Маленький Грустин и Большая Тайна мира.
ПРЕКРАСНЫЙ МИГ
Темнело. Усталый Вечер сладостно зевнул, и, потянувшись во все стороны света, устроился поудобнее в пушистых разноцветных облаках. Его давний приятель Сумеречный Ветер взбил ему облачную перину попышнее и помягче, и они вместе сквозь полуприкрытые веки наблюдали, как на нежно-сиреневом небе распускались первые яркие звезды – голубые, синие, розоватые…. И вот вдалеке, в лилово-фиолетовом одеянии появилась – она, Прекрасная Госпожа Ночь. Ее переливающийся звездами наряд как всегда вызывал восхищение, но Вечер как всегда не смог его хорошенько разглядеть, потому что уже сладко спал. Увидев это, его неугомонный друг качнул его пару раз на прощание и помчался навстречу Прекрасной Госпоже. Все ночные обитатели Земли приветствовали ее радостными возгласами. На опушке леса в маленьком болотце заливистые лягушки оглушили всех пронзительными криками: «ква-ква-квакая ночь, ква-ква»! Размеренно и громко заухала сова: «у-гу, у-гу, у-гу», словно подтверждая сказанное. В густой и пахучей траве сверчки уже настроили инструменты и выводили свои мелодии. Звонкие и быстрые «трю-юль,трю-юль,трю-юль» разлились по широкому лугу и, подпевая им, сонно зашелестела трава: «ш-ш-ш-ш-ш». Маленькие стайки ночных мотыльков украшали эту музыку своими нежными всполохами порхающих крылышек: «фр-фр-фр-фр-фр». Слушая это многоголосие, Сумеречный Ветер с усердием старался разнести мелодии как можно дальше. Прошло совсем немного времени, а вокруг все преобразилось.
Наконец, восторженные крики немного поутихли, и все, задрав головы кверху, рассматривали великолепное шествие. А там во всей своей красе стремительно шагала ее Величество Ночь, заполняя собою все пространство от земли до самого неба. Широкими и красивыми взмахами она, не спеша, старательно закрывала каждый светлый кусочек неба, краски которого становились все гуще, а из широких ее рукавов серебристой россыпью разлетались разноцветные звезды.
Звезды быстро вниз летят
Это звездо-звездо-пад!
Небо звездами цветет.
Перламутровая Ночь идет!
Увидев, что можно весело порезвиться с сияющими звездочками – малютками, Сумеречный Ветер со всех ног понесся прямо в поднебесье. И там, на самой границе света и тьмы, он вдруг услышал звонкий голосок:
– А еще ночью бываю я!
От неожиданности Ветер даже остановился. Он попытался разглядеть того, кто произнес эти слова, но на фоне темнеющего неба увидел лишь нежно-фиолетовую продолговатую тень с голубоватым свечением.
– А ты кто? - спросил удивленный Ветер.
– Грустин, – ответил незнакомец. – Я возник из тени, тишины и света голубой луны.
Удивленный Ветер даже присел на проплывающее мимо облако.
– А почему Грустин? Ты что, всегда грустишь?
– Понимаешь, я всегда живу ночью, и никогда не видел солнечного света и не слышал звуков радости. Все это Госпожа Ночь укутывает под своим покровом. А я так хочу хотя бы одним глазком увидеть солнечный лучик и подружиться с ним, но меня Ночь не пускает, говорит, что он меня проглотит – испуганным шепотом произнес малыш.
И в это же мгновение огромная темная густая вуаль опустилась прямо на их головы. Грустин от неожиданности замахал руками и пронзительно закричал:
– Ой-оеей-ой!
Ночь приподняла свой покров, и, увидев маленького Грустина, нахмурилась, отчего близлежащие облака приобрели лилово-фиолетовый оттенок.
– Ты появляешься все раньше и раньше, – строго сказала Ночь, так тебя поймает и поглотит солнечный луч. Она посадила Грустина на фиолетовое облако, на темном фоне которого сразу высветился серебристый плащик и сверкающие локоны малыша.
– Но мне так хочется увидеть все при свете дня! Сверчок говорит, что днем все по-другому – другие звуки, другие краски и другие песни.
