Маршальская брехня

РљРѕРіРґР° после РҐРҐ съезда РљРџРЎРЎ РІ 1956 РіРѕРґСѓ Рє клевете РЅР° Сталина подключился маршал Р“.Рљ. Р–СѓРєРѕРІ, то РѕРЅ РѕР±РІРёРЅРёР» его РІ том, что Сталин СЏРєРѕР±С‹ РЅРµ давал привести РІ боевую готовность РІРѕР№СЃРєР° Красной РђСЂРјРёРё Сѓ западных границ РґРѕ ночи РЅР° 22 РёСЋРЅСЏ 1941 РіРѕРґР°, С‚. Рµ. РґРѕ РґРЅСЏ нападения Германии РЅР° РЎРЎРЎР. РћР± этом Р–СѓРєРѕРІ написал РІ СЃРІРѕРёС… воспоминаниях, Р° затем строго следил, чтобы Рё РІ воспоминаниях РґСЂСѓРіРёС… военачальников эта ложь присутствовала. РќРѕ РІ начале 50-С… РіРѕРґРѕРІ Генштаб Советской РђСЂРјРёРё запросил оставшихся РІ живых генералов Рѕ том, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё получили приказ РЅР° приведение РІРѕР№СЃРє РІ готовность отражения немецкого удара Рё Рѕ выводе СЃРІРѕРёС… соединений РЅР° рубеж РѕР±РѕСЂРѕРЅС‹.

Больше всего осталось в живых генералов, начавших войну на севере, в войсках Прибалтийского особого военного округа (Северо-Западного фронта), которым на этот момент командовал генерал-полковник Ф.И. Кузнецов. Они ответили так (выделено мною):

Генерал-полковник танковых войск П.П. Полубояров (бывший начальник автобронетанковых войск ПрибОВО): «16 июня в 23 часа командование 12-го механизированного корпуса получило директиву о приведении соединения в боевую готовность. Командиру корпуса генерал-майору Н.М. Шестопалову сообщили об этом в 23 часа 17 июня по его прибытии из 202-й моторизованной дивизии, где он проводил проверку мобилизационной готовности. 18 июня командир корпуса поднял соединения и части по боевой тревоге и приказал вывести их в запланированные районы. В течение 19 и 20 июня это было сделано.

16 июня распоряжением штаба округа приводился в боевую готовность и 3-й механизированный корпус (командир генерал-майор танковых войск А.В. Куркин), который в такие же сроки сосредоточился в указаном районе». (1953 год)

Генерал-лейтенант П.П. Собенников (бывший командующий 8-й армией): «Утром 18 июня 1941 года я с начальником штаба армии выехал в приграничную полосу для проверки хода оборонительных работ в Шяуляйском укрепленном районе. Близ Шяуляя меня обогнала легковая машина, которая вскоре остановилась. Из нее вышел генерал-полковник Ф.И. Кузнецов. Я также вылез из машины и подошел к нему…Он приказал мне немедленно вывести соединения на границу, а штаб армии к утру 19 июня разместить на командном пункте в 12 км юго-западнее Шяуляя.

Командующий войсками округа решил ехать в Таураге и привести там в боевую готовность 11-й стрелковый корпус генерал-майора М.С. Шумилова, а мне велел убыть на правый фланг армии. Начальника штаба армии генерал-майора Г.А. Ларионова мы направили обратно в Елгаву. Он получил задачу вывести штаб на командный пункт.

К концу дня были отданы устные распоряжения о сосредоточии войск на границе. Утром 19 июня я лично проверил ход выполнения приказа. Части 10, 90 и 125-й стрелковых дивизий занимали траншеи и дерево-земляные огневые точки, хотя многие сооружения не были еще окончательно готовы. Части 12-го механизированного корпуса в ночь на 19 июня выводились в район Шяуляя, одновременно на командный пункт прибыл и штаб армии». (1953 год).

Генерал-полковник М.С. Шумилов (бывший командир 11-го стрелкового корпуса 8-й армии): «Войска корпуса начали занимать оборону по приказу командующего армией с 18 июня. Я отдал приказ только командиру 125-й стрелковой дивизии и корпусным частям. Другие соединения также получили устные распоряжения через офицеров связи армии. Об этом штаб корпуса был извещен…» (1952 год)

Генерал-майор И.И. Фадеев (бывший командир 10-й стрелковой дивизии 8-й армии): «19 июня 1941 года было получено распоряжение от командира 10-го стрелкового корпуса генерал-майора И.Ф. Николаева о приведении дивизии в боевую готовность. Все части были немедленно выведены в район обороны, заняли ДЗОТы и огневые позиции артиллерии. С рассветом командиры полков, батальонов и рот на местности уточнили боевые задачи согласно разработанному плану и довели их до командиров взводов и отделений.

