Не попробуешь — не узнаешь 11 страница. — Ничего себе! — простонал я
— Ничего себе! — простонал я. — Чем больше счастья мне приносят союз с тобой и жизнь в Макро-обществе, тем меньше мне хочется все это потерять. А чем меньше мне хочется все это потерять, тем сложнее мне установить Макроконтакт. Но если у меня больше не будет Макро-контактов, я не разовью своего осознания и все это потеряю!
Вдруг мы сплелись в страстном объятии, покрывая друг друга поцелуями и отчаянно пытаясь преодолеть страх перед возможной разлукой. Я попросил СИ дать нам еще раз Макро-стимуляцию, и вскоре комната наполнилась постепенно нарастающими вибрациями нот наших душ. Теперь мы могли сфокусировать сбои умы и тела на Макро-погружении, которое не требовало полного отказа от всего и благодарного принятия всего сущего, как Макро-контакт. Можно было сосредоточиться на слиянии наших двух бурных пульсирующих рек желания в одну великую реку мирного союза и удовольствия, что нам вполне удалось.
Когда мы тихо лежали рядом, отдыхая, я подумал про себя, что Макро-погружение, которого удалось достигнуть нам с Кэрол, было настолько приятнее любого физического союза, который я испытал за всю свою жизнь, что я бы ни за что от него добровольно не отказался.
Когда мне пришла в голову эта мысль, я услышал в своем уме голос Кэрол, который говорил:
— Но, Джон, ты же знаешь, что то, что доставляет нам сейчас удовольствие, — лишь временно и длится не больше нескольких минут, да хоть бы и часов! То же, к чему мы оба стремимся, — это бесконечная, непреходящая радость полного Макро-осознания. Наше беспокойство о возможной потере того, что у нас есть сейчас, только мешает нашему развитию.
Мы должны постоянно стремиться к тому, чтобы полностью наслаждаться сегодняшним днем, не надеясь, что завтра нас ждут те же самые переживания и ощущения. Не отказавшись от безопасности первой ступеньки лестницы, нога не сможет ощутить высоты и новой безопасности следующей ступеньки. Я вздохнул:
— Я знаю, ты права, Кэрол. Каждая маленькая девочка умом понимает, что когда-нибудь она подрастет и перестанет играть в куклы. Но ей все равно сложно представить себе, что когда-нибудь это действительно случится.
— Это самая приятная часть всего процесса. Необязательно отказываться от того, от чего тебе отказываться не хочется. Просто то, от чего тебе хочется отказаться, и то, что тебе хочется оставить, меняется в зависимости от уровня, которого ты достиг. Например, я знаю, что тебе больше не хочется вступать в сексуальные отношения с людьми, чьи душевные вибрации не очень похожи на твою. Но это же не потому, что тебе кто-то сказал: нужно от этого отказаться! Это естественное и неизбежное развитие твоей души. Только отказавшись от недоразвитой части своего «я», от микро-груза, мы сможем подняться на следующую ступень развития.
Мы снова страстно поцеловались, и в этом поцелуе был привкус грусти. Затем я мягко отодвинул от себя Кэрол и некоторое время мы просто лежали, глядя друг на друга. В конце концов я сказал:
— Кэрол, я не готов отказаться от тех чувств, которые испытываю к тебе. Я хочу обладать тобой и быть с тобой вместе. Я понимаю, что это не Макро-, а микро-чувства.
— Я ощущаю себя точно так же, — призналась она. — Я еще никогда в этой жизни не испытывала таких сильных чувств по отношению к другому человеку. Но это тоже очень развивает. Каждая любовь готовит нас к более острым ощущениям следующей любви, которая ждет нас впереди, если мы всего лишь достигнем такого уровня развития, когда захотим дальше рисковать и любить снова и снова до конца своих дней.
— Всего две жизни назад мы вместе жили на тихоокеанском острове и любили друг друга так же, как сейчас, — вспомнил я.
