Итоги «развития» системы образования под властью библейского проекта 6 страница

· Почерк, предлагаемый к освоению прописями, начиная с 1970х гг., графически проще: в нём нет завитушек-украшений, которые не обязательны для того, чтобы различать разные буквы. Кроме того он ориентирован на безотрывное письмо, т.е. на то, чтобы свести к минимуму количество переносов пишущего элемента без контакта с бумагой от конца одного элемента буквы к другому её элементу или к началу другой буквы. Если говорить о средстве письма, то этот почерк, в отличие от почерка прописей более ранних времён, казалось бы, не обязывает пользоваться каким-либо определённым видом пишущих средств. Поэтому он позволяет начинать обучение письму сразу же шариковой ручкой как наиболее распространённым средством письма в наши дни. Благодаря упрощению начертания букв (отсутствию завитушек-украшений, ликвидации точек в элементах букв, ориентации на безотрывность письма и т.п.), он позволяет писать быстрее, нежели почерк из прописей 1950х — 1960х гг. Однако этому утверждению сопутствует парадокс: позволяет писать быстрее, но… только при определённой личностной культуре микродвижений кисти пишущей руки, которую этот вид почерка не позволяет выработать (особенно при начальном обучении письму шариковой ручкой), вследствие чего эта возможность оказывается не реализуемой в большинстве случаев[490] (возникновение этого парадокса будет пояснено ниже).

Казалось бы, налицо прогресс, если оставить без внимания тот факт, что цифры «1» и «7», ноль и буква «О», цифра «3» и буква «З» стали не всегда различимы. Однако, чтобы оценить этот «прогресс», необходимо обратиться к проблематике всё той же видовой грациозности, но уже не в аспекте макродвижений тела в целом, а в аспекте микродвижений пальцев, кисти и руки в целом и связей микродвижений с психикой. И тут выясняется, что в действительности имеет место регресс.

Внутренние различия, не видимые непосредственно в конфигурации букв:

· Для любой телесной деятельности человека биологически естественна ритмика сокращения и расслабления мышц. Это касается как макродвижений, когда человек идёт, бежит, вы­пол­няет какую-либо работу (копать, колоть дрова и т.п.), так и для микродвижений при осуществлении руками какой-либо мелкой работы. Почерк, предлагаемый прописями 1950х — 1960х гг., выработанный в прошлом в течение нескольких столетий, полностью соответствует естественной биоритмике микродвижений при письме перьевой ручкой. Что касается украшающих элементов (завитушек и точек), то после освоения этого почерка на основе естественной биоритмики микродвижений те, кому скорость письма представлялась недостаточной, самостоятельно избавляли свой инди­ви­дуаль­ный почерк от лишних украшающих элементов и переходили к той или иной разновидности безотрывного письма; а когда надо было написать красиво, то писали с завитушками, в том числе и с непредусмотренными стандартом прописей.

Собственно так кто-то и породил стандарт почерка, предлагаемый прописями 1970х гг. Но он породил этот стандарт на основе навыков, выработанных в прошлом при письме в стиле прописей 1950х — 1960х гг. И проблема состоит в том, что без этих навыков почерк, предлагаемый прописями 1970х и последующих годов, не позволяет выработать физиологически нормальную ритмику микродвижений при письме, поскольку из процесса обучения навыку письма выброшен предшествующий и безальтернативно необходимый этап личностного развития — освоение почерка, предлагаемого прописями 1950х — начала 1960х гг., ориентированного на выработку ритмики физи­о­логически состоятельных микродвижений при длительном письме, при написании и переписывании больших по объёму текстов.

