Ферраро-Флорентийская уния
Подобный же исход имела и Ферраро-Флорентийская уния. К
началуXV столетия Византийская империя была поджата с Востока за-воеваниями османских турок. Византийское правительство, следуя
прежней политике, искало помощи на Западе, и главным образом, у пап. С
этой целью греческие императоры последних времен империи часто сами
лично ездили на Запад, как например, ИоаннV Палеолог(1341-1391 гг.) и
МануилII Палеолог(1391-1425 гг.). Но Запад не торопился с помощью.
Преемник Мануила ИоаннVIII Палеолог(1425-1448 гг.), предвидя скорое
и неизбежнее падение империи под оружием турок, решился для её
спасения испытать последнее средство: под предлогом объединения
Церквей подчинить Греко-Восточную Церковь папе взамен получения
помощи от западных государей. С этой целью он начал переговоры с
папой ЕвгениемIV. Папа согласился на предложение императора. Они до-говорились созвать с участием западных государей Вселенский собор из
представителей Греческой и Латинской Церквей и решить на нем вопрос
соединения. Предполагалось убедить западных государей подать помощь
Византийской империи. После долгих переговоров о месте собора его
назначили в Ферраре. Папа принял на свой бюджет проезд и содержание
во время работы собора греческих епископов.
В конце1437 года в Феррару отправились император Иоанн
Палеолог, Константинопольский патриарх ИосифII, уполномоченный от
Восточных патриархов и несколько греческих епископов. Отправился на
собор даже русский митрополит Исидор, родом грек, согласившийся
принять унию. На первых же порах по прибытии в Феррару греческие
иерархи испытали жесткую политику папы. Он потребовал, чтобы
патриарх Иосиф при встрече с ним поцеловал по латинскому обычаю его
туфлю, но он категорически отказался от этой«милости». Перед
открытием собора проходили частные совещания между греческими и
латинскими отцами о вероисповедных разногласиях. На этих совещаниях
со стороны греков была особенно заметна деятельность Марка, мит-рополита Эфесского, (он же представитель Иерусалимского патриархата),
и Виссариона, митрополита Никейского. Марк Эфесский не сделал
никаких уступок Римской Церкви. Наконец, 8 октября1438 года папа, по
соглашению с императором, открыл собор, хотя из западных государей
никто не приехал. Главным спорным вопросом была та же«проблема
века» - об исхождении Святого Духа и от Сына. Греческие отцы поставили
этот вопрос на каноническую основу и доказывали, что Латинская Церковь
поступила неправильно, когда внесла в Никейский символ filioque вопреки
запрещению Третьего Вселенского собора делать какие-либо к нему
прибавления. Латиняне утверждали, что Латинская Церковь в этом случае
не исказила символ, а только раскрыла его. В такого рода спорах прошло
15 заседаний. Греческие отцы, особенно Марк Эфесский, как и прежде, не
отступали. Папа за эту строптивость уменьшил их содержание.
В связи с чумой в1438 году собор переехал во Флоренцию. Но
перемена места не изменила проблему. Предмет спора о filioque латиняне
перенесли с канонической основы на догматическую. Они доказывали, что
учение об исхождении Святого Духа и от Сына правильно само по себе, и
подтверждали это местами из Священного Писания и древних отеческих
писаний, произвольно толкуя их. Греческие отцы считали, что из при-водимых латинянами мест Священного Писания и отеческих творении
нельзя делать вывод об исхождении Святого Духа и от Сына.
Иоанну Палеологу была крайне неприятна неуступчивость греческих
отцов. Он стал убеждать их в необходимости соглашения с латинянами.
Виссарион Никейский, доселе упорный противник латинян, склонялся к
соглашению, признав, что латинское выражение«и от Сына»
соответствует употребляемому греческими отцами выражению: «через
Сына». Но Марк Ефесский был противник этого и назвал латинян
еретиками, однако Палеолог все-таки продолжал действовать в пользу
объединения. Со своими приверженцами он составил следующее
изложение учения о Святом Духе: греки, признавая, что Дух Святой
исходит от Отца, не отвергают, что Он исходит и от Сына. Но Марк
Ефесский и другие отвергли такую редакцию. Латиняне между тем
требовали полного принятия их учения о Святом Духе. Императору ничего
не оставалось делать, как убеждениями и угрозами заставить греческих
отцов подчиниться этому требованию. Греческие отцы должны были
согласиться на требование императора. Вместе с тем они согласились и на
признание главенства папы. Относительны же обрядовых разностей
больших споров не было, латиняне согласились одинаково допускать
обряды как латинской, так и греческой Церкви. Когда, таким образом, дело
соглашения было доведено до логического конца, составили акт
соединения Церквей, в котором было изложено латинское учение о Святом
Духе, о главенстве папы и о чистилище. Этот акт подписали греческие
епископы, кроме Марка Эфесского и патриарха Иосифа, так как последний
не дожил до такого решения вопроса. Папа, не видя подписи Марка,
откровенно сказал: «Мы ничего не сделали».