— Ты думаешь о том, что если бы ты не вспомнил эту свою прошлую жизнь, то твои чувства ко мне не были бы такими сильными?
— Да, — сказал я, — но я очень рад, что я вспомнил тебя, потому что та жизнь была самой счастливой из всех, несмотря на трагический конец.
— О Джон, — сказала она, — я очень сильно тебя люблю, но я помню жизнь много лет назад, когда я любила свою близнецовую душу, и я знаю, что когда-нибудь воссоединюсь с нею снова, так же, как ты когда-нибудь воссоединишься с Лией.
Я немного подумал и улыбнулся:
— Ты, как всегда, права. Когда я с Лией, я чувствую, что она для меня — абсолютное совершенство. Я знаю, что люблю ее всеми фибрами души, каждой мыслью разума и каждой клеткой моего тела. Но, Кэрол, я также знаю, что люблю тебя любовью такой же силы, если не такой же природы.
— Это та самая проблема, — ответила Кэрол, — решив которую ты сможешь достичь высших уровней осознания.
— Ты хочешь сказать, — ответил я, — что Лия уже решила эту проблему?
— Конечно, — кивнула Кэрол, — ее туника не была бы цвета морской волны, если бы она не отказывалась много раз от своих микро-желаний. Разумеется, способность отдать тебя мне, чтобы ты ощутил Макро-погружение и Макро-контакт со мной, а не с нею, свидетельствует об очень высокоразвитом осознании и большом равновесии.
Затем Кэрол вновь прильнула ко мне, и я заключил ее в свои объятия.
— Лия помнит, — продолжала она, — жизни, прожитые с тобой, которых ты еще не вспомнил. Когда она вела тебя по страницам твоих «хроник Акаши», то есть записей твоих прошлых жизней, было очень важно не показать тебе жизни, в которых вы с ней жили вместе.
— Почему же? — удивился я.
— А ты не понимаешь, что, если бы она показала тебе только счастливые моменты вашего слияния, ты бы не увидел микро-препятствий, которые тебе еще надо преодолеть?
— Например, отказ от желания быть с тобой?
— Да, — ответила она, — если бы она показала тебе только те жизни, где вы были с ней вместе, ты бы не вспомнил своей прошлой жизни со мной и не испытывал этого непреодолимого желания обладать мной.
— Боже мой! — воскликнул я. — Значит, она намеренно усиливает мое желание быть с тобой. Она специально подстроила эту проблему.
— Точнее было бы сказать, что ты специально создал этот урок для себя, чтобы помочь себе избавиться от микроотношений и желаний, — поправила Кэрол. — Лия знает, что, если она не поможет тебе решить эту проблему, ты не достигнешь третьего уровня осознания и вы будете еще по крайней мере одну жизнь жить в разлуке. Она помнит радость Макро-погружения с тобой, со своей близнецовой душой. Тем не менее она предлочла отказаться от этого ради того, чтобы ты достиг высшей цели — союза с нею и пребывания в Макро-обществе до конца этой жизни.
— А если я не продемонстрирую третий уровень, — вздохнул я, — ее жертва окажется напрасной.
— Нет, Джон, не напрасной. Ради роста. Но не ради себя самой. Она потеряет всего несколько дней, недель или месяцев одной жизни. Она знает, что у нее есть еще много времени или, переводя с нашего синхронного времени на ваше линейное, у нее будет еще много времени. Кроме того, каждый провал — это успех, и я уверена, что Лия не забывает об этом.
Я кивнул:
— Даже если я потерплю поражение, она сможет воспринять его как то, что она смогла так близко подвести меня к
успеху. Я же, пока не достигну довольно высокого уровня осознания, так и не смогу спокойно принять свое поражение, хотя умом понимаю, что именно так и следует.
— Давай перед сном еще раз проговорим и тем самым эментально подтвердим план нашего жизненного роста, — предложила Кэрол.
