Глава 33


С воздуха Румыния казалась прекрасной. Вертолет летел не выше трехсот метров, сначала вдоль верховий реки Олт к северо-востоку, а затем повернул в северо-западном направлении над широкой долиной. Кейт увидела внизу почти пустую полоску шоссе и подумала, что это, по-видимому, и есть дорога от Брашова на Сигишоару. Долина сменилась высоким плато, местами еще сохранившим зелень, но почти безлесым, если не считать густых кустарников на вершинах холмов, изрезанных ущельями. Вертолет плавно покачивался над уходящим все выше плато, часто пролетая мимо развалин замков, громадных монастырей из камня, выглядевших так, будто в них никто не заглядывал на протяжении столетий, мимо средневековых сторожевых башен, вознесенных на господствующие над долиной вершины гор и утесов. В долине имелось несколько ферм в виде чудовищных скоплений длинных хлевов и каменных построек. Остальную часть пейзажа составляли древние развалины, лес, горные склоны, отвесные пропасти, в которых клубились низкие облака. Зрелище было впечатляющее и прекрасное.
Но Кейт Нойман и гроша бы не дала сейчас за все эти красоты. Они с О'Рурком сидели со связанными за спиной руками в задней части кабины «Джет Рейнджера». Никто не потрудился застегнуть их привязные ремни, и при любом скачке вертолета - будь то от восходящего потока или бокового ветра - их швыряло и качало. Особенно неприятным для Кейт показалось тошнотворное ощущение, когда машина вдруг неожиданно проваливалась и ее приподнимало над сиденьем. Ей никогда не нравились американские горки.
Они не разговаривали, тем более что это даже при желании было бы нелегко из-за шума двигателя и лопастей. Раду Фортуна занимал место второго пилота справа, Лучан сидел, пристегнувшись к откидному сиденью за спиной пилота, лицом в сторону хвостовой части, а человек, в котором Кейт с самого начала признала налетчика, расположился между ней и О'Рурком. Лучан с отсутствующим видом уставился в иллюминатор. Кейт старалась на него не смотреть. Мысли у нее беспорядочно метались, что мало помогало выработать разумный план действий или хотя бы увидеть проблеск надежды.
Вертолет накренился влево. Кейт хватанула ртом воздух и беспомощно навалилась на стригоя-налетчика, от которого несло мускусом и потом. Они мчались над узкой долиной, окаймленной с двух сторон высокими пиками. Вдоль очередной реки внизу проходила узенькая полоска шоссе. Из-за постоянного рева и вибрации у Кейт невыносимо разболелась голова. Левая рука, которая еще оставалась забинтованной, пульсировала в унисон приступам ее мигрени.
Раду Фортуна приподнял шлем с наушниками, развернулся на сиденье и крикнул, прикрывая микрофон рукой:
- Сигишоара!
Кейт бросила угрюмый взгляд в иллюминатор. Город внизу выглядел как в сказке: расположенный на невысокой горе между вершинами повыше, окруженный высокими стенами из камня, с зубчатыми башнями на склонах, с крутыми черепичными крышами, булыжными мостовыми, обрамленными аллеями, и высокими коричневатыми и желтыми домами, построенными почти тысячу лет назад.
Когда вертолет заложил вираж, она разглядела и социалистическую действительность «новой Сигишоары»: предприятия в окрестностях города, единственное шоссе с убогими строениями из шлакоблоков по обочинам, несколько поместий номенклатуры, надменно рассевшихся по противоположным склонам. Но, в отличие от большинства мест в Румынии, это уродство послереволюционного времени не могло испортить дух средневекового города. Самую высокую вершину занимал Старый город, во многом оставаясь таким же, каким предстал глазам отца Влада Цепеша, впервые въехавшего в него, чтобы устроить здесь свою столицу в 1431 году.
Вертолет снова заложил вираж, и на этот раз Кейт увидела военные грузовики вдоль дорог, полицейские машины у дорожных застав. На улицах города машин почти не было.