В торжественной обстановке акт был прочитан в соборной церкви на латинском и греческом языках, и в знак общения и единения греки и латиняне обнялись и поцеловались. Папа на радостях предоставил грекам корабли для возвращения домой.
В Константинополе Иоанн Палеолог имел случай убедиться, как непрочно соединение Церквей, созданное не на религиозной, а на
политической основе. Те же греческие епископы, которые согласились на унию во Флоренции, в Константинополе демонстративно игнорировали ее,
не скрывая факта принудительного соединения с латинянами. Греческое
духовенство и народ униатов объявили еретиками. Вокруг Марка Ефесского сгруппировались все защитники православия.
Патриархи Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский были также против унии. Они созвали в 1443 году в Иерусалиме собор, на котором отлучили от Церкви всех приверженцев унии. Палеолог, возводивший последовательно на патриарший престол одного униата за другим, среди которых был его духовник Григорий Мамма, не смог привить её народу. Да и сам император, не получив с Запада ожидаемой помощи, относился холодно к
делу унии. После его смерти в1448 год незадолго до падения
Константинополя, восточные патриархи еще раз произнесли осуждение
унии на соборе в Константинополе (1450 г.). Здесь же они низложили
униата Григория Мамму и возвели на патриарший престол приверженца
православия Афанасия. Когда в1453 году Константинополь был взят
турками, о Ферраро-Флорентийской унии думать не было времени.
Полный крах потерпела также попытка принятия унии на Руси.
Подписавший ее во Флоренции митрополит Московский Исидор был в
Москве низложен великим князем Василием II и заключен в темницу, оттуда бежал в Литву. После его низложения митрополитом стал русский иерарх Иона, и Русская Церковь окончательно превратилась в самостоятельную митрополию, независимую от Константинопольского патриарха.
Ян Гусс
Иоанн Гусс был профессором богословия в Пражском университете, в Богемии. Виклеф дошел до отрицания весьма существенного в религии. Гусс, напротив, восставая против злоупотреблений Римской церкви, оставался на почве церковной и даже больше, — он был поборником древнего православия. Родился он в 1369 г. в местечке южной Богемии Гуссинце; образование получил в Пражском университете, в котором с 1398 г. преподавал богословие. О возрождении церкви говорилось и в Богемии. Там в 14 веке возникло стремление восстановить древнее православие, проповеданное в этом крае свв. Кириллом и Мефодием. Богослужение на славянском языке и причащение мирян под обоими видами составляло первый предмет пожеланий богемцев.
Иоанн Гусс, заняв профессорскую кафедру, сделался горячим поборником реформы церкви в смысле возвращения ее к древнему православию. В 1402 г. он занял должность проповедника в Вифлеемской часовне (частной церкви). В своих проповедях на славянском языке он учил народ вере и жизни по Евангелию. При этом ему приходилось высказывать резкие замечания о католических священниках и монахах. Познакомившись с сочинениями Виклефа, он отнесся к ним с сочувствием, но не разделял его крайних воззрений. Поборники латинства стали обвинять Гусса в ереси Виклефа.
Вскоре произошло столкновение. В Прагу прибыли два богослова, последователи Виклефа, которые выставили две картины. На одной было изображено шествие Спасителя в терновом венце с учениками в Иерусалим, на другой — шествие папы в Рим в тройной золотой короне, в сопровождении кардиналов. В университете начались толки, богемцы имели один голос, а немцы и поляки три. Гусс, не одобряя выходки англичан, все же высказался против папства в духе Виклефа. По национальным побуждениям иностранные профессора были против Гусса. Они составили в 1408 г. определение, в котором осуждались 44 положения Виклефа. Но Гусс получил от короля Венцеслава в 1409 г. декрет, по которому богемским членам университета предоставлялось большинство голосов. После этого богемцы, во главе с Гуссом, стали решительно высказываться против Римской церкви.
Тогда против Гусса выступил пражский архиепископ Сбинко. Он послал о нем доклад в Рим, откуда в 1410 г. пришла булла, повелевавшая сочинения Виклефа сжигать, а последователей его привлекать к суду. Было также запрещено проповедовать в частных церквах. Гусс послал папе апелляцию, в которой доказывал, что в сочинениях Виклефа весьма много истинного; проповедования же в Вифлеемской часовне не оставлял. Папа потребовал его в Рим. Благодаря заступничеству короля и университета, дело Гусса окончилось мирным путем в Праге.
Позднее Папа Иоанн XXIII, устраивая крестовый поход против своих врагов, прислал в Богемию в 1412 г. буллу, в которой давал полные индульгенции всем крестоносцам. Гусс восстал против этого в проповедях и сочинениях, а Иероним Пражский сжег папскую буллу. Народ был на их стороне; начались волнения. В 1413 г. последовала новая булла с отлучением Гусса от церкви и интердиктом на Прагу. Гусс написал апелляцию к Самому Господу Иисусу Христу, то есть надеялся найти справедливость на земле. В то же время он издал сочинение “О церкви”, в котором доказывал, что истинная церковь должна состоять из верующих. Так как папа отпал от веры, то он не является членом церкви, и его отлучение не имеет значения. Архиепископу Пражскому удалось вытеснить Гусса из Праги.
