Р§РђРЎРўР Р’РўРћРРђРЇ СОЛР8 страница
Он приложился к стакану с вином.
— Они не любят чужаков. Тех, что живые. Но, боги, вид у нас был довольно жалкий. Мы провели в пути несколько месяцев и потеряли четырнадцать человек. Мы добирались туда на дирижабле, на барже, на вьючных животных, на птераптицах, многие мили шли пешком. Я провел там несколько месяцев и привез в Нью—Кробюзон много всяких… диковинок. Вы уж мне поверьте, я повидал кое—что еще удивительнее этого города.
Беллис нечего было сказать. Она пыталась переварить то, что сказал Фенек. Некоторые из упомянутых им мест на самом деле были мифологией чистой воды. Мысль о том, что он побывал там (жил там, Джаббер его раздери), была сама по себе из ряда вон выходящей, но ей не показалось, что он лжет.
— Большинство из тех, кто пытается добраться туда, погибают, — сказал он обыденным тоном. — Но если вам это удастся, если вы доберетесь до Холодного Когтя, особенно дальних его берегов… считайте, что вам уже повезло. Вы попадаете к копям Шаттерджекс, на пастбищные угодья к северу от Хинтера, на остров Янни—Секкили в море Холодный Коготь… а они так и рвутся торговать, уж вы мне поверьте. Я там провел сорок дней. Единственные, с кем они торгуют, это дикари с севера, которые раз в год приходят на рыбацких лодках и везут вяленое мясо, которого тоже далеко не на всех хватает. — Он ухмыльнулся. — Но главная их проблема в том, что Дженгрис отрезает их от юга, а потому там не бывает никого из внешнего мира. Любого, кому удается пройти этим путем с юга, они принимают, как потерянного брата… Если вы доберетесь туда, то получите доступ к самой разнообразной информации, местам, товарам и услугам, которых больше ни у кого нет. Вот почему я заключил соглашение… с парламентом. Вот откуда этот документ, который позволяет мне при некоторых обстоятельствах реквизировать суда, дает мне определенные права. Я имею возможность обеспечивать город информацией, которую он ниоткуда больше не получит.
Ртак, РѕРЅ был шпионом.
— РљРѕРіРґР° Симли пересек Вздувшийся океан Рё обнаружил Беред—Кай—Нев шесть СЃ половиной веков назад, что, по—вашему, РѕРЅ вез РІ трюме? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» РѕРЅ. — «Страстный богомол» был большим кораблем, Беллис… — Фенек помолчал — РѕРЅР° РЅРµ приглашала его называть ее РїРѕ имени, однако недовольства своего никак РЅРµ проявила, Рё РѕРЅ продолжил: — Там были СЃРїРёСЂС‚ Рё шелка, мечи Рё золото. Симли хотел торговать. Рменно торговля Рё была ключом, который открыл восточный континент. Р’СЃРµ известные вам землепроходцы: Симли, Донлеон, Брубенн, РІРѕР·РјРѕР¶РЅРѕ, Либинтос вместе СЃ этим чертовым Джаббером — РІСЃРµ РѕРЅРё были купцами. — Говорил РѕРЅ по—детски, СЃРѕ смаком. — Карты Рё информацию РїСЂРёРІРѕР·СЏС‚ РґРѕРјРѕР№ люди РІСЂРѕРґРµ меня. РњС‹, как никто РґСЂСѓРіРѕР№, можем давать необходимые советы. Можем продавать РёС… правительству — РІ этом Рё состоит РјРѕРµ задание. РќРё исследований, РЅРё науки РЅРµ существует — есть только торговля. Рменно торговцы добрались РґРѕ Суроша, именно РѕРЅРё привезли карты, которыми пользовался РІ Пиратских войнах Дагман Бейн.
Он увидел выражение лица Беллис и понял, что в свете этой истории он со своими товарищами выглядит далеко не лучшим образом.
— Плохой пример, — пробормотал он, и Беллис не смогла сдержать смеха, видя его искреннее раскаяние.
— Я здесь жить не буду, — сказала Беллис.
Было уже почти два часа ночи, и она смотрела в окно на звезды. Буксиры тащили Армаду, и звезды мучительно медленно двигались за стеклом.