- Как видите, непрошеным гостям будет трудновато попасть к нам сегодня вечером, - прокричал Раду Фортуна. - Согласны?
Кейт не ответила; Фортуна опустил наушники на место и что-то сказал пилоту.
Теперь они оказались прямо над Старым городом на холме, а башни, красные черепичные крыши, узкие улочки, тесные дворики, крутые лестницы увеличились в размерах и стали более реальными. Кейт увидела, что сам Сигишоара расположен внутри окружающих его стен, соединяясь с большой деревней внизу ступенями и несколькими извилистыми дорожками. Вертолет перелетел через стену, покружил над башней с огромным циферблатом, затем резко замедлил скорость, так что Кейт чуть не слетела со скамейки, ударился о грунт с неприятным звуком, слегка подпрыгнул, после чего глухо стукнулся о землю и застыл. Пилот начал перебрасывать тумблеры, а Раду Фортуна и Лучан тем временем выбрались из машины и, пригнувшись, отбежали в сторону. Второй вертолет, странная маленькая машина с кокпитом-пузырем, сердито прожужжал над головами и исчез за башней.
Сидевший посредине стригой вытолкнул из салона сначала Кейт, а потом О'Рурка. Кейт споткнулась и едва не упала лицом на острые булыжники, но сильная рука грубо схватила ее за плечо и удержала от падения.
Они приземлились на поросшей травой площадке возле укреплений, откуда открывался вид вниз, на стены Старого города, с которых, в свою очередь, виден был и Новый город, река и лесистые холмы на другом берегу. Позади вдоль склона горы громоздились дома древней Сигишоары с крутыми черепичными крышами. Вверху сквозь голые ветви деревьев Кейт увидела шпиль церкви. Она старалась разглядеть все, пыталась сориентироваться на тот случай, если придется бежать и искать дорогу.
Лучан шагнул в ее сторону, будто хотел что-то сказать. Если бы он подошел поближе, она пнула бы его, но он остановился, а потом повернулся и пошел к ожидавшему автомобилю, беседуя по дороге с каким-то смуглым человеком. Раду Фортуна, уловив направление и силу ее взгляда, сказал:
- О, вы никак полагаете, что ваш друг относится к Семье? Нет-нет. - Он покачал головой и широко улыбнулся. - Юный студент работает за деньги, как делают очень многие в этой стране. Он свое дело сделал. - Фортуна щелкнул пальцами, и смуглый человек протянул Лучану толстую пачку румынских денег.
- «Он продал меня и Джошуа за леи», - подумала Кейт, ощутив почти физическую боль.
Ожидавшая машина представляла собой нечто среднее между «дачией» и «мерседесом». Лучан взял деньги, уселся на заднее сиденье и даже не повернул головы, когда машина тронулась и скрылась из виду под аркой въезда во двор.
- Пойдемте, - сказал Раду Фортуна. На площади появились несколько охранников в черном, взяли Кейт и О'Рурка под руки и повели за быстро шагающим Фортуной.
С площади они вышли на небольшое открытое пространство, что-то вроде парка, а затем двинулись вниз по вымощенному булыжником склону к массивной башне с часами, которую Кейт видела из вертолета. Стрелки часов, находившихся на высоте футов шестидесяти, оставались неподвижными.
Фортуна провел их через небольшое парадное с табличкой «МУЗЕЙ» вниз по каменным ступенькам, через массивную дверь, открывшуюся при их приближении, через более узкую вторую дверь, от которой вниз шли еще более истоптанные каменные ступени и, наконец, привел в подвал, освещаемый лишь двумя двадцативаттными лампочками.
- Ион! - окликнул Фортуна.
Налетчик - «Это он и его люди убили Тома и Джули! Это он сбросил меня со скалы!» - шагнул вперед и открыл тяжелую, окованную железом деревянную крышку люка в каменном полу. Квадратное отверстие зияло темнотой.
Раду Фортуна улыбнулся и поманил Кейт.
