ЧТО ЖЕ НУЖНО, ЧТОБЫ СБЕЖАТЬ?

Кэролайн Кин

Детективные истории Нэнси Дрю - 64

(Nancy Drew Mystery Stories 64)

Невольный свидетель

(Captive Witness)

Перевод – главы 1-18 Георгий Кутателадзе (2015-16), главы 18-20 Мария Антоненкова (2016)

Перевод подготовлен эксклюзивно для группы Dare to read: Нэнси Дрю и Братья Харди (https://vk.com/daretoreadndrus). Авторские права на книги принадлежат законным правообладателям. Авторство перевода принадлежит переводчикам. Ни переводчики, ни группа коммерческой выгоды не извлекают.

Когда на участников студенческого тура по Европе обрушиваются неприятности, Нэнси и её друзья выясняют, что руководитель группы, профессор Эмерсоновского колледжа Рэймонд Бэгли, выполняет секретную миссию – вызволить из-за «железного занавеса» десять детей!

В то же время Нэнси получает срочное сообщение от своего отца о пропавшем видео на иностранном кинофестивале. Последующие приключения показывают, что эта кража была всего лишь коварной уловкой врагов, желающих провалить план доктора Бэгли.

Неустрашимая и умная, Нэнси обнаруживает интригующую улику, следуя которой понимает, что подвергается смертельной опасности!

Глава 1

ПРОБЛЕМА В АЭРОПОРТУ

Стоя около терминала чтения телеграмм в мюнхенском аэропорту, Нэнси Дрю откинула прядь тициановых[1] волос с глаз и убрала их назад.

НЭНСИ ДРЮ

C/O АВСТРИЙСКИЙ ТУР ЭМЕРСОН-КОЛЛЕДЖА

АВИАЛИНИИ «ПАН-АМЕРИКАН»

МЮНХЕН.

ДОРОГАЯ НЭНСИ:

У МЕНЯ ЕСТЬ ИНТЕРЕСНОЕ И СРОЧНОЕ ДЕЛО О

КРАЖЕ ФИЛЬМА ИЗ ОФИСА ВЕНСКОГО КИНОФЕСТИВАЛЯ.

НЕМЕДЛЕННО ПОЗВОНИ

С ЛЮБОВЬЮ, ПАПА

Будучи юристом, Карсон Дрю часто обращался к детективным навыкам своей восемнадцатилетней дочери по вопросам, связанным с делами своих клиентов. На сей раз, по стечению обстоятельств, тайна касалась города Вена, куда с туристической группой как раз направлялась Нэнси.

Поездка спонсировалась Эмерсонским колледжем, в котором учился её закадычный друг, Нед Никерсон, наряду с двумя другими новичками, которые часто встречались с самыми близкими подругами Нэнси, Бесс Марвин и Джорджи Фейн. Как только девочки услышали об австрийском туре, они захотели присоединиться к нему.

– Я надеюсь, что у тебя хорошие новости, – сказал Нед, когда он присоединился к Нэнси в толпе счастливых студентов рядом с профессором Рэймондом Бэгли, туристическим руководителем колледжа.

Нед был самым горячим поклонником Нэнси, и она не могла не подшутить в ответ.

– Ну, я не знаю хорошие ли это новости, но папа попросил меня расследовать новое дело, и мне, вероятно, придётся оставить тур на несколько дней.

Нед простонал:

– Новое дело? – но потом он оживился. – С другой стороны, возможно, я смогу помочь тебе в этом?

Прежде чем Нэнси смогла ответить, прозвучал голос доктора Бэгли:

– Хорошо. Все здесь? Если кого нет, скажите.

Преподаватель с его копной непослушных каштановых волос, большим ростом и большими очками в коричневой оправе напоминал счастливую сову.

Он не испытывал никаких затруднений и видел всех в своей группе, так как был почти шесть футов и шесть дюймов ростом, хотя немного сутулился из-за того, что больше двадцати лет наклонялся, чтобы услышать то, что происходит в классе.

Нэнси помахала, чтобы привлечь внимание профессора Бэгли.

– Двое отсутствуют, сэр, как и всегда, – крикнула она, и её голубые глаз замерцали.