— Хорошо, — согласился я. — Я понимаю, что мы получаем то, чего мы больше всего внутренне желаем, поэтому считаю полезным конкретизировать наши намерения.
— Во-первых, — начала Кэрол, — мы будем с радостью принимать все происходящее, зная, что это наше собственное совершенное творение.
Во-вторых, каждый день своей жизни мы будем проживать свободно, ни за что не цепляясь.
В-третьих, мы будем использовать каждую возможность для роста и стараться усваивать все предлагаемые нам уроки.
В-четвертых, мы будем жить в постоянной радости нашего макрокосмического единства со всем сущим — или, в вашем понимании времени, со всем, что было, есть и будет.
Давай будем, засыпая, радостно и легко помнить об этих намерениях и этом пути.
Засыпая, я надеялся, что Кэрол лучше, чем мне, удается убедить себя в том, что у нас достаточно сил и понимания, чтобы решить нашу общую проблему. Я хотел справиться с препятствием, но не хотел за это платить. Как ни убеждал себя, я не мог избавиться от беспокойства о том, что мне придется потерять Кэрол.
В конце концов, изнуренный внутренней борьбой, я заснул.
Глава 11
Hega
Меня разбудил звук хлопнувшей двери, когда Карл уходил на свои утренние занятия. Было еще совсем рано — без четверти восемь. Я лежал в кровати, сожалея о том, что со мной рядом нет Кэрол. Как жаль, что мне не под силу преодолеть эти 174 года и перетащить ее сюда, в эту комнату!
Я улыбнулся, представив себе, какой фурор произвела бы Кэрол, приведи я ее в студенческий клуб. Ее чудесное тело ростом шесть футов три дюйма, ее лицо невероятной классической красоты, удивительная жизнерадостность и энергичность наделали бы много шума. То-то началась бы возня! Я представил себе, как наши микро-люди передерутся за возможность просто приблизиться к ней.
А как я бы себя чувствовал? Ну, подумал я, со своей микро-перспективой я наверняка не захотел бы делить ее ни с кем. Поэтому не позволял бы ей даже выходить из дома!
В итоге я пришел к выводу, что это даже хорошо, что я не могу переместить Кэрол в 1976 год. Люди семидесятых не готовы правильно ее воспринять, и, пока я нахожусь в 1976 году, я тоже, наверное, не готов к ее прибытию.
Эта последняя мысль навеяла на меня размышления о том, что бы произошло, если бы мы с Кэрол поехали на Микро-остров. Разумеется, жители острова уже привыкли видеть членов Макро-общества, но часто пытались их убить. Как бы я отнесся к тому, что кто-то пытается убить Кэрол? Мне не пришлось долго думать, чтобы ответить на этот вопрос. Я бы дрался и убил другого человека, будь это необходимо для ее защиты.
Замечательно, подумал я; теперь я собираюсь на Микроостров, чтобы, словно средневековый странствующий рыцарь, искатель приключений, защищать жизнь и честь своей дамы сердца.
Я покачал головой, удивившись собственной ограниченности. Во всем, что касалось Кэрол, я позволял себе опускаться до микро-ощущений. Я решил, что сегодня попытаюсь использовать свои Макро-способности в общении с микро-людьми и проверю, смогу ли я разрешать конфликты получше, чем в той ситуации в супермаркете. Было бы неплохо научиться правильно вести себя с микро-людьми, прежде чем я поеду на Микро-остров. В конце концов, 1976 год — лучшее место для таких тренировок!
За завтраком я решил, что, записав все последние происшествия в дневник, я выйду на улицу, поищу конфликтных ситуаций и проверю, смогу ли их разрешить.
Через три часа я сидел за столом в студенческом кафе, в котором всегда было полно народу, и пил горячий шоколад, пытаясь телепатически прочитать мысли людей, которые меня окружали.
