Нём, а Свою жизнь, Свою праведность Он подарил нам. Вот так Бог решил эту пробле-
му. Вашу проблему, Светлана, и мою тоже. Поэтому давайте верой примем прощение Господа и будем славить Его за Гол- гофскую жертву!
Все трое прошли в небольшую комнату, где в прошлый раз на диване лежала Светлана, преклонили колени и горячо поб лагодарили Господа за Его спасение.
* * *
|
- Олег Николаевич, я всё узнала! Сергей ещё в городе!
- Какой Сергей? - Олег Николаевич был погружён в свои проблемы и не сразу понял, о ком идёт речь.
- Ну, муж Светланы, Сергей Борисович - мы с вами о нём говорили. Так вот, он оказывается ещё никуда не уехал, соби рается только. Я разузнала, живёт он в центре нашего города, я знаю примерно где. Осталось только узнать номер телефона и можно попробовать...
- А про детей вы что-нибудь узнали, они при нём?
- Вроде бы при нём. Только слухи ходят, что они скоро в Америку уедут. Как бы не опоздать!
- Спасибо вам за старания, Валентина Петровна! Телефон его ещё найдите, и мы сразу же возьмёмся за дело.
- Как только найду, сразу позвоню вам. До свидания, Олег Николаевич!
- До свидания, оставайтесь с Господом!
Следующий звонок от Валентины Петровны поступил че рез два дня.
- Олег Николаевич, надо поторапливаться!
- А что такое?
- Светочке плохо стало. Прямо тает на глазах, как свечеч ка... Как позавчера вечером легла, так и не встаёт. Как бы не умерла, не увидев деточек своих... Плачет только и молится...
- А номер телефона её мужа вы нашли?
- Нашла, вот запишите!
И она продиктовала номер.
Вечером того же дня Олег позвонил мужу Светланы. Труб ку поднял он сам.
- Добрый вечер. Это Сергей Борисович?
- Да, а с кем я разговариваю?
- Меня зовут Олег Николаевич, я пастор, и в какой-то мере опекаю вашу жену.
- Мою жену? И что вам или ей от меня надо? - в голосе Сергея появились недобрые нотки.
Олег Николаевич почувствовал перемену в Сергея и поста рался, в свою очередь, придать своему голосу как можно боль ше убедительности и тепла.
- Я бы хотел поговорить с вами о вашей супруге.
- Вы меня извините, но я уточняю. Во-первых, она мне не супруга. По причине её аморального поведения я подал на развод, и мы разведены. Во-вторых, у меня нет ни малейшего желания о ней говорить. Она у меня с повестки дна снята. На всегда. Вам это ясно?
- Ясно, спасибо. А вы знаете, что ваша жена при смерти?
- спросил Олег Николаевич.
Голос на другом конце провода на мгновение смолк, потом зазвучал немного сдержанней:
- Как это при смерти?
- Светлана очень тяжело больна и, видимо, скоро умрёт.
Врачи дают ей совсем мало времени.
- Ну, и чем я могу помочь?
- Об этом я хотел бы с вами поговорить. Многое от вас не потребуется. У неё есть последнее желание, и только вы може те его исполнить. Но это лучше обговорить в личной беседе. Можно мне вас посетить?
- Честно сказать, встречаться с вами у меня нет желания.
Но если уж так сильно надо, то пожалуйста.
- Когда это можно сделать? Дело в том, что состояние Свет ланы тяжёлое и нам надо торопиться. Можно к вам завтра после обеда подъехать?
- Завтра я очень занят, но послезавтра можно.
Они договорились о времени, и Олег Николаевич записал адрес Сергея.
Сергей оказался типичным «новым русским». Крепкая фи гура, бритый затылок, дорогая одежда, на запястьях и шее зо лото.
- Скоро в дальнюю дорогу отправимся. Билет в Америку уже заказан, - сказал он вошедшему Олегу Николаевичу. - Вы что пить будете? Коньяк, ликёр, амаретто?
- Нет, спасибо, я спиртное не пью.
