Что увидел Торрен? 4 страница

— Что это за животные? — спросил Дун у проходящего мимо мужчины.

— Быки, — ответил тот. — Вроде коров, которые дают молоко. Понимаешь?

Дун никогда не слышал о коровах. И всегда думал, что молоко — это разведенный в воде порошок из коробки. Но, разумеется, этого не сказал. Просто кивнул.

— А что означает слово «грузовик»? — задал он новый вопрос. Значение слова «фургон» он себе представлял.

На лице мужчины отразилось удивление.

— РћРЅРѕ Рё означает — РіСЂСѓР·РѕРІРёРє. РќР° РЅРёС… РІ дав РЅРёРµ времена ездили люди. Их миллионы вез РґРµ — РіСЂСѓР·РѕРІРёРєРѕРІ Рё легковушек. Раньше РѕРЅРё ез дили сами РїРѕ себе, без помощи быков. РЈ РЅРёС… были двигатели. — РћРЅ указал РЅР° переднюю, напоминающую СЃСѓРЅРґСѓРє часть РіСЂСѓР·РѕРІРёРєР°. — Р’ двигатель заливали жидкость, которая называлась «бензин», Рё бензин заставлял колеса вращаться. Теперь, раз СѓР¶ бензина Сѓ нас нет, двигатели РјС‹ вытаскиваем, вес РіСЂСѓР·РѕРІРёРєР° уменьшается, Рё быкам становится легче его тащить.

Спрашивать, что такое «бензин», Дун не стал — не хотел демонстрировать свое невежество. Он решил задавать по нескольку вопросов разным людям и таким образом постепенно расширять свои знания о новом мире.

Он шагал с отцом рядом с одним из грузовиков. Дун рассчитывал, что Лина составит им компанию, но к тому времени, когда караван тронулся в путь, она еще не появилась. Дун не беспокоился, ведь она могла подойти позже, выяснив, куда они пошли.

У отца Дуна все еще болели ноги после многодневного похода от пещеры до Искры, так что скоро Дун его обогнал. В нем просто кипела энергия, и он не мог идти медленно. Он полной грудью вдыхал напоенный сладкими ароматами воздух. Над головой синело бездонное небо, столь разительно отличающееся от черноты, которая накрывала Эмбер. И во все стороны, без конца и края, расстилалась зеленовато—желтая земля. Дуну очень хотелось узнать, есть ли все—таки у земли край.

Он догнал первый грузовик и спросил об этом Уилмера, который шел рядом с ним.

— Край? — переспросил Уилмер.

— Да. Я хочу сказать, если бы я встал вон там, — он указал на горизонт, где небо, казалось, сходилось с землей, — то оказался бы на краю этого места? А что находится за краем?

— Никакого края нет. — Уилмер смотрел на Дуна так, словно решил, что с головой у парня было явно не в порядке. — Земля — круглая, огромный шар. И если ты будешь идти и идти вперед, то в конце концов придешь в ту самую точку, откуда вышел.

От его слов у Дуна перехватило дыхание. Такая странная идея! Ее трудно даже представить себе, не говоря уж о том, чтобы понять. Поначалу он подумал, что Уилмер над ним подшучивает, принимая его за дурака. Но на лице Уилмера было лишь недоумение — не озорство. Скорее всего, он говорил правду.

Здесь просто миллионы загадок, думал Дун. Но он разгадает их все! Он узнает всё! За это утро он уже узнал значение таких слов, как «солнце», «дерево», «ветер», «звезда», «птица», и еще «собака», «курица», «коза» и «сухарь».

Никогда раньше Дун так не радовался жизни, не ощущал себя таким же гигантом, как расстилающаяся вокруг земля, и таким же чистым и ярким, как воздух. Больше никакой работы в затхлых тоннелях! И ему уже не придется бегать по темным улицам, спасаясь от погони. Он чувствовал в себе великую силу, чего не было раньше. Он уже многого добился: спас жителей своего умирающего города, понимая, что его и Лину за это никогда не забудут. Дун оглядывал этот новый мир, полный жизни и красоты, и гордился тем, что привел сюда эмберитов.

Последние дома остались позади, и дорога потянулась вдоль реки, широкой и тихой, с зелеными лугами по берегам.

Грузовики скрипели. Колеса поднимали облака пыли. Вокруг раздавались удивленные голоса.

— Смотрите… что—то белое плывет в небе!

— Ты видел это маленькое животное с большим хвостом?

— Ты чувствуешь, воздух движется!