· Почерк, предлагаемый прописями с начала 1970х гг. по настоящее время при начальном обучении письму, — тем более шариковыми ручками — оказывается не совместимым с биоритмикой микродвижений. Чтобы шариковая ручка писала, на неё надо постоянно нажимать, поскольку в противном случае шарик не прокручивается и паста не переносится на бумагу в необходимых количествах. О вреде статических напряжений для физиологии и психики организма было сказано ранее при обсуждении воздействия на организм и психику гиподинамии и обездвиженности. Фактически в состоянии статического напряжения при начальном обучении письму шариковой ручкой на основе «оптимизированного» почерка прописей 1970х и последующих годов пребывает весь плечевой пояс и шейный отдел позвоночника. Как следствие кровоснабжение головы ухудшается, школьник скоротечно достигает состояния переутомления. А о безотрывности письма как ускорителе процесса написания текста имеет смысл говорить только после того, как освоено письмо на основе освоения ритмики «напряжения — расслабления мышц» в микродвижениях.

Причём если говорить о самом письме, то лучшее средство для продолжительного по времени письма в аспекте минимума затрат энергии и утомляемости — чернильная перьевая ручка: чернила стекают на лист сами. У гелевой ручки паста тоже стекает на лист сама, но перо в отличие от пишущего элемента гелевой ручки, обладает упругостью, необходимой, чтобы принимать на себя микродвижения и амортизировать их. Поэтому утомляемость (и в аспекте усталости мышц, и в аспекте психологическом) при письме перьевой чернильной ручкой ниже, чем при письме карандашом, шариковой или гелевой ручкой.

В аспекте же микродвижений мышцы, закрепощённые в статическом напряжении, спустя некоторое время реализуют физиологическую потребность в движении в виде судорожного дрожания переменной амплитуды и частоты относительно положения статического закрепощения. Как следствие при письме этот навык судорожного дрожания выражается в неразборчивости почерка, в несоразмерности букв в словах и строках, в неритмичности письма, в неспособности писать ровными строками без трафарета или разлиновки листа; да и при наличии разлиновки в бланках различных форм попасть в их графы, как показывает практика, могут далеко не все.

Ответное воздействие такой судорожно-дрожащей моторики на психику не несёт ничего хорошего: последствия от более или менее ярко выраженного синдрома дефицита внимания и сопутствующей ему гиперактивности — до стойкой полноценной шизофрении, порождаемой сочетанием вредоносных факторов, свойственных организации процесса обучения; и то, и другое может свести способность школьника к учёбе практически до нуля и породить много бедствий в жизни общества (с учётом воздействия такого «обучения» на всех без исключения во вступающих в жизнь новых поколениях).

Дальнейший «прогресс» системы образования может выразиться в том, что от выработки навыка рукописного письма система вообще откажется и перейдёт к выработке навыка работы на клавиатуре слепым десятипальцевым методом. Метод, конечно, хорош и необходим во взрослой жизни цивилизованного общества в эпоху господства клавиатуры и мыши[491], осваивать его — надо, но он не развивает мелкой моторики и структуры коры головного мозга так, как это происходит в детстве в процессе освоения каллиграфического письма в стиле прописей 1950х — начала 1960х гг.

Кроме того, каллиграфический почерк до эпохи начала массового применения пишущих машинок в документообороте (а потом и в быту многих семей) был показателем личностной культуры. Разборчивость почерка была одним из показателей уважения к человеку, читающему текст. Поэтому в наше время массового применения компьютеров и всевозможной принтерно-множи­тель­ной техники навык каллиграфического письма утратил то этическое значение, какое он имел до начала 1920х гг.[492]

Тем не менее, если мы действительно хотим снизить утомляемость школьников и студентов, то начальной школе необходимо вернуться к чернильным авторучкам с открытыми перьями и к прописям с почерком образца 1950х — 1960х гг. Переход к оптимизированному почерку типа прописей 1970х гг. может происходить естественным образом в 5 — 6 классе, когда прописи образца 1950х — 1960х гг. сделали своё дело в аспекте развития ритмики мелкой моторики. Клавиатурную грамотность на основе слепого 10-пальцевого метода можно осваивать параллельно.

