Интерлюдия IX Р‘РУКОЛАК 2 страница

Она шевельнулась — материя коснулась струпьев на изодранной спине, и Беллис застонала от боли.

Доул стоял за ней, и его присутствие было для Беллис как дефект в хрустале. Она хотела, чтобы Доул ушел, но не могла заставить себя обратиться к нему. Она с трудом бродила по комнате на ослабленных жаром ногах, чувствуя, как рубашка прилипает к незасохшим ранам на спине.

Боль в спине была неприятной и постоянной, но не становилась сильнее или слабее. Беллис воспринимала ее как белый шум, игнорируя ее, пока та не стала незаметной. Она стояла на пороге, оглядываясь вокруг; виднелись дирижабли и птицы, легкий ветерок бездумно стучался в стены армадских строений. Повсюду шла неустанная работа, как в тот первый день, когда Беллис раздвинула занавески в окне отведенной ей трубы «Хромолита» и увидела свой новый город.

Хотя и не сразу, она поняла, что произошли какие—то изменения. Воздух стал иным, и то, как город двигался вместе с течениями… и само море. Корабли вокруг Армады больше не ходили туда—сюда по собственным маршрутам от горизонта до горизонта: масса судов (все еще с отметинами от сражения) шла плотным строем за городом, словно боясь потерять его.

Море стало каким—то другим.

Беллис повернулась к Доулу.

— Р’С‹ СЃРІРѕР±РѕРґРЅС‹, — сказал РѕРЅ РЅРµ без некоторого сочувствия, — Рё можете РЅРё Рѕ чем РЅРµ волноваться. Круах РђСѓРј уже давно обходится без вас. Вам нужно подлечиться. Ради СЃСѓРґСЊР±С‹ РіРѕСЂРѕРґР° РІСЃСЏ информация Рѕ вашей случайной роли РІ РІРѕР№РЅРµ была сокрыта. РЇ уверен, библиотека СЃРЅРѕРІР° примет вас…

— Что произошло? — спросила Беллис жалобным хриплым голосом — он сделался таким после избиения и болезни. — Все стало совсем другим. Что произошло?

— Два дня назад, — сказал Доул, — насколько можно судить, мы прошли некую точку. Все это чувствуют. Флот… — Он указал на корабли, следующие за городом. — Им сейчас тяжело. Тут такие странные течения. Их двигатели ненадежны… Мы покинули Вздувшийся океан, — сказал он и бесстрастно посмотрел на Беллис. — Мы находимся на границе нового моря. Это… — Быстрым движением руки он очертил море от горизонта до горизонта. — Это Пустой, Скрытый океан.

 

«Так далеко от дома, — подумала Беллис, сама удивляясь собственной ярости. — Они увозят нас все дальше и дальше, меня они увозят все дальше и дальше. Они не желают отступать от своего. — Она услышала некий внутренний звон, похожий на шум в ушах. — Все, что мы сделали — правильно ли, неправильно, — ничего не дало. Они без труда доставили нас сюда — на этот задроченный пустой край моря, которое не по силам пересечь ни одному кораблю. Но мы идем все дальше и дальше, и я навсегда прощаюсь с домом».

Одна мысль о Любовниках приводила ее в ужас — их пюбовные мурлыкания, их жуткие, бесконечные кровавые клятвы верности. Беллис была в их власти. Они стремились сюда, а Беллис изо всех сил пыталась развернуть их в другую сторону, но ей это не удалось.

— Значит, они таки завезли нас сюда? — спросила она у Утера холодным тоном, вдруг поняв, что снова не боится его. Лицо ее помрачнело. — И я знаю, что будет теперь. Вперед, к Шраму.

Если Доул и был удивлен, то ничем не выдал себя. Он поглядел на нее своим бесстрастным взглядом.

«Значит, Фенек запоздал со своими листовками и слухами, — подумала Беллис — Но это не означает, что все кончено, это не означает, что мы должны покорно принять происходящее».

 

Шекель, открыв перед Беллис дверь, целое бесконечное мгновение беззвучно смотрел на нее, совершенно смешавшись.

Он узнал ее, но внезапно ему показалось, что он ошибся. Он подумал, что эта бледная дама с сухими темными волосами, словно солома, торчащими во все стороны, и с лицом, наводящим на мысль о годах страданий, не может быть Беллис Хладовин, что это какая—то бездомная бродяжка, похожая на нее.

— Шекель, — сказала она голосом, который никак не мог принадлежать Беллис Хладовин. — Впусти меня. Мне нужно поговорить с Флорином Саком.

Ошеломленный, он молча отступил в сторону, и Беллис, тяжело дыша, вошла в комнату.

