Проблема 2 Выбор референтных групп и референтных личностей 1 страница

С тех пор как Хайменом был введен термин «референтная груп­па», социологи заключили между собой терминологическую конвен­цию, согласившись с тем, что этот термин описывает поведение, ори­ентированное не только на группу, но и на отдельных индивидов. Очевидно, эта эллиптическая конструкция была принята для крат­кости; просто термин «референтная группа и референтная личность» был бы слишком неудобен в употреблении, чтобы сохраниться на-


долго. Однако, каковы бы ни были причины сокращения, сама тер­минология зафиксировала существовавшую в социологии тенден­цию определения референтного поведения (об этой тенденции под­робнее говорится в главе IV). Исследования и теория стремились со­средоточиться на референтных группах, оставляя в стороне референ­тные личности.

С самого начала следует иметь в виду, что выбор референтных личностей не больше определяется характером человека, чем выбор референтных групп. Почти независимо от источника, социологичес­кая теория считает, что идентификация с группами и индивидами, имеющими определенный статус, не происходит случайно, но моде­лируется структурой сложившихся социальных отношений и преоб­ладающими культурными определениями. Одним из многочисленных примеров этого моделирования служит предложенное Малиновским объяснение эдипова комплекса: Малиновский показал, что основные черты эдипова комплекса (идентификация и враждебность) форми­руются вследствие определенной организации ролей в структуре се­мьи. Однако еще многое предстоит раскрыть как в социальных, так и в психологических механизмах, с помощью которых социокультур­ная структура систематически формирует отбор референтных лично­стей внутри референтных групп.

Референтная личность часто описывается как ролевая модель. Од­нако, как подразумевают сами термины, допущение их концептуаль­ной синонимичности только затемняет принципиальное различие тех вопросов, которые ими обозначаются. Человек, который идентифи­цирует себя с референтной личностью, равняется на поведение и цен­ности этого индивида, проявившиеся при исполнении им несколь­ких ролей. Понятие ролевой модели можно считать более ограничен­ным по своему масштабу, обозначающим более ограниченную иден­тификацию с этой личностью всего лишь по одной или немногим избранным ролям. Разумеется, ролевая модель может стать референ­тной личностью, так как ее многочисленные роли присваиваются человеком ради подражания ей, а не ради того, чтобы подражание ограничивалось той единственной ролью, на основе которой перво­начально устанавливались психологические отношения между ними. Именно потому, что в процессе социального взаимодействия мож­но отделить одну роль от другой, — именно поэтому они могут выс­тупать в форме референтных ориентации. Подражание равному себе, одному из родителей или с общественному деятелю может ограничи­ваться лишь небольшой частью их поведения и ценностей, и тогда можно говорить о принятии ролевой модели. Или же подражание мо­жет распространяться на более широкий круг способов поведения и


omv можно говорить как о референт-ценностей этих людей, и тогда о них можно

ных личностях. пг,ПЯет поставить вопрос о том,

Этот концептуальный анализ позвол^б ролевых моделей или
благодаря каким процессам происходи! ^ случае проиСходит
референтных личностей. Сказать, что ^ п^тгя^ _ значит описать
частичная идентификация, а во втором прежНему остается не-

проблему на другом языке, а не решить^ ^ частичная

известным, при каких условиях ПР0ИС*°* ного взаимодействия
идентификация. Например, стРУктуРа„С°"бор некоторых людей в
может сделать абсолютно нево^"Ь^аи"оДейСтвие носитчастич-
качествереферентныхличностеи. Е<*и май * им1Л отношения-
ный характер и ограничено лишь некоторь■ * а не более всест0-
ми, то произойдет только выбор ролевой мод ^ ^ воображении).
ронний выбор референтной лично"";/од ной роЛи может вызвать
Однако частичная идентификация в духе д ^ ^ ценностях ролевой
желание как можно больше узнать о по процесс вызывает

модели в иных сферах. По-видимому имении асгн0ЙЖИЗни

всем известный, широко распространеннь ^ качеСтве ролевых моде-
обшественных деятелей, которые вЫС^"Дикация с деятелями культу-
лейдлямногихлюдей.Частичнаяидентификаи ю „дентифи-

ры прошлого и настоящего может пре*Ра™ ^ их поведениЮ „ ценно-
кацию, вызвав тем самым активныйi ингер ла им извеСтность.