Поначалу я различал лишь типичные микро-тревоги и беспокойства по поводу экзаменов в конце семестра, предстоящего сегодня баскетбольного матча или любовного свидания. Кто-то переживал из-за денежных проблем, кто-то— из-за своей непопулярности среди других студентов. Последнее беспокойство очень часто носило сексуальный характер — в частности, у группы парней, сидевших за соседним столиком и тоскливо пялившихся на проходивших мимо студенток. Их презрительные замечания относительно одной из них заставили меня поднять глаза и присмотреться к объекту насмешек.
Это была высокая девица почти дистрофической худобы. Прямые волосы неопределенного цвета спускались на плечи неряшливой массой. Лицо с острым хрящеватым носом было едва ли не самым отталкивающим из всех девичьих лиц, какие я видел. Длинное бесформенное одеяние висело на ней, как брезентовый мешок на швабре.
Я на мгновение установил контакт с ее разумом, но сразу же отключился. Никогда еще я не ощущал такой тоски и горькой безнадежности. Я потряс головой, чтобы освободиться от чувства отвращения, которое эта девушка у меня вызвала, а затем снова взглянул на нее.
Она уныло искала глазами свободный столик, где могла бы уединиться. Но был почти полдень, и все места были заняты. Хотя за моим маленьким столиком вполне поместился бы еще один человек. Я решил пригласить некрасивую девушку подсесть ко мне. Я устремил на нее силы своего разума, желая заставить ее на меня посмотреть. Она взглянула на меня, и я ответил ей улыбкой, жестом указывая на свободное место рядом с собой. Она огляделась, чтобы убедиться, что я не обращаюсь к кому-то другому, и ответила мне изумленным, трогательно неуверенным взглядом. Я послал ей поток теплых оптимистических мыслей. Выражение ее лица медленно изменилось: я увидел в нем слабый, недоверчивый луч надежды.
Когда девушка подошла к столу, я помог ей поставить поднос, на котором она с трудом удерживала в равновесии миску с супом и стакан молока. Она шепотом поблагодарила, быстро уселась и немедленно принялась за свой суп, используя миску как стену, за которую можно спрятаться.
Я продолжал бомбардировать ее сознание самыми нежными и успокаивающими мыслями, на какие только был способен.
После пяти минут напряженной борьбы с ее отчаянием и хронической подозрительностью я начал брать верх. Девушка уже чувствовала себя со мной более комфортно и даже украдкой поглядывала мне в лицо. Тогда я решил попробовать заговорить.
— Я — Джон Лейк, — сказал я. — Пишу докторскую по психологии.
Девушка затравленно глядела на меня. Я чувствовал, что она не знает, что ответить. Я улыбнулся самой обворожительной из своих улыбок и сказал:
— Думаю, вы не знаете, как отнестись к тому, что я заговорил с вами, — ведь мы незнакомы. Просто мне показалось, что вам одиноко, а со мной такое тоже бывало.
Она молча кивнула и уставилась в свою пустую миску.
Я проник в ее разум поглубже и обнаружил там огромное желание мне ответить, но в то же время ничуть не меньшую боязнь быть отвергнутой или показаться глупой. Два самых распространенных страха микро-человека. Я продолжал излучать положительную, доверительную энергию.
Мне было интересно, как ее зовут, и я хотел, чтобы она сама мне представилась. После недолгой внутренней борьбы она сдалась.
— Меня зовут Неда Криксли, — прошептала она так тихо, что, не прочитай я имя телепатически, мне пришлось бы переспросить.
— Неда, — сказал я, — мне нравится ваше имя и вы сами. Сказав это, я почувствовал, что по какой-то причине мне
действительно нравится эта девушка. Я смог проникнуть сквозь непривлекательную оболочку и установить контакт с ее душой, которая показалась мне очень приятной. Не задумываясь, я протянул руку и взял ее худую костлявую ладонь в свою.
