Глава 2. Постмодернизм как метод изучения современного общества

2.1. Культура модерна и постмодерна.

Данное понятие широко стало употребляться в США с середины 20 в., однако первоначально появилось гораздо раньше, в работах выдающихся представителей культуры и искусства. Так, в 1870 г. английский художник Дж. Уоткинс Чепмен, подчеркнул свою критику импрессионизма употреблением понятия «постмодернистский» удар. Далее понятие «постмодернизм» встречается у Р. Панвица («Кризис европейской культуры», 1917 г.), у испанского литературоведа Ф. Де Ониса в 1934 г., у английского историка А. Тойнби («Постижение истории», 1946 г.).

В данных областях культуры и началась «борьба» против эпохи «модерна», постепенно перешедшая в философию. Не случайно и то, что именно французские ученые, чутко реагирующие на изменение ситуации в культуре и искусстве, стали первыми говорить о таком явлении в культуре как «постмодернизм». Для пояснения различия между терминами «постмодерн» и «постмодернизм» хорошо подходят слова В. Вельша: «Постмодерн понимается как состояние радикальной плюральности, а постмодернизм – как его концепция», т. е. постмодерн – это современное культурное состояние, а постмодернизм – это концепция, его описывающая и определяющая.

Постмодернистская философия пытается выявить центральные пункты поворота от модерна к постмодерну и напрямую связана с философскими обобщениями, суммирующими переоценку ценностей. Современная переоценка ценностей в свою очередь является результатом возрастания значения средств массовой коммуникации и знаковых систем в возрастающей открытости общества.

Завершение эпохи модерна и наступление эпохи постмодерна связывается критиками со следующим утверждением: если человечество будет продолжать жить по законам и принципам модерна, в сторону расширения своего влияния на окружающий мир и интенсивного его использования, то возникнет угроза существованию нашей планеты как таковой. Однако говорить об однозначном переходе от одного типа культуры к другому мы не можем, так как определить границу смены культурных эпох можно только тогда, когда эта граница уже пройдена. Мы же сейчас находимся в процессе изменения, что подтверждается несовпадением мнений ведущих исследователей по поводу типа современной культуры. Например, Ю. Хабермас полагает, что эпоха модерна еще не завершена, Д. Фрисби считает, что культура постмодерна – это лишь расширение тенденций, заложенных в модерне, В. Грасскамп рассматривает модерн как метаэпоху, включающую в себя все остальные культурные эпохи. Иное мнение имеют Дж. Ваттимо, который подчеркивает смену исследовательских парадигм в современной культуре и наступление пост-истории и В. Вельш, выделяющий новые черты в культуре. Ряд исследователей предполагает наступление следующего этапа - постпостмодернизма (например, Н. Маньковская). Несмотря на такое разнообразие мнений, можно отметить происходящую смену парадигмы культурного сознания: господство в обществе технико-экономических решений и теорий замещается на решения, ориентированные на духовно-культурный контекст (П. Козловски). Новое понимание состоит в том, что прогресс заключается не в количественном, а в качественном развитии.

Для определения основных черт культуры постмодерна необходимо кратко рассмотреть характеристики эпохи модерна, так как уже даже название «постмодерн» предполагает «то, что после модерна».

Итак, эпоха модерна - это обозначение исторической эпохи нового и новейшего времени, ее главной чертой является непрерывная модернизация. Разделению труда в социальной сфере соответствует разделение интеллектуального труда, при этом познавательная сфера дробится и становится уделом профессионалов. Это выражается в отделении науки, искусства, религии друг от друга. Развивается культ науки, утверждается вера в научно-технический и социальный прогресс, что порождает прогрессистские иллюзии (представления о том, что человек может изменить все и подстроить окружающий мир под свои нужды) и, как следствие, возрастает риск неконтролируемого изменения социальной действительности. Возникает ситуация, в которой человек, незрелый в нравственном отношении, имеет в своем распоряжении мощные средства, с помощью которых становится вероятной угроза жизни на земле. В соответствии с этим выстраивается модель человека, способного переделывать самого себя согласно требованиям быстро меняющейся культурной ситуации. Однако можно отметить, что человек перестает быть господином созданной им цивилизации, так как созданные им системы слишком сложны и не получается предполагаемого господства Разума.

Личность в таком типе культуры теряет свое значение, так как жизнь строится на массовом производстве и потреблении, что требует регламентирования жизни и повседневности. На этом фоне теряются гуманистические цели просвещения – построить более счастливое общество. Таким образом, модерн, основанный на идеях Просвещения, исчерпывает сам себя.