- Как не пьёте - совсем, или не знаете, что за этими мудрё ными названиями кроется? - в голосе Сергея прослушивалась явная насмешка.
- И не знаю, и совсем не пью. Я верующий человек, и спир тное не употребляю.
- Ладно, это ваше дело. Но я, с вашего позволения, позволю себе.
Довольный своим каламбуром, Сергей плеснул себе в ста кан какой-то жидкости, указал Олегу Николаевичу на диван и сам расположился в кресле напротив.
- Итак, к делу, чем я могу помочь моей угасающей экс-суп руге? - спросил он.
- Сергей Борисович, в жизни вашей жены в последнее вре мя произошли огромные перемены. Она не только серьёзно больна, но и стала новым человеком.
Брови Сергея взлетели вверх. Он явно не понимал, о чём идёт речь. Олег Николаевич невольно усмехнулся и пояснил:
- Светлана стала христианкой.
- Ага! И вы считаете, что это что-то значит?! Если вы счи таете, что христианство делает новых людей, то я должен вам возразить. Сегодня это модно. На празднички сегодня все хо дят в церковь и ставят свечки перед иконами. По телеку пока зывали, как наш президент стоит в церкви и свечку держит!
- Я вас понимаю, Сергей Борисович, но у Светланы это по-другому. То, что сегодня модно ходить в церковь, это ещё мало что значит, в этом я полностью согласен с вами. Свет лана искренне обратилась к Господу за прощением грехов и стала чадом Божиим. А это не дань моде, это намного больше. Светлана стала другим человеком. Хоть она и очень больна, но много молится Богу. Молится и о вас и просит, чтобы Бог ей всё простил. Она осознаёт, что перед вами во многом винова-
та, и очень сожалеет об этом. Если бы она могла, то лично бы извинилась перед вами.
Олег Николаевич заметил, что лицо Сергея стало серьёз ным, усмешка исчезла, стакан он поставил на журнальный столик.
- Интересно, и что же она теперь хочет?
- Она хочет ещё раз увидеть своих детей.
Олег Николаевич смолк, его интересовала реакция Сергея. При последних словах гостя тот невольно вздрогнул, лицо его приняло напряжённое выражение.
- А вам не кажется, что дети при виде умирающей матери могут испытать неизгладимый шок? Они и так с трудом рас стались с ней, а теперь ещё такое... Нет, я на такое не согла шусь! - решительно заявил он.
- Но, поймите, Сергей, она же мать!
- Мать? - Сергей вскочил с кресла и забегал по комнате. - А вы знаете, какая она была детям мать?!
- Знаю, - согласился Олег Николаевич, - она мне всё рас сказала и обо всём очень сожалеет.
- Она вам всё рассказала?! Врала, наверное, как всегда! - го лос Сергея становился всё громче, он явно входил в раж. - У неё всегда, во всём я был виноват, она была ангел, а я - чёрт. Но суд-то детей мне присудил, а не ей! Это же о чём-то говорит!
- Сергей Борисович, вы можете мне поверить, после свое го покаяния перед Богом Светлана ни одного отрицательного слова про вас не сказала. Она глубоко сожалеет о своих ошиб ках. Единственное, что она хочет, это ещё раз перед смертью увидеть детей. Больше ничего. Я согласен с вами, что на детей облик больной матери может негативно повлиять, но и эту проблему можно как-то решить.
- Как вы её решите? - Сергей вплотную подошёл к Олегу Николаевич и чуть ли не повис над ним. - Как?! Вы что, загри мируете её?! Заставите улыбаться? Если она, как вы говорите, действительно при смерти, то вид у неё, поди, не самый пре лестный...
- Мы этот вопрос обдумаем, - Олег попытался придать своему голосу спокойствие, понимая, что от его поведения сейчас многое зависит. - Светлана находится на попечении
одной очень доброй пожилой женщины. Я с ней поговорю, и мы придумаем, как можно устроить комнату и облик Свет ланы так, чтобы дети эту встречу легче перенесли. Я заверяю вас, мы сделаем всё, что в наших силах. Мы будем молиться, чтобы Бог нам помог!