– О, нет, только не это! – простонала её подруга, спортивная и привлекательная Джорджи Фейн. Она сжимала свои короткие, тёмные волосы в притворном отчаянии. – Стой. Не говори мне, – продолжила она. – Дай угадаю. Я вижу всё в своём хрустальном шаре. Это пара. Это… – она прикрыла глаза одной рукой и помахала другой рукой в притворном волнении. – Это Бесс Марвин! И Дейв Эванс! Они входят в закусочную. Они исчезли в закусочной. Они не вернутся!

– Правильно! – рассмеялась девушка-детектив. – Твоя симпатичная двоюродная сестра со слабостью к еде и её постоянный компаньон со слабостью к Бесс.

– Ладно, – сказал профессор. – Давайте все возьмём наши сумки и сумки наших двух пропавших друзей и найдём автобус. Он должен быть в где-то здесь.

Но, прежде чем профессор Бэгли смог двинуться, он столкнулся с большим, суровым человеком в форме швейцара. Тот поклонился, щелкнул каблуками и взял чемоданы учителя и его небольшой вещевой мешок с еле-еле заметными правительственными инициалами «С.Ш».

– Разрешите мне, сэр, – сказал он с небольшим акцентом. – Разрешите мне, герр профессор Бэгли.

Профессор поправил очки и уставился на него.

Нед Никерсон улыбнулся.

– Ну, профессор Бэгли, – сказал он, – мы все знали, что у Вас репутация международного эксперта искусства и музыки, вот и доказательства. Каждый знает Вас.

Но обычно приветливый учитель не улыбнулся. Вместо этого, он сделал шаг к носильщику и протянул длинные руки.

– Послушайте, – сказал он резко. – Дайте мне мой багаж. Я благодарю Вас за Вашу любезность, но я понесу свои сумки сам, если Вы не против.

Швейцар попытался улыбкой успокоить его, но его природные данные не позволили ему в этом преуспеть. Вместо этого, он сделал несколько шагов назад, поклонился и снова щёлкнул каблуками.

– Nein, nein[2], – запротестовал он. – Я обо всём позабочусь.

И он очень быстро пошёл к двери, ведущей к стоянке такси.

– Вернись, – позвал профессор.

– Ja[3]. Я буду ждать вас на той стороне, – крикнул швейцар через плечо, бросил багаж на тележку и быстро повез её.

Профессор Бэгли замахал руками.

– Что он имеет в виду, «на другой стороне»? Остановка автобусов находится в противоположном направлении. Что он делает?

– Я думаю, сэр, – сказала Нэнси, подходя к профессору Бэгли, – что он ворует Ваши сумки.

– О, нет, – заявил Нед. – Он только думает, что крадёт их. Берт!

Он дал знак невысокому, но крепкого телосложения Берту Эддлтону, который был молодым человеком Джорджи. Оба парня были в футбольной команде колледжа Эмерсон, и их быстрая реакция показала это. Они зигзагами пробежали через толпу, преследуя быстро удаляющегося швейцара.

Нэнси и Джорджи следовали за мальчиками по пятам, но Джорджи оказалась слишком близко – и когда Нед и Берт попытались перепрыгнуть груду чемоданов, они споткнулись и упали вместе с Джорджи на багаж.

Нэнси, ловко уклонившись от этой кучи-малы, увидела швейцара, выбегавшего из дверей в сторону остановки такси, автобусов и легковых автомобилей.

Удача ей улыбнулась, и он столкнулся с другой тележкой, которая задержала его достаточно долго, чтобы Нэнси успела пройти через множество дверей и оказаться на тротуаре в сотне футов впереди него.

Когда вор побежал к Нэнси, толкая тележку, он вдруг посмотрел ошеломлённо и злобно, увидев, что Нэнси не дает ему пройти.

– Убирайся с дороги, девчонка, или я покалечу тебя! – прорычал он.

Нэнси не двинулась с места.

– Просто отдай эти чемоданы, – сказала она спокойно. – Брось их на землю, и я отпущу тебя.

Вор, который был более шести футов роста, грузный с большими, мускулистыми руками, не мог поверить своим ушам.

– Ты? – зашипел он. – Ты отпустишь меня? Ты ничтожество. Глупая девчонка. Я сотру тебя в порошок!

Молниеносно он побежал на девушку, не оставив ей другого выбора, кроме как броситься бежать или выпрыгнуть на дорогу.