Завершение эпохи «модерна» и наступление эпохи «постмодерна» современные исследователи связывают с пониманием того, что «все наши системы конечны, тенденции упадка более вероятны, чем тенденции стабильности» (П. Козловски), что приводит к мысли о конце неограниченного господства человека над природой, к крушению надежд классической рациональности на полное покорение природы человеком. Одновременно отмечается распространение универсального сомнения вместо уверенности в своем бытии и утрата веры в бога, в прогресс, в мораль, в человека. Мир не поддается попыткам его переделать, он не поддается никаким однозначным описаниям, не укладывается в четкие теоретические схемы. Это приводит к тому, что событие опережает теорию (Ж. Бодрийяр). О будущем человек начинает думать: «Возможно, это случится», всякая интерпретация мира становится сомнительной, неоднозначной. Осуществление событийности происходит в форме симулякра, «точной копии, оригинал которой никогда не существовал» (Ф. Джеймисон), в акте семиозиса (производства значений). Это означает, что симулякры принципиально несоотносимы с реальностью и возникают в процессе коммуникации между адресатом и адресантом, в отличие от языка понятийного, основанного на постоянном значении. В результате стирается грань между реальностью и симуляцией, реальное заменяется знаками реального, порождая гиперреальность (Ж. Бодрийяр).

Основные черты культуры постмодерна

· плюрализм, переходящий во фрагментарность и взаимодополнение;

· исчезновение прочных границ между элитарным и массовым, - границ, характерных для «модерна»;

· отсутствие обязательного канона;

· ироничность, подразумевающая игру, иронию, аллегорию важнейшими подходами любого вида мыслительного творчества;

· утрата универсального связывающего авторитета, выражаемая в ряде метафорических смертей («смерть» автора, «смерть» истории, «смерть» метафизики и др.).

2.2. Проявление постмодерна в современном информационном обществе.

Постмодернизм – это широкое явление современной культуры, включающее в себя образ жизни, образ мышления, в том числе проявляясь в экономике и политике.

Культура постмодернизма формируется в условиях информационного (Е.Масуда), или постиндустриального (Д.Белл), или техногенного (З.Бжезинский) общества с конца 1960-х годов, когда модернизм полностью исчерпывает себя в плане поиска новых идей (философских, нравственных, политических), разрушения традиционной (классической) образности и создания абсолютно новых философии и искусства (философия жизни, фрейдизм, феноменология, экзистенциализм, герменевтика, прагматизм и другие философские направления; символизм, модерн, дадаизм, абстракционизм, фовизм, экспрессионизм, сюрреализм в искусстве).

Вторая половина XX века отмечена определенными достижениями научно-технической цивилизации в плане обеспечения повседневной жизни и ее рациональной регламентации. Научно-техническая революция позволила резко увеличить масштабы производства предметов и услуг. Массовое производство предметов потребления и культуриндустрия требовало все возрастающего освоения ресурсов и потребления энергии, развития транспортных коммуникаций и электронных средств связи. Таким образом, во второй половине двадцатого столетия складывается ситуация, когда резко возрастает значение средств массовой коммуникации и знаковых систем. Средства массовой коммуникации и глобальные компьютерные сети делают доступными ценности прошлого и обмен знаниями современной науки. Культура начинает рассматриваться как многослойная система текстов, которые тесно взаимодействуют друг с другом и которые помогают людям ориентироваться в социокультурном пространстве и становятся самодостаточными культурными ценностями.

Именно такое понимание культуры постулируется постмодернизмом. Он как широкое культурное течение, в чью орбиту попадают все сферы жизнедеятельности человека, наиболее четко определяет процессы, происходящие в культуре информационного общества. Формирование постмодернистской культуры повлекло за собой появление нового, неклассического типа приоритетов — технического, а не социального прогресса; производства информации, а не вещей; пригородного, а не городского стиля жизни и типа культуры; биологического, а не механического времени; доминирования нелинейных темпоральных структур над линейными.