Сергей нервно ходил по комнате.
- Но учтите, - он поднял указательный палец вверх, - я своё согласие ещё не дал! Мне надо подумать и поговорить с детьми, спросить их, хотят ли они этого.
- Когда вы сможете с ними поговорить и дать мне ответ?
- Сейчас дети в школе, как приедут - спрошу. Часа через три позвоните.
- Мы будем молиться, чтобы Господь дал вам расположе ние, - закончил разговор Олег Николаевич.
- Валентина Петровна, нам надо молиться. Сергей, муж Светланы, пока своё согласие не дал, он хотел подумать и по говорить с детьми. Но мне кажется, что состояние Светланы не оставило его равнодушным.
- Вот видите, последняя воля человека всё ещё пользуется в народе уважением! - воскликнула добрая женщина. - Будем молиться, чтобы Господь смягчил его сердце!
Олег Николаевич и Валентина Петровна стояли в прихо жей и обсуждали последнее событие. Они говорили вполго лоса, чтобы Светлана их не услышала.
- Только здесь, Валентина Петровна, возникает одна про блема. Сергей боится, что вид больной матери может произ вести на детей шокирующее действие, в чём он, может быть, и прав. Я ему пообещал, что мы постараемся придать Светлане самый лучший вид. Только как это сделать, чтобы Светлана не догадалась, что мы затеяли? Ведь если вдруг не получится и дети не приедут, для неё это будет большое разочарование.
- Да, это тяжёлый вопрос, - Валентина Петровна задума лась. - А что, если ей не говорить, кто именно придёт в гости? Сказать, что придут очень-очень хорошие люди и ей нужно придать себе бодрый вид.
- А она вообще-то сможет подняться и какое-то время про сидеть в кресле? - поинтересовался Олег Николаевич.
- Это будет очень тяжело, - вздохнула Валентина Петров на. - Слабая она... Но если её сильно вдохновить , то, наверное , на какое-то врем я сможет, хотя и труд но будет. О чень труд но... Да и вид у неё с ка ж д ы м днём всё хуже... В чём только душа держится... Вот вы её несколько дней не видели и сейчас бы не узнали... С ильно похудела она, ничего не ест, чайку сла беньког о попьет - и всё на этом.
- Ну, хоть что-нибудь можн о сделать? - доп ы ты вался Олег Николаевич. - Ведь, в самом деле, так можн о детям трав м у на всю жи з н ь нанести...
- Причесат ь можно , одеть, постель убрать подальше. Не знаю, что ещё, - Валентина П етровна задумалась. Но вдруг её лицо просветлело: - А знаете, мне каж ется, если Светлана увидит своих детей, то обрадуется, и ей сразу станет лучш е, и ничего делать не надо будет!
- П ож алуй, вы правы. Только посадит ь её всё же надо бу дет, я Сергею обещал придат ь Светлане бодры й вид.
- Ну, это мы сделаем! - Валентина П етровна собралась было откры т ь дверь в комнаты, но остановилась : - А когда он детей-то приведёт? Светлану-то когда усаживать?
- Не знаю, - Олег Николаевич посмотре л на часы, - нам надо сейчас помолитьс я об этом Господу, чтобы Он всё устроил.
Он и про ш л и на кухню и в горяче й молитве попросил и Ии суса о помощ и в этой ситуации. Когда помолились , Олег Ни колаевич спросил:
- С кажите, Валентина П етровна , ка к вы думаете, мн е сто ит появляться у Светланы на глазах? Это её не взволнует ещё больше?
- А если дети приду т и она м еня спросит , кто эту встречу устроил, а я скажу, что вы, и она спросит , почему не заш ли, что мне тогда ей сказать?! - воскликнул а В алентина П етровна .
- Нет уж, Олег Николаевич, зайдите! Если встреча с детьми не состоится, то скажете, что приехали навестить её.
Олег Николаевич не представлял себе, что человек может до такой степени похудеть. « А узнаю т ли её дети? - появилис ь в нём невольные со мн ения . - Н аверное , зря мы это затеяли...»