– Конечно, днем все другое. А сейчас нам надо торопиться, пора нам всех угомонить! Смотри, как расшумелись! – И Ночь стала кружиться, летать и накидывать свои темные вуали на все шумные уголки. Вскоре звуки сделались мягче, тише, приглушеннее.
По ночному небосклону шествует Луна.
В ореоле золотом царственная госпожа.
Ее мантия прекрасна и усыпана сияньем,
Оттого ее встречают пышным величаньем.
Все земное утихает и дыханье затаив,
Тихо-тихо ночь встречает, голову склонив.
Стараясь быть тихим, Грустин предложил:
– Ночь, а давай спустимся в сад.
Добродушный Ветер, услышав это, подставил им свои огромные крылья, и через мгновение нежно опустил в темном саду. Ночь бархатным голосом нараспев приветствовала всех:
– До-о-брых снов мой, са-ад!
– Сад, сад,– заворожено повторял Грустин.
– Все ли травы спят?
– Спят, спят, – словно эхо отвечал Грустин.
– Пусть приснится сон!
– Сон, сон! – пел лунный малыш.
– Счастливый добрый сон!
– Динь, дон… – сладко зевая, произнес Грустин, а Ночь, улыбнувшись, нежно запела и закружилась в танце.
– Ночь, а где же луна? – спохватившись, вдогонку крикнул малыш. Она недоуменно огляделась, а потом достала из необъятных складок своего покрова большой сияющий диск и, легко подбросив его, пропела: «В вышине серебрится она!».
И как только луна полностью закатилась на небеса, вся земля вмиг озарилась прекрасным лунным светом. Грустин в восхищении нежно погладил шелковые травы своими полупрозрачными руками и прошептал:
– Ночь, смотри, как красиво сверкает трава в лунном свете, и листва, и вода. Ночь, кругом красота!
– Ах, Грустин, я так устала, помоги мне расправить мой небесный покров, – произнесла она, усаживаясь прямо на густые лиловые облака, которые тут же приняли форму великолепного трона. А разноцветные звездочки, находившиеся поблизости, тут же усыпали его своим сверканием. Малыш легко взлетел вверх и направился в самую гущу темных складок ночного покрывала.
– А это правда, что под своим покровом ты прячешь Тайну Мира? – спрашивал Грустин, расправляя многочисленные лилово-фиолетовые складки.
– Это тайна! – сонно ответила Прекрасная Госпожа.
– А как же мне ее узнать?
– Всему свое время, – задумчиво произнесла Ночь, и мысли ее унеслись в неведомые дали.
И нам их уже не догнать.
А сколько разнообразных мыслей рождается у тех, кто сквозь ночной покров глядит на звезды! Давайте вместе подумаем о чем-нибудь прекрасном. Ведь Ночь это так любит, она для этого и рассыпает алмазы звезд на темный небосклон.
* * *
Грустин сидел, задумавшись. Он размышлял о Времени, ведь Ночь ему сказала, что у всего есть свое время. И он всеми силами старался представить, как оно выглядит.
– Интересно, какое оно, Время? Я бы так хотел его увидеть!
Вдруг он услышал странную музыку и странные звуки: «Тик – так, тик – так», а через мгновение перед ним возник Высокий Господин в черном фраке, цилиндре и начищенных до блеска ботинках. Однако больше всего Грустина поразили белоснежные перчатки незнакомца, которые в лунном сиянии были похожи на двух порхающих птиц.
– Вы меня звали? Вот и я, – поклонившись, сказал Высокий Господин. Прокрутившись на правой пятке, он прочертил своей тростью в воздухе замысловатую фигуру и направился дальше как ни в чем, ни бывало. Грустин быстро побежал за ним.
– Время, здравствуй, ты куда идешь?
– За часом час, за годом год я всегда иду вперед, – не останавливаясь произнес Господин в белых перчатках.
– Время, скажи, это правда, что счастливые минутки у тебя бегают быстрее грустных?
