Спальный мешок остается главным

К зимнему мешку по сравнению с летним предъявляются дополни­тельные требования.

Он обязательно должен быть мно­гоместным: на двоих, троих, четве­рых. Можно соорудить даже на ше­стерых, но тогда это должен быть хо­роший пуховый мешок. Иначе его не удобно носить — слишком боль­шой и тяжелый получается тюк. Мно­гоместный мешок теплее одноместно­го и дает экономию в весе. Можно соединить несколько одноместных мешков с длинными разъемными мол­ниями. Есть в продаже мешки, кото­рые специально приспособлены для такого соединения.

Мешок на двоих, троих легко сшить из двух больших ватных оде­ял. Если одеяла недостаточно вели­ки, чтобы укрыть головы, или люди слишком высокие, то для ночлега сле­дует запастись теплой шапкой-ушан­кой.

Вторая особенность зимнего меш­ка, рассчитанного на серьезные моро­зы, в том, что он двухслойный, то есть мешок в мешке. Каждый слой нетолстый, но между наружным и внутренним прослойка воздуха, кото­рая делает мешок теплее. Кроме то­го, такой мешок в разобранном виде легче сушить. Двухслойный мешок можно сделать- из двух слоев летних мешкав или наружный слой шьется из теплых шерстяных одеял.

Спальный мешок ни в коем слу­чае не должен быть тесным. Некото­рые думают, что в тесном мешке теп­лее, но это не так: ведь в тесноте ты лежишь в неудобной позе, кровообра­щение нарушается, ноги и руки зате­кают и мерзнут. Кроме того, мешок, сильно натянутый на выступающих частях тела, сплющится и совсем не будет греть.

Однажды мы оказались в походе с тесными мешками — девять человек

на два трехместных мешка. Один из нас по очереди дежурил у костра, а остальные пытались уснуть. Ударил сильный мороз, спать в мешках ста­ло так холодно, что дежурный у ко­стра с удовольствием отдыхал и ото­гревался после такого спанья. Очень быстро начали появляться доброволь­ные «помощники» дежурного. И вот когда у костра стали дежурить по трое, остальные шестеро смогли спать нормально и в тепле.

Самая грубая ошибка — стремле­ние облегчить мешок за счет его уменьшения. Пусть лучше мешок бу­дет тоньше, но совершенно простор­ный.

Подстилки

Надувные матрацы неудобны в зимнем походе. Они тяжелы, наду­вать их трудно, в них скапливается влага, которую вдуваешь вместе с воздухом. Во время сильных морозов они могут потрескаться и начнут мед­ленно пропускать воздух. Заклеить их невозможно, приходится через каждый час или два просыпаться и поддувать матрац.

Пластмассовые надувные матра­цы тоже не надежны: в сильный мо­роз твердеют и рвутся. Кроме того, требуют специальной подстилки, ина­че их можно проткнуть ветвями ниж­него настила. А прямо на снегу они скользят и разъезжаются.

Лучше поролоновые подстилки, но пористый поролон впитывает вла­гу, и его необходимо заправлять в по­лиэтиленовый чехол, а чехол, в свою очередь, надо беречь от разрывов и проколов, к тому же он скользкий.

Иное дело — твердый пенопласт. Он не впитывает влагу — можешь хоть в луже спать, если, конечно, глу­бина ее меньше толщины пенопласта. Но пенопласт жесткий, его не свер­нешь, а листы пенопласта переносить неудобно.

Путешественники придумали под­стилки-циновки, состоящие из узких пенопластовых дощечек. Не знаю, ко­му первому пришла в голову эта ве­ликолепная идея, но подстилка полу-

 

чилась идеальная. И сразу же появи лось множество различных конструк­ций циновок. Каждый путешествен­ник стремился придумать свою и, ко­нечно, считал ее лучше остальных. Я тоже придумал свою конструкцию и тоже думаю, что она, скажем так, не хуже других.

Это — матерчатый пенал, сшитый из тонкого парашютного капрона, легкого и прочного материала. Но пе­нопластовые дощечки вставляю не в каждую ячейку пенала, а через одну. Дощечки должны входить довольно плотно, но не туго и передвигаться при энергичном встряхивании. Таким образом, моя циновка состоит из двух рядов дощечек. Если ты пользуешься такой циновкой в одиночку, то пере­гибаешь ее по серединному шву АБ (см. рисунок) и помещаешь дощечки одного ряда в промежутки между до­щечками другого ряда. Получается сплошная циновка.

Собираясь в путь, я разворачи­ваю циновку, дощечки складываю в две гармошки и сцепляю их резино­выми кольцами. Получается неболь­шой прямоугольный тюк, который подцепляется к кольцам и пряжкам рюкзака на резинках с карабинчи-ками.

Если ты хочешь объединить две циновки, то, взяв каждую из них за край, сильно встряхиваешь, чтобы се­рединная щель сомкнулась. После этого накладываешь одну циновку на другую и получаешь из двух решетча­тых одну сплошную, широкую, боль­шую, на два человека.

Если хочешь соединить несколько циновок, то складываешь их, как по­казано на рисунке; При этом с боков получаются решетчатые полосы, но это не мешает спящим с краю, так как и без этих полос места вполне хватает.

У этой конструкции есть и недо­статок: циновка фактически состоит из четырех слоев капрона. Весит кап­рон мало, но расход ткани получается вдвое больший, чем в других конст­рукциях. Зато пользоваться цинов­ками удобно, и нигде нет никаких щелей. Если тебе эта конструкция не

,}.><

нравится, придумай свою — конечно, самую лучшую.

Я советую сделать короткие цинов­ки, а под ноги и голову подклады-вать всякие лесные деревяшки и по-. ходное снаряжение.

Пенопласт должен быть легким и прочным. Есть сверхлегкий пено­пласт «Мипора», но он непрочен. Есть и очень прочные пенопласты, но они тяжелы. Нужен промежуточный ва­риант: посоветуйся с опытными ту­ристами, они тебе покажут и помо­гут достать подходящий материал.

Режут пенопласт при помощи про­волоки, раскаленной электрическим током. Для этого нужно иметь ЛАТР (лабораторный автотрансформатор). Он наверняка есть в физическом ка­бинете школы.

Возьми проволоку от спирали электроплитки (всего один метр) и со­оруди специальный станок. На дере­вянном столе закрепи два металличес­ких стержня (хотя бы гвозди вбей) и опорную скобу. На них натяни прово­локу на высоте полутора сантиметров от стола, а на свободный ее конец по­весь груз для натяжения.

Проводами подключи проволоку к ЛАТРу. Поставь ЛАТР на ноль и включи его в сеть. Но предварительно попроси учителя физики проверить собранную тобой схему. Осторожно увеличивая напряжение, добейся сла­бого красного свечения проволоки. Те­перь ровно двигай на проволоку ку­сок пенопласта и отрежь от него пластинку толщиной в полтора сан­тиметра. Только нужно взять пено­пласт толщиной не менее 10 санти­метров.

Но почему бы не соединить наглу­хо (или разборно) мешок с подстил­кой? Как было бы просто: кинул та­кой мешок прямо на снег и ложись спать. Но, во-первых, если мешок с капюшоном, тебе придется навсегда отказаться от возможности поспать на боку; во-вторых, усложнится кон­струкция мешка, а мешок и без того имеет много сложных и нерешенных проблем. В общем, я тебе не советую соединять мешок с подстилкой — пусть существуют по отдельности.

Групповое снаряжение

Что еще необходимо в походе, где возможна вынужденная ночевка в ле­су? Составим список:

1) тент;

2) пила;

3) топоры;

4) посуда;

5) костровое оборудование;

6) фонари — 2 — 3 штуки;

7) репшнур — 30 метров;

8) медицинская аптечка;

9) спички;

 

10)набор лыжных мазей;

11)смазка для ботинок;

12)групповые валенки в бахи­лах — одна пара большого размера.

Почти все предметы списка нам знакомы.

Мы уже говорили, что тент мож­но натягивать у костра. Конечно, он для этого должен быть не полиэтиле­новым, а матерчатым. Но зимой луч­ше тент с боковыми стенками для защиты от ветра и для тепла. Он дол­жен быть нетяжелым. Но вес зим­них вещей нужно учитывать не в су­хом виде, а в обмерзшем. Тенты и палатки зимой сильно обмерзают. Не­которые легкие ткани прибавляют в весе так сильно, что становятся во много раз тяжелее брезента. А вот плащпалаточная ткань хоть и тяже­лее сатина, зато впитывает мало во­ды, и у костра ее сушить не столь опасно, как тонкие ткани.