Дети бегали, резвились, спорили друг с другом, что смогут дотронуться до быков, срывали цветы с растущих у дороги кустарников, запрыгивали на платформы грузовиков и ехали, радостно улыбаясь, пока их кто—нибудь не сгонял.

И на всех светило солнце. Эмберитам нравилось это странное ощущение идущего сверху тепла. Они часто щупали нагревшиеся в солнечных лучах волосы.

Дорога пошла вверх и обогнула растущие группой деревья.

— Мы на месте! — воскликнул Уилмер. — Гостиница «Пионер»!

На вершине холма стояло здание. Таких огромных Дун никогда не видел. Четырехэтажное, длинное, с крыльями по краям, расположенными перпендикулярно главному корпусу. В три ряда шли окна. В середине, где пологий склон спускался к реке, раньше располагался роскошный центральный вход: широкие ступени, перед высокими двустворчатыми дверьми — большая площадка под крышей, удерживаемой колоннами. Но от былого великолепия мало что осталось. Здание построили давно, очень давно. Об этом Дун мог и не спрашивать — сам все понял. Когда—то стены были белоснежные, а теперь посерели и покрылись пятнами. Большинство окон зияли черными проемами. Крыша в нескольких местах провалилась. На ступеньках росла трава. А один угол здания разрушило упавшее дерево.

Бен Барлоу широкими шагами пересек заросшее травой поле перед гостиницей и поднялся по ступенькам. Уилмер последовал за ним. Он привалился к колонне, а Бен встал на верхней ступеньке, дожидаясь, пока соберутся все беженцы. Дун шнырял в толпе, пока не нашел отца, и встал рядом с ним. Бен вскинул обе руки.

— Пожалуйста, внимание! — Толпа смолк ла. — Добро пожаловать в ваш новый дом, го стиницу «Пионер».

Толпа ответила радостными криками. Бен нахмурился, вновь вскинул руки, люди умолкли.

— Это всего лишь временное жилище. Мы, разумеется, не можем оставить вас в Искре навсегда. Такое решение серьезно подорвало бы наши ресурсы и вызвало неприятие на ших жителей. — Бен откашлялся, помолчал, уставившись в какую—то точку слева от себя, а потом продолжил: — Мы решили, что вы останетесь здесь на шесть месяцев, проведете лето и осень, до конца Леденящего. После это го, пройдя у нас необходимую подготовку, вы сможете пойти в Пустые Земли и найти место для своего города.

Эмбериты недоуменно переглядывались. Найти место для своего города? Одни улыбались, вдохновленные этой идеей, другие ничего не понимали. Эмбер для них построили, и им приходилось лишь ремонтировать стареющие здания. Они никогда ничего не строили сами. «Но, — сказал себе Дун, обдумав слова Бена, — мы же сможем всему научиться». А Бен заговорил вновь:

— В гостинице «Пионер» семьдесят пять но меров. Плюс большая столовая, танцевальный зал, кабинеты, холлы. Места хватит всем.

В толпе зашептались. Дун быстро провел необходимые расчеты. Семьдесят пять номеров на четыреста семнадцать человек, по пять—шесть человек на каждый. Вроде бы многовато, но, может, номера большие. А еще столовая, танцевальный зал, что—то там еще, может, они вместили бы по десять, а то и по двадцать человек…

— Конечно же это здание уже не так приспособлено для жизни, как прежде. У вас не будет водяных насосов, какими пользуемся мы. Но река близко, вниз по склону, и вода чистая. Будете использовать ее и для питья, и для купания, и для стирки. — Он нахмурился, и между бровями легли две глубокие вертикальные морщины. — Мебели в комнатах осталось немного. Может, где—то вы и найдете кровати, но, думаю, большинство мы уже унесли. Вы будете спать на полу.

— Спать на полу! — раздался голос за спиной Дуна. В нем слышались недовольство и удивление. Дун повернулся, чтобы посмотреть, кто это сказал, и увидел юношу, молодого человека, который, вероятно, на чем—то стоял, на камне или пеньке, потому что возвышался над толпой. Симпатичный, с резкими чертами лица, квадратным подбородком, аккуратно зачесанными назад волосами и бледными, серо—синими глазами. Он стоял, расправив прямые плечи.

Дун узнал этого парня, хотя в Эмбере не был с ним знаком. Звали его то ли Мик, то ли Трик, а может, Мак или что—то в этом роде.

— Да, на полу, — сказал Бен. — Но мы дадим вам одеяла.

— Еще вопрос, сэр, — вновь подал голос молодой человек. — Как насчет еды?

Этот вопрос интересовал многих. Со всех сторон послышалось:

— Да, еда. Что мы будем есть?