Высокий Господин на ходу взглянул на Грустина, и, загадочно улыбнувшись, неожиданно отпустил свою трость, и она вприпрыжку пошла сама по себе. Пока Грустин смотрел, как трость выписывает танцевальные па, в руках Господина, как у настоящего фокусника, появились сверкающие разноцветные шарики. Они возникали на левой ладошке, плавно друг за другом поднимались в воздух, опускались на правую ладонь и исчезали.
– Смотри,– произнес он, – все они бегут одинаково, просто, когда ты счастлив, то меня не существует – все как один прекрасный миг. И в это самое мгновение Грустин вдруг увидел необычный сверкающий шарик. Маленькие искорки вспыхивали вокруг него и, разлетаясь в разные стороны, исчезали в ночной мгле. Зрелище действительно было необыкновенное! Засмотревшись и забыв обо всем на свете, Грустин в восхищении наблюдал, как искристый шарик плавно перелетал с одной ладони на другую.
«Все как один прекрасный миг» – медленно повторил он, и словно очнувшись, быстро спросил:
– А правду говорят, что когда ничего не делаешь, то время пропадает даром?
Господин в черном фраке подхватил летящий мимо золотистый шарик и неожиданно раскрыл его. И там, внутри, Грустин увидел что-то необыкновенное и загадочное.
– Смотри, в каждой минутке спрятана какая-то тайна. И когда ты ничего не делаешь, то тайна так и уходит нераскрытая. На этих словах золотистый шарик исчез, как будто растворился в воздухе. Удивленный Грустин, размышляя, тихо произнес:
– Получается, если не терять ни одной минутки, столько тайн можно узнать! А вдруг среди них и тайна Мира окажется? И Грустин мысленно пожелал, чтобы ему обязательно открылась тайна Мира.
Они шли вместе – Высокий Господин и маленький Грустин.
Один шел, потому что всегда был в пути, а другой шел и мечтал. Но вдруг знакомое тиканье прервало его мечты о тайне Мира. Грустин огляделся и увидел, что сверкающие шарики исчезли, трость по-прежнему, подпрыгивая, шагает рядом, а в руках у Времени появилась диковинная шкатулка.
– Скажи, что у тебя там тикает? – спросил Грустин, пытаясь разглядеть замысловатые узоры, нарисованные на шкатулке.
Слушай!
Не спеша, за разом раз медленно проходит час.
Есть еще малютки – быстрые минутки.
Слышишь, резво как бегут: туки-туки, туки-тук.
А у каждой у минутки есть сестреночки секунды.
Только их не сосчитать, во весь дух они летят.
Слышишь, тики, тики, тики-так.
Время шло, и Грустин шел, и слушал мелодию космических часов. Наверное, это бы продолжалось бесконечно долго, но неожиданно Высокий Господин многозначительно произнес:
– Смотри, Ночь уходит.
Увидев, как Ночь собирает свои звездные покровы, Грустин горестно вздохнул.
– Всему свое время, скоро утро, – участливо сказал тот, который неустанно шел вперед.
– Господин Время, пока есть время до утра, давай с тобой немного поиграем.
– Играть со временем? – и Высокий Господин усмехнулся. – Я занят важным делом.
И в тот же миг на лице у Времени появились маленькие круглые очки, и глубокая складка пролегла через весь лоб. Видимо, все это должно было подчеркнуть особую важность Высокого Господина. Поэтому Грустин тут же поинтересовался:
– А какое дело важное?
Сделав многозначительную паузу, Время деловито ответил:
Важных дел на свете много:
Для кого-то почитать,
Звезды в небе посчитать,
Очень важно поиграть
И немного помечтать.
А я перевожу минутки
Из прошлого в будущее.
– Все-таки жаль, что ты не можешь со мной поиграть, – тихо сказал Грустин и сделался еще грустнее. Малыш очень огорчился, и от этого его голубоватое свечение, сменилось темно-фиолетовым светом. Чтобы как-то подбодрить своего нового друга, Господин Время участливо предложил:
–А ты посмотри на все это по-другому.
– Как это, посмотреть по-другому? – оживился Грустин.
– А вот так – весело проговорил Время. – Я не могу с тобой играть, зато я могу с тобой говорить.
