Жертвоприношение

_____ РџРОЛОГ _____

 

 

 

 

Дождь падал крупными каплями и громко стучал по мостовой, настолько сильно, что прибиваемая к дороге пыль поднималась грязными облачками, образовывая непроглядный туман. Человек небольшого роста стоял на углу под единственным работающим фонарем и изучал улицу.

Заброшенные многоквартирные дома выстроились по одной стороне улицы, мрачные и нескладные, словом, настоящие развалюхи. По другую сторону решетчатого забора возвышалась жуткого вида фабрика. Таблички и вывески на заборе устрашающе скрипели, покачиваясь от порывов ветра. Единственный автомобиль был припаркован к обочине, по его виду было понятно, что стоит он там достаточно долго, чтобы стать частью местного пейзажа. Человечек заколебался, под дождем его лысина ярко блестела. Он оглянулся на ту оживленную улицу, откуда только что пришел, и шумно прочистил горло. Вытащив кулак из кармана пальто, он поднес его ближе к свету и неспешно разжал. Внутри оказался маленький промокший клочок пергамента. Он прочитал написанное уже в десятый раз, но ничего кроме названия улицы на пергаменте не было. Мужчина раздраженно покачал головой.

Он уже собирался убрать пергамент обратно, когда слова начали исчезать под каплями дождя. Человечек непонимающе моргнул, вглядываясь в пергамент. Постепенно стали появляться новые буквы, складываясь в слова, будто их выводила невидимая рука. Это был адрес.

Маленький человек, нахмурившись, взглянул на пергамент, а затем сунул его обратно в карман. Посмотрев в сторону ближайшего заброшенного дома, он направился вдоль улицы. Человечек тяжело вздохнул перед тем, как выйти из-под теплого света фонаря в безмолвную темноту, где был слышен лишь шум ливня.

Большинство людей, видевшие его, не знали, кто он такой. Думали, просто карлик, но на деле же он был гоблином. Его звали Форж[1], и он ненавидел пребывание в человеческом мире. Практически никто не замечал его маленького роста и необычной внешности. Он носил сапоги на десятисантиметровых каблуках и накладывал на себя Обманные чары, поэтому прохожие видели в нем лишь сутулого старика с нахмуренными бровями. Он не любил людей. Они были грязные, ворчливые и постоянно ругались. Форж любил свой мир, аккуратный, организованный, без лишнего шума. Дело было не столько в том, что Форжу не нравился сам мир людей. Он был рад, что человечество имеет собственный мир, где может жить. Его угнетал тот факт, что сюда приходилось наведываться, словно в зоопарк.

Он уже почти решил никуда не идти сегодня вечером. Что-то было не так с его нынешним заданием. Учитывая уникальные навыки, которыми обладал Форж, не было ничего необычного в том, что клиент не назвал ему своего имени, но все же он привык к соблюдению некоторых правил этикета, а не просто присланной записке с цифрой. Впрочем, Форжу было прекрасно известно, что означает этот номер. Это была сумма, предлагаемая за его услуги, и, надо признать, она впечатляла. Впечатляла достаточно, чтобы заставить Форжа покинуть его мастерскую и направиться по таинственному адресу, указывавшему на этот полузаброшенный участок человеческих земель, несмотря на дурное предчувствие. В конце концов, Форж был гоблином.

Он остановился и уставился на номер дома, расположенного рядом с ним, посмотрел через улицу и нахмурился. Заводской забор закончился полукварталом ранее. С той стороны был только пустырь, усеянный сорняками и мусором. Кем-то брошенный грузовик пьяно скособочился на краю, занесенный грязью и поросший высокой травой. Деревянный знак в центре участка каким-то чудом не падал, выцветшие буквы на нем гласили: "Будущие многоквартирные дома с самоуправлением и оздоровительными комплексами". Форж извлек из кармана кулак с зажатой в нем запиской и раскрыл ее. Вдруг адрес исчез. На его месте появилось слово:

Повернись.

Форж уперся кулаком РІ Р±РѕРє. РћРЅ смотрел РЅР° пустырь, поджав РіСѓР±С‹. Может РѕРЅРё хотят, чтобы РѕРЅ ушел? Часть его надеялась, что это так, РЅРѕ РѕРЅ сомневался. РћРЅ медленно повернулся РЅР° месте, стоя РІ центре безлюдной улицы, глядя РЅР° темную массу зданий. Разбитые РѕРєРЅР° пялились РЅР° него как глазницы черепов. Порывистый ветер трепал шторы РІ РѕРґРЅРѕРј РёР· РЅРёС…, заставляя РёС… развеваться. Форж РІР·РґРѕС…РЅСѓР» Рё СЃРЅРѕРІР° посмотрел РЅР° пергамент:

Иди. Назад.

– Что ж, – пробормотал Форж себе под нос. – Назвался груздем, полезай в кузов.
Он начал пятиться, осторожно переставляя ботинки так, чтобы не споткнуться о бордюр или кучу гниющего мусора. Он осторожно сошел с тротуара и пошел дальше, путаясь в зарослях сорняков на пустыре. Тропинка оказалась шире, чем он ожидал. В очередной раз шагнув назад, он натолкнулся на твердый, гладкий камень. Форж посмотрел вниз. Под его ботинками были стертые, аккуратно уложенные каменные плиты, а не грубые цементные плитки тротуара. Он снова огляделся и со свистом втянул в себя воздух.

