На побывку ехал молодой солдат. 6 страница
- Потрясающе выглядишь, - решился Мальцев на комплимент, выразив им искреннее свое восхищение внешним видом девушки.
- Спасибо, приятно. Я так соскучилась по тебе. Сколько еще времени до отпуска?
Честно признаться, вопрос Марии поставил Алексея в тупик. Он уже успел узнать, что ему после года службы полагался двухнедельный отпуск, однако со сроками еще не определился. Столько всего еще необходимо было узнать, сделать, времени катастрофически не хватало. Неожиданно он вспомнил вчерашнее заявление Михаила, который хотел бы взять отпуск в период проведения Кубка Конфедераций по футболу в Российской Империи. Кажется, турнир начинался десятого июня, то есть совсем скоро.
- Возможно, удастся пойти с Михой в отпуск одновременно. На футбол сходим заодно, ты как?
- Я только за, - обрадовалась девушка. – Это же совсем скоро! Не представляю, как я еще целый год тебя буду видеть так же редко, как и сейчас.
Пронзительная искренность в словах Маши поразила Алексея до глубины души. Общаясь с сослуживцами в пределах части, он нет-нет да замечал в их речах некоторые обороты, слова, интонации, нечто эфемерное, чему даже не мог придумать название, которые отличали этих людей от тех, с которыми Мальцев общался всю свою жизнь. И вот теперь, первый раз в этой новой для себя реальности встретив полностью гражданского человека, Алексей опять столкнулся с этим противоречивым чувством новизны слога, новизны менталитета. В Империи жили действительно другие люди, с иными ценностями, с иной ментальностью и духовностью. Они вынуждены были пользоваться одним и тем же с Мальцевым языком, и от того в их речах, порой, проскальзывали до сей поры незнакомые Алексею мотивы.
Зеленоглазая красавица, стоящая напротив него, ничуть не играла, не пыталась нагрузить свои фразы двойным или тройным смыслом, она выражала искренность чувств и эмоций словами обычного русского языка, и это было здорово. По-настоящему здорово.
- Я надеюсь, скоро мы сможем видеться чаще, - как можно более уверенно произнес Мальцев. – Расскажи, как у тебя дела? Как родители?
Молодые люди присели на свободные кресла. Алексей как бы между делом заметил, что посетители не приносили солдатам сумки с провизией. Вот и его девушка пожаловала к нему без гостинцев.
- Отец мотается по гарнизонам с инспекцией, - грустным голосом ответила Маша. – Ты же знаешь, он военный инженер, о своей работе не распространяется даже дома.
- А мама?
- Мама с детками возится, - довольно улыбнулась Маша. – Такие они забавные в начальных классах. Живые, радостные, на месте ни минуты усидеть не могу. Я как-то ходила к маме в школу, на работу, так еле оттуда смогла уйти.
- Не отпускали?
- Неа.
- Здорово, люблю детей.
Мария загадочно улыбнулась. В глазах ее зажегся затаенный огонь страсти.
- Ты частенько это повторяешь. Есть мысли?
«Вот у них, оказывается, как далеко зашло», - подумал Алексей. Сам он не был против детей, но как-то сейчас пока что не стремился их заводить, а вот его клон из параллельного мира, похоже, всерьез задумывался над тем, чтобы стать отцом. Может быть, они уже и возможную свадьбу обсуждали?
- Мысли всегда есть, - осторожно ответил Мальцев. Не хватало еще ляпнуть что-нибудь не к месту. – Вот демобилизуюсь, тогда можно будет претворять все идеи в жизнь.
Маша грустно вздохнула.
- Год еще. Мне кажется, он будет тянуться бесконечно долго.
- Ну, что ты такое говоришь, - попытался успокоить девушку Алексей. – Один год уже пролетел, так же пролетит и второй. И потом, мы все равно сможем видеться хотя бы так, как сегодня… Между прочим, - он заговорщицки подмигнул ей, - это для меня очень важно.
- Насколько важно?- игриво стрельнула глазами девушка и придвинулась к Мальцеву еще ближе.
Целоваться при всех не хотелось, но Алексей не смог удержаться, да и девушка, похоже, была только этому рада.
- Очень важно, - ответил ефрейтор. – Я тебя очень люблю, солнышко.
- Я тоже тебя люблю, милый мой, - прошептала ему на ухо Мария.
Прощались они с затаенной надеждой, что скоро увидятся вновь.