стям, весьма далекий от той роли, котора t' тШ _ авт0ры и

Биографы, издатели журналов для «фэнов ^^ именн0 благо-
распространители бульварных сплетен у- ащать ролевую
даря этой широко распространенной тенденци

модель в референтную личность. пыбора референтных личное-

Ключ к пониманию детерминантов выбора pjim^ ^ и тот же

тей можно найти, изучая, в какой n°c*euv По.Видимому, по мере
индивид выбирает референтных лич"°^екдругому На разных стади-
того как люди переходят от °ДногопС1^аючаю;ся с одних референт-
ях своего жизненного цикла, они пеРе~ Тем самЫм мы снова

ных личностей и ролевых моделей на ,цру ^ является чисто

имеем в виду, что такой выбор по °оль л ательными структурно
психологическим, но моделируется not■ " измеНениями карь-

детерминированными и статистически ыми или желанными.

еры - как реальными, так и предв°сх развития во вре-

Такие исследования, базирующиеся на пр в адин и тот же

мени, а также структурные ^ш™™£** наше в высшей сте-момент времени, могут значительн0 ^^антов выбора референтных пени несовершенное понимаии^Хпооблемой тесно связана дру-личностей и ролевых моделей С это"'£ ЫХЛИЧНосгей. Речь идет гая - вопрос о ролиереды в выборе референтных личн


как о непосредственной среде (milieu), которую образуют те соци­альные отношения, в которые индивид включен непосредственно363, так и об обществе в более широком смысле, включая общественных деятелей, с которыми у него нет непосредственных социальных взаи­модействий. Структура такой социальной среды (milieux), очевидно, разнообразна: в каких-то случаях, например, она имеет довольно ус­тойчивую структуру и постоянные социальные отношения, связыва­ющие, по существу, одних и тех же людей; в других случаях ее струк­тура относительно устойчива, а состав людей быстро и часто изменя­ется. Как заметил Отто Фенихель, такие резкие перевороты, часто сопровождаемые изменением моделей социальных отношений, «мо­гут сделать невозможной длительную идентификацию»37. Они могут также побудить тех людей, которым для идентификации не хватает местных референтных личностей, обратиться к более отдаленным фигурам, чтобы идентифицировать себя с ними.

Очевидно, эти немногочисленные наблюдения дают лишь крат­кий очерктого обширного круга вопросов, который рассматривается в этом разделе теории референтных групп. Например, они ничего не говорят о том, обязательно ли идентификация с референтной груп­пой опосредуется идентификацией с отдельными членами этой груп­пы. Однако всего вышесказанного, возможно, вполне достаточно, чтобы показать, что, различая ролевые модели, референтные лично­сти и референтные группы, мы тем самым стимулируем исследова­ние целого круга проблем.

Проблема 3

Выбор между потенциальными референтными группами:

сопоставление членских и не-членских групп

В принципе существует почти бесконечное множество референтных гупп: любая из групп, членом которой является данный человек (их срав­нительно немного), так же как и группы, членом которых он не является

36а Обсуждая этот вопрос, я пытался внести предложение, чтобы современные ис­следователи - социологи и социальные психологи - «особо подчеркнули роль непос­редственной, ближайшей среды, образующей социальную среду поведения человека, в противоположность более широким структурам» (см.: New Perspectives for Research in Juvenile Deliquency. Session 2. - Eds: Witmer, Kotinsky. - 25ff. Некоторые проницатель­ные наблюдения, относящиеся к этой проблеме, см. в: Carlow Т., «The definition and measurement of ambiences», Social Forses, 1955, 34, pp. 28-33). — Примеч. автора.

37 См. его работу, заглавие которой вводит в заблуждение из-за его чрезмерной краткости: The Psychoanalytic Theory of Neurosis (N.Y.: Norton W.W. & Co., 1945), p. 505. — Примеч. автора.


(имя им легион), могут стать референтными центрами, формирующими его установки, оценки и поведение. При каких условиях человек выби­рает других членов своей собственной группы в качестве референтных координат для самооценки и выработки своих позиций, а при каких та­кие координаты обеспечивают группы не-членов?

