ФАЛЬШИВОЕ SELF СИМПТОМАТИЧЕСКОЕ SELF
Зависимость от успехов Чувствительность к стыду и унижению
Педантизм Ипохондрия, психосоматика
Чувство собственной значимости - омнипотенция Ничтожность, самообесценивание
Гордость Изоляция, самолюбие
Излишняя требовательность Депрессия, инертность
Сосредоточенность на себе Перерывы в работе
ИСТИННОЕ SELF
Ощущение пустоты, никчемности, паники с ослаблением и фрагментацией self.
Архаическая жажда нового сближения: слияния, близнецовства, отражения и идеализирующего перенесения.
Чувства ярости и боли от отсутствия эмпатичного понимания архаичных желаний.
Поиск, обнаружение и развитие истинного self: врожденных способностей, идентификаций, амбиций и идеалов.
Нарциссическая личность с хорошими формами защиты большую часть времени будет пребывать в состоянии, описанном в левой половине таблицы, однако при ограниченном сознании его настоящей глубины и фальшивости, посвящая всю свою жизнь отчаянным попыткам удержать на надлежащем уровне активные отрицающие защитные структуры. Пока эти созвучные эго компенсации выполняют свою задачу, он не испытывает нужды в терапевтической помощи. А если всеже это произойдет, то интерес к терапии будет означать желание воспроизвести состояние компенсации. Менее же успешно защищенный нарциссический характер будет связан главным образом с правой половиной вертикального разделения — будет находиться в состоянии хронической поглощенности собой, когнитивной или физической природы, или в состоянии кризиса, развивающегося с распадом всех форм защиты. Это реальная ситуация, в которой большинство пациентов с нар-циссическими проблемами обращаются к терапевту. А почти все они хотят смягчить свои симптомы; только немногие имеют смутное представление существования эмоциональной реальности, которая остается бессознательной — в таблице она находится ниже горизонтальной черты. Та реальность, которой наверняка любой желал бы избежать, связана с архаическим кризисом фазы нового сближения и с чувствами, связанными с неудачей в его разрешении. Она подразумевает травму и злость по поводу хронического неудовлетворения правомерных нарциссических желаний и, вызывающее наверное самый большой страх, чувство пустоты в любом проявлении истинного self.
Вертикальное расщепление отражает также полярность в чувстве собственной ценности. Характеристика, представленная выше горизонтальной линии, описывает то, что мы можем увидеть у нарциссической личности. Некоторые проявления фальшивого self будут сознательно запечатлены и согласованы с эго личности, но большинство из них окажутся, по крайней мере частично, вытесненными. Горизонтальное разделение означает существование скрытых, бессознательных желаний и чувств, а также принципиальную недостаточность self. Вероятно, самым сложным аспектом психотерапии всех характерологических проблем является то, что на пути к изменению она вызывает исключительно неприятное ощущение скрытой эмоциональной действительности. Поэтому вполне объяснимо, что личности сопротивляются этому переживанию, часто на бессознательном, телесном уровне, тем самым делая процесс поиска долгим и болезненным.
Поскольку чисто нарциссическая личность в целом использует лучшие формы защиты, чем особы со структурами характера, возникшими в более ранний период развития, то часто бывает нужна очень серьезная, ощутимая, болезненная неудача, а также поддерживающее терапевтическое вмешательство, чтобы подтолкнуть ее в направлении этой неприятной «подспудной» эмоциональной деятельности. Ключом к удачной терапии этой трагической личности является доступ к чему-то, что связано с истинным self, и продолжение развития от блокировки до трансформации. Когда будут устранены компенсации — как согласованные, так и несогласованные с self, личность начнет ощущать это очень примитивное и восприимчивое self, отдавая себя на милость угнетающих эмоциональных состояний. Как указано в таблице 12, личность может переживать чрезвычайно неприятные ощущения паники, пустоты и опустошенности, являющихся следствием того, что self лишено содержания. Непосредственное чувство ничтожности, слабости и фрагментации — наверное самое впечатляющее, а для личностей, склонных к acting-out — самое опасное эмоциональное переживание.
