Как просыпаться рано утром?
Мы летели по трассе, легко обгоняя другие машины. Макс вел автомобиль очень спокойно и уверенно. Я рассказывал, как провел вчерашний день.
Хотя всю неделю был жуткий недосып, встал я в 10 утра. Начал день с «лягушек» – вылил суп, который стоял в холодильнике уже несколько недель и в котором успешно начала развиваться новая форма жизни. А выходя на пробежку, захватил большой пакет с мусором, который скопился за несколько дней.
Остановившись за десять метров до помойки, я замахнулся пакетом и высоко его подкинул, рассчитывая, что тот красиво шлепнется прямо в центр контейнера. Пакет не долетел и рухнул примерно в метре от цели. Почувствовав спиной сверлящие взгляды бабулек на скамейке, я быстро подбежал к пакету и закинул его в контейнер. В следующий раз буду более метким!
Еще я понял, что бегать рано утром гораздо лучше, чем после десяти – в это время гораздо больше машин и пешеходов. Впрочем, за неделю бега я привык к непонимающим взглядам окружающих и уже не обращал на них внимания.
Вернувшись с пробежки, я покопался в Интернете и нашел несколько подходящих магазинов, через которые можно заказывать продукты на дом. Решил опробовать один из сервисов, сделав «пробный заказ» крупы, картошки и огурцов с помидорами. Если все будет нормально с заказом, буду отовариваться у них и дальше. Хорошая экономия времени, ведь заказ доставляют прямо к дверям в удобное время и не нужно никуда ездить.
Затем начал заниматься английским языком по курсу разведшкол. Наконец понял, почему так мало людей знают английский, хотя и учили его в школе и институте. Там используют системы, которые отбивают всякую мотивацию к обучению. Оказывается, это пошло еще с советских времен, когда было невыгодно, чтобы талантливые люди уезжали за границу.
Теперь в ежедневный график добавились еще полчаса утром и полчаса вечером на изучение языка. В курсе говорилось, что при ежедневных часовых занятиях уже через 3–4 месяца можно научиться достаточно свободно понимать английский и изъясняться на нем. Так что я уже представлял тот момент, когда выйду на более высокий уровень развития и смогу продвинуться в карьере.
Была и одна трудность, с которой я хотел разобраться.
– Макс, у меня бывают дни, когда очень не хочется вставать. Сейчас это стало гораздо проще – я прописал цели на два месяца, и они мотивируют. Но иногда, особенно если нужно очень много всего успеть, все равно сложно вытащить себя из кровати. Как сделать, чтобы пробуждение было быстрым и по возможности приятным?
– Есть одна хорошая фишка, которая помогает мне, – улыбнулся Макс.
– И какая же? – с нетерпением воскликнул я.
– Каждую неделю я придумываю несколько приятных вещей, которые буду делать по утрам. Эдакие маленькие радости по пути к большой цели… Можно выпить свежевыжатый сок сразу после того, как встанешь с кровати. Можно что-то съесть, послушать любимую музыку, почитать интересную книгу или сделать еще что-нибудь. И даже в те дни, когда мне нужно успеть очень многое, я не думаю об этих делах с утра пораньше. Так же, как и о возможных трудностях. Вместо этого сосредоточиваюсь на том, что, когда проснусь и встану с кровати, меня ждет небольшое удовольствие. Предвкушение чего-то приятного помогает легко вскочить с постели!
– Как все, оказывается, просто! А можно придумать какое-то одно дело, доставляющее радость и практиковать его в течение недели?
– Конечно, можно. Только если ты будешь делать его постоянно, то рано или поздно оно станет для тебя обыденным и уже не будет приносить удовольствие. Поэтому лучше всего придумывать несколько дел и чередовать их. Тем самым ты добавляешь в жизнь разнообразие. Вот скажи, что сделало бы твое пробуждение приятным? Назови хотя бы семь маленьких радостей, – потребовал Макс.