Эти более ранние формулировки, очевидно, подготавливали по­чву для постановки проблемы теоретического конструирования со­циальных, культурных и психологических детерминантов, определя­ющих выбор из широкого круга потенциальных референтных групп. Они концентрировали внимание на общей проблеме идентификации тех сил и контекстов, которые стимулируют выбор в качестве рефе­рентных ориентиров либо групп членов, либо групп не-членов; это — центральная проблема теории референтных групп.

В отличие от других разделов быстро развивающейся теории этот раздел в последние годы привлекал сравнительно небольшое внима­ние. Как мы вскоре убедимся, исследователи по большей части стре­мились идентифицировать условия, стимулирующие выбор тех или иных членских групп, но их мало интересовали условия, стимулиру­ющие выбор не-членских групп. Однако проделанная работа подтвер­ждает ранее выдвинутые в этой книге гипотезы и дает возможность поставить ряд дополнительных проблем. Одна такая гипотеза (кото­рая, во всяком случае, немного продвигает решение вопрос) утверж­дает, что индивиды, «имеющие мотивы для вступления в группу», будут стремиться принять ценности этой не-членской группы. Эта ограниченная гипотеза познее была расширена Эйзенштадтом, ко­торый на примере иммигрантов в Израиль обнаруживает, что выбор референтной группы определяется главным образом способностью определенных групп «присваивать себе какой-либо престижный с точки зрения институциональной структуры общества статус»58. В той мере, в какой присуждение определенного статуса служит главным основанием для выбора не-членских групп, социальная структура, которая распределяет между группами престиж и авторитет и опреде­ляет доступ к ним, всегда будет моделировать этот выбор для тех, кто занимает разное положение в обществе.

В дальнейшем было высказано предположение о том, что «изоли­рованные» члены группы, возможно, особенно легко примут в каче­стве нормативно-референтной системы координат ценности не-член­ских групп. Эта гипотеза позже была развита Блау, который полага­ет, что из всех людей, которые не проявляют социальной мобильнос-

38 Eisenstadt S.M., «Reference group behavior and social integration: an explorative study», American Sociological Review, 1954, 19, pp. 175—188, at p. 177. — Примеч. автора.


ти, скорее всего имено та категория, «которая находится в относи­тельной изоляции», включает в себя «социальных борцов; лиц, усва­ивающих образ жизни более престижного класса, к которому они не принадлежат; разочарованных представителей элиты, которые при­нимают политическую ориентацию более низкого класса, чем их соб­ственный»39.

Наконец, было высказано предположение, что социальные сис­темы с относительно высокой социальной мобильностью стимули­рует самую широкую ориентацию на выбор в качестве референтных групп не-членских групп. Ибо имено в таких обществах желание по­пасть в более высокие группы и страты будет встречаться часто, а же­лаемая социализация станет функциональной. С этим предположе­нием согласуется по крайней мере одно исследование. Стерн и Кел­лер, изучавшие, какие референтные группы стихийно выбирались населением Франции в качестве референтных, пришли к выводу, что собранные ими данные не позволяют говорить «об ориентации на не­членские группы». Соотнося свои наблюдения со структурным кон­текстом этой модели выбора, они заметили, что «одной из характер­ных особенностей французского общества является относительная им-мобильность социальных групп. Аналогичные исследования, проведен­ные в других социальных системах, возможно, дадут другие результаты. Результаты нашего исследования нужно проверить в обществе, где тра­диционализм не играет такой важной роли, как во Франции, и где пре­обладает вертикальная социальная мобильность. Если бы мы обрати­лись к такому обществу, как Соединенные Штаты, где базисные по­требности удовлетворяются гораздо лучше, то, по-видимому, модель референтно-группового поведения была бы совсем иной»40.

