Глава VIII. Состав преступления. нение и даже законодательное закрепление, например, в УК Республики Молдова 2002 г
нение и даже законодательное закрепление, например, в УК Республики Молдова 2002 г. (ст. 51 «Основание уголовной ответственности»).
Так что же такое состав преступления? Социально-правовое явление, которому в действительности соответствуют все его подсистемы — объект, субъект, объективная и субъективная подсистемы? Или это законодательная конструкция, модель, т.е. по существу диспозиция уголовно-правовой нормы? Или это всего лишь «научная абстракция», которой в жизни ничего не соответствует? И каким же образом две последние трактовки состава могут привести к пониманию состава преступления как основания уголовной ответственности?
Осуществим краткий исторический экскурс в учение о составе преступления в российской правовой доктрине. Так, Н.С. Таганцев различал в составе преступления три основных элемента: действующее лицо — виновник преступления; то, на что направляется действие виновного, объект преступления; само преступное действие, рассматриваемое как с внутренней, так и с внешней стороны1.
А.Ф. Кистяковский называл составом преступления существенно необходимые признаки, без которых или без одного из которых преступление немыслимо. Таковы пять признаков — субъект, объект, внутренняя деятельность, внешняя деятельность субъекта и ее результат2.
А.А. Пионтковский писал, что «общим составом преступления являются те основные элементы преступления, которые имеются в каждом преступлении, и отсутствие одного из них влечет за собой признание отсутствия состава преступления. Таковыми основными элементами являются: 1) определенный субъект преступления; 2) определенный объект преступления; 3) определенное свойство субъективной стороны поведения субъекта преступления; 4) определенное свойство объективной стороны его поведения3.
Коллектив авторов первого советского учебника уголовного права предлагал такую дефиницию: «Состав преступления представляет собой совокупность признаков (элементов), образующих данное преступление»4(выделено нами. — Авгк.). Через 10 лет уже в послевоенном учебнике содержалось аналогичное определение: «Состав преступления — совокупность признаков, образующих данное преступление»5.
См.: Таганцев Н.С. Курс русского уголовного права: Часть Общая. СПб., 1874. С. 5.
См.: Кистяковский А.Ф. Элементарный учебник общего уголовного права: Часть Общая. СПб., 1875. С 59.
См.: Пионтковский Л.Л. Советское уголовное право: Часть Общая. Т. I. M.; Л., 1928. С 241.
Уголовное право: Общая часть: Учебник / Под ред. А.А. Герцензона, Б.С. Ошеро-вича, А.А. Пионтковского. М, 1939. С. 41.
Герцензон А.А. Уголовное право: Часть Общая: Учебное пособие. М., 1948. С. 282.
Раздел третий. Преступление
Таким образом, в первой половине прошлого столетия российское уголовное право понимало состав преступления как систему элементов и их признаков, образующихпреступление. Не было и намека на нор-мативистскую трактовку состава как «законодательной модели» и тем более «научной абстракции». Отсутствовало и какое-либо противопоставление преступления его составу.
В 50-х гг. в доктрине началось «раздвоение» состава: в древнеримском понимании corpus delicti как реального явления, ядра, структуры преступления, во-первых, и как законодательной модели, во-вторых. Вследствие этого последовало удвоение оснований уголовной ответственности на юридическое (состав преступления) и социальное (общественно опасное деяние).
В 60-х гг. А.А. Пионтковский отмечал: «Понятием состава преступления юристы пользуются как для обозначения совокупности признаков, характеризующих определенное преступление по уголовному законодательству, так и для обозначения конкретного деяния, соответствующего этим признакам»1. Тогда же В.Н. Кудрявцев писал: «Законодатель, разумеется, образует не состав, а уголовно-правовую норму, в которой с большей или меньшей полнотой описываются признаки состава преступления. Сами эти признаки существуют объективно, независимо от сознания людей, они действительно присущи данному конкретному преступлению, и задача законодателя состоит в том, чтобы выявить и предусмотреть эти признаки в законе с наибольшей точностью и глубиной»2.
В уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве СССР и союзных республик состав преступления неизменно определялся как «содержащийся в деянии».
Единственный из известных в мире уголовных кодексов — УК Республики Молдова 2002 г. содержит понятие Состава преступления и основания уголовной ответственности, сконструированные по немецкой нормативистской концепции. Статья 51 гласит: «(1) Реальным основанием уголовной ответственности является совершенное вредное деяние, а юридическим основанием уголовной ответственности служат признаки состава преступления, предусмотренные уголовным законом».
Статья 52 «Состав преступления» устанавливает: «(1) Состав преступления представляет собой совокупность установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, квалифицирующих вредное деяние как конкретное преступление.
Пионтковский Л.Л. Учение о преступлении. М, 1961. С. 120. 2 Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. М, 1960. С. 46-47.
Глава VIII. Состав преступления
(2) Состав преступления является юридическим основанием для квалификации преступления в соответствии с конкретной статьей настоящего Кодекса».
Состав преступления — это реально существующая система объект-объективных и субъект-субъективных элементов деяния, составляющих его общественную опасность. Состав общественно опасного деяния иногда именуют «фактическим» составом преступления1. В действительности можно говорить лишь о фактическом составе общественно опасного деяния. Составом же преступления он становится после того, как законодатель опишет его признаки в диспозиции уголовно-правовой нормы. Состав преступления и само преступление являются одновременно и фактическим явлением, и правовой категорией, как, впрочем, все уголовное право. Утверждение, что состав представляет собой законодательное понятие преступления, не соответствует УК: понятие преступления дано в ст. 14 УК, которая называет иные свойства деяния.
При трактовке состава преступления как законодательной модели преступления неразрешимым оказывается вопрос об отличии диспозиции уголовно-правовой нормы от состава и о функциях последнего. Как известно, назначение диспозиции уголовно-правовой нормы состоит в описании именно составов преступлений. При этом сторонники нормативистского понимания состава потому-то и ограничиваются описанием составов лишь Особенной частью Кодекса. Между тем уголовно-правовая норма охватывает диспозиции и Общей, и Особенной частей УК. В разд. II УК о преступлении (оконченном, неоконченном, соучастном) четко сформулирована органичная взаимосвязь социальных свойств преступления (общественной опасности, виновности) и юридических (уголовной противоправности).
Какова же позиция судебной практики — этого арбитра теоретических дискуссий? Не удалось найти ни одного постановления Пленума Верховного Суда СССР и РФ, приговора и определения опубликованной судебной практики, в которых встречается выражение: состав -это «модель» или «абстракция». Практические работники вслед за УК и УПК употребляют выражения «выполнение состава преступления», «в деянии содержится (или не содержится) состав преступления», «декриминализация составов преступлений». Состав преступления сплошь и рядом используется как синоним преступления. То же происходит и с «элементами», и с «признаками», которые «нормативистами» разводятся: элементы — к преступлению, признаки — к составу.
См.: Брайнин ЯМ. Уголовная ответственность и ее основание в советском уголовном праве. М, 1963. С. 36.