Подготовка фронтового контрудара 3 страница

13. 755-й оиптад к 24.00 11.07.43 г. выйти на северную окраину Ивановка в готовности своим огнем поддержать действия частей корпуса. С выходом танковых бригад на рубеж Ясная Поляна выйти на западную окраину Беленихино и поддерживать огнем действия танковых бригад в наступлении. В дальнейшем обеспечить наступление корпуса по рубежам.

14. 1695-й зенап к 24.00 11.07.43 г. ОП на рубеже Виноградовка, Ивановка. С выходом танковых бригад на рубеж: Ясная Поляна, Калинин выдвинуться на рубеж: Беленихино, прикрывая действия частей корпуса с воздуха. В дальнейшем двигаться по рубежам.

15. Полк PC – мой резерв, к 24.00 11.07.43 г. сосредоточиться в южной части леса, что в 1 км северо-восточнее Ивановка.

16. Готовность частей к наступлению – к 3.00 12.07.43 г. [258]

Начало артиллерийского наступления по сигналу – 444.

Начало танковой атаки и перенос артогня по сигналу – 555.

17. Мой КП с 24.00 11.07A3 г. – Жимолостное, в дальнейшем ст. Беленихино и далее по оси движения корпуса.

НП № 1 – безымянная высота, что 1,5 км северо-восточнее Виноградовка.

НП №2 – выс. 234.9(ориентировочно).

18. Корпусному инженеру 51-м мотосаперным батальоном к 3.00 12.07.43 г. сделать проходы через железнодорожное полотно в направлении действия 25-й гв. тбр и 4-й гв. тбр.

Имеющиеся минные поля в направлении действия частей корпуса перед передним краем обороны разминировать к 3.00 12.07.43 г., проходы обозначить»{208}

Как уже отмечалось выше, совместно с войсками левого крыла 5-й гв. ТА в контрудар должен был перейти и 48-й ск. Три дивизии генерал-майора З.З. Рогозного, а также и находившиеся на его участке 158-й гв. сп 51-й гв. сд и 6-я гв. мсбр 5-го гв. Стк готовились нанести удар по двум вражеским соединениям: «Дас Райх» и 167-й пд. Судя по боевому построению корпуса, танки 2-го гв. Ттк должны были поддерживать лишь его левофланговую 183-ю сд. Остальные дивизии не имели задачи на прорыв в глубь обороны немцев, а получили приказ: сковать боем силы неприятеля. Учитывая, что документы об участии 48-го ск в контрударе ранее не публиковались, приведу цитату из приказа № 001/оп на 14.45 11 июля:

«2. 48-й ск, в составе 183-й сд, 375-й сд и 93-й гв. сд, во взаимодействии с 9-й гв. сд{209}, прорывает оборону противостоящего противника на фронте /иск./ Беленихино, Новые Лозы, уничтожает его в районе Калинин, Большие Маячки, Смородино, Лучки, в готовности к ликвидации северной группировки противника. В дальнейшем продолжать наступление на юг – белгородском направлении.

3. Справа наступает 9-я гв. сд, нанося удар в направлении Ясная Поляна. Границы справа: Дальний Должик, /иск./ разъезд Беленихино, Лучки, Крапивенские Дворы, /иск./ Ерик.

4. Слева 89-я гв. сд наступает в направлении Терновка, выс. 224.3. Граница с ней Ново-Оскочное, Сажное, /иск./ Сошенков, колхоз «Смело к труду» (Редин). [259]

Решил: ударом в направлении Лучки, Яковлево отрезать северную группировку противника и во взаимодействии с 9-й гв. сд уничтожить ее в районе Калинин, Большие Маячки, Смородино, Лучки, в дальнейшем в готовности наступать в направлении Белгород.

Готовность атаки 3.00 12.07.43 г. – особым распоряжением.