Флорин Сак повернулся в постели, бормоча что—то себе под нос, глаза его слезились. Потом он привстал и, сбросив с себя простыни, указал на Беллис.

— Убери ее отсюда к херам, — закричал он. — Пусть катится в жопу!..

— Послушайте меня! — сказала Беллис взволнованным гортанным голосом. — Прошу вас…

— Я уже тебя послушал, сука, и вот что получил! — Флорина трясло от ярости.

Беллис услышала тарахтение мотора у себя за спиной — к ним направлялась Анжевина.

— Вы должны выслушать меня, — зарычала Беллис, стараясь перейти на крик. — У вас есть друзья, вы можете рассказать им, чтобы они рассказали другим… — Она замолчала и скорчилась от боли — Анжевина положила ей на спину руку. — Вы знаете, куда мы держим путь? — удалось выговорить ей. — Вы знаете, почему мы оказались в этом море, где все двигается не так, как должно?

Беллис увидела, как Флорин посмотрел на Шекеля, потом на Анжевину, увидела, как эти двое смотрят на Флорина в полном недоумении.

— Послушайте! — прокричала Беллис, но Анжевина уже выталкивала ее за дверь под финальный аккорд проклятий Флорина.

 

К тому времени, когда Беллис, медленно пробираясь по мосткам, доплелась до библиотеки, кровь пропитала ее бинты и на блузке появились красные пятна. Она нашла разбитый артиллерией квартал «Пинчермарна», где библиотекари выбирали из завалов уцелевшие тома.

— Беллис! — Каррианна ошеломленно смотрела на Беллис.

Беллис снова начала впадать в лихорадочное состояние.

— Ты должна внимательно выслушать меня, — пробормотала она.

И снова они вышли наружу, и Каррианна обняла ее, как маленькую, за плечи. Спина у Беллис отчаянно болела, и ее лицо корчилось в гримасе, когда она говорила Кар—рианне:

— Иоганнес. Тиарфлай. Каррианна, ты должна помочь мне найти Иоганнеса Тиарфлая…

Каррианна кивнула:

— Да, Беллис, я поняла. Ты уже сказала.

Они вошли в комнату, которую Беллис не узнала, потом в другую. Беллис чувствовала такую усталость, что ей казалось, она вот—вот упадет в обморок. И Каррианна с Беллис повисли над городом в темном воздухе, огни в Армаде гасли по какому—то сложному распорядку. Беллис несколько раз слышала собственный голос, хотя он и казался ей довольно странным.

Она почувствовала исступленную холодную боль и, подняв глаза, увидела, что лежит в собственной кровати, в комнате—трубе, и поняла (скорее это был скачок воображения, чем воспоминание), что Каррианна разбинтовала ей спину и теперь смягчает раны мазью. Беллис закрыла глаза. До нее доносились какие—то тихие повторяющиеся звуки.

«Боги. Боги. Боги. Боги».

Это был голос Каррианны. Беллис повернула голову набок и затуманенным взглядом увидела лицо склонившейся над ней подруги, которая, нахмурившись и втирая ей в спину мазь, смотрела на нее и кусала губы.

«Что случилось?» — попыталась спросить Беллис, ей на секунду показалось, что ее подруга ушиблась, ударилась, но она тут же поняла, что случилось, и, не сумев сдержаться, немного поплакала, жалея себя.

 

Когда она открыла глаза в следующий раз, в комнате были Каррианна и Иоганнес — они сидели рядом с ее кроватью, пили ее чай и пытались разговаривать, что у них плохо получалось.

Стояла ночь. Мысли Беллис прояснились.

Иоганнес, увидев, что она зашевелилась, вздрогнул.

— Беллис, Беллис, — ласково сказала Каррианна, — ради богов, детка… за что тебя так?

Каррианна была в ужасе. Беллис была ей благодарна за заботу, но происхождение своих ран объяснять не желала.

— Она не хочет говорить с нами об этом, — нервно сказал Иоганнес. Казалось, он был искренне озабочен, но чувствовал себя не в своей тарелке. — То есть я хочу сказать, вы же видите… она побывала не там, где… Ей еще повезло, что она теперь здесь.

— Да боги их раздери, Беллис, — в ярости сказала Каррианна. — Их никто не боится. — Она властно махнула рукой. — Давай, рассказывай, за что это они тебя.

Беллис не могла сдержать улыбку. «Тут он прав, — думала она, поднимая свои затуманенные глаза на Иоганнеса. — Такой малодушный трусишка этот Тиарфлай, и такая великолепная, храбрая и преданная мне (одни боги знают почему) Каррианна, но тут он прав. Тебе не стоит соваться в это дело. Нравится тебе или нет, но я тебе помогу остаться в стороне. Я перед тобой в долгу».