Две чудовищные фигуры уставились РЅР° него. РўРѕ были гаргульи, восседавшие РЅР° вершинах каменных колонн. Капли дождя стекали СЃ ужасных лиц. Между колоннами находились кованые ворота. Едва Форж взглянул РЅР° РЅРёС…, ворота СЃ оглушительным грохотом захлопнулись, заперев его внутри. Развернувшись РЅР° месте – его сердце бешено колотилось – РѕРЅ увидел, что кованая ограда шести футов РІ высоту СЃ острыми шипами наверху окружает весь участок. РџРѕРґ ногами больше РЅРµ было никакого РјСѓСЃРѕСЂР°. Там был газон, тщательно подстриженный, РІСЃРµ травинки были угрожающе острыми Рё РїСЂРё этом одинаковой длины. Дождь кристаллами рассыпался РїРѕ траве. Там, РіРґРµ прежде был заброшенный РіСЂСѓР·РѕРІРёРє, стояла длинная черная карета, безукоризненно блестевшая, покрытая завитками РІ готическом стиле. Упряжь для лошади отсутствовала. Р’Р·РґСЂРѕРіРЅСѓРІ, Форж посмотрел РІ центр пустыря.

На месте покосившегося знака стоял дом. Небольшой, но почти неестественно высокий. Казалось, что закрытые ставнями окна достигали 20 футов в высоту, а выступающая вперед крыша мансарды напоминала нависшего стервятника. Колонны обрамляли дверь, выкрашенную в черный цвет, в центре которой висел огромный латунный дверной молоток. Форж сглотнул, выпрямился и подошел к двери.

Поднявшись по ступенькам, Форж увидел, что дверной молоток выполнен в виде свернувшейся змеи со сверкающими изумрудными глазками, что его совсем не удивило.

– Принес-с пергамент? – прошипела змея.

– Лучше тебе поверить в это. Открой дверь, пока я не умер под дождем.

– Покаж-жи.

– Я проделал этот путь не ради того, чтобы спорить с куском заколдованного металла. Открой эту чертову дверь и доложи хозяину о моем прибытии.

Змея слегка приподняла голову и свысока смотрела на Форжа. Глаза сверкали, как два изумруда, язык дрожал.

– Покаж-ж-жи пергамент.

Форж взглянул на змеиную голову. Та слегка покачивалась, рассекая воздух языком. Отец Форжа был кузнецом, и он знал, как устроены волшебные украшения. Тем не менее, что–то в этой покачивающейся латунной головке и дрожащем золотом языке тревожило его. Он сунул руку в карман пальто и достал пергамент.

– Вот. Видишь? – он старался унять дрожь в голосе. – Теперь открой дверь.

Змея вытянулась в направлении пергамента, который держал Форж. Затем приподнялась и плюнула зеленым огнем. Форж отдернул руку и вскрикнул, глядя, как пламя пожирает пергамент в воздухе. Глаза змеи засверкали ярче: она еще больше вытянулась, приблизившись к лицу Форжа. Тот и не подозревал, что такое возможно, но скульптура, казалось, усмехнулась.

– Прош-шу, – прошелестела она, когда дверь тяжело распахнулась.

Форж медленно вошел, оглядываясь по сторонам. Он оказался в длинном коридоре, который был устлан богатым, но весьма потертым красным ковром. По обе стороны находились толстые, отполированные до зеркального блеска черные двери. Все, кроме той, что находилась в дальнем конце, были заперты. Доносившиеся слова отдавались эхом, так что Форж не мог их разобрать. Он открыл рот, чтобы объявить о прибытии, как вдруг дверь за ним захлопнулась. Испуганный, он уставился на нее широко раскрытыми глазами, а затем вновь прислушался. Голоса продолжали говорить. Хозяева дома, должно быть, слышали, как хлопнула дверь, следовательно, знали о его приходе. Вода по–прежнему капала с пальто Форжа, когда он бесшумно двинулся по коридору по направлению к отрытой двери и голосам.

За дверью была видна еще одна темная комната. С одной стороны стояла скамейка, с другой – длинное зеркало в богато украшенной раме. За второй открытой дверью виднелась третья комната. Форжу показалось, что она похожа на библиотеку. Свет, падающий от камина, мерцал на стенах, заставляя тени двигаться. Голоса стали отчетливей.

– Пока не ясно, – послышался скрипучий женский голос. – Мы еще довольно далеко, милорд. Невозможно быть уверенными.

– Прошу, не говори так, – ответил мужской голос. – "Невозможно" – такое... радикальное слово. Возможно, тебе стоит быть повнимательнее, мадам.

– Да, – торопливо ответила женщина. – Я ошиблась, милорд. Позвольте взглянуть еще раз.

Послышался шорох, когда кто–то зашевелился в большом кресле. Еще один мужской голос нетерпеливо произнес:

– Просто скажи, что ты видишь, женщина. Мы сами решим, что это.

