Глава 8 -СЕМЕЙНОЕ ПРАВО РОССИИ С 1926 ПО 1969 ГОД

В 1923 г. началась разработка нового кодекса. Проект с первого раза не был принят, и в 1925 г. его вынесли на всенародное обсуждение. В рамках этого обсуждения в «Еженедельнике советской юстиции» и в других изданиях появилось довольно много статей, в которых в основ­ном обсуждалась проблема придания юридической силы фактическим брачным отношениям. Дискутировалась также необходимость изме­нения режима супружеского имущества. Сколько-нибудь серьезного обсуждения проблемы места семейного права в системе отраслей не было. Просто почти ни у кого не возникало сомнений в том, что семей­ное право, несмотря на выделение семейного законодательства в от­дельный кодекс, является частью гражданского права.

П.И. Стучка, например, считал, что имущественные отношения, вопросы взыскания алиментов, безусловно, являются отношениями гражданскими, а остальные тяготеют к ним, подсудны гражданскому суду и потому должны регулироваться гражданским правом1. В 1926 г. Кодекс законов о браке, семье и опеке (КЗоБСО)2, наконец, был при­нят.

Наиболее существенным нововведением этого Кодекса было при­дание правового значения фактическим брачным отношениям. После­довательное проведение светской концепции брака как договора дей­ствительно заставляет придавать решающее значение не факту реги­страции брака, а взаимному соглашению сторон. Поэтому в ходе дис­куссии были выдвинуты многочисленные предложения упразднить регистрацию брака вообще. На принятие решения оказали влияние и модные в то время в социалистических кругах теории об отмирании брака. Введение в 1917 г. гражданской фирмы брака многие считали не более чем антирелигиозным приемом, направленным на борьбу с Цер­ковной формой брака. Считалось, что к 1926 г. большевикам удалось в значительной мере искоренить «религиозные предрассудки» населе-

1 См : СтучкаПЛ. Гражданское право и практика его применения// Избранные про­изведения. М., 1929. С. 428.

2 СУ РСФСР. 1926. № 82. Ст. 612.

Глава 8 Семейное право России с 1926 по 1969 год 69

ния, и опасность возрождения церковной формы брака больше не представлялась им серьезной.

О том, как велось это искоренение, можно судить по следующим фактам: после издания декретов 1917 г. церковь отказывалась призна­вать гражданский брак и развод. Определение церковного Собора от 4 марта 1918 г. объявило гражданский развод, совершенный лицами православного вероисповедания, актом поругания религии и предпи­сало подвергать совершивших его лиц церковному покаянию1. Дейст­вуя таким образом, церковь не превысила своих прав, так как ее акты касались только верующих. Следовать этим предписаниям или нет, зависело лишь от самих граждан иих убеждений. Санкции носили также чисто религиозный характер, т.е. церковь отнюдь не присваива­ла себе функций государства, а действовала в свойственных ей рамках.

Однако реакция советских органов была крайне резкой. 27 мая 1920 г. постановлением Наркомюста РСФСР деятельность консисто­рий была прекращена по мотивам присвоения последними функций государственных органов2. Это было явным нарушением прав религи­озных организадий и одновременно прав человека. Государство вправе было не признавать юридической силы за браком или разводом, про­изведенными религиозными учреждениями, но не должно было пре­пятствовать их совершению верующими.

Еще одним доводом в пользу придания правового значения факти­ческим брачным отношениям были статистические данные, свидетель­ствовавшие о том, что в незарегистрированных браках (их общее число составляло примерно 7% от всех браков), как правило, состояли жен­щины из наименее обеспеченных слоев населения, особенно нуждав­шиеся в правовой защите. Часто такие женщины, брощенные факти­ческим супругом, оставались без средств к существованию, поскольку ни права на имущество, ни права на взыскание алиментов по закону не имели.

Результатом дискуссии стал определенный, компромисс. Реги­страция брака не была отменена, но фактические брачные отношения были во многом приравнены к зарегистрированному браку. Полного равенства между ними, однако, не было, но в дальнейшем судебная практика их уравняла. Для признания юридической силы за факти­ческими брачными отношениями необходимо было доказать наличие следующих обстоятельств: совместное сожительство фактических супругов, ведение при этом сожительстве общего хозяйства и выяв-

' ) См.: ГткчнДМ., Новицкий И.Б., Рабинович Н.В. История советского гражданского ' права. 1917-1947. М., 1949. С. 399-400. 2 СУ РСФСР. 1920. № 45. Ст. 205.