- Олег Н иколаевич, как я рада вас видеть, - обрадовалас ь
Светлана. - Как хорошо, что вы меня навещаете! Мне уже не долго осталось... Скоро Господь отзовёт меня.
Голос Светланы был еле слышен, лицо горело нездоровым румянцем. Два месяца назад, когда он в первый раз увидел её больной, он удивился её болезненному виду, теперь же она вы глядела намного хуже.
Через два часа Олег Николаевич позвонил Сергею из теле фона-автомата.
- Куда вести детей? - сразу спросил он.
Голос Сергея звучал спокойней, чем при личной беседе три часа тому назад. Олег назвал адрес.
- Только учтите, я в дом заходить не буду! Вы встречаете детей у калитки и через пятнадцать минут выводите их ко мне. Вы меня поняли?
- Понял. Всё будет сделано.
Когда с улицы послышался гудок машины, Светлана уже сидела в кресле. Она совершенно не понимала, что случилось, задавала вопросы, но Валентина Петровна не давала ей вразу мительного ответа, а только загадочно улыбалась.
Олег вышел встретить детей. Они явно смущались. В ма шине, кроме их отца, сидел ещё один крепкий детина с бри тым затылком. Сергей, не выходя из машины, опустил стекло и сказал.
- Я отъезжаю за угол, чтобы не маячить перед окнами со седей, и через двадцать, - он посмотрел на часы, - ну ладно, через тридцать минут жду детей здесь. Я надеюсь на вашу по рядочность, потому что я вообще-то священникам доверяю. И никакого влияния на детей, пожалуйста!
- Спасибо, Сергей Борисович, за ваше доверие, всё будет сделано в точности.
Олег Николаевич улыбнулся детям, взял их за руки и повёл в дом. Мальчик держал в руках что-то завёрнутое в бумагу.
- Вы нас к нашей маме поведёте? - спросила девочка. - Она что, сейчас здесь живёт?
- Да, дети, ваша мама временно здесь живёт. Она очень по вас скучает и сейчас сильно обрадуется.
В прихожей они сняли пальто, шапки и несмело останови лись. Валентина Петровна открыла дверь в комнату, пропус тила детей, а сама осталась стоять на пороге. Олег Николаевич встал рядом. Он видел, как усталое выражение лица Светла ны вдруг просветлело, засияло. Она даже попыталась выпря миться, что ей отчасти удалось.
- Кого я вижу! Деточки мои, Антоша, Танюшенька! Боже мой, какой подарок! Миленькие мои! - она смолкла, и было видно, что борется со слезами. - Ну, подойдите ко мне, дайте я вас обниму!
Дети несмело подошли. Светлана обняла их, прижалась ли цом к ним. Танюша развернула пакет, который нёс Антоша, вынула коробку конфет и протянула матери.
- Мама, это мы тебе принесли, кушай на здоровье и поп равляйся!
- Спасибо, миленькие мои, спасибо!
Светлана положила коробку на стоявший рядом стол и ещё теснее прижала к себе детей. Некоторое время она молча наслаждалась ими, потом оторвалась и посадила их к себе на подлокотники кресла. Дети были заметно смущены новой для них обстановкой, но быстро освоились.
- Мама, почему ты здесь живёшь? Почему ты от нас ушла?
- спросила дочка, которая была хоть и младше, но, видимо, смелее.
- Деточки милые, я так скучаю! Только всё это сложно, не знаю, как вам объяснить... Болею вот сильно, и должна теперь жить в этом доме...
- А этот дом что, больница? - подал голос мальчик.
- Нет, сыночек, это не больница, но здесь живёт очень доб рая бабушка, которая за мной ухаживает.
- Ну, мы бы тоже стали за тобой ухаживать! Ведь мы уже большие. Смотри, как я вырос, - Антоша встал во весь рост и даже приподнялся на цыпочки.
Олег Николаевич услышал рядом всхлипывания, это Ва лентина Петровна не смогла больше сдерживаться; закрыв рот платочком, она ушла на кухню. Плечи её сотрясались от беззвучных рыданий. Светлана же производила очень спо койное впечатление.