Кроме того, в раннем детстве и в младшем школьном возрасте развитие мелкой моторики рук в разного рода занятиях (игра в бирюльки[493], лепка, аппликация, многие народные ремёсла, рисование в детальности, каллиграфия и т.п.) имеет следствием не столько сам сиюминутный результат игры или деятельности, а развитие структур височные и лобных долей коры головного мозга. Считается, что височные доли отвечают за восприятие реальности посредством органов чувств, а лобные — за движение, постановку и решение задач, т.е. за выработку и осуществление решений. Височные и лобные доли коры головного мозга — универсальны в том смысле, что им всё равно какую информацию обрабатывать: связанную с макро- и мелкой моторикой или же связанную с какой-то иной, сугубо интеллектуальной, деятельностью[494]. Но если они не развиты в раннем детстве и младшем школьном возрасте, то в последующие возрастные периоды в головном мозгу индивида просто нет ничего, что необходимо для высокоинтеллектуальной и, вообще, — творческой деятельности.

Теперь можно подвести некоторые итоги разделу 19.3.2.

· Требование возвращения к раздельному обучению мальчиков и девочек ориентировано:

Ø на повышение усвоения учебных программ за счёт опоры в учебном процессе на возрастные чувственно-психологи­чес­кие особенности мальчиков и девочек и, соответственно, — на повышение качества образования вне зависимости от содержания учебных программ;

Ø на устранение из жизни школы «войны полов» за доминирование в классе, что в должно способствовать в последующих поколениях укреплению института семьи в обществе за счёт отсутствия в психике людей бессознательных автоматизмов «войны полов», выработанных в школе при совместном обучении и продолжающих действовать во взрослой жизни — на работе, в семье, в общественной деятельности.

· Требование введения в систему образования специальности «детский тренер по целостному движению и психофизио­логи­ческим практикам» ориентировано на то, чтобы:

Ø обеспечить лучшее освоение учебных программ за счёт выработки у детей уже в первом классе навыка произвольно создавать настроение, позволяющее эффективно осваивать учебные программы или осуществлять иные виды деятельности;

Ø вернуть систему образования к чувственно-интуитивной основе процесса познания и развития образного мышления и средства установления жизненно состоятельных связей абстракций и реальности.

Реализация этого требования также не связана с содержанием учебных программ.

· Требование организации учебного процесса на основе системы В.Ф. Базарного, обеспечивающей подвижность детей на уроках, ориентировано на сохранение и развитие телесного и психического здоровья школьников и выпускников школ и вузов и также во многом не связано с содержанием учебных программ.

Прежде всего это касается тех элементов системы В.Ф. Ба­зар­ного, которые ориентированы не столько на выработку тех или иных конкретных навыков и освоение той или иной фактологии учебных курсов, необходимых во взрослой жизни, сколько на развитие мелкой моторики, системы чувств, образного мышления и общего личностного телесного и психического развития детей в процессе тех или иных занятий: подвижных игр, рисования, лепки, музыкальных занятий — всего того, что делает организм и психику ребёнка способными к эффективной учёбе в аспекте освоения учебных программ.

Что касается содержания учебных программ, то в процессе работы над «Основами социологии» мы сочли за благо осветить эту проблематику в опубликованном в 2014 г. четвёртом томе — см. раздел 14: 14.1. «Каноны и научно обоснованные методы решения частных задач» и 14.2. «Эпоха и система образования».

Если кратко отвечать на вопрос: чему должна учить школа в аспекте образования? — то ответ будет таким:

· В первом классе — кроме выработки навыка произвольного создания настроения, отвечающего потребностям деятельности (о чём было сказано выше), вторая по значимости задача — вывести учеников на навык скорочтения (не бессмысленного проговаривания текста под секундомер, как это делается ныне), а в темпе листания, позволяющего «загрузить» текст в память для последующего осмысления прочитанного и соотнесения его с жизнью.

Скорочтение — необходимая основа для того, чтобы процесс получения образования стал процессом творческого самообразования всех школьников на основе последующего обсуждения ими самостоятельно прочитанного в классе под руководством учителей-предметников.