Ее лицо вновь приобрело испуганное выражение, но я хотел, чтобы она приняла этот жест как доказательство доброты и искреннего участия. Я почувствовал, как напряжение в ее руке и теле медленно ослабевает, и решил, что пришло время сделать следующий шаг.
— Расскажите мне о себе, Неда, — попросил я. — Я хочу знать о вас все. — Я почувствовал ее удивление: с чего это вдруг я заинтересовался ее жизнью? — Потому что вы мне нравитесь, — ответил я на эту невысказанную мысль. — И я думаю, что могу помочь вам решить ваши проблемы.
— Откуда вы знаете, что у меня есть проблемы, которые; вы можете помочь решить? — прошептала Неда.
— Ну, — ответил я, — у каждого есть свои проблемы, и одна из целей моей жизни — помочь как можно большему количеству людей избавиться от проблем.
Она думала целую минуту, а затем сказала:
— Спасибо за то, что вы так добры ко мне. Я никогда еще-не встречала такого человека, как вы. Не знаю почему, но я убеждена, что я вам действительно чем-то нравлюсь и вы хотите мне помочь. Я… Я очень вам за это благодарна.
— В таком случае вы доставите мне удовольствие, если позволите угостить вас десертом, — сказал я. — Как насчет мороженого? Шоколадное или клубничное?
Она застенчиво улыбнулась и не ответила, однако я уловил ее мысль о том, каким вкусным должно быть клубничное мороженое.
— Хорошо, — сказал я. — Сделаю вам сюрприз. А вы постерегите мое место.
Встав из-за стола, я послал девушке за прилавком с мороженым самый сильный мыслеимпульс, на какой был способен, и пока я шел к ней, она уже готовила две порции — шоколадное и клубничное. Я подождал, пока она закончит, поблагодарил, что она прочитала мои мысли, и расплатился. Поворачиваясь, чтобы идти к своему столику, я отметил выражение лица мороженщицы и ощутил ее изумление — как это она прочитала мои мысли?
Клубничное мороженое полностью раскрепостило Неду, и она начала мне рассказывать о себе. Ей двадцать лет, она студентка гуманитарного факультета, но живет не в студенческом городке, а с матерью и отчимом. Хотя она не сказала об этом ни слова, я прочитал в ее мыслях, что Неда просто мечтает сбежать от деспотичной мамаши, ненавидящей дочь за ее уродство, и грубого насмешливого отчима, который обожает издеваться над ее внешностью.
Неда не знала, что будет делать, окончив университет, и, хотя училась она отлично, занятия были для нее сущей
мукой из-за ее застенчивости. Специализировалась она по английскому языку и литературе, в чтение книг убегала от мира и уже сама пробовала писать.
Я внимательно слушал о том, как Неде нравится сочинять рассказы, и заметил, что чем больше она об этом говорила, тем более оживало ее лицо. Темные глаза заблестели, голос поднялся от шепота до почти нормального звука. Я прочитал в ее мыслях, что я второй человек, которому она рассказала о своем писательстве. Первой была пожилая школьная учительница английского, которая умерла вскоре после того, как Неда закончила школу. Поскольку эта пожилая женщина была единственным другом Неды, девушка очень тяжело перенесла потерю.
Как я понял, Неда полностью согласилась с мнением матери о том, что' она — уродливое пятно, отравляющее жизнь родителей. В результате ее переполняло отвращение к себе и острое чувство собственной бесполезности и неполноценности. Неудивительно, что Неда избегала общения с людьми, — ведь она верила, что такая внешность сразу же отталкивает всех, кто ее видит.
И чем я мог помочь ей? Каждую ночь я получал доступ ко всем знаниям Макро-общества, хранящимся в Службе Информации. А мои Макро-способности? Как они могли изменить жизнь Неды? Хорошо, подумал я. Начнем вот с чего: что мне хотелось бы сделать?