– Ух, ты, как здорово! – обрадовался лунный малыш. – Какая хорошая игра получается. Называется ЗАТО! Ты не можешь со мной играть, зато ты можешь со мной говорить.
И, конечно, Грустин не стал упускать такую возможность, поэтому сразу же спросил:
– Скажи, мне Время, а смог бы я подружиться с солнечным лучом? – И немного испуганным голосом добавил:
– Но только чтобы он меня не проглотил?
– Да не будет он тебя глотать, он же не крокодил, он тебя по-гло-тит, – нараспев ответил Время.
– А он может не поглотить? – с надеждой спросил Грустин.
Время улыбнулся, и, подняв указательный палец кверху, важно произнес:
– Все может быть, особенно то, во что ты веришь, запомни это малыш!
– Но как же мне узнать? – не унимался Грустин.
– Вот придет твое время – узнаешь, много тайн узнаешь.
Услышав о тайнах, Грустин еще больше оживился, и в радостном нетерпении вскричал:
– Когда же придет МОЕ время? Где оно? Я его что-то не вижу.
– Зато ты его сейчас услышишь, – загадочно произнес Господин Время. И мелодия космических часов зазвучала с новой силой, и с новыми мотивами. – Иди, скорей укройся в ночной покров, наступает утро.
И тут Грустин заметил, что находится на самом краю ночи. Он быстро накинул на себя сверкающий темный покров, и уже собрался скрыться в нем, как услышал слова Времени:
– Вот сейчас достану последнюю минутку-малютку…и космические часы пробьют утро.
– Интересно, какая она, последняя минутка? – спросил любознательный Грустин, выглядывая из своего укрытия.
И тут он ее увидел. Она была необыкновенная! Сияющая, серебристая, с маленькими прозрачными крылышками, от трепыхания которых оставались лучистые отблески, и раздавался нежный мелодичный звон.
– Ой, какая красивая! – восхищенно воскликнул Грустин и зачарованно глядя на серебристую минутку, он тихо прошептал:
– Мне кажется, эта минутка моя.
И хотя он сказал это очень-очень тихо, Время все же услышал его.
– Держи, малыш! – торжественно сказал Время. – Она твоя!
И он направил серебристую красавицу прямо в руки Грустина. Она летела к нему, оставляя за собой радужное сияние, а ее волшебный звон наполнял Грустина новым, неведомым чувством. Сверкающий шар плавно и нежно опустился в ладошки Грустина. Замирая от восторга, он трепетно спросил:
– Так ты умеешь летать?
– Ты теперь тоже, – звонко ответила минутка и …исчезла. Она раскрыла свою тайну, и ее время кончилось. И вдруг неведомая сила подхватила Грустина и, закружив, понесла его сквозь пространство и время. Он бесстрашно с ликованием отдался этой силе, прокричав:
– Волшебные крылья, несите меня в утро нового дня!
Он летел, и наслаждался полетом, ему казалось, что у него за спиной настоящие крылья, и от их взмахов оставались позади красивые радужные следы. Так Грустин перешагнул ту черту, которая отделяла ночь от утра, тьму от света.
А ты, маленький мой читатель, когда просыпаешься рано утром, не торопись открывать глазки, приглядись, сквозь сомкнутые реснички виден удивительный свет. На границе ночи и утра можно увидеть и услышать настоящее волшебство!
* * *
Бьющие часы на старой башне, провожая Ночь, разбудили Утро. И оно распахнуло настежь все окна и двери, и, выглянув наружу, увидело, как вдалеке исчезали последние сумерки Ночи. Утро пригладило свои взъерошенные золотистые волосы и, зачерпнув ладонями росу и на бегу умывшись, полетело над землей и зазвучало песней Нового Дня. Звонкое и прозрачное Утро окружило лунного малыша своими нежными красками и незнакомыми звуками.
Грустин оказался в том саду, где был сегодня ночью. Но он не узнавал его. В восхищении он промолвил:
– Какое чудесное утро! Я вижу нежный свет утреннего солнца, и синеву прозрачного неба. Я слышу тысячи удивительных звуков, неведомых и зовущих!