— РњРЅРµ здесь РЅРµ нравится. Ненавижу, РєРѕРіРґР° меня похищают. РЇ РјРѕРіСѓ понять, почему РЅРµ возражают некоторые РґСЂСѓРіРёРµ похищенные пассажиры «Терпсихории»… — Рти слова были СЃРєСѓРїРѕР№ подачкой тому чувству РІРёРЅС‹, которое внушил ей Роганнес, РЅРѕ Беллис встревожила мысль Рѕ том, что этого было слишком мало, что это принижало СЃРІРѕР±РѕРґСѓ, дарованную человеческому РіСЂСѓР·Сѓ «Терпсихории». — РќРѕ СЏ РЅРµ собираюсь жить здесь. РЇ вернусь РІ Нью—Кробюзон.
Говорила она с твердой уверенностью, которой вовсе не чувствовала.
— Рђ СЏ нет, — сказал Сайлас. — РўРѕ есть СЏ хочу сказать, что хотел Р±С‹ вернуться Рё пожить РІ СЃРІРѕРµ удовольствие после очередного путешествия — обеды РІ РҐРЅСѓРјРµ Рё РІСЃРµ такое, — РЅРѕ осесть там СЏ Р±С‹ РЅРµ СЃРјРѕРі. Хотя СЏ Рё понимаю, почему вам там нравится. РЇ видел РјРЅРѕРіРѕ РіРѕСЂРѕРґРѕРІ, РЅРѕ РЅРё РѕРґРёРЅ РёР· РЅРёС… РЅРµ может сравниться СЃ Нью—Кробюзоном. РќРѕ стоит РјРЅРµ провести РІ нем больше РґРІСѓС… недель, как меня одолевает клаустрофобия. Ртому способствуют РіСЂСЏР·СЊ, попрошайничество, люди и… тот жаргон, РЅР° котором РіРѕРІРѕСЂСЏС‚ РІ парламенте… Даже РєРѕРіРґР° СЏ РІ центре РіРѕСЂРѕРґР°. РќР° площади Биль—Сантум, или РЅР° Плитняковом Холме, или РІ РҐРЅСѓРјРµ, СЏ РІСЃРµ равно чувствую себя так, словно оказался РІ Собачьем болоте или РЅР° РҐСѓРґРѕР№ стороне. РЇ РЅРµ РјРѕРіСѓ РёС… РЅРµ замечать. РЇ СЂРІСѓСЃСЊ прочь оттуда. Рђ что РґРѕ негодяев, которые там верховодят…
Беллис с интересом наблюдала за этим проявлением открытой неприязни к властям. Ведь он же получал деньги от этого треклятого кробюзонского правительства, и даже сквозь легкий винный хмель Беллис ясно отдавала себе отчет в том, что именно они, его хозяева, были причиной ее бегства.
Но Фенек не демонстрировал к ним ни малейшей преданности. Он ругал кробюзонские власти с бесшабашным добродушием.
— РћРЅРё настоящие змеи, — продолжал РѕРЅ. — Рудгуттер Рё РІСЃРµ остальные. Да СЏ РёРј РЅРё РЅР° йоту РЅРµ верю, РІ РіСЂРѕР±Сѓ СЏ всех РёС… видел. РќСѓ РґР°, деньги СЏ Сѓ РЅРёС… Р±СѓРґСѓ брать. Если РѕРЅРё хотят платить РјРЅРµ Р·Р° информацию, СЏ Р±СѓРґСѓ рад сообщать РёРј то, что знаю. Зачем РјРЅРµ отказываться? РќРѕ дружить СЃ РЅРёРјРё РЅРµ собираюсь. РќРµ РјРѕРіСѓ СЏ торчать РІ РёС… РіРѕСЂРѕРґРµ.
— Так, значит, для вас все это… — Беллис тщательно подбирала слова, пытаясь понять, что же он собой представляет. — Значит, у вас пребывание здесь не вызывает никаких неприятных эмоций? Вы не питаете особой любви к Нью—Кробюзону…
— Нет, — грубовато прервал он ее, что резко контрастировало с его прежней обходительностью. — Я этого не говорил. Я — кробюзонец, Беллис. Я хочу, чтобы мне было куда возвращаться домой… если в очередной раз отправлюсь странствовать по свету. У меня есть корни. Я не какой—нибудь бродяга. Я предприниматель, торговец, у которого есть штаб—квартира и дом в Восточном Гидде, друзья, связи, и я всегда возвращаюсь в Нью—Кробюзон. А здесь… здесь я пленник… Вовсе не такие странствия были у меня на уме. Будь я проклят, если я здесь останусь.
