Обрывок тридцать четвёртый 5 страница

В каждом доме этого города приготовлены наслаждения и немыслимые блага, которых никто из живущих на земле не видел, не слышал и не мог даже вообразить. Никто там не испытывает скорби и печали, только радость. Никто не испытывает голода или жажды, там не бывает холода или же обжигающего солнца, поэтому никто не нуждается в пище и воде, в крове или одежде, хотя там всего в избытке, и даже если бы каждый захотел себе богатых одежд, просторного дворца и изысканной пищи, то и тогда бы никто не знал в этом нужды.

Вокруг царят мир, гармония, красота и радость. И я сам хочу слиться с окружающей меня красотой, стать частью этой гармонии.

Таков тот мир, что мне показал Господь!

Я попытался расхохотаться в ответ на эту идиллическую картинку мечтателя, которая не шла ни в какое сравнение с тем, каким действительно мир был по ту сторону, но что-то мне мешало. Чувство необъяснимой потери и тоски по тому чудесному миру, о котором он рассказал. Я посмотрел на Астаарту. В её глазах стояли слёзы. Смущённые и подавленные впервые за долгое время нашего пребывания на этой земле, мы покинули еретика.

Обрывок пятьдесят второй

За окном идёт ливень. Районный священник сидит за столом, разбирая бумаги.

– Донос за доносом, – качая головой, ворчит он. – Где же найти столько топлива, чтобы стольких сжечь? Они, верно, думают, что мы звери какие-то и за всякую чушь будем без всяких рассуждения сжигать людей вместо призывов к раскаянию на исповеди.

«Продавщица Ольга Фортикова из магазина на углу дома по адресу Тверская, 79 забывает слова молитвы каждый раз, когда священник приглашает к причастию…».

«Галина Орлова испекла лепёшку на пасху, священник освятил её на алтаре. Тогда она стала хохотать: «лепёшка, что я испекла, стала телом Христовым!».

«Когда я родила девочку, то впоследствии постоянно думала о той крови и грязи, что извергает женское тело во время родов; и теперь всякий раз я думаю, что и сам Иисус Христос вышел из этой грязи и сомневаюсь в вере. Когда священник приглашал к причастию, то меня тошнило, как думала об этом. А потом подумала, что это же просто хлебная лепёшка, а не тело Христово, и всё прошло».

«Я 12 лет живу на Пасечной улице, однако никогда не видела, чтобы сосед по дому Глеб Остин хоть раз причащался! Даже во время болезни или во время праздников. А ведь как раз в такое время люди обычно и причащаются. И если бы когда Глеб причащался, уж я-то бы это знала. Ну подумайте: я ведь часто видела, как он входит в церковь. Да, и не забудьте, я ведь сестра его тещи...».

«Сергей Толецкий распространяет лжеучения. Он спросил у Николая Потапова, как он молится Богу? Тот ответил, что осеняет себя крестным знамением и поручает себя Богу, который умер за нас на кресте, и Деве Марии, и читает «Отче наш» или «Богородицу». В ответ Талецкий с бесовской иронией заявил, что «баран блеет, потому что говорить не умеет». Дескать «Богородица» или «Отче наш» ничего не значит, их придумали священнослужители, а обращаться к Богу нужно прямо и своими словами. И говорит, что от церковных постов не больше толку, чем если бы волк постился!».

«Сергей Геннадьевич Покрышкин вчера, в воскресенье, неплохо пообедал в кафе «Терем». Сначала ещё обдумывал, стоит ли идти (ввиду поста). А потом заявил: «Как ни крути, одинаковый грех есть мясо в пост или без поста. Рот оскверняется одинаково. А потому нечего смущаться». И покушал добрый обед с мясом».

«Андрей Миронов заявляет, что сомневается в воскрешении. Говорит, что невозможно воскреснуть, чтобы души вернулись в кости, а те снова обросли плотью».