Женщина застонала то ли от страха, то ли от напряжения.

– Три фигуры… маленькие. Хотя… нет, не маленькие. Юные. Один повыше, другой светловолосый. Они… там какой–то шум. Драка.

Форж слушал, не зная, что ему делать. Он оглядел темную прихожую и около двери заметил вешалку. Затем снял пальто и повесил его. Стекавшая вода застучала по деревянному полу. Видимо, ему придется ждать, пока не закончится разговор. Он подошел к скамейке, но не сел. В зеркале напротив Форж мог видеть отражение библиотеки. Три больших кресла были повернуты к камину. Он видел лишь спинки.

– Есть еще одна фигура, – прохрипел женский голос. – Худая и высокая. Дух, если я правильно прочитала знаки. Мальчики борются с ней. Вижу... вижу оседающее облако золы. Боюсь, я упустила видение.

– Дай посмотреть, – потребовал нетерпеливый голос.

– Тише, Грегор. Прорицание не самая сильная твоя сторона, – вкрадчиво произнес первый голос. – Позволь женщине показать свой дар.

Форж видел в отражении, как рука поползла по ручке одного из кресел. Неестественно бледная, с большим черным кольцом. Тень женщины зашевелилась на стене библиотеки. Форж узнал ведьмовской колпак и характерную сутулость. Она склонилась над хрустальным шаром.

– Нет... – выдохнула ведьма, снова сосредоточившись на своей работе. – Это не туман расстояния или Запутывающее Заклятие. Здесь что-то еще. Что-то надвигается. Что-то... появляется.

Повисла напряженная тишина. Форж чувствовал это и знал, что мужчины слушают очень внимательно.

– Сражение окончено... – нараспев сказала ведьма, полностью погрузившись в предвидение. – Появился призрак… он помогает духу… а, может быть, наоборот. Слишком много помех. Снова опустился туман. Он формирует… создает…

Неожиданно ведьма ахнула. Форж видел, как ее тень откинулась назад, хлопнув в ладоши. Послышался грохот, как будто что–то упало.

– Продолжай! – закричал нетерпеливый голос Грегора. – Смотри и рассказывай.

– Хватит, – игриво произнес второй голос. В нем слышалась улыбка. – Грегор, оставь бедную женщину в покое. Очевидно, она увидела то, что ее огорчило.

Ведьма тяжело дышала. Как вдруг раздался еще один странный, ужасающий голос. Высокий, тонкий, холодный, как будто бесплотный. Форж не мог разобрать слов, но голос казался ликующим. Остатки волос на затылке Форжа встали дыбом.

– Что ты видела? – требовал Грегор, игнорируя тонкий бормочущий голос. – Что это было?

– Не будем утомлять бедную женщину, – сказал первый голос. – Она отлично выполнила свою работу. А теперь она получит оплату, как и договаривались. Благодарю, мадам.

– Там был человек, – ведьма задыхалась, ее голос дрожал. – Но потом…

– Да, спасибо, – успокаивающе проговорил голос. – Полагаю, мы услышали достаточно. Грегор, будь так добр, покажи нашей гостье...

– Ужасный, – завопила она, громко рыдая. Форж видел, как тень ведьмы стала падать, когда другая фигура, толстяка, вскочила, поддерживая ее.

– Да, – первый голос не обращал на нее внимания. – Он был ужасен, тот человек. Спасибо.

– Нет! – закричала ведьма. Форж видел, как ее тень рванула вперед, отстраняясь от тени Грегора. – Не человек! Он был ужасный, но потом...

Повисла пауза, когда ведьма снова согнулась. Белая рука, лежащая на ручке кресла, слегка порозовела. Черное кольцо блеснуло при свете камина.

– А потом?

Колдунья вздрогнула.

– Что–то еще… проникло… это был…

Казалось, она не в состоянии продолжить. Белая рука на подлокотнике оставалась спокойной, замерев, как будто в жесте благословения. Свет от камина дрожал. Жуткий потусторонний голос тихонько бормотал что–то.

– Дым, – наконец, произнесла ведьма высокий голосом, почти фальцетом. Она говорила, как ребенок. – Черный огонь. Пепел и… и… глаза… и ничего. Ничего не осталось.

Наступила пауза, белая рука сжалась в кулак.

– Хорошо, – небрежно сказал первый голос. – Это немного меняет дело. Возможно, вы хотите, чтобы вам заплатили здесь и сейчас, мадам. Сегодня вечером. Лемуэль, пожалуйста, проводи нашу гостью… эм … понятно, куда, ладно? Уверен, ты найдешь подходящее место, чтобы заплатить ей.

Тени задвигались. До сих пор невидимая фигура поднялась и отвела ведьму от очага. Форжа накрыл внезапный приступ паники, когда он подумал, что они пойдут в прихожую и обнаружат его присутствие, но затем вспомнил, что он здесь по приглашению. Они ждали его. У гоблина промелькнула мысль, не прокрасться ли обратно. Хорошую там предлагали цену или нет, но эти ребята явно выглядели слишком скверными, чтобы с ними вообще связываться. К облегчению Форжа, Лемюэль вывел каргу через дверь в противоположной стороне библиотеки. Движения Лемюэля напоминали движения хорошо обученного слуги, и он был явно старше, нежели Форж представлял себе. Старуху шатало, ее глаза были серыми и пустыми. Никто из них не обратил на Форжа ни малейшего внимания.