Услышав это, Беллис откупорила еще одну бутылку вина и налила ему.
— А что вы делали в Салкрикалторе? — спросила она. — Тоже занимались предпринимательством?
Фенек покачал головой.
— Меня подобрали, — сказал он. — Салкрикалторцы иногда патрулируют воды за сотни миль от острова. Проверяют краали. Один из их кораблей подобрал меня вблизи канала Василиска. Я шел курсом на юг в разбитой подлодке—раковине — она дала течь и двигалась еле—еле. Креи с мелководья к востоку от Солса сообщили им об этом сомнительного вида корыте, которое едва не затонуло у их деревушки. — Он пожал плечами. — Я был зол, как сто чертей, когда они меня подобрали, но все же, думаю, они оказали мне большую услугу. Вряд ли я сам добрался бы до дома. Когда я встретил креев, которые могли меня понимать, мы были уже в Салкрикалторе.
— Роткуда вы шли? — спросила Беллис. — С островов Джессхул?
Фенек покачал головой, глядя на нее. Несколько секунд он молчал.
— Ничего похожего, — сказал он. — Я пересек горы. Я был в море Холодный Коготь. В Дженгрисе.
Беллис резко подняла на него взгляд, готовая рассмеяться или недоверчиво фыркнуть, но тут она увидела лицо Фенека. Он неторопливо кивнул.
— Да—да, в Дженгрисе, — повторил он.
Более чем в тысяче миль от Нью—Кробюзона располагается огромное озеро шириной в четыре сотни миль — Холодный Коготь. На северной его оконечности находится пролив Холодный Коготь — коридор пресной воды шириной в сотню миль и длиной в восемь сотен. На севере пролив неожиданно и сильно разливается, уходя на восток почти на глубину континента, а потом сужается, образуя море Холодный Коготь с кривыми, изрезанными берегами.
Вот что такое Холодные Когти: водное пространство, такое громадное, что иначе как океаном его не назвать. Огромное пресное внутреннее море, окруженное горами, пустынями, болотами и немногими суровыми народами, знакомыми Фенеку — по его словам.
На восточной своей конечности море Холодный Коготь отделяется от Вздувшегося океана узкой полоской земли — горным хребтом не более чем тридцатимильной ширины. Отросток на юге моря — острие когтя — расположен почти точно к северу от Нью—Кробюзона и более чем в семистах милях от него. Но те немногие путники, что шли из города этим маршрутом, всегда забирали слегка на запад, чтобы добраться до моря Холодный Коготь сотнях в двух миль от его южной верхушки, потому что в этом остром выступе моря, словно какое—то постороннее тело, присутствовало нечто необычное и опасное — среднее между островом, полузатопленным городом и мифом. Пользующаяся дурной славой земля амфибий, о которой цивилизованному миру не было известно почти ничего, кроме того, что она существует и представляет опасность.
Место это называлось Дженгрис.
Говорили, что там обитают гриндилоу — водные демоны, или монстры, или выродившиеся люди, в зависимости от того, в какую историю вы предпочитали верить. Говорили также, что место это заколдовано.
Гриндилоу, или Дженгрис (различие между местом и обитателями оставалось неясным), с избирательным изоляционизмом, властно и безжалостно правили на юге моря Холодный Коготь. Воды эти были смертельно опасными и неисследованными.
Рвот перед ней сидел Фенек, заявлявший — что? — что он жил там?