«Часто слышу ереси на своей работе такие, что невольно начинаешь сомневаться в надёжности веры. Но это лишь потому, что мои разговоры с еретиками случаются чаще, а отношения становятся крепче, чем с другими».

«Ольга Иванова шепчет другим, что душа после смерти может вселяться в других животных и в людей и так пока не сумеет попасть в то тело, где будет спасена, потому что тогда, будучи обращена, она приходит в состояние праведности и истины. Как только она покидает последнее вместилище, та душа разом возвращается на небо. Но до обращения духи обречены бродить от вместилища к вместилищу».

«У нас в коллективе некто пускает слух, что в темнице у инквизиторов якобы заточён последний праведник, и с его смертью наступит Апокалипсис».

Священник покачал головой и отпил из чашки чая.

– Где же, где же набрать нам столько дров? – тонко пропел он и криво улыбнулся.

Обрывок пятьдесят третий

Высокий мужчина с редкими волосами и суровым выражением остроугольного лица, с выступающими на нём скулами, решительным шагом проходит к своему креслу с большой спинкой, находящемуся за тёмным дубовым столом на небольшом возвышении. На нём чёрная длинная мантия, почти неотличимая от сутаны, а на шее висит тяжёлый крест.

– Встать! Суд идёт! – слышится звонкий голос молодого секретаря.

Мы поднимаемся и садимся, следуя одной из древнейших человеческих традиций.

Судья садится, берёт в руки бумаги и начинает бубнить монотонным голосом:

– Судебное заседание объявляется открытым. Рассматривается дело №336/42. Подсудимый: Исаак Рихстов. Инквизитор: Пётр Понтиев. Подсудимый обвиняется в совершении преступления, предусмотренного 750 каноном, предписывающим веровать во всё то, что содержится в писаном или переданном Слове Божьем, то есть в едином залоге веры, порученном Церкви, и также твёрдо принимать и придерживаться всего того (вместе и по отдельности), что окончательным образом предлагается Церковью относительно учения о вере или нравах. Посему тот, кто отвергает эти положения, коих следует придерживаться, окончательно противопоставляет себя учению Церкви. Отягчающим обстоятельством являются последствия в виде массовых смертей, которые повлёк за собой необдуманный отказ от веры и распространение учений, противоречащих учению Церкви. Есть ли заявление об отводе судьи?

Судья взглянул исподлобья в зал, но в ответ была лишь тишина.

– Хорошо. Отводов нет. Подсудимый, встаньте! Вы знаете, в чём вас обвиняют?

С вежливой улыбкой еретик покачал головой. Судья продолжил:

– Святая Церковь лелеет надежду на ваше покаяние и примирение с церковью. Согласны ли вы принять покаяние и примириться?

– Я ни в чём не виновен, – ответил, пожав плечами, Исаак Рихстов.

Судья забубнил, уткнувшись в бумаги:

«Эпизод первый. **.**.20** года Исаак Рихстов, пребывая в военном лагере «Иона», где воины Святой Церкви готовились противостать бесам Антихриста, обратился к присутствующим с проповедью покаяния, призвав к добровольному отказу от сопротивления, к братской любви и милосердию к бесам. По результатам проповеди был подорван моральный дух и стойкость веры солдат, и понесены многочисленные потери, в том числе 543 человека убиты.

Эпизод второй. Исаак Рихстов… проповедь… покаяние… отказ от сопротивления… убито 346 человек.

Эпизод третий…»

Тут судья остановился и обратился к присутствующим сухим равнодушным тоном нетерпеливого человека, которому хочется поскорее завершить неприятную процедуру:

– Имеет смысл зачитывать всё? Наверное, нет. Мы ведь ознакомились с материалами дела, свидетели опрошены и их показания подтверждены. Вина подсудимого доказана инквизицией. Суд проводит допрос подсудимого на предмет его раскаяния в содеянном и занимается вынесением справедливого приговора. Итак, подсудимый, что вы скажете в своё оправдание?