Реакция Нэнси оказалась инстинктивной. Она высоко подпрыгнула, схватилась за нависающие трубы, качнулась и прыгнула на него.

Она упала, но быстро поднялась на ноги. Её соперник был не таким везучим или тренированным и совсем не ожидал, что восемнадцатилетняя девушка окажется способной на такие акробатические трюки. В результате, когда Нэнси ударила его ногами в плечо, он потерял равновесие, отпустил тележку и врезался в стену.

Нэнси быстро схватила сумки профессора, бросила их позади и встала в оборонительную позицию дзюдо.

Швейцар, с кровоточащей раной на голове, с трудом поднялся на ноги и собирался напасть, когда услышал крики её друзей.

Понимая, что не сможет победить, он ткнул толстым пальцем в девушку-детектива.

– Если ты встанешь на нашем пути снова, Нэнси Дрю, я обещаю, что позабочусь о тебе лично!

Вдруг вор исчез. Он перепрыгнул через перила и нырнул в чёрный седан, который уехал так быстро, что Нэнси не успела запомнить номер.

Нед подбежал, прихрамывая после падения, и взял её за плечи.

– Ты в порядке, Нэнси?

Она посмотрела на него, улыбаясь, но всё ещё задыхаясь после борьбы со «швейцаром».

– Да, Нед, я в порядке, – кивнула она. – Но он сбежал, – Её голос был наполнен разочарованием.

– Это хорошо, – ахнула Джорджи. – Он выглядел так, будто только целая армия сможет поймать его. Скатертью дорога.

Нед и Берт взяли чемоданы, и все пошли в комнату ожидания.

Профессор Бэгли, которые не мог двигаться слишком быстро из-за ранения в ногу, которое он получил во время службы в армии, подошёл к ним и улыбнулся.

– Я не знаю, как вас отблагодарить, – сказал он, когда услышал об успешном противостоянии Нэнси с потенциальным вором. – Ты чудо, Нэнси. Как ты думаешь, у него было время, чтобы открыть сумки и взять что-нибудь?

– Невозможно, – ответила она. – Он всё время был у меня на глазах, и, как Вы можете видеть, все ремни на месте.

Но детективные инстинкты Нэнси уже проснулись, поскольку она видела почти небрежное отношение профессора Бэгли к воровству.

– Как Вы думаете, зачем этот человек хотел украсть Ваш багаж? – спросила Нэнси.

– Это не укладывается у меня в голове. Возможно, он также носит размер 14АА[4]. Я слышал, что ещё у одного или двух людей в мире такой размер встречается, – рассмеялся профессор.

Впервые, с тех пор как она узнала профессора Бэгли, девушка-детектив поняла, что он лукавит. Он не лжёт. Просто не договаривает. Есть что-то особенное в его багаже, и он хочет, чтобы об этом никто не узнал. Но как он может быть таким спокойным, когда «это» чуть не украли?

Как только они оказались в автобусе, попытка кражи была на время забыта Нэнси.

Она остановилась у коляски, которая занимала специальное место в передней части автобуса, и заговорила с пассажиром, красивым молодым человеком по имени Эрик Наджи. Эрик был студентом Эмерсона, который, хотя ему уже исполнилось двадцать, только что поступил в колледж. За месяц до начала тура он попал в автомобильную аварию, из-за которой его парализовало ниже пояса. Он был блондином, с широкой челюстью, выступающими скулами и мягкими карими глазами, которые Бесс называет «навязчиво-поэтическими». Родители Эрика приехали из Венгрии, но родился он в Ривер-Хайтсе.

– Привет, всем! Соскучились? – усмехнулась Бесс. Хор криков, стонов и свиста приветствовал прибытие симпатичной, белокурой девушки и её друга, Дейва Эванса.

Нэнси сделала Бесс знак, чтобы та садилась рядом с ней.

– Ты пропустила всё веселье, – сказала ей Нэнси, и, когда автобус тронулся, она начала рассказывать о попытке воровства сумок профессора.

– Ничего себе! – воскликнула Бесс. – И вор действительно угрожал тебе?

– О, – усмехнулась Нэнси, – я не волнуюсь по этому поводу.