5. 183-я сд с 158-м гв. сд атаковать противника на фронте /иск./ Беленихино, казарма (4 км южнее Беленихино) и уничтожить его в районе Озеровский, выс. 232.0, Калинин. Закрепив за собой рубеж Озеровский, Собачевский, в дальнейшем быстро выдвинуться на рубеж Лучки и лес Большие Маячки в готовности совместно с 9-й гв. сд уничтожить северную группировку противника. Граница слева: Гнездиловка, Плота, казарма /в 4 км южнее Беленихино/, выс. 232.0.

КП – Лески.

6. 375-я сд атаковать противника на фронте:/иск./ казарма /в 4 км. Беленихино/, Тетеревино и, уничтожив его в районе Лучки, северо-западнее Смородино и к исходу дня овладеть Лучки лес северо-западнее Смородино. В дальнейшем быть в готовности наступать на юг и юго-запад. Граница слева: Выползовка, Шахово, Тетеревино, Нечаевка, Смородино.

КП – Малиновка.

7. 93-я гв. сд атаковать противника на фронте: /иск./ Тетеревино, Сашенков, уничтожить его в районе Смородино, Каменский Лог и к исходу дня выйти на шоссе Крапивенские Дворы, колхоз «Смело к труду», в готовности наступать в направлении юга. Главный удар нанести на Смородино.

КП – лес юго-восточнее Сажное.

8. Задача артиллерии: готовность 21.00 11.07.43 г. Артподготовка – 30 минут:

а) В период подготовки атаки подавляет массированным огнем в глубину обороны противника и уничтожает огневые точки прямой наводкой на переднем крае.

б) Поддержать огнем атаку пехоты согласно артнаступлению.

9. 285-й сп – мой резерв. Сосредоточиться в районе Мало-Яблоново.

10. КП – Шахово с24.00 11.07.43 г.»{210}.

Весь день 11 июля в соединениях 5-й гв. ТА шла напряженная работа по подготовке к наступлению. Интересный документ [260] сохранился в фондах оперативного отдела 18-го тк. Это распоряжение № 00117/2 генерал-майора Б.С. Бахарова командному составу корпуса, отданное 11 июля 1943 г. в 14.00. Ознакомившись с ним, мы имеем возможность представить, как непосредственно готовились соединения и выдвигались его бригады на исходные позиции.

«Только командиру. В его отсутствие выполняет зам. командира или начальник штаба.

Приказываю:

К 18.00 11.07.43 г. первый боевой эшелон вашей части отдельными группами, соблюдая строжайшую маскировку, сосредоточить в районе, указанном на прилагаемой карте.

Все машины, не нужные для вхождения в прорыв, а также весь личный состав, не вошедший в состав 1-го эшелона, отправить в район Вязовое к утру 12.07.

1-й боевой эшелон должен быть к 22.00 11.07.43 г. обеспечен 3 заправками, 3 б/к на танки и двумя б/к на наземное оружие, а личный состав – 8 сутодачами.

1-й боевой эшелон разделить на активный эшелон прорыва и обеспечивающий эшелон, на который назначить твердого начальника.

Обеспечивающий эшелон, до особого распоряжения, становится вместе с боевым, а с началом выполнения боевой задачи – следует под охраной 110-й тбр и 36-го гв. отп по особому указанию.

В новом районе, указанном на карте, принять все меры маскировки с охранением и быть в готовности вести бой из занимаемого района.

Предупредить комбатов и командиров рот, что с 18.00 11.07.43 г. они будут вызваны на рекогносцировку в район перекрестка дорог у совхоза им. Ворошилова.

С 21.00 11.07.43 г. все части должны быть готовы к движению в исходный район для ввода в прорыв.

Начальникам штабов, начальникам связи и лицам, ведающим снабжением, все подготовительные мероприятия закончить к 22.00 11.07.43 г., чтобы дать возможность личному составу отдохнуть перед выполнением трудной боевой задачи.

На время передвижения в новый район повысить бдительность ввиду усилившейся активности противника.

Телефонная связь снимается с 16.00 до 18.00 11.07.43 г. и одновременно наводится вновь.