Глава пятая.
На побывку ехал молодой солдат.
Время стремительно неслось вперед, оставляя за собой навсегда ушедшее прошлое. Наступил июнь, и Мальцев решил выпросить себе отпуск у помощника командира взвода. Все это время он усиленно занимался, из кожи вон лез, чтобы не снижать свои боевые показатели, и везде старался быть первым. Чтобы найти Котлярова, пришлось изрядно побегать, но Алексей проявил не дюжее упорство и, наконец, был вознагражден.
- Ты на календарь смотрел, Мальцев? – почесывая затылок, спросил его сержант.
- Конечно, смотрел, восьмое сегодня. В субботу хочется уже быть на гражданке.
- А суббота, какое число?
- Десятое.
- Во. Десятое. А сегодня восьмое. Сегодня четверг. И что ты так рано приперся?
- Так заранее, - смутился Алексей. Он никак не мог понять, в каком настроении находится Котляров, и что от него ждать.
- Заранее билеты надо брать на поезд, а просить отпуск можно и в установленное для этого время. Чем заниматься планируешь за пределами части?
Поскольку разговор плавно перетек в конструктивное русло, Мальцев мгновенно воспрял духом. Если сержант спрашивал о делах на гражданке, значит уже все решено.
- На футбол пойду, съезжу куда-нибудь с девушкой, отдохнем, в деревне побуду. Планов масса, времени как всегда не хватает.
Котляров согласно кивнул, откинулся на спинку кресла.
- Ты прав, времени всегда не хватает. Ты один планируешь сорваться или с кем-то?
Мальцев решил не ходить вокруг да около и рассказал сержанту о Михаиле.
- Крюков со мной хочет. Точнее он изначально планировал на этот срок, а я уже под него подстроился. Если будет возможность, вместе на футбол пойдем.
Сержант долгое время сидел без всякого движения, потом словно бы оттаял, ожил, усмехнулся.
- Что ж вы такие заядлые футболисты за роту-то не играете?
Алексей, искренне любивший футбол, сейчас очень удивился, почему это он не выступает за родную роту. Оказывается, в части существуют соревнования, а он узнает об этом только сейчас. Может быть, тот Мальцев не любил футбол?
- Есть люди, кто лучше играет, поэтому мы не в сборной.
Котляров махнул рукой:
- Видел я этих, кто лучше, обычные ребята. Несколько разрядников среди них, а остальные - уличные мастера. Думаю, у вас бы получилось не хуже. Ну, да ладно, это все лирика. Не хотите – дело ваше. Значит, говоришь, в отпуск хочешь?
- Так точно, хочу.
- Будет тебе отпуск. Завтра вечером перед ужином забежишь ко мне, я тебе отпускной отдам.
- А вы будете у себя?
- Должен. Если меня не будет на месте, подойдешь к дежурному, у него оставлю. Не волнуйся, не пропадет твой отпускной.
- Спасибо, товарищ сержант. Разрешите идти?
- Иди. И поаккуратней в отпуске, тебе еще дослуживать.
- Хорошо.
Окрыленный успехом, Мальцев выскочил из кабинета Котлярова в приподнятом настроении. Конечно, армейские казармы ему за пару недель не успели наскучить, однако хотелось со всех сторон узнать новый, дивный мир, и отпуск тут подвернулся как нельзя кстати.
Как и обещал сержант, на следующий день Мальцев перед самым ужином сумел забрать свой отпускной билет. На отпускном стояли подписи и печати помощника командира взвода, заместителя командира взвода, командира взвода и ротного. Котляров еще раз пожелал Алексею удачи, и ефрейтор, предвкушая скорый запах свободны, помчался собирать вещи.
Естественно, этой ночью он не спал. До половины второго он переписывался с Машей, каждый день открывая для себя в этой удивительной девушке что-то новое. Поначалу ему было совестно перед тем, другим Мальцевым, ведь, фактически, Маша любила не его, но потом моральные терзания путешественника по параллельным мирам постепенно сошлись на нет, и последние дни он считал Марию именно что своей возлюбленной.
Наутро переодевшись в новенькую парадную форму, напялив на голову общевойсковой берет сероватого цвета, Мальцев дождался Крюкова, и оба военнослужащих покинули территорию части, на две недели став гражданскими людьми.
- Ты сейчас куда? – поинтересовался ефрейтор у Михаила.
