ДЕСЯТИЛЕТИЕ РОСТА И РАСШИРЕНИЯ 13 страница

Как только эти цели будут достигнуты, ребенок должен учиться ползать на всех видах поверхностей, включая ковровые покрытия. Его нужно научить ползать вверх и вниз по лестнице. Если он не встает самостоятельно на четвереньки, родители могут помочь ему в этом, чтобы он мог научиться ползать на четвереньках.

Дети на Стадии III в Подвижности:

Для ребенка, который может ползать на четвереньках, идеальная по­верхность - короткошерстный ковер. Он должен быть одет в длинные широкие штаны. Руки должны быть обнажены. Комбинация покрытого ковром пола и матерчатых штанов обеспечивает хорошее сцепление.

 

Постепенно, день за днем, родители поощряют ребенка с целью понемногу увеличивать расстояние, которое он проползает на четве­реньках, так, чтобы среднее ежедневное расстояние увеличилось на 5-10 ярдов в неделю.

Цель состоит в том, чтобы достичь от 600 до 1600 ярдов ползания на четвереньках каждый день без исключения. Когда двух-трехлетние дети стабильно ползают от 600 до 800 ярдов в день, они начинают эк­спериментировать со вставанием, опираясь на мебель. Пяти-шестилетнему нужно ползать на четвереньках от 800 до 1000 ярдов ежедневно, чтобы начать экспериментировать со вставанием или дальними странс­твиями (ходьбой с

 

опорой на мебель). От семи лет до зрелого возрас­та нужно ползать на четвереньках от 1600 до 2400 ярдов ежедневно, чтобы достичь следующего уровня подвижности.

Дети с повреждениями мозга, которые могут ходить, также нуж­даются в возможности ползать на животе и на четвереньках. Чтобы максимально облегчить ползание, нужно проводить его на гладкой поверхности, типа линолеума, на гладком деревянном полу или на гладкой плитке. Руки, локти, колени и ноги должны быть обнажены, чтобы обеспечить лучшее сцепление при ползании. Короткошерстный ковер - самая подходящая поверхность для ползания на четвереньках, но некоторые дети предпочитают ползать по траве на свежем воздухе, когда это возможно. Широкие длинные штаны помогают защитить ко­лени во время ползания на четвереньках. К каким целям нужно стре­миться при ползании на животе и на четвереньках, детям, которые могут ходить изложено ниже.

Родителям следует всегда начинать с самой легкой программы для того, чтобы достичь успеха. Они никогда не должны превышать прой­денные без остановки расстояния, указанные ниже, даже если они слишком легки. Требуются месяцы для того, чтобы кожа на руках, коленях и ногах стала жесткой. Эта жесткая кожа нужна, чтобы облег­чить и ускорить движение.

В большинстве случаев, одно-трехлетние дети с повреждениями мозга не имели тех же возможностей для ходьбы, что и здоровые дети того же возраста. Перед началом программы ползания на животе и на четвереньках, ребенок должен постепенно подойти к способности хо­дить самостоятельно, по крайней мере, в обшей сложности 1000 ярдов в течение всего дня. После того, как эта цель достигнута, он должен постепенно увеличивать время ходьбы без остановки с пяти минут до десяти и дальше, пока не достигнет 30-ти минут безостановочной ходьбы ежедневно. Наконец, он начинает работать над увеличением скорости ходьбы, пока он не сможет пройти 1000 ярдов за 30 минут.

Трех-пятилетние дети, которые могут ходить, должны начать пол­зать на животе и на четвереньках на короткие и легкие расстояния. Ребенок должен начать с одной сессии ползания на животе на 5 метров и одной сессии ползания на четвереньках на 10 ярдов.

Затем, родители постепенно увеличивают количество ежедневных сессий, стремясь к 20 40 сессиям в день.

Родителям следует использовать ту же самую процедуру для пол­зания на четвереньках, постепенно увеличивая количество 10-ярдовых сеансов до 30-ти или больше в день.

В течение вышеуказанного процесса родитель заметит, что его ре­бенок может легко проползти на животе без остановки 10 ярдов или больше. С этого момента он может постепенно уменьшать количество сессий, одновременно увеличивая расстояние, проползаемое без оста­новки. Например, в течение дня у ребенка должно быть от 10 до 20 сеансов по 10 ярдов. Конечная цель при ползании на животе состав­ляет, по крайней мере, от 100 до 200 ярдов ежедневно.