И еще тент должен быть достаточ­но просторным. Размеры его по ши­рине выбирают из расчета 40 санти­метров на человека. Спят под ним расположившись ногами к костру, по­этому длина должна быть такой, что­бы и ноги оказались под крышей и задняя стенка в головах свисала до земли. Примерная длина, таким об­разом, 2,5—3 метра. Баковые стенки имеют форму треугольников. На груп­пу из 6 человек ширина тента (про­тяженность вдоль костра) уже боль­ше длины. Можно и уменьшить нор­му на человека до 35 сантиметров. На группу более 10 участников удоб­нее иметь два тента.

Растягивается тент на четырех

оттяжках, привязанных к прочно пришитым петлям. Две петли при­шиты на длинной стороне трапеции. Веревки от них пойдут мимо костра или даже над ним, но достаточно вы­соко. Две другие петли и оттяжки расположены так, чтобы получились задняя и боковые стенки. Специаль­но выкраивать и сшивать углы тен­та не стоит. Пусть он останется плос­ким полотнищем, тогда его и сушить и сворачивать удобнее. Выкраивая углы, мы немного выгадаем в мате­риале и весе, но проиграем в весе, если углы обмерзнут.

При ночевке у костра обязательно должен быть сменный дежурный. Он подправляет костер, следит за време­нем и будит своего сменщика, вместе с ним (пока их двое) подкладывает в костер новые бревна. Но самое глав­ное — следит за тентом: подтягива­ет, если провис, сметает с него снег при сильном снегопаде, бережет от случайной искры. И за людьми смот­рит: чтобы никто во сне ногами в костер не залез, да чтобы искры не попали на спальные мешки. У де­журного хлопот хватает, а чтобы ему было веселее, завхоз выделяет до­полнительный сахар для ночного чая.

При ночевках в жилье тент стелят на пол под спальные мешки и под­стилки.

Для зимнего ночлега в лесу нуж­на острая, хорошо разведенная дву­ручная пила.Носят ее оборачивая вокруг рюкзака и концами заправ­ляют в его боковые карманы. Ручки при этом вынимают и хранят отдель­но. Зубья пилы защищают толстым матерчатым чехлом или разрезанным вдоль резиновым шлангом.

Топорынужно взять из расчета один топор на четыре человека. На группу 12 человек надо три топора, из них один большой плотницкий с длинной ручкой. Топоры тоже долж­ны быть в чехлах.

Вспомогательная альпинистская капроновая веревка (репшнур)долж­на быть диаметром 5 — 7 миллимет­ров. Веревка всегда может пригодить­ся в зимнем походе: и для страхов­ки при переходе реки, и для транс­портировки пострадавшего на связан­ных в волокушу лыжах, и при пере­таскивании бревен для костра.

Подбирать мазь и пользоваться ею учат в лыжных секциях, и очень хорошо, если в группе есть хотя бы один опытный спортсмен-лыжник. В тренировочных выходах он будет руководить лыжной подготовкой группы. Но ему нужно учесть, что спортивная техника лыжного бега не годится для ходьбы под рюкзаком. И уж совсем особой техники требует тропление лыжни в глубоком снегу.

Скажу по этому поводу несколько слов.

Есть способ тропления «переша­гиванием». Ненагруженная лыжа выдвигается как можно дальше впе­ред по поверхности снега, и только после этого вес лыжника переносится на нее. Другая нога, в свою очередь, разгружается и так же шагает через снег. Но при лыжне глубже 30 санти­метров тропить перешагиванием не удается и приходится «пропахивать» снег.

Предпоследним номером в нашем списке стоит смазка для ботинок. Ес­ли следить за сохранностью бахил, то ботинки в морозную погоду останут­ся сухими. Но если все-таки придет­ся ботинки сушить (лучше в избе), то перед сушкой и после сушки их надо смазать.

Высушить ботинки у костра очень трудно, ты будешь сушить их держа в руках. При этом помни, что не име­ешь права ни на секунду выпускать их из рук, а то обязательно сгорят, и что тогда с тобою, разутым, де­лать? Зимой в сильный мороз одни испорченные ботинки — это сорван­ный поход для всей"группы, а то и более тяжелые последствия.

Часто жгут ботинки на ногах, про­тянув их к костру. При этом ноги и отогреться еще не успеют, а ботинки уже «готовы».

Последним номером в нашем спис­ке указаны валенки. Они должны быть большими — на самую крупную ногу в группе, даже еще больше. По­тому что это аварийные валенки. Их несут на случай травм: вывихов но­ги, переломов, обморожений.

В крайнем случае их наденет рас­тяпа, непоправимо испортивший у огня свои ботинки.

В очень холодную погоду вален­ки могут надевать ночные дежурные у костра, а также те, кому ночью по­требовалось прогуляться.

Кстати, когда организм переох­лаждается, то начинается холодовой диурез — частое и обильное мочевы­деление. Пугаться не следует, но на­до помнить, что это сигнал: береги­тесь холода.

Ночлег на снегу

Прежде чем отправляться в дли­тельный зимний поход, нужно тща­тельно подготовиться к ночлегу в лесу.

Важнее всего не ошибиться в вы­боре дров для костра. Это обязатель­но должен быть сухостой, который нужно свалить самостоятельно. Упав­шие деревья — валежник — всегда бывают сырыми, потому что на по­валенных стволах лежит снег, их не освещает солнце, не обдувает ветер. Валежник плохо горит.

А сухостоины горят хорошо. Са­мые лучшие из них — засохшие на корню еловые деревья.

В сосновом сухостое легко оши­биться. Иногда мертвая сосна с виду совсем сухая, а на самом деле еще не успела высохнуть и гореть не бу­дет. От нее надо отколоть щепки, раз­делить их на лучинки и попробовать поджечь. Для такой пробы нужно вы­бирать куски древесины без смолы, потому что смолистые щепки горят и сырыми, а все бревно лишь дымит да тлеет.

В лиственном лесу обычно не уда­ется найти хороших дров для боль­шого костра, который обеспечит всех теплым ночлегом.

Место для ночлега нужно выби­рать засветло. И засветло валить су­шины.

Свалить дерево — сложное и опас­ное дело. Тут ошибаться нельзя! На лесоразработках вальщиков довольно долго учат. Обычно они не становят­ся сразу вальщиками, а работают сначала помощниками. И ты должен научиться валить деревья под руко­водством опытного туриста-лыжника или плотовика.

Я здесь перечислю некоторые ос­новные правила.

Прежде всего определи направле­ние наклона дерева: куда оно «хо­чет пойти». Не пытайся валить его против хорошо заметного наклона; для этого нужно иметь специальные приспособления и большой опыт.

Если дерево сильно наклонено в сторону другого и может при паде-

нии застрять на его ветвях, с таким лучше не связываться.

Обрати внимание на направление ветра. Если он даже слегка раскачи­вает дерево, валить нужно в сторону, куда он дует.

Со стороны, куда решил валить дерево, делаешь пропил на половину ствола. Сверху, до пропила, подруби топором. Клин древесины можно выбрать и пилою.

Пилить начинаешь с противопо­ложной стороны, сантиметров на пять выше первого пропила. Но преж­де хорошенько расчисти от кустов и валежника путь своего отхода. При­готовь шест длиной в 2—2,5 метра с рогаткой на конце. Он нужен, чтобы надавить на ствол и свалить дерево, когда второй пропил подойдет к пер­вому на расстояние примерно санти­метра.

После этого, вынув пилу и вдвоем или втроем надавив на ствол шестом, свалите дерево. Оно начнет медленно падать, поворачиваясь в углу сту­пеньки и упираясь в нее образовав­шимся шпором. Шпор и ступенька не дадут стволу отскочить назад. Но на всякий случай нужно быть вни­мательным и осторожным.

Есть еще один хороший способ свалить подпиленное дерево. Заранее на высоте полутора-двух метров де­лают пропил и подруб для упора шес­та.