Вопрос о жизненных ориентирах в постсовременной действительности выводит нас на такую проблему: как добиться органичного сочетания новейших технологий информационного общества с духовными, гуманистическими ценностями. Очевидно, что реальность конца XX века настолько «виртуализировалась», что образ человека растворился в бесконечной цепи симулякров на экранах телевизоров и мониторах компьютеров. На нынешнем уровне развития соотнесенность техники с действительностью становится все более призрачной, ее отличительной чертой становится симуляция, видимость. Налицо процесс так называемого одухотворения, дематериализации науки и техники, в том смысле, что в них возрастает роль вымышленного, воображаемого. Но не стоит видеть в этом только положительные стороны, ведь имитация действительности с помощью ультрасовременных технологий может привести вместо обогащения реальности к полной ее потере. При этом сами по себе вещи, окружающие человека становятся ему все менее понятными: нам трудно помыслить, что происходит внутри процессора компьютера, как работает лазерный проигрыватель и находит свою волну сотовый телефон, а тем более представить бесконечность паутины информационных сетей. Но, не смотря на эту непонятность, мы уже не можем обходиться без технологических новинок, особенно тех, которые обеспечивают доступ в информационное пространство. Люди конца XX века оказались в какой то мере заложниками созданных ими творений, ведь если лишить их возможности пользования устройствами, так или иначе обеспечивающими получение информации (ТВ, компьютер, телефон и т.п.), то это может стать причиной сильнейшего стресса и фрустрации. И именно в таких условиях постмодернизм явился наиболее удобной основой для осмысления человечеством изменений, происходящих с ним. Постмодернизм с его нестандартностью становится мировоззренческой основой современной культуры.

Признаками информационного (постиндустриального, техногенного) общества являются:

* переход от производства товаров к производству услуг и информации (индустриальная цивилизация дала обществу достаточно высокий уровень потребления материальных благ, их стало легко производить в большом количестве; поэтому на первое место выходит насыщение общества разнообразными услугами и информацией, где последняя играет роль «базы» дальнейшего экономического и социокультурного развития);

* «потребительский» характер современного общества (поскольку произошло насыщение рынка товарами, а затем услугами и информацией, доступными всем и расчитанными на любой уровень дохода, то потребление становится массовым и часто вытесняет остальные – прежде всего духовные - потребности современного человека, а для многих становится и смыслом жизни);

* изменение структуры труда (преобладание высокотехнологичного и интеллектуального труда; условия труда всё более «компьютеризируются»; размывается понятие «рабочее время»);

* изменение характера интеллектуального труда (при этом изменилось само понятие «интеллектуал». В эпоху модерна интеллектуалы занимали ведущие позиции в культуре, искусстве, идеологии, политике. Теперь интеллектуалы – это лица умственного труда, а не «властители дум». В наши дни писатель, художник, творец вообще уступают место журналисту, эксперту, артменеджеру и т.п.);

* изменение роли собственности (большая доля информационной собственности: богатейшими людьми планеты являются владельцы крупных информационных сетей, т.к. физическое обладание предметом сейчас ничего не значит без доступа к общественным и мировым системам коммуникации);

* размывание социальной структура общества (классовое деление сменилось стратификаций по уровню потребления – количеству дохода и уровню жизни -, социальной мобильностью и маргинализацией. В постмодерновом обществе весьма типичной и распространенной фигурой выступает «яппи», что в букавальном смысле означает «молодой горожанин-профессионал», преуспевающий представитель среднего слоя);

* ускорение темпов развития всего общества (смена поколений техники, «моральный» износ материальных продуктов и знаний, политическая динамика и т.п.);

* глобализация всех мировых процессов (экономики, политики, культуры);

* деидеологизация сознания (мировоззрение современного человека – скорее «софт-идеология»: мягкая, размытая, неопределенная, неустойчивая. В ней мирно уживается то, что раньше считалось несовместимым. Проявляется терпимое отношение к различным взглядам и ценностям. В обществе отсутствуют идеи прогресса и устойчивые идеологии).

* главной проблемой становится выживание человечества (в связи с экологическими катастрофами, ядерной угрозой, появлением новых болезней, терроризмом и т.п.);

* и наконец, «в современную эпоху на человека наваливается огромный груз знаний и впечатлений, которые были накоплены предыдущими поколениями и которые он не в состоянии охватить, осмыслить, переработать…Значит, индивид все более чувствует себя калекой, не способным полноценно соотноситься с окружающей информационной средой… Это приводит к постмодерновой «чувствительности» - как бы безучастной по отношению ко всему происходящему».

Постмодерновый индивид всему открыт, но воспринимает все как знаковую поверхность, не пытаясь даже проникнуть в глубину вещей, в значение знаков. Постмодернизм – это культура легких и быстрых касаний, которая довольствуется миром симулякров» (М.Эпштейн).

Поскольку постмодернизм окончательно преодолевает поиски новых смыслов в истории, культуре, познании (в классической философии – метафизических, общезначимых; в модернизме – субъективных, личностных), то он терпимо относится к любым культурам, к любым смыслам, к любым истинам, к любым формам, т.к. всё «старое» преодолевается, но не отвергается вообще. Оно используется постмодернизмом в виде цитат и случайных фрагментов. Постулируется «множественность порядков» без всякой иерархии и связи. Любая теория, парадигма, идея, интерпретация возможна и допустима, но познавательная ценность каждой из них в равной степени относительна. По сути, провозглашаются плюрализм и релятивизм.