Танки и автомашины стараться размещать в оврагах. [261]

Маршруты из новых районов в исходное положение проверить для ночного марша предположительно в район Прелестное /искл./, совхоз «Октябрьский».

Занятие районов восточнее указанных мест на карте категорически запрещаю, ибо туда приходит крупное соединение.

Командиру 1694-го зенап огневые позиции иметь по вост. берегу р. Псёл в районе Вышняя Ольшанка.

419-й обс и 115-й осб приготовиться к выходу в новый район.

Приложение: карта в одном экземпляре»{211}.

Приведенный документ интересен еще и тем, что командир корпуса четко сформулировал задачу корпусу на 12 июля: «С 21.00 11.07.43 г. все части должны быть готовы к движению в исходный район для ввода в прорыв». Как известно, прорыв – это важный этап наступления, а не прием ведения оборонительной операции, подобно контрудару. О контрударе же в распоряжении ни разу не упоминается. Что же все-таки планировало советское командование 12 июля: остановить контрударом глубоко вклинившегося в оборону фронта противника или перейти в контрнаступление?

Анализ документов показывает, что формально (противник все еще наступал) по форме все-таки фронтовой контрудар, но по сути юго-западнее Прохоровки войска переходили в наступление, а армию генерала П.А. Ротмистрова планировалось ввести в прорыв. Причем перед танковой армией однородного состава были поставлены не свойственные ей задачи и их выполнение не было обеспечено должным образом.

Как известно, успех наступления определяется в основном в его начале и зависит от того, как быстро войска сумеют прорвать тактическую зону и углубиться в тыл врага. Для прорыва создаются два эшелона. Первый составляют общевойсковые соединения, усиленные мощной артиллерийской группировкой. Они должны взломать передний край противника, уничтожить его противотанковую оборону и создать условия для ввода в прорыв второго эшелона – подвижных соединений танковых корпусов или армии, которым предстояло развить успех первого этапа из тактического в оперативный. Под Прохоровкой 5-й гв. ТА предстояло фактически выполнять задачу и первого, и второго эшелонов, то есть и прорывать оборону, и развивать успех. Впереди танкистов находились стрелковые дивизии, которые из последних сил сдерживали наступающего противника [262] и были не в состоянии осуществить прорыв, а о мощной артиллерийской группировке и говорить нечего. О том, как бестолково была организована артподготовка утром 12 июля, разговор еще впереди. В то же время сама танковая армия не располагала необходимым количеством артиллерии для надежного подавления ПТО, а потому вся тяжесть по выполнению боевой задачи ложилась на танки и мотопехоту. В таких условиях сверхпотери боевых машин были предопределены.

Командование Воронежского фронта пыталось выполнить одновременно две задачи: остановить наступление противника и в то же время уничтожить его ударную группировку танковым тараном. Такие «неподъемные сверхзадачи» ставились перед армией однородного состава, вероятно, из-за отсутствия опыта их применения командованием фронта, а также в силу завышенных требований, которые Ставка предъявляла к войскам Воронежского фронта, после того как Центральный фронт практически завершил к этому времени оборонительную операцию. Возможно, на это решение повлияло и тяжелое положение, сложившееся к исходу 11 июля под Прохоровкой, и явное намерение противника завершить прорыв третьей оборонительной полосы в ближайшие часы.

Таким образом, командование фронта главную надежду возлагало на танки. Ему удалось создать на направлении главного удара 5-й гв. ТА беспрецедентную плотность бронетанковой техники на 1 км фронта. С 17.00 11 июля в оперативное подчинение П.А. Ротмистрову передаются 2-й тк и 2-й гв. Ттк. В результате количество танковых корпусов его армии возросло до четырех, а численность бронетехники увеличилась более чем на 200 единиц и составила в общей сложности 931 танк, 42 СУ-76 и СУ-122, а также 12 СУ-152{212}, в том числе 581 Т-34 (62,4%) и 314 Т-70 (33,7%). Из этого числа в строю в районе сосредоточения основных сил (восточнее Прохоровки) находилось 797 танков и 43 САУ, остальные – в ремонте и в пути. К утру подошло еще несколько машин, перед атакой в 5-й гв. ТА на ходу было 808 танков и 32 СУ-76 и СУ-122. Сведения о наличии танков и САУ в 5-й гв. ТА на 11 июля 1943 г. см. в таблице № 5.