- На вокзал. Билеты я удаленно заказал, надо заехать домой, через пару-тройку деньков вернусь. - Михаил Крюков родился и всю жизнь прожил в Курске. Естественно, первым делом, оказавшись в отпуске, он собрался навестить родных и близких, а чтобы не стоять в очереди не тратить время на покупку билетов, боец, имея на руках персональный номер отпускной бюллетени, смог воспользоваться услугами военного кабинета РЖД и через интернет забронировал себе билеты. - Про футбол не забыл?
- Тут забудешь, - улыбнулся Алексей. – Нам самое главное на дембель вовремя уйти, а то к Чемпионату Мира не успеем.
- Должны успеть, - авторитетно заявил Михаил.
- Лады. Давай я с тобой съезжу, на поезд тебя посажу.
Миша пожал плечами:
- Ну, если тебе охота терпеть до двенадцати часов, то давай.
- А почему именно до двенадцати?
- Поезд у меня двенадцатичасовой, точнее отходит он в 11:58.
- Подождем, не беда, - заявил Мальцев, полной грудью вдыхая теплый июньский воздух.
До автобусной остановки добрались мину за пять. Несмотря на раннее утро, солнце уже во всю припекало. Слава Богу транспорт пришлось ждать совсем не долго. Прохладный салон автобуса (кондиционер работал на славу) не был еще заполнен и на треть, в связи с чем ребята быстро нашли себе места.
Мальцев впервые имел возможность изучить гражданскую жизнь Российской Империи, чем он с удовольствием и занялся. Украдкой осмотрев салон автобуса, Алексей приметил несколько любопытных деталей. Во-первых, автобус практически ничем не отличался от такового, что он видел раньше в Федеративной России, разве что этот был построен на отечественном заводе. Во-вторых, судя по всему, проезд для всех пассажиров был бесплатным. Во всяком случае, Алексей не заметил ни контролеров, ни компостеров, ни этой дурацкой пропускной системы с вращающимися турникетами у головного выхода. Вместе с солдатами в салоне находилось еще девять пассажиров разного возраста, еще трое садились в автобус на той же остановке, на которой заходили Алексей с Михаилом, но никто из граждан не удосужился заплатить за проезд. Видимо, так было принято.
Обыкновенная двухпутка, петлявшая в море зелени, выглядела ухоженно и аккуратно. Дорожную разметку нанесли идеально. Чувствовалось, что за асфальтовым покрытием следили, во всяком случае никаких трещин в дорожном полотне Алексей не заметил.
С утра дорогу еще не успели заполнить автомобили, поэтому некоторое время автобус ехал в гордом одиночестве. А потом навстречу промчались два автомобиля, повергшие Мальцева в самый настоящий шок. Первая машина очень сильно напоминала большой мощный кроссовер одного немецкого автогиганта в его родной реальности, вторая походила на обыкновенный седан премиум класса, стремительный, горячий, роскошный. Машины как машины. По стране в его реальности такие авто разъезжали едва ли не чаще, чем представители отечественного автопрома, вот только кто и с какой целью налепил на капот этих красавцев значок «АвтоВАЗа»? Это что, еще одно буйное проявление патриотизма или же…?
Навстречу промчался еще один автомобиль, чем-то напомнивший Мальцеву двухвдерное купе от еще одного немецкого концерна, однако логотип компании создателя сей машины Алексею так и не удалось идентифицировать. Значок на капоте чем-то напоминал поставленную вертикально бесконечность, у которой нижнюю половину заметно расширили и сделали из нее треугольник.
Боясь привлечь к себе чересчур много внимания, Алексей перестал озираться на проходящие мимо машины, однако его действия не укрылись от внимания Крюкова. Правда, растолковал он их по-своему:
- Авто новое хочешь?
-Типа того, - ответил Мальцев, стараясь избегать конкретики. Стоило проштудировать статьи о здешнем автомобильном мире как можно скорее, дабы не попасть впросак.
- У тебя же вроде была двести двадцать шестая?
Оказывается, у Мальцева имелась машина, причем такая, о которой сам Алексей понятия не имел. Двести двадцать шестая модель? Эти цифры ни о чем ему не говорили.
- Это папкина, - ляпнул наугад ефрейтор, - а я свою хочу.
Видимо он попал в точку, поскольку Миха уважительно кивнул.
- Ну, давай, копи, тысяч двести такой агрегат будет стоить.
