Внутригрупповой сплоченности молодежи
Вторым интересующим нас элементом этнического статуса является степеньвнутренней сплоченности группы. Солидарность и степень сохранности тесновзаимосвязаны, что было показано выше. Внутренняя сплоченность — порож-дение исторически сформировавшегося противопоставления «мы — они». «Именнопротивопоставление своей общности чужой всегда способствовало фиксации иактивному закреплению своих этнических отличий, и тем самым — скреплениюобщности» [4, с. 95]. При этом «...чем внутренне организованнее коллектив,тем он более противостоит не каким-либо определенным другим людям, а лишьвообще не членам этого коллектива» [Там же, с. 105].Не случайна актуализация противопоставления «мы — они» в настоящеевремя, когда в условиях социальной нестабильности и разрушения многихтрадиционных общественных структур связь со своей этнической общностьюстановится чрезвычайно значимой (хотя и в разной степени у представителейразных этносов). Эта связь помогает решать многие житейские проблемыи кроме того обеспечивает столь дефицитное чувство социальной защищенности.Уровень внутренней сплоченности не является константой на протяжении всейистории этноса (этнической группы), он зависит от ряда факторов. Среди них,кроме уже упомянутых, численность, тип расселения (компактный или дисперсный)и характер иноэтнической среды.Определение степени внутренней сплоченности методом анкетного опросаили интервью — довольно трудная задача, так как мы исследуем феномен,проявляющийся главным образом в поведении, в действиях. Непосредственнаявербальная оценка может быть сильно искажена, например, нежеланием респон-дента подчеркивать свою этническую обособленность. Однако нами былапредпринята попытка оценить степень внутренней сплоченности этническойгруппы на основе оценок респондентами качеств своего народа по полярнымшкалам (доброжелательность — враждебность, пассивность — активность и т.д.).Предполагалось, что более высокая оценка положительных или отрицательныхкачеств говорит о степени этнической солидарности (табл. 4). Сравнениеосуществлено только по чертам, входящим в комплекс общечеловеческихценностей.Таблица наглядно демонстрирует, что татарская молодежь дает примерболее высокого уровня этнической сплоченности по сравнению с русскими.Кроме того, мы произвели замеры уровня идентификации респондентов сосвоей этнической общностью. Для этого использовался социологический тест(38 вариантов идентификации, из которых предполагалось выбрать 3). Уровеньидентификации выступает, по нашей гипотезе, своеобразным результирующимпоказателем этнического статуса.Связывая установку на идентификацию с этническим статусом, мы осно-вывались на положении, выдвинутом Яном Щепаньским: «Так же как индивидв своем субъективном „я" обладает комплексом выгодных представленийо себе и своей ценности, что помогает ему устранять противоречия и компен-сировать унижения, не теряя равновесия личности, так и каждая группа тожеобладает каким-то комплексом представлений о собственном превосходстве,
Таблица 4
Мнение о сильной выраженности некоторых качеств в характере своего этноса,%
Качества характера Русские Татары
Доброжелательность 81,5 85.6
Гостеприимство 83.5 88.5
Аккуратность 50.7 72.6
Трудолюбие 67.9 83.5
Культурность 41.4 71.3
Честность 66.3 72.6
хотя бы только в какой-либо ограниченной области. Без этого чувства группабыстро дезорганизуется. Принадлежность к группам, ничем не отличающимся,не обладающим ни красивыми традициями, ни высоко оцениваемыми чертамии достижениями, не является привлекательной» [5, с. 130].В нашем исследовании идентификацию с этносом предпочли (в числе трехвыборов) 29,1% татар, 22% украинцев и 20,9% русских.