Несмотря на то что мы все еще очень далеки от создания теорети­чески развитых и эмпирически обоснованных гипотез по поводу де­терминантов, определяющих выбор не-членских групп в качестве ре­ферентных групп, мы все же знаем достаточно, чтобы очертить об­щие контуры дальнейших исследований. По-видимому, конкретные образцы референтно-группового поведения отличаются друг от дру­га в зависимости от типа личности и социального статуса носителей этого поведения, а также от структурного контекста, в котором оно существует. Изучение личностных особенностей такого поведения предусматривается современными исследованиями, но все же ему не придается должного значения. Гораздо больше внимания уделяется

39 Blau P.M., «Social mobility and interpersonal relations», American Sociological Review,
'956, 21, pp. 290-295, at p. 291. - Примеч. автора.

40 Stern E. and Keller S., «Spontaneous group references in France», Public Opinion
Quarterly, 1953, 17, pp. 208—217, at p. 216-217. - Примеч. автора.


статусной детерминации референтно-группового поведения; особен­но это относится к изолированным и интегрированным членам груп­пы, а также к социально мобильным или, напротив, стационарным личностям.

Особенно поучительны начальные разделы сравнительных иссле­дований различных обществ, которые призваны раскрыть, каким об­разом различные структурные контексты влияют на классы и распрос­траненность идентифицикационных образцов референтно-группово­го поведения. Исследования, подобные уже упоминавшимся исследо­ваниям Эйзенштадта, Стерна и Келлера, а также работам Митчелла403, можно адекватно применить для объяснения других интересующих нас теоретических проблем и воспроизвести в иных обществах со страте­гической целью — обеспечить подлинно сравнительный анализ рефе­рентно-группового поведения. Это в особенности относится к пробле­ме условий, при которых не-членские группы выбираются в качестве референтных групп; здесь только сравнительное исследование позво­лит социологам избежать культурологической ограниченности своих обобщений, из-за которой их можно не признавать, так как они фак­тически относятся только к определенным типам социальных систем. Это соображение, которое, разумеется, уместно для гораздо более ши­рокого круга социологических проблем, имеет особенно важное зна­чение для теории референтных групп, которая вплоть до последнего времени развивалась почти исключительно в Соединенных Штатах. Это обстоятельство нашей интеллектуальной истории могло бы постепен­но привести нас ко все большим перекосам в результатах исследова­ния, если бы ему не противостояла традиция сравнительного изучения референтно-группового поведения в самых разнообразных структур­ных контекстах.

Проблема 4 ,

Выбор референтных групп из числа не-членских групп

Как отмечалось в предыдущей главе, теория и эмпирические иссле­дования должны перейти к изучению динамики выбора референтных групп из нескольких членских групп, в которые входит данный индивид: когда индивиды ориентируются на людей из своих профессиональных групп или из своих религиозных групп? Каким образом мы можем охарактери-

"" См. статью, подготовленную Митчеллом для 29-й сессии Международного Института Цивилизации, в которой он изучает, каким образом европейцы стали нор­мативной референтной группой для африканских туземцев: Mitchell J.С, «The African middle classes in British Central Africa», 29th Study Session of the International Institute of Differing Civilizations, London, September 1955, pp. 13—16. —.Примеч. автора.


зовать структуру социальной ситуации, которая приводит к тому, что именно та, а не иная из этих групп принимается в качестве значимого контекста?

Выше неоднократно упоминалось, что отличительная особенность теории референтных групп определяется тем обстоятельством, что люди, формируя свое поведение и оценки, часто ориентируются тиные группы, чем их собственная. Она является отличительной в том смысле, что до недавних пор социологическая теория систематически концен­трировала свое внимание на влиянии групп на своих членов и только случайно принимала во внимание влияние не-членских групп. Этим мы отнюдь не хотим сказать, будто именно не-членские группы обра­зуют эксклюзивный центр теории референтных групп. Тем не менее предложенное здесь переключение внимания легко можно истолко­вать в том смысле, что только не-членские группы оказывают влия­ние на референтно-групповое поведение41 — недоразумение, от ко­торого не так-то легко избавиться.

На самом деле, конечно, большая часть работ в этой области по-прежнему сосредоточена на изучении детерминантов и последствий принятия норм и ценностей членских групп в качестве нормативно-и сравнительно-референтных систем координат. Отчасти это проис­ходит потому, что все признают: именно та группа, членом которой является данный человек, чаще всего оказывает самое сильное влия­ние на его поведение. В гораздо меньшей степени причиной такого положения дел являются серьезные затруднения, которые испыты­вает большинство исследователей в своих поисках подходящих иссле­довательских инструментов, позволивших бы адекватно идентифици­ровать влияние групп на тех, кто не является их членом. Но каковы бы ни были причины этого явления, именно выбор членских групп про­должает привлекать внимание исследователей, изучающих референт­но-групповое поведение, и именно теоретическая структура этой про­блемы требует самого тщательного исследования.