В целях сокрытия проводимых на границе мероприятий производились обычные оборонные работы, а часть личного состава маскировалась внутри оборонительных сооружений, находясь в полной боевой готовности…» (1953 год).

На юге советско-германской границы, в полосе Киевского особого военного округа (Юго-Западного фронта), которым командовал генерал-полковник М.П. Кирпонос, живых генералов, вступивших в бои с немцами 22 июня, осталось меньше. Тем не менее и они вспомнили, когда получили приказ на приведение войск в готовность к отражению немецкого удара.

Генерал армии М.А. Пуркаев (бывший начальник штаба КОВО): «13 или 14 июня я внес предложение вывести стрелковые дивизии на рубеж Владимир-Волынского укрепрайона, не имеющего в оборонительных сооружениях вооружения. Военный совет округа принял эти соображения и дал соответствующие указания командующему 5-й армией.

Однако на следующее утро генерал-полковник М.П. Кирпонос в присутствии члена военного совета обвинил меня в том, что я хочу спровоцировать войну. Тут же из кабинета я позвонил начальнику Генерального штаба и доложил принятое решение. Г.К. Жуков приказал выводить войска на рубеж Ура, соблюдая меры маскировки…» (1952 год).

Генерал армии И.Х. Баграмян (бывший начальник оперативного отдела штаба КОВО): «…Оперативные резервы осуществляли выдвижение из районов дислокации: стрелковые корпуса – за пять дней до начала войны, но выйти не успели; механизированные корпуса – 22 июня…» (1952 год).

Генерал-майор П.И. Абрамидзе (бывший командир 72-й горно-стрелковой дивизии 26-й армии): «…20 июня 1941 года я получил такую шифровку Генерального штаба: «Все подразделения и части Вашего соединения, расположенные на самой границе, отвести назад на несколько километров, то есть на рубеж подготовленных позиций. Ни на какие провокации со стороны немецких частей не отвечать, пока таковые не нарушат государственную границу. Все части дивизии должны быть приведены в боевую готовность. Исполнение донести к 24 часам 21 июня 1941 года».

Точно в указанный срок я по телеграфу доложил о выполнении. При докладе присутствовал командующий 26-й армией генерал-лейтенант Ф.Я. Костенко, которому поручалась проверка исполнения…» (1953 год).

Полковник П.А. Новичков (бывший начальник штаба 62-й стрелковой дивизии 5-й армии): «Части дивизии на основании распоряжения штаба армии в ночь с 16 на 17 июня выступили из лагеря Киверцы. Совершив два ночных перехода, они к утру 18 июня вышли в полосу обороны…» (дата написания отсутствует)

А вот, что написали оставшиеся в живых генералы Западного (Белорусского) особого военного округа (Западный фронт), которым командовал изменник Д.Г. Павлов.

Генерал-лейтенант Р“.Р’. Ревуненков (бывший начальник штаба 37-Р№ стрелковой РґРёРІРёР·РёРё 3-Р№ армии): В«17 РёСЋРЅСЏ 1941 РіРѕРґР° СЏ, командир 1-РіРѕ стрелкового РєРѕСЂРїСѓСЃР° генерал-майор Р¤.Р”. Рубцов Рё командир РґРёРІРёР·РёРё полковник Рђ.Р•. Чехарин были вызваны РІ штаб РѕРєСЂСѓРіР°. Нам объявили, что 37-СЏ СЃРґ должна убыть РІ полевой лагерь РїРѕРґ Лиду, хотя было СЏСЃРЅРѕ, что передислокация совершалась РІ плане развертывания РІРѕР№СЃРє РЅР° государственной границе. Приказывалось иметь СЃ СЃРѕР±РѕР№ РІСЃРµ для жизни РІ лагере.

Два полка выступили из Лепеля походным порядком, а части Витебского гарнизона были отправлены железной дорогой. Эшелоны составляли по принципу удобства перевозки, поэтому штаб дивизии следовал без батальона связи, а боеприпасы находились в заключительном эшелоне.

О начале войны узнали в 12 часов 22 июня на станции Богданув из речи В.М. Молотова. В то время части дивизии еще продолжали путь, связи с ними не было, обстановку ни командир, ни штаб не знали…» (1953 год)

Генерал-майор Б.А. Фомин (бывший заместитель начальника оперативного отдела штаба ЗапОВО): «…До начала боевых действий войскам запрещалось занимать оборону в своих полосах вдоль госграницы.