– Тогда это действительно случилось, – сказал Грегор, когда дверь за ними закрылась. – Мерлин вернулся. Наш план сработал.

– План еще далеко не готов, но да, к этому событию, все пойдет как ожидается. Женщина Делакруа будет устранена. Мальчишка Поттер будет подавлен, узнав, что являлся лишь инструментом для достижения наших целей. А Мерлинус Амброзиус снова обрушится на этот мир. Но, Грегор, глупо называть это моим планом. Ты ведь знаешь, кто замыслил все это. Я не хочу присваивать себе работу Темного Лорда.

Грегор проигнорировал упрек.

– Как мы можем быть уверены, что Мерлин станет одним из нас?

– Мы не можем. Преданность Мерлина не принадлежит никому, кроме него самого. Вот почему Темный Лорд никогда не интересовался подобным союзом, пока был жив. Мерлин далеко не подарочек, как ты знаешь.

Форж услышал, как Грегор поерзал в своем кресле.

– Не все верят в эти сказки, – тихо сказал он.

– Только дураки сомневаются в существовании иных миров. Даже маглы верят в рай и ад. Все, что нас касается, это лишь то, что Темный лорд верил в них. Если бы он не пал, мы бы никогда не прибегли к этому. Но даже он видел достоинства хозяина.

– Да, – повторил Грегор. – Хозяина. Наследника.

– Нет, – тихо сказал первый голос. – Наследник не важен. Неизвестно, кто это. Его сила нераскрыта, разделена и неотчетлива. Наследник не имеет значения перед лицом смерти, хоть Темный лорд и был его творцом. Он должно быть... усовершенствован.

– И все это сделает Пришелец из Иного Мира?

– Помимо прочего.

Грегор театрально вздохнул.

– Несмотря РЅР° это, верные люди разобщены. Часть СЃРёРґРёС‚ РІ Азкабане. Часть – мертвы. Пес Флетчер РїРѕРґ наблюдением Сѓ Министерства. РЎ помощью заклинания Обезъяз его удалось заткнуть, так что его личность РґРѕ СЃРёС… РїРѕСЂ РЅРµ раскрыта, РЅРѕ, если заговор раскроется, ниточка приведет Рє нему. Поттер сразу РІСЃРїРѕРјРЅРёС‚, что РѕРЅ состоял РІ Ордене. РћРЅРё сумеют связать РІСЃРµ воедино. Сакарину Рё Рекреанта посадят первыми, РЅРѕ ты будешь следующим. Рљ тому же ты был там СЃ РЅРёРјРё РІ той пещере СЃ троном. РўС‹ наложил РЅР° РЅРёС… заклятие. Флетчер предаст тебя.

– У Флетчера нет ничего, что могло бы навести Министерство на нас, – прошелестел шелковый голос. – Как все прочие слабые правительства, они слишком очарованы своими идеалами справедливости, чтобы суметь справиться с действительно коварным врагом. Поттер будет следить за нами везде, где это будет возможно, но это максимум. Оставим его. Он уверен, что битва завершена. Он видел, как Темный Лорд пал от его собственной вороватой руки. И позвольте мне шокировать вас, друг мой. Возможно, это и к лучшему. Ведь семя должно умереть для того, чтобы из него пророс цветок. Возможно, это было даже к лучшему, что нашего Повелителя поверг трус Гарри Поттер. Он и его союзники много лет наслаждались чувством ложной безопасности. Они уверены, что мы – такие же трусы, как и они, что мы не осмелимся восстать снова, с удвоенной силой наших сердец, сильнее, чем когда-либо. И давайте не будем забывать легенду, Грегор.

Может быть, мы и в самом деле инструменты в руках великого предка. Может быть, наша задача – замкнуть этот круг древней мести; круг, начало которому было положено тысячи лет назад. Мой друг, смею предположить, что план, приведенный в действие благодаря смерти Темного Лорда, может оказаться грандиозней первоначального замысла. Учитывая обнаруженное нами, уверен, он согласится со мной.

Тень Грегора подалась вперед:

– Уверен, мой друг?

- Называй это обоснованным предположением. В конце концов, я был одним из его самых близких и верных слуг. Тебе, как и мне, знакомы… трудности, с которыми мы столкнулись. В данный момент.

Послышался звон: Грегор потянулся за бокалом вина.

– Возможно, нам не стоит больше ничего говорить при госте.

– Ах, да, – ответил бархатный голос. – Как несказанно грубо с моей стороны говорить так, будто его здесь нет. Мистер Форж, присоединитесь к нам?

Форж подпрыгнул. Увлекшись беседой, он совсем забыл, что они ждали его. Он заглянул в библиотеку: свет от камина мерцал по краям кресел.

– Благодарю, мистер Форж, – беззаботно заговорил бархатный голос. Белая рука поманила его. Два из трех кресел стали разворачиваться: они двигались бесшумно, как на колесиках. Форж заметил, как они парят над полом. – Скажи мне, друг гоблин, ты когда–нибудь слышал о "Transitus Nihilo"?