То же самое относится к ползанию на четвереньках. Родитель дол­жен увеличивать проползаемое без остановки расстояние до 50 ярдов и уменьшать количество сеансов до 12 - 20 в день. Конечная цель со­стоит в том, чтобы ползать на четвереньках от 600 до 1000 метров в день.

Родители пяти-восьмилетних детей должны начать с тех же самых расстояний в 5 метров для ползания на животе и 10 ярдов- на чет­вереньках и затем постепенно увеличивать эти расстояния. Для этих детей нужно стремиться к медленному увеличению общего расстояния ползания на животе до 150- 400 ярдов в день и медленному увели­чению общего расстояния ползания на четвереньках до 1200- 1600 ярдов в день. Это достигается постепенным увеличением проползае­мого на животе безостановочного расстояния с 15 ярдов до 40 ярдов в течение каждого из десяти ежедневных сеансов.

 

Аналогично, родители могут постепенно увеличивать проползаемое на четвереньках безо­становочное расстояние со 120 ярдов до 160 ярдов в течение десяти ежедневных сессий.

Детям с девяти лет до зрелого возраста нужно следовать той же самой процедуре, которая описана выше. Им нужно стремиться про­ползать на животе расстояние от 400 до 800 ярдов ежедневно. В ко­нечном итоге, это достигается при десяти сеансах по 40 - 80 ярдов безостановочного ползания на животе.

Ползая на четвереньках, им нужно стремиться достичь 1600 - 2400 ярдов в день. Это, в конечном счете, достигается при десяти сеансах по 160- 240 ярдов безостановочного ползания на четвереньках.

По мере того как ребенок становится физически больше и тяжелее, ему могут понадобиться наколенники для ползания на четвереньках. Обычно, они не требуются примерно до возраста десять лет. Наколен­ники, используемые для спортивной борьбы, повторяют форму колена и облегчают ползание на четвереньках. Ребенок никогда не должен ползать на четвереньках по бетонной поверхности.

Начиная ползать на животе, некоторые подростки и взрослые долж­ны одевать и налокотники, и наколенники для того, чтобы было удоб­нее ползать.

Ключ успеха для всех детей заключается в том, чтобы превратить ползание на животе и на четвереньках в игру.

Родители должны подходить творчески и всегда привносить неко­торую забавную новизну в игру. Наш лучший совет родителям - опу­ститься на пол и ползать на животе и на четвереньках рядом с ребенком. Мы настоятельно рекомендуем прочитать книгу «Как сделать Вашего ребенка физически совершенным». Там описано много примеров того,как выполнять программу с ребенком и как вовлечь в это его братьев и сестер.

 

 

РЕЧЕВАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И КРИС

 

Крису было четыре года и два месяца, и он был очень умен, но Крис не мог сказать ни одного слова по-английски даже при том, что он ясно понимал все, что ему говорили (и,

кстати, что взрослые гово­рили друг другу). Когда мы первый раз увидели его в три года он был парализован, но он научился ползать на животе и уже мог ползать на четвереньках. Он был на пути к ходьбе, но при всем при этом, как я уже сказал, он не мог произнести ни одного английского слова, и колонка речи на его Профиле выглядела следующим образом (См. Рис. 23).

Крису было пятьдесят месяцев, и если бы он был средним ребенком этого возраста, то должен был бы находиться на Уровне VI в области речи.

Вместо этого Крис находился на Уровне III. При рождении он издал рефлекторный крик новорожденного (Уровень I). Затем он научился кричать, да так, чтобы пришла (и пришла бегом) его мать, как если бы он кричал, чтобы обратить внимание на то, что ему очень больно. Это был Уровень II.

Он теперь действовал на Уровне III, то есть он мог издавать все виды значащих звуков, и мать могла сказать, был ли он счастливым, усталым, возбужденным, голодным, довольным, раздраженным, а так­же много другого, только слушая эти звуки, даже когда она была в соседней комнате и не могла видеть его. Ему было, однако, пятьдесят месяцев, а он должен был уметь делать это в семь месяцев.

Не было абсолютно никаких сомнений, что Крис мог слышать и понимал все, что слышал. Если Вы не хотели, чтобы он понял, Вы должны были произносить слова шепотом, но некоторые слова невоз­можно различить при шепоте, например, bed (кровать) и bath (ванна), которые он оба не любил.