Все вышеназванные вопросы, связанные с изучением динамики выбора референтной группы из числа членских групп, очевидно, вполне уместные, однако не были поставлены в той эксплицитной форме, которая позволяет выявить специфику теоретической про­блемы. Иными словами, эти вопросы подразумевают, но не систе­матизируют те частные проблемы, которые должны быть решены прежде, чем мы сможем получить фундаментальные методологичес-

41 Норман Каплан постоянно подчеркивает, что исключительная сосредоточен­ность на группах не-членов была бы просто безосновательной. См.: Kaplan N., Reference Group Theory and Voting Behavior, 30 ft". — Примеч. автора.


иястных проблем следует сформулиро-кие ответь, КаЖДУ» - -их »Ь £ чем мы сможем уловить их вать и исследовать саму по се

взаимосвязь.


Проблема 4.1 _____ .-»xv TTTTP

Классифин."",»"

,аКая из нескольких членских групп из-
Вопоосы по поводу того, какая (подобные вопросы были

бирае°тся0вС качестве Р^^£ро«а проблемы 4), очевидно поставлены, когда давать ФР типы членских дам онин

ставят в эксп ифиКации этих ти й однако она являет-

Геенео™»ле»о*частьЮя^°™ „я «.„цензуализирует и классифи-

зволяетвысл сПОЛЬзовать для нау (он действительно

гов практику -- исп ^ б№^^.д има_

"ИТз?Гоп"«"№НЫХ"е1Ги™ зачалю построенные „о ди-■»?£^"££25£E«- «а одном или нескольких хотомическому принципу


критериях. Так как время их существования определяется все еще очень недолгой историей социологии, некоторые из этих классификаций успели стать почтенными и респектабельными и подверглись лишь незначительным усовершенствованиям на протяжении жизни двух (и более) поколений42. Но в настоящее время все указывает на то, что и эти классификации групп, и те, которые были сделаны позже, пред­назначены быть только предшественниками более точных и более жизнеспособных в теоретическом отношении классификаций, ко­торым еще предстоит появиться. Есть некоторая заслуга в том, что­бы рассматривать незнание как прелюдию к общему наступлению на те проблемы, которые все еще не поддаются решению, но важ­ность которых ясна всем. Для некоторых целей было очень полезно работать с применением таких классификаций, как первичные и вторичные группы, внутренние и внешние группы, конфликтные группы и группы компромиссные, «малые группы» (выделенные по числу членов, образующих диады, триады и т.д.) и (предположитель­но) «большие группы», ассоциации и сообщества. Однако совершен­но очевидно, что они образуют всего лишь истоки теоретически обо­снованных классификаций, способных адекватно проанализировать действия групповых структур.

Разумеется, проблема создания хорошей классификации групп возникла очень давно; она привлекала внимание многих поколений иссследователей от Аристотеля до наших дней. Однако, отличаясь во всех остальных отношениях, лучшие из них были согласны в одном: они исходили из фундаментального требования, согласно которому эффективная классификация должна не просто описывать наблюдае-

42 В своем обзоре социологических концепций, сделанном в 1932 г., Эрл Эубанк рассмотрел тридцать девять различных классификаций групп; некоторые из них исхо­дили из структуры, другие — из функции, все остальные — из природы преобладающих социальных отношений. Посмотрим, что сказал Эубанк по поводу публикации в 1926 году книги Уоррена Брауна «Социальные группы», имея при этом в виду явление, ко­торое я описал как современное «переоткрытие первичных групп»: «Этот маленький томик — наглядное свидетельство открытия или, точнее, переоткрытия группы, про­исходящего в последние годы. В своей новой роли и при ее новом осмыслении она становится не только центральным понятием в характеристике социетальных форм, но и центральным понятием всей социологии в целом. Оказывается, в своем новом значении социология в гораздо большей степени, чем раньше, стала «наукой о груп­пах». Но что такое эта группа, это заново открытое «нечто», которое мы считаем крае­угольным камнем социологии?» (Eubank E.E., The Concepts of Sociology, (N.Y.: Heath D.C. and Company, 1932), pp. 132—168. Процитировано замечание, сделанное на с 134.) Мы можем только надеяться, что благодаря опыту, если не мудрости, приобретенному с годами, новое, более современное переоткрытие групп окажется более плодотворным и последовательным, чем то, которое с таким энтузиазмом приветствовал Эубанк и которое было сделано предшествующим поколением. — Примеч. автора.