– Нет, сэр, – быстро ответил Форж, радуясь, что не выдал голосом свое волнение. – Я простой ремесленник. И ничего не знаю об этом. Вообще-то, держу пари, я забуду все сказанное вами, когда отойду на 50 шагов от этого дома.

Кресла перестали вращаться, и Форж увидел сидящих в них мужчин. Слева был мужчина в возрасте с длинными платиновыми волосами и красивым лицом. Он обезоруживающе улыбался, как бы приглашая Форжа посмеяться над шуткой. Сидевший справа, Грегор, был толстым и краснощеким. Снисходительное выражение его лица говорило о том, что этот чистокровка привык к праздной жизни.

– Не бойся, мой друг, – произнес бледный человек. – Мы жаждем твоей помощи гораздо больше, чем крови. Позволь просветить тебя. Транзитус Нигило – место пересечения. Это Пустота между этим и следующим миром. Скажи, ты ведь веришь в следующий мир?

– Я поверю во все, что вы скажете, если в итоге выйду за ваши двери таким же, как и зашел, а не по частям, господин.

Человек рассмеялся.

– Вот за что я люблю гоблинов, Грегор. Они на редкость откровенны, – он вновь повернулся к Форжу. – Я скажу тебе кое–что еще, а ты сам решай, верить ли этому, мой друг. Наши предки считали: в мире есть нечто большее, чем то, что мы видим и ощущаем. Они верили в существование невидимых созданий, более могущественных, чем мы, бессмертных и бесчеловечных. Они населяют не только в потусторонние миры, но небытие между ними.

Они говорили с ними. Не буду утомлять вас именами: их сотни. Но только одно существо заинтересовало честолюбивых людей. Порой его зовут Привратником или Существом Дыма и Пепла. Он не пытается проникнуть в наш мир, потому что не знает о нас. Сотканный из Пустоты, он наша полная противоположность, а значит, не подозревает ни о нашем существовании, ни о существовании других. Это связано с абсолютным неведением. А это ведь хорошо, как думаете, мистер Форж?

Гоблин неподвижно стоял, уставившись в блестевшие глаза мужчины. Он кивнул.

– Конечно, ты согласен. Ведь существо, обладающее такой чистейшей бесчеловечностью, такой безумной властью, стоит ему только снизойти РґРѕ нас, станет настоящим Разрушителем, верно? Хотя, это даже хорошо, что РѕРЅ где–то там… Р° РјС‹ здесь. Маленькие дети, отправляясь вечером спать, знают истину: РІ нашем РјРёСЂРµ скрывается РјРЅРѕРіРѕ плохих существ, РЅРѕ РЅРµ самых ужасных. РћРЅРё РЅРµ знают Рѕ нас.

– И все же, – мужчина на мгновение отвернулся, его глаза сузились, – что, если он узнает о нашем существовании? В конце концов, мы постоянно попадаем в место пересечения, разве нет? Когда мы умираем, о да, мы проходим через него. Но когда мы колдуем, когда трансгрессируем, разве мы не попадаем на мгновение в Пустоту? К счастью, Привратник живет вне времени и не замечает нашего краткосрочного присутствия. Но что, если кто–то нарушит правила, совсем чуть–чуть? Что, если кто–то весьма могущественный выйдет за пределы времени в Пустоту? Что, если кто–то задержится там достаточно надолго, и Привратник обнаружит его?

Гоблин практически не обращал внимания на говорившего. Его больше заботила необходимость делать все, для того чтобы покинуть этот дом живым. Как вдруг он вспомнил слова ведьмы: "Черный огонь. Пепел… глаза… и ничего. Ничего не осталось".

– Что вы сделали? – тихо спросил Форж.

– Я? – в ответ бледный человек поднял брови. – Ничего. Просто коротаю время. Это Грегор верит в подобные фантастические истории. Они его забавляют.

Закатив глаза, Грегор хмыкнул. Вновь раздался жуткий утробный голос. Казалось, он исходит из кресла, все еще повернутого к камину. Форж чувствовал, как натянулась кожа у него на черепе. Голос был безумен. Он леденил кровь.

– Но приступим к делу, так сказать, – продолжил бледный человек. – Мистер Форж, мы нуждаемся в ваших услугах. Мы полагаем, вы эксперт в… м-м… реставрации. Не так ли?

Форж пошевелился.

– Я простой ремесленник, сэр...

– Вы искусный лжец, – резко произнес бледный человек. Его голос стал холоден как лед. – Скажите, что это так. Не хотелось бы думать, что я напрасно вас вызвал.

– Д-да, сэр, – быстро ответил Форж, стараясь не дрожать.

– Превосходно, – беззаботно ответил бледный человек, устраиваясь в кресле поудобней. – Как я понимаю, ваши знания распространяются и на реставрацию портретов. Верно? Не лгите мне, мистер Форж. Я пойму.

Форж сглотнул и взглянул на Грегора. Казалось, тот не обращает никакого внимания. Он лениво разглядывал вино в бокале, который слегка раскачивал.