Когда второй пропил закончен, дерево валят при помощи длинного рычага и упора.

Можно начать давить на ствол уже при втором запиливании. Если пилу зажимает, нужно немедленно вынуть ее и свалить дерево длинным мощным рычагом. Для такого рыча­га удобно использовать верхнюю часть уже сваленного сухого дерева. Длина рычага должна быть метров пять, а бревно упора — толщиной семь-десять сантиметров.

Руководитель обязан следить, что­бы в опасной зоне не оказалось лю­дей. Как только начали второй про­пил — все незанятые валкой должны собраться в одном месте, на расстоя­нии большем, чем высота дерева. На

помощь вальщикам можно подходить по одному и только по специально­му распоряжению руководителя.

Все, кто участвует в валке дерева, должны быть без лыж, а в снегу на­до протоптать дорожки.

Если разжечь костер на снегу, то снег протает, а костер провалится и погаснет. Можно раскопать снег и развести костер на земле, когда снег неглубокий. В глубокой яме костер гореть не будет из-за недостатка кис­лорода, не говоря уже о том, что яма, в которой бы поместились костер и настил для ночлега всей группы, должна быть очень большой. Рыть такую яму долго и тяжело.

Настил только для костра соору­дить легко. Он сам не сгорит и не провалится; нужно только, чтобы он был длиннее костра. Но настил для костра и для ночлега соорудить слож­нее: ведь нужно застелить довольно большую снежную площадку.

Прежде всего следует использо­вать ветви сваленных сушин. На них надо положить жерди, бревна, коря­ги, валежины — в общем, любой лес­ной хлам.

А теперь я расскажу тебе, как по­строить зимний обогревательный кос­тер для ночлега группы 8—10 чело­век. Нужно напилить бревна длиной 2—2,2 метра. При толщине бревна 15 сантиметров на ночь требуется 15 бревен, при толщине 20 сантимет­ров — 8—9, при толщине 25 санти­метров — хватит 6—7. Если бревно в диаметре имеет 30 сантиметров, то и 5 штук достаточно.

Обрати внимание: речь идет о средней толщине бревен. Практически нужно свалить одно большое высо­кое дерево, или два средних, или три-четыре поменьше.

Если толщина сухостойных дере­вьев у комля 15 сантиметров и мень­ше, то таких деревьев нужно очень много. К тому же костер из тонких бревен быстро сгорает. Можно, ко­нечно, внимательно следя за костром, добиться медленного расхода топли­ва и большого жара, но это потребует

значительных хлопот. А толстые бревна сами регулируют огонь.

Легче всего соорудить костер из трех бревен. Располагаются они па­раллельно: два — внизу и одно, са­мое толстое,— вверху. Бревна должны быть очищены от сучков и прилегать друг к другу плотно по всей длине. Сначала поперек будущего костра, как железнодорожные шпалы, на снег кладутся короткие сырые, гнилые сучки и бревнышки. На «шпалы», но уже вдоль укладываются длинные сырые, гнилые бревна и слеги. Это настил для костра.

Теперь сам костер: два нижних бревна сначала не сдвигают плотно, оставляя между ними широкую щель. В щели по всей длине и сверху на бревнах разводят огонь из мелких сухих сучьев. Если огонь сильный, то уже через пять минут сухие смо­листые бревна начнут гореть с боков, обращенных друг к другу. Тогда лиш­ние ветки удаляют, два бревна сдви­гают плотнее, а сверху на них опус­кают третье, самое толстое. И пламя сразу начинает выбиваться из всех щелей. Через пятнадцать минут кос­тер будет давать много тепла и света.

Если жара слишком много, следу­ет поберечь дрова. Для этого верхнее бревно поднимают на подкладках, а нижние раздвигают. Чем больше ще­ли, тем слабее горит костер и мед­леннее сгорает. Верхнего бревна (при средней толщине 30 сантиметров) хва­тает на три-четыре часа. Потом на его место ставят новое. Нижние брев­на сгорают еще медленнее.

Если ты не сможешь сразу раз­жечь костер, то проверь, сухие ли бревна: отщепи от них несколько лучин, как я тебя учил. Если бревно оказалось сыроватым, скорее ищи новое.

Костер греет лучами так же, как солнце. Тебе будет тепло, если ты ос­вещен ими. Вот и соображай, как лучше расположиться.

Для отдыха нужно соорудить удобные высокие сиденья. Обычно их делают на вечер из бревен, которые потом пойдут в костер.

Для ночлега сооружают настил, наклоненный к костру. Чтобы не сползать с такого настила, его можно сделать вогнутым, как шезлонг.

Бревна располагают на подкладке

повыше и так, чтобы как можно больше света падало на спящих: из двух нижних бревен меньшее кладут со стороны лежанки. Как только кос­тер хорошо разгорится, верхнее брев­но приподнимают на подкладках, раскрывая щель, из которой, как из дверцы печи, устремится на спящих поток горячих лучей.

Но еловые и сосновые бревна сильно стреляют, «бомбардируя» спя­щих искрами и поджигая спальные мешки. Приходится отодвигать ложе подальше или заслонять костер метал­лической сеткой. Сквозь нее костер виден более тускло, но тепла от этого меньше не станет, потому что сетка сама нагревается и излучает тепло­вые лучи. Сетку нужно расположить на таком расстоянии от огня, чтобы она оставалась черной или чуть-чуть краснела на отдельных участках: сетка, раскаленная до яркого свече­ния, прогорит за одну ночь.

Ячейки сетки могут быть величи­ной 2—3 миллиметра, а толщина проволоки — 0,5 миллиметра. Такая сетка шириной 0,5 метра, длиной 2,5 метра сворачивается в рулон и по­мещается в боковом кармане рюк­зака.

Для защиты от искр можно укры­вать спальные мешки полотном из тонкой стеклоткани: она не горит. Однако стеклоткань «сыплется», а ос­колки стеклянных нитей могут по­пасть в мешок. Кроме того, искры могут полететь и в самый дальний угол тента, и в открытые лица спя­щих.

Тент защищает от снега, но и в ясную ночь он нужен. Нагретый лу­чами костра, тент будет сверху излу­чать на спящих тепло. Иногда стара­ются взять тент из серебристой (ме-таллизованной) ткани, чтобы он, как зеркало, отражал лучи костра. Но это не главное — важно, чтобы сам тент был теплый. Боковые его стенки нуж­но делать расходящимися в стороны, чтобы и на них попадал свет костра.

А вот когда отдыхаешь или гото­вишь пищу, то ноги лучше закрыть от света костра, чтобы снег на бахи­лах не таял. Такую «тень» для ног

можно соорудить, временно положив около костра дополнительное бревно.

Теперь запомни одно очень важ­ное правило для лесной ночевки у костра: чтобы она окончилась хо­рошо и приятно, а следующий день был полноценным ходовым днем, не­обходимо на утро оставить достаточ­ный запас дров. Чтобы люди, выпол­зая из спальных мешков, сразу попа­дали к большому жаркому костру, а не теснились у маленького дымного огонька. Чтобы можно было одевать­ся в тепле и в тепле укладывать рюкзаки. Чтобы обмерзший тент под­сох за пятнадцать минут и по весу стал почти таким же, как до ночевки. Утром должен быть самый большой костер за всю ночевку, экономить дрова лучше вечером и ночью.

Когда сборы закончены и зав-

трак съеден не спеша и в тепле, брев­на костра раздвигают и тушат, купая в снегу, пока не перестанут дымить. Потом их поднимают «на попа» и прислоняют к пням, но не той сторо­ной, которая горела. Поднятые брев­на не сгниют, а высохнут и могут пригодиться на дрова другим людям.

Береги руки и ноги

Наиболее частая травма в лыжных путешествиях — отморожения рук и ног. В северных лыжных походах но­ги морозят чаще, чем руки.

Руки легко уберечь от мороза. Травмы происходят по небрежности, когда, например, в пургу вдруг поте­ряется рукавица, упадет в снег, пока­тится, подхваченная ветром, и ловишь ее голой рукой. На теплой руке снег мгновенно тает, морозный ветер об­дувает мокрую руку, ее теплоотдача так велика, что отморожение насту­пает в течение нескольких секунд (при сильном морозе, конечно). Об­становка северных походов дисцип­линирует, опытные туристы-«северя­не» знают, какие серьезные последст­вия ожидают их, и действуют пре­дусмотрительно, осторожно. Но в районах, где с морозным ветром встречаются редко, отморожение рук — самая частая травма.