- Проходите, проходите. Вы так долго путешествовали в поисках гостеприимства. Теперь вы можете им насладиться.
Он кивнул, охранники подтолкнули Кейт вперед, к темному проему. Руки у нее так и остались связанными и страшно болели.
Здесь была почти вертикальная деревянная лестница, но Кейт оступилась и упала на каменный пол с высоты трех, а то и четырех футов. От удара у нее перехватило дыхание, но ей не оставалось ничего другого, как откатиться в сторону, когда вслед за ней швырнули О'Рурка.
Раду Фортуна подошел к краю люка. Его голова и плечи вырисовывались темным силуэтом на фоне квадратного отверстия.
- Из башни открывается чудесный вид, а в нашем скромном музее собрана восхитительная коллекция. Но у вас, пожалуй, маловато времени, чтобы всем этим полюбоваться, да? Но зато постарайтесь максимально использовать последние мгновения, проведенные вместе.
Он отступил, и крышка люка захлопнулась с оглушающим грохотом. Затем послышался звук задвигаемого засова.
Темнота была неполной: через край люка пробивался очень слабый, почти незаметный свет. Кейт с трудом села и подняла лицо к этому намеку на освещение.
Сверху донеслись голоса и смех. По крышке люка загрохотали тяжелые башмаки, а потом послышалось шарканье ног по каменному полу. Несколько минут не раздавалось ни звука, хотя Кейт чувствовала чье-то внимательное, настороженное присутствие. Она повернулась в направлении слабого шороха где-то рядом с ней.
- Майк?
- Да. - В его голосе звучала боль. Он ушибся сильнее, чем она. Кейт подумала, не поврежден ли у него протез.
- Ты в порядке?
- Да. - В темноте было слышно его тяжелое дыхание. - А ты?
Она кивнула, сообразила, что ее не видно, и сказала:
- Да.
У нее потекло из носа, и она изогнулась, чтобы вытереться о плечо. Она почти не чувствовала крепко стянутых за спиной рук.
- Мы в заднице, - прошептал священник. Кейт ничего не ответила и начала двигаться в его сторону, пока не наткнулась на правую руку О'Рурка, заломленную назад. Совершая немыслимые телодвижения, они оказались спиной к спине и попытались развязать друг другу руки, но обнаружили, что они связаны какой-то пластиковой лентой, стянутой зажимом, напоминающим больничные браслеты.
- Бесполезно, - прошептал О'Рурк. - Такими штуками пользуются полицейские в Штатах. Их даже ножницами не разрезать. Чтобы снять это, нужны специальные кусачки.
Кейт сжала кулаки.
- Что они собираются с нами делать? - Нелепость вопроса дошла до нее прежде, чем она договорила.
В яме было холодно и сыро. О'Рурк придвинулся к ней плотнее, согревая ее теплом своего тела.
- А разве Лучан не говорил, что стригои не пьют человеческой крови до последней ночи Церемонии?
- Нет, - прошептала Кейт. - Он рассказывал, что, по преданиям, посвящаемый молодой Князь не пьет крови до четвертой ночи.., до последней ночи. - Она громко расхохоталась, и смех прозвучал во мраке странно и как-то пугающе. - Впрочем, все, о чем говорил Лучан, теперь выглядит несколько сомнительно. О Господи...
- С другой стороны, - продолжал О'Рурк ровным голосом, будто успокаивая ее, - он, кажется, знает немного больше о стригоях, чем рассказывал. Возможно, его сведения и точны.
Кейт снова попыталась рассмеяться, но во рту у нее вдруг пересохло. Она облизнула губы.
- Я сожалею, что втянула тебя в это дело.
- Кейт, не стоит...
- Нет, послушай. Прости, ради Бога, что я это сделала, но, клянусь, я найду способ вытащить тебя отсюда. И Джошуа тоже.
О'Рурк промолчал. Вдруг одновременно с разных сторон послышалось шуршание и царапанье.
- А, черт, - выдохнула Кейт. По коже у нее пошли мурашки. - Крысы.
Они с О'Рурком прижались еще теснее друг к другу, поджав колени. Неловко, почти не чувствуя пальцев, в которые практически не поступала кровь, они потянулись и взялись за руки.