— Значит, ты его нашла, — с трудом произнесла Беллис.

— Каррианна проявила удивительную настойчивость, — сказал Иоганнес— Она передала мне послание.

Беллис чуть приподнялась в кровати, сдерживая гримасу боли.

— Мне нужно поговорить с вами, — сказала она; голос ее стал сильнее. Она медленно покачала головой. — Я была… В последнюю неделю… я была одна. И все вокруг нас изменялось. Вы, вероятно, и сами заметили. Но я знаю, в чем тут дело, я знаю, что происходит.

Она закрыла глаза и надолго замолчала.

— Вы знаете, где мы? — спросила она наконец. — Вы знаете, в какие воды мы вошли?

Каррианна и Иоганнес переглянулись, потом снова уставились на Беллис.

— Скрытый океан, — сказала Каррианна сдержанным голосом.

Бетлис выдавила из себя улыбку.

— Верно — сказала она. «Да пропадите вы все пропадом! — подумала она. — Мне не нужен этот предатель, этот сукин сын Фенек. Я все сделаю сама». — А вы знаете куда мы направляемся?

Она снова замолчала, и спустя какое—то время в тишине раздался голос Иоганнеса.

— К Шраму, — сказал он, и слова, которые заготовила Беллис, застряли у нее в горле.

Она уставилась на Иоганнеса. Тот смотрел на нее с тревогой и смятением, потом перевел взгляд на Каррианну, которая кивнула.

— К Шраму, — услышала Беллис свой голос — неуверенный, глуповатый. Не откровение, а какой—то нелепый отзвук.

 

Они ее сломали. Победа за ними. Больше она ничего не может. Ничего.

Иоганнес ушел, а Беллис с Каррианной засиделись допоздна — разговаривали. Каррианна рассказала ей все.

«Ну и неделя, — подумала Беллис, хотя эти слова выражали до нелепости мало. — Ну и недельку я пропустила».

 

Любовники объявили о цели своего путешествия.

Штурманов, капитанов Рё наускопистов Армады обмануть было невозможно — РІРѕРґР° Рё РІРѕР·РґСѓС… менялись. Разве скроешь эти неожиданные поперечные потоки, невидимые сверху подводные течения, двигающиеся против волн? Стрелки компасов начали вести себя как сумасшедшие, раз Р·Р° разом РЅР° несколько РјРёРЅСѓС‚ теряя север. Ветра стали абсолютно непредсказуемыми, расстояние РґРѕ горизонта — переменчивым. Движение армадского флота затруднилось.

Аванка все эти изменения, конечно, нимало не волновали. Он шел своим неизменным курсом у. самого дна и тащил за собой город.

По городу пошли слухи. Но от опытных, начитанных моряков, каких в Армаде хватало, скрыть правду было нельзя: аванк, направляемый штурманами Саргановых вод, тащил Армаду в Скрытый океан. И выходило так, что все истории, рассказываемые об этом месте, были недалеки от истины.

И вот четыре дня назад, в шестой ханди кварто плоти, Любовники провели череду массовых собраний в Саргановых водах и союзных кварталах.

— Он охеренный оратор, этот Любовник, — сказала Каррианна. — Я слышала его в Книжном городе. «Я был никем, когда появился здесь, — сказал он. — Но я начал делать себя, и это завершила моя Любовница, которая сделала меня, сделала себя и сделала этот город. — Тут голос его задрожал. — И разве мы не сделали Армаду мощной державой?» И людям это понравилось, потому что он и вправду это сделал. Отличные были годы — хорошие урожаи и трофеи. И «Сорго» — тебя еще тогда здесь не было, да? Когда захватили буровую установку, тебя еще не было. — Каррианна улыбнулась и одобрительно покачала головой. — Да, он превратил нас в мощную державу, с этим не поспоришь. А потом еще этот аванк…

— Я думала, ты предана Сухой осени, — сказала Беллис, и Каррианна утвердительно кивнула.

— Так оно и есть, но только я хочу сказать, что тут… я думаю, Бруколак, возможно, ошибается касательно их планов. Я хочу сказать, все так хорошо сходится — одно к одному.

 

Любовник сказал собравшимся, что на краю мира есть некий источник энергии. Это страшное место — разрыв, через который в реальный мир пробиваются мощнейшие энергетические волны. Только один человек в Армаде имеет ключ к этому, сказал Любовник, и знает, как подключаться к этому источнику. Но долгие годы возможности добраться до этого места не было.

Есть такое животное, сказал им Любовник, поразительное создание, зверь, который прорывается в Бас—Лаг, а потом снова выскальзывает из него. И Армада призвала всяких знаменитостей, которым было по силам поймать это животное.