· Процесс направленного самообразования должен выводить всех на уровень освоения диалектики как метода познания и творчества путём постановки вопросов, выявляющих те или иные неопределённости, и нахождения ответов на эти вопросы, жизненная состоятельность которых подтверждается на основе принципа «практика — критерий истины» (см. Часть 1 настоящего курса).

· Поскольку жизнь общества и биосферы характеризуется разнородными статистиками, то освоение математики в общеобразовательной школе должно давать представление об описании разнородных процессов в жизни аппаратом теории вероятностей и математической статистики, позволяющее оперировать статистиками в жизни и оценивать динамику течения событий на основе соотнесения статистик разного времени друг с другом, как минимум, на основе графического отображения статистик как наиболее ёмкой формы их представления.

· Учение о диалектике (гносеология) как о генетически запрограммированном для человека способе познания и творчества должно быть понятно всем в возрасте старше 13 — 14 лет на основе того, что они могут наблюдать в их собственной психической деятельности.

· Достаточно общая теория управления должна входить в стандарт всеобщего обязательного образования в силу той роли которую играет в жизни общества преодоление всеобщей управленческой безграмотности.

То государство, которое первым обеспечит всеобщую познавательно-творческую (гносеологическую) управленческую грамотность населения, — обречено стать мировым лидером.

· В сопоставлении со школой времён СССР и более раннего периода многократно должна быть увеличена иллюстративная составляющая образовательного процесса (в том числе и кино-иллюстрации), благо современная и перспективная компьютерная и мультимедийная техника это позволяет делать[495]. Тексты, даже при развитости образного мышления учеников, недостаточны для того, чтобы понять многие изучаемые темы, понимание которых требует конкретики образов: это касается, прежде всего, истории, а также многих вопросов биологии и техники. Ну а если образное мышление не развито, а тем более подавляется системой, то текстуально-книжное образование плодит хорошо начитанных идиотов.

Ранее в разделе 10.7 (том 3 настоящего курса) было указано, что образование в своей основе может быть чувственно-интуи­тив­ным и текстуально-книжным. При этом было отмечено, что в исторически сложившихся толпо-«элитарных» культурах образование для всех (включая «элиту») строится на текстуально-книжной основе, а образование на чувственно-интуитивной основе — это образование для представителей кланов, несущих ту или иную эзотерическую традицию, а также и для тех, кого кланы «усыновят — удочерят».

Кроме того, самоучки в истории толпо-«элитарных» культур, которые смогли стать выдающимися деятелями в своих сферах деятельности, также достигали успеха, строя своё самообразование на чувственно-интуитивной основе.

Но в рассмотрение различий функционирования психики в случае освоения образовательных программ на чувственно-интуи­тив­ной основе и на текстуально-книжной, мы не вдавались, поскольку это различие должно быть понятно из Части 1 настоящего курса — см. главу 2, раздел 4.6, главу 5. Поэтому рассмотрим этот вопрос именно по отношению к задаче преображения системы образования.

Принципиальное различие обоих вариантов образования состоит в том, как работает психика в каждом из них.

· Если образование строится на чувственно-интуи­тив­ной основе, то последовательность такова:

Ø сначала на основе информации, поступающей от чувств (включая и интуицию), психика выстраивает систему образов и мелодий, которая так или иначе доступна внутреннему взо­ру (этот процесс носит нравственно обусловленный характер, что ярко показывает уже приводившийся рисунок, повторно воспроизведённый слева);

Ø потом психика — в случае надобности[496] — сопоставляет этой системе образов и мелодий языковые (символьные) формы, работая с которыми, другой человек способен построить в своём мировоззрении систему образов и мелодий в большей или меньшей мере аналогичную системе первого;

Ø принцип «практика — критерий истины» позволяет и первому, и второму человеку, привести своё мировоззрение и миропонимание к состоянию адекватности объективной реальности через всё ту же процедуру активизации чувственно-интуитивной основы познания и последующую корректировки системы образов и мелодий и системы её взаимосвязей с языковыми (символьными) формами (систему выражения образов и мелодий через языковые и символьные формы).