Остаться в морозную пургу без рукавиц — все равно, что сунуть ру­ку в машину. Но безопасность обеспе­чить легко, надо только специально позаботиться об этом.

Прежде всего каждый должен иметь запасные теплые рукавицы (ме­ховые, пуховые, толстые шерстяные в непродуваемых чехлах). Ими не пользуются, их берегут на крайний случай и хранят от влаги в полиэти­леновом чехле. Лучше носить их в специальном внутреннем кармане штормовки, в крайнем случае — в кармане рюкзака. И в рабочей и в за­пасной паре рукавицы надо связать между собой тесьмой так, чтобы она протянулась за шею поверх штормов­ки и не мешала работе рук. В общем, так, как пришивают рукавички малы­шам: какая-то мама давно когда-то придумала просто и гениально. А мо­жет, это придумали северные народы.

Нужно следить, чтобы рукавицы были сухими. Если руки сильно ра­зогрелись и вспотели, теплые рукави­цы надо заменить более легкими.

Чаще всего руки отмораживают при соприкосновении со снегом в сильный мороз и ветер. Быстро ох­лаждаются руки, если касаешься ме­талла, брезента, замерзшей кожи. Особенно когда необходимо большое усилие пальцев. Пальцы как бы «рас­плющиваются», контакт с холодным предметом увеличивается, а крове­носные сосуды пережаты. Легко пе­реохладить руки, развязывая узлы на веревках, свертывая палатку, ук­ладывая рюкзак, надевая замерзшие ботинки, наконец, расстегивая и зас­тегивая пуговицы. Нужно научиться все делать в рукавицах, а пуговицы и другие застежки пришивать круп­ные, удобные.

Если руки сильно охлаждены и нет хороших рукавиц, единственный способ самостоятельно отогреть ру­ки — засунуть их за пояс, в штаны. Если сунуть руки под куртку на го­лое тело, то обнажится живот, да и к рукам будет доступ холодного воз­духа. Карманы штормовки и штормо­вых брюк холодные: они отгороже­ны от тепла тела многими слоями

одежды, а в сильный ветер обычно наполнены снегом. Доступ во внут­ренние карманы теплых брюк закрыт штормовыми брюками. Другое де­ло — за пояс. При этом не нужно ос­лаблять его, расстегивать пуговицы: втягиваешь живот, и руки протиски­ваются за пояс, каким бы тугим он ни был.

Сильно замерзшие руки нужно поместить прямо на голое тело, за­жать между ногами и, согревая, рас­тирать. А если еще согнуться, то ве­тер не проникнет под одежду. В та­ком положении можно даже идти на лыжах или пешком.

Это простой и надежный способ отогревания рук. Многие люди тяже­ло обморозились только потому, что не знали его.

Когда в сильный мороз и ветер ты случайно попал голыми руками в снег, мгновенно сожми пальцы в кулак и не разжимай, пока не засу­нул руки в штаны. Потом попроси товарищей достать тебе рукавицы. Если помочь некому, действуй сам, но только после того, как руки пол­ностью отогреются и высохнут. Спе­шить некуда. Перед тем, как вынуть руки, тщательно обдумай предстоя­щую операцию (застегивание замка лыжных креплений, пряжек рюкза­ка, доставание рукавиц из кармана) до тонкостей, до положения каждого пальца. Помни, что во второй раз за­мерзшие руки отогреть труднее. Ра­зогревая их, нужно стремиться' ин­тенсивной работой разогреть и весь организм. Если это удается, руки от­ходят намного быстрее. При отсутст­вии рукавиц, отогрев руки, укутай их в любую сухую одежду, можно на­деть на руки носки.

Долго Существовало мнение, что обмороженные участки нужно рас­тирать снегом. Такой совет еще не­давно давался даже в медицинской литературе. Но это неверная и опас­ная рекомендация.

Как же и почему появилась невер­ная идея растирать обморожения сне­гом? Медики обнаружили, что кро­веносные сосуды оболочки, сжавшие­ся на холоде, как им и полагается

для экономии тепла «сердцевины», иногда вдруг резко расширяются. Происходит это, если отдельный уча­сток тела еще больше охладить: сне­гом, ледяной водой, струей очень хо­лодного воздуха. Оказывается, тако­ва защитная реакция организма: ког­да участку тела грозит омертвение, то организм не жалеет тепла на его спасение.

Но если участок тела уже побе­лел,— значит кровеносные сосуды не способны ни на что реагировать. Те­перь их нужно согревать и растирать чем-то теплым и мягким, но совсем не снегом: он и холодный, и царапа­ет кожу, а от царапин обмороженные участки потом нагноятся.

При растирании рук снегом вне' жилья на морозе и на ветру охлаж­дение здоровых тканей может идти быстрее, чем их разогрев, что приве­дет к новым отморожениям.

В непогоду отмороженные участки лица осторожно растирают сухой теп­лой ладонью; при этом нужно низко наклонить голову и задержать дыха­ние: резкий прилив крови к лицу спо­собствует отогреванию.

Замерзшие ноги отогреваются быстрой ходьбой и общей интенсив­ной работой всего тела. Но существу­ет еще один хороший способ разогре­вания ног. Придерживаясь за что-ли­бо рукой (или опираясь на лыжную палку), раскачивай прямой ногой (без лыжи) возможно шире и сильнее, за­гоняя центробежной силой кровь в стопу и пальцы. Движения должны быть очень энергичными. Обычно 30—40 двойных качаний достаточно, чтобы полностью согреть ногу.

Разуваться на морозе (тем более на ветру) для растирания замерзших ног недопустимо. В крайнем случае следует расшнуровать ботинки, осла­бить ремни бахил, укутать ногу теп­лой одеждой (поверх ботинка) и ка­чать ногой, как сказано выше.

Если таким образом не удалось полностью отогреть ноги, необходимо срочно ставить лагерь. Пострадавше­му следует разуться в спальном меш­ке и, не вылезая из него, с помощью товарища растирать ноги руками.

Особенно опасен зимой сильный ветер.

При морозе 30° может быть и не очень холодно. Так бывает при абсо­лютном штиле. Но стоит повеять ве­терку или даже ты сам быстро пой­дешь или побежишь — моментально станет очень холодно, и открытые участки лица начнут быстро отмора­живаться. Ветер морозит больше, чем мороз.

При штормовом ветре 20 метров в секунду (72 километра в час) и при температуре воздуха минус 5° обна­женные участки тела так же быстро замерзают, как при морозе 40° и ле­гоньком, чуть заметном ветерке. Очень холодно может быть и при температуре воздуха плюс 5° (опять-таки, если ветер сильный) — так же холодно, как при морозе 25° в штиль.

Снежная хижина «иглу»

Япосвящаю целую главу снеж­ным хижинах не потому, что строи­тельство их — увлекательное заня­тие для ребят и взрослых (хотя это и так), а потому, что умение строить «иглу» важно для безопасности в зимнем пути. Не менее важно, чем умение развести костер в лесу. Но хижина спасает там, где нет леса.

Ты еще не скоро пойдешь в зим­ние- походы по безлесью, но в том-то и дело, что нужно овладеть навыком строительства «иглу» до того, как выйдешь в тундру, в заснеженные степи, на ветреный простор замерз­ших морей и озер, на купола и греб­ни северных гор.

«Иглу» — это круглый свод из снежных плит.

В ту пору, когда цивилизация еще не дотянулась до эскимосских вла­дений, многие племена не знали зим­него дома, кроме «иглу», и вполне удовлетворялись им в качестве пос­тоянного жилья и ночлегов в пути. Строительная плита из снега легко режется ножом, а в стене сооружения упрочняется. Датский путешествен­ник-этнограф Кнуд Расмуссен пишет, что в одиночку эскимос за три чет-

верти часа сооружает снежную хи­жину для своей семьи (очевидно, на три-четыре человека).