И, не выдержав всего этого счастья, Грустин устремился навстречу всему новому и неизведанному. Он бежал и бежал, ничего не видя, и не слыша, но ощущая все, как один прекрасный миг.
Когда он остановился, то увидел перед собой тысячи сверкающих, разноцветных звезд.
– Как вы сюда попали? – удивленно спросил он. – Вы что, с неба упали?
– Да! – сказал ему василек-голубая звезда. – Но это тайна.
– Тайна Мира? – спросил Грустин.
– Нет, это тайна моя, – скромно ответил цветок.
– И моя, и моя, – подхватили другие цветы.
– Мы росли в небесном саду на звездных деревьях. А когда мы созрели, то упали на Землю. И теперь мы тут растем, пахнем и сияем, то есть цветем, – ответил большой красный цветок, тоже немного похожий на звезду.
– Получается, на небе звезды цветут ночью, а на Земле днем?! Так значит, ничто никогда не кончается, а только все изменяется!? – радостно воскликнул Грустин, открыв для себя еще одну тайну. И он весело побежал от одного цветка к другому, вдыхая нежные ароматы, как вдруг – прямо посреди цветов он увидел крохотное, белое облачко. Оно сидело на тоненьком зеленом стебельке, и было такое круглое и пушистое, что так и хотелось взять его в руки.
– Облачко, ты запуталось в цветочках? – спросил Грустин и взял его в свои легкие ладошки. Но тут подул легкий ветерок и малыш увидел, что облачко, поднявшись, разлетелось в разные стороны света. Глаза у Грустина от удивления стали большими и круглыми как это облачко. Он никогда раньше не видел, чтобы облачка так рассыпались на маленькие пушистики. А облачко ему сверху прокричало:
Я лечу, лечу, лечу!
Скоро вниз я упаду.
По всему большому саду,
Я весною прорасту!
И Грустин тут же опустил голову и, посмотрев на оставшийся зеленый стебелек, вдруг сразу понял тайну белого облачка – оно рассыпалось на маленькие семена. А ветер все дул и уносил пушистики вдаль. И тут лунный малыш прокричал своему другу:
– Сумеречный Ветер, здравствуй!
Ветер, оглянулся, приостановился, пригляделся и, прищуриваясь, тихо-тихо произнес:
– Здравствуй, малыш!
Ведь если бы он сказал громко, то легкого Грустина сдуло бы куда-нибудь вглубь сада.
Ветер пригладил свои косматые пряди и басисто проговорил:
– Разрешите представиться – Полуденный Ветер! А Сумеречный – это мой брат-близнец, но мы с ним встречаемся крайне редко. А тебя как зовут?
– Грустин! – весело сказал лунный малыш и расплылся в счастливой улыбке. Ветер этому очень удивился, и от этого стал еще больше. Потом он немного подумал … и удивился еще больше. И, конечно, стал совсем большим. Поглядев сверху вниз, он прогудел:
– Что-то я свысока тебя совсем плохо вижу. – И Ветер решил больше не удивляться. А потому через некоторое время он сделался небольшим и очень приятным.
Счастливый Грустин побежал дальше. Его новый друг Полуденный Ветер полетел рядом с ним, шевеля зелеными травами и звеня синими колокольчиками. Но вдруг, Грустин увидел совсем необычный цветок.
–Тише, тише! – сказал он Ветру. – Этот цветочек еще спит.
И Ветер затих, глядя на чудесный цветок.
– Просыпается… – прошептал Грустин, увидев, что цветок легонько шевельнулся. И тут цветочек вдруг вспорхнул, расправил свои лепестки и полетел.
– Ты куда полетел, цветок? – догоняя его, прокричал Грустин.
И услышал в ответ:
Я просто синий мотылек.
Я лечу на веселый зеленый лужок.
Там состоится праздничный бал!
Кузнечик нас всех приглашал.
Он, наверное, ждет и тебя.
На радостный праздник летнего дня!