Раздел II. История семейного права

ление супружеских отношений перед третьими лицами, а также вза­имная материальная поддержка и совместное воспитание детей (ст. 12 КЗоБСО).

Признание силы законного брака за фактическими брачными от­ношениями привело к изменениям в трактовке самого значения реги­страции брака. Например, С.И. Раевич писал, что регистрация по Ко­дексу 1926 г. не является уже моментом совершения брака. «Брак, — по его мнению, — не совершается, а оформляется регистрацией»1. Брак по сути своей превратился, как в Древнем Риме, в частную неформаль­ную сделку.

Придание ему частно-правового характера, безусловно, стало про­грессивным явлением2. Деформализация брака, наоборот, сыграла от­рицательную роль. Параллельное существование фактического и заре­гистрированного брака ни к чему, кроме правовой неопределенности, путанице и подрыву принципа моногамии, привести не могло. В част­ности, возникла необходимость решить проблему «конкуренции» между фактическим и зарегистрированным браком. Нерешенным ос­тавался также вопрос о параллельном существовании нескольких фак­тических браков.

Вторым не менее важным новшеством была замена режима раз­дельности супружеского имущества режимом общности. Необходи­мость этой меры обосновывалась тем, что принцип раздельности, как уже отмечалось, не давал женщинам, не имевшим самостоятельного источника доходов и занятым ведением домашнего хозяйства, права на имущество семьи. Поскольку все это имущество приобреталось на доходы мужа, оно считалось его раздельной собственностью. Учиты­вая, что большинство женщин в то время находилось именно в таком положении, они оставались ни с чем.

Введение режима общности в этот период было объективно обу­словлено всеми указанными обстоятельствами. Существенным недо­статком осталось то, что по-прежнему имущественные отношения суп­ругов регулировались императивными нормами, исключающими воз­можность изменения режима имущества с помощью брачного догово­ра. Право нетрудоспособного нуждающегося супруга на получение содержания было ограничено одним годом с момента расторжения брака. Введение этой меры было в целом правильным: законодатель

• См.: Раевич С.И. Брачное и семейное право// Основы советского права/ Под ред. Д. Магеровского. М.; Л., 1927. С. 426.

2 Имеется в виду почти полное прекращение контроля государства за совершением к прекращением браков. Само разграничение отношений на частные и публичные в со­ветский период отвергалось.

Глава 8. Семейное право России с 1926 по 1969 год

стремился в максимально короткий срок прекратить все правоотноше­ния между разведенными супругами, ставшими друг для друга чужими людьми.

Однако для решения данной задачи в тот период не было экономи­ческих возможностей. Государство не могло обеспечить нуждающему­ся бывшему супругу нормальные условия существования за счет средств социального обеспечения, а-права на получение содержания от супруга он лишался. Особенно тяжело это сказывалось на положении женщин, не работавших до развода и, следовательно, не имевших права на пенсию.

Существенные изменения были внесены и в регулирование брака. Многие участники обсуждения Кодекса высказались за повышение брачного возраста для женщин. Отмечалось, что ранние браки препят­ствуют завершению женщиной образования и ее профессиональному росту. В результате в КЗоБСО был установлен единый брачный воз­раст для мужчин и женщин — 18 лет. '

Кодекс закрепил введенное еще в 1924 г. право супругов при вступ­лении в брак по своему выбору сохранить добрачную фамилию или именоваться общей.

Расторжение брака в суде было отменено. Брак расторгался в орга­нах загса, причем без вызова второго супруга, ему только сообщалось о факте развода.

'Институт признания брака недействительным в КЗоБСО отсутст­вовал. В случае нарушения условий вступления в брак речь могла идти только об оспариваний записи о регистрации брака (ст. 116).

Запись об отце внебрачного ребенка производилась по заявлению матери, поданному после рождения ребенка. Никаких доказательств от нее не требовалось. Отцу лишь сообщалось о такой записи и предо­ставлялось право обжаловать ее в суде в течение одного года. Однако и в этом случае у него было мало надежд выиграть дело, так как суды были ориентированы на то, чтобы любое дело об установлении отцов­ства заканчивалось его установлением. Суды принимали такие доказа­тельства, как «экспертизу внешнего сходства» и экспертизу крови. Предполагаемый отец был вынужден доказывать, что он не является отцом ребенка, в то время как истица могла ограничиться практически одним только заявлением, что он — его отец. Единственным шансом ответчика в такой ситуации избежать установления своего отцовства было отыскание действительного отца ребенка. Руководствуясь целью защиты интересов ребенка, в тот период совершенно забывали о необ­ходимости защитить и интересы предполагаемого отца от необосно­ванного иска.

