Трансформация практик наказания и власти в человеческой культуре (М. Фуко)
Фуко интересует эволюция политических технологий западного общества при переходе от эпохи феодализма к современности. Ещё в середине XVIII века для власти была характерна чудовищная жестокость. Казнь вписывалась в функционирование правовой системы. Преступление расценивалось как бунт против закона и государя. Палач приводит закон в жизнь силой. Если у палача не получилось, то его наказывали. Если казнь не удалась, считалось, что осужденный должен быть помилован. Иногда палач вставал на сторону осужденного, чтоб помочь избежать казни. Потом придумали формулировку казнь до конца. Неудача палача больше не значит, что осужденного можно отпустить.
Но уже в тридцатые годы XIX века, она стала более мягкой и гуманистичной. Если прежде преступников предавали публичным казням или подвергали пыткам, то позже их стали помещать под тщательный тюремный надзор, исключающий всякое насилие над телом. То есть изменилась сама социальная природа наказания. Сформировалось новое представление о субъекте преступления, сложилось рационально-расчётливое отношение к человеческому телу. Субъектом преступления перестаёт быть тело преступника, им становится его душа. Распространяется тезис о терпимости к подсудимому и о большей нетерпимости к преступлению. Для предотвращения преступлений предлагается распространять в сознании граждан представление о неотвратимости наказаний, рассматривается необходимость массовой профилактики преступлений.
С появлением гильотины сцены казни утратили свою зрелищность, но приобрели рационально-дидактический смысл. Утратив былую театральность, казни преступников должны были стать уроком для остальных граждан.
Главным и практически единственным наказанием за все уголовные преступления становится тюрьма. Она становится в один ряд с такими дисциплинирующими механизмами, как больница, школа, мануфактура, казарма, и при этом соединяет в себе черты каждого из них. Тюрьма оказывается пространством принудительной нормализации индивидов. Одновременно с этим активно эксплуатируется модель монастырской дисциплины. Заводы, казармы, тюрьмы и работные дома функционируют подобно закрытому монастырю. Извлечение полезности достигается созданием огороженных пространств.
Не знаю какой тут вывод!
10. Современная концепция цивилизаций (Хантингтон)
Своеобразным ответом Ф.Фукуяме прозвучала статья гарвардского профессора Самюэла Хантингтона "Столкновение цивилизаций?", опубликованная в 1993 г. в журнале "Форин Афферс'', на страницах которого Ф.Фукуяма и высказал идею "конца истории". Статья С.Хантингтона начинается с изложения следующего предположения: "Я полагаю, что в нарождающемся мире основным источником конфликтов будет уже не идеология и не экономика. Важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой. Нация-государство останется главным действующим лицом в международных делах, но наиболее значимые конфликты глобальной политики будут разворачиваться между нациями и группами, принадлежащими к разным цивилизациям. Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями - это и есть линии будущих фронтов".
С.Хантингтон подчеркивает, что на протяжении полутора веков от Вестфальского мира до французской Революции 1789г. конфликты разворачивались между монархиями, после нее - между нациями. В результате мировой войны, большевистской революции и ответной реакции на нее "конфликт наций уступит место конфликту идеологий", в котором сторонами "были вначале коммунизм, нацизм и либеральная демократия”. По его мысли, в "холодной войне" этот конфликт воплотился в борьбу США и СССР - двух сверхдержав, ни одна из которых не была нацией - государством в классическом европейском смысле".
Все проистекавшие конфликты между монархиями, нациями-государствами и идеологиями, включая и две мировые войны, гарвардский профессор считает главным образом конфликтами западной цивилизации" Любопытно, что он относит к “внутризападным" конфликтам и холодную войну, подразумевая то, что советское государство было порождено идеологией западного происхождения. С окончанием “холодной войны”, рассуждает С.Хантингтон, наступает не “конец истории", а конец западной фазы развития международной политики, когда в "центр выдвигается взаимодействие между Западом и незападными цивилизациями'', народы и правительства которых "уже не выступают как объекты истории – мишень западной колониальной политики, а наряду с Западом начинают сами двигать и творить историю''. В этом грядущем конфликте и завершается фаза эволюции глобальных конфликтов в современном мире, - заключает он.
Но почему неизбежно столкновение цивилизаций? Во-первых, потому, полагает С.Хантингтон, что различия между цивилизациями не просто реальны, но наиболее существенны.
Во-вторых, потому, что "мир становится все более тесным''.
В-третьих, "процессы экономической модернизации" и социальных изменений во всем мире размывают традиционную идентификацию людей с местом жительства, одновременно ослабевает и роль нации - государства как источника идентификации.
В-четвертых, пишет он, господство Запада вызывает "рост цивилизационного самосознания" в незападных странах, "у которых достаточно стремления, воли, ресурсов, чтобы придать миру незападный облик”.