Три танковых корпуса – 18-й, 29-й и 2-й гв. Ттк, составлявших первый эшелон ударной группы армии, имели на утро 12 июля в строю 538 танков и 20 САУ. Главный удар первыми [263] должны были нанести соединения генералов Б.С. Бахарова и И.Ф. Кириченко с рубежа: Прелестное – горизонт 240 – южные окраины х. Сторожевое. Весь их участок имел протяженность по фронту около 7 км, для 18-го тк: пойма р. Псёл – Прелестное – горизонт 240 (3 км), для 29-го тк: выс. 241.6 – южные окраины х. Сторожевое (4 км). После захвата эсэсовцами этого района рубеж развертывания был отодвинут восточнее свх. «Октябрьский». В результате из-за глубокого оврага севернее совхоза, протянувшегося от реки почти на 2 км, участок прорыва 18-го тк сузился примерно до 1,5–2 км и составил для двух корпусов в общей сложности 5,5–6 км. Утром перед атакой оба корпуса имели в строю 368 танков и 20 САУ, следовательно, плотность бронетехники на 1 км фронта первоначально должна была достигнуть почти 56 единиц. В действительности смогли добиться даже больше – 60 танков на 1 км, не учитывая САУ. Поэтому надежды советского командования расколоть 2-й тк СС казались вполне обоснованными. А если учесть, что затем в бой должны были вступить более двухсот танков второго эшелона (5-й гв. Змк – 158 танков и 2-й тк – 59 танков) совместно с пехотой 5-й гв. А, то прорыв на 30 км казался делом хотя и трудным, но вполне выполнимым.

План казался вполне реальным, особенно если учесть, что главная проблема прежних контрударов – нехватка времени на сосредоточение войск – была решена. Обе армии уже находились на месте. Оставалось лишь правильно использовать столь значительные силы, но именно это и стало для советской стороны главной проблемой.

Однако как говорилось в одном расхожем четверостишье времен войны: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить». Не были учтены такие важные факторы, как технические возможности советской бронетанковой техники и рельеф местности на участке ввода ее в бой. О районе развертывания 18-го и 29-го тк мы поговорим позже, а пока коснемся качества танкового парка 5-й гв. ТА. Так, из 177 танков 18-го тк, находившихся в строю и в пути 11 июля, 35,5% составляли Т-70, остальные – Т-34 и Мк-4, а в «ударном» 29-м тк «семидесяток» оказалось еще больше – 38,8%. Т-70 относился к классу легких машин и не был способен на равных бороться ни с одним немецкими танком и основными орудиями ПТО противника. Исключение составляли лишь случаи, когда в их боекомплект включались кумулятивные или подкалиберные снаряды, но в 18-м и 29-м тк на тот момент таковых не было. По воспоминаниям Павла [264] Алексеевича, руководство фронта знало, что более одной трети его армии составляют Т-70{213}. А значит, еще до начала сражения в расчеты закладывалась возможность больших потерь.

Командование 5-й гв. ТА прекрасно осознавало опасность, грозящую армии при фронтальном ударе, и как могло пыталось выправлять ситуацию. Так, в первый эшелон было выведено четыре бригады, в составе которых находилось 30% Т-70. Вместе с тем комбриги в первый эшелон ставили батальон «тридцатьчетверок», а батальон легких танков – во второй. Для усиления огневой мощи бригад первого эшелона 29-го тк им придавались по одному САП. Таким образом, при планировании боевого построения армии все, что было в его силах, П.А. Ротмистров сделал, острие ударного клина составили наиболее сильные соединения.

Контрудары с использованием нескольких танковых корпусов проводились и до Курской битвы, и.в ходе нее, но опыт их организации, ошибки и недочеты под Прохоровкой не были полностью учтены, и прежде всего в вопросе артиллерийского обеспечения и авиационного прикрытия.