Расмуссен рассказывает о снеж­ных поселках с крытыми переходами между постройками, о целых архи­тектурных ансамблях, которые эски­мосы возводили с поразительной бы­стротой, о больших хижинах. Вот од­но из его описаний: «В главном жи­лье... могли легко разместиться на ночь двадцать человек. Эта часть снежного дома переходила в высокий портал вроде «холла», где люди очи­щали с себя снег.,. К главному жи­лью примыкала... светлая пристрой­ка, где поселились две семьи. Жира у нас было вдоволь, и потому горело по семь-восемь ламп одновременно, отчего в этих стенах из белых снеж­ных глыб стало так тепло, что люди могли расхаживать полуголыми в полное свое удовольствие...»

Хорошая палатка и ветрозащит­ная стена удовлетворяют лыжника в северном походе, но специальных зим­них палаток в продаже нет, само­стоятельное изготовление их сложно, обходится дорого, и ни одна самая совершенная походная палатка не обеспечивает комфорта снежной хи­жины.

Снег, уплотненный ветром, в два-четыре раза легче льда. Значит, при­мерно три четверти объема кирпичей занимает воздух, а он, как известно, плохо проводит тепло. Снежный кир­пич похож на кусок пенопласта и об­ладает высокими теплоизоляционны­ми свойствами. Но построенную в сильный мороз хижину необходимо основательно прогреть. Когда зажи­гают огонь в хижине (примус, газо­вая плитка), ее внутренняя поверх­ность быстро оплавляется, становит­ся гладкой. И сразу таяние прекраща­ется. Эта пленка делает хижину теп­лее, она же упрочняет свод.

Бич зимней палатки — влага. Чем теплее палатка, тем больше в ней сы­рости. Если нет уверенности в проч­ности палатки, надо ставить снеж­ную стенку вплотную к ней. Палатка будет лучше защищена от ветра, и снег, частично засыпая ее, предохра-

нит от ударов пурги. Но этот снег придавливает палатку. В ней стано­вится тесно, нарушается вентиляция, а влага от дыхания и приготовления пищи, скапливаясь, пропитывает одежду, спальные мешки. Снежный свод хижины впитывает влагу, как промокательная бумага, даже если хижина нагрета слишком сильно.

Казалось бы, хижина с комнатной температурой внутри должна раста-, ять, но это не так. Для таяния нужен избыток тепла в слое снега. Снег у внутренней поверхности свода имеет температуру 0° и, соприкасаясь с теп­лым воздухом, не тает, потому что до­статочно охлаждается через толщу снежных стен. Допустим, охлаждение идет медленнее разогрева. Тогда внутренний слой снега начинает мед­ленно таять, но стена, намокая, лег­че пропускает холод снаружи — бы­стрее отводит тепло изнутри, и таяние прекращается. Снежный купол сам сопротивляется таянию при разогре­ве изнутри. Конечно, при слабом мо­розе и безветрии нагретая до ком­натной температуры хижина растает, зато сильный мороз и ветер, за день измучив лыжника в пути, ночью бу­дут сохранять стены его жарко на­топленного снежного дома.

В безлесье группе лыжников да­же на короткое время рискованно раз­деляться, если у них одна общая па­латка, но каждый может иметь с со­бой снеговой нож и, умея строить хи­жину, будет в безопасности.

Конечно, палатку поставить быст­рее, чем построить хижину, но зато утром сэкономишь время: уложив все вещи в тепле хижины и вырезав большой вход, можешь выехать из нее прямо на лыжах.

Главное достоинство хижины — надежность. Сколько раз, просыпаясь в палатке, бешено бьющейся на вет­ру, мы с волнением ощупывали ле­жащую рядом одежду — на месте ли: даже защищенная стеной палатка может не выдержать ударов пурги. А в хижине самая сильная пурга и не слышна — снежные кирпичи сра­стаются прочно; мы спокойно зале-: зали на крышу хижины втроем.

Правда, бывает, что на обширных пространствах безлесья снег остается рыхлым. Это там, где нет сильных ветров (в таком случае и палатка не пострадает от ветра), или же прошел большой безветренный снегопад. По­этому совсем без палатки в безлесье ходить нельзя.

В стену хижины можно врезать двойное окно из любого прозрачного материала, но и без того утреннее солнце проникнет сквозь стены мяг­ким светом разных оттенков. Ночью одна свеча ярко озарит снежный свод, и этот свет, проходя сквозь бо­лее тонкий слой на стыках, пробьет­ся наружу. В морозной темноте ночи хижина засветится паутиной размы­тых линий. «Храм праздничной ра­дости среди сугробов снежной пусты­ни»,— сказал об «иглу» Расмуссен.

Если ты живешь на севеое я вок­руг твоего города или поселка тунд­ра, покрытая уплотненным ветрами снегом, то научиться строить «иглу» тебе будет совсем нетрудно. Только нужно тренироваться в этом деле вблизи жилья: замерз — и сразу по­шел отогреться. Учти: трудно чему-нибудь научиться, если мерзнешь.

Можно научиться строить «иглу» и в лесных районах. Конечно, снег там не тот, но его можно специально подготовить в самом начале весны, в феврале или в марте, когда снега очень много, а днем с крыш уже на­чинает понемногу капать, но по но­чам хороший мороз.

Выберите в лесу полянку с тол­стым слоем снега и утрамбуйте его лыжами. Чтобы снег уплотнился на значительную глубину, нужно снача­ла пройтись по полянке, сильно топая лыжами. При этом не трамбуешь, а месишь снег. Второй раз идете, ти­хонько ступая лыжами, но уже след к следу. Ступать надо осторожно, чтобы снег не месить. Так все вместе пройдем по полянке несколько раз и добьемся, чтобы образовался наст, плотный и ровный.

За ночь снег замерзнет, станет твердым, и утром можно приступать к строительству.

 

Начнем изготавливать снежные плиты. Заложим снежный карьер. Снег, подготовленный для строитель­ства, топтать не будем, а подойдем к полянке со строны карьера. Рядом с ним, тоже на утрамбованном снегу, нарисуем при помощи палки и верев­ки круг. Около круга и внутри него снег трогать не будем: это фундамент.

Первую учебную хижину постро­им диаметром 1,5 метра (ни в коем случае не больше, иначе не на­учишься).

Итак, есть круг полутораметрово­го диаметра. Снежные плиты будем устанавливать по этому кругу внутри линии. Поскольку толщина плит 12 —

16 сантиметров, то хижина внутри получится шириной 118—126 санти­метров.

Скажешь, в такой хижине и один человек не поместится. Нет, в ней легко переночуют двое или даже трое, потому что потом мы сделаэм к ней пристройку для ног.

Продолжим подготовку фундамен­та: внутри круга вдоль линии нужно легонько протопать ботинками канав­ку шириной в толщину нашей плиты. Канавка должна быть наклонена внутрь, как вираж круглого велотре­ка. В нее будем устанавливать плиты на ребро.

Узкие боковые грани плит долж­ны быть ровными, плоскими, с твер­дыми ребрами.

Плиты первого ряда по высоте убывают и сходят почти на нет (так мы их срежем при установке). Меж­ду первым и последним кирпичами первого ряда образуется ступенька. С этой ступеньки начинается второй ряд, который продолжается по спира­ли. Замыкающая горизонтальная плита должна прижать последний треугольный кирпич последнего вит­ка спирали. Таким образом конст­рукция свода замкнется.

Уже во втором ряду придется од­ной из плит перекрыть два нижних стыка. Потом плиты опять будут идти нормально, а затем одна из них снова перемахнет через два стыка. В последнем, третьем или четвертом ряду некоторые плиты будут перекры­вать сразу по три стыка. Так делает­ся для того, чтобы плита не укорачи­валась и чтобы верхние стыки не попадали на нижние.

Когда вырезаем плиту из снежно­го наста, то по форме она похожа на спичечный коробок, только имеет размеры 60 X 40 X 15 сантиметров. Верхняя сторона ее (будем считать ту, на которой у коробка картинка) образована поверхностью наста, она плотнее и прочнее, чем нижняя, под­резанная длинным ножом. Предпо­ложим, мы строим игрушечную хи­жину из спичечных коробков. Тогда все коробки должны быть повернуты картинками (прочной гранью) внутрь.

Это первое правило установки снеж­ных плит.