– Даже не знаю… Первое, наверное, – это зажигательная музыка, она очень сильно заряжает меня энергией. Второе – это просмотр интересных фильмов. Третье – это Comedy Club. Когда хорошо посмеешься с утра, то и остальной день проходит гораздо веселее. Четвертое – съесть какой-нибудь сочный фрукт. Пятое – бег. Шестое – «дуракаваляние» перед зеркалом. Седьмое – полистать журнал с красивыми девушками.
– Седьмое однозначно не пойдет, – перебил меня Макс. – Лучше замени на утренний секс с очаровательной девушкой. Это куда большая радость, чем смотреть на женщин из журнала.
– Да, точно! Нужно только вначале найти эту красотку – чтобы было с кем заниматься, – сказал я, и мы засмеялись.
Продолжая смеяться, я достал зазвонивший телефон. Почему-то на этот раз я не поставил его на режим «Всем спать!», так полюбившийся мне в последнее время…
На экране высветилось «Алена». Та самая Алена, с которой я познакомился возле метро! Та, которой я несколько раз звонил, и она была недоступна. Я до сих пор отчетливо помнил, как она выглядит – светлые волосы, спортивное, стройное и сексуальное тело, ласковый голос… И вот теперь она звонит мне сама. Мне вдруг стало страшно.
Макс заметил мои колебания:
– Ты чего так побледнел? Смерть с косой звонит?
– Это та девушка, с которой я познакомился на улице и до которой не мог дозвониться. Помнишь, я тебе рассказывал?
– Отлично. Так возьми трубку!
– А что я ей скажу?
– Глеб, хватит тупить. Просто договорись о встрече.
– Точно!
Я взял трубку и поздоровался.
– Здравствуйте, – раздался нежный голос Алены, – вы мне несколько раз звонили, кто это?
– Привет, Алена, – убавляя музыку на магнитоле, сказал я, – это Глеб! Помнишь парня, которому нужен был анальгин возле метро?
– Привет, Глеб! – ответила Алена. Я почувствовал, что она тоже улыбается. – Конечно, помню, как забыть такое оригинальное знакомство! Меня не было в городе, мы ездили с подругами отдыхать на несколько дней, поэтому была недоступна.
Я не знал, что говорить. Почему-то в голове образовалось пустота – нужные слова никак не приходили. А те, что приходили, были невероятно корявыми. Хорошо хоть Макс помогал, показывая жестами, чтобы я быстрее сворачивал разговор и назначал встречу.
– Ален, предлагаю продолжить наше знакомство и встретиться. Как ты на это смотришь? Только на этот раз возьми анальгин или аспирин! – попытался пошутить я.
Она засмеялась, видимо, шутка ей понравилась. А может, просто из деликатности.
– А что, я согласна. Можем прямо сейчас!
– Сейчас я как раз занят, едем с другом в Подмосковье прыгать с парашютом. Может быть, вечером? – решил попробовать я. Хотя в голове вертелись мысли о том, что при неудачном прыжке с парашютом встреча с Аленой может вообще произойти в следующей жизни…
– С парашютом?! Ну ты даешь! Наверное, ты очень смелый! Хорошо, давай вечером, как раз расскажешь, как все у тебя прошло. И поаккуратнее там, парашют поновее выбери, – заботливо добавила она.
Мне было очень приятно слышать это от девушки, с которой мы виделись всего один раз. Хотел было еще с ней поболтать, но Макс показывал жестами, чтобы я прощался и вешал трубку.
– Ладно, Ален, давай я позвоню вечером – договоримся, где встретиться.
Мы попрощались.
– И зачем ты велел закончить разговор? – я раздраженно повернулся к Максу.
– Чтобы потом было интереснее! При общении с женщиной всегда нужно оставлять интригу. Чем меньше ты о себе рассказываешь, тем больше она сама будет дорисовывать твой портрет – такой, какой она хочет видеть. Это особенно важно, когда назначаешь первое свидание. Ты и так ей уже много рассказал. Если бы я тебя не остановил – вообще бы всю подноготную выдал. А сам ты о ней что-нибудь знаешь?