- Я знаю, что вы уже большие, но ухаживать за мной труд но. Расскажите лучше, как вы живёте, как школа?
- Живём мы нормально, в школе тоже всё хорошо. Только вот Антоша позавчера двойку по русскому получил, потому что домашнее задание плохо сделал!
- А ты не ябедничай, ты лучше расскажи, как учительница тебя ругала, потому что ты на первый урок опоздала!
- А это не считается, потому что я не виновата, меня тётя Женя поздно разбудила.
Казалось, дети забыли о том, где они находятся и начали выяснять свои отношения.
- А кто такая тётя Женя? - спросила Светлана.
- Она сейчас у нас живёт и готовит нам кушать, она добрая! Нас в школу собирает, бельё стирает. Папа сказал, что пока у нас мамы нет, тётя Женя будет за нами смотреть.
Олег Николаевич заметил, что по лицу Светланы пробежа ла грустная тень. Но она спохватилась, ещё теснее прижала детей к себе и продолжила разговор:
- А как у вас здоровье, вы не болеете?
- Нет, - ответила Таня, - осенью я немножко простыла, но потом опять выздоровела. Мама, а ты знаешь, куда мы скоро поедем?
- Куда?
- В Америку! Ты знаешь, где это?
При этих словах дочери Светлана вся внутренне напряг лась.
- Это очень далеко, доченька, очень далеко... И когда вы туда поедете?
- Скоро, папа уже билеты заказал!
- Значит, я вас больше не увижу?
- Мама, а ты поезжай с нами, - Антоша повернулся к мате ри и взял её лицо в свои ладошки, - В Америке врачи хорошие, они тебя вылечат!
«Господи, - мысленно молился стоявший в дверях Олег Николаевич, - дай Светлане выдержать, дай ей силы не раз рыдаться при детях. Поддержи её и укрепи! Пусть её упование на Тебя будет крепче, чем любовь к детям. Господи, помилуй её, я умоляю Тебя!»
- Деточки, вы поезжайте в Америку, пусть вам там будет хорошо, а я буду о вас молиться. С вами поехать я не могу, потому что болею сильно...
- Ну, мы тебе поможем, - опять принялся уговаривать её сын. - Ведь мы же на самолёте полетим, а это знаешь как быстро!
- Сыночек, - голос Светланы начал дрожать, - миленький мой, не получится, не могу я с вами лететь.
- Ты нас, наверное, больше не любишь? - вдруг спросила Танюша.
При этих словах Светлана не смогла больше сдержаться. Она зарылась лицом в платье дочери и затряслась в беззвуч ном рыдании.
- Люблю я вас, миленькие мои, - запричитала она, - люб лю, но не могу иначе, не могу... Простите меня, простите за всё, но не могу. Виновата я перед вами, ох, как виновата! Почему я раньше не познала Господа, я бы всё сделала по-другому... Всю жизнь бы иначе прожила... О, Господи, помилуй меня и пожа лей моих детей! Только на Тебя моё упование, Тебе и только Тебе доверяю я своих деточек. Пожалей их, Господи! Если уж без матери растут, то хоть Ты будь всегда с ними!
Антон и Таня отодвинулись от матери и удивлённо устави лись на неё.
- Мама, не плачь, - рука сына коснулась головы матери.
- Мы будем ждать тебя, ты скоро выздоровеешь, и тоже при едешь к нам в Америку, мы опять заживём все вместе!
«Эх, не зря ли я затеял эту встречу? - мелькнула мысль у Олега Николаевича. - Такое и здоровый человек не выдержит, а тут тяжело больная...»
Он взглянул на часы. Оставалось ещё десять минут.
- Спасибо тебе, сыночек, спасибо на добром слове. В Аме рике мы с тобой не увидимся, но, дай-то Господь, чтобы на небе у Него вечно быть вместе, - произнесла Светлана вдруг совершенно спокойным голосом. - Каждый день, каждую ми нуту буду о вас молиться!