Поставим коробки на столе на грани, о которые чиркают спичкой (чиркалка) и расположим по кругу. Но коробки наклонены внутрь, поэ­тому соприкасаются только верхни­ми углами около картинок. Касание соседних двух коробков происходит лишь в одной точке, а щель между ними расширяется книзу и наружу. Точно так должны соприкасаться и снежные плиты, иначе на наклонной стене они держаться не будут. Это второе правило установки снежных плит.

Третье правило заключается в том, что снежная плита должна опираться на фундамент (или на предыдущий ряд плит) не по всей длине, а только углами. Под серединой при этом бу­дет горизонтальная щель.

Четвертое правило. Посмотри на спичечные коробки, расставленные на столе: каждый из них опирается на стол не всей чиркалкой, а лишь ребром между чиркалкой и картин­кой. Вот так же на ребре должны стоять и снежные плиты, только под серединой у них к тому же щель (как было сказано в третьем правиле).

Итак, четыре важных правила. При нарушении любого из них нак­лонная плита, только что поставлен­ная на стену, сама держаться не бу­дет, даже если во время постройки ее кто-нибудь поддержал, пока не по­ставишь следующую. А если очеред­ная плита не будет прочно и надежно держаться самостоятельно, то и вся хижина рухнет. Теперь заметь, что каждая только что поставленная плита (последняя в данный момент строительства) имеет только три точ­ки опоры — две внизу и одну сбоку. Поэтому мы назовем правила уста­новки плит «правила трех точек».

Конечно, снежные плиты будут соприкасаться не точками и углами, а небольшими участками поверхно­сти, но для краткости будем гово­рить: точки, углы.

Теперь выпишем еще раз эти че­тыре правила, уже не поминая спи­чечных коробков:

 

1) все плиты устанавливай проч­ной гранью внутрь;

2) соседние плиты соприкасаются только верхними углами и только вблизи внутренних граней;

3) стоит каждая плита лишь на двух углах и вблизи внутренней гра­ни (под серединой — щель);

4) все стыки, вертикальные и го­ризонтальные, должны быть со ще­лями, а все щели расширяются от внутренней поверхности хижины к наружной.

Щели потом легко заделать рых­лым снегом. Но не вбивай в них кли­ньями снежные комья — разрушишь хижину.

Чем выше искусство строителя, тем уже могут быть щели. Но первый десяток хижин построй с большими щелями, заботясь только о правиль­ном контакте плит.

Если ты попробуешь построить хижину до конца из спичечных ко­робков, то ничего не получится, по­тому что только в нижнем ряду пли­ты могут быть прямоугольными, а выше потребуются плиты сложной трапециевидной формы. Форма сама будет получаться, если, подрезая плиты по месту, соблюдать перечис­ленные правила. А еще выше, в по­следнем витке спирали, плиты будут с криволинейными горизонтальными гранями — трапеция постепенно стре­мится к сектору круга. Это тоже по­лучится само собой, но нужно сле­дить, чтобы дуга сектора сохраняла достаточную длину, то есть примерно сохранялось первоначальное соотно­шение размеров 60 X 40 сантимет­ров, или 3X2 (длина к высоте).

Ты скажешь, что выпуклость дуги сектора будет мешать плите стоять на углах. Это не так. На плоском рисунке трудно понять, а начнешь строить — поймешь.

Между прочим, можно попробо­вать построить игрушечную хижину дома, вырезая плиточки из картофе­ля. Но сразу обязательно делай ее с правильными щелями.

Как видишь, все не очень просто, но вполне тебе доступно.

Интересно, что полярным путеше­ственникам долго не удавалось на­учиться строить эскимосскую «иглу». Они даже считали, что она доступна лишь национальному «снежному та­ланту» эскимосов.

Первым перенял эскимосскую на­уку канадец Вильяльмур Стефанс-сон в 1914 году. Он писал в своей книге и в статьях, как строить хижи­ну, но не сформулировал четких пра­вил установки плит. Нам долго не удавалось повторить его опыт, пока не поняли описанные выше правила. Оказалось, что все дело в «трех точ­ках опоры». Зная о них, можно лег­ко научиться ставить хижины.

Но все-таки это «легко» означает строительство по крайней мере пяти маленьких хижин в течение зимы.

Можно, правда, в первый же день сделать три штуки, но то будут хи­жины из одного «строительного ма­териала». А нужно научиться строить из разного снега: из специально утрамбованного, из естественного мо­розного наста, из твердого метелевого снега различной плотности и хруп­кости. Вообще говоря, «чувство сне­га» приближается к искусству, на что указывали многие авторы.

Строить хижины легко разучить­ся. Обычно, чтобы освежить навык, я делаю сначала совсем маленькую хижину диаметром в один метр. По­том на расстоянии метра от нее на­чинаю ставить основную.

Перед постановкой замыкающей плиты вырезаю низкий вход — что­бы только проползти. К основной хи­жине приделываю, пристройку для ног. Быстрее и легче всего соорудить ее в виде двух крохотных хижин, расположенных вплотную к основной. Потом сверху все выемки перекры­ваю снежными плитами. Из основной хижины прорезаю в каждую из ма­леньких хижинок отверстие и поме­щаю туда зажженный примус с за­щитной железкой: чтобы снег не по­гасил пламя, потому что в этот мо­мент снаружи идет засыпка щелей.

Обе хижины-пристройки за пять минут изнутри оплавятся. Тогда вынимаю примус и даю кирпичам

смерзнуться. В это время примус го­рит в большой хижине и «спаивает» ее свод, которому тоже потом даю смерзнуться. При морозе 10° большая хижина прочно смерзается за пять минут.

Пока длятся спайка и смерзание плит, снаружи копаю вход в виде канавы со ступеньками. Канава рас­положена между первой метровой хижиной и большой основной. Из канавы снизу ведут лазы в обе хи­жины. С одной стороны канаву за­щищаю от ветра снежной стеной. В маленькой хижине устраиваю туа­лет, потому что в тундре и в горах во время сильной пурги без туалета плохо.

Когда плиты хижин смерзнутся, стенки между основной хижиной и пристройками вырезаю ножом и об­ломки . плит выбрасываю через вход или через специальный временный люк в стене около пристройки. Люк должен быть аккуратно вырезан в виде конуса, чтобы потом коничес­кую крышку люка можно было легко поставить на место.

Внутри большой хижины у входа расположена яма. Это холл, в кото­ром люди отряхиваются от снега. Из холла по снежным ступеням они поднимаются на снежную лежанку, застеленную пенопластовыми под­стилками и спальными мешками. По сторонам холла на снежных полках размещены кухня и ремонтная ма­стерская. Причем дежурный по кух­не и ремонтный мастер располагают­ся по разным краям лежанки и, удоб­но устроившись в спальном мешке, лежа на животе, занимаются каж­дый своей работой. Остальные распо­лагаются между ними и спят в ожи­дании ужина или завтрака.

А в хижине очень тепло и уютно.

И последний совет: не пытайся научиться строить хижины во время похода — это трудно. Нужно специ­ально выехать на снег и учиться строительству, живя на одном месте. А потом, когда овладеешь искусст­вом постройки хижин, тогда будешь быстро сооружать их в походе для ночлега.

 

Глава четвертая

Взгляд вперед

То, о чем мы здесь говорили, тебе вполне доступно, Но это лишь нача­ло. Теперь мне хочется рассказать о том, что ждет тебя впереди, если путешествия станут твоим увлечени­ем на многие годы. Этой задаче и подчинены последующие части кни­ги. Помни только, что без специаль­ного снаряжения и опытного руково­дителя в сложные путешествия хо­дить нельзя; бессмысленно и опасно!

Когда людям твоего возраста взрослые говорят «нельзя» и «опас­но», возникает стихийный протест. Я это помню по себе. Так что буду стараться объяснить, почему нельзя. Я увлекался разными видами спорта, но так и не достиг совершенства в том, чем занимался самостоятельно, без опытных тренеров. И только те спортивные навыки, которыми я ов­ладел с детства под руководством умелых учителей, принесли мне на­стоящую радость в жизни. Ведь обид­но, согласись, когда тебя обгоняют младшие только потому, что их учи­ли, а ты сам пытался овладеть аза­ми, изобретая велосипед. Вы попада­ете в неравные условия, и такое не­равенство может загубить талант.