 

 

И Крис все еще не говорил ни слова по-английски, за исключением двух словообразных звуков. Он произносил что-то, похожее на "мэй", и что-то, звучащее как "ах". Было решено использовать эти два звука, чтобы закрепить два слова: мама (Мом) и вверх (an).

Крис вставал в 7:30 и ложился спать в 21:00, что давало ему три­надцать с половиной часов бодрствования, или двадцать семь получа­совых интервалов.

Крис и его мать могли бы иметь двадцать семь пятиминутных се­ансов практики языка в течение дня.

Они нашли самое удобное кресло в доме подальше от домашней суеты. Мать начала с объяснения Крису того, что она знает, что он очень смышленый мальчик, но она также знает, что у него проблемы с речью.

Затем, она объяснила, что они собрались взять звук "мэй", чтобы получить это Мом - то есть ее, маму, - и каждый раз, когда он скажет "мэй", она будет отвечать, как если бы он сказал "Мом". Она также объяснила, что они возьмут звук "ах", который он мог уже произно­сить, и будут использовать в значении "вверх" (по-английски - "ап"), поэтому в любое время, когда он скажет "ах", она подойдет и возьмет его на руки. Она также объяснила, что таким же точно способом все научились говорить и что почти везде в мире матерей называют "Мом" Или "Ма". (Это никакое не совпадение, а результат того, что звук "М" является одним из первых звуков, которые ребенок может произнести, И что матери во всем мире всегда отвечали: "Да, конечно, это я.")

Затем, мать и Крис будут тренироваться все оставшееся от этих пяти минут время. Каждый раз, когда Крис скажет "мэй", или что-нибудь вроде этого, мать ответит: "Да, Крис, что случилось?" Каждый раз, когда Крис скажет "ах", мать будет отвечать: "Да, Крис," и затем будет брать его на руки.

Крису нравилась игра, и он очень старался. Мать Криса никогда не говорила: "Нет, Крис, это не звучит как 'Мом', скажи это снова." Вмес­то этого она всегда отзывалась, когда Крис произносил любой звук, похожий на М или на А. Иногда Крис забывал и говорил "мэй", когда не имел в виду маму, но его мать отвечала всегда, в любое время дня, когда он произносил "мэй", как если бы Крис звал ее. Это смешило их обоих. Она также поднимала его каждый раз, когда он говорил "ах".

За месяц Крис стал использовать звук "мэй", только когда имел в виду мать, и звук "ах", только когда он хотел на руки. За следующий месяц звук "мэй" стал сильно походить на "Мом", и "ах" звучал очень похоже на "ап" ("вверх"). Он также развил некоторые новые звуки. Благодаря другим аспектам программы его грудная клетка стала лучше (от увеличенной подвижности), и его мозг функционировал лучше (от увеличенного снабжения мозга кислородом). Крис перешел на Уровень IV в колонке речи Профиля и направился к Уровню V.

Его мать нашла прерывание в цепи и очень мудро предоставила Крису возможность замкнуть ее.

 

МАНУАЛЬНАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И СЬЮЗИ

 

Сьюзи было два с половиной года, и ее проблемы поражали. Она была совершенно здоровым ребенком до возраста одиннадцать меся­цев, когда однажды она пережила очень высокую температуру в тече­ние двадцати четырех часов и серьезный энцефалит. Энцефалит оста­вил Сьюзи почти полностью утратившей все функции.

Ее колонка мануальной компетентности выглядела следующим об­разом (См. Рис 24.).

Сьюзи было тридцать месяцев, и если бы она была среднестатисти­ческим ребенком, то должна была бы находиться на Уровне V.

В действительности же, по причине того, что она была маленькой девочкой с сильно поврежденным мозгом от энцефалита, она могла действовать только на Уровне I в области мануальной компетентности, то есть имела только хватательный рефлекс. Это означало, что если бы Вы вставили что-нибудь в сжатую кисть Сьюзи, то это оставалось бы в ее сжатом кулаке до тех пор, пока в процессе движения рук не было бы случайно выбито.

Не важно то, что Сьюзи могла держаться за предмет, как новорожденный ребенок. Она не могла именно отпускать точно так же, как не может это делать новорожденный ребенок. Это был Уровень I, хватательный рефлекс.

Сьюзи не могла действовать на Уровне II в колонке мануальной ком­петентности. Уровень II наступает у среднестатистического ребенка в возрасте 2.5 месяца и соответствует функции способности отпускать. Эта стадия сначала приходит к нормальному ребенку случайно. Од­нако, каждый раз, когда ребенок отпускает что-нибудь случайно, он (также случайно) приобретает чувство, означающее отпустить.