Она опять прижала головки детей к себе, глаза были за крыты, а лицо выражало высшее блаженство. Казалось, она не могла надышаться запахом детей, хотела всем своим естес-
твом ещё раз ощутить их, насладиться ими наперёд, до самого конца своих дней.
Несколько мгновений все молчали. Видно было, что дети тоже соскучились по матери. Сын всё ещё гладил её по голове, а дочка обвила ручонками шею Светланы.
Олег Николаевич постарался как можно тише войти в ком нату. Он подошёл сбоку к креслу, в котором сидела Светлана с детьми, положил на них свои руки и начал молиться:
- Господи, я уверен, что Ты, видя этих несчастных людей, сейчас тоже плачешь! Тебе не безразличны жизнь Светланы и её детей. Сатане удалось разрушить эту семью, оторвать у матери её самое дорогое. Мы бессильны перед этой страш ной разрушительной силой. Поэтому мы взываем к Тебе, только на Тебя наше упование, только на Тебя наша надежда. Господи, смилуйся над Светланой! Ты видишь скорбь её сер дца, её страдания. Пожалей её, Господи, ведь Ты наш небес ный Отец, больше нам не к кому идти! Я также прошу Тебя за детей - благослови и их. Они будут расти без матери, но Ты можешь им заменить её. Окружи их Своей любовью и заботой, не оставь их. Особенно прошу, чтобы они когда-то познали Тебя. Господи, сведи Ты их с верующими людьми, и пусть они услышат о Тебе и станут Твоими чадами! Я прошу это во имя Твоей любви, во имя Иисуса Христа! Аминь.
Олег Николаевич почувствовал, что во время молитвы дыхание Светланы стало спокойней, дрожь прекратилась. Она тоже тихо сказала «аминь» и подняла глаза к Олегу. В них были одновременно и счастье, и обречённость.
- Им пора уходить? - тихо, с тоской в голосе спросила она.
- Да, - ответил Олег Николаевич. - Отец дал нам их всего на полчаса.
- Ну что ж, детки, раз пора, значит пора! Спасибо, что вы меня навестили. Не забывайте о своей маме...
- Мама, а ты больше плакать не будешь? - вдруг спросил её Антоша.
- Я постараюсь, сынок, постараюсь, - ответила Светлана и, глубоко вздохнув, добавила: - А теперь вам пора.
Олег Николаевич и вышедшая из кухни Валентина Петров-
на помогли детям одеться. Они уже стояли в дверях, готовые выйти, когда Светлана попросила Олега подойти к ней.
- Если увидите моего мужа, то передайте ему, что я про шу у него прощение за всё, что не так сделала. Пусть он мне простит, попросите его об этом, ладно? Так хочется умереть прощённой...
Машина Сергея стояла перед калиткой.
- Сергей Борисович, может быть, ваша жена в ваших глазах и не заслужила этого свидания с детьми, но я хочу вас от всего сердца поблагодарить за него. Спасибо вам большое! Извини те, что мы немного задержались, но... вы сами понимаете.
- Да ладно уж, чего там, - буркнул в ответ Сергей.
- И ещё, Светлана просила передать вам, что она искрен не просит у вас прощения за всё, в чём перед вами виновата. Простите ей, пожалуйста, ей так легче будет умереть.
- Моя жена просит прощения?! - Сергей усмехнулся. - Это что-то новое! Такого у нас раньше не было.
- Я же говорил вам, что она полностью изменилась.
- Ну, хорошо, допустим, я ей прощу. И что она после этого от меня захочет?
- Ничего, абсолютно ничего. Она хочет только облегчить свою совесть. И хочет, чтобы ваши воспоминания о ней стали хоть немного светлее.
- Эх, пастор, странные вещи вы делаете с людьми, - неожи данно совсем другим тоном сказал Сергей. - Прощенья про сят и всякое такое... Ну что ж, ладно, передайте Светлане, что прощаю я ей всё. Пусть ей будет хорошо там, куда она скоро попадёт. До свидания!
Сергей закрыл было дверцу машины, но потом опять от крыл её.