– Но что относительно профессора Бэгли? – ответила Бесс. – Может, он и известен, но не богат. Почему вор выбрал именно его?

– Я не знаю, – сказала Нэнси. – У меня есть предчувствие, что профессор в опасности.

– Надеюсь, что это не так, – вздохнула Бесс. – Я хочу сказать, что произойдёт с нашей мирной поездкой? Мы так много хотели сделать…

– Тише, – перебила её Нэнси. – Ты слышала это?

Они прислушались. Источник странного стука и шума, казалось, находится в нижней части автобуса. Он продолжался в течение пяти минут.

Наконец, Бесс сказала:

– Я сообщу водителю.

Пройдя в переднюю часть автобуса, она сообщила о шуме, выслушала объяснения и вернулась на своё место.

– Он сказал, что всё нормально, – сообщила Бесс подруге.

– Нормально? Казалось, что автобус был готов развалиться.

– Ну, я уже ничего не слышу, – сказала Бесс. Но вдруг шум вновь появился. – Это нелепо, – заметила она. – Нэнси, почему бы с водителем на этот раз не поговорить тебе, так как я не смогла ничего узнать?

Нэнси встала и подошла к водителю. Он был грубым и раздражённым.

– Это не что иное, как инструменты подпрыгивают в багажном отделении. Если фройляйн[5] хотят добраться до Зальцбурга, они должны прекратить раздражать меня глупыми вопросами.

Нэнси вернулась и посмотрела на Бесс.

– Он сказал, что нет никакого шума. Или, если есть, это только инструменты, болтающиеся в багажном отделении. Кроме того, фройляйн должны прекратить раздражать водителя автобуса.

– Что за дурное настроение, – фыркнула Бесс. – Ничего. Смотри, мы сворачиваем с дороги на остановку для отдыха.

Когда автобус оказался на остановке, все, за исключением Нэнси, пошли в сторону ресторана. Она почувствовала, что шнурок на её левой кроссовке развязался, и, когда он его завязала, то оказалась одна.

– Ведь знала же, что надо было надеть мокасины, – проворчала она, и вышла из автобуса, чтобы присоединиться к другим, но внезапно остановилась.

Думая, что его никто не видит, водитель поднял капот двигателя и отсоединил что-то. Он оглянулся украдкой, потом бросил детали в близлежащие кусты, закрыл капот и направился в ресторан.

Нэнси почувствовала, что её сердцебиение участилось. Их собственный водитель испортил автобус! Только вот зачем?

Глава 2

ДРОЖАЩИЙ АВТОБУС

Водитель, жилистый, с болезненным лицом, с покрытой родинками кожей и тёмными глазами, носил чёрную шапочку, чтобы спрятать свою лысеющую голову.

– Внимание, – крикнул он грубым, несколько высоким голосом, когда вошёл в ресторан. – Внимание, я боюсь, что будет небольшая задержка. Автобус сломался. Нам должны прислать новую запчасть из Мюнхена.

– Сколько времени это займёт? – спросил профессор Бэгли.

– Немного, – сказал водитель. – Вы можете на ночь разместиться в отеле по соседству. Запчасть должна быть здесь к полудню завтрашнего дня.

– Завтра! – вскричал профессор. – Мы отстанем от графика. Что случилось с автобусом? Некоторые наши студенты – превосходные механики. Почему бы не позволить им осмотреть автобус?

– Нет! – закричал водитель, и его лицо внезапно вспыхнуло гневом. – Они не смогут исправить поломку. Я сам опытный механик. Я знаю, о чём говорю. Они просто мальчишки. Они ничего не знают.

– Как Вы думаете, это поможет Вам отремонтировать автобус, мистер Опытный Механик?

Водитель автобуса обернулся и увидел в дверном проёме Нэнси, держащую автомобильную запчасть на уровне его глаз. Водитель побледнел.

– Я не нуждаюсь в помощи девчонки, – разбушевался он. – Запчасть будет здесь завтра утром.

– Что это? – спросил профессор Бэгли, поправляя очки и напряжённо всматриваясь в предмет в руке Нэнси.

– Это крышка распределителя системы зажигания, сэр, – сказала ему Нэнси. – Если открутить её с двигателя, электричество не поступит к свечам зажигания. Я только что видела, как водитель снял её и бросил в кусты.