В детстве- и юности всегда кажет­ся, что все сможешь сам. Эта самона­деянность и есть твоя жизненная си­ла. Но нужно экономить ее на первых порах, И беречь время — взять все возможное из уже достигнутого людьми в готовом виде, чтобы основ­ной запас сил приложить потом, уже достигнув совершенства, для действи­тельных открытий и рекордов.

Что же касается опасности, то за­частую очень трудно ее оценить, Например, нам кажется опасным не-

знакомое, необычное, и, наоборот, к чему-либо привыкая, мы утрачиваем осторожность. В последнее время спортивные путешествия становятся все более популярны. Возник и целый поток туристской литературы. В ре­зультате — привычка. А горы и реки, и пространства безлюдья, морозов и ураганных ветров не посчитаются с этой привычкой.

Только опыт позволяет правильно оценить опасность и быстро найти верное решение.

Горы

Мы все «люди с гор»

«Лунные горы, — или Рувензо­ри,— находятся в центре Африки, и с востока к ним подступают холми­стые равнины, на которых недавно обнаружены как будто бы самые древ­ние стоянки человекоподобных су­ществ, умевших пользоваться прими­тивными орудиями труда... в преде­лах Лунных гор я встречался с са­мыми низкими людьми на Земле — с пигмеями племени бамбути, и с людьми, относящимися к числу са­мых высокорослых,— батутси. Но я вспомнил еще, что в лесах Лунных гор обитают самые крупные на пла­нете человекообразные обезьяны — горные гориллы, и тогда горы эти представились мне своеобразной при­родной лабораторией, в которой на практике выверялись различные ви­ды древних приматов...» — пишет кандидат географических наук А. За­белин в статье «Мы все — люди гор?».

Очень может быть, что все мы «люди с гор». Во всяком случае, ког­да я попадаю в горы, меня охватыва­ет растроганность и глубокая радость, как от новой встречи с покинутой родиной.

Очень, очень многие люди стре­мятся в горы. Иные стремятся всю жизнь, но так и не попадают. Я им искренне сочувствую. А те, кто в го­ры попадают, те снова и снова туда возвращаются. И расставаясь, гово­рят друг другу: «До встречи в го­рах».

Горный туризм — альпинизм — скалолазание

Ты слышал о том, что такое стра­ховка в горах? Это когда ты с по­мощью веревки охраняешь жизнь товарища. А он охраняет тебя. Вы связаны одной веревкой, и выраже­ние «связаны на жизнь и на смерть» здесь как нельзя более к месту.

Эти прекрасные слова полны веч­ного смысла, потому что они говорят о высшей степени человеческой дружбы. Разумеется, что связаны должны быть люди по доброй воле. Я говорю об этом не случайно, ведь иногда в одну связку попадают лю­ди, безразличные друг другу, чужие. Не стоит объяснять, насколько это опасно.

Связаны люди веревкой не для того, чтобы вместе умереть, а для то­го, чтобы жить, охраняя друг друга. Сами технические возможности раз­работанной страховки так сложны и разнообразны, что превращаются из вспомогательных операций в ин­тересную задачу, которая лежит в основе альпинизма и горного ту­ризма.

Техника страховки разработана альпинистами всего мира уже давно, более ста лет назад. Конечно во мно­гом она шагнула вперед, но основная идея сохранилась.

Она заключается в том, что два (или три, иногда и больше) человека привязаны к одной веревке. Когда один лезет вверх, другой стоит, укре-

лившись надежно на выступах скалы, на крючьях, забитых в трещины камня, на шлямбурных крюках, за­клиненных в монолит, , на ледяной стене, вморозив в лед специальный крюк, на снежном склоне, закрепив­шись при помощи ледоруба. Если верхний срывается и падает, нижний при помощи веревки задерживает его.

Теперь представь, что ты на от­весной скале. Стоишь на крохотном выступе. В руках у тебя веревка. Она уходит вверх. Там ты видишь подош­вы ботинок своего друга. Он, как и ты, прилепился к скале лишь краешком рантов ботинок, кончиками пальцев рук. Ты внимательно следишь за ним, а он попал в трудное положение — в пяти метрах над тобой не может двинуться дальше. Ты видишь, как от напряжения дрожат его руки и но­ги. Сорвавшись, он полетит вниз и, кажется, сдернет тебя со скалы лег­че, чем бабочку сдувает с камня ве­тер.

Нет, не сдернет! Даже слабая де­вушка может удержать на веревке взрослого тяжелого мужчину. Надо только научиться это делать.

На прочных скалах, правильно пользуясь методами страховки, связ­ка не может, упасть. Связка — альпи­нистский термин: это вы с напарни­ком, соединенные веревкой.

Понимаешь, насколько ответст­венно и внимательно нужно изучить технику страховки?

Лучше всего это сделать в альпи­нистском лагере, куда принимают с 17 лет. В альплагерях жесткая дис­циплина и хорошо разработанный процесс обучения новичков. За три недели упорных занятий в этой шко­ле горного искусства человек овла­девает основами техники страховки и передвижения на скалах, льду и снегу. Но заметь, только основами — к мастерству ведет многолетний на­стойчивый труд.

Но почему мы заговорили об альпинизме в этой главе о горном туризме?

Да потому, что техника эта раз­работана в альпинизме, а горными

 

 

туристами принята в готовом виде. Альпинизм, как вид спорта, значи­тельно старше горного туризма. Аль­пинизм принят и признан во всем мире около 200 лет, а горный туризм оформился и приобрел свои черты совсем недавно и в основном в нашей стране.

«В мировой альпинистской лите­ратуре,— говорится в «Спутнике аль­пиниста»,— годом возникновения альпинизма принято считать восхож­дения М. Паккара и Ж. Бальма на Монблан в 1786 году. Начало было положено. Не было изобретено еще слово «альпинизм», цели еще были не ясны, ибо вообще спорт в то время был еще в зачаточном состоянии, од­нако люди стремились все чаще и ча­ще на вершины, туда, где трудно и опасно».

Каждый горный турист должен рано илй~поздно пройти обучение в , шГьплагерях. Это самый надежный путь к безопасности в горах. Можно изучить основы альпинистской техни­ки и в туристской секции. Но твоим учителем здесь должен быть инструк­тор горного туризма, имеющий боль­шой альпинистский опыт.

Чем же отличается горный турист от альпиниста?

Сначала отличие очень сильное. Предположим, что оба они закончи­ли первичный курс обучения в альп­лагере, вместе побывали на первом своем зачетном восхождении в соста­ве большой группы. Потом сдали теоретический экзамен и получили значки «Альпинист СССР».

Теперь турист приступает к раз­работке самостоятельного многоднев­ного маршрута со своей маленькой группой. В этот поход он пойдет под руководством инструктора, но уже хоть и «за горами», но хорошо вид­но время, когда он сам поведет груп­пу. Технические трудности, которые встретятся ему в первых маршрутах, невелики — проще, чем в первом за­четном восхождении в альплагере, но зато маршрут будет выбран самосто­ятельно. Он будет длинным, прохо­дить на большом удалении от насе­ленных мест и потребует хорошего

владения туристскими навыками. Тут и сложный тактический план, и самостоятельное продовольственное обеспечение на длительное время, и навыки жизни в сложных погодных условиях, в различных природных зонах, и умение ориентироваться по карте. Горный район турист тоже вы­бирает на свой вкус и затем начинает увлекательную работу по изучению гор.

Проследим первые шаги альпини­ста. После смены, проведенной в альплагере, он снова отправляется в альплагерь, зачастую в тот же са­мый. Теперь задачи усложняются. За одну смену он уже совершает два или три технически более сложных одно-двухдневных восхождения на учебные, хорошо изученные верши­ны. В промежутках между восхож­дениями продолжаются занятия в лагере. По-прежнему это школа, интереснейшая и серьезнейшая, четко организованная, в рамках жесткой дисциплины. А иначе нельзя: с го­рами не шутят.

Туристу шутки с горами тоже обойдутся дорого. И хотя техничес­кие участки, которые он преодолева­ет, проще, чем те, что уже встреча­ются на пути его друга альпиниста, ему приходится больше вопросов ре­шать самостоятельно: ведь это на­стоящее длительное путешествие че­рез целый горный район.

Пройдут годы, альпинист отпра­вится в самостоятельные восхожде­ния. Будет сам конструировать новые маршруты на сложнейшие скальные стены высотой в сотни метров, а иногда и в километры. На таких стенах восходители висят целые не­дели, причем каждый метр пути — сложная задача.

