Пример с двумя рабовладельцами
Представьте себе двух соседей-рабовладельцев на американском Юге до Гражданской войны в США. Первый рабовладелец, Джек Гуд, обращается со своими рабами совсем не плохо. Он знает их по именам, обеспечивает крышей над головой и бьет их лишь в тех случаях, когда они нарушают установленные им для них правила. Хотя он заставляет их много работать, но выделяет им также и некоторое свободное время. Никто из его рабов не пытался бежать. В общем, они считают своей удачей иметь такого хозяина, как м-р Гуд. Второй рабовладелец, Саймон Л., резко отличается от первого. Он кормит своих рабов помоями, не заботится об их жилье, заставляет работать по шестнадцать часов в день. В своих отношениях с ними он капризен, жестоко их наказывает, обращается с ними грубо. За малейшее отступление от установленных им правил он их избивает. Он упорно разыскивает бежавших рабов и, поймав, подвергает их, в назидание другим, безжалостным телесным наказаниям.
Какого из этих двух рабовладельцев можно считать более нравственным?
Возникает сильное искушение признать первого рабовладельца более нравственным, так как он добрее, честнее и более справедлив в обращении со своими рабами. Напротив, Саймон Л. применяет жестокие наказания и несправедлив в обращении со своими рабами. Если не выходить за пределы рабовладельческой системы, то можно выносить суждения о честности и справедливости, это имеет смысл.
И все же в обоих случаях говорить о нравственности рабовладельцев довольно странно. Если иметь рабов аморально (т. е. если владеть в качестве собственности другим человеческим существом, а следовательно, не признавать его как самоценность, дурно), тогда рабовладельческая система глубоко несправедлива. Хорошее обращение рабовладельца со своими рабами лучше, чем плохое обращение с ними, но такое обращение не оправдывает саму практику рабовладения, не служит основанием для того, чтобы с ним можно было мириться. Оба рабовладельца участвуют в аморальной практике, хотя один из них добрее другого. Можно, конечно, представить себе, что, по-видимому, ни один из этих рабовладельцев не считает рабство аморальным. Это вполне возможно. Однако то обстоятельство, что они считают рабство морально дозволенным, отнюдь не делает их убеждение в этом объективно правильным. Рабство аморально независимо от того, каким они субъективно его считают.
А теперь уже мы можем по такой же схеме рассмотреть наше собственное общество. Представьте себе двух работодателей. Один из них проводит дискриминацию в отношении женщин и негров, не заботится о безопасности условий труда своих рабочих, платит им минимальную заработную плату, заменяет их другими, как только они состарятся, точно так же, как он заменяет свои машины. Другой предприниматель не практикует дискриминацию, где только возможно устанавливает оборудование, обеспечивающее техническую безопасность на производстве, платит заработную плату значительно выше минимальной, реализует пенсионную систему. Какой из этих двух предпринимателей более нравственен? Ответ очевиден и прост. Но возникает вопрос, который мы не часто задаем: можно ли сравнивать предпринимателей нашей системы с рабовладельцами системы рабства? Присуща ли какая-то порочность сегодняшней экономической системе Соединенных Штатов, подобно тому как она была присуща экономической системе Юга США до Гражданской войны? Тот факт, что большинство из нас не видит несправедливости в нынешней системе оплаты труда или в экономической системе вообще, как-то характеризует нас самих, хотя этот факт вовсе не обязательно дает нам какое-то представление о нравственности системы, в которой мы существуем. А нравственна ли наша система? Мы мучаемся над вопросами о том, является ли «дискриминация наоборот» надлежащим методом устранения пороков прошлой дискриминации, оправдано ли морально «сигнализаторство», не представляет ли собой адресуемая маленьким детям реклама способ их обманывать, однако не ставим ли мы под сомнение нравственность методов, практикуемых внутри системы, вместо того чтобы ставить под сомнение саму систему в целом? Является ли наша система в основе своей справедливой?