В конечном итоге, ребенок начинает точно чувствовать, что обще­го имеют все эти случайности, и обучается, как "воспроизвести слу­чайность", имевшую место ранее. Это называется жизненно важной реализацией.

Теперь мать Сьюзи должна была потрудиться создать для Сьюзи условия, чтобы научиться отпускать. Пример предоставления возмож­ности нигде так не очевиден, как в случае жизненно важной реализа­ции. Если Вы хотите, чтобы кто-то отпустил предмет, то, естественно, Вам следует только вложить его ему в руку, подождать, пока он не отпустит его, и затем вложить его назад снова.

Возможно, что это случается с одномесячным ребенком восемь или десять раз в день, так как ребенок может отпустить только тот предмет, который кто-нибудь из взрослых вложил ему в руку.

Работа для матери Сьюзи строго определена. Она должна обеспе­чить Сьюзи в течение одного дня столькими возможностями отпускать, сколько здоровые младенцы получают за пятьдесят или шестьдесят дней. Она взяла две небольшие деревянные палочки (шпунты) длиной пять сантиметров, которые уютно умещались по одной в каждой руке Сьюзи, и каждый раз, когда Сьюзи теряла одну из палочек, ее мать вкладывала ее в руку снова.

В мире есть более увлекательные виды занятий, чем вкладывание палочки в руку ребенка несколько сотен раз в день, но, наверно, нет более захватывающего занятия, чем это, когда мать видит, что руки ее парализованной дочери начинают функционировать, как это начали делать руки Сьюзи в результате выполнения функции снова, снова и снова. Потому что именно функция создает структуру и, в частности, структуру мозга, и в течение всего эволюционного процесса мозг че­ловека был структурирован именно его функциями.

Таким образом мама Сьюзи нашла прерывание в цепи и постара­лась замкнуть круговую схему. Сьюзи продвинулась вперед.

Мы рассмотрели по одному примеру в каждой из шести колонок Профиля.

 

Во всех случаях то, что нужно сделать дальше, - это проверить ре­бенка в каждой из шести колонок Профиля и выявить квадраты, выше которых ребенок не выполняет действия нормально.

 

 

Затем, Вы начинаете с любой точки, где ребенок не достигает нор­мы в своих способностях, и стараетесь дать ему значительно большие возможности научиться тому, что означает выполнять действия на сле­дующем уровне.

Если прерывания находятся в любой из трех сенсорных колонок мать просто начинает с самого низкого прерывания и обеспечивает огромные количества стимуляций в каждой области, где ребенок тор­мозит.

Если прерывания находятся в любой из трех моторных колонок мать просто начинает с самого низкого прерывания и обеспечивает ребенку огромные количества возможностей выполнить действия на следующем уровне.

Так было с Билли, Мэри, Шоном, Лизой, Крисом и Сьюзи. Каждая мать посвятила пять минут, или около этого, из каждого получасового интервала бодрствования на замыкание определенного прерывания в круговой схеме, описанной выше. Такое ли уж большое время было затрачено, принимая во внимание возможную отдачу?

Конечно, из этого можно заметить, что, как мы помним, каждому из детей, вероятно, также применяется копирование в течение пяти минут, по крайней мере, четыре раза в день, семь дней в неделю.

Задумайтесь, можете Вы сказать, разве они не проходят ежечасно также дыхательную программу обогащения кислородом? Давайте нач­нем складывать.

И Вы внезапно поражаетесь тому факту, что немногие дети имеют повреждение мозга, отраженное только в одной колонке, и большин­ство детей вовлечены в программы во всех шести колонках.

Если Вы умножите то, что Вы делаете в одной колонке на шесть колонок, а затем прибавите...

И если вы обнаружите, сложив все это вместе, что времени на убор­ку, кухню, покупки, глаженье и другие мелочи почти не остается, я смогу только Вам сказать, что мы никогда никому не обещали кровать из лепестков роз или, вообще, какую-нибудь кровать.