Я хочу, подумал я, помочь ей начать новую жизнь, в которой она научилась бы любить себя и окружающий мир. Но разве мне не понадобилась бы вся сила и мудрость Раны, чтобы совершить такое чудо? Тайком рассматривая лицо и тело Неды, я сомневался, что даже Макро-способностей десятого уровня осознания хватило бы, чтобы изменить ее самооценку. Но все же решил попробовать.
Спросив у Неды, умеет ли она печатать, и узнав, что она очень даже хорошая машинистка, я предложил ей работу: перепечатывать материалы нашей с Карлом диссертации. Когда она Наконец поверила, что мне действительно нужна ее помощь и что она окажет мне огромную услугу, если согласится на эту работу, я решил сделать еще один решительный шаг.
— Неда, — сказал я, — я хочу, чтобы вы переехали из дома своей матери в одну из квартир дома, в котором я живу; Да, — продолжил я прежде, чем она успела возразить, — я знаю, что у вас не так много денег, но поскольку дом, в котором мы живем, принадлежит нам с Карлом, то аренд ная плата может вычитаться из вашей месячной зарплаты. А поскольку мы с Карлом будем жить совсем рядом с вами, вы сможете работать не только машинисткой, но и лаборантом-исследователем.
Я говорил очень быстро все, что приходило в голову, а затем сделал паузу, чтобы посмотреть на реакцию Неды. Я настолько плотно обложил ее уверениями и аргументами, что сопротивление было сломлено. Я чувствовал, что она уже полностью воспринимает добрую и любовную энергию мыслей, которые я посылал ей уже целый час. Правда, с другой стороны, какой человек, изнывающий в аду, откажется от приглашения в рай? И я сказал, что прямо сейчас помогу ей перебраться в новую квартиру.
Через пятнадцать минут мы на такси приехали к ней домой. Семья жила в двухэтажном неряшливом доме в захудалом районе. Я попросил таксиста подождать и пошел вслед за Недой к дому. Перед дверью она заколебалась, не я сам спокойно и уверенно открыл дверь и ввел ее внутрь И моментально понял, почему она колебалась: из кухш вылетела на нас старая карга самого жуткого вида, какой только можно вообразить. Это и была мать Неды. Она на чала кричать, ругая Неду за опоздание и подозрительно поглядывая на меня.
Все объяснения Неды перекрывал пронзительный крик ее мамаши, и я решил взять разговор в свои руки. Я вeлeл девушке пойти к себе в комнату и собрать вещи и даже слег ка подтолкнул ее в нужном направлении. Затем я пpepвал мамашу на полуслове и, прибегнув к ПК, подтолкнул ее так что она громко плюхнулась на диван.
— Успокойтесь, миссис Криксли, — сказал я, — и выслушайте меня.
Она сидела с открытым ртом и вытаращенными глазами, пока ей не удалось выговорить:
— Ты толкнул меня!
— Вы прекрасно знаете, миссис Криксли, — ответил я, — что я вас и пальцем не трогал. Посмотрите, где я стою, а где вы. Теперь прошу немного внимания. Я предложил вашей дочери работу машинистки и лаборантки у меня и моего партнера. Мы занимаемся психологическими исследованиями в университете. Я попросил Неду переехать в квартиру недалеко от университета, чтобы она жила поближе к работе. Первую зарплату я выплачу ей вперед, чтобы она смогла заплатить за квартиру и имела деньги на жизнь. У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы?
Миссис Криксли явно не привыкла выслушивать возражения, тем более высказанные столь решительным тоном. Она несколько раз открыла и закрыла рот, чем-то напомнив мне уродливую камбалу, вытащенную с морского дна на берег. Я решил не ослаблять давления, дабы она не успела перейти в контратаку.
— Разумеется, — продолжал я, — это освободит вас от бремени содержания дочери и оплаты ее образования. Ее зарплаты хватит на то, чтобы оплатить оставшиеся курсы в университете.