– То, что она только что вернулась с отдыха…
– Вот видишь. Ты о ней не знаешь почти ничего и сам дорисовываешь ее образ. Ты должен оставаться для женщины не до конца понятным. Старайся постоянно приоткрывать некоторые грани своей жизни, но не раскрывайся весь. Тем самым будешь удивлять ее все больше и больше, – Макс подмигнул мне и продолжил: – Хорошо, что сказал про прыжки – это даже на руку. Теперь она рисует себе образ смелого парня, который ничего не боится. Девушкам это нравится, они всегда подсознательно ищут сильного мужчину, который может о них позаботиться и защитить. Так что помимо внешности тебе нужно воспитывать и внутренние качества.
– А как их воспитывать?
– Только преодолевая себя. В частности, борись со своими страхами, работай над ними. Вот первый шаг уже сегодня сделаешь – будешь прыгать с парашютом!
– А по телефону как я общался? – пользуясь случаем, хотелось получить обратную связь.
– Нормально, особо грубых ошибок не было. Единственное, тебе нужно поменьше болтать. К примеру, сейчас твоя цель была назначить свидание. Сделал это – сворачивай разговор и клади трубку, нечего попусту разговаривать. Лучше пусть твоя дама ждет свидания с нетерпением. Так ведь гораздо интереснее!
Мне всегда очень нравилось слушать Макса. А он, оказывается, еще и хороший психолог, знаток женщин. Ну конечно, у него ведь такая красавица жена – как с обложки глянцевого журнала, такие женщины за кого попало замуж не выходят.
Чайник и самовар
За разговором я и не заметил, как мы въехали на территорию аэродрома. Он был похож на муравейник. Играла музыка, по громкой связи объявляли какие-то группы и просили их пройти в самолет.
Мы вышли из машины.
– Смотри, парашютисты! – крикнул я Максу, заметив приземляющуюся команду спортсменов.
– Смотри, чайник приехал! – крикнул в ответ кто-то из детей парашютистов, показывая на меня пальцем.
– Глеб, парашютисты тут повсюду, – улыбнулся Макс.
– А кто такой чайник?
– Чайник – это тот, кто не умеет прыгать с парашютом. То есть ты!
– А ты тогда кто? – возмутился я. – Ты ведь тоже чайник!
– Нет, я самовар! – гордо ответил Макс и засмеялся.
На аэродроме было потрясающе – настоящая «движуха». Видно, что все поставлено на поток. Одни парашютисты загружались в самолет, другие выпрыгивали из вертолета и выполняли в воздухе различные фигуры, третьи тренировались на земле, лежа на каких-то приспособлениях, которые напоминали санки с колесами.
Я заметил вокруг много красивых девушек. Некоторые из них были группой поддержки, а другие сами готовились к прыжкам. Засмотревшись, я даже забыл про волнение.
– Никогда бы не подумал, что на аэродроме можно встретить так много симпатичных девушек! – признался я Максу.
– Да это ты еще не всех видел! Пошли внутрь, – Макс зашел в одноэтажное здание, похожее на ангар. Было ощущение, что он тут далеко не в первый раз.
Мы попали в помещение, где было много народу. Несколько человек укладывали парашюты, остальные сидели перед телевизором и что-то обсуждали.
«Неужели они смотрят сериал или новости?» – удивленно подумал я, подходя ближе. На самом деле они наблюдали за своим прыжком, снятым на камеру. На видео группа из четырех человек выполняла в воздухе различные фигуры. Зрелище было поистине захватывающим! Как потом объяснил Макс, это называется групповой акробатикой.
Мои подозрения, что Макс тут не впервые, подтвердились. К нему то и дело подходил кто-то из инструкторов, многие спортсмены уважительно здоровались.
– А где Гусь? – громко спросил Макс.
– Да вон идет, – ответил кто-то, указывая на человека с распущенным парашютом на плече, заходящего в укладочный класс. Это был здоровенный светловолосый мужик лет сорока, в светлом парашютном комбинезоне. От него исходило что-то невероятно притягательное. Шел он, широко расправив плечи и улыбаясь, и действительно напоминал гордого и довольного белого Гуся. Видимо, ему не зря досталось такое прозвище.