2.3. Постмодернизм в России.

Вторая половина XX века отмечена определенными достижениями научно-технической цивилизации. Массовое производство предметов потребления и культуриндустрия требовали все возрастающего освоения ресурсов и потребления энергии, развития транспортных коммуникаций и электронных средств связи. Таким образом, во второй половине двадцатого столетия складывается ситуация, когда резко возрастает значение средств массовой коммуникации, знаковых систем, глобальных компьютерных сетей, которые делают доступными ценности прошлого и обмен знаниями современной науки. Культура начинает рассматриваться как многослойная система текстов, которые тесно взаимодействуют друг с другом. Тексты помогают людям ориентироваться в социокультурном пространстве и становятся самодостаточными культурными ценностями.

Именно такое понимание культуры постулируется постмодернизмом. Он как широкое культурное течение, наиболее четко определяет процессы, происходящие в культуре информационного общества. Формирование постмодернистской культуры повлекло за собой появление нового, неклассического типа приоритетов — технического, а не социального прогресса; производства информации, а не вещей; пригородного, а не городского стиля жизни и типа культуры; биологического, а не механического времени; доминирования нелинейных временных структур над линейными.

Ситуация в России имеет свои особенности. Национальная специфика русского постмодернизма определяется советским прошлым. Советское общество оказалось в значительной степени изолированным от движения европейской и американской научной и художественной мысли - вследствие насильственной идеологической замкнутости и государственного монополизма в культуре.

Интеллигенция уверяла себя и всех, что гласность, бесцензурность печати породят «колосьбу идей» (А. Солженицын), высокая правда даст небывалый взлет духовности, родится настоящее искусст­во, причем немедленно, ибо «андеграунд» накопил огромное актуальное и потенциальное культурное богатство. Итог «пло­доносной свободы» у всех перед глазами: бесцензурно выстав­лено напоказ бесстыдство — общественное и индивидуальное, визуализированы сексуальные тонкости, смакуются тайные пороки людей. А где же взлет духовности, где воспевание но­вых идеалов? Почему интеллигенция не пошла по пути разви­тия ценностей русской культуры, даже если она отрицает куль­туру советского периода? «Андеграунд», оказалось, ничего не имел, кроме «лагерной» тематики и антисоветских пасквилей. Перестройка ускорила процесс вхождения России в постмо­дерн: она открыла шлюзы для западной культуры, поток которой легко захлестнул нехристианскую Россию. «Нео­язычество» Запада не встретило отпора, ибо Россия давно пе­рестала быть христианско-православной, а раскрепощенное от религии сознание, оказавшееся не способным справиться с язычеством, не видит и не чувствует в нем опасности. Но самое страшное заключается в том, что многие деятели культуры, не утруждая себя проработкой смысловых наполнений символов язычества, спутали его с похабщиной.

Массовая постмодернистская культура, сошедшая с экранов телевидения, со страниц журналов, несмотря на свою примитив­ность, все же жестко реализует присущий постмодерну в целом дискурс, который, как мы уже отмечали, базируется на агрес­сивном и негативном отношении к прошлому. Симптоматичен тот факт, что перестройка началась с крестового похода против советской истории, которая была не просто переосмыслена, что всегда сопровождало смену поколений, а дискредитирована, ото­ждествлена с «черной дырой». Произошел какой-то внезапный разрыв с прошлым, поколение молодых утратило полностью ис­торическое чувство, вызвало на суд своих отцов, как живущих еще, так и умерших, обвинив их в том, что они, жертвуя собой, построили великую державу, одержали «слишком большой це­ной» победу над фашизмом. Феномен «новых русских» — это сублимация отрицательного отношения к прошлому России,.

Характерен и другой факт: игра, случай становятся мировоззренческими доминантами в нашей современной жизни и культуре; все превращается в игру, иногда смер­тельно опасную: бизнес, коммерция, политика, отноше­ния между людьми вообще, мужчиной и женщиной, в час­тности.Игровые автоматы, развлекательные шоу, «счастли­вый случай» стали символом нашей культуры, «серьезное» отношение к жизни, предполагающее рефлексию и самосозна­ние глубинных смыслов человеческого существования, воспри­нимается как разновидность шизофрении. Культура становит­ся «резомной». И только иногда раздаются робкие голоса, пред­упреждающие, что игровой аппарат схож с галлюцинаторны­ми психотропными средствами, что своими компьютерными, непрезентативными картинками, своими фантастическими об­разами он замещает реальность, шизофренируя деятельность человека.