Легкий график для ребенка, который имеет проблемы только с чте­нием, может занять не более часа в день. Однако, это скорее исклю­чение, и более типичная программа потребует восемь часов в день. Программу можно было бы на практике продлить до тринадцати или даже большего количества часов в день. Прежде чем мы рассмотрим то, как такая программа могла бы выглядеть, давайте обсудим клю­чевой момент, который с первого взгляда может не привлечь Вашего внимания. Родители редко просят о более легкой программе. Когда мы иногда думаем, что родители нуждаются в отдыхе, и настаиваем на том, чтобы родители сделали перерыв, например, на два месяца, мы почти неизменно встречаем такое серьезное сопротивление, с каким мы вообще редко сталкиваемся при общении с родителями. Когда жизнь ребенка под угрозой и нужны героические усилия для его защи­ты, те, кто жалуются на нечеловеческие усилия, которые должны быть предприняты, будут не родители. Скорее, это кто-то еще, кто жалуется от имени родителей, независимо от того, хотят ли родители таких ини­циатив или нет.

Родители каждую секунду думали над тем, с какой гигантской проб­лемой они столкнулись. Типичный родительский комментарий, когда они видят программу, которая поразила бы любого человека, но не родителей: "Что же я буду делать, если я не выполню программу?" И не в том дело, что ожесточенные родители намного сообразительнее, чем кто-либо, просто никто не потратил так много времени, обдумывая альтернативные варианты, как они, и к тому же никто так сильно не любит их ребенка, как они.

Я не уверен, что где-нибудь в мире есть родители, которые не лю­бят своих детей так же сильно. Я предполагаю, что этим родителям не нужны заботы и трудности по доставке своих детей в Институты. Филадельфия, в конце концов, действительно очень далека от всех тех мест в мире, которые далеки от Филадельфии. Правда, насколько это "далеко" далекое, сильно зависит от того, насколько проблемы кажутся важными каждому из нас.

 

Родители во многом похожи на персонал Институтов, в частности, и в том, что они проводят все свое время, думая о проблеме. Так же, как и мы, они часто обдумывали очевидное. В этом случае, очевид­ным является то, что, хотя мы еще не достаточно мудры, чтобы знать заранее, какой ребенок победит и какой проиграет, нам все же ясно, что каждый ребенок, который собирается победить, должен будет про­делать то, что ему поможет, минимум "X" количество раз. Мы пока не можем знать, равен ли "X" 5692 разам или 56920 разам, - нам только ясно, что можно растянуть "X" во времени, делая это один раз в день в течение двадцати лет или десять раз в день в течение двух лет.

Выбор родителей в этом случае нам представляется совершенно ясным. Я помню одну мать, которой я только что написал програм­му, смутившую бы даже марафонского бегуна. "А теперь,- сказала она, - я надеюсь, что, пока мы будем делать это дома до полуночи, Вы все используете каждую секунду свободного времени, чтобы быстрее найти новые методы, которые пойдут на пользу моему ребенку, и в следующий раз, когда мы увидим Вас, Вы добавите их к этой про­грамме."

Умная женщина: это как раз то, что мы и делаем.

Естественно, что родители, читающие эту книгу, хотели бы получить информацию о ясных действиях, которые они могли бы предпринять, чтобы помочь их ребенку с повреждением мозга как можно скорее.

Однако, при лечении детей с повреждениями мозга, особенно детей с серьезными и глубокими повреждениями, нельзя доверять простым рецептам или решениям.

В Институтах неврологическая программа разрабатывается для каждого ребенка только после внимательной функциональной невро­логической оценки и медицинского обследования. Многие матери и отцы, которые планируют посещать курсы для родителей, проводи­мые в Институтах, хотят начать какую-нибудь программу в ожидании этих курсов. Приезжая на первый курс, эти семьи уже имеют опыт каждодневного выполнения программы, и часто их дети уже сделали существенные шаги вперед. Эти два фактора помогают нашим роди­телям понять информацию, предоставляемую во время курсов более высокого уровня. По этой причине, мы включили два примера началь­ных программ для двух очень разных детей.

 

 

ПРОГРАММА БЕНДЖАМИНА

 

 

Бенджамину шесть лет. Он способен ходить, но еще не бегает. Он понимает все происходящее в его доме, но еще не достиг необходимого для себя интеллектуального уровня. Его речь состоит из нескольких слов. Он гиперчувствителен к звукам и тактильной стимуляции.

 

Цели Бенджамина:

Интеллектуальный Рост

Физический Рост

Физиологический Рост

 

Программы Бенджамина:

Чтение

Первичное Развитие Человека

Копирование

 

Методики Бенджамина:

Слуховая Стимуляция

Тактильная Стимуляция

 

Здоровье Бенджамина:

Питание

Жидкостный Баланс