Виды невербальной информации и особенности их восприятия

В системе речевого общения можно выделить до девяти видов невербальной информации (НИ), передаваемой особен­ностями звукопроизношения, т. е. средст­вами фонации:1) эмоциональную, 2) эсте­тическую, 3) индивидуально-личностную, 4) биофизическую, 5) социально-группо­вую, 6) психологическую, 7) пространст­венную, 8) медицинскую, 9) информацию о физических помехах, сопровождающих процесс речевого общения. Эти виды НИ могут быть переданы и средствами кине-сики с учетом специфики зрительного информационного канала. Каждый из перечисленных девяти видов НИ можно условно разделить на значительное число подвидов, так что в целом можно насчи­тать сотни разновидностей невербальной информации, характеризуемой соответст­вующим числом словесных определений и характеристик. Рассмотрим кратко виды НИ, передаваемые особенностями звуко­произношения, т. е. средствами фонации.

Эмоциональная информация

С.Л. Рубинштейн писал: «Для подлин­ного понимания не только текста речи, но и говорящего, не только абстрактного «словарного» значения его слов, но и того смысла, который они приобретают в речи данного человека в данной ситуации, очень существенно понимание эмоцио­нально-выразительного подтекста, а не только текста» [Рубинштейн, 1976].

Следует различать направленностьэмо­циональной экспрессивности говорящего:

а) на партнера (партнеров) по общению;

б) на предмет разговора; в) на самого себя, что предполагает совершенно различный психологический характер воздействия выражаемой эмоции на коммуниканта и его реакцию. Восприятие эмоциональной информации зависит от степени выражен­ности эмоции в голосе и ее вида. Иссле­дования показали большую надежность адекватного восприятия таких эмоций, как



3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ


 


гнев и страх, по сравнению с эмоцией радости. С эволюционно-исторической точки зрения это можно объяснить большей социально-биологической значимостью эмоций гнева и страха (как сигналов уг­розы и опасности) по сравнению с эмо­цией радости (как сигнала комфорта и удовольствия). С акустической точки зре­ния эмоции гнева и страха закодированы более выразительными и надежными сред­ствами, чем эмоция радости [Морозов, 1977]. Существенно различны индивиду­альные способности людей к восприятию эмоциональной информации.

Эмоциональный слух

Для характеристики эмоциональной импрессивности, т. е. способности человека к адекватному восприятию эмоциональной информации, предложено понятие эмоцио­нальный слух[Морозов, 1985, 1988, 1991, 1993, 1994]. Если фонетический речевой слух обеспечивает способность человека воспринимать вербальное смысловое содержание речи, эмоциональный слух (ЭС) — это способность к определению эмоционального состояния говорящего по звуку его голоса. В музыкальном искусст­ве ЭС — это способность к адекватному восприятию и интерпретации тонких эмоциональных оттенков музыкальных звуков.

В теоретическом плане ЭС определен как сенсорно-перцептивная часть системы невербальной коммуникации, специализи­рованная к адекватной оценке эмоцио­нальной информации в звуковой форме.

В отличие от речевого слуха, центр которого расположен в левой височной зоне мозга (зона Вернике), центр эмоцио­нального слуха находится в правой височной области. Нарушение этой зоны (например, при инсульте) приводит к неспособности адекватно воспринимать и узнавать зна­комые мелодии, голоса, эмоциональную интонацию речи.

Тест на эмоциональный слух.Для оценки индивидуальных и типологических раз­личий людей по степени развитости ЭС разработаны специальные психоакусти-


ческие тесты, представляющие собой наборы эмоционально окрашенных фраг­ментов звуковой речи, пения, музыки, полученные с участием профессиональных актеров, певцов, музыкантов [Морозов, 1977, 1985, 1993, 1994]. Процедура иссле­дования позволяет с достаточно высокой степенью объективности выявить способ­ность любого человека к адекватному вос­приятию эмоциональной интонации (речи, пения, музыки) и количественно оценить ее в баллах, точнее — в процентах правильной идентификации всех прослу­шанных индивидом эмоционально окра­шенных фрагментов речи, пения, музыки. Преимущество подобных невербальных тестов над вербальными тестами-опросни­ками, доминирующими в психологической науке, состоит в том, что с их помощью можно получить более адекватные оценки способностей и свойств обследуемых людей, в частности эмоционально-эстети­ческого восприятия.

Среднестатистический нормальный индивид обладает эмоциональным слухом в 60—70 баллов (так подобраны тесты). Но встречаются люди с эмоциональным слухом всего лишь на 10—20 баллов, что можно характеризовать как «эмоциональ­ную тугоухость» или даже «глухоту», об­наруженную, в частности, у детей, воспи­тывающихся без родителей в детском доме [Пашина, 1991], улиц, страдающих алко­голизмом и наркоманией [Серебрякова, 1995]. Встречаются обладатели сверхвысо­кого эмоционального слуха (до 90—95 бал­лов) среди музыкантов, дирижеров хоров, вокалистов, ведущих артистов балета [Фе­тисова, 1991]. Дети 1-2-го классов обще­образовательной школы имеют эмоцио­нальный слух от 26 до 73%, в среднем 45— 60 баллов.

Исследования показали статистически надежную корреляцию ЭС с такой психо­логической характеристикой, как эмпатия(тестируемой по опроснику Меграбяна), высокую повторяемость результатов тес­тирования аналогичных возрастных и про­фессиональных групп людей, что сви­детельствует о валидности и прогностич-ности теста на ЭС.



3.9. Невербальная коммуникация в системе речевого общения


 


Эстетическая информация

Словесные определения эстетической информации речи и голоса носят оценоч­ный характер: нравится — не нравится, приятный — неприятный, нежный — гру­бый, чистый — хриплый и т. п. Важней­шие особенности эстетической информа­ции — образность и метафоричность; эстетические характеристики голоса как акустического явления не ограничиваются чисто акустическими определениями (звонкий — глухой, высокий — низкий), но заимствуются из области других сен­сорных ощущений, например зрительных (яркий — тусклый, светлый — темный), кожно-тактильных (мягкий — жесткий, теплый - холодный) или мышечных (лег­кий — тяжелый) и даже вкусовых (голос бывает сладкий, сочный, кислый, с горечью) и т. п., а также дают представление о фи­зиологических особенностях образования звука в голосовом аппарате человека (груд­ной, горловой, носовой, напряженный, свободный, вялый), состоянии здоровья (болезненный), утомлении (усталый) и т. п. К тому же слушатели способны наделить голос даже нравственными категориями, например назвать звук «благородным». Это относится, скорее, к человеку — облада­телю голоса, но такая категория — «бла­городный» звук — бытует и у инструмен­талистов, например скрипачей, пианистов, трубачей и др.

Эстетическая информация принадле­жит к числу наименее исследованных, но несомненно значимых психологических характеристик человека. С лингвистичес­кой точки зрения не важно, каким темб­ром голоса произнесена та или иная фраза. Однако ее психологическое воздействие существенно зависит от эстетических ха­рактеристик голоса. Это определяется сформированными у людей стереотипами психологического восприятия говорящего: слушатели склонны приписывать наиболь­шие достоинства людям с эстетически со­вершенной по звучанию речью (приятный тембр, интонации и т. п.) по сравнению с эстетически несовершенной речью. Спе­циально проведенные сравнительные экспериментальные исследования магни­тофонных записей речи группы драмати-


ческих артистов, обладающих эстетически совершенными речевыми качествами, и группы бизнесменов, речь которых была оценена эстетически более низкими бал­лами, показали, что слушатели статис­тически достоверно приписывают обла­дателям красивой речи не только более интеллектуально-эстетические и психо­логические качества (симпатичность, ин­теллигентность, образованность, добро­желательность, великодушие, чувство собст­венного достоинства), но и наиболее вы­сокие деловые и партнерские качества (компетентность, надежность, инициатив­ность, энергичность, уверенность, заинте­ресованность), лучшее состояние здоровья [Морозов, 1995].