К своему стыду, Алексей был вынужден признать, что до сих пор не очень разбирается в современном финансовом положении вещей. В Империи ходил в обращении имперский рубль, но его весом на международной арене Мальцев как-то до сих пор не поинтересовался. А очень зря. Та сумма, которую только что назвал Михаил, явно была в рублях. Получалось, что за двести тысяч имперских рублей здесь возможно пробрести такой элитный аппарат? Или он опять что-то не понимает?
Оставив подобные размышления на потом, Мальцев вновь занялся рассматриванием окрестностей. Автобус, тем временем, выехал на оживленное шоссе. Автомобильный поток увеличился в разы, и Алексей приложил максим усилий, чтобы не выглядеть удивленным сверх меры. Навороченных, дорогих автомобилей на дорогах разъезжало не просто много, а подавляюще много. Их силуэты очень сильно смахивали на знакомые Мальцеву по его Вселенной автомашины ведущих заграничных концернов, но имели собственную символику и были произведены, скорее всего, внутри Империи. Неужели отечественный автопром в этой реальности добился таких впечатляющих успехов?
- Нельзя тебя на долго от гражданского мира изолировать, - произнес Михаил флегматичным тоном. – Ты потом на мир смотришь глазами младенца.
- Да уж, - кивнул Мальцев в ответ, обругав себя последними словами за столь неосмотрительные действия. Не хватало еще засыпаться по пустякам.
- Пошли, наша остановка, - сказал Крюков и поднялся с кресла.
Автобус приехал, судя по всему, к метро. Народ организованно вышел на улицу и устремился под землю.
«В субботу людская толпа была не столь ярко выражена, зато в будни здесь, наверное, гораздо больше людей, и метро приходится работать в усиленном режиме», - сделал предположение Мальцев.
Как оказалось, в подземку они зашли на станции Пятницкое Шоссе. Точно такая же станция существовала и в родном мире Мальцева, да и выглядела она практически также. Во всяком случае, Алексей не смог найти отличий, хотя, справедливости ради, надо было заметит, что на этой станции он бывал не так уж и часто. Новенький поезд, весь сверкая начищенными до блеска корпусами вагонов, подошел практически мгновенно. Внутри состав почти что не отличался от привычных Алексею интерьеров вагонов московского метрополитена. Те же персональные сидения, металлические поручни, кондиционеры, информационные табло. А вот карта метро была иная. Нет, она практически на сто процентов повторяла ту, к которой Алексей уже привык, однако имела несколько отличительных особенностей. Видимо, в этой реальности в условиях Империи русские люди усиленно занимались строительством и прокладкой всевозможных коммуникаций, что, откровенно говоря, не могло не радовать. К семнадцатому годы московское метро в Имперской России обзавелось теми путями, направлениями и станциями, которые в родной реальности Мальцева должны были быть построены лишь к двадцать пятому году. Строительство Калининско-солнцевской ветки завершили полностью, в то время как Алексей помнил, что на ней не хватало еще пары станций. Был процентов на семьдесят построен так называемый третий пересадочный контур или большое кольцо, начинавшееся в столице Империи со станции Деловой центр и заканчивающееся на данный момент на Южнопортовой. Еще несколько станций должны были ввести до конца года, и тогда третий пересадочный контур полностью бы замкнулся. Кроме всего прочего, Имперская столичная подземка активно развивала так называемые хордовые направления, среди которых на данный момент уже вовсю эксплуатировались Кожуховская ветка, Зюзино-нижегородское направление и участок Калужского хордового направления от Проспекта Вернадского до Коммунарки.
- Давно не ездил на общественном транспорте?- хохотнул Крюков, шлепнув друга по плечу.
Мальцев заторможено кивнул, неохотно отрываясь от созерцания схемы Московского метрополитена.
- Прямо скажем, соскучился, - ответил он на вопрос друга. – Все машины да машины, а тут садишься в поезд, и все как-то по-иному ощущается.
- Я тоже, когда приехал с Курска, первым делом пошел кататься в подземке. Это вон парни с Новосибирска, Красноярска, Омска не так горят желанием испытать на себе все прелести московского метро, а у нас его отродясь не было, так что, как говорится, сам бог велел.
- Метро – бич людей, проживающих в городах-миллионниках, - изрек Алексей нечто философское.