Факторыэтнического статусаЭтнический статус не является чем-то неизменным, врученным народусвыше за заслуги или же в наказание. Он вариативен и определяется целымрядом факторов. Представители одного этноса в. разных ситуациях могутобладать весьма сильно различающимися статусными позициями. Какие жефакторы при этом имеют значение? Один из важнейших — положение этносаили этнической группы в социальной структуре общества.Социально-классовые структуры этносов даже в границах одного государстваили историко-культурного региона почти никогда не бывают идентичными.Это относится и к крупным компактно расселенным группам, и тем болеек их «осколкам» в иноэтнической среде. Существовали и существуют народ-ности с неполной социально-классовой структурой — в Российской империи,например, бурят-монгольские (термин переписи населения 1897 г.) составляли9,4% всего населения, среди дворян были представлены лишь 0,02% [6, с. 138].И в настоящее время в СНГ многие этносы в социальных группах представле-ны непропорционально. Промышленные рабочие в бывших республиках СреднейАзии преимущественно так называемое русскоязычное население: в основномрусские, украинцы, белорусы.Официальная пропаганда, долгое время лаская рабочих титулом «передовогоотряда», не замечала, что эта социальная группа, в отличие от многих, не имеетни достаточно времени для культурного развития или дополнительных за-работков, ни возможности влиять на сферу распределения, ни (в массе своей)даже нормальных жилищных условий. Так постепенно сложилась ситуация,когда в целом довольно низкий социальный статус наложился в некоторыхреспубликах на конкретную национальную принадлежность, как бы слился с ней.Численность этноса также оказывает существенное влияние на его статусныепозиции. Во-первых, численно доминирующий этнос имеет больше шансовсформировать оптимальную социально-классовую структуру. При этом облада-ющие властью группы, как правило, проводят политику в интересах своейэтнической общности.Однако в бывшем Советском Союзе в течение длительного времени пра-вящие группы (в официальной структуре власти) стремились быть как быбезнациональными. Конечно, все представители их имели запись в «пятойграфе», но в своей практической деятельности вынуждены были руководствовать-
Таблица 5
Мнение о сильной выраженности некоторых качеств в характере своего этноса (в % к количествуопрошенных каждого этноса в целом по России и в республике Татарстан)Качества характера Русские Татары целом по России Проживающие:
Доброжелательность 81.5 84,5 85.6 87,8
Гостеприимство 83.5 86,2 88.5 90.4
Аккуратность 50.7 67.3 72.6 75,5
Трудолюбие 67.9 82,7 83.5 86,0
Культурность 41.4 70,6 71,3 75,4
Честность 66,3 77,6 72,6 75.4
ся наднациональными интересами. Даже ассимиляторство, так называемая«русификация» была лишь вариантом, «всесоюзным уровнем» национальнойунификации, сводящейся в итоге не к изменению национальности, а к утратенациональных интересов. Так, если на уровне всей страны унификация осуществ-лялась при помощи некоторых атрибутов русского этноса, то на уровне союзныхреспублик то же самое делалось с помощью атрибутов доминирующего в даннойреспублике этноса (паспортная «таджикизация» узбеков и «узбекизация» таджикови т.д.).Во-вторых, численность этноса определяет некоторые важные особенностиего системы ценностей и структуры социальных контактов. Для представителейотносительно малочисленной группы в силу реальной или мнимой угрозыисчезновения их этничность самоценна, она оберегается сознательно и неосознанно.Представление о собственной уникальности, неповторимости национальных осо-бенностей формирует мнение о высокой значимости этого статуса. Тому жеспособствует и структура социальных контактов, среди которых, естественно,большое место занимают межэтнические. Представители более крупных народ-ностей как бы находятся в другом измерении — у них гораздо меньше поводовдумать о сохранении национальной самобытности, их социальные контактыи так в основном мононациональны.Следующим фактором, влияющим на уровень этнического статуса являетсятип расселения — дисперсный или компактный. Дисперсное расселение определя-ет более тесные межэтнические контакты, что, в свою очередь, дает возмож-ность для их сравнения и ведет к формированию представлений об этническомстатусе. Основу выборочной совокупности нашего исследования составилирусские. Это дало возможность проследить, как некоторые представлениярусской молодежи изменяются в зависимости от типа расселения. Была выделе-на группа русских, проживающих в Татарстане, и осуществлено сравнениес русскими (в целом по России) и татарами (Татарстан и Россия). Как вы-яснилось, тип расселения и сопутствующие ему факторы оказали большое влияниена оценку ряда качеств этнического характера (табл. 5).