Раздел П. История семейного права

был восстановлен институт усыновления, необдуманно отменен­ный в 1918 г.

С принятием КЗоБСО 1926 г. семейное законодательство вступает в полосу стабильности: Кодекс просуществовал до 1968 г., хотя в 1936 и 1944 г. в него вносились значительные коррективы.

В теории семейного права, напротив, происходиливажные измене­ния. В 1927 г. С.И. Раевич обосновывал свое предложениесчитать семейное право самостоятельной отраслью. Основным признаком, от­личающим семейное право от гражданского, он считал то, что почти все его нормы носят императивный, принудительный характер. Семей­ное право присоциализме проникнуто, по его мнению, публично-пра­вовыми элементами. Нормы семейного права исключают «возмож­ность существования противной им воли управомоченных лиц и ста­вят во главу угла интерес общественный». Он полагал также, что к семейным отношениям не должны применяться нормы гражданского права'. Однако в тот период эта точка зрения не получила всеобщего признания.

Следующий шаг в развитии семейного законодательства, доказы­вающий, что политическая ситуация в стране не могла не сказаться и на регулировании семейных отношений, был сделан в 1936 г. Поста­новление ЦИК и СНК от 27 июня 1936 г. «О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, установлении государ­ственной помощи многосемейным, расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов, усилении уголовного наказания за неплатеж алиментов и о некоторых изменениях в законодательстве о разводах»2 ясно показывает, к чему приводит необдуманное вмеша­тельство государства в личные семейные отношения.

Запрещение абортов в слаборазвитой стране, население которой не имело даже самых элементарных представлений о планировании семьи, привело к массовым криминальным абортам, многие из кото­рых заканчивались тяжелыми последствиями. Ситуация .осложнялась еще и тем, что не только лица, прерывающие беременность, но и сами женщины привлекались за эти действия к уголовной ответственности. В результате многие женщины не прибегали к медицинской помощи при возникновении осложнений из страха перед уголовным наказани­ем, что нередко приводило к смертельным исходам.

Этим же постановлением было введено взыскание алиментов на несовершеннолетних детей в долевом отношении к заработку пла­тельщика: 1/4 — на одного ребенка, 1/3 — на двух детей и 1/2 — на

1 См.: Раевич С.И. Брачное и семейное право. С. 420.

2 СЗ СССР: 1936. № 34. Ст. 309.

Глава 8. Семейное право России с 1926 по 1969 год

трех и более детей.' Эти ставки, несмотря на неоднократную критику, просуществовали до настоящего времени, хотя никакого экономичес­кого обоснования не получили ни в момент их введения, ни в даль­нейшем.

Дела о взыскании алиментов на несовершеннолетних детей прак­тически превратились в бесспорные: судам не надо было определять размеры алиментов; все, чтоим осталось сделать, — вынести решение. Учитывая, что дела о взыскании алиментов всегда были одной из самых распространенных категорий гражданских дел, это создавало огромную экономию времени. Сам же унифицированный подход в условиях всеобщего равенства в нищете в целом оправдывал себя.

Теоретические проблемы семейного права оказались предметом пристального внимания в ходе первой дискуссии о системе советского права. В конце 30-х — начале 40-х гг. одни ученые придерживались традиционной точки зрения о том, что семейное право — часть права гражданского. Другие утверждали, что семейное право является само­стоятельной отраслью.

В процессе дискуссии одним из наиболее спорных вопросов стал вопрос о том, чтб служит критерием разграничения отраслей: один только предмет правового регулирования или также и метод. Ряд сто­ронников классификации отраслей по предмету и методу предприня­ли попытку возродить деление отраслей на частно-правовые и публич­но-правовые*. Правда, в 1931 г. П. И. Стучка писал, что деление права на частноеи публичное в Советской России сохраняется, но Публичное право подчинило себе частное2.

С.Н. Братусь и Я.Ф. Миколенко в ряде своих работ 1938—1940 гг. доказывали, что признаками частного гражданского права, в состав которого они включали и право семейное, являются наличие извест­ной свободы, самостоятельности и инициативы, призйаваемой в рав­ной степени за всеми участниками отношений. Эти черты частно-пра­вового метода регулирования гражданских и семейных отношений они считали одной из основных особенностей гражданского права3; Их противники, напротив, утверждали, что в советских условиях граждан­ское право не может быть противопоставлено публичному праву как

* Такое утверждение в 1939 г. требовало немалой смелости, если учесть, что В.И. Ленин в письме Д.И. Курскому выразил свое мнение но данному вопросу совер­шенно однозначно: «Мы ничего «частного» не признаем, для нас в с е в области хозяй­ства есть публично-правовое, а не частное». См.: Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 44. С. 398.