 

***


Кейт потеряла счет времени. Единственным признаком его движения было растущее давление в ее мочевом пузыре. Она впала в полудрему, почувствовав, как к ней привалился О'Рурк, находящийся в полуобморочном состоянии. Проснулась она лишь тогда, когда терпеть было уже невмочь. Закрыв глаза, Кейт мысленно воззвала неизвестно к кому, кто бы пришел и вытащил их отсюда до того, как она замочит юбку и белье.
Было слишком темно, чтобы хоть что-нибудь увидеть, но на ощупь они сумели определить, что находятся в яме размером примерно десять на десять футов. Судя по всему, здесь не было ни соломы, ни цепей, ни железных браслетов на стенах со свисающими скелетами. Прощупав ногами пол, они поняли, что их окружают лишь холодный отсыревший камень да крысы, время от времени шуршащие по углам.
В конце концов Кейт не выдержала и, прошептав О'Рурку: «извини», поковыляла в угол, из которого, казалось, меньше всего было слышно царапанье грызунов по камню, присела на корточки, умудрившись задрать юбку и спустить трусики, и помочилась. Журчание показалось ей невыносимо громким.
- Туалетной бумаги здесь, скорее всего, нет, - произнесла она вслух.
Из темноты донесся смешок О'Рурка.
- Я уволю домоправительницу.
Кейт, как могла, привела себя в порядок, и на коленях поползла обратно в середину ямы, чувствуя сырость, неудобство, некоторое смущение, но бесконечное облегчение.
Придвинувшись к О'Рурку, она положила голову ему на плечо.
- Что-нибудь случится, - прошептала она.
- Да. - Он поцеловал ее в щеку, щекоча бородой, и она затихла, прислушиваясь к ударам его сердца.

 

***


Крышка люка откинулась с леденящим душу звуком, грубо вырвавшим ее из сна.
«О Господи, все это происходит на самом деле». Свет тусклой 20-ваттной лампочки показался ярче солнца для привыкших к темноте глаз. Кейт прищурилась и сквозь подступившие слезы разглядела силуэт человека по имени Ион.
- Ты говоришь «до свидания» другому, - сказал Ион по-английски с сильным акцентом. - Вы не увидеть один другого больше.
Двое охранников спустились вниз и вытолкали О'Рурка наружу. Кейт закричала и поднялась на ноги. Она вопила, ругала их последними словами, стараясь не плакать, но тем не менее не удержалась от слез. В отчаянии она попыталась ударить одного из охранников ногой, но тот пнул ее в ответ тяжелым ботинком так что по телу у нее прокатилась волна боли.
Они грубо приподняли ее за руки. Боль стала уже не покалывающей, а просто кинжальной. Кейт чуть не потеряла сознание, когда ее выволакивали из ямы. Ее тошнило, и она не понимала, отчего: от боли, страха, гнева или просто от облегчения, что она наконец покидает эту дыру.
Наверху стоял Раду Фортуна. Его темные глаза сверкали.
- Он хочет увидеть сначала тебя, женщина. - Фортуна поднял волосатую руку и поднес к ее лицу тыльной стороной. - Нет, разговаривать не надо. Если ты скажешь что-нибудь, что рассердит меня, я возьму иголку и толстую леску и зашью тебе рот. Говорить можешь лишь в том случае, если он тебя спросит. Понятно?
Он опустил руку, и Кейт кивнула.
- Хорошо, - сказал Раду Фортуна и щелкнул пальцами. - Ион, отведи ее в дом. Отец хочет увидеть эту женщину.