На крыше ему снова преградили путь
Августо Кури
Продавец грез
Современная философская притча от феноменально популярного бразильского писателя, ученого, психотерапевта Августо Кури.
Загадочный персонаж появляется на вашем жизненном пути и заявляет, что все мы живем в огромном сумасшедшем доме, где нормальные люли считаются больными и наоборот. Каждый хочет, чтобы его жизнь была полна необыкновенных чувств, но где их найти в условиях современного общества? Некоторые заплатят за свою мечту слишком дорого, возможно собственной жизнью…
Посвящаю этот роман милым моему сердцу читателям тех стран, в которых публиковались мои книги. В особенности тем, кто так или иначе погружает людей в грезы силой своего ума, глубоко продуманными суждениями, четкостью своих ощущений, добротой и благожелательностью. На людей, приносящих грезы, в современном обществе зачастую смотрят как на нечто инородное, аномальное. Ибо быть нормальным в современном обществе означает погрязнугь в смердящем омуте индивидуализма, эгоцентризма и персонализма. Интеллектуальное наследие тех, кто приносит грезы, будет жить в веках.
Предлагаемая книга — это мое четвертое сочинение в жанре беллетристики и двадцать второе, если считать все, что я написал. В романах «Будущее человечества» и «Диктатура красоты» я не преследовал цель создать сюжеты, которые лишь развлекали бы, забавляли или вызывали какие-то определенные эмоции. Оба романа содержат рассуждения психологического, социологического и философского характера. Их цель — пробудить желание поспорить, уйти в мир Идей, выйти за пределы предвзятых мнений.
Я пишу не переставая уже более двадцати пяти лет, а публикуюсь на протяжении немногим более восьми лет. В ящике моего стола — более трех тысяч еще не видевших свет страниц. Многие читатели никак не могут понять, почему мои книги пользуются таким успехом, несмотря на то что я пренебрегаю услугами рекламных агентств, а в социальном плане, насколько это возможно, веду довольно замкнутую жизнь. Может быть, это каким-то образом связано с моим уходом в загадочный мир человеческого сознания. Откровенно говоря, подобного успеха я отнюдь не заслуживаю. Я не тот писатель, который создает свои произведения с удивительной быстротой. Вместе с тем мне не чужда определенная категоричность. Мне нравится казаться человеком настойчивым и удается роль своего рода кустаря-одиночки в сфере словесности. Пишу и переписываю каждый параграф, без устали, день и ночь, как скульптор, стремящийся к полному совершенству. В предлагаемом вашему вниманию романе вы найдете размышления, которые выкристаллизовались, пройдя раз двадцать сквозь горнило моих душевных мук.
Некоторые книги являются детищем одного лишь интеллекта, другие — одних только эмоций. «Продавец грез» — это результат слияния обоих этих источников. На обдумывание книги ушло много лет, прежде чем я позволил себе написать ее. Уже в процессе создания романа у меня возникало великое множество вопросов. Я улыбался и часто размышлял о наших человеческих, а скорее — о собственных глупостях. Роман становился то драмой, то сатирой, то трагедией людей, переживших потерю, по своему простодушию превративших жизнь в некое подобие цирковой арены.
Главный персонаж — невероятно смелый человек. Он хранит множество тайн. Ничему и никому не удается взять под контроль его жесты и речь, они подвластны лишь его собственному разуму. Он не раз взывал к людям, предупреждая их о том, что современное общество превратил ось в огромный, глобальных масштабов сумасшедший дом, в котором ненормально быть здоровым, тихим и безмятежным. Он обращается к разуму людей, встречающихся на его пути, — на улицах и предприятиях, в магазинах и школах, — прибегая к методике Сократа, который ставил учеников в тупик бесчисленными вопросами.
Очень надеюсь на то, что эту книгу прочитают не только взрослые, но и молодые люди, поскольку, как мне кажется, многие из них постепенно становятся пассивными прислужниками нынешней социальной системы. Их не прельщают ни грезы, ни рискованные предприятия. В конечном счете они превратились в элементарных потребителей товаров и услуг, но отнюдь не идей. А между тем, сознательно или бессознательно, все люди, за небольшим исключением, стремятся к эмоционально насыщенной жизни. Даже младенцы идут на риск, когда пытаются выползти из своей кроватки. Но где таких эмоций больше всего? Где их можно найти в современном обществе? Некоторые люди платят большие деньги, чтобы обрести их, но в их душах не остается ничего, кроме тревоги. Другие отчаянно ищут славы, стремятся создать хорошую репутацию, но умирают в глубокой тоске. А есть еще такие, которые в погоне за эмоциями ищут приключений, карабкаются на крутые горы, но эти эмоции исчезают, словно туман под жарким солнцем нарождающегося дня. Протест против убийственной рутины современного общества выражают персонажи этого романа. Они будут постоянно ощущать мощные выбросы адреналина. Однако за пробуждение грез нужно платить, и платить дорого. Так что соберите все свое мужество — я приглашаю вас в рискованное путешествие по штормовому морю.