Почти пятьдесят мину они добирались на другой конец Москвы, и все это время Алексей не переставал наблюдать за окружающими его людьми, сугубо гражданскими. Вроде не таилось в их поведении ничего сверхъестественного, и все же чем-то неуловимым они отличались от тех жителей столицы, которых Мальцев видел раньше. Манера одеваться, держать себя в обществе, культура общения выглядели иначе. Пассажиры столичной подземки больше улыбались, выглядели раскрепощенней, более живо и гораздо культурнее. Никаких грязных, подозрительных личностей, девушек, одевающихся по образу и подобию представительниц древнейшей профессии; видеокамеры в каждом вагоне. Алексей, пока ехал, раз пять наблюдал, как в его вагон заходит сотрудник полиции, бдительным своим оком окидывает едущих по своим делам пассажиров, проезжает пару станций, выходит на перрон, чтобы в следующую минуту сесть в другой поезд. Люди охотно и, что самое главное, по своей воле уступали места не только детям, беременным женщинам, инвалидам и старикам, но и просто женщинам и даже девушкам. Кстати нищих, вечно побирающихся бабушек, ненормальных, больных, увечных или искалеченных Мальцев за эти пятьдесят минут так и не встретил. Но особое впечатление на Алексея произвело практически полное отсутствие представителей кавказских народов и средней Азии. За то время, пока они с Крюковым ехали от Пятницкого шоссе до Курской им встретились всего лишь пара армян, один какой-то ни то дагестанец, ни то чеченец, что-то увлеченно читавший на своем планшете, и один узбек или казах, не суть важно. И ни какого галдежа, пьяни, мусора, грязи. Все вымыто, вычищено, признаков вандализма не наблюдается.
Алексей, находясь под глубоким впечатлением от поездки в имперском метро, вышел на станции Курская, поднялся по эскалатору на поверхность, где испытал еще один культурный шок. Привычного здания Курского вокзала не существовало. Вместо него высилась какая-то ажурно-арочная конструкция, выполненная в хай-тек стиле, процентов на девяносто состоящая из стекла и неизвестного материала, по всей видимости, покрашенного в белый цвет металлического каркаса. Здания торгового центра «Атриум» не существовало, вместо него городские архитекторы разбили небольшой парк с тремя фонтанами, расположенными в линию (одним большим в центре и двумя поменьше по краям), а так же небольшую кольцеобразную парковка, в настоящее время на половину занятую легковыми автомобилями. Некоторые дома, окружавшие Курскую площадь, так же претерпели изменения. Прибавилось офисных зданий, причем их этажность не уступала ведущим мировым образцам небоскребной архитектуры. Высота и размах зданий, созданных из стекла и бетона, поразили Алексея до глубины души. Не то чтобы он никогда не видел ничего подобного. В конце концов, на своей прежней работе он много раз бывал на объектах в Москва-Сити, однако эта пара офисных колоссов все же заставила привлечь к себе внимание парня из параллельного мира.
- Миха, давай фоткни меня на фоне этих братьев-близнецов, - предложил Алексей, улыбаясь во все свои тридцать два зуба.
- Становись, - скомандовал Крюков. – Равняйсь, смирна!
Михаил достал свой мобильный телефон, поколдовал с экраном, навел аппарат на Мальцева.
- Улыбку пошире, взгляд сделай, словно самого Императора увидел. Замри.
Легкого щелчка затвора не было слышно из-за уличного шума.
- Готово, - сказал Крюков, протягивая Мальцеву телефон. – Ну как, похож?
По мнению Алексея фотография получилась отличная. Ракурс Миша выбрал превосходный, и снимок вышел очень четким.
- Нам бы как-нибудь вдвоем. Ты не против?
- Естественно нет. Сейчас найдем прохожего, попросим сфотографировать.
Прохожего, точнее прохожую, солдаты отыскали спустя минуту. Симпатичная девица лет двадцати пяти с удовольствием согласилась сфотографировать двух статных молодцев в военной форме, настоящих защитников Родины и суверенитета Империи. Эта фотография получилась ничуть не хуже предыдущей, и Алексей с удовольствием закинул оба снимка себе на «Алтай».
- Пойдем, а то на поезд опоздаю, - улыбаясь, предложил Крюков, направляясь в здание вокзала.