– Я... да, – ответил Форж. – Конечно, это займет больше времени. Ведь речь не просто о замене краски. Для каждого цвета необходимо подходящее зелье. Мелкие детали следует зачистить и нанести заново для создания композиции… деликатная работа, в которой я достиг определенного успеха.

– Очень увлекательно, – голубые глаза бледного мужчины впились в гоблина. «Он сумасшедший, – подумал Форж. – Абсолютно ненормальный. Интересно, второй знает об этом. Полагаю, они оба ненормальные, но по-своему».

Бледный человек встал.

– У нас есть для вас работа, мистер Форж. Боюсь, довольно сложная, однако, полагаю, гоблин со столь впечатляющими навыками воспримет ее как достойный вызов. Как видите, это бесценная семейная реликвия. Долгое время мы считали ее утерянной. Забавно, как все оборачивается, когда ты в чем–то очень нуждаешься. Её ужасно повредили… хм… вандалы. Но если вы чем–то сможете нам помочь, мы будем безмерно… благодарны.

Когда бледный мужчина стал разворачивать кресло, стоявшее посередине, голос вновь что–то забормотал. Неожиданно, Форж понял, что совсем не хочет знать, что там. Ему хотелось сбежать или хотя бы отвести глаза. Но он знал: если он это сделает, его убьют. Он смотрел и слушал, и когда кресло было повернуто, голос стал разборчивым.

– Покаж-Р¶-жите РјРЅРµ его, – прохрипел ужасный, тонкий, прерывистый голос. – Покаж-Р¶-жите. - Раздался смех, высокий, абсолютно безумный, отрывистый.

Портрет был небольшой. Почти полностью уничтоженный. Уцелели лишь отдельные части: уголок рта, два пальца худой, бледной руки, сверкающий красный глаз. Портрет был изрезан. На задней панели рамы виднелись десятки глубоких выбоин и проколов.

– Зас-ставь его починить меня... – закричал портрет. Голос у него был высокий, как у насекомого. – С-с-сделай это, Люциус-с-с-с! Зас-с-ставь его починить меня...

– Это честь для него, – бледный человек улыбнулся, глядя на Форжа влажными, блестящими глазами.

– М-милорд? – Грегор явно был шокирован тем, что портрет заговорил так четко. – Вы спаслись! Но мы думали...

– Не важ-ж-жно, – вопил портрет Волан-де-Морта. – Привратник с-с-скоро явитс-ся. Дело наших предков в наш-ших руках. Мес-с-сть!

Казалось, Грегор пришел в недоумение от внезапного развития событий.
– Но... как мы найдем его, милорд?

– Не мы... – произнес портрет. От звука его прерывистого голоса заколыхались остатки холста. Форж смертельно боялся этого ужасного предмета, боялся работы, которую ему придется выполнить. Но еще больше он боялся того, что сейчас услышит.

Портрет глубоко вздохнул и на выдохе закончил:

– Он найдет нас-с-с...

 

Глава 1.

Что-то кончается, что-то начинается

 

ВВ

– Ну, давай, Джеймс, – Альбус запрыгал от нетерпения. – Дай мне попробовать. Никто не узнает!

– Ты знаешь, я не могу, соплохвост этакий, – спокойно ответил Джеймс, перекидывая ногу через свою «Молниеносную». – Ты несовершеннолетний. И будешь учиться этому в школе, как и все остальные.
Он наклонился вперед, и метла резко взлетела над садом.

– Просто ты хочешь, чтобы я выглядел на метле так же глупо, как и ты на первом курсе, – Альбус бежал за братом. – Не сработает! У меня все будет прекрасно! Буду кругами летать вокруг тебя, вот увидишь!

Джеймс улыбался, чувствуя, как ветер треплет волосы. Он приблизился и накренился, кружась над Альбусом. Тот, нахмурившись, остановился и увернулся, когда Джеймс, пролетая мимо, пытался взъерошить волосы младшего брата.

Джеймс покрепче ухватился за метлу и зашел в штопор, устремляясь к голубому куполу неба. Внизу под ним лениво раскинулась Нора, отбрасывая тень на сад и близлежащие лужайки. Джеймс глубоко втянул в себя воздух, а затем резко направил метлу к земле, практикуясь в резком торможении. Он понимал, что нехорошо хвастаться перед братом, но очень уж гордился своими возросшими навыками. Отец тренировал его все лето, так что теперь Джеймс питал робкую надежду попасть в команду в этом году.

– Наконец–то, Поттер, – заговорил Тед, размахивая перед Джеймсом своим стареньким, но еще хорошим «Нимбусом – 2000». – Играть «три на три» сложно даже с опытными игроками. Тебе придется быть и загонщиком, и ловцом. Следи за Анджелиной. Может казаться, что она нежна, как цветок, пока она не заставит тебя влететь в дерево. Джордж – одновременно загонщик и вратарь, так что он будет весьма занят, но его бладжер найдет тебя, если не будешь внимателен. Но, самое главное, не своди с глаз с…

Что–то зеленое с красным просвистело между Тедом и Джеймсом, отчего те разлетелись в разные стороны. Джеймс ухватился за метлу и, взмахнув ей, попытался понять, что это было. Его мама резко развернулась, чтобы остановиться, и, широко улыбаясь, спокойно парила над ним: щеки у нее раскраснелись, а волосы были убраны в аккуратный конский хвост. На ней была мантия «Холихедских Гарпий».