– Серега, здорово! – заорал Макс.
– О-о-о, Максодром! Здорово, дружище! Решил заехать, навестить старых друзей?
– Ага, и привез заодно тебе груз, который нужно сбросить, – показывая на меня, сказал Макс.
– Бросим, куда деваться!
– Гусь, – протягивая мне руку, представился Серега.
– Глеб, – пожимая огромную ладонь, сказал я. Рука болезненно заныла. Да, пора записаться в тренажерный зал… – А почему Гусь?
– А кто же он еще? – ответил Макс, похлопав друга по плечу. – Да и фамилия – Гусенков.
Гусь был одним из самых опытных инструкторов на аэродроме. И прыгать мы с ним должны были в тандеме. Серега провел инструктаж и объяснил мне теорию прыжка.
– Итак! В общем, прыгать ты сегодня не будешь! – ошарашил меня он.
– Как?! – я вопросительно посмотрел на Макса, но он только улыбался, словно все происходящее его вовсе не касалось.
– Прыгать сегодня буду я, а ты будешь болтаться, пристегнутый ко мне, и кричать. Я знаю, о чем говорю, ни один еще молча не прыгал, – объяснил Гусь и хитро подмигнул.
– Прыгаем с четырех тысяч, а это целых 20–25 секунд оглушительного крика. Смотри связки не сорви!
Сознание все настойчивее пыталось выключиться, но я принял решение прыгнуть, поэтому всеми силами перебарывал страх.
– Все должно пройти хорошо, но иногда основной парашют не раскрывается.
Это было для меня последней каплей, в голове завертелись мысли о побеге, но в разговор вмешался Макс:
– Ладно, Гусь! Перестань стращать новичка! Так ведь и желание прыгать напрочь отбить можно! Не переживай, Глеб! Такие случаи крайне редки, но даже если основной парашют не раскроется, Гусь откроет запасной, поэтому сесть вы в любом случае сможете.
– Не запомнил, сколько будет длиться прыжок? – решил уточнить я время нашего полета.
– Всю оставшуюся жизнь! – бодро ответил Гусь. После чего они с Максом заржали на пару так, что на них обернулись все, кто был в ангаре.
– Хорошо, через 10 минут взлет, давайте готовиться.
На меня надели черный парашютный комбинезон, какие-то ремни, с помощью которых я должен был пристегнуться к Гусю, мягкий шлем и очки. Мы пошли в самолет.
С каждым шагом становилось все страшнее и страшнее. Я словно отсчитывал последние минуты своей жизни. В голове крутились мысли о том, что даже ничего не сказал родителям, Вяду и Цику… Подумал об Алене, с которой у меня назначено на сегодня свидание. Начал сомневаться в том, что оно состоится. Особенно после несмешных шуток Гуся.
– Эй, летуны, подождите! – донесся крик догоняющего нас Макса.
Он был одет в яркий спортивный комбинезон. Сзади был очень маленький парашют, а в руках – доска, похожая не то на сноуборд, не то на серф. Группа спортсменов, которая шла вместе с нами, радостно поприветствовала Макса. Видимо, он был тут уважаемой личностью, раз даже летчик с ним поздоровался. Мы с Гусем еще раз отрепетировали прыжок на земле…
И вошли в самолет.
Прыжок в бездну
Самолет оторвался от земли и стал быстро набирать высоту. Я сидел, прильнув к иллюминатору. Земля начала удаляться, люди стали совсем маленькими, а деревья превратились в сплошную ярко-зеленую полосу. Вдруг раздался неприятный резкий звук, от которого я и еще несколько «перворазников» подпрыгнули.
– Не дрейфить! – элегантно подбодрил нас Гусь. – Это сигнал подготовки. Глеб, вставай – сейчас будем пристегиваться.
Я попробовал встать, но ноги были ватными и совершенно не слушались меня. После нескольких неудачных попыток Гусь поднял меня за лямку одной рукой. Пальцы дрожали, я чувствовал себя цыпленком в руках Гуся. Он пристегнул меня к себе, затем надел на меня очки. Раздался еще один оглушающий сигнал, от которого сердце заколотилось в два раза быстрее.