2 См.: Стучка П.И. Гражданское право и практика его применения. С. 74.

3 См.: Михаленко Я.Ф., Братусь СЛ. Предмет и система советского социалистичес­кого гражданского права// Советская юстиция. 1938. № 16. С. 16.

Раучел И. История семейного права

право частное. Большинство из них семейное право рассматривало в качестве самостоятельной отрасли.

Конечно, попытка отстоять частное право, доказав, что интересы личности и общества в различных отношениях проявляются по-разно­му, в тот период была обречена на неудачу: тоталитарное государство набирало силу, стремясь проникнуть во все сферы человеческих отно­шений. Простора для проявления свободной воли, частной инициати­вы уже почти не оставалось. В конце 30-х гг. практически полностью сложилась плановая административно-командная система управле­ния хозяйством. Частно-правовое начало было совершенно вытеснено из сферы экономики. В области регулирования личных отношений публичные элементы также все более усиливались. Тоталитарное го­сударство не терпит автономной воли индивида даже в такой сугубо личной сфере, как семейные отношения.

Ученые, обосновывающие самостоятельность семейного права, указывали, что в советском обществе, в отличие от буржуазного, се­мейные отношения не связаны с имуществом, а прежде всего явля­ются отношениями личного характера. Г.Н. Амфитеатров писал, что, во-первых, имущественные отношения в семейном праве не домини­руют над неимущественными, как в праве гражданском, а занимают подчиненное, зависимое положение. Во-вторых, сами семейные иму­щественные отношения — отношения особого рода, к которым клас­сические цивилистические конструкции неприменимы*.

Д.М. Генкин отмечал, что семейные права при социализме имеют значение общественной обязанности, которая возлагается на родите­лей государством2. Такая точка зрения напоминала теории социальной функции Л. Дюги и О. Конта.

Наиболее законченное выражение концепция самостоятельности семейного права получила в работах Г.М. Свердлова, в которых он обобщил итоги дискуссии о системе отраслей права применительно к семейному праву. Выражая объективную тенденцию, господству­ющую в тоталитарном государстве, он резко критиковал попытку от­несения гражданского и семейного права к праву частному. При при­знании этих отраслей частно-правовыми, по его мнению, «создается представление о таких отношениях, при которых активное вмешатель­ство государства, если оно не сводится на нет, во всяком случае зани­мает какое-то второстепенное место, уступая дорогу свободной воле,

1 См.: Амфитеатров Г.Н. К вопросу о понятии советского гражданского права// СГП 1940. №11. С. 102.

2 См : Генкин ДМ. Предмет советского гражданского нрава// СГП. 1939. № 4. С. 39.

Глава 8. Семейное право России с 1926 по 1969 год 75

свободному усмотрению некой независимой «самоопределяющейся личности».

Это, считал Г.М. Свердлов, неприемлемо для социалистического права. «Социалистическое государство, — по его мнению, — оставляет за собой весьма значительную сферу прямого и активного вмешатель­ства в семейные отношения. Оно отвергает взгляд на отношения между полами, как на отношения индивидуалистические, личные, нейтраль­ные для общества и государства. Государство кровно заинтересовано в каждом индивидуальном семейном отношении, оно диктует, властно указывает, определяет условия, гарантирующие интересы коллектива, обеспечивающие выполнение долга по отношению к коллективу»1.

Сейчас, по прошествии стольких лет, трудно поверить, что приве­денная цитата взята из теоретической работы по семейному праву, а не из книги Дж. Оруэлла.

Отношения между родителями и детьми тоже рассматривались сквозь призму социальных функций. Н.В. Рабинович отмечала как крайне негативное явление то, что «на родителей смотрели исключи­тельно как на воспитателей, как на опекунов детей, которые в силу закона призывались к исполнению этих обязанностей впредь до того момента, пока их не находили нужным заменить другими людьми»2.

Законодательство о браке и семье, несмотря на все отмеченные негативные моменты и тенденцию на увеличение числа императивных норм, было все же достаточно прогрессивным для того времени. Одна­ко в условиях все усиливающейся реакции так не могло продолжаться долго. 8 июля 1944 г. был принят Указ, мгновенно отбросивший наше законодательство на столетие назад3. Указ запрещал установление от­цовства в отношении детей, рожденных вне брака. Ни добровольное признание отцовства, ни отыскание его в судебном порядке более не допускались. Не возникало, естественно, и права на получение алимен­тов от фактического отца. Только в 1945 г. Указом от 14 марта 1945 г.4

1 Свердлов Г.М. О предмете и системе со1щалистического семейного права // СГП. 1941.№1.С.58.