– Что думаешь, Джеймс? Все еще впору!

Джеймс услышал одобрительный свист. Он обернулся и увидел отца: тот улыбался Джинни, направляя метлу на высоту в 30 футов.

– Пап! Мам! – упрекнул Джеймс, подавляя смешку. – Прекратите! Не позорьтесь!

Джинни сдула с лица растрепавшиеся волосы.

– Тебе следует быть повнимательней, дорогой. Может, я и твоя мама, но это не значит, что я не столкну тебя, пытаясь поймать снитч.

Улыбнувшись ему, она развернула метлу и улетела на другой конец поля.

– Она это не всерьез? – Джеймс повернулся к Теду.

– Надейся, что нет, – ответил Тед, глядя, как улетает Джинни. – Я уже играл против нее, и склонен думать так: твоя единственная надежда в том, что она не отправит бладжер в затылок собственного сына.

– Ты мне очень помог, – сказал Джеймс, но Тед уже улетел на свою позицию.

– РЎРєРёРЅСЊ Джеймса СЃ метлы, мам! – закричал СЃРЅРёР·Сѓ Альбус. Взглянув РІРЅРёР·, Джеймс увидел, что тот стоит РЅР° краю сада. Рђ СЂСЏРґРѕРј РЅР° РѕРіСЂРѕРјРЅРѕРј клетчатом одеяле, улыбаясь Рё щурясь РЅР° солнце, СЃРёРґСЏС‚ Лили, РРѕСѓР· Рё РҐСЊСЋРіРѕ. Сыновья Чарли, Гарольд Рё Джулс, забрались РЅР° старый узловатый РґСѓР± СЂСЏРґРѕРј СЃ сараем.

РРѕСѓР· ткнула Лили локтем:

– Давай, тетя Джинни! Сбей его в полете! Ты всегда сможешь завести еще одного ребенка! С хорошими манерами и не такими вонючими ногами!

– Я все слышал, – отозвался Джеймс.

– Надеюсь РЅР° это, – чопорно ответила РРѕСѓР·, уперев кулаки РІ Р±РѕРєР° Рё кокетливо улыбаясь. Лили захихикала.

– Хватит, РРѕСѓР·, – сделала замечание тетя Гермиона, лежавшая РІ шезлонге РЅР° краю сада.

– РЇ Р±С‹ играл РІ твоей команде, Гарри, если Р±С‹ РјРѕРі, – прокричал РРѕРЅ, сидевший СЂСЏРґРѕРј СЃ ней. – РќРѕ РёРіСЂР° "три РЅР° три" – традиция. Может, кто-РЅРёР±СѓРґСЊ получит травму, РЅРµ сможет играть, Рё СЏ СЃРјРѕРіСѓ его заменить, Р°?

Гермиона сердито посмотрела на него.

– Что? Надежда умирает последней, разве нет? – запротестовал РРѕРЅ Рё СЃРЅРѕРІР° посмотрел РЅР° Гарри. – Похоже, придется провести полноценный турнир РІ следующем РіРѕРґСѓ!

Гарри кивнул:

– Никто не шутил, когда заявлял, что хочет столько детей, чтобы хватило на команду по квиддичу, так? – ответил он.

Чарли стоял в центре поля, под игроками. Одной ногой он опирался на старый, грязный чемодан для мячей. В правой руке он держал квоффл, пожелтевший от времени, весь в пятнах от травы.

– Ежегодный матч по квиддичу семейства Уизли начался! – улыбаясь, закричал он. – Я хочу видеть грязную игру: множество захвостов[2], огромное количество выбиваний[3] и хороших забалтов[4]. Любого, кто к концу матча не будет в крови, признают непригодным для Уизли, и он будет вынужден примкнуть к Поттерам. Поняли?

– Эй, Веснушка, бросай квоффл или сам садись на метлу! – заорал Гарри, вызвав взрыв смеха и свиста. Чарли криво усмехнулся.

– Мяч в игре! – прокричал он, подбрасывая квоффл и убирая ногу с чемодана. Чемодан распахнулся, и мячи взлетели в воздух.

Джеймс сглотнул, схватил метлу и ринулся в воздух.

Технически, это не было первым матчем для Джеймса. В течение лета ему довелось несколько раз сыграть со всеми, кто попадался под руку. Конечно, большинство было матчами "двое на двое", иногда с использованием "игроков-призраков", которых Тед выпускал из небольшой коробочки, купленной у Джорджа. Судя по всему, это была тестовая версия от "Всевозможных Волшебных Вредилок". Как только деревянная крышка распахивалась, из-под нее появлялось четверо боггартов, каждый из которых выглядел как один из знаменитых давно скончавшихся игроков в Квиддич. Они выглядели очень убедительно несмотря на некоторую прозрачность. Проблема состояла в том, что боггарты понятия не имели об игре в Квиддич, таким образом, хотя они и выглядели весьма внушительно, все их действия на поле состояли только из хаотических бросков туда-сюда, размахивания руками в воздухе и издавания свойственных призракам звуков. К тому же Бладжеры с легкостью пролетали сквозь них.