– Я ни в чём не виновен! – твёрдо и с улыбкой ответил Исаак Рихстов. – Я лишь проповедовал то, о чём говорил Иисус Христос в Священном писании: о любви и милосердии к ближнему.

Судья усмехнулся.

– Ты же не первый, кто здесь вот так сидит и называет себя добрым христианином, который говорит только правду, который даже в мыслях не помышлял об убийстве ни человека, ни животного и верует в Господа Иисуса Христа и Евангелие, как учили апостолы. Однако инквизиторы знают вашу подлую и лживую бесовскую натуру. Вы думаете, что сами равны апостолам и проповедуете то, что заповедал Христос, а инквизиторы, преследуют вас и называют еретиками, так же, как преследовали Христа и его апостолов фарисеи. Вы говорите о гнусности жизней тех, кто верен Святой Церкви, указывая на их гордыню, скаредность, алчность и другие гадости. В своей проповеди и вероучении вы заявляете, что предводительствует в Святой Церкви не кто иной, как Антихрист, а священнослужителей называете фарисеями и лжепророками, которые говорят, но ничего не делают. С самонадеянным видом и гнусной улыбкой вы приходите на суд, как будто ни в чём не виновны. Вас обвиняют в том, что вы еретик и нарушаете 750 канон, предписывающий верить учению Святой Церкви.

Обвиняемый энергично замотал головой:

– Я ни в чём не виновен! Я никогда не исповедовал иной веры, кроме христианской!

– Так если ваша вера христианская, означает ли, что наша вера и вера погибших на Священной войне людей, следующих учению Святой Церкви, ложная и еретическая?

– Я верю в то, чему нас учит в библии Иисус Христос.

– С такой же ровно цитатою рождались самые страшные ереси. У нас с вами много общего: мы веруем, что есть Бог, и вы веруете в часть того, чему учит Святая Церковь, но в то же время вы проявляете свою еретическую сущность, отказываясь верить в другие вещи, которым она учит.

– Я верю в то, во что должен верить христианин.

– Очень хитро. Обратите внимание, – судья обратился к присутствующим, – подсудимый думает, что христиане – это те, кто верит в его ересь.

На это еретик возразил:

– Если вы хотите перетолковывать все мои слова по-своему, а не понимать их просто и ясно, то я не знаю, как еще говорить.

– Так вы и отвечайте просто, не виляя из стороны в стороны, как собачий хвост, – ответил жёстко судья.

– С удовольствием, – ответил Исаак.

– Тогда могли бы вы поклясться, что никогда не учили ничему несогласному с христианской верою, признаваемой нами истинной?

– Я следую заповеди Иисуса Христа, который говорил нам: «Не клянись, но да будет слово ваше: да – да; нет – нет, а что сверх этого, то от лукавого».

– Инквизиторы получили против вас неоспоримые свидетельства, расходящиеся с вашими словами, и даже если бы вы поклялись, то это не спасло бы вас от электрического стула. Но если вы просто сознаетесь в ваших заблуждениях, то Святая Церковь сможет отпустить вам ваши грехи и провести службу за ваш покой.

– Я ни в чём не виновен, – упрямо повторил подсудимый. – Бог мне свидетель.

– В таком случае, я зачитаю вам приговор, – судья коротко перечислил краткие эпизод обвинения и, вздохнув, с облегчением перешёл к заключительной части приговора. – Согласно преамбуле в декрете Международной христианской миссии «О сохранении чистоты веры», принятые постановления служат прежде всего к тому, чтобы вернуть прежнюю чистоту и величие христианской религии, привести к лучшему образу жизни нравы, которые отклонились от старого порядка, и обратить друг к другу сердца и души всех людей. В декрете указывается, что должностные лица должны предупреждать распространение нечестивого вероучения и отделять зёрна христианского вероучения от плевел ереси.