Проходя мимо мини-парка, Алексей едва не упал, засмотревшись на изумрудную, идеально чистую и ухоженную травку газона. Вода в фонтанах безумно красиво переливалась в лучах ясного, ласкового, июньского солнца. Все вокруг светилось жизнерадостностью, ухоженностью и чистотой. Ей богу, глядя на такую красоту вспоминать привокзальную площадь родной для Мальцева Москвы с ее бомжами, бездомными, грязью, мусором, бесконечными палатками, торгующими не пойми чем, совершенно не хотелось.
Внутри вокзал оказался довольно милым и гостеприимным. Жара улицы сразу перестала донимать пассажиров – климат-контроль работал исправно. Вереница людей поднималась и опускалась по эскалаторам. Кто-то что-то ел, пил, кто-то с кем-то разговаривал по телефонам, многие фотографировались, очевидно, собираясь в отпуск.
- Пойдем в эту, - предложил Крюков, указывая на самую маленькую очередь у касс дальнего следования.
В очереди пришлось простоять минут пять. Народ валил валом, спеша убраться от надвигавшейся жары куда подальше, лучше, где есть вода, золотой песочек и солнце. Наконец, очередь дошла и до Крюкова.
- Мне по военному отпускному номер сорок, пятьдесят шесть, восемьдесят шесть, сто два, - бодро произнес Михаил, показывая свои военное удостоверение и отпускное свидетельство.
- На побывку едешь?- произнесла кассир, дородная женщина средних лет.
- Ага.
- Откуда родом-то?
- С Курска.
Потыкав клавиши на клавиатуре, она дождалась, пока посадочные талоны распечатает специальный принтер, и протянула билеты Крюкову.
- Удачи.
- Спасибо, - козырнул Михаил женщине и отошел в сторону.
- Ну, вот и все. Поезд через пол часа.
- Тогда он уже на путях стоит, - предположил Алексей. – Пошли.
Он оказался прав. Состав из десяти вагонов уже занимал назначенный ему путь. Ища необходимый вагон, Алексей в тайне от друга любовался белоснежным, зализанным, аэродинамически правильным корпусом поезда. На его памяти таким мог похвастаться только «Сапсан», курсировавший из Москвы в Санкт-Петербург. Видимо, в Империи научились делать свои модели скоростных поездов, а заодно и железнодорожные пути, чтобы проложить скоростные маршруты по всей стране.
- Кажись мой, - остановился Михаил, показывая посадочный талон хорошенькой мило улыбающейся бортпроводнице. Очаровательная брюнетка пару раз кивнула головой, просматривая документы Крюкова, и сделала парню приглашающий жест.
- Зайдем. Время еще есть.
Внутри поезд блистал чистотой и благополучием. По обеим сторонам центрального прохода располагались ряды посадочных кресел, сгруппированных по три места. Ряды были развернуты друг к другу лицом, а пространство между ними занимали овальные столики, на многих из которых уже лежали соки и иные прохладительные напитки. Кресла имели анатомически правильную форму и легкий наклон назад, благодаря которому у сидящих в них людей возникало ощущение, что они находятся в лежачем состоянии.
- Четвертый ряд, место «Д», - сказал Крюков, останавливаясь в центральном проходе, устланном красным ковром с мелким ворсом.
- Вперед головой поедешь, - улыбнулся Мальцев, усаживаясь на соседнее кресло. Несмотря на то, что поезд через десять минут отправлялся, вагон еще не был заполнен даже наполовину.
- И что из этого? – покривился Михаил, закидывая сумку на полку. – Мне, кстати, вперед головой лучше спится.
- Ты дрыхнуть будешь всю дорогу?
- Не знаю, - пожал плечами Крюков, - как получится. За окном такие пейзажи, не уснешь.
Они крепко попрощались. Михаил пообещал приехать в Питер на матч сборной Российской Империи через пару дней. Алексей, повинуясь объявлению по внутренней связи с пассажирами, покинул поезд, дождался, пока скоростной состав тронется с места и исчезнет за горизонтом и поспешил к метро.
Мальцев в Имперской России проживал по тому же адресу, что и его клон из Федерации, поэтому, не долго думая, Алексей поспешил домой, наконец-то увидеть родные лица.