К началу авиационного удара (в 3 ч 50 мин 22 июня) и артподготовки (в 4 ч 22 июня) противника успели развернуться и занять оборону госграницы: в 3-й армии – управление 4 ск, 27 и 56 сд; в 10-й – управление 1 и 5 сд, 2, 8, 13 и 86 сд; в 4-й – 6 и 75 сд. В процессе выдвижения подверглись нападению: в 3-й армии – 85 сд, в 4-й – 42 сд». (1952 год)

Генерал-майор П.И. Ляпин (бывший начальник штаба 10-й армии): «Судя по тому, что за несколько дней до начала войны штаб округа начал организовывать командный пункт, командующий войсками ЗапОВО был ориентирован о сроках возможного начала войны. Однако от нас никаких действий почему-то не потребовал…» (Дата написания отсутствует.)70.

Р’ СЃРІСЏР·Рё СЃ этими фактами возникает РІРѕРїСЂРѕСЃ: почему Генштаб РРљРљРђ Рё его начальник Р“.Рљ. Р–СѓРєРѕРІ РЅРµ проверили исполнениея своего распоряжения Рѕ приведении РІРѕР№СЃРє РІ готовность Рє отражению немецкого удара РІ военном РѕРєСЂСѓРіРµ изменника Павлова? Почему РЅРµ сделали того, что делали РІ Киевском Рё Прибалтийском военных округах, – РЅРµ проверили занятие РґРёРІРёР·РёСЏРјРё СЃРІРѕРёС… полос РѕР±РѕСЂРѕРЅС‹ РІ Западном РћР’Рћ? Что это – оплошность или тоже измена? Р’ любом случае становится понятно, почему Р–СѓРєРѕРІ СЃ таким рвением клеветал, доказывая, что РЅР° 22 РёСЋРЅСЏ 1941 РіРѕРґР° РІ Белоруссии РІРѕР№СЃРєР° РЅРµ заняли РѕР±РѕСЂРѕРЅС‹ РїРѕ РІРёРЅРµ Сталина.

Цена генеральской измены

Из-Р·Р° измены Павлова Рё, РјСЏРіРєРѕ скажем, непонятной нераспорядительности Генштаба РРљРљРђ Рё Р–СѓРєРѕРІР° план «Барбаросса» Сѓ немцев получился только РІ Белоруссии, только РІ полосе Западного фронта. Только здесь, проведя последовательно РґРІР° стремительных окружения советских армий, немцы смогли меньше, чем Р·Р° месяц, 16 июля 1941, РіРѕРґР° ворваться РІ Смоленск.

Рђ РЅР° Юго-Западном направлении, которым командовал маршал Буденный, немцы Рє этому времени РЅРµ смогли окружить РЅРµ только РЅРё единой советской РґРёРІРёР·РёРё, РЅРѕ Рё оттеснили РІРѕР№СЃРєР° Красной РђСЂРјРёРё только РґРѕ старой границы РЎРЎРЎР. РќР° Северо-Западном направлении, которым командовал маршал Ворошилов, Сѓ немцев тоже РЅРµ получилось окружений – советские РІРѕР№СЃРєР° отходили, ведя жестокие оборонительные Р±РѕРё Рё контратаки. Рљ примеру, 18 июля 1941 РіРѕРґР° РІ районе РіРѕСЂРѕРґР° Сольцы был разгромлен Рё отброшен более чем РЅР° 40 РєРј немецкий 56-Р№ танковый РєРѕСЂРїСѓСЃ71, которым командовал Р­. Манштейн, будущий фельдмаршал, считавшийся лучшим оперативным СѓРјРѕРј немецкого Генштаба. Выдающийся немецкий ас Германии Р“. Рудель вспоминал, что РєРѕРіРґР° РѕРЅРё наконец перелетали РЅР° аэродромы, СЃ которых могли бомбить Ленинград, то РІ РґРІСѓС… авиагруппах РёС… 2-Р№ бомбардировочной эскадры РёР· 80 летчиков, начавших РІРѕР№РЅСѓ, осталось РІ живых всего 3072.

Но в Белоруссии, с ее обилием лесов, болот и рек, местность для обороны была намного выгоднее, нежели в Прибалтике или на Украине. И если бы не предательство Павлова, немцы бы здесь никогда не прорвались и не вышли бы на оперативный простор, позволивший им чуть позже окружить часть войск Юго-Западного фронта под Киевом и занять Украину.

В 1941 году Красная Армия потеряла убитыми, умершими от ран и пропавшими без вести почти 3,2 млн. человек73. И большая часть их крови лежит на генеральских уродах «пятой колонны» в Красной Армии.

Вот и спросите себя – эта кровь стоит того, чтобы сожалеть не о репрессиях 1937 года, а о том, что они были проведены недостаточно полно? Или этих солдат нам не жалко, а жалко подонков, пролезших на генеральские должности?