– В таком случае, мы должны вызвать полицию, – спокойно сказал профессор Бэгли, подходя к преступнику.

Водитель, загнанный в угол, сделал шаги к двери, но Нед, Дейв и Берт уже блокировали её. Прежде чем кто-либо смог остановить его, мужчина повернулся и выпрыгнул в окно!

Он упал на землю, прокатился и побежал.

– Быстрей, за ним! Схватить его! – крикнул профессор, после чего студенты бросились к двери, чтобы преследовать водителя.

Нед почти догнал его и был готов сделать решающий шаг, но тут услышал предупреждающие крики позади себя. Он обернулся как раз вовремя и увидел, что на него бесшумно надвигается зловещий чёрный седан.

Молодой студент остановился лишь на долю секунды, но опасность своего положения, казалось, заставила его двигаться в замедленном темпе. Мышцы его ног одеревенели, и он начал падать, раскинув руки, почувствовав сильный порыв ветра от промчавшегося автомобиля. Тот чуть не переехал Неда, и он упал в канаву, где дважды перевернулся прежде, чем оказаться в сидячем положении.

Это произошло как раз вовремя, и он увидел, что автомобиль замедлил движение, дверь на пассажирской стороне распахнулась, и водитель автобуса запрыгнул в машину. Дверь закрылась, и таинственный автомобиль стремительно исчез за ближайшим холмом.

– Ну, ты даёшь, – выкрикнул Дейв, когда подбежал вместе с другими парнями, чтобы посмотреть, в порядке ли их друг. – Я думал, что он собьёт тебя, Нед.

Нед встал, хромая и массируя своё левое колено.

– Дважды за день на одной и той же ноге, – простонал он. - Сначала в аэропорту, а теперь здесь. – Он согнул ногу и усмехнулся. – Нормально. Вы слышали тот автомобиль?

– Нет, – сказала Нэнси. – Я ничего не услышала.

– Это я и имею в виду. Никакого звука! Водитель должен был ехать, по крайней мере, 60 км/ч. Потом он остановился на расстоянии приблизительно в двадцать футов. И когда тот маленький парень с крысиным лицом вскочил, машина умчалась практически бесшумно.

– Ну, он, похоже, изготовлен на заказ, – прокомментировала Нэнси. – Автомобиль был похож на Даймлер, Мерседес и ещё на полудюжину других автомобилей.

– Кто-нибудь видел водителя? – спросила Бесс.

– Я видела, – откликнулась Нэнси. – И угадайте кого? Швейцара, который попытался украсть багаж. Я никогда не забуду это лицо.

Как только Нэнси представилась возможность, она расспросила профессора.

– Доктор Бэгли, Вы знаете что-то, что, возможно, должна знать я? Я понимаю, что здесь мы все Ваши студенты, но я ещё и довольно хороший детектив. Что Вы скажете на это? Что происходит?

Преподаватель изучал свою курительную трубку, которая как обычно потухла, и затем он показал ей жестом, чтобы она пошла за ним.

– Давайте пообедаем вместе, и я попытаюсь объяснить.

Но как только они уселись за столом со скатертью в красно-белую клетку, доктор Бэгли затягивал беседу. Нэнси ждала, успокаивая себя, в то время как преподаватель заказал им обоим лёгкий обед и обменялся парой слов с официанткой, которая была одета в костюм баварской крестьянки.

Когда официантка, наконец, ушла, профессор Бэгли откашлялся, наклонился к Нэнси и посмотрел на неё своим дружелюбным взглядом образованной совы.

– Нэнси, то, что я собираюсь рассказать, ты должна сохранить в тайне. Безопасность десяти беспомощных детей зависит от твоего молчания.

Девушка-детектив кивнула, чувствуя, как волосы покалывают ей шею.

– Я очень боюсь, – вздохнул он, – что в попытке оказать добрую услугу для группы несчастных маленьких сирот я подверг весь свой студенческий тур ужасной опасности.

Нэнси ожидала услышать больше, но преподаватель молчал, задумавшись. Напряжённость, быстро нарастающая в ней, вынудила её заговорить.

– Какой опасности, сэр?

Преподаватель расстроено положил обе руки на стол.