– Пойдем ближе к двери. Сейчас будет прыгать Макс, заодно и посмотрим.
Мы медленно подошли к двери самолета, рядом с которой стоял Макс с уже пристегнутым серфингом. Он улыбался и смотрел вниз, в бездну. Я заглянул туда же, и мне сразу стало не по себе. В желудке образовалась невесомость, возникло ощущение кошмарного сна, нереальности. Голова закружилась, от страха затряслись уже не только руки (которые не прекращали дрожать с самого вылета) – я дрожал весь.
– Пролетаем над точкой, – крикнул Макс, обращаясь к нам с Гусем. – Я пошел! Давайте через 10 секунд за мной!
Он улыбнулся. Я тоже попробовал улыбнуться, но лишь скривился от страха. Макс захохотал, направил свою доску носом к земле, оттолкнулся руками от двери и вылетел в пустоту. Покидая самолет, Макс успел развернуться и помахать нам рукой, после чего стал вращаться то вертикально, то горизонтально. Вместе с ним выпрыгнул оператор, снимавший его на камеру. Мне видно было только яркий комбинезон, крутящийся в разные стороны. Потом он вообще пропал из виду.
– Теперь наша очередь, – сказал спокойно Гусь, подтаскивая меня к двери. Мои ноги вообще не держали тело.
– А что будет с Максом? – спросил я.
– Он-то приземлится. Ты о себе лучше подумай! – ответил Гусь в своем репертуаре.
Мы подошли к самому краю. Я повис на Гусе и подогнул ноги (так нужно по технике безопасности было сделать перед прыжком). Серега похлопал меня по плечу, давая знак, что сейчас будем прыгать. Посмотрев вниз, я понял, что весь сегодняшний день – одна большая ошибка. Еще раз вспомнил всех своих родных, маму, друзей и Алену. Мысленно попрощавшись с ними, я заорал что было мочи…
Рис. 5. Прыжок Макса с парашютом
Гусь оттолкнулся от самолета, и мы начали падать в бездну. В лицо ударил сильный поток воздуха. Все вокруг вертелось и кружилось – это было покруче любой карусели. Гусь на инструктаже предупреждал, что вначале будет крутить, пока он не остановит вращение. Наконец оно прекратилось и ко мне вернулось сознание.
– А-А-А-А-А!!! – орал я от страха. Прошло уже секунд 20 с того момента, как мы выпрыгнули из самолета, но почему Гусь не открывает парашют?
– ОТКРЫВА-А-А-А-АЙ!!! – со всей дури кричал я, но Гусь даже и не думал дергать за кольцо. Он продолжал смеяться. Я увидел быстро приближающуюся землю. Сердце колотилось с бешеной скоростью, дыхание перехватило, поток воздуха бил в лицо и не давал нормально вздохнуть. Внутренности прилипли к спине. Я продолжал орать, слыша у себя над головой громкий смех Гуся. Земля надвигалась все быстрее и быстрее, казалось, что я видел уже людей, смотрящих в небо, и муравьев, бегающих в траве. И уж совершенно точно давным-давно было пора открыть парашют.
Рис. 6. Глеб с Гусем в полете
И вдруг что-то очень резко дернуло меня наверх. Раздался мощный хлопок. Гусь продолжал хохотать. А у меня внутри было какое-то странное ощущение опьянения. Я поднял голову.
Теперь мы плыли на красивом желтом парашюте между голубым небом и зеленой землей. Сердце продолжало колотиться, но с каждым разом все ровнее. Я подхватил раскатистый хохот Гуся и тоже начал смеяться. Я был очень рад, что все обошлось и парашют раскрылся. Внутри все просто бурлило от восторга!
Постепенно показался аэродром, земля, по которой ходили пока еще совсем маленькие люди. Гусь даже позволил мне поуправлять парашютом. Оказалось, ничего сложного нет. Тянешь правую стропу управления – поворачиваешь направо. Тянешь левую – поворачиваешь налево. Все просто!