Этим чувствам, особенно это относится к личностям borderline или тем из них, которые представляют низкий уровень континуума развития, сопутствует глубинное ощущение травмиро-ванности и ярость, требующие прямого эмпатического предпочтения в мгновенном удовлетворении архаических желаний настоящей фазы нового сближения — потребности слияния с совершенной идеализированной особой, потребности связи в переживании симбиотического близнецовства и потребности постоянного и совершенного отражения Бывает, что на такие моменты пациенты реагируют внезапными приступами гнева, направленными против терапевта или других значимых людей из их окружения. Тогда возникает реальная опасность, что они применят насилие по отношению к себе или другим людям.
На более высоком уровне континуума развития — невроза или нарциссического стиля характера — могут иметь место такие же, скорее крайние переживания паники, пустоты и опустошенности. Однако они здесь связаны с контролируемыми переживаниями архаических желаний и сопутствующим им ощущением трав-мированности и гнева. Другими словами, функционирующая на более высоком уровне, нарциссическая личность, ощущая все это, будет постоянно удивляться тому, насколько она нуждается в идеализации и отражении и испытывать беспокойство от силы своего гнева и злости. И хотя, принимая во внимание силу ее наблюдающего эго, клиническая работа с ней более легка, все же не следует недооценивать интенсивность ее эмоциональных переживаний.
Лучиком солнца среди этих мрачных темных туч, является проблеск ощущения истинного self. Лучше функционирующая нарциссическая личность может даже высказать облегчение и благодарность за глубину реальности этого переживания. Даже если оно и плохо, все-таки оно правдиво и эта реальность для более развитой личности будет поддержкой и оживляющей силой. Это глубокое эмоциональное переживание является действительно необходимым для окончательного отказа от использования других людей с целью подтверждения собственной значимости и поддержки фальшивого self в пользу применения их для обнаружения и заботы о настоящем self. После этого можно направить свою энергию на выполнение миссии, которая одновременно и человеческая, и героическая, простая и великая.
По моему убеждению, именно полярность в отношении репрезентации self, представленная в таблице вертикальным разделением, наиболее характерна для клинической картины нарциссизма. Однако следует помнить, что настоящая природа травм периода раннего развития и являющихся их результатом характерологических проблем, проявляется только в особом срыве клиента до состояния скрытой эмоциональной действительности. В период реальной травмы компенсация фальшивого self для него — самый лучший выход, чтобы выжить, сохранить контакт, вернуть любовь и сформировать self. Когда компенсация подведет, а симптоматические формы защиты разрушатся, изначальный страх этого периода развития, в котором фальшивое self начало формироваться, вновь всплывет на поверхность.
Для шизоидного характера это будет буквальный страх уничтожения. Гибель фальшивого self для него означает смерть его экзистенции. Шизоидная личность, которая достигла умеренной степени развития наблюдательных навыков взрослого эго, заметит иррациональность этих опасений. В то же время она по-прежнему будет испытывать угрозу своему существованию и периодически переживать в уме или в воображении ощущение настоящего уничтожения, когда будет появляться угроза фальшивому self. Оральный характер в период серьезной депрессии будет ощущать себя личностью крайне нуждающейся, слабой, непривлекательной и испытывающей страх от возможности быть брошенной каким-либо значимым для нее человеком. Провал компенсации фальшивого self обусловливает главный страх перед утратой объекта.
Для симбиотического характера крах фальшивого self означает переживание похожего страха утраты объекта, а также страха потерять формирующееся self. Симбиотический характер осознает, что он из себя представляет, только в отношениях с объектом привязанности, именно поэтому утрата этого объекта вызывает страх утраты возникающего self. У личности с нарциссическим характером главный страх касается утраты любви объекта Однако поскольку любовь объекта тесно связана с экзистенцией self, то под угрозой оказывается и эта экзистенция. Более того, для нарциссической личности утрата фальшивого self равнозначна утрате возможности манипулирования окружением и осуществления контроля. Это в свою очередь вызывает опасения перед возможностью подвергнуться манипулированию, унижению и оказаться вновь использованным. В результате «чистый нарциссизм» (тот, который в предыдущие периоды развития пострадал от относительно небольших травм), более опасается возможности утраты чувства собственной ценности и силы для контроля окружения, чем другие структуры характера.