— Неправда, что там нет чужих, — РіРѕРІРѕСЂРёР» РѕРЅ; Беллис СѓР¶Рµ сумела успокоиться настолько, что могла его слушать. — Там даже есть некоторое количество людей, которые вывелись РЅР° Дженгрисе… — Губы его скривились. — Вывелись — именно то слово, Р° РІРѕС‚ насчет людей СЏ СѓР¶Рµ РЅРµ уверен. РС… вполне устраивает, что РІСЃРµ считают, будто те РІРѕРґС‹ — как частичка преисподней, край света. РќРѕ, Р±СѓРґСЊ СЏ проклят, РѕРЅРё, как Рё РІСЃРµ, принимают торговцев. Там есть несколько водяных, пара людей… Рё РґСЂСѓРіРёРµ. РЇ провел там больше полугода. Поймите меня правильно: там опаснее, чем РІРѕ всех РґСЂСѓРіРёС… местах, РіРґРµ СЏ побывал. Если торгуешь РЅР° Дженгрисе, то правила… правила там РЅРё РЅР° что РЅРµ РїРѕС…РѕР¶Рё. Р’С‹ РёС… РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ выучите Рё РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ поймете. РЇ был там шесть недель, РєРѕРіРґР° РјРѕР№ лучший тамошний РґСЂСѓРі, РІРѕРґСЏРЅРѕР№ РёР· Джангсаха, который торговал там СѓР¶Рµ семь лет, был арестован. РЇ так РЅРёРєРѕРіРґР° Рё РЅРµ узнал, что СЃ РЅРёРј случилось Рё почему, — ровным голосом сказал Фенек. — Может быть, РѕРЅ РѕСЃРєРѕСЂР±РёР» РѕРґРЅРѕРіРѕ РёР· Р±РѕРіРѕРІ гриндилоу, Р° может быть, ткань, что РѕРЅ привез, оказалась недостаточно прочной.
— Так почему же вы там оставались?
— Потому что если РІС‹ сможете там продержаться, — СЃ неожиданным возбуждением сказал РѕРЅ, — то РѕРЅРѕ того стоит. РС… торговля необъяснима, навязывать РёРј обмен или пытаться переубедить РёС… бессмысленно. РћРЅРё РїСЂРѕСЃСЏС‚ доставить РёРј бушель соли или стеклянные Р±СѓСЃС‹ равными частями — пожалуйста. Никаких РІРѕРїСЂРѕСЃРѕРІ, никаких уточнений. Вам надо — СЏ поставляю. Фруктовое ассорти? Получите. Треска, опилки, смола, РіСЂРёР±РѕРє — РјРЅРµ РІСЃРµ равно. Потому что, клянусь Джаббером, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё платили, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё были довольны… РћРЅРѕ того стоило.
— Рвсе же вы оттуда уехали.
— Да. — Фенек вздохнул, встал и заглянул в буфет. Беллис промолчала.
— Я несколько месяцев провел там — покупал, продавал, исследовал Дженгрис и его окрестности — подводные, вы понимаете, — и вел свой журнал. — Он говорил, стоя к ней спиной, — возился с чайником. — Потом до меня дошли слухи, что я… что я согрешил. Что гриндилоу сердиты на меня и если я не уберусь поскорее, то мне конец.
— Рчто же вы такого сделали? — неторопливо спросила Беллис.
— Понятия не имею, — ответил Фенек. — Совершенно не представляю. Может, те подшипники, что я поставил, оказались не из того металла, а может, луна была не в том доме, или умер кто—то из их магов, и они сочли, что по моей вине. Не знаю. Мне только и было известно, что я должен торопиться… Я оставил кое—что, чтобы они взяли ложный след. Понимаете, я неплохо изучил южный зубец Холодного Когтя. Они окутали все это тайной, но я там ориентировался гораздо лучше, чем положено чужим. Там есть туннели. Трещины в горах, которые лежат между морем Холодный Коготь и Вздувшимся океаном. Вот по этим норам я и добрался до побережья.
Он замолчал и поднял взгляд в небо. Шел пятый час.
— Добравшись до океана, я пытался держаться южного направления, но меня снесло к краю пролива. Там—то меня и нашли креи.
— Рвы ждали корабля из Нью—Кробюзона, чтобы попасть домой? — спросила Беллис; он кивнул в ответ. — Наш корабль шел не в том направлении, и вы решили — властью, данной вам согласно той бумаге, — реквизировать его.
Фенек лгал или недоговаривал чего—то важного. Рто было совершенно очевидно, РЅРѕ Беллис ничего РЅРµ сказала РЅР° этот счет. Если РѕРЅ захочет восполнить пробелы РІ этой истории, то сделает это. РћРЅР° РЅРµ собиралась РЅР° него давить. РћРЅР° сидела РЅР° стуле, поставив РЅР° неровный РїРѕР» недопитую чашку чая, Рё РІРґСЂСѓРі почувствовала такую усталость, что даже слова стали даваться ей СЃ огромным трудом. Увидев первые проблески РІРѕСЃС…РѕРґР°, РѕРЅР° поняла, что ложиться РІ постель СѓР¶Рµ РїРѕР·РґРЅРѕ.