К этому времени и турист напра­вит свои маршруты в высочайшие труднодоступные горные узлы.

Альпинист же в своем стремле­нии к новым, никем еще не взятым вершинам превратит свой путь в сложный туристский поход.

Турист будет преодолевать скаль­ные стены и ледники при восхожде­нии на перевалы высотой в пять и

шесть тысяч метров, пользуясь всем арсеналом высшей альпинистской техники, которой он овладеет путем изучения вне альплагеря непосредст­венно в походах.

Альпинист будет иногда совер­шать длительные траверсы целых серий вершин, целых хребтов — как бы поход по вершинам гор, а ту­рист — восходить на высочайшие вершины, вздымающиеся на семики­лометровую высоту.

Как видишь, несмотря на сильное расхождение в начале спортивного пути, горный турист и альпинист, до­стигнув высокого спортивного уровня, сближаются. По существу, они раз­ными путями пришли к одному и то­му же: стали «мастерами гор». Но все-таки они разные мастера. Образ­но говоря, в одних и тех же горах альпинист устремлен вверх, а ту­рист — вдаль.

Есть еще один вид горного спор­та, новый вид, родившийся в нашей стране,— спортивное скалолазание. Это скоростное преодоление скал — движение по каменной стене напере­гонки. Скалолаза охраняет от паде­ния тонкий стальной трос так же, как лонжа страхует актера цирка. Там, где альпинистское восхождение длится час, скалолаз взбегает за пять минут. Пять минут мощной ра­боты, как в беге на средней дистан­ции, пять минут работы мысли, как в шахматном блице, пятиминутная сплошная феерия предельных рывков, как в прыжке с шестом. Но, как пра­вило, все асы-скалолазы в то же вре­мя и альпинисты.

...В горах Северного Уэлса швей­царка Рита Верили и австриец Йозеф Штейгер на трехсотметровом скаль­ном отвесе, уже почти у самого вер­ха стены, сорвались. Йозеф шел пер­вым, он закрепил веревку тремя клем­мами в щели (особый вид страховки на тех скалах) и ушел выше. Когда Йозеф сорвался, последовательно од­на за другой вылетели все три клем­мы, и веревка сдернула Риту.

Связка из двух восходителей па­дала вдоль стены...

И случайно (как всегда, случай — то палач, то луч милосердия) закли­нилась веревка, порвалась. Рита по­висла на стене, Йозеф упал.

Рита зовет на помощь. Внизу аль­пинисты, но стена сложная, требует медленного лазания в связке, а сколь­ко еще минут продержится Рита?

Под стеной в ту страшную мину­ту оказался красноярец Александр Губанов, мастер спорта СССР по ска­лолазанию. Тем летом он находился в Англии в составе советской альпи­нистской делегации. Губанов выходит один (его товарищи в тот момент бы­ли в другом районе), подходит к Ри­те Верили. Брошена веревка вниз. Поднимаются двое англичан. Они страхуют, а Губанов с пострадавшей на спине спускается.

Англичане были поражены мастер­ством и смелостью Губанова. Когда-то сильнейший в мире альпинист Ми­хаил Хергиани произвел сенсацию в английских горах. Его тогда назвали «тигром скал». Кеды, в которых он ходил по скалам, помещены в Бри­танском национальном музее альпи­низма (точнее — одна кеда). В этом музее хранится снаряжение альпи­нистов экспедиции Джона Ханта, впервые покоривших Эверест. Теперь здесь рядом с кедой Михаила Хергиа­ни лежит пара галош Александра Губанова: скалолазы ходят по сте­нам в туго обтягивающих ногу га­лошах.

Я специально упомянул здесь о скалолазании, потому что это — един­ственный доступный твоему возрасту вид горного спорта, который подго­товит тебя и к альпинистским вос­хождениям, и к горным туристским походам. Действительно, в скалола­зание открыт путь детям: есть дет­ские секции. Скалолазанием можно серьезно заняться гораздо раньше, чем альпинизмом и горным туризмом. Только ни в коем случае не кустар­ничай: самостоятельные занятия ска­лолазанием категорически запреще­ны. А в секции, может быть, тебя увлечет этот спорт, тем более что его легко совмещать и с альпинизмом, и с горным туризмом.

Наши горы

Если возраст еще не позволяет те­бе заниматься горным туризмом, зай­мись горными лыжами, скалолазани­ем. Эти виды спорта вместе с летними и зимними походами дадут необходи­мые навыки для занятий горным ту­ризмом. А потом...

Потом ты пройдешь по долинам Западного Кавказа, заросшим густы­ми лесами, и увидишь, как по зеле­ным лесным коридорам мчатся реки чистейшей горной воды. Ты увидишь голубые, зеленые, черные озера, а над ними белые, красные и черные скалы среди леса, цветущих альпий­ских лугов или снега и льда. От Чер­ного моря до Эльбруса на Западном Кавказе во многих местах за один день можно попасть из южного буй­ного леса к вечным снегам и мерт­вым скалам.

И на Центральный Кавказ ты сможешь пойти — в самую высокую часть хребта, и на Восточный, ухо­дящий к Каспийскому морю. Он труднодоступен, дик, здесь бывает жаркое лето, но среди выж­женных солнцем хребтов есть и снеж­ники, и ледники, а ниже, в укром­ных складках долин,— цветущий зе­леный рай.

А может быть, ты выберешь Тянь-Шань — «Небесные горы»?

Тянь-Шань — большая горная

страна, и его принято делить на Се­верный, Центральный и Западный. Западный Тянь-Шань стоит над благодатной Ферганской долиной, склоны его предгорий покрыты фрук­товыми лесами, а увенчан он снеж­но-ледовыми вершинами — пятиты­сячниками. В этой части Тянь-Шаня есть маршруты, доступные начинаю­щим туристам.

И Северный Тянь-Шань тоже дос­тупен. Он ниже Центрального Кав­каза, но здесь хватает скал, ледни­ков, вершин даже опытным туристам и альпинистам. Путешествия по Се­верному Тянь-Шаню можно закон­чить на берегах солнечного озера Иссык-Куль. Наверное, ни в одних горах Советского Союза нет таких

 

красивых еловых лесов, как на скло­нах хребтов Заилийекого и Кунгей-Алатау, к северу от Иссык-Куля. Тянь-шаньскими называют здешние гигантские ели, напоминающие по форме вытянутое пламя свечи.

Центральный Тянь-Шань грандио­зен. В его хребтах изобилие пятиты­сячников и шеститысячников. И вы­сота перевалов доходит до 5500 мет­ров.

На востоке, когда вся горная стра­на еще темнеет, в синих утренних су­мерках загорается розовым блеском красавец Хан-Тенгри. Пяти метров не хватило ему до семикилометровой вы­соты.

Южнее Хан-Тенгри в хребте Кок-шаал-Тау над огромным ледником «Звездочка» сравнительно недавно обнаружили вершину, уверенно пере­шагнувшую за семикилометровую вы­соту. В 1943 году ее измерили — 7439 метров — вторая по высоте в СССР. Ее назвали пиком Победы. Но еще до того, как ее измерили и назвали, группа альпинистов под ру­ководством Леонида Гутмана покори­ла ее. Это было в 1938 году. Но и по сей день это одна из сложнейших аль­пинистских вершин страны.

Однако Центральный Тянь-Шань для начинающих лишь мечта. Впол­не реальная мечта на будущие годы.

Памир — самая высокая в СССР горная страна. Вершины Памира уступают в Азии вершинам хребтов Гималаев, Каракорума, Гиндукуша, Гунгашаня, но превосходят горы всех других континентов. Здесь находится самая высокая гора Советского Па­мира — пик Коммунизма (7495 мет­ров). На Памире неисчерпаемые воз­можности для туристских путешест­вий, но высших категорий сложности.

Высокогорный Алтай глубоко уп­рятан в обширной горной стране — Алтае. Полтысячи километров авто­мобильного пути по Чуйскому тракту отделяют железнодорожную станцию Бийск от подножия хребтов Северо-и Южно-Чуйских, Катунского. Эти хребты называют «белками» — белые они от снега и льда. Снежно-ледовый и скальный остров Горного Алтая вы-