— Пожалуйста, слушайте! — Бен повысил голос. — Слушайте! — Все вновь повернулись к нему. Дун заметил, что Бен не отрывал взгляда от парня, который его перебил, и заговорил с видом учителя, ставящего на место расшалившийся класс. — С едой ситуация следующая. Вас всех разделят на группы и закрепят за домами нашей деревни, по четыре—пять человек на каждый. В полдень вы будете приходить туда на обед. — Он помолчал, хмурясь. —

Что касается завтрака и ужина, вы будете получать их в том доме, где у вас должен быть обед, и уносить с собой. Что—то будете съедать вечером, что—то оставлять на утро. Они будут отдавать вам все, что смогут. Но помните — избытка еды у нас нет. Ваше прибытие означает, что нам всем придется есть меньше. — Он оглядел толпу и вздохнул. — С этим все ясно? Есть вопросы?

Все молчали. Потом раздался голос высокого молодого парня:

— Нет, сэр. Показывайте дорогу.

Бен первым вошел в вестибюль старой гостиницы. Дун был рядом с отцом, они шли осторожно, глядя под ноги. Свет проникал только через дверной проем да дыру в стеклянном куполе высоко над их головами. На полу валялись куски штукатурки и мусор, принесенный ветром за долгие десятилетия.

— Этот дом нужно приводить в порядок, — прошептал Дун.

Отец стер с лица паутину.

— Да, но нам очень повезло. Мы могли спать на земле.

Бен повел их налево, в просторную комнату с высокими окнами. Солнечные лучи, высветив повисшие в воздухе пылинки, падали на разбитые плитки пола.

— Здесь была столовая, — сказал Бен.

Из мебели Дун увидел лишь несколько перевернутых стульев со сломанными или отбитыми ножками.

Миновав столовую, они попали в помещение еще больших размеров, с возвышением в одном конце, деревянным полом и высоким потолком.

— Танцевальный зал, — пояснил Бен. — Давным—давно, до катастрофы, на сцене, — он указал на возвышение, — играли музыканты, а здесь танцевали люди.

От портьер остались выцветшие розовые тряпки, частично закрывавшие высокие, до потолка, окна.

— Пахнет плесенью, — вновь заговорил вы сокий парень. Его сильный голос перекрывал все остальные. — Напоминает мне о доме.

Эмбериты рассмеялись. Действительно, плесенью в подземном городе пахло везде. Знакомый запах успокаивал.

Внезапно Дун вспомнил, как зовут этого разговорчивого парня. Тик — Тик Хэсслер.

В Эмбере, Дун вспомнил и это, Тик возил тележки с готовой продукцией из теплиц в магазины, а мусор из магазинов вывозил на свалку. В Эмбере познакомиться им не довелось, но Дун часто видел, как он, прилагая все силы, вез полную тележку. И тележка у него всегда катилась быстрее, чем у других.

Бен повел их вверх по лестнице, на те три этажа, которые занимали номера. Они увидели длинные, тускло освещенные коридоры, с дверями по обе стены. Кое—где двери были сломаны или распахнуты. Дун заглянул в некоторые номера. Они почти не отличались друг от друга: окно в одной стене, на полу выцветший, в пятнах ковер, на нем — пара разбитых ламп. В нескольких комнатах остались кровати и другая мебель: комоды с выдвинутыми ящиками, столики, один или пара стульев. Дун обнаружил, что в некоторых номерах есть ванная комната, а ванны с потеками ржавчины, как и раковины, стали домом для пауков.

Следующие два часа эмбериты ходили по коридорам и по лестницам, звали друг друга, выбирая комнаты и решая, кто с кем будет жить. Сговаривались, потом передумывали, переходили в другую группу. Старую гостиницу наполняли голоса.

— Джек! Спускайся к нам!

— Нет, здесь лучше. Тут есть стул.

— Мама! Где ты?

— Эта комната заполнена! Больше мест нет!

Изредка Дун слышал голос Тика. Ему хотелось узнать, какую тот выбрал комнату, с кем решил поселиться.

В конце концов все подобрали себе жилье. Дун поселился с отцом в номере двести пятнадцать, на втором этаже, вместе с двумя мужчинами. Один, Эдвард Покет, в Эм—бере был библиотекарем и дружил с Дуном. Старый, неуклюжий, он с большой теплотой относился к юноше, который частенько наведывался в его библиотеку. Вторым их соседом стал Сэдж Мэррол, который пытался уйти в Неведомые области, за пределы Эм—бера. После той авантюры он на время сошел с ума от ужаса и кричал на Хакен—сквер о монстрах и роке, но потом постепенно пришел в себя и, несмотря на пережитое, заставил себя сесть в лодку, которая доставила его к тому месту, откуда начинался путь в новый мир. Но страх пустил в нем глубокие корни, и на поверхности земли Сэджа пугало буквально все. Он отказывался подходить к окну их новой комнаты.

