Смысловые несуразности

Любое воздействие всегда воспринимается в контексте. Например, то или иное словесное высказывание слушатель обычно истолковывает с учетом предшествовавших ему высказываний, а также невербальных воздействий. Высказывание, которое не имеет никакого отношения к установившемуся контексту или не вытекает из него, представляет собой несуразность (по-латыни - "nonsequitur"). Услышав подобную несуразность, нарушающую языковые стереотипы, слушатель обычно приходит в недоумение, а потом пытается сообразить, что должна была означать эта чертовщина. В обычных обстоятельствах говорящий признает свою "ошибку", разъясняя ее или принося извинения, и тем самым быстро снимая недоумение, вызванное несуразностью. Если же, однако, несуразность преподносится многозначительно и с таким видом, словно это вполне осмысленное и даже очень важное высказывание, слушатель обычно будет продолжать поиски (тщетные) его "подлинного смысла". Это особенно справедливо тогда, когда слушатель относится к говорящему с уважением и предполагает, что тот говорит разумные и серьезные вещи, - например, в случае взаимоотношений между гипнотерапевтом и клиентом. Чем дольше человек пытается найти какой-то смысл в несуразности, тем больше усиливается его растерянность. Нередко уже спустя 3-5 секунд этот нарастающий потенциал реакции может быть утилизирован гипнотерапевтом, который мягко, но настоятельно внушает субъекту, чтобы тот погрузился в транс.

Хорошей иллюстрацией эффективности такого естественного приема служит приведенное Эриксоном (1964b) описание того, как он впервые обнаружил действие намеренной несуразности:

 

"Однажды в ветреный день я направлялся на первый официальный семинар по гипнозу, проведенный Кларком Л.Халлом в Университете штата Висконсин в 1923 г., где я делал доклад о своих экспериментальных работах, а студенты-психологи со старших курсов обсуждали мои результаты. Я остановился, пережидая порыв ветра, и тут из-за угла вылетел какой-то человек и натолкнулся на меня. Прежде чем он успел опомниться и заговорить, я внимательно посмотрел на часы и вежливо сказал, как будто он спросил меня, который час: "Ровно без десяти два", - хотя на самом деле было почти четыре, а потом пошел своей дорогой. Пройдя полквартала, я обернулся и увидел, что он все еще смотрит мне вслед, явно озадаченный и сбитый с толку моими словами.

По дороге в лабораторию я принялся размышлять над этой ситуацией и припоминать другие случаи, когда я делал аналогичные замечания своим одноклассникам, сотрудникам лаборатории, приятелям и знакомым, и возникавшее у них замешательство, недоумение и стремление как-то это понять. Особенно ярко вспомнился мне один эпизод, когда мой коллега по физической лаборатории сказал своим приятелям, что намеревается проделать вторую (интересную) часть предстоящего эксперимента, а мне оставить первую (трудную и скучную) часть. Я узнал об этом и, когда мы приготовили материалы и приборы для эксперимента и раскладывали все это на две кучки, в самый решающий момент сказал ему тихо, но очень выразительно: "На самом деле та ласточка полетела вправо, потом вдруг свернула влево и вверх, а что случилось дальше, я просто не помню". Пока он в недоумении смотрел на меня, я забрал оборудование, подготовленное для второй части эксперимента, и принялся за работу, а он, все еще недоумевая, последовал моему примеру и начал работать с приборами, предназначенными для первой части. Только когда эксперимент подходил к концу, он нарушил молчание, в котором мы обычно работали, и спросил: "Как получилось, что я делаю эту часть? Я хотел делать другую". На что я ответил всего лишь: "Да так уж само собой получилось" (In Rossi, 1980a, p.259).