· Если образование строится на текстуально-книжной основе, то последовательность иная:

Ø первый этап — чувственно-интуи­тив­ное восприятие мира и построение психикой системы образов и мелодий — исключается;

Ø соответственно, первым этапом становится загрузка в психику языковых и символьных форм, которым необходимо сопоставить некие образы, но с этой задачей психика не может справиться правильно, если чувственно-интуитивная основа и процессно-образное мышление не развиты или исключены из процесса;

Ø принцип «практика — критерий истины» оказывается недоступным при неразвитости или исключении из процесса чувственно-интуитивной основы, вследствие чего критериями истины становятся так называемые «авторитеты персонально», «авторитетные тексты» и, может быть, — какая-то логика, что вовсе не обязательно гарантирует истинность полученных результатов осмысления прочитанного текста.

Яркий пример жизненной несостоятельности текстуально-книжного образования — широко известная по интернету байка:

«Однажды современных детей-первоклашек попросили нарисовать картинку по четверостишью Пушкина:

Бразды пушисты взрывая,
Летит кибитка удалая.
Ямщик сидит на облучке
В тулупе, в красном кушаке.

 

В результате получилось... Ну, начнем с того, что из всех слов самыми понятными оказались "тулуп" и "кушак". Кибитка в представлении детишек оказалась летательным аппаратом. Почему? Ну как, написано же "летит кибитка удалая". У некоторых она оказалась ещё и похожей на кубик (КУБитка). Летающая удалая ки(у)битка занимается весьма воинственным делом — она взрывает.

Что, или, вернее, кого? Бразды пушистые. Это зверьки такие (пушистые же!), помесь бобра с дроздом. То, что по правилам тогда должно было быть "браздов", детей не смутило — и на бедных пушистых браздов посыпались с кибитки гранаты и бомбы.

За геноцидом браздов наблюдает некая личность в тулупе и красном кушаке и с лопатой. Это ямщик. Носитель тулупа и кушака, по мнению детей, никакого отношения не имеет к кибитке и творимым ею безобразиям.

Рождённый копать — летать (на кибитке) не может!

Самым трудным словом оказался облучок. Часть детей вообще не поняла, что это такое и с чем его едят, в результате ямщик с лопатой (а чем ему ещё ямы копать, он же — ямщик!) оказался сидящим на "пятой точке".

В другом варианте ему предлагалось сесть на маленький обруч (обр(л)учок) и, балансируя лопатой, наблюдать за взрыванием браздов.

В результате нету несущейся в облаке искрящегося под солнцем снега кибитки с веселым бородатым дядькой в тулупе и кушаке на козлах.

Вместо этого над землёй несется кубическая летающая хреновина, под её смертоносными ударами летят кровавые ошметки несчастных пушистых браз­дов, а за всем этим, балансируя на обруче на краю вырытой ямы, наблюдает люмпенская личность в тулупе и красном кушаке, с лопатой».

Вне зависимости от того, лежит в основе этой байки действительно имевшее место событие, либо она полностью выдумана, тем не менее она очень точно показывает порочность построения системы образования на текстуально-книжной основе: ребёнок может сопоставить тексту в подавляющем большинстве случаев только те образы, какие уже есть в его психике; если эти образы неадекватны той реальности, какая стоит за предлагаемым ему текстом, то текст будет понят в большей или меньшей мере извращённо, что и показывает предельно ярко эта байка. С течением времени ошибки в мировоззрении и миропонимании, формируемых образованием на текстуально-книжной основе, будут накапливаться тем в большей мере, чем сильнее подавляется чувственно-интуитивная основа освоения и производства новых знаний и навыков и образное мышление[497].