Сосредоточение на участке прорыва достаточного количества артсредств является важнейшим условием успешного ввода в сражение танковой армии, особенно в первые часы боя, то есть при преодолении первых 10 км рубежа. Для подготовки артиллерийского наступления перед танковой атакой проводится большая организационная работа. Она ведется по трем направлениям. В первую очередь готовится артиллерия танковой армии и ее корпусов, а также стрелковых дивизий и полков, взаимодействовать с которыми придется танкистам. Оборудуются позиции для дивизионов и батарей, разрабатываются схемы огня, устанавливается связь, подвозятся боеприпасы. Для эффективности будущей артподготовки крайне важно провести тщательную, глубокую и всестороннюю разведку противника, оборудовать удобные НП для наблюдения и корректировки огня. Все это требует больших затрат времени, четкого взаимодействия между штабами танковых корпусов и стрелковых соединений, которые обороняются на рубеже ввода армии в сражение. Именно этого и не хватало под Прохоровкой.

Основные силы артиллерии 5-й гв. ТА из-за нехватки автотранспорта начали подходить в район выжидательных позиций армии вечером 10 июля и утром следующего дня. Все это [265] время шли ожесточенные бои с наседающим противником, поэтому провести рекогносцировку и разведку при высокой динамике боя было практически невозможно. Основная часть артиллерии вышла на огневые позиции вечером 11 июля и в ночь на 12 июля. П.А. Ротмистров вспоминал:

«В результате некоторого отхода войск фронта к исходу 11 июля условия артиллерийского обеспечения контрудара 5-й гв. танковой армии ухудшились, так как часть артиллерии во время выдвижения ее на огневые позиции была уничтожена танками противника.

Чтобы упредить противника в наступлении западнее Прохоровки, в условиях недостатка времени для сосредоточения артиллерии я назначил начало атаки на 8 часов 30 минут

12 июля и сократил время артиллерийской подготовки контрудара с 30 до 15 минут.

Мы прекрасно понимали, что в этих условиях больших результатов от огня артиллерии ожидать нельзя. Но учитывая, что противник добился на ряде участков обороны Воронежского фронта определенных успехов, мы спешили с началом наступления, чтобы лишить противника инициативы на прохоровском направлении.

...К тому же следует отметить, что артиллерийская разведка из-за недостатка времени почти не проводилась, артиллерия выдвигалась совместно с танковыми и мотострелковыми бригадами корпусов. Это привело к тому, что в боевых порядках войск к началу контрудара не было артиллерийских наблюдательных пунктов»{214}.

В работе штабов всех уровней отмечалось большое количество неувязок, чисто технических проблем, мало внимания уделялось отработке вопросов взаимодействия между артиллерийскими частями, действующих впереди стрелковых дивизий, станковыми соединениями.

Особую сложность составляла подготовка артчастей, которыми фронт усиливал армии П.А. Ротмистрова и А.С. Жадова. Увязывать их в общий план артиллерийского наступления было довольно сложно. Из-за нехватки автотранспорта и радиосредств они не успевали своевременно прибыть в назначенные районы, наладить связь со штабами соединений, участвующими в контрударе, и в полном объеме провести необходимые мероприятия по подготовке огня. Трудности в сосредоточении артиллерии во многом объяснялись захватом [266] противником рубежа, намеченного для ввода танковой армии в сражение.