2 Геюам Д.М., Новицкий И.Б., Рабинович Н.В. История советского гражданского нрава. 1917-1947. С. 455.

3 См.: Указ Президиума Верховного Совета СССР от8 июля 1944 г. «Об увеличении государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям, усилении охраны материнства и детства, об установлении почетного звания «Мать ге­роиня» и учреждении орлена'«Материнская слава» и медали «Медаль материнства»// ВВС СССР. 1944. № 37. -

4 См.: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 14 марта 1945 г. «О порядке применения Указа Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. в отноше­нии детей, родители которых не состоят между собой в зарегистрированном браке» // ВВС СССР. 1945. № 15.

76 Раздел II История семейного права

было разрешено признание отцом внебрачного ребенка в случае вступ­ления в брак с его матерью.

Эти меры прикрывались лишенными всякого основания завере­ниями о том, что права внебрачных детей не нарушаются, так как заботу о них берет на себя социалистическое государство. Во-первых, мизерные пособия, установленные для одиноких матерей, не могли заменить алименты. Во-вторых, дети лишались права знать своего отца, а отец не мог узаконить отношения с родными детьми.

Время для подобного мероприятия было выбрано самое неудачное. Война привела к массовой миграции населения, разлучению семей и возникновению многочисленных внебрачных связей. Права детей на­рушались и тем, что в свидетельстве о рождении ребенка в графе «отец» ставился прочерк, что сразу указывало на внебрачное проис­хождение ребенка, и, хотя формально права внебрачных детей и детей, рожденных в браке, признавались равными, на практике это нередко приводило к дискриминации. Суды, чтобы хоть как-то обеспечить интересы внебрачных детей, взыскивали алименты сих отцов как с фактических воспитателей.

Второй мерой, предусмотренной Указом от 8 июля 1944 г., было придание правового значения только зарегистрированному браку (п. 19). Всем лицам, вступившим в фактические брачные отношения с 1926 по 1944 г., предписывалось зарегистрировать брак, указав при этом дату фактического вступления в фактические брачные отноше­ния и общих детей. В противном случаеих брак терял юридическое значение.

Была ужесточена процедура развода: брак отныне расторгался лишь в случае признания судом необходимости его прекращения. Таким образом, суду предоставлялось право отказать в иске о растор­жении брака, даже если оба супруга настаивали на разводе.

Кроме того, сама процедура расторжения брака стала более слож­ной. Заявление о разводе с указанием мотивов расторжения брака подавалось в народный суд. После этого в местной газете публикова­лось объявление о возбуждении дела о разводе, затем в суд вызывался супруг-ответчик. Народный суд рассматривал дело и принимал меры к примирению супругов. Далее дело передавалось в суд второй инстан­ции, который рассматривал его по существу и выносил мотивирован­ное решение о разводе или об отказе в расторжении брака. Одновре­менно с этим суд должен был определить, с кем остаются проживать несовершеннолетние дети и кто из родителей несет обязанности по их содержанию. По требованию супруга суд мог также разделить имуще­ство и присвоить супругу добрачную фамилию.

Глава 9 Семейное право России с 1969 по 1995 год

Указом от 15 февраля 1947 г. были запрещены браки между граж­данами СССР и иностранцами*. В таком виде законодательство о браке и семье просуществовало вплоть до принятия Основ законода­тельства о браке и семье Союза ССР и республик в 1968 г.

В теории семейного права произошли достаточно серьезные изме­нения. В ходе второй дискуссии о предмете гражданского права конца 50-х гг. прочно укоренилось мнение о том, что семейное право — само­стоятельная отрасль. Даже те ученые, которые в 40-х гг. считали семей­ное право частью гражданского, изменили свои взгляды. Только С.И. Вильнянский и О.С. Иоффе продолжали последовательно отста­ивать необходимость признания семейного права одной из подотрас­лей гражданского права.

В 1968 г. впервые был принят такой общесоюзный семейно-право-вой акт, как Основы законодательства о браке и семье Союза ССР и республик. На основании Основ в 1969—1970 гг. были разработаны семейные кодексы союзных республик. Кодексы повторяли положе­ния Основ и содержали нормы, позволяющие осуществлять более Де­тальное регулирование семейных отношений. В целом расхождения между законодательством отдельных республик было не слишком зна­чительным.