И вот женщина, которая сделала меня, прогремел Любовник, указывая на Любовницу, поняла, что, имея в руках животное, мы получаем доступ к энергии.

Этот источник энергии располагается на дальнем конце Скрытого океана, сказал Любовник. Но, говорят, ни один корабль не может пересечь Скрытый океан. Друзья (Каррианна показала Беллис, как Любовник в этом месте торжествующе развел руки), но ведь аванк не корабль.

Вот так — насколько это поняла Беллис — Любовник сознался в том, что он и его подруга долгие годы утаивали от города: у них уже был разработан план, когда они приглашали Тинтиннабулума, похищали «Сорго», отправлялись на остров анофелесов, вызывали аванка. Он сознался, что разговоры об этом плане — правда, и сделал это так, что его не побили камнями за мошенничество и ложь, а напротив — встретили овацией.

«Мы можем пересечь Скрытый океан! — прокричал он под аплодисменты. — Мы можем войти в Шрам».

— Так мы и узнали это название, — сказала Каррианна.

 

— Но все это так неопределенно, — сказала Беллис, и Каррианна кивнула.

— Конечно.

— Корабли, флот…

Каррианна кивнула еще раз.

— Некоторые уже причалили к городу. А если остальные не смогут следовать за нами, ничего страшного. Наши корабли всегда уходили в самостоятельное плавание на многие месяцы и всегда находили путь домой. Те, что идут за нами теперь, знают, что происходит, а тех, которые в плавании, — что ж, для них тоже не будет ничего нового. Город всегда передвигался по своим планам. Мы же никуда не исчезнем в этом Скрытом океане, Беллис. И оставаться здесь мы не собираемся… Мы здесь, чтобы найти Шрам, а потом убраться.

— Но что это за место такое, будь оно проклято, — тонким голосом сказала Беллис. — Мы понятия не имеем, что там такое, что там за энергия, какие существа, какие враги…

Каррианна нахмурилась и покачала головой.

— Все это так, — сказала она. — Понимаю. — Она пожала плечами. — Ты возражаешь против этой идеи. Что ж, ты не в одиночестве. Кажется, через два дня от Армады отходит корабль курсом назад — на Вздувшийся океан. Пассажирами на нем отказники, которые будут ждать возвращения города. Хотя… — Ее голос замер. Они обе поняли, что Беллис принадлежит к числу тех, кого никогда не отпустят из города. — Большинство из нас полагают, что игра стоит свеч.

 

— Вовсе нет, — тихо сказала Каррианна немного позже. — Я доверяю Бруколаку, и я уверена, у него есть основания возражать. Но я думаю, он ошибается. Я так взволнована, Беллис, — сказала она. — Ну почему бы нам не попробовать? Это может стать лучшим событием, самым замечательным часом нашей истории. Мы должны попробовать.

Беллис почувствовала нечто такое, чего она поначалу не распознала. Не депрессию, не скорбь, не неприятие, а отчаяние. Ощущение, что все ее планы, все варианты провалились.

«Я проиграла», — подумала она без сожаления или даже гнева.

Каррианна была вовсе не глупа — мозги ей так просто не промоешь, не обведешь вокруг пальца велеречивой риторикой. Она слышала доводы, пусть неполные и предвзятые, какими они, несомненно, были. Она, видимо, поняла что затеянное предприятие было спланировано давно, а потому она и все вокруг нее были введены в заблуждение.

И все же, размышляя над всем этим, Каррианна пришла к выводу, что план Любовников вовсе неплох. Попробовать стоит.

«Это нечестный прием, — думала Беллис, обращаясь к Любовникам. — Удар ниже пояса. Я этого не предвидела.»

«Ложь, козни, манипуляции, подкуп, насилие, обман — что угодно, — думала она. — Но у меня и в мыслях не было, что они просто прибегнут к доводам и победят».

Ей пришла РІ голову мысль Рѕ мертворожденной листовке Фенека, Рё РѕРЅР° передернула плечами РІ убийственном смехе. «Истина! — представила РѕРЅР°. — Саргановы Р’РѕРґС‹ тащат Армаду Рє РЁРРђРњРЈ!В»

Истина.

 

«Вы победили, — думала она, расставаясь с надеждой. — Я буду торчать здесь до смерти. Я здесь состарюсь, превращусь в старушку, заточенную на корабле, буду расчесывать шрамы на спине (боги милостивые, они станут такими жуткими), бурчать и жаловаться. А может, я погибну со всеми вами — и с вами, мои правители, — в каком—нибудь идиотском, кошмарном происшествии посреди Скрытого океана.