Глава I ЭТНОС И ЭТНИЧНОСТЬ
Термин этнос (от греческого ethnos — народ) с 60-х годов прочно закрепился в отечественной научной литературе, заметно потеснив понятия племя, народность, нация, национальность, а в последние годы через средства массовой информации проник и в повседневную речь. Нечто подобное произошло и в зарубежных странах, где аналогичный смысл приобрело ранее почти неизвестное обозначение этническая группа (ethnic group), или, в меньшей степени и преимущественно в научной литературе, этния (от французской формы ethnie).
Как ни парадоксально на первый взгляд, при рассмотрении феномена этноса наиболее сложная проблема заключается в выделении этноса среди других типов общностей. В настоящее время в большинстве регионов и стран мира основной массе населения присуще этническое самосознание, сложившееся в результате общего исторического опыта, тех или иных особенностей культуры или статуса группы в полиэтничном обществе. Такая ситуация особенно характерна для Европы и России и воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Однако в многочисленных случаях вопрос об этнической принадлежности очень запутан. Можно назвать десятки, если не сотни групп, которые обладают четко выраженным самосознанием, но большинством специалистов не признаются в качестве отдельных этносов, и наоборот, члены групп, рассматриваемых в качестве этнических, нередко имеют весьма туманное представление о г моей общности. Например, в любом российском демографическом справочнике панджабцы, общая численность которых превышает 100 миллионов человек, указываются как единый этнос, хоти панджабцы-мусульмане Пакистана и панджабцы (сикхи и индусы по религиозной принадлежности) Индии — это разные народы с четко выраженным самосознанием. То же самое можно сказать о бенгальцах — жителях Бангладеш и индийского штата Западная Бенгалия. Даже в Восточной Европе вплоть до середины нынешнего века в этноконтактных зонах жители зачастую не задумывались о своей этнической принадлежности и называли себя тутейшии ("здешние") или отождествляли себя с определенной религиозной общностью: например, православные белорусы часто называли себя русскими ("русской веры"), а католики — поляками ("польской веры"). Некоторые этнологи квалифицировали такие группы как этноконфессиональные. Но по любому критерию трудно решить, можно ли считать отдельным этносом, например, казаков или же их следует рассматривать только как этнографическую группу русского этноса.
Различные аспекты этой проблемы рассмотрены в приводимых отрывках из работ известного американского политолога и специалиста по проблемам этничности профессора Гавайского университета Фрэда Риггса, российского этнолога академика Ю.В. Бром-лея. Характерной особенностью подхода большинства американских ученых является инструментальная интерпретация этничности, согласно которой этническая принадлежность актуальна постольку, поскольку она способствует достижению определенных целей: власти, повышения статуса, экономических и социальных выгод и т.п. В последние годы эта точка зрения стала популярной и среди российских ученых (см. СВ. Чешко). Очевидно, инструментальная интерпретация этничности применима к этнической "ситуации в полиэтническом городском обществе наподобие американского, где индивид в принципе (в особенности если этому не препятствуют расовые отличия) волен выбирать, сохранять ли ему свои этнические связи или, напротив, стремиться к ассимиляции (см. Янг Юн Ким). Этносы, издавна населяющие компактную территорию, воспринимаемую ими в качестве родины, скорее представляют собой относительно устойчивые социокультурные общности. К ним в полной мере применимы характеристики и подходы российских ученых Ю.В. Бромлея, С.А. Арутюнова и М.В. Крюкова, затрагивающих, соответственно, проблемы этнической идентичности, культуры и исторических типов этносов (в противопоставление долгое время бытовавшему в советской этнологии их делению на племена, народности и нации).
Обсуждая вопросы этнической идентичности и ее смены, важно иметь в виду, что во многих ситуациях этническое самосознание связано с предписанным статусом индивида, т.е. окружающие воспринимают конкретного человека как армянина, русского или китайца независимо от того, относит ли он себя к данной нации или нет. Иными словами, индивид в большинстве случаев не выбирает этническую принадлежность по своему усмотрению. Роль этнической идентичности может колебаться в очень широких пределах,
но главное состоит в том, что среди прочих компонентов структуры идентичности (обусловленных членством индивида в различных группах) она отличается, как правило, наибольшей устойчивостью. В большинстве случаев сменить ее намного сложнее, чем профессию, место жительства или политическую солидарность, а изменение возрастной идентификации (ребенок, молодой человек, старик) и вовсе не зависит от воли человека. Другое важное свойство этнического компонента идентичности заключается в том, что ему присуща сложная внутренняя структура, включающая социальные (этнические) связи, элементы культуры, определенную систему ценностей, символы. От разнообразия внутренней структуры этнической идентичности и степени, в которой ее элементы разделяются большинством членов этнической группы, зависит уровень развития этнического самосознания и групповой солидарности конкретного этноса.
Этнические категории выражают специфические особенности отдельных народов, включая различия в системе ценностей, социальных нормах, стилях поведения. Эти особенности служат основой для этнических стереотипов и автостереотипов, представлений о национальном характере. Очерк о немцах, написанный известным итальянским журналистом Луиджи Бардзини, автором книг "Итальянцы" и "Европейцы", представляет собой образец характеристики (в данном случае положительной) другого народа. В отрывке из статьи Хэла Фишера подмечен ряд серьезных проблем, возникающих в процессе общения между представителями различных групп. Выдержки из книги французского ученого и педагога К. Камийери знакомят читателя с кросскультурной педагогикой — отраслью, которая почти неизвестна в нашей стране, но быстро развивается в странах Запада. В связи с возрастанием этнической мозаичности кросскультурная педагогика становится все более актуальной для многих стран, в том числе и для России.