Сравнивая данные таблиц 4 и 5, мы видим, что у молодежи (как русской,так и татарской), проживающей в Татарстане положительность оценки своегоэтноса усилилась по сравнению со всероссийской выборкой. Но если у татарскоймолодежи это увеличение в основном не выходит за рамки 5%, то у русскойоно значительнее.Можно предположить, что при высокой плотности этнических контактови возникающей в этих условиях конкуренции (причем любая ситуация конкурен-ции воспринимается как этническая, если ее субъекты — представители разныхэтносов) при численном доминировании другой национальности русские по при-26меру своих соседей также начинают острее осознавать собственную этничность.Происходит повышение значимости этностатусной системы со всеми сопутст-вующими изменениями в групповом сознании.Сохранение более высокого уровня оценок качеств характера своего этносататарской молодежью в условиях компактного и дисперсного проживанияявляется исключением из отмеченной зависимости и свидетельствует лишь о том,что условия существования малого народа в окружении большого постоянноактивизирует его национальное самосознание.Конечно, этот процесс не является прямолинейным и жестко предопре-деленным каким-то одним фактором. Условия, дающие толчок повышениюзначимости этностатусной системы у русских, складываются, как правило,в союзных и автономных республиках и иных национально-территориальныхобразованиях. То есть там, где русские, украинцы и белорусы вдруг превра-щаются в русскоязычное некоренное меньшинство (так же, как и многие пред-ставители малых этносов и потомки от смешанных браков).Постепенно в среде «коренных» и «некоренных» формируются особые, аиногда полярно противоположные интересы и установки. На этой же почверасходятся части единого этноса, оказавшиеся в разных этностатусных пози-циях. Если в целом, согласно результатам опроса, по Российской Федерациирусские несколько сильнее, чем татары, заинтересованы в наведении дисципли-ны и порядка (соответственно 20,5% и 19,4%), то в Татарстане в этом болеезаинтересованы татары (соответственно 21,9% и 15,5%), а русские считаютособо актуальным развитие гласности и демократии (17,2%). Приоритет корен-ного этноса, кто бы ни был в этой роли, как бы подразумевается в сознании людей,а порядок и дисциплина считаются способами его обеспечения.Особая роль в системе этнического статуса принадлежит типу этническойсреды. Очевидно, что контакт с индивидом (группой) — носителем родственногоязыка и культуры — будет иметь определенную специфику по сравнению с кон-тактом вне культурно-языкового родства. Так, польский ученый Ю. Хлебовчиквыделил «стыковое национально-языковое пограничье» и «пограничье переходное»[7], принимая во внимание именно степень этноязыкового родства. Первоепонятие относится к территориям, где сосуществуют столь разные группы,как, например, польские и немецкие. Второе определяет группы родственныес этноязыковой точки зрения.Близость социокультурных систем контактирующих этносов значительновлияет на формирование этностатусных представлений. Можно сказать, что саммеханизм этого статуса социокультурно предопределен: сравнение в системе«мы — они» осуществляется по-разному представителями различных социокуль-турных общностей. Причем чем дальше типологически «разнесены» социо-культурные системы контактирующих этносов, тем более отличаются механизмыформирования этностатусных представлений.В СНГ объединились нации зачастую весьма далеких друг от друга социо-культурных типов. Значительную часть Содружества составляет огромная этно-контактная зона, которую условно можно обозначить как «Восток—Запад».Его будущее, без преувеличения, зависит от развития событий в этой зоне.Можно выделить две специфичные черты формирования здесь этническихстатусов. Они с некоторыми вариациями присущи и более дробным подразде-лениям внутри этноконтактной зоны «Восток—Запад» (например, северо-кавказ-ский или среднеазиатский).Прежде всего здесь соседствуют и взаимодействуют этносы, представляющиетак называемую «культуру вины» и «культуру стыда». Сами названия условны(хотя и традиционны), но дело не в них, а в стоящем за ними содержании. Но-сителями «культуры вины» являются главным образом этносы европейскогокультурного круга, а «культуры стыда» — восточного.«Вина» связана с озабоченностью индивида внутренней правотой, а «стыд»
—
