Quot;Карикатура", 12 мая 1831 г.

Оноре де Бальзак


Провинциал

Видите, он вылезает из дилижанса с той самоуверенностью, которую дает сознание собственного достоинства.

Ну, конечно, это провинциал.

Он первый остряк в своем городе, подписчик газеты "Конститюсьонель", он и сам пописывает в местной газете, задает тон, выдумывает восхитительные шарады, а в любовных делах он так неотразим, что вскружил голову всем местным дамам и частенько бывает принужден притворяться жестоким.

Его родной город, заметьте, - родина одного академика, одного генерал-майора, одного художника, посланного в Рим на казенный счет, одного помощника столоначальника в министерстве культов; кроме того, город знаменит высотою готических башен своего собора, несчастным случаем, происшедшим в 1371 году с сыном короля, сломавшим здесь себе ногу, и смертью архиепископа, приехавшего сюда доживать свой век.

Вы чувствуете, что, имея за собой такое прошлое, новоприезжий отнюдь не маловажная особа, что он может являться куда угодно с высоко поднятой головой. И вот, едва приехав, он уже держится развязно.

- Боже ты мой! - восклицает он, спускаясь с подножки. - До чего дрянные в Париже дилижансы!

Он зовет носильщика и очень удивлен, что его вопросы выслушивают ухмыляясь и что прохожие с лукавой улыбкой оглядывают его с ног до головы. Прогуливаясь, он замечает, что отстал от моды, это он-то, "первый модник в своем городе". Ему попадаются "иностранцы, смеху достойные по причине ихнего акцента". Он глумится над эльзасцем и бретонцем и даже объявляет, что "у парижан дрррянное пррроизношение".

- Мне бояться нечего, - говорит он, - разве только сам черт меня вокруг пальца обведет! Я столько читал, столько себя образовывал перед отъездом, со столькими советовался, да и сам я малый не промах!..

И вот он хочет высморкаться, а платок у него уже "позаимствовали"; он покупает цепочку для часов, а часы у него уже стибрили; он платит десять франков за золотые очки, а когда хочет их обменять, то с него требуют восемьдесят франков доплаты.

Пока он еще жертва мелких жуликов, а затем появляются непрошеные друзья, доказывающие свое уважение к нему способом самым убедительным из всех тех, какие приняты между светскими людьми: берут у него взаймы; потом на сцену выступают торговые фирмы "на вере", подвергающие испытанию его доверчивость; потом - женщины, с виду чувствительные, а на деле дьявольски жестокие; потом - игорные дома с их завсегдатаями, которые иногда начинают с проигрыша, но всегда кончают выигрышем; наконец, услужливые чичероне, которые водят провинциалов по театрам, кафе и всякого рода достопримечательностям, никогда не позволяя себе платить за свои места.

В зоологическом отношении провинциал принадлежит ко второй разновидности класса двуруких. У него громкая речь, густой румянец, грубая кожа, солидная талия, слегка сутулая спина, приподнятые плечи; руки у него болтаются, а ноги вогнуты внутрь, и те и другие не пропорциональны туловищу, наверно, потому, что он непрестанно их упражняет. Для него ходьба - первое условие существования. Когда он в Париже, то ни один сосед по гостинице еще встать не успеет, а он уже обегал все набережные и бульвары; здесь он купит яблочное пирожное, там кусок торта, но это ничуть не вредит его желудку, в котором пищеварение изумительно ускоряется от столкновений со всеми парижскими уличными столбами.

Привычки и манеры у него не менее смешные, чем внешность; он считает себя обязанным по всякому поводу защищать местный патриотизм; как только он закашляет, сейчас же идет плюнуть в уголок, что при простуде крайне утомительно; прежде чем выпить, он кланяется сотрапезникам, и, прежде чем произнести каламбур, сам хохочет; садясь за стол, пододвигает его к себе; в ресторане Вэри заказывает суп и говядину с тушеной капустой; зовет официанта сударем; три раза в минуту поправляет волосы, рукава засучивает до локтей, а брюки - до колен. Он любит все яркое, пестрое, поэтому чаще всего вы увидите, что при сюртуке морковного или желтого цвета он носит туфли, начищенные до зеркального блеска, золотые серьги и зеленые перчатки!