Мотылек поднялся над садом и полетел в сторону Солнца. Лунный малыш, провожая его, засмотрелся на сияющее светило. Его теплые ласковые лучи становились все ярче и ярче. В кружевной тени сада, лучики солнца мягко касались Грустина и нежно щекотали его. Они даже просвечивали сквозь него, создавая радужные переливы. Это было очень приятно, но немного боязно. Потому что Грустин становился почти невидимым и совсем легким. А ведь он всегда хотел подружиться с солнечным лучиком, но теперь ему стало страшно. «А вдруг лучик меня поглотит, и я совсем исчезну» – подумал лунный малыш и поскорее спрятался в густую тень, отчего его любимый нежно-фиолетовый свет проявился еще сильнее.
– Что же ты остановился? – пробасил нетерпеливый Ветер. Он тоже захотел полететь на солнечный лужок, но когда он увидел Грустина в тени, то сразу все понял. Развернувшись во всю свою ширь, он прогремел с высоты небес:
– Я тебе по-мо-гу-у!
И в мгновение ока Полуденный Ветер нарядил голубое небо большими белоснежными пушистыми облаками. Словно веселые барашки они радостно побежали по небу и бросали тень на землю. Ветер, подхватив Грустина, прикрыл его пологом своего плаща, пряча от солнечных лучей, которые становились все ярче и ярче. И они полетели вдвоем над большим цветущим садом, и над голубой сверкающей речкой, и над густым зеленым лесом. При свете дня все вокруг было так красиво, что он лунный малыш просто ликовал. И от этого серебристо-голубой свет на его плащике проявлялся все сильнее. Ведь когда происходит что-то необыкновенное, это обязательно отражается на нашем облике.
Летать – это так здорово! А ты, дорогой читатель, когда-нибудь летал? Хотя бы во сне? Или, закрыв глаза и представив огромные крылья за спиной, поднимался высоко-высоко над землей? Если нет, то обязательно попробуй, тебе это очень понравится!
* * *
Прошло совсем немного времени, Грустин и его крылатый друг опустились на зеленый лужок в пахучую густую траву. В ней было тенисто, свежо и прохладно. Вы бы видели, что там происходило!
Над зеленым лугом порхали разноцветные бабочки, сверкали на солнце стрекозы, и важно жужжали шмели: «жжжж»! В траве копошились жуки, резвилась мошкара, а веселые божьи коровки расселись на зеленые травинки, словно разноцветные бусинки. Все были в ожидании. И вот появился кузнечик. Он был в темно-зеленом бархатном фраке с красным галстуком. Кузнечик вышел немного вперед, отставил тоненькую ножку и всем поклонился. В руках у него была настоящая маленькая скрипочка. Все замерли, ветер не шевелился, букашки не копошились и даже шмели перестали жжужать. Кузнечик приготовился, взмахнул зеленой травинкой, и зазвучала Песня Лета! Солнечная, яркая, зовущая, она разносилась над лугом, одаривая всех несказанной радостью. Ветер не удержался и, аккуратно взлетев, чтобы не потревожить слушателей, стал разносить эти волшебные трели как можно дальше.
Грустин с упоением слушал волшебные мелодии, он никогда не слышал таких звуков. А когда кузнечик остановился он подбежал к музыканту и с трепетом спросил:
– Кузнечик, ты умеешь творить волшебство, скажи, а ты знаешь тайну Мира?
– Я знаю, что от песни вырастают крылья! – вдохновенно ответил скрипач.
И он снова заиграл на скрипочке, и его изумрудные глаза засияли как две лучистые звезды.
– От песни вырастают крылья! – изумленно повторил лунный малыш, стараясь понять новую тайну. От переполняющих звуков радости ему показалось, что у него и вправду выросли крылья, он даже оглянулся назад. Не увидев их, Грустин решил, что они, наверное, еще очень маленькие, и, не в силах больше стоять на месте, он принялся кружиться крича на ходу:
– Спасибо, тебе, кузнечик, спасибо!
А музыка продолжала звучать, и вместе с кузнечиком пел и радовался весь луг! Колокольчики звенели, пахучие травы шелестели, жаворонки пели: «цвинь, цвинь, цвинь»…
Неожиданно среди этих песен громко прозвенел колокольчик с очень низким голосом. Он становился все слышней и слышней. Копошащиеся в траве букашки и жучки стали быстро расползаться, передавая друг другу весть о том, что приближаются коровы. Легкая тревога передалась Грустину, и он тихо спросил:
– Кто такие коровы?