с озабоченностью оценкой его достоинств другими, что предопределяет необ-ходимость скрывать неудачи, слабость, зависимость. «Культура стыда» несетотпечаток локальности, так как ориентирует сознание индивида преимущественнона собственную общину: «стыд» существует только в отношениях между «своими».Достоинство и бесчестье соотносятся с внешними формами контроля: осуждение,наказание, похвала [8, с. 211]. Бессмысленно спорить, какой из этих типовлучше, какой — хуже. Важно, что они — реальны.Конечно, в настоящее время не существует этносов и этнических групп,сохранивших "культуру вины» или «культуру стыда» в первозданном виде.Процессы взаимного влияния зашли уже достаточно далеко. Но все же сохранившая-ся ориентация «на своих» продолжает делать этностатусную систему носителей«культуры стыда» очень устойчивой — «свои» всегда являются представителямисвоего этноса. В то же время этностатусная система, возвышая «своих» над«не своими», еще более усиливает локальную ориентацию индивида.Необходимо подчеркнуть, что в настоящее время ни один регион бывшегоСССР не остается в стороне от основных тенденций развития мира. Это —интеграционные тенденции на основе общечеловеческих ценностей в Европе итотальной исламизации Востока. Влияние этих процессов неоднозначно проявля-ется среди этносов различных культур в государствах Содружества. Причем,если общечеловеческие ценности предполагающие самоценность личности, ане ее национальной принадлежности, действительно постепенно становятсяобщечеловеческими, разрушая локальные ориентации людей, сохраняя при этомих этничность, то исламский фактор будет позитивно влиять на устойчивость«своих», усиливая локальную ориентацию.Нельзя не учитывать, что исторические пути этносов в этноконтактнойзоне «Восток—Запад» сложились так, что некоторые стадиальные по своейсути характеристики (например, широкая сеть родственных связей, многодет-ность, нерасторжимость брака по инициативе женщины2) более полно сохра-нились преимущественно у представителей «культуры стыда». «Национальныйренессанс», развернувшийся на наших глазах, способствует дальнейшей консер-вации этих характеристик. С другой стороны, «этнический романтизм», мышле-ние по схеме «прошлое как идеал будущего» характерны и для многих предста-вителей «культуры вины».Таким образом, в зоне «Восток—Запад» вышеприведенные характеристикирассматриваются как безусловно положительные обоими субъектами этническогоконтакта. А это создает предпосылку для осознания неравности этническихстатусов (условно говоря, «мы — лучше, потому что сохранили честь, верностьи т.д. и даже „они" это признают»).Применительно к молодому поколению можно сказать, что этот ориентирпо-новому определяет ее геополитические ориентации и в ближайшей перспективезаметно повлияет на национальные движения.Этнический статус в системе идеологических отношенийЭтнический статус существует не только на уровне обыденного сознания.В определенные моменты общественного развития, в «минуты роковые» нацио-нализм выходит на первый план и формируется в определенную идеологию.У нас эта идеология оказалась связанной с существованием унитарногогосударства, а также с движениями за национально-территориальное само-определение. Безусловно, право на самоопределение —- неотъемлемое для каждо-го народа. Но в стране нет такого национально-территориального образования,которое могло бы выйти, никого не уводя с собой: наряду с доминирующим2 Перечисленные характеристики приведены не как доминирующие у этносов данной культуры,а в качестве примера более полного их сохранения этими народами.28этносом в любой республике есть другие дисперсные либо компактные этносы,этнические группы. При этом субъекты отделения отрицают право «водимых»на самоопределение. «...Поступай только согласно такой максиме, руководствуяськоторой, ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщимзаконом» [9, с. 260] — категорический императив Канта здесь, к сожалению,не срабатывает. «Спотыкается» этот универсальный закон человеческих взаимо-отношений об интересы наций, экономические и политические, которые упа-кованы в обертку этностатусных представлений.Первое идеологическое обоснование системы — выделение «коренных» и«некоренных» этносов, этнических групп. Цель обозначается предельно просто —коренные имеют право на самоопределение, некоренные — нет. Но уже самопротивопоставление коренные — некоренные содержит в русском языке оттеноксортности, различия в качестве и не очень соответствует элементарным поня-тиям о равенстве.Кроме того, сами термины недостаточно точны. На уровне обыденногосознания «коренной этнос» — тот, который издавна проживает на данной тер-ритории и имеет здесь свою государственность. Однако абсурдность принципа,по которому народы в нашей стране наделялись или не наделялись государст-венностью, уже вполне очевидна.Что же касается длительности проживания... Как долго должен народ про-живать на какой-либо территории, чтобы стать «коренным»? Гагаузы в Буджак-ской степи с XVIII в. — коренной этнос? Караимы в районе Тракая с XIV в. —коренной? Список можно продолжить. Где та хронологическая грань, котораяотделяет коренных от некоренных? Достаточно ли жизни одного поколения,или же необходимо шесть?Эти вопросы неразрешимы в принципе. Обычно их просто игнорируют,подразумевая, что всем и так понятно, кто здесь коренной, а кто к таковымне относится. Идеологическое подкрепление подобному разделению ищут и в архео-логии, обеспечивая себе автохтонных предков на случай, если принцип кореннойнации придется в ходе спора довести до абсурда.