Коротко говоря, провинциал - существо непостижимое, в 1831 году он еще ходит во Французский театр; попав к Франкони, считает, что пришел в Оперу[1], в антрактах покупает "ячменный сахар", торгуется в театральной кассе, статую Генриха IV принимает за статую Наполеона, Тальони - за госпожу Саки[2] и даже уверяет, что она плясала на канате в их городе; приходит в восторг от восковых фигур, украшающих витрины парикмахерских; зевает, слушая Паганини, раскланивается с капельдинершами, беседует с клакерами и аплодирует в театре Нувоте!

quot;Карикатура", 12 мая 1831 г.

Примечания

...попав к Франкони, считает, что пришел в Оперу... - Имеется в виду знаменитый в то время цирк Франкони.

...принимает... Тальони - за госпожу Саки. - Тальони - знаменитая балерина. Саки - канатная плясунья.

 

 

Париж в 1831 году

Рай для женщин,
Чистилище для мужчин,
Ад для лошадей.

Очерк1

Город контрастов, средоточие грязи, помета и див­ных вещей, подлинных достоинств и посредственности, богатства и нищеты, шарлатанства и таланта, роскоши и нужды, добродетелей и пороков, нравственности и раз­вращенности; город,

 

где с собаками, обезьянами и лошадьми обращаются лучше, чем с людьми;
где люди порою выполняют обязанности лошадей, обезьян и собак;
где некоторые из граждан были бы хорошими мини­страми и где некоторые из министров — плохие граж­дане;
где очень часто ходят в театр и очень плохо отзыва­ются об актерах;
где встречаются люди рассудительные, а встречают­ся и такие, которые пускают себе пулю в лоб или подни­маются на воздушном шаре;
где республиканцы еще более недовольны, с тех пор как они добились «лучшей в мире республики»2;
где меньше всего добрых нравов и больше всего мо­ралистов;
где больше всего художников и меньше всего хороших картин;
где повсюду имеются лекарства от всех болезней, весьма искусные врачи и где, однако, больше всего боль­ных;
где теперь больше карлистов, чем в те времена, когда монарх именовался Карлом X;
где больше иностранцев и провинциалов, чем пари­жан;
где много церквей и мало верующих
где много газет и мало подписчиков;
где на некоторых памятниках можно увидеть изобра­жение петуха, орла и лилии3;
где лучшая в мире полиция и больше всего краж;
где больше всего филантропов, благотворительных учреждений, богоугодных заведений и в то же время больше всего горемык!

Париж — это предмет зависти для тех, кто никогда его не видел; счастье или несчастье (смотря, как повезет) для тех, кто в нем живет, но всегда — огорчение для тех, кто принужден покинуть его.

Итак, Париж является целью для всех. Каждый стремится сюда, имея на то свои собственные основания.

Праздный и состоятельный провинциал приезжает сюда передохнуть, поучиться хорошему тону и кстати оказывается жертвою тех, кто эксплуатирует провинци­альную неопытность;


иностранец-миллионер — приезжает посмотреть до­стопримечательности, попробовать тонкие вина, пообе­дать в ресторане «Провансальские братья» и узнать, как сшиты туфельки у балерин парижской Оперы;
студент, чтобы пройти курс юридических наук и до­ставить отраду гризеткам;
человек, склонный к науке, чтобы научиться;
талант, чтобы прославиться;
честолюбец, чтобы возвыситься;
девица из деревни, чтобы приобрести лоск;
депутат, чтобы голосовать;
плут высшей марки, чтобы получить известность;
писатель, чтобы найти читателей;
лейтенант, чтобы стать капитаном;
красота, чтобы пленять;
гений, чтобы блистать;
прожектер, чтобы эксплуатировать;
промышленник, чтобы получить патент!

Все находят здесь то, за чем приехали и от столкно­вения различных интересов, от соприкосновения со всяческими видами промысла и бесчисленными талантами в тысяче разных отраслей, от бездны фантазии, на прак­тике применяемой к разнородным исканиям,— рождают­ся та деятельность, то непрерывное развитие промыш­ленности, те чудеса искусства и науки, те ежедневные усовершенствования, те полные научного интереса и изобретательности замыслы — словом, все те изумительные чудеса, которые поражают, удивляют и пленяют, застав­ляя всех признать Париж городом, не имеющим себе рав­ных во вселенной.


1 Очерк был опубликован в журнале «Карикатура» 10 марта 1831 г.
2 … они добились «лучшей в мире республики». – Так именовалась конституционная монархия Луи-Филиппа ее сторонниками.
3 … изображение петуха, орла и лилии. – Изображение петуха – эмблема французской нации, орла – наполеоновской империи, лилии – монархии Бурбонов.