 

Когда я 50 лет спустя познакомился с Эриксоном, его способность использовать этот случайно найденный прием для целей гипноза и терапии была уже почти доведена до совершенства. Один из самых запомнившихся и поучительных для меня подобных случаев произошел в самом начале моего обучения у него. Я твердо намеревался осмыслить и усвоить все, что делал Эриксон, и довольно наивно полагал, что единственный путь к этому - пытаться рационально анализировать все происходящее. Понемногу я пришел к самодовольному, но ошибочному мнению, что, поскольку Эриксон - "мастер метафор", любая из множества историй, которые он рассказывает, "действительно" описывает текущие действия кого-то из тех, кто находится в комнате и слушает эту историю. Поэтому я построил в своем воображении "машину для перевода метафор", с помощью которой мог бы внимательно слушать историю и немедленно "отгадывать", про кого из присутствующих в ней "на самом деле" говорится.

Это не укрылось от внимания Эриксона. Однажды он начал рассказывать серию "явно" метафорических историй, приведя тем самым в действие мою "машину для перевода метафор". Но потом он довольно неожиданно прервал свой рассказ, пристально посмотрел на мою правую руку, указал на нее и потом произнес в высшей степени удивленным и недоумевающим тоном: "Ведь это ваша левая рука не поднимается?.. Все еще?.. И сейчас??!!" Мои воспоминания о своих ощущениях до сих пор довольно туманны. Я помню, что сначала ввел его высказывание в свою "метафорическую машину" и попытался сообразить, о чьей руке он на самом деле говорит. После того, как несколько безуспешных попыток усилили мою растерянность, я почувствовал, что комната "поплыла" вокруг меня, а моя правая рука начала невольно подниматься. Я обнаружил, что смотрю прямо в глаза Эриксону, и он сказал: "Хорошо, закройте глаза и погрузитесь в транс СЕЙЧАС ЖЕ!!!" Сказать, что я сделал это немедленно, было бы слишком мягко. Потом он добавил: "...И дайте вашему бессознательному немного заняться обучением". Я сделал и это. Испытанное мной интенсивное ощущение невольного погружения в транс не только позволило мне на собственном опыте познакомиться с приемом прерывания несуразностью, но и помогло со временем понять, что при изучении эриксоновского подхода полагаться только на сознательные рассуждения совершенно недостаточно.

Заметьте, что этот простой, но совершенный прием содержал в себе все последовательные этапы создания замешательства: выявление стереотипа (попыток переводить истории), подстройку к стереотипу (сосредоточение моего внимания на истории), прерывание стереотипа (высказывание несуразности), усиление замешательства (пристальный взгляд, направленный на меня в течение около 5 секунд) и затем утилизацию замешательства (внушение закрыть глаза и погрузиться в транс). Заметьте также, что эффективности этого приема создания замешательства способствовали два обстоятельства: 1) его мишенью был доминирующий сознательный стереотип, противодействующий трансу, 2) для усиления замешательства было дополнительно внесено резкое несоответствие (указывая на правую руку, он назвал левую). К тому же, произнося это, Эриксон держался в высшей степени серьезно и многозначительно. Гипнотизер, использующий подобные приемы создания замешательства, должен иметь эти обстоятельства в виду.

Я много экспериментировал с этим приемом и обнаружил, что он оказывает поразительное действие на большинство субъектов. Конечно, приходится вносить изменения в этот прием в соответствии с ситуацией и с реакцией субъекта. Например, у сравнительно невосприимчивого субъекта можно осторожно поднять руку - или ту, на которую вы указываете, или ту, о которой говорите, - говоря при этом, что она все еще не поднимается: это значительно усиливает замешательство. (Поднятую руку обычно довольно легко привести в каталептическое состояние и затем утилизировать это.) Чтобы усилить замешательство у человека, впавшего в замешательство лишь частично, можно быстро произнести еще несколько добавочных несуразностей или применить другие приемы создания замешательства,. Если у человека не заметно никаких признаков замешательства, можно, держась по-прежнему уверенно и многозначительно, сказать что-нибудь вроде: "Но конечно, с какой стати мы должны ожидать, что она... Боже мой, кажется, я перестарался. У вас когда-нибудь было такое чувство?..", - а затем переменить тему. В любом случае конкретная динамика метода должна соответствовать реакциям человека в ходе взаимодействия.