Согласно параграфу 2 канона 750 Кодекса канонического права Международной христианской миссии, следует веровать во всё то, что содержится в писаном или переданном Слове Божьем, то есть в едином залоге веры, порученном Церкви, и так же твёрдо принимать и придерживаться всего того (вместе и по отдельности), что окончательным образом предлагается Церковью относительно учения о вере или нравах. Посему тот, кто отвергает эти положения, коих следует придерживаться, окончательно противопоставляет себя учению Церкви.

Согласно канону 751, ересью называется упорное отрицание после крещения какой-либо истины, в которую следует веровать христианской верой, или упорное сомнение в ней.

Согласно параграфу 2 канона 1041, отступник от веры, еретик или схизматик подлежит отлучению по заранее вынесенному судебному решению. В случаях, повлекших за собой особо тяжкие последствия, отступники, еретики и схизматики приговариваются к публичной казни путём сожжения на электрическом стуле или на костре.

На основании изложенного, руководствуясь каноном 1311, согласно которому Святая Церковь обладает прирождённым и присущим ей правом налагать карающие санкции на верных Христу, совершающих преступления, постановляю: подсудимого Исаака Рихстова казнить путём сожжения на электрическом стуле в течение трёх дней после объявления приговора.

Если до исполнения приговора осуждённый не принесёт публичного покаяния, то, согласно параграфу 1 канона 1184, в отпевании отказать и, согласно канону 1185, отказать в какой бы то ни было церковной службе без отпевания.

Осуждённый, у вас есть, что сказать суду?

Исаак Рихстов молча обвёл тоскливым взглядом людей, присутствующих в зале суда.

– Я не виновен, – ответил он.

– Твоя вина доказана в суде, приговор вынесен, бесполезно что-либо теперь обсуждать, – нетерпеливо перебил его судья.

– И что это решает? Если общество меня осуждает и считает справедливым мой приговор, если судьи заявляют, что я виновен, когда я признаю себя невиновным, разве это должно поменять как-то моё мировоззрение? Разве должен я после этого изменить самому себе? Я не стану подчиняться этому абсурду! Меня сожгут, но это будет не моя вина, а их! Этой смерти я жажду как освобождения, пусть простит меня в этом Господь. Ведь и Иисуса Христа распяли на кресте. Распял ли его Понтий Пилат? Нет. Он лишь оружие в руках фарисеев и кровожадной толпы, требующей очередной жертвы. Все судьи своим мнением и палачи своими руками лишь угождают властвующим.

Глаза еретика остекленели, словно узрев невидимое, а сам он хрипло закричал:

– Я вижу тёмно-красное небо, разрываемое ударами грома и всполохами молний, с которого крупными каплями падает кровавый дождь! Тёмным водоворотом скручены чёрные облака, спиралью уходящие в червоточину посредине неба, из которой проглядывают ужасающие лица из потустороннего мира.

Вижу в лицах властителей мира и их прислужников изгаженные кривыми ухмылками морды бесов, их крупные раскосые коричневые глаза без белка, мелкие зубы и булькающую между ними чёрная кровь. На золотом троне сидят они, вкушают с золотой посуды и трут пальцами золотое распятие. У их ног звери рычащие с дивными мордами, жаждущие боли и страданий человеческих, насыщающиеся от их криков и страха.

Вижу, как уходит из этого мира Господь, как поглощает его энтропия, как чернеют и превращаются в серую пыль трава и деревья, как гаснет белое пламя последней звезды, как от созданного Господом мира остаются лишь воющие в невообразимом адовом хаосе души, разрываемые на части Падшими.

Моя смерть – это конец, знак того, что времена Антихриста подходят к концу и всё ближе Божий Суд. Так изрекает Господь!

Служители Святой Церкви с побледневшими лицами крестятся и хватаются за кресты, висящие на шее, уповая на то, что жесты руками и золото защитят их от расплаты за все грехи.