— Что—нибудь может войти, — шептал он. — Здесь есть летающие существа.

Прежде всего они вчетвером занялись уборкой. Везде висела паутина, на ковре валялись сухие листья и осколки стекла. Из мебели им достались комод с тремя ящиками, просиженное кресло и два столика с лампами.

Они сняли носки и воспользовались ими, как тряпками, чтобы избавиться от паутины. Листья и осколки стекла собрали и выкинули из окон. Лампы выставили в коридор: толку от них никакого, раз нет электричества. Комод и два столика поставили в ряд посередине, как бы разделив комнату на две части. На одной свои одеяла расстелили Дун и его отец, на другой — Сэдж. Эдвард Покет решил устроиться в стенном шкафу со сдвижной дверцей. Он сказал, что теснота ему не помеха — он был маленького роста, — а вот возможность уединиться очень важна.

В ту ночь Дун спал плохо. Он лежал на одеяле и смотрел через окно на темное небо, думая о том, как много нужно сделать и многому научиться. Он вдруг почувствовал себя старше и сильнее, хотя прошло меньше недели с того дня, как он покинул Эмбер. Но за это время он уже превратился в нового человека, живущего в новом мире. Ему предстояло учиться новому и найти новых друзей. Может, подумал он, вспомнив парня, который задавал вопросы Бену Барлоу, он сможет подружиться с Тиком.

ГЛАВА 6

Завтрак с катастрофой

Первое утро Лины в доме доктора прошло не так хорошо, как ей хотелось. Поппи и миссис Мердо еще спали, когда она проснулась. Лина тихонько встала, оделась и спустилась вниз. Доктор стояла у стола, судя по всему, в ночной рубашке — заштопанном коричневом мешке до колен с дырками для головы и рук. Она пролистывала большую толстую книгу.

— Ой! — вырвалось у доктора, когда она увидела Лину, спускавшуюся по лестнице. — Ты проснулась. А я как раз смотрела… старалась найти… Ладно, полагаю, пора завтракать.

Увидев кухню доктора, Лина пришла в ужас. В Эмбере на кухне находилось самое необходимое: несколько полок, электрическая плита, холодильник. А на кухне доктора Эстер чего только не было. Широкие деревянные столы занимали две стены. На них громоздились кувшины, сковородки, кружки, большие ложки, ножи, черпаки, бутылки и банки, наполненные какими—то мелкими камешками, коричневым порошком и крошечными белыми зубами. На полу стояли корзины с овощами, которых Лина никогда не видела. Угол занимала приземистая черная железная бочка. Заметив дверцу, Лина подумала, что это, возможно, какой—то шкафчик.

— Посмотрим, будут ли у нас сегодня яйца, — сказала доктор Эстер. — Пожалуй, с этого и начнем.

— Яйца! — закричал Торрен, внезапно появившись из гостиной. — Я хочу яйцо!

Яйца? Лина понятия не имела, что это такое. Вслед за доктором и Торреном она вышла во двор. А там увидела некое подобие теплиц Эмбера, только под открытым небом, да и сами растения были побольше и энергично шли в рост. Некоторые Лина узнала: стебли фасоли, поднимающиеся по сетчатой стенке, лианы помидоров, оплетающие деревянные башенки, петрушка, укроп, и все сочные, зеленые.

А между рядами растений ходили толстые, в перьях, двуногие существа, которых она уже видела вчера на пути в деревню. Они ковыряли землю чем—то острым, похожим на зуб, который выдавался далеко вперед, как нос.

— Это кто? — спросила Лина.

— Куры, — ответила доктор. — Мы проверим их гнезда и посмотрим, может, они нам что—нибудь оставили. — Она наклонилась и зашла в деревянный сарай в глубине двора. Через некоторое время она вернулась оттуда с паутиной на волосах и с белым шариком в руке, только не круглым, а чуть вытянутым. — Сегодня только одно.

— Я его хочу! — закричал Торрен.

— Нет, — возразила доктор. — Ты уже съел достаточно яиц. Это для нашей гостьи.

Она протянула яйцо Лине, которая с опаской взяла его. Гладкое и теплое. Она не знала, что это такое. Яйцо скорее напоминало камень, чем еду. Или это большой стручок? Какой—то фрукт с твердой кожурой?

— Спасибо, — с некоторым сомнением поблагодарила она доктора.