Я решил идти до конца. Поскольку мы с Карлом вложили свое наследство в дом, в котором жили, у нас было достаточно средств, чтобы удовлетворять свои скромные нужды и осуществить мой проект с Недой без особых затруднений.
Миссис Криксли изумленно качала головой. Все происходило слишком быстро для ее понимания. «Неужели действительно можно сплавить эту уродину?» — думала она. Я с легкостью уловил ее мысли. Однако мне было неприятно читать в уме этой женщины. Никакое физическое уродство даже сравниться не могло с ее внутренним уродством. Ее голова была бурлящим котлом злости, жадности, ревности и ненависти. Я с содроганием и отвращением разорвал мыс ленную связь с ней.
Тут как раз в комнату вошла Неда с маленьким потертым чемоданчиком в руках — в нем поместилось все ее имущество. Когда мамаша стала кричать, что чемодан ей самой нужен, я быстро всучил ей двадцатидолларовую бумажку «в возмещение этого убытка». Пока она жадно рассматривала купюру, я отобрал у Неды чемоданчик и мы поспешили к такси, дожидавшемуся нас.
Мы вышли у супермаркета (у другого!), где накупили на сорок долларов разной еды, а через полчаса я уже закладывал ее в холодильник в новом доме Неды. Это была довольно большая, хорошо меблированная квартира, состоявшая из спальни, гостиной и кухни. Неда в счастливом изумлении бродила по комнатам, все время повторяя:
— Даже не знаю, что и сказать, не знаю, как и благодарить вас. мистер Лейк.
— Пожалуйста, называй меня Джоном, — поправил я, раскладывая продукты по полкам холодильника. — И запомни, я живу всего этажом выше, в 303-й. Это на случай, если тебе что-нибудь понадобится. Завтра у нас установят теле фон, так что ты сможешь позвонить мне в любой момент.
Неда оправилась от первого изумления и спросила:
— Но когда и где я начну работать?
— Завтра, — сказал я, — ты начнешь работать здесь в своей квартире. Сегодня вечером я зайду к тебе с портативной электрической печатной машинкой. Она останется у тебя, и пользоваться ею очень легко.
Затем я уговорил ее посидеть со мной в ее новой удобной гостиной. Следующие полчаса мы разговаривали. Начав с писательского хобби Неды, я плавно перешел к университету и убеждал ее закончить все начатые курсы, потому что чувствовал, что она смотрит на свою новую работу как на возможность бросить учебу. Все время, пока я был с ней, я старался постоянно поддерживать поток положительной жизнеутверждающей энергии, которую я посылал ей телепатически. Когда я уходил, Неда сияла от счастья, и лицо ее было уже не таким некрасивым.
Вернувшись в свою квартиру, я ощущал потребность в отдыхе. Практическое применение моих новых способностей отнимало энергию, и мне было очень приятно Наконец-то присесть. Передохнув несколько минут, я обновил свой дневник.
Когда Карл пришел домой, я вручил ему дневник и отправился на кухню приготовить пару бифштексов.
Жаль, что я был лишен кулинарных удобств 2150 года!
Оставив Неду одну, я каждые пятнадцать минут устанавливал с ней мысленный контакт, передавая ей заряд любящего понимания и уверенности в себе. Это неплохо работало.
За ужином мы с Карлом обсуждали мой «проект», связанный с Недой, и я попросил у него помощи. Он с готовностью согласился с тем, что мы должны ей помочь, и сказал, что будет рад больше не зависеть от машинописного бюро университета. Я не стал раскрывать перед ним своих намерений, предполагавших формирование у Неды совершенно новой самооценки. Я решил познакомить Карла с Недой, а уж потом обсудить с ним дальнейшие планы.