мые «типы», но быть выведенной из комплексной оценки определен­ных групповых свойств43. Основная проблема, конечно, состоит в том, чтобы идентифицировать стратегическую в теоретическом отношении группу свойств, что позволит систематически различать действия каж­дого результативного типа групп и отделять их друг от друга44. Именно

45 Сорокин видел и очень точно высказывал это требование (см.: Sorokin P., «Society, Culture, and Personality», pp. 159—163); то же самое относится и к Парсонсу, особенно к его основополагающим соображениям по поводу понятий «Gemeinschaft» [община] и «Gesellschsaft» [общество] (см. Parsons Т., «The Structure of Social Action», pp. 686—694). Я назвал его соображения «основополагающими», так как, судя по все­му, именно этот анализ конкретных отношений, который был задуман еще Тенни­сом и Вебером, послужил источником более поздней классификации «переменных образцов», выполненной Парсонсом. Таковы только два направления из множества дискуссий, ведущихся по обсуждаемому здесь вопросу, обзор которых содержится в следующем примечании. — Примеч. автора,

44 Среди многочисленных попыток сформулировать эту проблему, а затем добиться ее решения, см.: Lundberg G.A., «Some problems of group classification and measurement», American Sociological Review, 1940, 5, pp. 351—360; уместную дис­куссионную статью: Becker H., «Constructive typology in the social sciences», American Sociological Review, 1940, 5, pp. 40—55; многие статьи Стогдилл P.M., особенно следую­щие из них: Stogdill R.M., «The organization of working relationships: twenty sociometric indices», Sociometry, 1951, 14, pp. 336—373, и «Leadership, membership and organization», Psychological Bulletin, 1950, 47, pp. 1—14; работу еще одного сотрудника той же лабо­ратории по изучению лидерства в Государственном университете штата Огайо: Hempill J.К., «Situational Factors in Ledership» 7 Columbus: The Ohio State University, 1949 (особенно глава 111 «Об описании группы»); целую серию статей и методоло­гическое обсуждение данной проблемы в: The Language of Social Research, Section IY. — eds Lazarsfeld P.F. and Rosenberg M.; Bakke E.W., «Organisation and the Individual» (New Haven: Yale University Press, 1952); что касается систематического обсуждения проблем измерения групповых характеристик, смотри серьезное, обобщающее ис­следование: Riley M.W., Riley J.W., Jr., Foby J., and associates. Sociological Studies in Scale Analysis (New Brunswick: Rutgers University Press, 1954); Borgatta E.F., and Cottrell L.S., Jr. «On the classification of groups», Sociomery and the Science of Man, 1955, 18, pp. 409—422. Авторы этой последней статьи начинают ее с точной постановки об­суждаемой проблемы: «Если нам нужно выявить различия [между коллективами и группами]; то даже в том случае, когда мы делаем допущение, что одни коллективы представляют собой группы, а другие нет и что это различие носит качественный характер, мы все же будем искать переменные, которые помогут нам расположить все коллективы в определенной последовательности и с помощью которых их ло­гично будет самым различным образом классифицировать для самых различных целей. Таким образом, вопрос о том, является ли данная совокупность людей груп­пой или нет, преобразуется в вопрос о том, в какой мере данная совокупность ха­рактеризуется специфическим комплексом переменных, которые, как мы допусти­ли, являются компонентами их «группового характера». Такая формулировка сви­детельствует о необходимости идентифицировать релевантные, критические, со­ставные переменные, которые позволят оценить и классифицировать любую совокупность людей по любому пункту». — Примеч. автора.