Штаб фронта не смог, в основном по объективным причинам, выделить и сосредоточить необходимое количество артиллерии усиления как для 5-й гв. ТА, так и для 5-й гв. А. Ожидалось, что танкисты встретятся с танковой группировкой численностью до 250 боевых машин. Поэтому руководство фронтом для использования на направлении действия ее трех корпусов первого эшелона 11 июля передало в подчинение П.А. Ротмистрову 10-ю оиптабр (60 орудий 57-мм и 76-мм ПТО) и 1529-й тсап (11 САУ-152). Кроме того, в полосе 5-й гв. ТА должны были работать: фронтовая группа гвардейских минометных частей (полковник Юфа), которая имела приказ объединить свои полки PC и части и подразделения «катюш» армии и ее корпусов (16-й гв., 76-й гв., 80-й гв. мп, 409-й и 307-й гв. мд), а также группа АДД (подполковник Давыдов): 522-й гап б/м (12 орудий 203-мм), 1148-й гап (18 152-мм гаубиц), 142-й гап (18 122-мм гаубиц), 93-й гап (18 122-мм гаубиц){215}. Но по объективным причинам 10-ю оиптабр и 1529-й тсап армия не получила. Поэтому ее командование могло надеяться лишь на скромные возможности собственной артиллерии. В 5-й гв. ТА было две главных проблемы: во-первых, почти отсутствовали тяжелые орудия, армия располагала лишь одним гаубичным полком (678-й гап – 20 122-мм орудий), во-вторых, малый калибр орудий истребительно-противотанковых полков. В шести иптап, которыми располагали корпуса (104-й, 108-й, 689-й, 1000-й, 1500-й, 1502-й иптап), больше половины орудий составляли маломощные «сорокапятки». Ими была полностью вооружена половина полков, а остальные были смешанного состава – по 8 45-мм и 12 76-мм орудий в каждом.

Не было до конца продумано и усиление 5-й гв. А. Так, переданная ей 12-я оминбр хотя и являлась мощным соединением, но располагала лишь 0,5 б/к боеприпасов и могла быть использована очень ограниченно. В то же время 1440-й сап (13 САУ) вообще не имел боеприпасов, из-за этого 13 САУ, оставшиеся в его составе, не смогли принять участие в боях. Это привело к тому, что в ходе контрудара на участке обеих армий главной контрударной группировки войскам крайне не хватало огневой поддержки артиллерии. А если учесть, что значительная часть соединений 5-й гв. А находились «на голодном пайке» по боеприпасам, то подготовку контрудара на главном направлении [267] с большим трудом можно считать успешной. Но на этом проблемы не заканчивались, наоборот, к исходу 11 июля на процесс подготовки контрудара наложила свой существенный отпечаток резко ухудшавшаяся оперативная обстановка в полосе 69-й А.

5-я гв. А готовилась перейти в контрудар в значительно более сложных условиях. Во-первых, ее дивизии уже с утра 11 июля вступили в бой с противником, и работа шла параллельно с управлением войсками, отражающими вражеское наступление. Во-вторых, существенных средств усиления армия от фронта не получила. Командарм имел в своем распоряжении собственные два иптап и полк «катюш», а также переданные из 6-й гв. А минометную бригаду, сап и 52-ю гв. сд. В каком состоянии находились 12-я оминбр и 1440-й сап, уже говорилось выше. Вместе с тем командование фронта приняло решение: из-за сложной местности и в целях создания на главном направлении мощного танкового кулака, дивизиям 33-го гв. ск в излучине Псёла и 32-му гв. ск танков НПП из состава 5-й гв. ТА не выделять. Тем не менее, Н.Ф. Ватутин пытался хоть как-то помочь А.С. Жадову бронетехникой. После того как во второй половине дня 11 июля стало известно, что немцы все-таки начали перебрасывать танки на плацдарм, он направил шифровку{216} в штаб 69-й А о немедленной передаче 148-го отп полковника Л.М. Лифица в распоряжение командующего 5-й гв. А. Но выполнить его не удалось по двум причинам: во-первых, в составе полка осталось на ходу лишь 3 Т-34, во-вторых, в этот момент был прорван передний край обороны 69-й А, для блокирования вражеской группировки в районе Подсумки – Казачье собирали все, что было под рукой, и эти три боевые машины оказались очень кстати. Таким образом, 13-й гв. и 66-й гв. сд корпуса генерал-майора А.И. Родимцева и 52-й гв., 95-й гв. и 97-й гв. сд соединения генерал-майора И.И. Попова предстояло нанести удар в лоб двум вражеским дивизиям – танковой и моторизованной, имевшим 11 июля в строю 148 танков, 39 САУ (11-я тд – 48 танков и 11 штурмовых орудий, мд «Мертвая голова» – 94 танка, 21 штурмовое орудие и 7 САУ «Хуммель»){217} и рассчитывать лишь на собственные средства ПТО: дивизионные артполки и полковую артиллерию. [268]