Фенек наблюдал за ней, чувствуя себя бодрее, чем Беллис, от изнеможения едва владевшая собой. Он приготовил себе еще чашку чая, а Беллис не противилась дремоте, волнами накатывавшей на нее. Она заигрывала со сновидениями.
Фенек начал рассказывать о своем пребывании в Великом Кромлехе.
Он поведал о запахах города, о кремниевой пыли, гнили, озоне, мирре и бальзамирующих специях. Он рассказал о всепроникающей тишине, дуэлях, людях высшей расы с зашитыми губами. Он описал спуск Бонештрассе, великолепные дома, высящиеся по обеим сторонам разукрашенных катафалков и тянущиеся на много миль, Шаттерджекс, видимый в конце проезда. Фенек говорил еще почти час.
Беллис сидела с открытыми глазами и даже смотрела время от времени, когда вспоминала, что не спит. А когда истории Фенека пересекли пространство в полтысячи миль, направившись на восток, и он начал рассказывать ей о малахитовых часовнях Дженгриса, она услышала, как внизу все чаще и громче раздаются крики и стуки, как Армада просыпается. Она встала, разгладила на себе одежду и волосы и сказала, что ему пора уходить.
— Беллис, — сказал он с лестницы.
До этого он обращался к ней по имени лишь в обманчивой интимности ночи. Теперь, когда солнце встало и проснулись люди вокруг, это обращение прозвучало для нее по—иному. Но она ничего не сказала, как бы поощряя его продолжать.
— Беллис, спасибо вам еще раз. За… за то, что вы защитили меня, когда ничего не сказали о том документе. — (Она сурово и молча смотрела на него.) — Я скоро увижусь с вами еще. Надеюсь, вы не против.
Рснова она промолчала, осознавая, что при дневном свете между ними возникло отчуждение, что Фенек много недосказывает. Рвсе же Беллис была не против — пусть приходит. Давно она уже не общалась так, как нынешней ночью.
ГЛАВА 10
В то утро небо было почти безоблачным, суровым и пустым.
Флорин Сак не пошел в порт. Минуя окружавшие его дом промышленные корпуса, он направился к небольшому скоплению припортовых судов, облепленных тавернами и пересеченных множеством улочек. Его ноги моряка независимо от сознания выравнивали туловище при каждом качке мостовой.
Вокруг были кирпичные сооружения и просмоленные брусья. Чем дальше Флорин шел, тем слабее становились звуки с производственных судов и платформы «Сорго». Щупальца его легонько покачивались и шевелились. Они были обмотаны бинтами, пропитанными благотворной морской водой.
Прошлой ночью — уже в третий раз подряд — Шекель не пришел домой.
Он снова был с Анжевиной.
Флорин думал Рѕ Шекеле Рё РѕР± этой женщине, немного стыдясь собственной ревности. Ревности Рє Шекелю или Анжевине — то был узел РѕР±РёРґ, который ему никак РЅРµ удавалось развязать. РћРЅ старался РЅРµ чувствовать себя брошенным, хотя Рё понимал, что брошен. РћРЅ решил РІРѕ что Р±С‹ то РЅРё стало разыскать парнишку, решил, что двери РґРѕРјР° Р±СѓРґСѓС‚ открыты, РєРѕРіРґР° Р±С‹ тот РЅРё вернулся, что РѕРЅ, Флорин, отпустит Шекеля СЃРѕ всем благородством, РЅР° какое способен.
Он просто был расстроен тем, что это произошло так скоро.
Уже виднелись мачты «Гранд—Оста», возвышающиеся чуть ли не до самого неба. Аэростаты плыли, как подводные лодки, лавируя между рангоутами города. Он спустился на Сенной рынок и прошел по его малым судам. Его окликали лавочники, толкали ранние торговцы.
Здесь вода была совсем рядом, прямо у него под ногами. Вместе со всевозможным мусором она, издавая сильные запахи и звуки, плескалась в промежутках между судами.
Он на мгновение закрыл глаза и представил, что парит в прохладной соленой воде. Спускаясь, он чувствует, как растет давление, как море ласкает его. Его щупальца хватают проплывающих рыб. Он проникает в тайны подводного города: неотчетливые темные формы вдалеке, сады пульпы, фукуса, водорослей.