Карл Густав ЮНГ, Мишель ФУКО. анализа тела. Теперь исповедники стараются сглаживать, вуалировать, метафоризировать эти темы, разрабатывают целую стилистику сдержанности в исповеди и

анализа тела. Теперь исповедники стараются сглаживать, вуалировать, метафоризировать эти темы, разрабатывают целую стилистику сдержанности в исповеди и руководстве совестью: об этом пишет Альфонсо де Лигуори. Но в то же время, сглаживая, вуалируя, метафоризируя, вводя правило если не молчания, то, во всяком случае, discretio maxima* сооружают целые здания, определяют расположение мест и предметов, ищут новые принципы устройства дортуаров, институциализации надзорных инстанций, планирования классных комнат и расположения в них стульев и столов; организуемое столь тщательно (ищут нужную форму, уст­ройство уборных, высоту дверей, избегают темных углов) пространство видимости в школьных учреждениях сменяет собою и заставляет умолкнуть нескромный разговор о пло­ти, который подразумевало руководство совестью. Иначе говоря, материальные устройства призваны сделать просто бесполезными все эти взволнованные разглагольствования, которые в XVI-XVII веках ввела в обиход христианская тех­ника, чьи контуры очертил Тридентский Собор.

Чем теснее будет ограждение тел, тем более деликатным и как следствие немногословным сможет быть руководство душами. В коллежах, семинариях, школах как можно мень­ше теперь говорят о теле-удовольствии, однако все в распо­рядке мест и предметов отображает его опасности. О нем почти не говорят, но всё о нем свидетельствует.

И вот среди этого поддерживаемого безмолвия, внутри самого этого механизма, где задача контроля над душами, телами и желаниями передана вещам и пространству, разда­ется внезапный шум, вспыхивает непредвиденный галдеж, которому не будет конца более столетия (то есть до конца XIX века) и который, пусть в несколько измененной форме, продолжится, несомненно, до наших дней. В 1720-1725 гг. (точной даты я не помню) в Англии выходит книга под на­званием «Онания», приписываемая перу Беккера; в сере­дине XVIII века выходит знаменитая книга Тиссо, затем, в

Предельная сдержанность (латин.).

ФИЛОСОФСКИЙ БЕСТСЕЛЛЕР

1770-1780 гг., к этому дискурсу о мастурбации присоеди­няется Германия: Базедов, Зальцман и другие. Беккер в Ан­глии, Тиссо в Женеве, Базедов в Германии —как видите, дело разворачивается в протестантских странах. Совсем не­удивительно, что дискурс мастурбации зарождается в стра­нах, где, с одной стороны, не было руководства совестью тридентского, католического, типа, а с другой стороны, не было и крупных образовательных учреждений. Тем, что су­ществование образовательных учреждений и техник руко­водства совестью препятствовало возникновению этой про­блемы, и объясняется то, что в католических странах она была поднята и произвела фурор несколько позднее. Но это было опоздание лишь в несколько лет. И после публикации книги Тиссо во Франции очень быстро возникли и дискурс, и проблема, и горячая дискуссия о мастурбации, которая не смолкала в течение целого века.

Итак, в середине XVIII века стремительно распростра­няются тексты, книги, иллюстрированные проспекты и брошюры, по поводу которых уместны два замечания. Во-первых, в этом дискурсе о мастурбации есть нечто глубоко отличное от того, что можно было бы назвать христианским дискурсом плоти (краткую генеалогию которого я попытал­ся очертить вам в предыдущих лекциях); в то же время он значительно отличается и от того, что веком позднее будет названо psychopathia sexualis, сексуальной психопатологи­ей, первым характерным текстом которой станет книга Ген­риха Каана, вышедшая в 1840 г. [rectius: 1844].

Таким образом, дискурс мастурбации появляется, при­чем появляется весьма специфическим образом, на полпу­ти между христианским дискурсом плоти и сексуальной патологией. Это вовсе не тот дискурс плоти, о котором я говорил вам в прошлый раз, и вот по какой причине (она бросается в глаза): дело в том, что в дискурсе мастурбации никогда не используются такие слова, такие термины, как желание или удовольствие. В течение нескольких месяцев я с немалым интересом, хотя и быстро утомляясь, просмат­ривал эту литературу и во всем ее корпусе обнаружил лишь