В 1414 г. открылся Констанский собор. Вследствие еще прежней апелляции Гусса к Вселенскому собору, его потребовали в Констанцу. Император Сигизмунд даже дал ему охранную грамоту. Прибыв в Констанцу, Гусс должен был долгое время ждать допроса, после которого его немедленно арестовали. Император не пожелал настаивать на его освобождении. Собор был возмущен тем, что Гусс требовал, чтобы ложность его мнений была доказана на основании св. Писания. Это было сочтено ересью. Собор стремился только к ограничению папского произвола, на остальные же вопросы смотрел с очень узкой точки зрения. Судьба Гусса сразу не решилась, так как собор решал дело папы Иоанна XXIII. Допросы Гусса производились в тюрьме. После 7 месяцев заключения его вызвали на торжественное заседание собора. Он продолжал свои требования: доказать из св. Писания, если он заблуждается. Собор признал его еретиком и осудил на сожжение. 6 го июля 1415 г. Гусс умер на костре. Иероним Пражский, прибывший на собор вместе с Гуссом, после продолжительного тюремного заключения, был сожжен в 1416 г.
Но реформаторское движение в Богемии не кончилось. Богемцы, поддерживавшие Гусса до и во время собора, после его смерти поголовно восстали против Римской церкви. Его последователи, с разрешения Гусса, (гусситы) ввели у себя причащение под двумя видами. Констанский собор отверг такое причащение как еретическое, и богемцы решили оружием добыть себе чашу. К гусситам примкнули многие граждане и дворяне. Предводителем их стал Иоанн Жижко. Он с 40 000 приверженцев укрепился на горе, которую назвал Фавором. По-чешски укрепленный лагерь именуется табор, отчего они стали называться таборитами. Они являлись левой частью общего гусситского движения. Их религиозная сторона проявлялась в богослужениях, где священники исповедовали, причащали под двумя видами и проповедовали. Существовали братские трапезы. Стремились соблюдать нравственную чистоту.
Одновременно в этом движении огромное значение имели национальные и социальные вопросы. Табориты стремились к уничтожению господства немцев и к установлению полной самостоятельности и независимости чешской нации. Низший класс был пропитан ненавистью к католическому духовенству, жившему в роскоши и давившему народ большими податями и налогами. Пражскому архиепископу принадлежало, например, до 900 сел и много городов, из которых иные равнялись по величине и благосостоянию королевским. Табориты, проводя жизнь на своей горе, из ненависти к духовенству и состоятельным классам, разрушали храмы и творили многие бесчинства. Их идеалом была демократическая республика. Они отрицали светскую и духовную иерархию.
Когда в 1419 г. умер богемский король Венцеслав, то богемцы отказали в присяге его наследнику, императору Сигизмунду, предавшему Гусса. Вся Богемия поднялась против него. Папа Мартин V послал в Богемию несколько крестоносных ополчений, но ничего не достиг. Гусситы с успехом отражали все нападения. Их второй предводитель (с 1424 г.), Прокоп Большой, своими победами над крестоносцами наводил ужас на соседние страны. В таком положении находилась Богемия до открытия в 1431 г. Базельского собора. На нем было решено постараться примирить гусситов с Римом. К этому времени гусситы распались на две партии. Более умеренные из них, которым были не по душе крайние воззрения, соглашались на примирение при условии сохранения причащения под двумя видами, проповеди на родном языке, и чтобы у клира были отняты церковные имущества и над ним учрежден строгий церковный суд. Такие гусситы назывались каликстинами (каликс — чаша) и утраквистами. Другие гусситы — табориты, дошедшие в ненависти до фанатизма, требовали, кроме того, уничтожения иконопочитания, отмены тайной исповеди и т.п. Базельский собор пригласил для переговоров гусситских депутатов, которых явилось в 1433 г. 300 человек. Продолжительные совещания не имели успеха и гусситы отправились домой. Собор послал вслед им посольство с предложением уступок. Собор соглашался выполнить 4 требования каликстинов и последние поэтому присоединились к церкви. Но в 1462 г. папа Пий II объявил все эти уступки недействи-тельными. После этого каликстины только тайно причащались под обоими видами. Табориты же и после уступок Базельского собора оставались непримиримыми врагами Римской церкви.
В 1434 г., потерпев жестокое поражение от католических войск, они должны были смириться. Около 1450 г. оставшиеся табориты образовали небольшую общину под именем богемских или моравских братьев, которая, отказавшись от оружия, стремилась жить в уединении на основании чистого евангельского учения. В 16 веке эта община особенно распространилась и стала на один уровень с религиоз-ными общинами, возникшими после реформации.
БИЛЕТ № 22