Знакомство
В самый милый сердцу день недели, пятницу, в пять часов пополудни вечно торопящиеся люди перестали торопиться и, как это часто случается, образовали толпу у главного перекрестка большого города. Они с беспокойством поднимали головы и смотрели вверх у пересечения улицы Америки и проспекта Европы. Резкий звук сирены пожарной машины больно бил по барабанным перепонкам, возвещая о нависшей опасности. Через образовавшуюся пробку удалось пробиться машине «скорой помощи», чтобы подъехать к месту происшествия.
Пожарные быстро огородили прилегающую к высотному зданию «Сан-Пабло» территорию, не давая зрителям подойти поближе. Здание принадлежало группе «Мегасофт», одному из самых крупных предпринимательских объединений в мире. Собравшиеся переглядывались, а на лицах у вновь подходящих горожан появлялось выражение озадаченности. Что происходит? Что это за движение вон там? Люди показывали наверх. На двадцатом этаже, у парапета красивого строения полированного стекла застыла согбенная фигура самоубийцы.
Еще один представитель рода человеческого собирался сократить свое и так чрезвычайно короткое существование. Еще один человек планировал отказаться от права на жизнь. Времена были невеселые. Самоубийства уносили больше людей, чем войны и преступления. Статистика поражала тех, кто задумывался над этими цифрами. Тяга к наслаждениям была огромной, словно океан, и такой же безмятежной, как водная гладь. Многие привилегированные в финансовом и интеллектуальном отношении люди влачили пустую, скучную жизнь, замкнувшись в своем мирке. Социальная система опустошала души не только бедных, но и вполне обеспеченных.
Самоубийца на «Сан-Пабло» был мужчиной сорока лет, с круглым лицом без морщин, с густыми четкими бровями. Волосы его были тронуты сединой и хорошо ухожены. Вся его эрудиция, нажитая за многие годы обучения, теперь исчезла. Из пяти языков, что он знал, не пригодился ни один — ни для того, чтобы поговорить с самим собой, ни для того, чтобы понять язык иллюзий, роившихся В его сознании. Его душила депрессия. Ничто не радовало.
В описываемый момент все его внимание было сосредоточено только на одном — на этом вызывающем ужас монстре, которого обычно называют смертью… Вместе с тем он же обещал чудесное избавление от свойственных человеку разочарований. Казалось, ничто не может заставить его отказаться от мысли уйти из жизни. Он посмотрел вверх, словно хотел получить прощение за свое последнее в жизни решение, посмотрел вниз и сделал два поспешных шага, совсем не опасаясь сорваться. Толпа в ужасе перешептывалась, думая, что он вот-вот прыгнет.
Некоторые зеваки от сильного волнения кусали себе пальцы, некоторые не сводили с мужчины глаз, боясь пропустить какую-либо деталь происходящего. Отпрыск рода человеческого питает отвращение к боли, хотя и испытывает непреодолимое влечение к ней. Он не приемлет аварий, недугов и нищеты, но эти явления привлекают его внимание. Развязка происходящего сейчас спектакля наверняка принесет зрителям душевные переживания и бессонницу, но уходить с места ужасного происшествия им не хотелось. В отличие от тех, кто находился в партере уличного театра, попавшие в затор автомобилисты проявляли нетерпение и беспрерывно сигналили. Кто-то открыл верхнее окно и кричал: «Ну, прыгай же скорее, кончай этот балаган!»
Пожарные и полицейский начальник поднялись на крышу здания и попытались уговорить самоубийцу не прыгать, однако безуспешно. Было решено срочно вызвать известного психиатра и поручить это дело ему. Врач попытался завоевать доверие мужчины, просил его подумать о последствиях своего поступка… но тщетно. Самоубийце надоели эти уловки. Он уже провел четыре бесполезных сеанса у психиатра, поэтому прокричал: «Еще один шаг, и я прыгну!» Единственное, в чем он был уверен, — в том, что «смерть заставит его замолчать», по крайней мере, так ему казалось. Решение было принято — есть в партере зрители или нет. Его ум терзали разочарования, постоянное беспокойство из-за недугов, все сильнее становилась безнадежная тоска.