- Пастор, возьмите вот это, - он протянул Олегу Никола евичу несколько долларовых бумажек. - Передайте это той доброй женщине, которая ухаживает за Светланой, на лекарс тво или на что другое... И скажите ей от меня спасибо.
Машина уехала. Олег Николаевич постоял немного на све жем воздухе. Происшедшее произвело на него сильное впе чатление. Бедные, несчастные люди! Печальные обстоятель ства! До чего же сатана порой владеет ситуацией, до чего он
способен разрушать добрые устои Бога...
Когда он зашёл в дом, Светлана уже лежала. Глаза были закрыты, но на лице было выражение глубокого блаженства. Олег Николаевич присел рядом на стул.
- Олег Николаевич, это ваша идея была? - спросила она.
- Вообще-то моей жены. Мы как-то разговорились о вас, и она мне это подсказала. Я надеюсь, что смог доставить вам радость.
- О, да, это было замечательно! Спасибо вам, большое спа сибо. И вашей жене тоже.
Светлана смолкла. Глаза её оставались закрытыми, на лице покоилась улыбка, а по щекам скатились две слезинки.
- А ведь всё могло быть иначе. Совсем иначе! - еле слышно прошептала она. - Если бы я познала Бога раньше, многое бы не произошло.
* * *
ветлану хоронили через три недели. Сразу после её смерти Валентина Петровна позвонила Олегу Никола- евичу и сообщила о случившемся. Валентина Петровна
самозабвенно ухаживала за больной и за это время сильно к ней привязалась. Она извинялась, что опять тревожит Олега Николаевича, но волей умершей было, чтобы он присутство вал на её похоронах и обязательно сказал проповедь.
Народу на похороны пришло не много. Светлану мало кто знал, да и день был рабочий, стояла морозная погода.
В доме Валентины Петровны спели несколько гимнов, по жилой брат сказал короткую проповедь, потом словом поде лился Олег Николаевич. По дороге на кладбище Валентина Петровна рассказала ему о последних днях жизни Светланы. Умирала она спокойно, боли почти не чувствовала, много мо лилась за своих детей, мужа, Валентину Петровну, Олега и его жену. Славила Господа за спасение и радовалась встрече с Ним.
- Светочка всё время говорила, что если бы не вы, она ни когда бы не пришла к Господу. Хотя как знать, - Валентина Петровна задумчиво покачала головой, вздохнула, потом до-
бавила шёпотом, - вот ведь как Господь может сатанинские дела переделать во славу себе! Ой, а как она рада была пови дать своих деточек! Её муж сам на это ни за что бы не согла сился, это Господь помог вам уговорить его. Вроде жестокий человек, а тут вдруг раздобрел. Хотя совсем о Светочке не за ботился, не помогал ей ни в чём. Один только раз через вас дал денег на лекарства - и всё. А то хоть бы заглянул и спросил, нужно ли чего... Жестокий человек, Господь спросит с него... Деточек жаль, поди мачеху-вертихвостку приведёт в дом в Америке... Хотя, и его тоже жаль, всю жизнь без Господа, ко нечно, ожесточишься тут... Каждый день буду молиться о них! Может, Господь найдёт их и поможет познать Его. А какие де тки славные, конфеты принесли Светочке! Так она кушать-то их не могла, возьмёт в руки, погладит коробку и что-то на шёптывает, а на лице такая улыбка радостная, как будто с де точками своими разговаривает! Так вы знаете, что я сделала? Может, неправильно, так пусть меня Господь простит! Но я эту коробку с конфетами положила к Светочке в гроб. Пусть они будут с ней... А сколько она молилась, сколько молилась!
Кладбище было новое и находилось за пределами города. Местные власти выделили для места последнего покоя сво их сограждан участок с самой непригодной землёй. Весной и осенью это даже невозможно было назвать землёй - какая-то липкая масса, комьями прилипавшая к обуви. Казалось, что место захоронения мёртвых не хотело отпускать даже жи вых. Кто раз попал сюда, живой или мёртвый, тот должен был остаться здесь навсегда.