При этом из пяти перечисленных гвардейских соединений лишь четыре могли называться таковыми. К примеру, 52-я гв. сд по численности была сравнима со стрелковым полком. При передаче в 15.00 11 июля в состав 5-й гв. А она имела личного состава 3380 человек. К исходу 11 июля из подчинения комдива Г.Г. Пантюхова в резерв командующего 5-й гв. А была выведена 12-я оминбр. В качестве средств усиления у него остался лишь 245-й отп с несколькими танками 4-й роты, 1/156-го гв. сп{218} и команда штрафников 9-го ошб{219}. При этом дивизия должна была наносить главный удар в направлении села Богородицкого, где находился второй мост, по которому переправлялась мд «Мертвая голова», и в направлении Васильевки. В течение 11 июля 52-я гв. сд всеми тремя полками вела тяжелые бои с действовавшей на северном берегу боевой группой бригаденфюрера Приса, поэтому какой-либо особой подготовки не проводилось.

«Вечером я получил приказ командующего фронтом, – вспоминал командующий 5-й гв. армией А.С. Жадов, – в котором армии ставилась задача с утра 12 июля нанести контрудар левофланговым 33-м стрелковым корпусом совместно с 5-й гвардейской танковой армией в направлении Большие Маячки; правофланговым 32-м корпусом совместно с 6-й гвардейской армией – в направлении Красная Поляна, Гремучий. Ближайшей задачей 5-й гвардейской армии был выход в район Грязное, Малые Маячки, Тетеревино, совхоз «Комсомольский», последующей – в район Погореловка, Яковлево.

На организацию контрудара оставалось всего несколько часов светлого времени и короткая летняя ночь. За это время нужно было многое сделать: принять решение, поставить задачи соединениям, провести необходимую перегруппировку, распределить и расставить армейскую и приданную армии артиллерию: вечером на усиление армии прибыли минометная и гаубичная артиллерийская бригады. К сожалению, они имели крайне ограниченное количество боеприпасов – меньше половины боекомплекта. [269]

...Вся организационная работа проходила на НП армии. Решение принималось в присутствии руководящего состава штаба и управлений армии. Здесь начальник оперативного отдела наносил его на карту с указанием задач корпусам и дивизиям. Одновременно эти задачи оформлялись в виде боевых распоряжений и с офицерами связи отправлялись по назначению. Затем были определены задачи артиллерии, инженерным войскам, а также решены другие вопросы, связанные с предстоящим наступлением. После завершения всей этой работы большая часть офицеров штаба и управлений армии, политического отдела отправилась в соединения и части, для того чтобы помочь их командирам подготовить подчиненных к выполнению поставленных задач»{220}

Трудно говорить о какой-либо планомерной подготовке 5-й гв. А, если включенные в состав основной ударной группировки стрелковые дивизии сутки не выходили из боя и очередную атаку завершили за 1,5–2 часа до начала контрудара. Кроме того, вечером командир 33-го гв. ск генерал-майор И.И. Попов отдал приказ командирам 9-й гв. вдд и 95-й гв. сд ночным ударом отбить у неприятеля свх. «Октябрьский», после чего поддержать танковые бригады. Последнее боевое распоряжение генерал-лейтенант А.С. Жадов отдал уже после полуночи в 1.15 12 июля:

«1. В связи с нанесением с утра 12.07.43 г. удара 5-й гв. ТА на левом фланге армии в общем направлении Думное, Покровка, в частичное изменение ранее отданного приказа, армия в предстоящем наступлении на 12.07.43 г. наносит удар не правым, а левым флангом.