Этностатусная система, вознесенная на уровень идеологии, предполагает,что доминирующий в данном национально-территориальном образовании этносбудет пользоваться особыми правами, но в то же время надежно защититправа других на своей территории. В качестве гарантии предлагаются ссылкина положительные черты национального характера своего коренного этноса.Однако есть многочисленные свидетельства, что это убеждает далеко не всех.Доказательства — многочисленные митинги протеста, акты гражданского непо-виновения и беженцы, беженцы... Людей гонят страх и унижение. Страх погиб-нуть из-за того, что ты «не той>> национальности, и унижение быть ранжирован-ным по критерию этнической принадлежности.Итак, право на самоопределение есть неотъемлемое право народа. Лучшебыть добрыми соседями, чем плохими родственниками. Но этностатусные пред-ставления на уровне идеологии и политики — серьезный фактор дестабилизациимежэтнических отношений.Можно утверждать, что попытки придать статусный характер классовомуделению общества не увенчались успехом, не были взяты на вооружениеобщественным сознанием. Если бы это произошло в системе социального ста-туса, доминирующей стала бы подсистема «классово-прослоечного» статуса:рабочие — колхозники — интеллигенция. Однако люди все же оценивают другдруга по иным критериям. Этностатусные представления хотя и существовали,но не могли оформиться в идеологию, стать убеждением большинства.Сейчас эта идеология захватывает умы и сердца большинства, вне зависи-мости от национальной принадлежности. По данным нашего исследования,в 1990 г. 31% российской молодежи всех национальностей, представленныхв выборке, был убежден, что некоторые отрицательные черты, пороки человека
Таблица 6
Распределение ответов на вопрос «Приходилось ли Вам лично сталкиваться с проявлением
национализма?». %
Варианты Постоянно Часто Редко Никогда
Среди представителей национальности респон-
дента
2.3 9.4 33.1 49,1
Среди представителей другой национальности 3,4 19.4 32,8 38.0
связаны с его национальной принадлежностью; 40,7% уверены в обратном;
28,3% затруднились ответить.
Учтем, что нарастание межэтнической напряженности — кумулятивный процесс
с накапливающимся эффектом, и возможные вспышки новых конфликтов будут
все сильнее раскручивать маховик взаимного негативного отношения. Нельзя
не видеть и возрастающее влияние ползучего бытового шовинизма на взаим-
ную оценку народов. Межэтническую напряженность создают не только этни-
ческие конфликты в стадии кризиса, с их насилием и кровью, но и в быту.
В процессе опроса выяснилось, что проявления бытового национализма (в худ-
шем его значении) — отнюдь не редкость. Респонденты всех национальностей
оценили представителей своего этноса более либерально, чем других (табл. 6).
Эта либеральность оценки «своих» является элементом этностатусных пред-
ставлений: «мы» — лучше, мы даже допускаем меньше националистических
выходок, хотя сами страдаем от «них».
Следует подчеркнуть, что в молодежной среде чаще всего именно на бытовом
уровне межэтническая напряженность приобретает форму конфликта. Своеобраз-
ным катализатором в сфере группового сознания при этом выступает неравенство
этнических статусов. Умноженная на юношеский максимализм неравностатусная
ситуация легко переводит противоречия интересов в прямое насилие. Идеоло-
гическая обработка, предшествующая конфликту, лишь освящает его: это уже
как бы и не насилие, а «священная война» с «неверными», «некоренными» и т.д.
Конечно, ограниченные рамками журнальной статьи, мы рассмотрели лишь
некоторые общие и специфические проблемы межэтнических отношений. Надо
иметь в виду, что этнический статус не придается индивиду одномоментно,
а формируется в длительном процессе социализации и этнизации. Поэтому
оценка состояния этих отношений в условиях поиска путей вывода общества
из кризиса имеет значение не только для молодежи, олицетворяя динамиче-
ский аспект этнического статуса в целом.
ЛИТЕРАТУРА
1. Руткевич М.Н. Диалектика в социологии. М.: Мысль, 1980.
2. Войны однополчан // Век XX и мир. 1990. N 11.
3. Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М.: Наука, 1989.
4. Поршнев В.Ф. Социальная психология и история. М.: Наука, 1979.
5. Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии. М.: Прогресс, 1969.
6. Общий свод по империи результатов разработки данных 1 Всеобщей переписи 28 января 1897 г.
СПб., 1905. Т. 2.
7. Хлебовчик Ю. Роль и функции двуязычия в процессе образования наций // Формирование
наций в Центральной и Юго-Восточной Европе. М.: Наука, 1981.
8. Проблемы философии культуры. Опыт историко-материалистического анализа. М.: Мысль, 1984.
9. Кант И. Критика практического разума. Т. 4. Ч. I.
Часть вторая
Бытие человека в культуре