– Это и есть самое ужасное, – фыркнул он. – Я не знаю! Я не знаю, насколько отчаянны эти люди и что они могут сделать. Сейчас они, кажется, только пытаются задержать нас. Но поскольку решительный час приближается, кто знает что они могут сделать?

Мужчина опять замолчал, заставляя Нэнси изнемогать от любопытства.

– Профессор Бэгли, – сказала она, собрав всю свою решительность. – Вы понимаете, что абсолютно ничего не сказали мне за исключением того, что Вы должны помочь десяти детям и что наш тур может быть в опасности? – В её глазах сверкнула лукавая искорка. – Что бы Вы ни думали, но это, наверняка, уже конец истории.

Руководитель группы уставился на неё, и затем усмехнулся в своей мягкой манере. Он покачал головой.

– Рассеянный профессор, – сказал он, приглаживая свои непослушные волосы. – Знаешь, Нэнси, ты совершенно очаровательным способом сумела сообщить скучному старому учителю, что он… ну да, скучен!

Нэнси принялась протестовать.

– О, нет, сэр. Я не это имела в виду.

Но доктор Бэгли махнул рукой и улыбнулся.

– Нет, конечно, нет. Я понимаю. Конечно, не это. Хорошо, позволь мне добраться до истины. Я начну с начала.

Он откашлялся.

– Я надеюсь, что ты будешь держать в секрете то, что я собираюсь рассказать.

– Конечно, – заверила его Нэнси.

– Время от времени я работаю на нашу разведку.

– Вы хотите сказать, что Вы тайный агент Соединённых Штатов? – спросила девушка-детектив, на что преподаватель ответил кивком.

– Приблизительно месяц назад меня попросили, чтобы я помог группе репатриации беженцев. Эти люди заботятся о любом нуждающемся в их помощи, чтобы покинуть угнетаемые страны Восточной Европы и перебраться на Запад, то есть, в Западную Европу или Америку. Они попросили, чтобы я использовал этот тур в качестве прикрытия, чтобы помочь им перевезти через австрийскую границу десять осиротевших детей, чьих близких родственников уже перевезли. Большинство из них живёт во Франции, Англии или Америке. Это дети от шести до тринадцати лет. К сожалению, коммунистическое правительство их родины отказывается рассмотреть это как попытку воссоединения сирот с их семьями. Вместо этого они говорят, что правительство будет заботиться о детях, и любая попытка вывезти сирот из Восточной Европы будет рассматриваться как похищение.

– Если правительство не отпускает их, – спросила Нэнси, – что можете сделать Вы или группа репатриации беженцев?

– Ах, – сказал преподаватель, выгибая свои брови и подняв длинный указательный палец, как он это часто делал на лекциях. – В этом-то вся загвоздка. Дети находятся где-то в Венгрии. В бегах под покровительством организации преданных людей, которые поклялись благополучно провезти их через границу в Австрию.

– Как?

– Так или иначе. Я не знаю и не узнаю, пока не доберусь до Вены. Там мне скажут, как они планируют использовать меня и Эрика, чтобы выполнить работу.

– Эрика? – недоверчиво повторила юная сыщица. – Вы имеете в виду Эрика Наджи?

Профессор кивнул, затем поманил Эрика, который сидел за несколько столов от них. После того как улыбающийся молодой человек придвинулся на своём инвалидном кресле к ним, преподаватель сказал:

– Эрик, я рассказал Нэнси о нашей миссии. Я уверен, ты не будешь возражать, потому что она может помочь нам. Так или иначе, она – такой хороший сыщик, что всё равно догадалась бы обо всём не позже, чем завтра.

– О, подождите минуту, профессор Бэгли, – сказала Нэнси, краснея. – Не так уж я и хороша.

– Я рад быть партнёром прекрасной мисс Дрю, – улыбнулся Эрик и очень пристально посмотрел на Нэнси, настолько пристально, что она почувствовала, как покраснела ещё сильнее и заметила, что Нед, наблюдавший за ними с другого конца комнаты, неловко ёрзает на стуле.

Профессор кивнул и усмехнулся.

– Да, – сказал он, – я знал, что ты поддержишь меня. Но вернёмся к делу. Нэнси, Эрик оказался в этом деле, потому что его родители родились в Венгрии. Его семья всегда помогала другим бежать из-за «железного занавеса». Эрик теперь продолжает их традицию.