Приведенные результаты находят под­тверждение в исследованиях американских и немецких психологов, показавших, что люди склонны наделять достоинствами внешне наиболее красивых и симпатичных людей по сравнению с менее красивыми [Красота и успех, 1995].

Эмоционально-эстетическая информация как категория искусства

Эстетическая информация, близкая по своей природе к эмоциональной и потому нередко объединяемая термином эмоцио­нально-эстетическая,играет особую роль в различных видах искусства: изобрази­тельного (живопись, скульптура и др.), сценического (драматическое, вокальное, музыкальное, инструментальное). Так, например, в вокальном искусстве различ­ные типы певческих голосов (бас, баритон, тенор, сопрано, меццо-сопрано, контральто) являются эстетическими категориями с определенными звуковысотными и темб­ровыми характеристиками, позволяющими создавать конкретные сценические образы музыкально-художественных произведе­ний, характеризующихся яркой индивиду­альностью. По критериям эмоционально-эстетической информации различаются также разные жанры и виды вокально-музыкального искусства (академическое, оперно-концертное, эстрадное, церковное, хоровое, сольное, ансамблевое пение и т. п.).



3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ


 


Вокальное искусствопринадлежит к числу комплексных, синтетических видов, поскольку эмоционально-эстетическое воздействие осуществляется как вербаль­ными средствами — словом, так и невер­бальными, т. е. необычным акустическим строением певческого голоса, о чем писал еще Р. Вудвортс [1950] и свидетельствуют современные исследования [Морозов, 1977; Morozov, 1996]: а) увеличением дли­тельности гласных; б) большим диапазо­ном изменения силы (более 30 дБ) и вы­соты голоса (до двух октав и более); г) действием вибрато (амплитудно-частотных модуляций голоса с периодич­ностью 5—7 Гц); д) певческим тембром, характеризующимся повышенной звон­костью и полетностью, что определяется наличием в спектре певческого голоса так называемой высокой певческой форманты (т. е. значительно усиленные обертоны 2500—3000 Гц, расположенные в зоне максимальной чувствительности слуха); е) особым использованием фонетических средств эмоционально-эстетического воз­действия [Морозов, 1977].

В последнее время обнаружено, что такие эмоционально-эстетические катего­рии, как минор и мажор, реализуются в вокальном искусстве специфическим перераспределением частотного располо­жения обертонов голоса [Морозов, Кузне­цов, 1994]. Указанное явление, получив­шее название «феномен квазигармо­ничности», лежит в основе и эмоцио­нальной выразительности голоса (как в пении, так и в речи); выражение гнева, а также страха характеризуется зна­чительным нарушением гармоничности обертонов (до 5-9 %) по сравнению с дру­гими эмоциями и нейтральным звучанием.

Роль средств массовой коммуникации.Эмоционально-эстетические характерис­тики речи особенно необходимы для лиц речевых профессий (дикторы радио, ТВ, лекторы, пропагандисты, педагоги, поли­тики, общественные деятели и т. п.). Мно­гомиллионная аудитория радио и ТВ не только дает свою критическую оценку выступающим (по эстетическому, психо­логическому воздействию их речи), но и формирует под их воздействием эстетичес­кие свойства собственной речи. Средства


массовой коммуникации — радио, ТВ — всегда были образцом, эталоном высокой эстетической культуры речи. Достаточно вспомнить хотя бы голоса наших выдаю­щихся дикторов Ю. Левитана, О. Высоц­кой и других мастеров дикторской речи. Сегодня, к сожалению, мы становимся свидетелями резкого снижения эстетичес­ких свойств речи выступающих по радио и ТВ: высокопрофессиональных дикторов сменили журналисты, часто не имеющие никакой дикторской подготовки, порой со множеством речевых недостатков тембра голоса, орфоэпии, интонации и т. п. Факт, достойный сожаления, поскольку воспи­тательная сила радио и ТВ огромна; вуль­гарная манера публичного речевого пове­дения предлагается как норма, эстетичес­кий эталон высококультурной русской речи предан забвению. По мнению ряда авторитетных специалистов по дикторской речи, в частности И.Е. Прудовского, мно­гих лингвистов, фонетиков, психологов, искусствоведов, необходимо принять серь­езные меры к возрождению культуры ре­чевого поведения и прежде всего — про­фессиональной речи на радио и ТВ.

Индивидуально-личностная информация

Индивидуально-личностная информа­ция, позволяющая узнавать знакомых по голосу (например, по телефону, за вход­ной дверью и т. п.), принадлежит к числу наиболее специфичных характеристик каждого человека. В этом отношении она сопоставима с дактилоскопическими узо­рами на отпечатках пальцев и внешним видом человека. Встречающееся иногда сходство голосов, вызванное, например, семейной мимикрией или искусным звуко­подражанием, тем не менее при детальном анализе на слух опытных экспертов-ауди- • торов и особенно с помощью современ­ных акустических методов (фоноскопия) выявляет ряд существенных различий. Высокая индивидуальная специфичность и практическая неповторимость голоса каждого человека позволяет использовать данное сходство в банковском деле как средство верификации личностии автома­тического обеспечения строго индивиду-


31?

3.9. Невербальная коммуникация в системе речевого общения


 


ального доступа к сейфу его владельца, а также в криминалистике для опознания правонарушителей и т. п.

Высокая специфичность индивидуально-личностной информации речи опреде­ляется присущими каждому человеку осо­бенностями тембра голоса, его высоты, интонационных модуляций речи, темпо-ритмических характеристик, а также ати­пичных речевых проявлений: покашлива­ние, смех, особенности фонетики, нару­шения речеобразования, заикание, карта­вость, дизартрии и т. п. По данным В.И. Воячека, в старой Италии в паспорте человека наряду с другими его отличитель­ными чертами отмечались свойства голоса. Звуковысотные и тембральные особен­ности голоса человека обусловлены непо­вторимыми индивидуальными различиями в строении гортани, голосовых связок (складок — по современной терминологии), их длины, толщины, жесткости, а также объема и формы резонаторных полостей, влияющих на тембр. Весьма существенное влияние на голос оказывают индивидуаль­ные психофизиологические особенности личности: тип нервной системы, темпера­мент, пол, возраст и др.

Экспериментальные исследования по­казывают высокую степень надежности распознавания людей на основе индиви­дуально-личностной информации голоса: до 98 % и более на выборке в несколько десятков магнитофонных записей знако­мых и незнакомых голосов (речевые фразы длительностью 3-5 с) при наличии типич­ного комнатного шума. Высокая надеж­ность опознавания знакомых голосов со­храняется и при их инвертированном во времени звучании [Пашина, Морозов, 1990], что свидетельствует о большой по­мехоустойчивости данного вида невербаль­ной информации.

Биофизическая информация

Биофизическая информация, характе­ризующая половые, возрастные различия людей, а также их рост и вес, в опреде­ленной мере отражает и индивидуально-личностные особенности. Ее основное отличие от индивидуально-личностной


информации: она характеризует принад­лежность человека к определенной кате­гории по биофизическим критериям (пол, возраст, рост, вес), т. е. несет не сугубо индивидуальные, а типологические, груп­повые (среднестатистические) черты ука­занных категорий людей. По этому крите­рию данный вид информации может быть причислен к социально-групповой катего­рии, поскольку по крайней мере половые и возрастные группы можно рассматривать и как социальные категории. Специфич­ность биофизической информации в том, что она связана в основном с биологичес­кими, физическими (анатомическими) свойствами людей (пол, возраст, рост, вес) и определяется ими.

Надежность определения биофизичес­ких характеристик говорящего по его го­лосу достаточно высока и составляет: для пола — 98,4%, возраста - 82,4% (7,4 ±2,9 года), роста — 96,7% (5,6 ±2,6 см), веса — 87,2% (8,6 ±3,1 кг) [Морозов, 1993]. Точ­ность определения указанных характе­ристик существенно зависит от возраста слушателей, которые лучше всего опреде­ляют возраст говорящих, близкий к собст­венному. При этом молодые слушатели (17—25 лет) склонны занижать годы тех, кто старше их по возрасту, и тем больше, чем возрастная разница «говорящий — слушатель» больше. Дети допускают су­щественно (в 1,5-2 раза) большие ошибки в определении биофизических характерис­тик говорящих. Таким образом, адекват­ность восприятия биофизической инфор­мации речи определяется социальным опытом аудиторов.

Медицинская информация

Медицинская информация отражает
состояние здоровья говорящего и харак­
теризуется известными терминами (голос
«больной», «болезненный» и т. п.). Они
указывают как на специфические виды
заболеваний, связанные с нарушением
работы голосового аппарата и органов ар­
тикуляции, так и на общее болезненное
состояние организма. В этой связи можно
выделить три основных подвида медицин­
ской информации. •,


I

1. Фониатрическая информацияхарак­теризует состояние голосового аппарата по формированию гласных звуков, т. е. нару­шение голоса. Например, при различного рода простудных заболеваниях (острый ларингит) голос приобретает сиплый ха­рактер (дисфония) или вообще пропадает (афония) ввиду несмыкания голосовых связок. Острый ринит приводит к харак­терной при насморке гнусавости тембра. Фониатрическая информация является важным диагностическим показателем степени выраженности заболевания голоса профессионалов (певцы, актеры) и ис­пользуется врачами-фониатрами в кли­нической практике (фоническое прослу­шивание). Применение современной ап­паратуры позволяет объективизировать этот вид диагностики, придав ему коли­чественные критерии (изменение наруше­ний силы голоса, тембра по спектральным характеристикам и т. п.). Весьма распро­страненным заболеванием этого вида у профессионалов (певцы, актеры) является фоноастения,характеризующаяся слабостью голоса, уменьшением звуковысотного и динамического диапазонов и др. В отличие от острых воспалительных заболеваний при фоноастении отсутствуют видимые ее проявления в лорорганах, что заставляет искать причины в переутомлении цент­рально-нервных механизмов регулирова­ния голосового аппарата.

2. Логопедическая информацияхаракте­ризует степень нарушения артикуляторных процессов речеобразования. Они в свою очередь подразделяются на виды, связан­ные с периферическими нарушениями артикуляции (дизартрии, косноязычие, картавость и др.) и с центральными нару­шениями, например заиканием, которому особенно подвержены дети и многие взрослые (до 5-8 % населения). Последний вид недуга является крайне неприятным ввиду состояния психологического угне­тения больного, у которого еще с детства (из-за постоянных насмешек товарищей) может сформироваться комплекс неполно­ценности. По этой причине, а также вслед­ствие неясности психофизиологических механизмов заикания и неэффективности терапии данное нарушение речи относится


3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ

к серьезным социально-психологическим и медицинским проблемам.

3. Информация об общем медицинском состояниисвязана с источником заболева­ния не напрямую (как Фониатрическая и логопедическая информация), а опосредо­ванно, главным образом через психику больного в результате понижения его об­щего тонуса, угнетенности психического состояния, озабоченности исходом болезни и т. п., а в определенной мере и наруше­ния физического состояния (затрудненное дыхание и др.). Все три вида медицинской информации в той или иной степени свя­заны со спецификой заболевания и ис­пользуются опытными клиницистами в диагностических целях.

Информация о помехах

Информация о помехах, сопровожда­ющих процесс речи, также может быть немаловажной для слушателя. Помехи бывают разного происхождения. Так, на­пример, электроакустические шумы в те­лефонном тракте, никак не связанные с личностью говорящего, являются индиф­ферентной помехой. Шумы же в помеще­нии, откуда ведется телефонный разговор, могут нести уже определенную информа­цию о говорящем, свидетельствуя о его взаимодействии с другими людьми, место­нахождении, например, на вечеринке (гул голосов, музыка) или на улице (шумы транспорта) и т. п. Этот вид информации может иметь особое значение в кримина­листике для выяснения обстоятельств дела, связанных с личностью данного человека, и т. п.

Пространственная информация

Пространственная информация — это информация о пространственном распо­ложении говорящего по отношению к слу­шателю: азимут (справа, слева, спереди, сзади), расстояние, движение (удаление, приближение, передвижение вокруг слу­шателя и т. п.). В основе пространствен­ного восприятия лежит бинауральный механизм слуха,т. е. восприятие двумя



3.9. Невербальная коммуникация в системе речевого общения


 


ушами. Установлено, что смещение источ­ника звука в сторону фронтального центра восприятия, например вправо, приводит к запаздыванию прихода звуковой волны в левое ухо по сравнению с правым (эффект предшествования). Величина запазды­вания определяется разностью расстояний от источника звука до правого и левого уха, деленной на скорость звука в воздухе (340 м/с). В случае максимальной раз­ности (для говорящего сбоку слушателя) запаздывание приблизительно определя­ется разностью расстояний между ушами, т. е. около 21 см, и составляет около 0,6 мс. При небольших смещениях источника звука, близких к фронтальному располо­жению, запаздывание может составить около 0,04 мс (минимально ощутимая раз­ность во времени). Этого опаздывания достаточно, чтобы человек идентифициро­вал источник звука либо немного справа, либо слева. Другим фактором является экранирующее действие головы, в резуль­тате чего звук к дальнему уху приходит не только с запаздыванием, но и ослаблен­ный по интенсивности. Порог пространст­венной идентификации источника звука для слуха человека составляет всего 2,5-3,0°. Простейший опыт позволяет убедиться в справедливости временной теории прост­ранственной локализации звука: если у обычного врачебного фонендоскопа удли­нять или укорачивать одну из ветвей, т. е. трубок, ведущих к ушам, то субъективный звуковой образ будет смещаться в сторону, противоположную удлиненной ветви, или наоборот — в сторону укороченной трубки (опыт Урбанчича).

Важным психологическим свойством пространственного восприятия говорящего слушателем является так называемый «эффект вечеринки» (coctail party effect). Точнее — «эффект направленного внима­ния», или «эффект пространственной пси­хологической избирательности». Он состоит в том, что при наличии многих говорящих вокруг слушателя человек способен созна­тельно направлять свое внимание на инте­ресующего его собеседника, избирательно улучшать восприятие его речи при одно­временном подавлении (игнорировании) речи других говорящих людей. Специаль­ные опыты показали, что данный эффект


избирательного пространственного вос­приятия (т. е. обострение слуха) составляет свыше 10 дБ [Альтман, 1977]. Эффект на­правленного внимания может улучшить восприятие речи до 10-15% (по критерию разборчивости). Весьма важно, что данный психологический эффект направленного внимания проявляется не только при бинауральном пространственном восприя­тии, но в определенной мере и при вос­приятии монофонических магнитофонных записей, например одновременно зву­чащих голосов, и не только в условиях бинаурального (т. е. в свободном звуковом поле), но и моноурального прослушива­ния, как, например, при телефонном раз­говоре.

Социально-типологическая информация

Социально-типологическая информация характеризует, в частности, национальностьговорящего, что отражается в акценте, т. е. особенностях произношения фонетичес­ких элементов чужой речи в манере (фо­нетическом укладе), характерной для род­ного языка говорящего и обусловленной национально-историческими традициями языковой культуры [Зиндер, 1979]. Акцент может быть результатом отсутствия в род­ной речи ряда фонем и аллофонов, кото­рые говорящий заменяет близкими, но далеко не тождественными на слух носи­телей данного языка фонетическими эле­ментами своей речи.

Национальная специфика родного языка человека, говорящего на другом языке, проявляются также в интонацииречи, т. е. характерных для каждого языка особен­ностях распределения мелодических и ударных элементов речевых фраз. Инто­нация и фонетический уклад (база) чужого языка наиболее трудно усваиваются ино­язычными, даже при овладении ими сло­варным запасом, грамматикой и синтак­сисом иностранного языка. Поэтому акцент и интонация используются в криминалис­тике для опознания национальности гово­рящего. Не менее важную социально-типологическую информацию несет диалектговорящего (местный выговор, местные



3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ


 


наречия), свидетельствующий о регио­нальном происхождении носителей одного и того же языка (В.И. Даль) (например, «оканье» в Вологодской области, «аканье» — в Московской, диалектные особенности интонации и т. п.).

В речи человека отражается его соци­ально-иерархический статус (ранг)по от­ношению к слушателю, как, например, в диалоге «начальник — подчиненный», «учитель — ученик», «сильный — слабый», «независимый — зависимый» и т. п. На­чальственный, поучительный, покрови­тельственный, снисходительный, а нередко и раздражительный тон начальника или робкий, зависимый, а то и льстивый, угод­нический, самоуничижительный тон под­чиненного. Степень выраженности такого рода социально-иерархических особеннос­тей речи может определяться как диапа­зоном ранговых различий, так и психоло­гическими характеристиками коммуни­кантов, прежде всего — выраженностью чувства собственного достоинства.

Художественная литература и сцени­чески драматическое, оперное искусство дали множество примеров социально-иерархических особенностей речевого поведения людей в различных жизненных ситуациях, разумеется, не в целях подра­жания, а для защиты чести и достоинства человека, воспитания этого чувства худо­жественными средствами, осуждения при­меров унижения, а также добровольного или вынужденного самоунижения людей1.

Психологическая информация

Психологическая информация охваты­вает широкий круг личностных характе­ристик человека, которые в той или иной степени могут проявляться в невербальных (как, впрочем, и в вербальных) особенное-

'Типичный пример — исповедь Червяка в роман­се М.П. Мусоргского «Червяк»: «...ходят слухи, что будто граф... моя жена... Граф, говорю, приобретая, трудясь, я должен быть слепым. Да ослепит и честь такая! Ведь я червяк в сравненьи с ним, лицом та­ким, его сиятельством самим!». Музыка композито­ра, воспроизводящая интонации живой человеческой речи и исполнительное мастерство артиста-певца красочно дополняют невербальными средствами вер­бальный смысл монолога этого лишенного чести и достоинства «человека-червяка». ,


тях речи. Попытки установить по голосу такие психологические особенности гово­рящего, как воля, темперамент, экстравер-сия-интроверсия, доминантность, общи­тельность, интеллект, неискренность и др., были предприняты в экспериментальной психологии еще в середине нашего столе­тия [Ликляйдер, Миллер, 1963] и продолжа­ются по настоящее время. С определенной вероятностью каждый из перечисленных видов психологической информации при­сутствует в речи человека или проявляется в соответствующих ситуациях общения (см. с. 321-322).

Недавние исследования показали, что в речи человека хорошо различаются (как лингвистически, так и невербально!) та­кие важные психологические черты лич­ности, как чувства собственного достоин­ства и превосходства [Морозов, 1995]. При этом если чувство достоинства оцени­вается слушателями как весьма положи­тельное свойство говорящего (даже более высоко, чем, например, доброжелатель­ность), то чувство превосходства, наоборот, чаще всего —- как негативное качество. Известно, что эти чувства основаны на высокой самооценке личности, что в целом может и не вызывать негативной реакции, если, разумеется, самооценка говорящего в глазах собеседника не слишком завышена (самомнение). Однако чувства достоинства и превосходства различаются по критерию отношения к другому, т. е. к партнеру по общению: если чувство собственного до­стоинства сочетается с уважительным от­ношением к другому, то чувство превос­ходства — с занижением, недооценкой личностных качеств коммуниканта, пре­небрежительным к нему отношением (высокомерная снисходительность и т. п.). Естественно, что для любого человека, каков бы ни был его социальный статус по отношению к говорящему, это является унизительным и вызывает явную или скрытую реакцию протеста. Таким обра­зом, отношение коммуниканта к партнеру по общению, выраженное как вербальными, так и невербальными средствами, оказыва­ется для реципиента информацией особо важного значения. Справедливым в этой связи представляется бытующее у англи­чан определение понятия «джентльмен»:



3.9. Невербальная коммуникация в системе речевого общения


 


«Джентльмен — это человек, с которым любой другой человек чувствует себя джентльменом». Определение, подразуме­вающее, что всем известно, кто такой джентльмен, подчеркивает основной атри­бут джентльменского набора — демонст­ративную учтивость, уважительность, веж­ливость в общении со всеми.

Стоит, правда, заметить, что светская учтивость как демонстрация уважительного отношения к другому может иметь разную психологическую основу: 1) искреннее признание и уважение достоинства другого или, как подметил еще Ф. де Ларошфуко; 2) «желание всегда самому встречать веж­ливое обращение (независимо от призна­ния достоинств коммуниканта) и слыть об­ходительным человеком» [Ларошфуко, 1990]. При этом невербальные средства общения (интонация, тембр голоса, кине-сика) проявят себя по-разному: если в пер­вом случае они составят гармонический ансамбль с учтивыми словами, то во вто­ром — будут молчать, т. е. оставаться нейт­ральными, или даже противоречить словам (в случае реально низкой оценки собесед­ника говорящим). Указанная дисгармония вербально-невербальных смыслов лежит в основе нашего распознавания неискрен­ности высказывания, хотя фальшивая светская учтивость давно приучила людей удовлетворяться при обмене любезностями формальным смыслом произнесенных слов. Недаром поэтому говорится, что нет ничего более несносного, чем подробно отвечать на вопрос «как ваше здоровье?». Тем не менее надо признать, что вежли­вость в любом варианте есть вежливость — признак воспитанности, образованности, культуры человека, а в наше время — еще и недюжинной психологической выдержки, «джентльменского иммунитета» против процветающей грубости.

Психологический портрет человека по особенностям его голоса

Психологический портрет человека как описание его основных психологических свойств и особенностей обычно получают с помощью традиционных тестов-опрос­ников, направленных на выявление ука-

11 Современная психология '


занных характеристик обследуемого. Тео­ретической основой построения такого портрета является отражение многих психи­ческих и физических свойств и состояний человека в акустических характеристиках его речи и голоса [Морозов, W93, 1994, 1995]. Структуру психологического меха­низма распознавания слушателем (экспер­том-аудитором) личностных свойств гово­рящего по его голосу можно представить в виде четырех основных блоков, или звеньев цепи (информационного канала), связывающей говорящего со слушателем:

1-й блок — объективные (реальные) физические и психологические свойства говорящего;

2-й блок — объективные (реальные) акустические характеристики речи и голоса говорящего (интонационно-тембровые, темпоритмические и др.);

3-й блок — это субъективный образ речи и голоса говорящего, возникающий у субъекта восприятия — слушателя. Этот образ, как показали исследования, сущест­венно зависит от жизненного опыта субъ­екта восприятия, его языковой и общей культуры, разрешающих перцептивных возможностей слуховой системы по отно­шению к акустическим характеристикам речи (мелодический, тембровый, фонема­тический, ритмический, эмоциональный слух и др.);

4-й блок — субъективный образ гово­рящего человека, т. е. совокупность его индивидуально-личностных и типологи­ческих свойств, которыми он обладает в представлении субъекта восприятия (слу­шателя). Этот четвертый блок и есть пси­хологический портрет говорящего по особен­ностям его голоса,возникающий у слуша­теля. Естественно, что четвертый блок так же, как и третий, существенно зависит от многих субъективных свойств слушателя (жизненного опыта, знания людей, ассо­циативных свойств мозга и памяти, по­зволяющих связать те или иные свойства личности с особенностями его речи и го­лоса).

В связи с тем что в цепи передачи ин­формации о личностных свойствах гово­рящего человеку-слушателю имеется два блока-посредника (2-й и 3-й), естественно возникает проблема адекватностипсихоло-


 

 




3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ


 


гического портрета говорящего, построен­ного слушателем, его реальному прототипу, т. е. соответствия объективных реальных свойств говорящего субъективным порт­ретным характеристикам, которыми на­деляет говорящего слушатель (эксперт-аудитор). Проведенные с этой целью ис­следования показали достаточно высокую адекватность оценки по голосу, особенно биофизических и эмоциональных харак­теристик говорящего.

Были предприняты также эксперимен­тальные исследования в целях оценки метода построения психологического портрета человека по голосу на предмет его соответствия традиционным психоло­гическим методикам:тестам-опросникам Кеттела и Айзенка [Морозов, 1996]. В ре­зультате оказалось, что оценка личностных свойств по голосу обследуемого тем более соответствует традиционному методу Кет-тела, чем выше балл экстраверсии данного обследуемого по Айзенку. Иными словами, личностные психологические свойства экстравертов более доступны для опреде­ления по голосу по сравнению с интро­вертами, что вполне согласуется с психо­логическим смыслом экстравертирован-ности и интровертированности личности.

Следует отметить, что не только раз­ные люди, но и различные личностные характеристики одного и того же человека, представленные балльными оценками по факторам Кеттела, также в различной сте­пени могут быть «прозрачны» для оценок по голосу. Так, некоторые факторы, харак­теризующие, например, эмоциональность или общительность (А), могут быть более точно определены по голосу, чем, допус­тим, фактор Q[ (консерватизм—радика­лизм). Наконец, в формировании психо­логического портрета важнейшая роль принадлежит индивидуально-личностным характеристикам субъектов восприятия, т. е. аудиторов (слушателей), которые су­щественно различаются в результате как типологических, так и индивидуальных особенностей.

В связи со сказанным психологический портрет человека по голосу носит не абсо­лютно адекватный (как, например, фото­портрет), а вероятностный характер (как, впрочем, и психологический портрет,


построенный по традиционным тестам-опросникам). Тем не менее социально-психологическая сущность портрета по голосу представляется весьма значимой. Как уже упоминалось (см. с. 315), стерео­типы восприятия человека по голосу скло­няют слушателей наделять высокими до­стоинствами людей с более совершенной в лексическом и экстралингвистическом (т. е. невербальном) отношении речью по сравнению с лицами, речь которых несо­вершенна (так же как и людей внешне симпатичных). Эта закономерность вос­приятия возникла не случайно, так как ос­новывается на множестве ассоциативных связей (в нашем сознании) голоса человека с его внешней (физической) и внутренней (психологической) сущностью. Поэтому психологический портрет по голосу, т. е. психофизический образ говорящего, воз­никающий у слушателя, хотя и носит веро­ятностный характер, тем не менее имеет весьма большое значение в формировании межличностных отношений людей. В оп­ределенном смысле он носит характер само­достаточной психологической характерис­тики человека, нечто вроде визитной кар­точки, причем со множеством личностных характеристик, которые говорящий, сам того, может быть, не желая, дарит слуша­телям.

Индивидуально-типологические особенности восприятия невербальной информации. Художественный тип личности

Исследования выявили весьма значи­тельные различия среди людей по степени адекватности восприятия невербальной информации. Различия эти весьма сущест­венны. Они носят индивидуально-лично­стный характер и в то же время особенно выражены между различными социальными категориями: возрастными, профессио­нальными и др.

Зависимость от возраста, характерная для любого сенсорного процесса, вполне объяснима с позиции приобретения и накопления индивидом в процессе онто­генеза социального опыта речевого и не­вербального общения. Наряду с этим пре-



3.9. Невербальная кбммуникация в системе речевого общения


 


имущества людей художественных профес­сий (музыканты, актеры и др.) по сравне­нию с представителями «мыслительных» областей (математики и т. п.) можно объ­яснить как очевидной профессиональной тренированностью в сфере невербального восприятия (например, музыканты), так и природными генетическими предрасполо­жениями определенных лиц к адекватному восприятию и переработке мозгом невер­бальной информации, т. е. их принадлеж­ностью к так называемому художественному типуличности.

Понятие «художественного» типа чело­века было выдвинуто академиком И.П. Павловым наряду с понятием «мысли­тельного» типа. Различие между данными типами Павлов видел в том, что для «мыс­лителя» характерно аналитическое, поэле­ментное восприятие действительности, а для «художника» — комплексное, целост­ное восприятие. Аналогичное представле­ние было высказано еще Б. Паскалем (1623—1663). Он писал о двух типах ума: математическом,основанном на отвлечен­ных представлениях о действительности (в котором нетрудно узнать «мыслителя» — по Павлову), и непосредственном,для ко­торого характерно непосредственное чув­ственное восприятие действительности («художник» — по Павлову).

По современным научным представле­ниям наличие двух типов — мыслитель­ного и художественного — объясняется функциональной асимметрией мозгачело­века: для «мыслителя» характерно преоб­ладание левополушарного абстрактно-логического восприятия мира, а для «ху­дожника» — правополушарного эмоцио­нально-образного восприятия. Проблема такого рода типологии человека весьма важна для решения комплекса теоретичес­ких и прикладных задач, связанных с пони­манием сущности его природы, художест­венного творчества, совершенствования системы общего и профессионального обу­чения и образования (в особенности в ис­кусстве), профотбора и профориентации людей, понимания механизмов нарушения психики и выбора оптимальных средств терапии этих заболеваний и т. д. и т. п. Важно подчеркнуть, что «художественный» и «мыслительный» типы были выделены


Павловым как специфические человеческие

типы,в отличие от известных четырех гиппократовских типов (флегматик, холе­рик, меланхолик, сангвиник), описанных им и его последователями (Б.М. Теплов, В.Д. Небылицын, В.М. Русалов, Э.А. Голу-бева и др.) в категориях силы, подвиж­ности и уравновешенности нервных про­цессов и распространяемых также на мир животных.

Понимание специфических человечес­ких типов — художника и мыслителя — опирается не только на базальные физио­логические уровни жизнедеятельности человека, но и на всю сложнейшую архи­тектонику высших психических функций, коммуникативные способности и, в част­ности, доминирующий тип информацион­ного взаимодействия индивида с внешним миром (восприятие и переработка сенсор­ной информации) в рамках модели двух-канальной (вербально-невербальной) при­роды системы коммуникации человека. Показано, что все виды абстрактно-сим­волической информации лучше воспри­нимаются и перерабатываются людьми мыслительного типа, а невербальные — представителями художественного склада личности. Степень связи, ориентирован­ности психики на конкретную действи­тельность у художника выше, чем у типич­ного представителя категории абстрактных мыслителей. Конкретно это выражается в наиболее высокой точности и адекватности отображения в психике художника (по сравнению с мыслителем) различных сто­рон этой действительности, например в более тонкой дифференцированное™ вос­приятия оттенков цвета, звука, лучшего их запоминания, более точных, прочных и адекватных взаимосвязей и ассоциаций между различными не только элементар­ными, но и сложными образами действи­тельности, с одной стороны, и их вербаль­ным описанием — с другой. Как известно, еще со времен «Великой дидактики» Яна Амоса Каменского в действиях человека ничего нет и не может быть того, что ра­нее не было в его чувствах и восприятиях. Именно поэтому совершенство сферы чувственного восприятия художника явля­ется основой для его художественно-репродуктивной деятельности.



3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ


 


Но сущность художника не ограничи­вается лишь тонкостью чувственного вос­приятия; это необходимое, но недостаточ­ное условие. Художественное творчество находится в тесной связи и со второй сиг­нальной системой, опирается на интеллек­туально-творческий потенциал человека, речь, мышление. Для истинного, большого художника характерно не только правди­вое, как правило, эмоционально-образное отображение действительности, но и пре­ломление ее через призму общественно-социального значения и даже философско­го осмысления. В этом смысле истинный, большой художник, артист, музыкант — это своеобразный мыслитель, опирающийся в своем мышлении не на абстрактно-знаковую символику, а на образы конкрет­ной действительности.

Один из важнейших аспектов, отли­чающих «художественный» тип личности от «мыслительного», лежит в сфере эмо­ционального отношения индивида к ок­ружающему миру: для «мыслителя» доми­нирующим является рационально-рассу­дочное отношение, а для «художника» — эмоционально-образное. По отношению к музыкантам это свойство было отмечено Б.М. Тепловым [1947]: «...Способность эмоционально отзываться на музыку должна составлять как бы центр музыкаль­ности». На важную роль эмоций как фак­тора, интегрирующего творческий процесс в искусстве, указывал академик П.К. Ано­хин (1983). Этой же проблеме посвящен ряд известных трудов академика П. В. Симо­нова, вскрывающих психофизиологичес­кие основы системы К.С. Станиславского, эмоциональные механизмы художествен­ного творчества и актерского перевопло­щения, обосновывающих разработанную автором информационную теорию эмоций [Симонов, 1962]. Последние эксперимен­тальные исследования обнаружили наряду с эмоциональностью комплекс психоло­гических, психофизиологических и соци­ально-психологических особенностей худо­жественного типа по сравнению с мысли­тельным [Морозов, 1996].


Взаимодействие разных видов информации в системе речевого общения

Охарактеризованные выше различные виды невербальной информации — эмоцио­нальная, эстетическая, индивидуально-личностная, биофизическая (пол, возраст, рост, вес), социально-типологическая, психологическая, пространственная, меди­цинская и физических помех — не сущест­вуют изолированно в процессе общения, но находятся в теснейшем взаимодействии и взаимовлиянии. В качестве примера можно привести влияние эмоциональной окраски голоса (эмоциональная информа­ция) на восприятие возраста одного и того же человека (рис. 3.40). Одну и ту же фразу актер (народный артист СССР О. Баси­лашвили) произносил по просьбе экспе­риментаторов с разными эмоциональны­ми интонациями (радость, печаль, гнев, страх, нейтрально) в случайном порядке 30 раз. Слушатели (17 чел.) существенно по-разному оценили возраст актера по голосу (в зависимости от выраженной эмоции), «омолодив» его на пять лет при выражении радости (по сравнению с нейт­ральным звучанием) и «состарив» на во­семь лет — при выражении страха и еще больше — при выражении гнева (рис. 3.40).

10 -

Возраст ,
50 -

Гн
Ст

Не Пе ЭМОЦИИ

Рис. 3.40.Оценки слушателями возраста человека

по голосу существенно изменяются в зависимости

от эмоциональной интонации говорящего

(актер О. Басилашили):

Ра — радость; Не — нейтрально, безразлично; Пе — печаль; Ст — страх; Гн — гнев



3.9. Невербальная коммуникация в системе речевого общения


 


Столь же естественно и очевидно влия­ние медицинской информации (о состоя­нии здоровья) на эстетическую информа­цию (оценку человека) или индивидуально-личностную (опознавание знакомых по характерным дефектам речи), влияние оценок возраста на оценки роста и веса (положительные корреляции) и т. д. Можно легко экспериментально доказать, что каждый из обозначенных нами видов ин­формации в той или иной степени влияет на остальные виды. Например, велико влияние эмоциональной, эстетической, медицинской информации на восприятие всех других видов.

Вместе с тем все виды невербальной информации влияют и на семантику речи, т. е. на собственно вербальную смысловую информацию. Особенно сильное влияние оказывает эмоционально-эстетическая информация на содержательную, смысло­вую сторону речи, что основано на стерео­типах восприятия человека человеком («приятный голос» — значит «приятный человек* — значит от него следует ожидать нечто приятное. И наоборот: «неприятный голос» — «неприятный человек» — следо­вательно, от него следует ожидать непри­ятное сообшение). Напомним, что в спе­циальных сравнительных экспериментах слушатели наделяли актеров, обладающих эстетически совершенной речью, значи­тельно большими деловыми партнер­скими качествами и доверием (свойствами, необходимыми для коммерсантов), чем даже самих коммерсантов с менее совер­шенной речью.

Наконец, взаимодействие различных видов информации осуществляется не только в пределах какого-то одного сен­сорного канала, как, например, слухового (звуковая речь и звуковые виды невербаль­ной информации), но и между разными сенсорными каналами, например вербаль­ными и невербальными смыслами звуко-ной речи (фонация), с одной стороны, и зрительными формами невербальной инфор­мации, т. е. выразительными движениями, известными под термином «кинесика» (жест, поза, мимика) — с другой. Зритель­ный канал в значительной степени инфор­мативен, поскольку через него проходит около 80% всей информации внешнего


мира. Наряду с этим немаловажны кожно-тактильный (например, при общении ма­тери с ребенком и др.) и хеморецептив-ный (обоняние, вкус) информационные каналы.

Физиологической основой взаимодей­ствия вербально-невербальных смыслов является мощная система нервных связей между левым (вербальным) и правым (невербальным) полушариями головного мозга человека. Равным образом взаимо­действие разных видов невербальной ин­формации, например слуховой (интонация голоса) и зрительной (жест, поза, мимика), обусловливается межанализаторными нерв­ными связями и интегративными свойст­вами мозга, объединяющего все виды чувствований и сенсорные каналы в ин­формационный комплекс.

Таким образом, невербальная комму­никация в целом предстает как исключи­тельно сложная многоканальная и много­уровневая система параллельного воздей­ствия на человека множества различных видов информации, находящихся в то же время и и постоянном взаимодействии с семантикой слова. На основании сказан­ного можно обозначить три основных типа информационного взаимодействияв процессе речевого общения:

взаимодействие разных видов невер­бальной информации в пределах одного сенсорного канала (например, слухового);

взаимодействие невербальных видов информации между разными сенсорными каналами (например, между слуховым и зрительным);

взаимодействие всех видов невербаль­ной информации с собственно речевым вербальным смыслом.

Психологический детектор лжи

Последний вид информационного взаимодействия представляется исключи­тельно важным, поскольку в процессе речевого общения невербальные компо­ненты — подчеркнем это еще раз — ока­зывают сильнейшее влияние на смысл произносимых слов и вообще — на всю психологическую сущность общения, в част­ности на убедительность или неубедитель-



3. ПОЗ НАЙМЕ И ОБЩЕНИЕ


 


ность речи, действенность или недействен­ность ее на слушателя, искренность или неискренность высказывания.

Искренность высказывания характери­зуется гармоническим единством вербаль­ных смыслов и невербальных форм рече­вого поведения (интонация голоса, жест, мимика и др.). В случае же неискренности и тем более — лжи обязательно проявится в той или иной степени дисгармония не­вербальных смыслов по отношению к вер­бальным; они стыдливо будут молчать или предательски противоречить, например, фальшивым уверениям в любви и предан­ности. «Слова даны нам, чтобы скрывать свои мысли», — утверждал Талейран и в своем деле дипломата-хамелеона был прав. Но подсознательная, непроизвольная при­рода невербального поведения сплошь и рядом выдает неискренность человека. Она проявляется не только в дисгармонии невербальных выразительных движений по отношению к словам, но и в противоре­чиях элементов невербального поведения. Так, фальшивая улыбка выдает себя тем, что не гармонирует с холодным, безучаст­ным, а то и прямо негативным выражением глаз. Ибо при искренней улыбке прежде всего улыбаются глаза, «светятся улыб­кой». Кроме того, фальшивая улыбка, как «маска светской учтивости», характеризу­ется (по данным японских психологов) симметричным сокращением лицевых мышц, а при неискренней — несиммет­ричным.

Искренность непроизвольно проявля­ется в гармоническом единстве жеста и интонации голоса. В этой связи известный кинорежиссер С. Эйзенштейн удачно на­звал интонацию голоса «звуковым жес­том», подчеркивая единонаправленную выразительную сущность этих двух видов невербального поведения человека. Поэто­му дисгармонии вербально-невербальных смыслов, как фальшивые ноты в музыке, обязательно улавливаются слушателем-коммуникантом (сознательно или чаще интуитивно-подсознательно) в соответст­вии с его социальным опытом и природ­ной предрасположенностью к адекватному восприятию невербальной информации. Даже дети формируют по этим признакам свое отношение к взрослым. Известно, что


К.С. Станиславский, наблюдая игру акте­ров на репетиции, нередко восклицал: «Не верю!», требуя большей правдивости и ес­тественности сценического воплощения образа героя пьесы (интонации голоса, поведение).

Таким образом, в психике человека су­ществует своеобразный, созданный самой природой «детектор лжи», основанный на обнаружении дисгармонии вербально-невербальных смыслов. Чувствительность нашего психологического «детектора лжи», естественно, разная, в зависимости от индивидуальных и типологических харак­теристик каждого субъекта восприятия. Следует ожидать (и это экспериментально подтверждается!), что такого рода «детек­тор лжи» лучше развит у людей с домини­рованием правополушарной активности мозга, т. е. в целом у представителей «ху­дожественного» типа личности (см. с. 322— 324) по сравнению с «мыслительным» ти­пом, а также у представительниц «слабого пола» по сравнению с «сильным», что в определенной мере компенсирует фактор слабости «слабого пола».

3.9.4. Заключение ^ < ; . -..:.••••.

В отечественной литературе практи­чески отсутствуют сколько-нибудь систе­матические исследования голоса человека как средства невербальной коммуникации. Приведенный краткий обзор современных экспериментально-теоретических иссле­дований представлений о человеке как носителе различных видов невербальной информации существенно восполняет этот пробел. «За кадром» остается кинесика — жест, поза, мимика, а также проксемика — пространственные взаимоотношения лю­дей в процессе общения. Данные этого рода нашли большее отражение в лите­ратуре (см. [Лабунская, 1986; Jandt, 1976; La France, Mayo, 1978; и др.]). Изпереве­денных на русский язык трудов можно указать работы Г. Ниренберг и X. Калеро (1992), а также А. Пиза [1992]. Эти изда­ния, не претендующие на обстоятельное научно-теоретическое обоснование про­блемы, тем не менее представляют оп­ределенный интерес для практического



3.9. Невербальная коммуникация в системе речевого общения


 


психолога как собрание достаточно тонких наблюдений за непроизвольными вырази­тельными движениями людей в разных психологических состояниях в процессе общения.

Об особенностях невербальной комму­никации по сравнению с речью в данном обзоре говорилось неоднократно. Подчерк­нем еще одну весьма существенную осо­бенность эволюционно-исторического характера: невербальная коммуникация носит в целом иконический(изобразитель­ный) характер, в то время как вербальной речи присуща конвенциональность,т. е. ус­ловная знаково-символическая форма. Изобразительная, иконическая сущность невербальной коммуникации проявляется в том, что ее коды и сигналы как бы отра­жают особенности предметов и событий, о которых они сигнализируют. Характер­ный пример —развитие речи ребенка. На определенной стадии ребенок изобретает свои словоформы для обозначения пред­метов и событий окружающего мира, изо бражая их голосом. Так, машина изобража­ется звуками «би-би», молоток — «тук-тук», еда — «ням-ням», курица — «ко-ко», со­бачка — «гав-гав» и т. д. И лишь впоследст­вии эти временные детские звукоподража­тельные «слова-изображения» постепенно будут замещены словами из языкового лек­сикона взрослых параллельно с овладе­нием грамматическими и фонетическими нормами, характерными для родного языка ребенка. Таким образом, звукоподража­тельный язык ребенка отмеченной стадии по своей сути ближе к невербальной ком­муникации, нежели к вербальной, свойст­венной детям более старшего возраста и взрослым.

Иконическая природа невербальной коммуникации лежит в основе ее всеоб­щей понятности, т. е. независимости от языковых барьеров. В такой же мере конвен­циональная сущность каждого из языков народов мира является причиной языко­вых барьеров.

Исследование невербальной коммуни­кации (помимо научно-теоретического) представляет несомненный практическийинтерес для решения ряда задач в области социальной психологии (типология чело­века), политики (психологический портрет


по голосу), искусства (профотбор лиц художественных профессий), средств мас­совой коммуникации (дикторы радио и ТВ), инженерной психологии (профотбор операторов), медицины (диагностика на­рушений эмоциональной сферы), педаго­гики (ранняя профориентация) и др.

Список литературы

Абульханова-Славская К.А. Личностные типы мышления//Когнитивная психология. М., 1986.

Альтман А.В. Функциональная специализация полушарий и опознание речевых и неречевых зву­ковых сигналов//Сенсорные системы. Л.: Наука, 1977. С. 85-114.

БлумФ., ЛейзерсонА., Хофстедтер Л. Мозг, разум и поведение. М.: Мир, 1988.

Бодалев А. А. Восприятие и понимание челове­ка человеком. М.: МГУ, 1982.

Бодалев А.А. Психология общения. М., 1996.

Брушлинский А.В. Субъект: мышление, уче­ние, воображение. Москва; Воронеж, 1996.

Брушлинский А.В., Поликарпов В.А. Мыш­ление и общение. Минск: Университетское, 1990.

Воронин С.В. Основы фоносемантики. Л.: ЛГУ, 1982.

Вудвортс Р. Экспериментальная психология. М.: Изд-во иностр. лит., 1950.

Выготский Л. Мышление и речь: Избр. психо­лог, исслед. М., 1963.

Галунов В.И., Королева И.В., Шургая Г.Г. Два возможных механизма восприятия речи //Пси-хол. журн. 1985. Т. 6, №5. С. 52-61.

Голубева Э.А. Способности и индивидуаль­ность. М., 1993.

Горелов И.Н. Соотношение невербального и вербального в коммуникативной деятельности // Ис­следование речевого мышления в психолингвистике. М.: Наука, 1985. С. 116-149.

Гребенникова Н.В., Васильева А.Г., Уда-чина Е.Г. Влияние различных видов музыки на пси­хическое состояние человека//Невербальное поле культуры. М., 1995.

Дружинин В.Н. Психодиагностика общих спо­собностей. М., 1996.

Зин дер Л. Р. Общая фонетика. М.: Высш. шк., 1979.

Знаков В.В. Понимание в познании и общении. М., 1994.

Колшанский Г.В. Паралингвистика. М.: Наука, 1974.

Красота и успех//3а рубежом. 1995. № 10.

Л абунская В .А. Невербальное поведение: (социально-перцептивный подход). Ростов: Ростов, ун-т, 1986.

Леонтьев А.А. Психология общения. М., 1997.

Ли У.А. Применение просодического анализа для распознавания речи // Методы автоматического распознавания речи. М., 1983. Т. I. С. 224-276.

Ликляйдер Дж.К.Р., Миллер Дж.А. Воспри­ятие речи//Экспериментальная психология/Под ред. С.С. Стивенса. М.: Изд-во иностр. лит., 1963. Т. 2. С. 643-681.



3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ


 


ЛинденЮ. Обезьяны, человек, язык. М., 1963.

Ломов Б.Ф. Методологические и теоретичес­кие проблемы психологии. М.: Наука, 1984.

Ломов Б.Ф. Проблемы общения в психологии// Проблемы общения в психологии. М.: Наука, 1981. С. 3-23.

МанеровВ.Х. Проблемы взаимоотношения эмоционального и индивидуального в эмоциональной речи//Материалы 5-го Всесоюз. совещ. Акустика речи и слуха. Одесса, 1989. С. 30-39.

М ихал кович В . И . Изобразительный язык средств массовой коммуникации. М.: Наука, 1986.

Моль А. Теория информации и эстетическое восприятие. М.: Мир, 1966.

Морозов В.П. Биофизические основы вокаль­ной речи. М.; Л.: Наука, 1977.

Морозов В.П. Исследование способности чело­века к восприятию инвертированной во времени речи//Психол. журн. 1992. № 1. С. 61-68.

Морозов В.П. Психоакустические аспекты вос­приятия речи // Механизмы деятельности мозга /Под ред. Н.П.Бехтеревой. М.: Наука, 1988. С. 578-607.

Морозов В.П. Психологический портрет ком­мерсанта по невербальным особенностям его речи// Труды Института психологии РАН. М., 1995. Кн. 2, т. I.

Морозов В.П. Художественный тип личности человека: Новые комплексные исслед.//Материалы Ломовских чтений. М., 1991. С. 105-106.

Морозов В.П. Художественный тип личности: новые критерии в системе комплексного подхода к разработке проблемы//Художественный тип челове­ка: Комплексные исслед. М., 1994.

Морозов В.П. Центр «Искусство и Наука»//Пси-хол. журн. 1991. № 3. С. 150.

Морозов В.П. Эмоциональный слух и методы его исследования // Проблемы экологической пси­хоакустики. М., 1991. С. 240-246.

Морозов В.П. Эмоциональный слух человека// Журн. эволюц. биохимии и физиологии. 1985. №6. С.568-577.

Морозов В.П. Язык эмоций в жизни и науке// Язык эмоций, мозг и компьютер. М.: Знание, 1989. С.3-18.

Морозов В.П., Вартанян И.А., Галунов В.И. и др. Восприятие речи//Вопросы функциональной асимметрии мозга/Под ред. В.П. Морозова. М.; Л.: Наука, 1988.

Морозов В.П., Жданов В.Ф., Фетисова Е.В. Эмоциональный слух и проблемы профессиональ­ного отбора в вокально-музыкальном искусстве// Художественное творчество и психология/Под ред. А.Я. Зися, М.Г. Ярошевского. М.: Наука, 1991. С. 134-148.

Морозов В.П., Кузнецов Ю.М. Феномен квазигармоничности обертонов и тембр певческого голоса//Художественный тип человека: Комплексные исслед. М., 1994.

Морозов В.П., Нестеренко Е.Е. Составля­ющие таланта об эмоциональном слухе музыкантов// Советская музыка. 1989. № 1.

Николаева Т.М., Успенский Б.А. Языко­знание и паралингвистика//Лингвистические иссле­дования по общей и славянской типологии. М., 1966. С.63-74.

НиконовА.В. К вопросу о возможности непре­рывной оценки эмоционального состояния человека-


оператора во время полета по его речевым сообще ниям//Речь и эмоции. Л., 1974. С. 7-11.

Павлова Н.Д. Коммуникативно-речевое пове дение человека/Друды Института психологии РАН М., 1995. Кн. 2, т. I.

Паскаль Б. Из «Мыслей»//Суждения и афориз мы. М., 1990.

ПашинаА.Х. О структуре эмоционального сл\ ха//Психол. журн. 1992. №3.

Пашина А.Х. Особенности распознавания эмо­ционального контекста звуковой речи//Вопр. психо­логии. 1991. №1. С. 88-95.

Пашина А.Х. Особенности эмоциональной сфе­ры в связи с дефицитом общения//Материалы Ло­мовских чтений. М., 1991. С. 242-243.

ПашинаА.Х., Морозов В.П. Опознавание личности человека по голосу на основе его инверти­рованного во времени звучания // Психол. журн. 1990. Т. 11, №3. С. 70-78.

ПашинаА.Х., Сафонова В.И., Василье­ва А. Г. О соотношении профессионально значимых качеств будущих педагогов-музыкантов//Проблемы психологической психоакустики. М., 1991. С. 139-163,

Пиз А. Язык жестов. Воронеж, 1992.

Попов А.К. Социально-психологические, психо­логические и физиологические аспекты влияния поп-музыки на молодежь//Музыка созидающая и музыка разрушающая. М.: Сов. Россия, 1989. С. 140-160.

Потебня А.А. Мысль и язык. Киев, 1993.

Рамишвили ГС. Автоматическое опознавание говорящего по голосу. М., 1981.

Рамишвили Д.И. Бессознательное в контекс­те речевой деятельности//Бессознательное: при­рода, функции, методы исследования. Тбилиси: Мец-ниереба, 1978. С. 173-186.

Речь и эмоции/Под ред. В.И. Галунова. Л., 1974.

Речь, эмоции, личность/Под ред. В.И. Галунова. Л., 1978.

Рубинштейн С.Л. К психологии речи//Про-блемы общей психологии. М.: Педагогика, 1976. С. 115-130.

Русалов В.М. Биологические основы индиви­дуально-психологических различий. М., 1979.

Светозарова Н.Д. Интонационная система русского языка. Л.: ЛГУ, 1982.

Серебрякова Е.И. Опыт экспериментального исследования нарушений эмоциональной сферы больных наркоманией и алкоголизмом/Друды Инсти­тута психологии РАН. М., 1995. Кн. 2, т. I.

Симонов П.В. Метод К.С.Станиславского и физиология эмоций. М.: Наука, 1962.

Способности и склонности/Под ред. Э.А. Голубе-вой. М.: Педагогика, 1989.

Теплое Б.М. Психология музыкальных способ­ностей. М., 1947.

Ушакова Т.Н. Психология речи и психолинг-вистика//Психол. журн. 1992. № 1.

Фант Г. Акустическая теория речеобразования. М.: Наука, 1964.

Фейербах Л. Избранные философские произ­ведения. М., 1955. Т. I. С. 238.

Фейнберг Е.И., АсмоловА.Л. Некоторые аспекты исследования невербальных коммуникаций: за порогом рациональности//Психол. журн. 1989. Т. 10, №6.



3.9. Невербальная коммуникация в системе речевого общения


 


Фетисова Е.В. Штрихи к психологическому портрету артиста балета//Психол. журн. 1991. Т. 12, №3.

ФирсовЛ.А., Плотников В.Ю. Голосовое по­ведение антропоидов. Л.: Наука, 1981.

Цукакова Е.В. Психологические трудности межличностного общения. Киев: Высш. шк., 1985.