2. 33-й гв. ск., используя удар танков решительным наступлением в общем направлении Большие Маячки, во взаимодействии с 32-м гв. ск и танками, уничтожить противостоящего противника.

Главный удар корпуса нанести силами 97-й гв., 95-й гв. и 42-й гв. сд., 9-й гв. вдд и 52-й гв. сд, построенных в одном эшелоне, имея наибольшие усилия на своем левом фланге. Ближайшая и последующие задачи – прежние.

3. 6-я гв. вдд – армейский резерв, к утру 12.07. сосредоточиться в районе Средняя Ольшанка, выс. 243.5, Остренький, имеет задачей при необходимости развить успех в общем направлении Петровка, Васильевка, Грязное»{221}. [270]

В ночь на 12 июля проводили перегруппировку и дивизии правого крыла 5-й гв. А. 66-я гв. сд 32-го гв. ск и 97-я гв. сд 33-го гв. ск. принимали рубеж обороны от 154-го гв. сп и учебного батальона 51-й гв. сд на участке: выс. 195.5, выс. 207.8, выс. 209.3, /иск./ северная окраина Кочетовка. К чести командиров этих дивизий, все прошло организованно и быстро, к установленному времени их войска заняли позиции, а ударные группы утром были готовы перейти в контрудар.

Все дивизии 5-й гв. А были полностью укомплектованы личным составом и вооружением. Исключение составляли лишь 95-я гв. сд, 9-я гв. вдд, имевшие потери за 11 июля, и 52-я гв. сд. Численный и боевой состав 5-й гв. А на 10 июля приведен в таблице № 6.

От ударов с воздуха группировку двух гвардейских армий прикрывали двенадцать полков трех зенитных дивизий: 29-й зенад РГК под командованием полковника Я.В. Любимова (5-я гв. А), 6-й зенад – полковника Г.П. Менжинского (5-й гв. ТА) и 26-й зенад – полковника А.Е. Фролова (5-й гв. ТА). Кроме того, каждый из корпусов П.А. Ротмистрова имел по одному штатному зенитно-артиллерийскому полку. В составе перечисленных зенитных частей и соединений находилось 48 орудий среднего и 192 орудия малого калибра{222}.

Серьезные проблемы возникли лишь в 18-м тк. Его 1694-й зенап по непонятным причинам не был выдвинут для прикрытия непосредственно боевых порядков танковых бригад даже на исходных рубежах, а располагался в третьем эшелоне. Вероятно, рассчитывали, что участок, где предстояло развертываться перед атакой 18-му и 29-му тк, прикроют 6-й и 26-й зенад. Однако части этих дивизий в ходе боя так и не смогли двинуться вперед за корпусами, поэтому бригады 18-го тк, прорвавшиеся в Васильевку и далее, в течение всего дня подвергались ударам с воздуха.

Несмотря на кажущуюся мощь, танковая армия на исходных позициях перед началом контрудара особенно уязвима для ударов с воздуха. Огромные скопления бронетехники на небольшом участке местности – прекрасная добыча для штурмовой и бомбардировочной авиации врага.

Поэтому с целью прикрыть группировку от ударов с воздуха было решено использовать соединения сразу двух воздушных армий Воронежского и Юго-Западного фронтов и авиацию дальнего [271] действия (АДД). 2-й ВА предстояло действовать в интересах войск главной и вспомогательной группировок. Пресечь налеты 8-го ак на районы Полежаев, Васильевка, Прохоровка, Беленихино, Мало-Яблоново готовился ее 5-й иак. Армия вела также разведку по заявкам командования гвардейских армий и наносила бомбоштурмовые удары по местам сосредоточения резервов и тыловых подразделений войск 2-го тк СС и 48-го тк в районе Сухо-Солотино, Покровка, Озеровский, Малые Маячки. Авиаторы генерала Красовского работали круглосуточно. Так, в частности, всю ночь на 12 июля села Малые Маячки, Яковлево, Покровка бомбила ее 208-я ночная авиадивизия, выполнив при этом 126 самолето-вылетов.