Пока на крыше высотного здания разворачивались эти события, в толпу незаметно протиснулся мужчина и попросил пропустить его. Можно было подумать, что это прохожий-зевака, такой же, как остальные, только очень плохо одетый. На нем была расстегнутая синяя рубашка с длинными рукавами, на которой виднелись какие-то черные пятна, и грязно-черный блейзер. Галстука не было. Штаны были тоже черного цвета, с каким-то мутным оттенком. Казалось, что незнакомец целую неделю не умывался. Волосы — с сединой на висках, длинноватые и непричесанные. Бороду он тоже давно не подстригал. Кожа — сухая, с неожиданными морщинками у глаз и помятостями на лице, явным признаком того, что порой ему приходится ночевать под открытым небом. Ему было лет тридцать-сорок, но на вид гораздо больше. Он не был похож ни на важного политика, ни на духовного лидера, а еще меньше — на интеллектуала. Сразу можно было сказать, что он скорее относится к числу изгоев общества, чем к числу его избранников.
Его непривлекательность резко контрастировала с его деликатной жестикуляцией. Он мягко касался плеч людей, улыбался и продолжал продвигаться вперед. Люди, до которых он дотрагивался, никак не могли бы описать чувства, овладевавшие ими в момент прикосновения его руки, но безропотно пропускали мужчину.
Незнакомец подошел к ограждению, установленному пожарными. Дальше его не пустили. Он внимательно посмотрел в глаза тем, кто преградил ему путь, и тоном, не допускающим возражений, сказал:
— Мне необходимо пройти. Он меня ждет.
Пожарные оглядели его с головы до ног и пожали плечами. Незнакомец не был похож на человека, который мог бы помочь кому-то в столь серьезной ситуации, а скорее сам нуждался в помощи.
— Назовите свое имя, — потребовали они, не моргнув глазом.
— Сейчас это не имеет значения, — твердо заявил загадочный человек.
— Кто вас пригласил? — продолжали спрашивать пожарные.
— Потом узнаете! И если будете задерживать меня здесь своими вопросами, можете заранее готовиться к очередным похоронам, — сказал мужчина, поднимая глаза.
Пожарные начали потеть. Один явно находился в смятении, другой страдал от бессонницы. Последние слова незнакомца смутили их, и он решительно прошел дальше. В конце концов, подумали они, мужчина может быть эксцентричным психиатром или каким-нибудь родственником самоубийцы.
На крыше ему снова преградили путь.
— Стоять на месте! Сюда не положено, — грубо заговорил полицейский начальник и потребовал, чтобы незнакомец немедленно спустился вниз. Однако загадочный человек посмотрел ему прямо в глаза и заявил:
— Почему же не положено, раз меня позвали?
Полицейский начальник посмотрел на психиатра, психиатр посмотрел на начальника пожарных. Они бросали друг на друга вопросительные взгляды, как бы спрашивая, кто мог его позвать. На несколько секунд их внимание было отвлечено. Этого незнакомцу хватило, чтобы проскользнуть через охрану и опасно близко подойти к человеку, готовому сделать последний вдох.
Когда блюстители порядка это увидели, у них уже не было времени, чтобы остановить его. Теперь любые угрозы в адрес незнакомца только приблизили бы трагическую развязку, и полицейские предпочли наблюдать за тем, что будет дальше.
Незнакомец пришел без разрешения и беспокоился из-за того, что самоубийца может вот-вот броситься вниз. Он застал самоубийцу врасплох и остановился в трех метрах от него. Заметив непрошеного гостя, самоубийца тут же закричал:
— Уходите прочь, иначе я убью себя!
Незнакомец пропустил угрозу мимо ушей. Он самым естественным образом сел на парапет, извлек из кармана пиджака бутерброд и начал с огромным удовольствием уминать его, то и дело насвистывая веселый, жизнерадостный мотивчик.
Самоубийца был потрясен. Он почувствовал себя дискредитированным, оскорбленным, осмеянным в эмоциях, целиком владевших им сейчас, и про цедил сквозь зубы:
— Прекратите эту музыку. Сейчас брошусь вниз!
Странный человек безмятежно ответил:
— Не откажите в любезности, позвольте мне спокойно поужинать. — И с удовольствием откусил от бутерброда еще пару кусков. Затем он посмотрел на самоубийцу и, протянув к нему руку, предложил часть бутерброда.