 

Кроме того, не следует ожидать, что с помощью одной лишь несуразности вы добьетесь полного транса. Часто она выполняет ограниченную, хотя и крайне важную задачу - немного сбить с толку клиента, усиливая тем самым действие дальнейших, более сложных приемов наведения. В таких случаях гипнотерапевт произносит слова, содержащие несуразность, а затем тут же возобновляет беседу на прежнюю тему или переходит к новой. Кроме того, несуразности способны отключить поток мыслей, в которых вязнет клиент, делая тем самым возможным введение новых идей. Например, недавно я некоторое время выслушивал жалобы клиента, сочувственно кивая головой, а потом прервал их, сказав в высшей степени серьезно: "Знаете, Джон, ведь в Калифорнии гуси никогда не улетают на юг. Это, наверное, какой-нибудь совсем другой штат". Джон на мгновение застыл в недоумении, выпучив глаза, а потом попросил меня объяснить свое замечание. Я мягко, но с таинственным видом сказал, что лучше всего будет, если он поймет его по-своему, дал ему некоторое время подумать над этим, а потом переменил тему. Как и в большинстве подобных ситуаций, клиент оказался выброшенным из накатанной психической колеи, что сделало возможным дальнейшее терапевтическое взаимодействие.

Несуразности могут быть использованы также для депотенциализации сознательного мышления во время наведения. Так, гипнотерапевт может вставлять в индуцирующую беседу загадочные замечания, как, например, в нижеследующем примере:

 

"И вы можете испытать в трансе множество ощущений... Тоска зеленая!!!.. Каково это, когда у вас тоска зеленая?.. И всякие другие ощущения тоже... И вы можете позволить вашему бессознательному делать это за вас, потому что ваши руки лежат на коленях, а шнурки завязаны... и поэтому почему бы вам не погрузиться в глубокий транс?"

 

Повторю еще раз: подобные несуразности окажут максимальный гипнотический эффект, когда они произнесены: многозначительно, человеком, от которого ожидают, что он будет говорить разумно и по делу, и в контексте доверия между слушателем и говорящим. Чтобы оценить справедливость этих положений, попробуйте поэкспериментировать с несуразностями в различных ситуациях, произнося их по-разному. Например, вы можете ответить на телефонный звонок вопросом: "Будьте любезны, нет ли у вас Билла?" - и, выждав несколько секунд, тихо сказать: "Хорошо... И можете закрыть глаза и расслабиться, как только услышите, что я положил трубку", - после чего положить трубку. Или, когда официант будет принимать у вас заказ в ресторане, вы можете в высшей степени серьезно попросить "три запасных колеса, и подержите домкрат", выждать 3-5 секунд (чтобы успело возникнуть замешательство) и потом поднять его руку вверх. При таких неожиданных утилизациях в полевых условиях человек часто застывает в неподвижности, выпучив остекленелые глаза и не моргая, на 5-10 секунд. Потом он, как правило, приходит в себя и в изумлении смотрит на вас. Если в этот момент вы улыбнетесь, давая человеку понять, что вы делаете что-то вместе с ним, а не над ним, - т.е. что вы имеете в виду поддержать его, а не высмеять, - этот человек обычно выражает полное удовольствие от происшедшего. (Если ваше намерение его поддержать не передастся ему, он может на вас рассердиться, и вполне обоснованно.) Однако в подобных ситуациях восприимчивость редко достигает такой степени, чтобы можно было добиться длительного транса. Эти оговорки показывают, насколько существенно реакция на намеренные несуразности зависит от таких факторов, как явно выраженное намерение и ситуационный контекст.