Характерологическая трансформация любой доэдипальной структуры требует возвращения к архаичным, часто всепоглощающим чувствам. В терапии личности borderline и нарциссического нарушения характера Masterson (1976, 1981) описывал это состояние как депрессию одиночества. В свою очередь, Adler (1985) подчеркивал значение воображаемой угрозы уничтожения, которая присутствует у пациентов borderline. В его теоретических концепциях это было одной из принципиальных, коренных проблем, с которой сталкивается личность, заблокированная в своем развитии на курационно - поддерживающей фазе развития. По мнению Мастерсона, случай borderline и нарциссическая патология были, в общем, результатом блокировки развития, вызванной брошенностью на этапе индивидуации. Адлер же и другие считают патологию borderline (ее в особенности) результатом недостатков в сфере родительских курационно - поддерживающих функций на более ранних этапах развития. Я сам, принимая во внимание более серьезные проявления патологии borderline, склоняюсь к концепции Адлера, поскольку согласен с ним в том, что покинутость в процессе индивидуации также часто появляется у личностей borderline. По этому же принципу более ранние проблемы с заботой и поддержкой очень часто проявляются в нарциссической патологии.
Однако я склонен считать, что определение «депрессия» для этих архаических хаотических чувств несколько неверно. Хотя в процессе активации этих инфантильных эмоций имеют место проявления депрессии и люди, с ними сталкивающиеся, наверняка не очень хорошо себя чувствуют, все же в процессе этих эмоциональных кризисов мы можем наблюдать значительную творческую экспрессию. Эта экспрессия не подавляется депрессией, а сама по себе экспрессия является не сутью переживания, а, скорее, - защитой от него. Поэтому этот решающий терапевтический шаг в характерологическом изменении всех предэдипальных личностей я буду называть кризисом уничтожения - брошенности. Это определение отражает двойственный и часто смешанный характер возникшего страха — с одной стороны перед уничтожением, а с другой перед возможностью оказаться покинутым в процессе индивидуации. К тому же оно проливает свет на суть переживания - это кризис, целительный кризис, который может быть либо отвергнут, либо переработан.
Нарциссическая личность становится более доступна и восприимчива к терапии в зависимости от степени усвоения ею взрослого наблюдающего эго и развития какой-нибудь способности к идентификации с истинным self. Это истинное self проявляется в реальных чувствах личности во время кризиса уничтожения - брошенности, во всех ипостасях естественных человеческих удовольствий и в позитивных чувствах привязанности, коренящихся в прошлых конструктивных связях.
Параллельно с развитием в ходе психотерапии подлинного self выявляются обе эмоциональные крайности. Однако часто бывает проще ощутить боль, чем получить удовольствие, поскольку испытать реальное физическое наслаждение — значит ощутить вину и страх, а переживание привязанности к кому-нибудь порождает страх оказаться униженным и осознать, что ты утратил последнюю человеческую близость. Страх касается также возможности утратить фальшивую безопасность, обретенную благодаря фальшивому self, и решиться на телесную жизнь, которая в значительной степени неизвестна и поэтому вызывает беспокойство.
Обнаружение истинного self через удовольствие и контакт обезоруживает личность перед болью кризиса уничтожения - унижения. Однако многие нарциссические личности по-прежнему помнят и ценят простые, хорошие чувства, вызванные обыкновенными житейскими переживаниями. Это остатки истинного self. К счастью, крайние формы нарциссического характера, описанные в этой книге, редки. Большинство нарциссических личностей смогут по меньшей мере вспомнить ощущение реального удовольствия и близости с другим человеком и их можно, спонтанно или с помощью терапевтический интервенции, привести к переживанию реальной боли. Оба эти переживания совершенно необходимы для того, чтобы открыть и развить истинное self.