Наконец я увидел Макса, который стоял с фотоаппаратом, щелкая нас в воздухе. Приземление было очень мягким. После того как меня отстегнули, я еще какое-то время лежал неподвижно на траве и смотрел в небо. Из моих глаз текли слезы радости.
Я услышал голоса Макса и Гуся. Гусь рассказывал про наш прыжок, и они ржали на весь аэродром.
– Мы только выпрыгнули из самолета, даже пяти секунд не пролетели, а он мне орет в ухо: «ОТКРЫВА-А-А-АЙ!!!» Я чуть не оглох! Ну и горластого же ты мне ученика подсунул, Максодром!
– А у меня других и не бывает! – отвечал Макс.
Чемпион мира
Всю обратную дорогу меня было не остановить. Во всех красках я описывал Максу, как мы прыгали с парашютом – от начала до конца! Во мне до сих пор кипел адреналин, я ощущал небывалый подъем. После прыжка я вообще прыгал от счастья. Такое ощущение, что у меня появились крылья или я стал суперменом!
– Макс, а давно ты занимаешься прыжками?
– Больше пятнадцати лет.
– Выходит, ты начал прыгать в детстве?
– Да, первый прыжок я совершил в свой день рождения, когда мне исполнилось 14 лет. Когда мама узнала, что я собираюсь прыгать, то категорически запретила это делать, – вспоминал Макс, – поэтому первый прыжок я совершал в строгой секретности, при поддержке отца. Как сейчас помню: весеннее утро, восьмое апреля. Я собрался в школу. Но вместо того, чтобы положить в портфель учебники и тетради, сунул туда вещи, в которых собирался прыгать, – зимние штаны, спортивную куртку и шапку-ушанку… Это сейчас есть хорошие и теплые зимние шлемы, а когда я начинал, мы прыгали зимой в ушанках, так как в пластмассовых шлемах было очень холодно, – рассмеялся Макс. – Зайдя в школу, я переоделся в туалете и поехал на аэродром. Там меня ждали отец и десять друзей, с которыми мы вместе занимались горными лыжами. Я был самым молодым парашютистом – тогда не разрешали прыгать, пока тебе не исполнилось 15 лет, – продолжил Макс. – Плюс ко всему я не проходил ни по каким параметрам. Даже весил 41 килограмм, в то время как нужно было минимум 50. Хорошо, что начальник аэроклуба хороший попался и разрешил прыгать. После первого прыжка я влюбился в небо. Для меня словно открылось новое измерение. С того самого момента почувствовал настоящий вкус адреналина и понял, что буду прыгать всегда!
Кажется, теперь и мне было знакомо это чувство… Макс тем временем продолжил свой рассказ:
– Мама еще долго не могла привыкнуть к моему увлечению, и даже с папой у них из-за этого иногда возникали ссоры. А мы с друзьями начали серьезно заниматься спортом – парашютно-горнолыжным двоеборьем. У нас сложилась команда из четырех парней. Спустя почти десять лет упорного труда и тренировок мы стали чемпионами мира. После того как мама увидела нас по телевизору, она расплакалась и сказала: «Я всегда мечтала, чтобы мой сын был чемпионом!» А отец до сих пор очень доволен, что тогда разрешил мне прыгнуть в первый раз. Очень приятно было видеть, как родители радовались.
– Обалдеть! – не выдержал я. – И ты обо всем этом молчал?
– А что – кричать надо было? – засмеялся Макс. – Сейчас, пока лето, я прыгаю в свое удовольствие со скайсерфом. А зимой с парнями опять поедем выигрывать чемпионат! Прыжки – это очень сильный наркотик, раз попробовал, потом сложно отказаться. Даже когда долго не прыгаешь, начинаешь видеть сны о прыжках…
Я был в шоке. Оказывается, Макс был не только успешным бизнесменом, но и выдающимся спортсменом… Всю оставшуюся дорогу я расспрашивал его о прыжках с парашютом. Мне было очень интересно, я даже решил заняться этим серьезно.