Часов в восемь вечера мы с Карлом спустились к Неде, захватив с собой печатную машинку. Неда поздоровалась немного застенчиво, но довольно бойко обсудила с Карлом требования к печати наших материалов. Я дал ему возможность все сказать за нас обоих, и почти через час, когда мы уходили, поздравил себя с прогрессом в решении проблем Неды. Однако Карл вернул меня на землю.
— Да уж, Джон, — сказал он, когда мы вернулись домой, — ты не шутил, когда говорил, что она не красавица.
— То есть тебя она не впечатлила? — спросил я. Карл засмеялся:
— Впечатлила, еще и как! Слушай, Джон. Возможно, она очень даже хороший человек, но ты на нее смотрел? Боже мой, это же ходячая катастрофа!
— Гм, — произнес я. — Ты правда считаешь, что все на столько плохо?
Карл покачал головой:
— Знаешь, если ты ездил с ней за продуктами и предоставил квартиру, то мог бы уж заодно купить ей и приличную одежду
— Да, я знаю, Карл, — согласился я, — одета она неважно. Я хотел бы подобрать ей что-нибудь получше, но совершенно не разбираюсь в женской моде. Может быть; какая-нибудь из твоих подружек помогла бы тебе выбрать еще что-нибудь приличное, а ты бы ей потом это подарил?
— Ты хочешь, чтобы я это сделал? — спросил Карл удивленно.
— Конечно, — объяснил я, — чем больше позитивного мужского внимания она получит, тем скорее ее отвращение к себе сменится уверенностью.
— Но… но, Джон, — пробормотал Карл, — ты же не можешь дать ей новое лицо и фигуру, поэтому несправедливо так ее обманывать.
— Я ее не обманываю, — заверил я. — Она ценная и достойная личность, как бы она ни выглядела, и я хочу доказать ей, что по крайней мере мы с тобой так считаем.
— Да, но как насчет всех остальных? — возразил Карл. — Как ты поможешь ей приспособиться к тому, что все остальные по-прежнему будут видеть в ней ее старое некрасивое «я»? Только из-за этого она будет жить с заниженной самооценкой до конца своих дней.
— Я думаю, она вполне сможет стать физически привлекательной, — сказал я. — В конце концов, набрав побольше веса, она уже не будет выглядеть такой тощей!
— Это да, — ответил Карл. — Мы ее хорошенько откормим. Но даже если она наберет вес и станет более фигуристой, куда ты собираешься спрятать этот нос?
— Гм, — размышлял я, — с носом ты, пожалуй, прав. Думаю, небольшая пластическая операция ей не повредит. Мы же можем себе это позволить, как ты считаешь?
Карл испуганно взглянул на меня:
— Да ты, парень, совсем сбрендил! Конечно, мы все можем себе позволить, Джон, но ты соображаешь, что ты говоришь? Ты имеешь хоть малейшее представление о том, сколько будет стоить этот твой «проект»? Так я тебе скажу: он нам выльется в целую кучу денег!
— Я не смог бы найти этим деньгам лучшее применение, Карл, — сказал я. — А кроме того, если у меня все получится, то через три месяца мне уже не нужны будут деньги.
— Но если не получится, — проворчал Карл, — то у тебя на банковском счету будет шаром покати.
Пессимизм Карла меня рассмешил.
— Не унывай! — сказал я. — Если микро-человек может заработать миллион своим эгоизмом, то с помощью Макро-способностей я наверняка заработаю миллион бескорыстно.
— У тебя еще какие-то проекты на уме? — спросил Карл саркастически.
— Не знаю точно, — сказал я, — может быть, стоит вначале посмотреть, как осуществится этот, прежде чем выдвигать другие идеи.
— Вот это чертовски правильная мысль, — облегченно вздохнул Карл.
Мы еще немного поговорили о 2150 годе; затем я сказал, что хочу пораньше лечь спать, чтобы поскорее вернуться к СИ и задать ей несколько вопросов — в основном о том, как мне лучше осуществить то чудо, которое я задумал.
Глава 12