 

Воскресный день

Очерк1

Как утверждает священная история, господь бог тру­дился шесть дней, а на седьмой день почил от дел творения. И все сыны апостольской римско-католической цер­кви, которые мира не создавали, да и в течение недели не бог весть как много работали, в седьмой день отдыхают по-апостольски. Днем отдыха является воскресенье, и так как всякий имеет право отдыхать на свой манер, то обычно воскресенье и есть тот день, когда многие христи­ане наиболее устают.

В этот день еженедельного праздника:

Дамы-святоши выводят погулять собачку, затем от­правляются в церковь к поздней обедне, слушают про­поведь и вечерню, а засим по-христиански употребляют остаток дня на поношение ближнего.

Студент вознаграждает гризетку за то, что она не изменяла ему целую неделю, и укрепляет ее верность прогулкою в Булонский лес, Роменвиль или в Монморанси.

Лавочники отправляются за город с самого утра — одни в тележке или в шарабане, другие в «кукушке»2 или пешком; они рассыпаются по окрестностям Парижа и обогащают рестораторов Версаля и Сен-Клу, Монмартра и Вирофле.

Служивый, покровительствуемый мадмуазель Фран­суазой, сдает у входа в музей на хранение свой тесак я по-военному объясняет все деяния и подвиги господи­на Аякса или спасителя нашего Иисуса Христа.

Совсем растерявшись оттого, что некого осыпать бра­нью и колотить, добродетельный школьный учитель вы­колачивает собственный сюртук.

Буржуа, взяв жену под одну руку, а зонтик и собач­ку испанской породы под другую, идет в Зоологический сад смотреть зверей.

Простолюдин набивает карманы всей мелочью, какая найдется у него дома, и ведет свою супругу вместе с деть­ми к заставе; там он довольствуется пинтою пива в пол-франка, вступает с кем-нибудь в перебранку, возвращает­ся домой, бьет жену, ломает мебель и засыпает, очень до­вольный проведенным днем.

Чиновник, которого служебные обязанности всю неделю держат в канцелярии от десяти до четырех и кото­рый может посещать своих друзей только по вечерам, делает визиты, чтобы не прослыть ночною птицей. Ров­но в полдень на нем уже черный фрак, чистое белье, сверкающие сапоги; он выходит, обегает весь Париж, не застает никого дома и возвращается весь в пыли и грязи, раздосадованный и злой.

Но вот кто наиболее скрупулезно соблюдает римско-апостольское предписание об отдыхе, — это состоятель­ный человек. Для него воскресенье длится всю неделю, и в седьмой день он обречен на бездействие. В самом де­ле, все прочие забавляются или делают вид, что забав­ляются, у всех прочих белая сорочка и опрятное платье; неужели же порядочный человек должен поступать, как все прочие? Поэтому в парке Тюильри по воскресеньям нет ни франтов, ни изысканных туалетов. В Булонском лесу — ни элегантных экипажей, ни бешеных каваль­кад! Для этих людей нет зрелищ, нет праздника в такой день, когда пользуется им большинство. Если случайно необходимость заставит их выйти на улицу, то умыш­ленно простой костюм отличает их от тех, кто раз­рядился по-воскресному. Словом, для них отдых — это скука.

Горе гражданам, остающимся в Париже по воскре­сеньям в хорошую погоду. Нет ничего более печального; утром — в городе движение: все уезжают за город; днем — вместо обычного шума везде тишина; вечером — запертые лавки, пустые и унылые улицы, свидетельствующие о том, что большинство жителей в отъезде.

Но так как воскресный день не длиннее остальных, он, как и остальные дни, кончается в полночь, и в этот час возрождаются движение, толкотня и шум — характерные элементы, составляющие очарование больших городов. Приливая со всех точек окружности к центру, тысячи и тысячи людей несутся через все заставы и наполняют улицы бурными волнами. Экипажи сталкиваются, пеше­ходы поют, пьяницы ругаются, дети плачут, и все, изму­ченные, возвращаются домой, как бы далеко они не уез­жали на свою воскресную прогулку.

Вот как парижане понимают, что такое отдых в день седьмой.


1 Очерк был опубликован в журнале «Карикатура» 31 марта 1831 г.
2 … «кукушка» – небольшая карета на двух высоких колесах на пять-шесть мест.