Заключение

Мы не отказываем активному постмодернизму в праве на существование, напротив, мы сами рассматриваем себя как органических представителей этого направления. Но мы не склонны обольщаться относительно успеха материализации этой тенденции. Если бы она смогла обрести минимальный социально-исторический объем, мы вступили бы в эпоху Революции, и химеры постистории рассеялись бы, как предрассветный туман. Надо делать все для того, чтобы так оно и вышло. Однако мы должны опасаться принять несуществующее, мерцающее - потенциальное за актуальное. Если мы попадемся в эту ловушку, то незаметно для самих себя общество спектакля, пост история, пассивный постмодернизм поглотит нас самих, превратив в гаджет, в рекламную экстравагантную пародию, в постмодернистский двусмысленный, синкопированный, соскальзывающий штамп. Активный постмодернизм — радикальная антитеза постистории, активное растворение существующей Системы, громогласное и победоносное утверждение пустотности ее центра.

Если целый ряд современных мыслителей считают постмодернизм описанием кризисной ситуации в культуре, то немецкий философ Петер Козловски склонен уже сейчас видеть некие позитивные ориентиры будущего. Трактовка культуры Козловски весьма отличается от вышеизложенных. Если обычно под культурой понимали все то, что создано, сконструировано, преобразовано человеком, противопоставляя это понятие природе, то Козловски трактует культуру как способ отношения к природе, как уход за тем, что само по себе имеет некоторый облик. Культура завершает уже созданное природой, в отличие от техники, которая производит «артефакты» (искусственно сделанные предметы). Согласно Козловски, культура есть способ такого раскрытия действительности, которое учитывает потребности не только субъекта, но также и цели объекта; такого раскрытия, при котором противостоящие друг другу природные и социальные миры «поощряются в их собственном бытии». В этой связи он видит позитивные константы постмодерна, поскольку тот преодолевает нетерпимость модерна, оказывается освобождающим, так как избавляет от стальных оков истории и необходимости.

Противопоставляя модерн постмодерну Козловски отмечает, что культура модерна в своих основополагающих принципах техноморфна; постмодерная культура — антропоморфна. Симуляция и обратимость — отличительные признаки технического развития. Представляет интерес скрытая полемика Козловски с концепцией Бодрийара. Действительно, фильмы, компьютерная симуляция моделируют всевозможные миры. Однако Козловски увидел в развитии постмодернистского искусства другую тенденцию — в противоположность симуляции искусство способно подчеркнуть материальность вымышленного, оно может использовать сегодня против симуляции необратимое, нечто единственное в своем роде, которое — будучи чувственно воспринимаемым и состоявшимся произведением — имеет ауру неповторимости, тактильной осязаемости и не-имитированности. Нетиражируемость становится в эпоху массового производства важным качественным и ценностным критерием искусства. Именно в этом контексте, пожалуй, можно объяснить возникновение таких искусств как перфоманс, бодибилдинг и другие нарциссические формы творчества.

 

Список литературы.

1. Бычков В.В. «Эстетика» - Учебник, М: Гардарики, 2004 г., 556 с.

2. Ильин В.В. «Постклассическое обществознание. Каким ему

быть? Социологические исследования.» // 1992г., №10.

3. Культурология: Под редакцией Г.В. Драча. Учебное пособие. – Ростов

на Дону, 2001.

4. Культурология: Под редакцией Н.Г. Багдасарьян. Учебник. – М.: 2004.

5. Культурология: Под редакцией А.А. Радугин. Учебное пособие. – М.:

1999.

6. Маньковская Н.Б. «Эстетика постмодернизма.» - СПб.: Алетейя,

2000.

7. Пелипенко А.А. «Постмодернизм в контексте переходных процессов»,

Искусство в ситуации смены циклов. — М., 2002.

8. Петер Козловски. Культура постмодерна. (Пер. с нем. Л. В.

Федоровой, Ф. Н. Фельдмана, М. Н. Грецкого, Л. В. Сувойчик. - М.:

Республика, 1997)

9. Постмодернизм и культура. Вопросы философии. 2003.

10. «Философский энциклопедический словарь». Т. 4. М., 2001.

11. «Эстетика сегодня: состояние, перспективы.» // Материалы научной

конференции. 20-21 октября 1999 г. Тезисы докладов и выступлений.

СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 1999г.