В-пятых, потому что "культурные особенности и различия менее подвержены изменениям, чем экономические и политические, и вследствие этого их сложнее разрешить либо свести к компромиссу". Причем С.Хантинггон придает особое значение национально-этническому, а еще более религиозному факторам: "В классовых и идеологических конфликтах ключевым был вопрос: "На чьей ты стороне?" И человек мог выбирать - на чьей он стороне, а также менять раз избранные позиции. В конфликте же цивилизаций вопрос ставится иначе: "Кто ты такой?" Речь идет о том, что дано и не подлежит изменениям. И, как мы знаем, из опыта Боснии, Кавказа, Судана, дав неподходящий ответ на этот вопрос, можно немедленно получить пулю в лоб. Религия разделяет людей еще более резко, чем этническая принадлежность. Человек может быть полуфранцузом и полуарабом, и даже гражданином обеих этих стран. Куда сложнее быть полукатоликом и полумусульманином".
Наконец, культурная, цивилизационная общность способствует экономическому регионализму, экономической интеграции в рамках одной культуры и цивилизации, и в результате "разлом между цивилизациями" расширяется.
С.Хантинттон делает на основании этих рассуждений вывод, прямо противоположный тезису Ф.Фукуямы об "очевидности" триумфа Запада и западной идеи: "...попытки Запада распространить свои ценности: демократию и либерализм – как общечеловеческие, сохранить военное превосходство и утвердить свои экономические интересы наталкиваются на сопротивление других цивилизаций. Правительствам и политическим группам все реже удается мобилизовать население и сформировать коалиции на базе идеологий, и они все чаще пытаются добиться поддержки, апеллируя к общности религии и цивилизации". Сам "тезис о возможности "универсальной цивилизации" - это западная идея", - считает С-Хантингтон.
По его мысли, в современном мире различаются "западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славянская, латиноамериканская и, возможно, африканская цивилизации" (см. также приложение №3).
Главная "линия разлома" между цивилизациями пролегает в Европе между западным христианством, с одной стороны, православием и исламом - с другой. “События в Югославии показали, что это линия не только культурных различий, но временами и кровавых конфликтов", пишет он. В Евразии "линии разлома" пролегают на северных рубежах исламского мира между ним и православием, в Южной Азии между мусульманами и буддистами, между Китаем н США.
11. Три волны цивилизационного развития.
Элвин Тоффлер делит историю на три цивилизационных этапа или волны. Первая волна – сельскохозяйственная цивилизация, результат аграрной революции, которая сменила культуру охотников и собирателей. Продолжительность первой волны – примерно от 7-8 тыс. лет до н.э. до XVII века н.э. Вехи прогресса здесь – стабильный урожай и безголодное существование населения. В социальном плане основная веха – создание государства. Тип общества – традиционное. Роль образования для жизненного успеха невысока. Социальная мобильность практически нулевая, все решает происхождение.
Вторая волна – цивилизация индустриальная. Признаки – машинное производство и привязка жизни людей к этому способу производства. Повышение уровня жизни за счет удешевления промышленных товаров, скученность рабочих в заводских районах городов, культивирование определенных качеств среди населения: дисциплина, чувство точного времени, хорошая техническая грамотность. Значительная социальная мобильность, для которой большое значение играет уровень образования и личные качества. Берет начало в передовых странах в XVII веке, к концу XIX века охватила весь мир, за исключением отдаленных труднодоступных уголков. Но во второй половине XX века в мире начались изменения – признаки наступающей уже сейчас третьей волны.
Третья волна – результат интеллектуальной революции, постиндустриальное общество, в котором наблюдается огромное разнообразие субкультур и стилей жизни. Нынешняя «Третья волна» – «информационное общество». Вызвана распространением компьютеров, турбореактивной авиации, гибких технологий. Складываются новые виды семьи, стили работы, жизни, новые формы политики, экономики и сознания. Мир перестает казаться машиной, заполняется нововведениями, для восприятия которых необходимо постоянное развитие познавательных способностей. Символы – целостность, индивидуальность и чистая, человечная технология. Ведущая роль – сфера услуг, наука и образование. Корпорации должны уступить место университетам, а бизнесмены – ученым. Работа становится игрой человека с человеком. Природа устраняется из рамок трудовой и обыденной жизни. Люди учатся жить друг с другом. Компьютерная революция – глубинный и разносторонний поворот в развитии человечества, который связан с ростом производительных сил, широким использованием техники и науки в производстве.
Сегодня общество, которое стремится сохранить себя как самостоятельное государство, не может не быть тотально компьютеризованным. Американская, западноевропейская экономика и экономика азиатских стран, таких как Сингапур, Япония, Гонконг, наглядно подтверждает эту истину.
Современная экономика предполагает решение таких задач, которые требуют для своего решения компьютерных расчетов со скоростью 3 трлн. операций в секунду. А США уже поставили перед собой задачу: через десять лет обеспечить быстродействие ЭВМ в 1000 трлн. операций в секунду. Такова мировая тенденция, о которой пишет Э. Тоффлер.
Особенности грядущего мира. Экономическим костяк – электроника и ЭВМ, космическое производство, использование глубин океана и биоиндустрия. Это и есть Третья волна.
Признаки Третьей волны:
• использование разнообразных источников энергии, в том числе солнечной, приливной, геотермальной;
• мощнейшая технологическая база с взаимодействием наук;
• повышение ценности информации ввиду быстрых изменений в мире;
• появление компьютеров, освободивших человека от механического умственного труда;
• появление интерактивных СМИ;
• сдвиг рабочего времени людей относительно некогда действовавшего строгого фабричного графика;
• уменьшение роли госуульдарств в жизни людей ввиду развития множества других типов интеграции и взаимодействия.