Выйдя на улицу из подземного перехода нужной ему станции, Мальцев очутился в едва знакомом районе. Точнее, район-то был родной, исхоженный вдоль и поперек, но в другой Вселенной, а здесь городской пейзаж претерпел весьма существенные изменения. Если у самих выходов из метро город не подвергся серьезной архитектурной обработке, то микрорайон, где непосредственно проживал Алексей, изменился до неузнаваемости. Улица Шепелюгинская, на которой проживал Мальцев в обеих реальностях, имела совершенно иной облик. Старые дома, многие из которых были возведены еще при Сталине, хрущевки, одни из первых в Советском Союзе многоэтажные панельные жилые высотки – ничего этого здесь не существовало. Вместо них имперские строители воздвигли огромный жилой комплекс с десятком корпусов, выполненных в едином архитектурном стиле, несколько парковок (преимущественно подземных), три школы, поликлинику и два детских сада. Через дорогу расположился торговый центр – это единственное, что напоминало Алексею о его реальности. Все остальное было другим, правда, не казалось чужим. Знакомый незнакомый район вызвал в душе Мальцева смутные чувства, когда парень, обходя очередную жилую высотку, пытался отыскать нужный ему адрес. К счастью, каждый жилой корпус имел не по одной табличке с указанием улицы и номера дома, поэтому Алексею долго плутать не пришлось.
Подойдя к входной двери, он некоторое время колебался, прежде чем жать номер «родной» квартиры. Интересно, как будут вести себя его «новые» папа с мамой? Насколько сильно они будут отличаться от его настоящих родителей, и вправе ли он этих людей вообще считать своими родителями? Мальцев, стоя у входной двери, сейчас отдал бы все, чтобы хоть на мгновение познать суть Вселенной и того явления, что с ним приключилось. Еще до отпуска он несколько раз звонил домой, разговаривал с мамой, и некоторые особенности ее речи сумел приметить. В целом же ее голос, общая манера говорить не претерпели существенных изменений, но то было по телефону, а как все окажется на самом деле?
Поколебавшись еще какое-то время, Мальцев решил, что более терпеть нельзя, и нажал три цифры домофона.
На том конце молчали довольно долго, но потом веселый рокочущий бас гаркнул в трубку:
- Алло, алло, алло…
Отец в излюбленной ему манере говорить несколько раз одно и то же крикнул в трубу, заставив Алексея улыбнуться. Что-то менялось, но что-то оставалось постоянным, в какой бы Вселенной не находилось.
- Накрывай на стол, - весело ответил Мальцев, - солдат вернулся с года службы.
Дверь запиликала, а Мальцев начал лихорадочно прикидывать в голове, на каком этаже может располагаться сто тридцать девятая квартира. Сделав в уме соответствующие вычисления, Алексей, войдя в кабину лифта, нажал кнопку с цифрой пять.
Как оказалось, он все рассчитал верно. Отец уже встречал его на лестничной клетке, и был чрезвычайно рад отпуску сына.
Едва успев переступить порог своей квартиры, Алексей попал в объятия матери, которая долго его не отпускала. Матери во всех реальностях оставались одинаковыми, и всегда переживали за своих детей. И ей было не важно, в какой армии служил ее сын, защищал ли он благополучную, сильную, уверенную в себе Империю, или же подметал плац в какой-нибудь части ВС РФ. Она просто переживала, ведь это – ее долг, назначенный самой природой.
Немного придя в себя от столь теплого, трогательного приема, Алексей побежал в ванную, и долгое время отмокал в приятной теплой воде, анализируя произошедшее. Ни мать, ни отец не заподозрили в своем отпрыске другого Алексея Мальцева. Владимир Ильич и Елена Анатольевна походили на его родителей, оставшихся в параллельном мире, как две капли воды, разве что выглядели немного моложе, особенно мама. Будучи поздним ребенком, к тому же единственным, Мальцев, особенно последнее время, много раз замечал, как мать все меньше и меньше напоминала себя прежнюю, веселую, заводную женщину с мягкий, задорным характером. В Империи она по-прежнему оставалась такой же чуткой, легкой, озорной, как и раньше. Интересно, с чем же это было связано?
Дождавшись, пока вода в ванне окончательно остынет, Мальцев с неохотой выбрался из нее, насухо вытерся полотенцем и переоделся в гражданское. Теперь на пару недель он превратился в другого человека, не военного, а значит - пора было уже начинать жить по-другому.
- Обедать будешь? - спросила его Елена Анатольевна, едва только Мальцев облачился в шорты и майку.
- Да, надо бы подкрепиться, - согласился Алексей. – А что у нас?
- Борщ, а на второе котлеты с картошкой жареной, - немедленно ответила женщина. – Будешь?
- Естественно.