Поэтому из системы образования, построенной на текстуально-книжной основе и подавляющей чувственно-интуитивную основу и образное мышление (в том числе и обездвиженностью) могут выходить не только масса заведомых левополушарно-«мыслящих» дебилов среднестатистического уровня тупости и творческой недееспособности, но и обстоятельно и разносторонне начитанные выдающиеся идиоты, которые будут восприниматься в качестве хорошо образованных умных людей[498]. Но такими хорошо обстоятельно и разносторонне начитанными дебилами и выдающимися идиотами можно легко манипулировать потоком слов и символов точно также, как мы управляем компьютерами на языках программирования разных уровней. Как и в случае управления компьютером вопрос о соотнесении языковых и символьных форм с реальностью жизни в задаче манипу­лиро­ва­ния дебилами и выдающимися левополушарно-«мысля­щими» идиотами, решается оператором, программистом и заказчиком самих программ и процедур их реализации в конкретике жизненных обстоятельств.

Распространению такого рода массового идиотизма будет способствовать и дальнейшее распространение всевозможной компьютерной техники, в «общении» с которой вырастают многие дети нашей эпохи[499], а также интеграция в перспективе в единую систему организма человека и компьютера. Профилактировать это можно только одним путём — путём ограничения доступа детей к компьютерной технике в их свободном времяпрепровождении.

Кроме того, система образования, подавляющая чувства, интуицию, процессно-образное мышление, является генератором бюрократизма, поскольку создаёт кадровую базу бюрократии — множество людей, воспринимающих мир исключительно как поток текстов и слов, но не способных увидеть за словами и текстами действительность. Часть из них становится профессиональными бюрократами[500], а другая — большая часть — подвластными бюрократам обывателями, порабощёнными тезисом «я — человек маленький, что я один могу поделать?», вследствие чего схема осуществления власти, представленная на рис.13.2.2-1[501], остаётся вне их чувств и соображения и представляется им не реально открытой возможностью изменить жизнь, а несбыточной сказкой.

С системой образования связана и проблема коррупции:

· Для того чтобы разрешать имеющиеся в обществе проблемы и профилактировать возникновение новых проблем, необходимо знать биологию биоценозов, биологию человека и основы медицины, личностную и коллективную психологию, историю развития культуры, экономику и финансы, теорию управления и её связи с практикой общественной жизни, государственного управления и хозяйственной деятельности. Т.е. необходимо знать и видеть проявление в жизни объективных закономерностей всех шести групп, о которых речь шла неоднократно ранее.

· Для того, чтобы стать коррупционером, всё это знать не обязательно. Достаточно владеть бюрократическим профессиональным слэнгом (это даёт вузовское образование по соответствующим специальностям) и знать: кого конкретно можно безнаказанно «доить» и «стричь»? кому из вышестоящих по иерархии власти нести, причитающуюся ему долю «настриженного» и «выдоенного», и как её правильно передать? кто принадлежит к своей группировке «дояров» и «стригунов», а кто принадлежит конкурирующим группировкам?

В таких условиях «жертвы борьбы с коррупцией», проходящие по уголовным делам, это в большинстве своём — мелкие коррупционеры, за которых некому заступиться; алчные и не волне интеллектуально здравые одиночки, не вписавшиеся в ту или иную группировку «дояров» и «стригунов»; представители конкурирующих группировок, которые так или иначе в силу разных причин «подставились» под бой в конкурентной борьбе за контроль над коррумпированной сферой деятельности или теряют свои позиции, вследствие чего целенаправленно подавляются и искореняются группировками-конку­рентами или новыми поколениями своей же группировки; те, кто нарушил корпоративную дисциплину, в силу чего показательно приносится группировкой в жертву, исходя из её интересов (чтобы другим неповадно было нарушать корпоративную дисциплину, чтобы показать обществу и вышестоящему начальству успехи «в борьбе с коррупцией» и т.п.).

Если соотносить сказанное выше с жизнью, то в России наших дней главный генератор коррупции — дефективное, т.е. не адекватное реальности жизни образование в области социологии, политологии, экономики и финансов, истории развития культуры, теории государства и права, государственного и муниципального управления. Те, кто оканчивает вузы по специальностям этого профиля и хотел бы решать проблемы страны, приходя на работу в органы государственной власти и сферу управления экономикой, сталкиваются с тем, что изученные ими в вузах теории не дают ответа на вопросы о том, как общество порождает те или иные реальные проблемы? как можно реально подавить генераторы этих проблем? сталкиваются с тем, что теории, освоенные в вузе, весьма далеки от практики деятельности тех подразделений, в которые они пришли работать.