Зарывающийся в землю червяк успел пробормотать, что это огро-о-омные существа. Проползающий мимо жучок негромко добавил, что они с рогами и большими копытами. Сползающая с зеленого листа улитка сообщила о том, что коровы все время жуют и громко мычат, и тут же спряталась в свой домик. Только маленькая божья коровка никуда не спешила, ведь она умела летать. Качаясь на зеленом листе, она рассказала Грустину, что коровы дают очень полезное молоко, и что она тоже коровка, только очень маленькая. И она тоже умеет давать молочко, но оно просто красивое.
– А коровы знают тайну Мира? – поинтересовался лунный малыш.
– Я не знаю, но коровы умеют мечтать. И больше всего на свете им бы хотелось летать. Я знаю это, вне всякого сомнения, – она произнесла это таким убедительным голосом, что малыш сразу же поверил ей.
Услышав эти слова, пролетавший мимо Ветер остановился, и внимательно посмотрев на маленького жучка, произнес:
– Некоторые мечтают так сильно, что превращаются в маленьких божьих коровок, правда? Но тс-сс, это тайна.
Маленькая коровка покраснела еще больше, она не знала, что Ветру известна ее тайна. Ведь когда-то она была очень большой и совсем не умела летать и молочко у нее было полезное.
– Вот это да! Какая сила у мечты! – восхищенно произнес Грустин, посмотрев на маленького жучка. Но он не успел подумать о том, как это происходит, потому что свет внезапно померк, и прямо перед ним возникла громадная голова, которая громко и протяжно промычала: «Му-у-у»….
Грустин не успел даже испугаться, как заботливые крылья Полуденного Ветра подхватили его и перенесли в сторонку. Удивленная корова, ничего не поняв, отпрянула назад и опять промычала: «му-у-у»... Потом она с трудом подняла голову кверху и большими задумчивыми глазами посмотрела на небо. Все у кого есть мечта, знают какую-нибудь тайну.
А у тебя мой дорогой читатель, есть какая-нибудь тайна? Или мечта? Вспоминай о ней чаще, прикасайся к ней сердцем, и она непременно сбудется, как у одной задумчивой коровки.
* * *
Маленький Грустин шел и думал о том, что у всех есть своя тайна. Интересно, думал он, а у кого хранится тайна Мира? И почему у всех есть какие-то тайны, а у него нет? Он не находил ответов на свои вопросы, но он решил твердо верить, что обязательно раскроет тайну Мира. Вдруг до него донесся веселый звонкий голосок:
– Так радостно на солнечной полянке! Столько вдохновения, что можно стихи сочинить и маме, и папе, и всем моим друзьям. Кажется, уже что-то придумывается!
Грустин подошел поближе, чтобы лучше разглядеть, у кого такой звонкий голос. Он увидел необычное существо, очень похожее на него самого, с такими же золотистыми волосами. Грустин уже ринулся вперед, чтобы познакомиться, но неожиданно Ветер остановил его.
– Подожди, Грустин, тс-с-с, не вспугни вдохновенье.
– Это существо – вдохновенье? – спросил малыш.
– Нет же, – улыбаясь, ответил Ветер. – Это – человек, маленький мальчик лет примерно восьми, он сочиняет стихи. Ты посмотри, как вокруг него все светится и сияет. Вот это и есть вдохновение, когда свет льется с небес, и душа видит весь мир полным красот и чудес!
И вдруг они увидели, как внутри этого переливающегося света распустился прекрасный цветок. Он излучал необыкновенное сияние.
– Что это так светится? – восторженно спросил Грустин.
– Это Душа, – ответил тихо Полуденный Ветер.
– Что это и откуда она взялась?
– Душа – это вечный свет внутри человека. А когда к нему приходит вдохновенье, для нее это лучшие мгновенья.
– Это свет от вдохновенья? Это просто восхищенье! – ликовал лунный малыш.
И тут они услышали: