Логическая структура правовой нормы
В деонтологии (логике норм) различаются собственно содержание правовой нормы (правило поведения) и источник, императив, которым норма установлена и (или) охраняется от нарушений[963][1]. В правоведении этому соответствует так называемая трехчленная структура правовой нормы, наиболее удачной модификацией которой следует признать вывод Н.Г. Александрова о том, что логическая структура правовой нормы включает гипотезу (определение жизненных обстоятельств, на которые рассчитана данная норма) и диспозицию (определение предписываемого поведения), необходимым атрибутом которых является санкция[964][2].
Изложенное представление о структуре правовой нормы широко распространено, но не является общепризнанным. В процессе развития теории права сложились разные взгляды на структуру правовых норм[965][3].
Некоторые теоретики считают, что правовая норма состоит не из трех, а из двух частей, или «элементов», которые называются по-разному: первая часть нормы, обозначающая условия ее применения, именуется гипотезой или диспозицией, вторая часть, определяющая само правило поведения, – диспозицией или санкцией.
В обоснование этого взгляда ссылаются на то, что двухэлементную структуру имеют многие статьи нормативных актов или, по крайней мере, их содержание может быть легко преобразовано в суждение: «если – то». Такое суждение (посылка – вывод) ориентировано на определение непосредственных, ближайших правовых последствий юридически значимых обстоятельств дела (юридических фактов и состояний). Наконец, мнение о таком строении правовых норм восходит к трудам Н.М. Коркунова и других дореволюционных юристов.
598 Глава XXI. Нормы права
Однако этот взгляд подвергался критике на том основании, что в представлении о двухэлементном строении правовой нормы не отражено такое специфическое качество права, как обеспечение каждой его нормы государственным принуждением. Предположение некоторых авторов о так называемой санкции ничтожности (ненаступление юридических последствий в случае несоблюдения гипотезы) как о мере государственного принуждения к соблюдению правовых норм не получило сколько-нибудь широкого признания в правовой науке. Справедливо отмечалось также, что если предположение о двухчленном строении правовых норм и соответствует структуре ряда статей нормативных актов, то содержание многих других статей тех же актов такой структуры не имеет, и потому названному предположению нельзя-придавать общетеоретический характер. Указывалось и на то, что отдельно взятая норма-статья закона, имеющая два элемента, не может применяться без учета многих других норм-статей закона (например, определяющих правоспособность или компетенцию участников правоотношения и др.).
Попыткой преодолеть обозначенные недостатки стало изложенное выше предположение о том, что правовая норма состоит из трех элементов (т.е. составных частей) – гипотезы, диспозиции и санкции[966][4].
Гипотеза определяет круг лиц, которым адресована правовая норма, а также обстоятельства (юридические факты), при наступлении которых она реализуется[967][5]. Диспозиция содержит само правило поведения, выраженное как запрет или как определение обязанностей и прав сторон правоотношения. Санкция – это указание на меры государственного принуждения за нарушение диспозиции.
Структура правовой нормы существует объективно как неразрывная связь правила поведения (диспозиция) с условиями и пределами
§ 2. Логическая структура правовой нормы 599
его применения (гипотеза) и способом охраны от нарушений (санкция). Формула «если – то – иначе» является применением к каждой из правовых норм общего правила, которое может быть выражено следующим образом: «Находясь на территории государства (или: будучи гражданином государства), необходимо соблюдать законы этого государства; в противном случае государство применит к нарушителю правовых норм меры принуждения». Конкретизация этого положения применительно к отдельным нормам дает возможность определить, кто и при каких условиях должен следовать норме, что именно нужно сделать для ее реализации, какими мерами государственного принуждения она охраняется от нарушения.
В структуре правовой нормы выражены специфические качества права, отличающие его от других социальных регуляторов. Гипотеза определяет возможные, типичные и в случае спора доказуемые обстоятельства, при которых реализуется норма; гипотеза и диспозиция адресованы разуму и воле участников общественных отношений и рассчитаны на ситуации, когда возможен выбор различных вариантов поведения, и определяют (в диспозиции) тот вариант, который соответствует выраженной в праве государственной воле. Наконец, санкция должна выражать способность государства принуждать к соблюдению нормы, пресекать ее нарушения, восстанавливать нарушенное право. Если гипотеза определяет пределы (объем) действия и применения нормы, а диспозиция – способ ее регулирующего воздействия на поведение людей и общественные отношения, то в санкции выражен способ охраны правовой нормы от нарушений. Санкцией правовой нормы называется нормативное определение мер государственного принуждения, применяемых в случае правонарушения и содержащих его итоговую правовую оценку
Структура правовой нормы основывается на взаимосвязи, системности правовых норм. Системность является существенным качеством права – правовые нормы неразрывно связаны между собой, в определенных аспектах выступают как диспозиции, имеющие свои гипотезы и санкции, в других – как элементы гипотез или санкций других норм; санкция одной нормы становится диспозицией при нарушении охраняемой нормы и применении мер принуждения к правонарушителю; гипотезы также в определенном аспекте становятся диспозициями, указывающими, каким именно обстоятельствам следует придавать юридическое значение. Так, с точки зрения пешеходов и водителей транспортных средств, соблюдение правил дорожного движения является обязанностью (диспозиция), а административные взыскания за невыполнение обязанности – санкцией, способом принуждения к со-
600 Глава XXI. Нормы права
блюдению этих правил; с точки зрения государственных органов и должностных лиц, уполномоченных рассматривать дела об административных правонарушениях, та же самая норма выступает в другом аспекте: гипотезой становится описание административного правонарушения, диспозицией – обязанность применить взыскание в установленных законом пределах и соответствующей процессуальной форме; способом же обеспечения этой обязанности (санкцией) является отмена незаконного и необоснованного постановления по делу об административном правонарушении, а также меры персональной ответственности должностных лиц, виновных в бездействии либо в неправильном применении закона.
С системностью права связана специализация правовых норм. Ряд отраслей права определяет санкции и порядок их применения (уголовное и уголовно-исполнительное право, уголовный и гражданский процесс), в пределах самих отраслей права в особые институты выделены нормы, определяющие санкции за правонарушения (институты имущественной ответственности в гражданском праве, материальной и дисциплинарной ответственности – в трудовом праве и др.). В результате целый комплекс норм нередко охраняется от нарушений общей санкцией, неразрывно связанной с каждой из норм, составляющих комплекс. С другой стороны, общий для ряда норм права характер имеют некоторые положения об условиях их применения (определения субъектов права, их правовых статусов, правила действия правовых норм во времени, в пространстве, по кругу лиц, определения правового режима различных видов имущества и др.). Эти общие для ряда норм положения также входят в каждую из них, что обнаруживается при логико-систематическом толковании текстов нормативно-правовых актов.
Логическая структура правовой нормы имеет большое значение для совершенствования практики применения правовых норм. Системность права, неразрывная связь и согласованность правовых норм, «элементы» которых содержатся в различных нормативных актах (или статьях, разделах закона), при решении любого юридического дела требуют тщательного изучения всех тех положений законодательства, которые связаны с применяемым правоположением. Громадным достоинством трехэлементной схемы как раз и является то, что она побуждает практических работников к тщательному и всестороннему анализу нормативного материала во всем его объеме, к сопоставлению неразрывно связанных между собой статей нормативных актов, к выделению и сопоставлению «элементов», образующих одно правоположение, к определению условий применения правовой нормы, ее содержания, последствий ее нарушения. Такой ориентации не дает двухэле-
§ 2. Логическая структура правовой нормы 601
ментная схема, отгораживающая китайской стеной одну статью закона с ее «двумя элементами» от других статей, замыкающая анализ юридических норм рамками анализа формулировок отдельных статей и параграфов, подходящая к изучению права не с точки зрения системности, взаимосвязи правовых предписаний, а с точки зрения их разрозненности, разобщенности, бессвязности.
Логическая структура правовой нормы дала возможность решить ряд теоретических проблем, неразрешимых с позиций «двухэлементной структуры». Такова, как отмечено, проблема специфики права, состоящая в охране его государственным принуждением. Признавая необходимость такой охраны, авторы, не считающие санкцию необходимым элементом (или атрибутом) каждой правовой нормы, допускают ряд противоречий («нормы без санкций обеспечиваются государственным принуждением или санкциями других норм») либо необоснованных суждений (таковы суждения о противоправности или неправомерности отказа от использования субъективного права)[968][6].
Разобщая элементы одной нормы по разным статьям законов, критики «трехэлементной структуры» не могли понять механизм действия и реализации правовых запретов и приходили к диковинным выводам, что «уголовно-правовые нормы вообще не нарушаются и не могут быть нарушены теми, к кому они применяются, так как нарушение этих норм практически возможно только со стороны суда, который обязан их применять»[969][7].
Как отмечено, логическая структура правовой нормы критиковалась по основаниям, некоторые из которых заслуживают внимания. Во-первых, в действующих нормативных актах трудно (если вообще возможно) найти статью, которая соединила бы все три элемента правовой нормы, тогда как текстов, построенных по формуле «если – то», в законодательстве предостаточно. Во-вторых, в системно-логическом толковании права, в результате которого конструируются все три элемента правовой нормы, надобность возникает при решении юридических споров, при применении правовых норм или при подготовке и принятии новых нормативных актов, но не при обычном для повседневного обихода определении ближайших юридических результатов тех или иных поступков и обстоятельств.
602 Глава XXI. Нормы права
Не случайно в последние годы наметилось сближение поначалу противоположных взглядов на структуру правовой нормы. Во-первых, сторонники «трехэлементной структуры» правовой нормы ввели в категориальный аппарат теории права понятие «нормативное предписание», под которым понимается сформулированное в тексте нормативного акта логически завершенное положение, направленное на регулирование определенного вида общественных отношений[970][8]. Тем самым снимается то возражение против «трехэлементной структуры» правовой нормы, что в ней как бы «растворяются» относительно самостоятельные предписания права, способные регулировать поведение людей и общественные отношения и потому обособленные в тексте нормативного акта. Открывается также путь к углубленному анализу закономерностей связи текстов нормативных актов с содержащимися в них правовыми предписаниями.
С другой стороны (во-вторых), теоретическое и практическое значение «трехэлементной структуры» правовой нормы стало признаваться ее авторитетными критиками. В результате понятие «норма права» исследуется в двух аспектах: 1) логическая норма и 2) норма-предписание. Логическая норма – это та же «трехэлементная структура» (гипотеза – диспозиция – санкция), рассматриваемая как способ (закон) связи правовой системы на уровне ее первичных элементов[971][9].
С этих позиций логическая структура правовой нормы признается не только одним из важных понятий общей теории права и соответственно ориентиром доктринального толкования действующего законодательства и подготовки предложений о его совершенствовании, но и основой логического толкования закона при его применении, т.е. при выявлении обстоятельств, имеющих значение для решения дела, определении содержания прав и обязанностей сторон правоотношения, а также санкций, обеспечивающих защиту этих прав и исполнение соответствующих обязанностей.
Виды правовых норм
Для теории права и практики применения правовых норм наиболее важны следующие классификации.
На особенностях содержания гипотез и диспозиций правовых норм основана классификация правовых норм по объему (пределам) их дей-
§ 3 Виды правовых норм 603
ствия.Наиболее важна отраслевая классификация правовых норм по предмету правового регулирования,т.е. по виду тех общественных отношений, которые регулируются нормой. Эта классификация лежит в основе построения системы права, деления его на отрасли и институты. Практическое значение этой классификации в том, что она облегчает выбор нормы, подлежащей применению к данным отношениям и к данному случаю, а при совершенствовании законодательства создает предпосылки для кодификации (высшей формы систематизации).
Становление гражданского общества предопределило укрупненное деление всех правовых норм на нормы частногои нормы публичногоправа. Такое деление, обозначившееся еще в римском праве, более всего связано с различием норм, выражающих интересы отдельных лиц и их объединений (сфера отношений гражданского общества), и норм, регулирующих деятельность государства, его органов и должностных лиц (сфера отношений власти, управления, правосудия). В тоталитарных государствах, где огосударствлена большая часть общественных отношений, значительная часть частного права поглощена публичным. Развитие отношений гражданского общества, основанного на правах и свободах личности, ее автономии, инициативе и предприимчивости, закономерно ведет к повышению значения норм и отраслей права, регулирующих имущественные, договорные, кредитные и иные отношения, а также охраняющих их норм гражданского процесса. С развитием товарооборота неизбежно создание новых отраслей и норм права (нормы коммерческого, вексельного, банковского, страхового, акционерного и т.п,. отраслей права).
Различия между гражданским обществом и государством предопределяют ряд существенных отличий у правовых норм, регулирующих их существование и деятельность. Государственные органы и должности создаются правом, существуют и действуют строго на основе и в рамках правовых норм, определяющих их разновидности (например, городской суд, областная прокуратура, главный бухгалтер, судебный пристав, налоговый инспектор, ректор университета). Они наделены компетенцией, устанавливающей относительно узкие параметры их деятельности, предопределенные целью, для которой эти должности и учреждения созданы. Существование членов гражданского общества правом не обусловлено; граждане имеют правоспособность, дающую им широкую возможность совершать любые сделки, кроме запрещенных. Если гражданам разрешено все, что не запрещено, то должностным лицам разрешено лишь то, что предписано приказом или вытекает из компетенции. Права граждан – гарантированные возможности пользоваться каким-либо благом, которые они реализуют или не pea-
604 Глава XXI. Нормы права
лизуют по своему усмотрению. Должностные лица и государственные органы наделены правомочиями (правообязанностями), которыми они обязаны пользоваться для достижения поставленной перед ними цели. Свобода граждан совершать поступки и принимать решения, имеющие юридическое значение, ограничена запретами совершать противоправные действия. «Свобода усмотрения», т.е. дискреционные полномочия должностных лиц при принятии юридических решений, ограничена критериями, установленными законом, а также целью, ради которой учреждена соответствующая должность. Отношения между гражданами строятся на основе равенства, автономии, координации и определяются их соглашениями, договорами. Нормы права определяют отношения субординации субъектов публичного права.
К частному праву относятся нормы гражданского, семейного, трудового и других отраслей права, связанных с развитием гражданского общества. Публичное право включает государственное, административное, финансовое, уголовно-процессуальное, гражданско-процессуальное и другие отрасли права, регулирующие деятельность государственных органов и должностных лиц. К публичному праву относится большинство норм уголовного права.
Важное значение имеет также классификация правовых норм по способам воздействия на поведение людей(предоставление права, возложение обязанности, запрет). Эта классификация правовых норм несет на себе следы первоначального образования права.
В период становления права его источниками были договоры о взаимных правах и обязанностях участников общественных отношений. Результатом обобщения разнообразных договоров стали нормы права, определяющие содержание различных правоотношений. По содержанию правоотношения, моделью которого является диспозиция, эти нормы делятся на управомочивающие и обязывающие. Социальный смысл управомочивающих норм – предоставление гражданам и другим субъектам права определенной возможности поведения, гарантированной соответствующими обязанностями других лиц. К ним относятся, например, нормы о праве на трудовую деятельность, на вознаграждение, на отдых, на образование, на материальное обеспечение, нормы о правах автора, об имущественных правах и др. Основная цель обязывающих норм – определение требуемого (должного, обязательного) поведения. Таковы нормы, определяющие гражданские, трудовые, семейные, административные, процессуальные и другие обязанности.
Особое место в правовой системе занимают запретительные нормы, т.е. нормы, определяющие составы правонарушений и санкции за их совершение. Прообразом таких норм до возникновения права были табу первобытного общества. С помощью запретительных норм
§ 3. Виды правовых норм 605
осуществляются охрана правопорядка, предупреждение и пресечение деяний, вредных или опасных для общества. Ими предусмотрены действия, обстоятельства, которые право стремится не урегулировать, а предупредить и пресечь. Некоторые запреты относятся к точно определенному кругу лиц и обстоятельств (например, запрет водителям транспорта во время работы употреблять спиртные напитки); но многие запреты адресованы всем вменяемым лицам в любой ситуации (запреты убийства, насилия, клеветы, кражи и т.п.).
В отличие от управомочивающих и обязывающих норм запреты безусловны, так как право определяет не условия их реализации, а наоборот, исключения, когда разрешается нарушение правового запрета (крайняя необходимость, необходимая оборона). В правовом статусе гражданина запрету соответствует не праводееспособность, а деликтоспособность (признанная законом способность нести ответственность за правонарушения, вменяемость). При нарушении запретов охраняющие их санкции реализуются только через правоотношения; но сам запрет действует вне правоотношений; из него проистекает не обязанность, а запрещенность.
В теории права и в ряде отраслевых наук давно идет спор о том, означает ли установление правового запрета возложение на всех граждан юридической обязанности не совершать деяний того самого рода и вида, который описан соответствующей нормой. Своеобразная попытка связать действие запретов с возникновением конкретных прав и обязанностей была предпринята Н.Г. Александровым, разработавшим концепцию «эвентуальных правоотношений», согласно которой обязанность воздержаться, от совершения запрещенных действий (и соответствующее право компетентных органов пресекать такие действия) устанавливается лишь на случай возникновения той ситуации, при которой может быть нарушен запрет[972][1]. Эта концепция не нашла широкой поддержки; ее критики утверждали, что уголовный закон и другие запретительные нормы прямо возлагают на граждан и должностных лиц соответствующие обязанности[973][2]. Между тем представления о регулирующей (через обязанность) роли уголовно-правовых запретов подвергались справедливой критике. М.С. Строгович возражал против предположения, что из статей Особенной части Уголовного кодекса проистекают конкретные обязанности граждан: «Иначе получилось бы, что люди, строжайшим образом соблюдающие законы, всю
606 Глава XXI Нормы права
свою жизнь только и делают, что исполняют свои обязанности не совершать того, что запрещено уголовным законом, и что каждый их шаг есть выполнение ими обязанностей, возложенных на них нормами уголовного права»[974][3]. Существенно важно и то, что для соблюдения (ненарушения) большинства запретов от многих людей не требуется никаких специальных волевых усилий (заставить себя не украсть, не убить, не оклеветать, не вымогать взятку и т.п.). Большая часть членов общества вообще соблюдает многие запреты, даже не зная об их существовании. Хотя многие запреты адресованы всем и каждому, по существу они обращены к тем лицам, которые склонны к совершению противоправных действий. Социальное назначение запретов в том и состоит, чтобы либо сдержать этих лиц угрозой наказания, либо, в случае нарушения запрета, подвергнуть наказанию или взысканию в пределах санкции нарушенной нормы.
Деление правовых норм на управомочивающие, обязывающие и запрещающие предопределяет их формулировку в нормативных актах. Хотя многие нормы могут быть сформулированы любым способом, их содержание предопределяет изложение указанием только на право, на обязанность либо на запрет. Так, права автора или собственника не могут быть определены только через обязанности всех и каждого воздерживаться от нарушения этих прав или, тем более только указанием на запрет нарушать эти права; для определения обязанностей служащего недостаточно указать лишь на право руководителей требовать исполнения этих обязанностей либо на запрещение служащему эти обязанности нарушать; наконец, запрет общественно опасных и вредных деяний не может быть определен только как право государственных органов, должностных лиц и граждан противодействовать этим деяниям, бороться с ними.
Деление правовых норм на определенные и относительно определенные выражает степень и вид юридической регламентации поведения адресатов норм, меру их самостоятельности в процессе осуществления правовых норм. Различная степень определенности может быть свойственна гипотезам (если при определении условий реализации правовой нормы предусмотрена возможность выбора юридических фактов) и диспозициям (если указаны альтернативные варианты поведения). С этим связано деление правовых норм на императивные (категорические) и диспозитивные, характеризующее связь гипотезы и диспозиции. Если в числе обстоятельств, обусловливающих реализацию правовой нормы, указано решение участников правоотношения, возникающего
§ 3 Виды правовых норм 607
на основе диспозиции (быть или не быть этому отношению?), либо если им предоставлено право определить, уточнить, конкретизировать будущие права и обязанности (каково содержание будущего правоотношения?), нормы относятся к диспозитивным; если и основания возникновения правоотношения, и его содержание твердо и детально определены нормативным актом, то нормы относятся к императивным. По существу, диспозитивны все управомочивающие нормы, коль скоро носитель права волен воспользоваться или не воспользоваться им; однако различна степень определенности условий возникновения и использования права, его границы, степень регламентации порядка его осуществления.
Ряд отношений и линий поведения их участников определяется комплексом императивных и диспозитивных норм; различные способы и формы их соединения предопределены необходимостью сочетания точной правовой регламентации ряда сторон общественных отношений (особенно тех, которые связаны с распоряжением материальными ценностями либо с применением государственного принуждения) cb свободой, самостоятельностью и активностью участников общественных отношений.
Формами выражения императивности правовых норм являются категоричность предписания, определенность количественных (сроки, размеры, периодичность, доли, проценты и т.п.) и качественных (перечни видов имущества, описание действий, порядка их совершения и т.п.) условий применения и способа реализации правовой нормы, запрет иных, чем указано, действий. Диспозитивность обозначается как право (возможность) поступить иначе, чем указано нормой[975][4], как определение лишь цели, которая должна быть достигнута, использованием «оценочных понятий» (их содержание раскрывается в процессе реализации права), и др.
От норм, содержащих оценочные понятия («при наличии достаточных доказательств...», «в случае производственной необходимости...», «при наличии уважительных причин...» и т.д.), отличаются как особый вид бланкетные нормы права, которые, как правило, императивны, но диспозиция которых включает меняющийся элемент – правила, содержащиеся в периодически обновляемых актах (правила движения, правила техники безопасности, санитарно-технические нормы, просто технические нормы, нормы естественной убыли и др.). При примене-
608 Глава XXI. Нормы права
нии бланкетных норм необходимо обратиться к последним по времени издания актам, содержащим соответствующие правила, включаемые в диспозицию названных норм права[976][5]. По-своему бланкетны некоторые правовые нормы, применение которых невозможно без учета моральных критериев; таковы, например, нормы об ответственности за оскорбление, клевету (ст. 129, 130 УК РФ).
Если гипотеза определяет пределы (объем) действия и применения нормы, а диспозиция – способ ее воздействия на поведение людей, то в санкции выражен способ охраны правовой нормы от нарушений. Санкция содержит определение мер государственного принуждения, применяемых в случае правонарушения и содержащих его итоговую правовую оценку. По способу охраны правопорядкасанкции делятся на два основных вида: правовосстановительные (направленные на принудительное исполнение обязанностей, восстановление прав) и штрафные, карательные (предусматривающие ограничение каких-либо прав правонарушителя, возложение на него специальных обязанностей либо его официальное порицание).
Правовосстановительными санкциями охраняются правовые нормы, последствия нарушения которых могут быть устранены или уменьшены с помощью мер государственного принуждения. Эти санкции абсолютно определенны (либо размер их ограничен заранее известным пределом); они применяются для восстановления нарушенных прав, исполнения невыполненных обязанностей, ликвидации противоправного состояния.
Штрафные, карательные санкции применяются за проступки или за преступления. Эти санкции носят относительно определенный характер, устанавливая либо альтернативу подлежащих применению принудительных мер (например, исправительные работы или штраф), либо их пределы (лишение свободы от двух до пяти лет), либо возможность применения основных и дополнительных взысканий или наказаний. Относительная определенность штрафных, карательных санкций обусловлена необходимостью при назначении правонарушителю конкретного взыскания или наказания учесть такие обстоятельства дела, как форма и степень вины, последствия правонарушения, характеристика личности правонарушителя и др.
§ 3. Виды правовых норм 609
Большинство норм, определяющих санкции за правонарушения, применяется в особой процессуальной форме, обеспечивающей выяснение истины по делу, обоснованность и законность решения. Процессуальная форма применяется также при реализации или охране ряда других правовых норм. В связи с этим различаются нормы материального права (так принято называть нормы, определяющие содержание прав, обязанностей и запретов, непосредственно направленных на регулирование общественных отношений) и нормы процессуального права (определяющие порядок, процедуру, форму реализации или охраны норм материального права). Нормы материального права определяют права и обязанности, существенные для положения человека в обществе и государстве, регулируют его правовые отношения с другими людьми, их объединениями, с органами власти и управления. Материально-правовыми нормами определяются также структура, компетенция, соотношение государственных органов. Процессуально-правовые нормы определяют порядок, процедуру оформления и защиты прав, установленных материально-правовыми нормами, порядок и последовательность действий государственных органов и должностных лиц, применяющих правовые нормы. Материально-правовые нормы образуют как бы первый слой права, указывают, «что делать». Процессуально-правовые нормы, составляющие как бы второй слой, определяют юридические способы охраны, защиты и восстановления первого слоя права, указывают, «как делать».
Понятие «процесс» еще недавно связывалось в литературе только с правосудием, поскольку деятельность органов следствия и суда наиболее детально урегулирована правом (УПК и ГПК). В последние годы понятие процесса распространяется на урегулированную правом деятельность всех вообще органов государства («законодательный процесс», «административно-правовой процесс»).
Наконец, классификация правовых норм иногда связывается с юридической силой нормативных актов, в которых содержатся правовые нормы и их элементы, с компетенцией государственных органов, издающих эти акты. При выявлении элементов правовой нормы могут обнаружиться противоречия между установленными на разных законодательных уровнях условиями применения или определениями содержания нормы. В этих случаях применяются следующие правила: определения норм, содержащиеся в нормативных актах Российской Федерации, имеют преимущество по отношению к нормам, установленным в актах субъектов Федерации; во всех случаях расхождения норм закона и подзаконных актов действуют определения законов; последующий нормативный акт того же (или вышестоящего) государственного органа вносит изменения в предыдущие.
610 Глава XXI. Нормы права
Кроме названных видов в литературе рассматриваются еще несколько основных видов правовых норм.
Иногда от норм – правил поведения (норм непосредственного регулирования человеческого поведения) отличают «исходные правовые нормы» (нормы-начала, нормы-принципы, нормы-дефиниции и другие «неоднородные по своему характеру, содержанию и целевому назначению» нормы, «имеющие наиболее общий характер, наиболее высокую форму абстрагирования»)[977][6]. Для такого деления нет объективных оснований, если исходить из того, что сущность права состоит в регулировании поведения людей и их отношений. Нормы-принципы, дефинитивные и иные нормы представляют собой нормативные предписания высокого уровня обобщения, вынесенные за скобки многих правовых норм – правил поведения, но обретающих действенность и юридическую силу лишь в составе каждой из них.
Кроме того, к нормам-принципам, нормам-определениям и т.п. иногда относят содержащиеся в законах и других нормативных актах декларативные, программные, социально-политические, нравственные положения, призванные обосновать и поддержать авторитет права, но не содержащие юридических норм, т.е. правил поведения, установленных и охраняемых государственной властью[978][7]. Соответственно они не могут рассматриваться как разновидности правовых норм.
Видами правовых норм иногда называют «рекомендательные» и «поощрительные» нормы. По юридической природе те и другие относятся к управомочивающим нормам. Сужение сферы прямого государственного регулирования общественной жизни в нашей стране привело к исчезновению рекомендательных норм, с помощью которых осуществлялось государственное руководство колхозами, профсоюзами и некоторыми другими организациями. Существенное изменение претерпело содержание так называемых поощрительных норм. Ранее по-
§ 3. Виды правовых норм 611
ощрительные нормы, к которым кроме управомочивающих норм (определяющих право работников на льготы, привилегии и иные меры поощрения) относили обязывающие нормы (определяющие обязанности администрации поощрять или представлять к поощрению определенных лиц), рассматривались как способ прямого партийно-государственного воздействия на отношения в области экономики, культуры, политики, искусства, науки, идеологии (присуждение государственных премий, присвоение почетных званий, награждение орденами и медалями, поощрение деньгами, ценными вещами, предоставление льгот и привилегий и т.п.). Доводы в пользу выделения поощрительных норм в качестве особого вида правовых норм основывались обычно на монопольном праве государства распоряжаться материальными и культурными ценностями, развитием науки, культуры и идеологии общества, судьбами людей, устанавливать льготы, предоставлять правовые привилегии по политическим мотивам.
В процессе становления гражданского общества эти понятия могут быть наполнены новым содержанием. И поощрения, и рекомендации могут быть использованы для поддержки и ориентации отечественной промышленности, мелких и средних предприятий, крестьянских хозяйств (налоговые льготы, право на льготные кредиты и иные правовые преимущества), также, как для ограничения нежелательных для общества явлений нормы права могут определять повышенные налоги, а также акцизы на производство и продажу табачных и винно-водочных изделий, на экологически неблагоприятные производства и т.п.
Существует еще ряд различных критериев оценки и соответственно определения видов правовых норм.
Исходя из моральных критериев, правовые нормы оцениваются как справедливые или несправедливые (хорошие и плохие, правильные и неправильные и т.п.). В спорах о праве эти оценки, даваемые сторонами правоотношения, могут быть противоположными. Кроме того, истории известно множество правовых норм, порицавшихся общественным мнением страны, государства (в нашей стране, например, справедливо порицались правовые нормы о неравенстве внебрачных детей, чрезмерно суровые уголовно-правовые нормы об ответственности за мелкие хищения и др.). Деление правовых норм на «справедливые» и «несправедливые» с позиций господствующей в данном обществе морали существенно важно для совершенствования права в тех государствах, где общественное мнение способно влиять на законодательный процесс.
С точки зрения осуществимости правовых норм они оцениваются как эффективные и неэффективные (малоэффективные), причем различаются социальная эффективность правовых норм (каков практи-
612 Глава XXI. Нормы права
ческий результат действия нормы, ее социальный эффект, соразмерны ли общественные затраты на ее реализацию) и эффективность юридическая. Юридически неэффективны так называемые мертвые нормы, гипотезы которых предусматривают практически не существующие либо недоказуемые условия реализации нормы или диспозиция определяет действия невозможные, а также «бессильные» нормы, т.е. нормы, не обеспеченные санкцией.
К правовым нормам иногда применяется понятие «ценность». В советской литературе внимание к проблеме социальной ценности права было привлечено С.С. Алексеевым[979][8]. В процессе обсуждения его книги было замечено, что автор практически отождествил понятия «ценность» и «полезность». Резонно отмечалось, что содержание книги не изменилось бы, если в названии и тексте слова «ценность права» были бы заменены словами «роль», «функции», «эффективность правовых норм», тем более что право рассматривалось как «орудие государства», «одно из орудий государственной власти». При таком подходе исследование «ценности права» успешно вытеснялось изучением эффективности правовых норм[980][9]. Попытки отдельных авторов отстоять и развить ту же идею «ценности» (тождественной полезности) вызвали еще большие нарекания[981][10]. Не привела к заметному успеху и попытка сконструировать промежуточное понятие «инструментальная ценность» правовых норм. Не случайно научной общественностью была сочувственно встречена аннотированная в ИНИОН статья болгарского ученого В. Вылканова[982][11], отметившего ряд отрицательных черт права и связанных с правом побочных явлений. Право как система норм имеет тенденцию к нарастающему расширению, поскольку каждая правовая норма, решая одни вопросы, порождает другие вопросы, для решения которых требуются новые правовые нормы. Чрезмерное расширение сферы действия права и связанного с ним государственного принуждения ведет к обесценению последнего (слишком частая и повсеместная угроза теряет силу) и к тому, что «гипертрофированное право» оказывается не в состоянии реализоваться (непостижимость чрезмерно обширной правовой информации ведет к тому, что следуют не нормам
§ 3. Виды правовых норм 613
права, а собственным представлениям о добре и зле). Как и всякий внешний регулятор, право порождает отчужденное к нему отношение, конформизм, снижает чувство личной ответственности, унифицирует людей. Оно противопоставляет людей как истцов и ответчиков, управомоченных и обязанных. Культивируя государственное принуждение, право культивирует принуждение вообще. Существование права – «декларация бессилия морали», гласное и официальное признание того, что мораль не способна урегулировать отношения между людьми. В заключение автор отмечает, что право является средством регулирования общественных отношений, имеющим исключительно высокую социальную полезность и, безусловно, необходимым на нынешнем этапе развития общества. Задача законодателя и всего общества в том, чтобы, не забывая о некоторых отрицательных сторонах правового регулирования, искать условия его оптимальной действенности[983][12].
Правовые нормы необходимы, многие из них полезны, эффективны, справедливы; однако еще древние не без оснований утверждали: summum jus, summa injuria (чрезмерно строгое следование праву порождает наивысшую несправедливость). Проблема ценности правовых норм усложняется еще и тем, что «ценность» не является общепринятым масштабом. Как замечают современные исследователи, «в любом обществе существует определенный конфликт ценностей, и выбор между ними совершается в сфере права и морали»[984][13]. Поэтому деление правовых норм на «ценные» и иные (менее ценные, неценные и т.п.) не имеет достаточно объективных оснований.
Высказывалось, но не получило достаточного обоснования предположение о существовании «объективных норм», имеющих отношение к правовым нормам. Это предположение обычно обосновывалось ссылками на ранние труды Маркса, где говорилось о том, что законодатель «не делает законов, он не изобретает их, а только формулирует, он выражает в сознательных положительных законах внутренние законы духовных отношений»[985][14]. При этом забывалось, что данные суждения относятся к тому периоду, когда Маркс находился под влиянием гегелевской философии права, в которой идея права как меры свободы органически связана с общей концепцией истории как раскрытия идеи свободы, ее воплощения в мирских отношениях. Впоследствии, как известно, Маркс и Энгельс разработали иную концепцию права, согласно которой право и выражающее его законодательство определя-
614 Глава XXI. Нормы права
ются не «естественным законом свободы», что утверждалось ранее[986][15], а волей экономически и политически господствующего класса, зависят от экономического строя и обусловленного им культурного уровня развития общества. Идея «объективных норм» не подтверждается ссылками на авторитет Маркса и Энгельса и по той причине, что в процессе разработки материалистического понимания истории они доказывали зависимость права от множества факторов и влияний, его обусловленность экономикой общества лишь в конечном счете.
Если правовая норма объективно заложена в общественных отношениях и сознанию остается лишь познать и выразить ее, то, спрашивается, чем обусловлено существование такого множества разнообразных и исторически изменчивых правовых систем, норм, институтов, принципов права?
Представление об «объективных нормах» подвергалось обоснованной критике[987][16]. Если предположить, что эти нормы действительно существуют и предопределяют (должны предопределять) содержание законодательства, трудно объяснить, что именно возводится в закон – «объективные нормы» или воля и интересы социальных общностей. Так, по вопросу о свободе развода (к которому относится приведенное выше суждение Маркса о «внутренних законах духовных отношений») при обсуждении одного из проектов законов о браке и семье около 40% опрошенных высказались за расторжение брака в органах загса, около 30% – за судебное расторжение, остальные посчитали возможным сохранение этих форм развода для разных категорий дел или выбор между ними. Не исключено, что с точки зрения отдаленных перспектив развития семейных отношений какой-то из указанных вариантов был предпочтительнее других, и это уже тогда могло быть выявлено исследованием динамики статистики и другими научными методами. Однако более важным стимулом законодательства оказалось наличное состояние общественного правосознания, а не отдаленная перспектива, что, конечно же, никак не заслуживает упрека законодателю.
Кроме того, если «объективные нормы», предопределяющие содержание законодательства, действительно существуют, то теряет смысл вся система выявления интересов и воли народа, обсуждения и принятия законов. Тогда место референдумов, выборов, деятельности представительных учреждений и иных институтов демократии должны занять научные центры, познающие «объективные нормы» средствами
§ 3. Виды правовых норм 615
компьютерной техники, статистики, а затем выражающие познанное в общеобязательных правовых нормах. С точки зрения идеи «объективных норм» этот вариант предпочтительнее, но люди предпочитают ошибаться, нежели подчиняться машинам.
К тому же «объективные нормы», по сути дела, не могут быть ничем иным, кроме как социальными законами, значительная часть которых носит статистический (вероятностный) характер и проявляется как законы-тенденции. Уже поэтому по своей природе они не могут быть только объективными, а в процессе создания правовых норм они находят неполное и неточное отражение в текстах нормативных актов еще и из-за влияния разнообразных социальных интересов и мировоззренческих установок[988][17].
Поиски «объективных норм», лежащих в основе права, ведутся давно, однако результаты этих поисков всегда субъективны и потому различны и противоречивы; правовые нормы по их объективной основе рассматривались как «меры свободы», «приказы власти, требующие подчинения», «предписания разума», «божественные установления», «возведенная в закон воля господствующего класса», «нормы (классовой) солидарности», «социально обусловленные правила», «абстрактная идея долженствования» и т.п. Попытки отойти от идеологических подходов к определению объективных норм вели к отождествлению общества с внеисторической обезличенной нормативной системой при опоре на предположение, что нормы заложены в самих общественных отношениях наподобие аристотелевской «формы», имманентной реальному миру[989][18].
Понятие «объективная норма» в связи с нормами права имеет известный смысл в связи с разграничением типичных, т.е. «нормальных» для данного общества в определенное время, видов поведения, и отличающихся от них «отклонений», «социальных аномалий»[990][19]. Результатом такого разграничения становится принятие правовых норм, в которых сливаются воедино и описания поведенческих актов, и их оценка государством (запрет + соразмерная санкция за его нарушение). Достаточно очевидно, что такие нормы объективны только в том же смысле, что и право в целом, которое эффективно лишь при условии, если не
616 Глава XXI. Нормы права
предписывает невозможное, не запрещает типичные для данного общества явления и поведение и к тому же не настолько обширно в своих запретах и предписаниях, что превышает уровень его восприятия общественным сознанием.
Стремление придать правотворчеству научный характер побудило некоторых правоведов поставить проблему «истинности» правовых норм[991][20]. Попытки применить к социальным нормам критерии «истинности» или «ложности» с самого начала встретили возражение специалистов по деонтической логике[992][21] и ряда правоведов[993][22]. О неприменимости к правовым нормам названных критериев уже давно писали последователи философии И. Канта, различавшие нормы логические (основная идея – истина, направляющая сознание на познание), этические (основная идея – добро, сознание направлено на деятельность), эстетические (основная идея – красота, сознание направлено на созерцание)[994][23].
Главная трудность деления правовых норм на «истинные» и «неистинные (ложные)» – отсутствие критерия, руководствуясь которым можно было бы отличить одни от других. В качестве такого критерия назывались либо идеологические штампы, не подтвержденные общественной практикой, либо абстрактное понятие прогресса, содержание и направление которого остались без объяснения. Именно поэтому не удалось обосновать деление правовых норм на «истинные (научные, прогрессивные)» и, соответственно, «ложные, антинаучные, реакционные». Все попытки, которые предпринимались в этом направлении, сводились к использованию уже известных критериев «справедливые – несправедливые», «действующие – недействующие», «эффективные – неэффективные» правовые нормы.
§4 Соотношение норм права и текстов нормативных актов 617
Что касается предложенного некоторыми авторами деления норм на дефинитивные, описательные, ссылочные и т.п., то это классификация не правовых норм, а статей нормативных актов.