Все же, пришел к выводу Джордж, они кое-что привносят в игру, где не хватает игроков, верно?

Однако ни один из матчей, в которых Джеймс участвовал этим летом, не мог сравниться с этим. Мало того, что Уизли были ужасно азартными, так еще и игроки слишком хорошо знали друг друга. Иногда это давало преимущество, например, когда Джордж, уклонившись от бладжера, подбросил квоффл над головой, зная, что Анджелина летит сразу за ним, чтобы забросить мяч в кольцо. Но иногда в это заключался и ужасный недостаток, например, когда Джинни, предвидя излюбленный маневр Теда, выбила квоффл из его рук в тот самый момент, когда он собирался забивать гол.

РќРѕ, несмотря РЅР° спортивный азарт, РІСЃРµ РјРЅРѕРіРѕ смеялись Рё искренне подбадривали РѕР±Рµ стороны. Джеймс понимал, что крайне слабо влияет РЅР° матч. Его главной задачей было удержаться РЅР° метле Рё РЅРµ дать собственной матери выставить его полным дураком перед РРѕСѓР· Рё остальными. Рљ своему РѕРіСЂРѕРјРЅРѕРјСѓ удовольствию, РѕРЅ нанес несколько отличных ударов, направляя старые бладжеры РІ гущу сражения, которые РїРѕСЂРѕР№ попадали РІ цель. РћРґРёРЅ РёР· РЅРёС… задел С…РІРѕСЃС‚ метлы Джорджа, отчего тот резко Рё быстро закружился. Восстановив равновесие, РѕРЅ взглянул РЅР° Джеймса, одарив того широким зубастым оскалом.

– Посмотрите на Джеймса, – воззвал он к остальным игрокам. – Нанес предупреждающий удар по старой гвардии. Следующий прилетит мне в голову, а, Джеймс?
И он снова присоединился к игре.

РРѕРЅ РЅРµ РјРѕРі удержаться: РѕРЅ скакал РїРѕ краю поля, выкрикивая советы Рё предупреждения через сложенные СЂСѓРїРѕСЂРѕРј СЂСѓРєРё.

– Защита дракона! – яростно ревел он. – Защита дракона, Джордж на крыло. У Гарри слаба левая сторона после того столкновения с Анджелиной! Они не смогут обороняться! Джинни, ты смещаешься вправо! Почини хвост! Хвост! Спускайся и отдай мне метлу!

Альбус, стоявший рядом, кричал одновременно с ним, иногда отталкивая дядю обеими руками.

– Они задумали «побег из Ватерлоу», пап! Держитесь в линию и прочесывайте середину! Тед! Мама остановилась, чтобы починить хвост! Она открыта! Забудь, что она девчонка, и отправь в каменный век своим бладжером!

Гермиона перебралась на одеяло и теперь сидела рядом с Флер. Они демонстративно игнорировали матч, оживленно беседуя.

И вдруг Джеймс уловил золотую вспышку в солнечных лучах, мелькнувшую у пятого этажа «Норы». Он огляделся, открыв было рот, чтобы предупредить ловца, как вспомнил, что ловец – он. Его сердце бешено заколотилось, он рванулся вперед, касаясь подбородком древка метлы. Он полетел, уклонившись от Анджелины и бешено вращающегося бладжера. Покосившиеся стены «Норы» приближались, окна подмигивали сверкающими кинжалами солнечного света, наполовину ослепляя его. И вот снова золотая вспышка, промелькнувшая сквозь стену берез на углу. Джеймс наклонился – «Молниеносная» отреагировала идеально, взяв вниз и вправо, нацеливаясь на снитч. Он подался вперед и, почти добравшись до конца метлы, потянулся к потускневшему золотому мячику.

Неожиданно снитч подскочил вверх, чуть выше вытянутой руки Джеймса. Он схватил воздух под ним, громко выругавшись, а затем нагнул голову, защищаясь от ветвей. Они задевали его, но он едва замечал это. Он так сильно наклонился, что едва не упал, затем развернул метлу, чтобы остановиться, и вытянул шею в поисках снитча. Заходящее солнце слепило глаза. Прищурившись, Джеймс увидел едва заметные очертания золотого снитча. Он висел в воздухе рядом с крышей «Норы», подрыгивая в воздухе, как шмель. Вдруг темная фигура закрыла солнце. Это была Джинни. Она тоже заметила снитч, а затем и Джеймса. Усмехнувшись, она обхватила метлу и устремилась вперед.

– Ну уж нет! – проворчал Джеймс. Он ринулся вперед, заставляя себя не сводить глаз со снитча и не смотреть, где сейчас мама. Снитч, казалось, почувствовал, что его преследуют. Он улизнул на поле, пролетая между игроками. Джеймс обхватил метлу: он хотел двигаться быстрее. Вдруг «Молниеносная» напомнила ему, что оборудована элементарными навыками чтения мыслей владельца. Она рванула вперед с большей скоростью, чем когда–либо ранее. Он проскочил под Тедом и отцом, который тоже заметил блеск пролетевшего снитча.