Осознав это, бывший студент оказывается перед выбором:

· найти себе другую работу, чтобы уйти из сферы управления, в которой он реально не может сделать ничего полезного для общества;

· продолжать протирать штаны и юбки, медленно делая административную карьеру и уклоняясь от какой бы то ни было криминальной деятельности;

· приобщиться к одной из внутриаппаратных группировок, которые так или иначе злоупотребляют властью и в той или иной форме коррупционны.

И некоторая доля выбирает третье, причём в ряде случаев — они делают этот выбор ещё до поступления в вузы и учатся по специальностям соответствующего профиля подготовки для того, чтобы освоить профессиональный слэнг бюрократии, владение которым открывает дорогу во власть и возможность приобщиться к корпорации коррупционеров.

В таких условиях коррупционеры, даже если они не составляют подавляющее большинство занятых в государственном управлении, вносят весомый вклад в формирование образа государственной власти во мнении подвластного общества и в отношение к власти простых людей, потому, что оставшиеся вне коррупционной деятельности, не имея за душой после вузов знаний биологии биоценозов, биологии человека и основ медицины, личностной и коллективной психологии, экономики, истории развития культуры, теории управления и её связей с практикой общественной жизни, государственного управления и хозяйственной деятельности, — не могут сами соорганизоваться и изменить характер работы государственного аппарата и сферы управления в экономике.

Т.е. проблема не в том, что некоторая доля госслужащих и депутатов — коррупционеры, а в том, что те, кто не желает быть коррупционером, не в состоянии самоорганизоваться для решения и профилактирования проблем, поскольку для этого необходимо владеть адекватными знаниями (освоить и переосмыслить научные теории), которых вузы страны не дают студентам и выпускникам. А в силу занятости на работе и неразвитости личностной познавательно-творческой культуры у них нет ни времени, ни сил для того, чтобы выработать знания, необходимые для решения проблем, самостоятельно с нуля.

Соответственно этому, работоспособная стратегия борьбы с коррупцией может начинаться только с проведения в жизнь политики изменения государственных стандартов высшего профессионального образования в области социологии, политологии, экономики и финансов, истории культуры, теории государства и права, государственного и муниципального управления. Вузы должны давать жизненно состоятельные знания о том, как общество порождает проблемы и как их должно искоренять и профилактировать, а не заставлять зубрить наукообразные тексты, в которых наглая бессодержательная демагогия переплетена со вздором и заведомой ложью. Выявление же конкретных коррупционеров, их многоуровневых развётвлённых группировок и пресечение их деятельности — только завершающий, и притом не главный, этап в деле искоренения коррупции как социального явления.

Второй фактор, способствующей коррупции, воспроизводству коррупции — статья 13, часть 2 ныне действующей конституции РФ, которую уже затрагивали в связи с проблемами организации государственного управления:

«Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной».

К проблеме искоренения коррупции статья 13.2 имеет самое прямое и непосредственное отношение. Дело в том, что единственная защита от продажности должностного лица — его верность великой Идее — Идее общественной в целом значимости, а ещё лучше — глобальной общечеловеческой значимости. Если такой Идеи в обществе нет, а есть только демагогия на темы патриотизма, то коррупция неизбежна. Если Идея есть (третий приоритет обобщённых средств управления), то деньги могут служить ей, а если Идеи нет, то деньги (четвёртый приоритет обобщённых средств управления / оружия) — для подавляющего безыдейного большинства становятся наивысшей ценностью, стяжание — высшим смыслом жизни, и действует принцип «не пойман — не вор» и попробуй нас — организованных коррупционеров — в одиночку поймать и обвинить в воровстве. Поэтому, чтобы действительно изжить коррупцию,