В течение разговора с профессором Нэнси задавалась вопросом, как преподаватель средних лет с раненой во время войны ногой и молодой человек, прикованный к инвалидному креслу, могут помочь беженцем. Ведь в делах подобного рода всегда есть бег, прыжки и физические нагрузки? Но было бы невежливо спросить об этом, и, понимая, что у неё недостаточно фактов, девушка молча слушала.

– Случилось так, – продолжал преподаватель, – что в эту миссию вовлечён кое-кто очень близкий Эрику – тринадцатилетний двоюродный брат, который является одним из тех десяти детей.

– Извините меня. – Они посмотрели вверх и увидели Неда, неловко стоящего, пытающегося улыбнуться. – Я только хотел сказать, что уже поздно, и у нас больше нет водителя автобуса, и я хотел бы добровольно предложить вести всех в Зальцбург.

Нед посмотрел на Нэнси, затем на Эрика и снова на преподавателя.

Доктор Бэгли улыбнулся.

– Я ценю твоё беспокойство о поездке, Нед. Спасибо. Я приму твоё предложение. И, пожалуйста, прости за грубость, но я должен обсудить кое-что конфиденциальное с Нэнси.

Нед тревожно кивнул и отошёл, разрешая профессору Бэгли возвратиться к их разговору.

– Теперь, – сказал он, когда допил кофе и начал готовить одну из своих многочисленных трубок, которые он никогда не мог докурить, – я хотел бы рассказать о швейцаре, который попытался украсть мой багаж. Видите ли, это была уловка, которая имела для меня неприятные последствия. Я знал, что кто-то попытается украсть мой багаж, и я хотел, чтобы его украли.

– Что? – выдохнула Нэнси.

Но, прежде чем преподаватель смог объяснить, Бесс Марвин ворвалась в кафе, в её глазах светилось волнение.

–- Нэнси! Доктор Бэгли! Поспешите! Автобус! Автобус! С ним что-то происходит. Я думаю, что он взорвётся!

Глава 3

ЛЕКЦИЯ О МОЦАРТЕ

Во второй раз после их прибытия в зону отдыха все выскочили из ресторана из-за чрезвычайной ситуации. Они остановились в пятидесяти футах от автобуса, поскольку преподаватель предупредил их: "Отойдите!" Из автобуса доносился шум, грохот и треск.

– Кажется, там кто-то или что-то есть, – сказал Берт.

– Я думаю, это собирается взорваться! – кричала Бесс, заламывая руки. – Ведь это так? Скоро тут всё взорвётся, а никто не хочет мне ничего сказать.

– Взорваться? – повторил профессор. – Почему что-то должно взорваться?

– Потому что, возможно, там внутри находится бомба, – сказала Бесс, сжимая руку профессора. – Возможно, тот сумасшедший водитель заложил бомбу. Возможно…

Внезапно Нэнси и её друзья оказались одни, поскольку остальные студенты нырнули под крышу ресторана, поверив словам Бесс.

– Только посмотри, что ты наделала, Бесс, – не упустила возможности подразнить её Джорджи. – Ещё немного, и ты заставишь всех взлететь на деревья. Ты прекратишь говорить о бомбах?

– Что я могу поделать, если у меня аллергия на взрывающиеся вещи, – ответила Бесс.

– Ничего не взорвётся, – вздохнула Джорджи, – кроме, может быть, моей головы. Из-за тебя у меня жуткая головная боль.

– А что ты думаешь, Нэнси? – вмешался профессор, в то время как зрители продолжали смотреть на автобус, который немного покачивался от того, что вызывало шум внутри.

Улыбка осветила лицо юной сыщицы.

– Нет, – сообщила она, – не думаю, что это бомба или что-либо опасное. Постойте здесь минуту, полагаю, эту тайну мы раскроем очень быстро.

Нэнси подбежала к автобусу, открыла дверь и вошла внутрь, чтобы взять большой ключ, висящий рядом с рулём. Не теряя ни минуты, она поспешила к дверям багажного отделения и открыла их. Двери распахнулись, и все вздохнули с облегчением и удивлением.

Внутри, среди чемоданов и сумок, лежал человек в длинном красном нижнем белье. Он был связан по рукам и ногам его собственным поясом и галстуком, и, судя по цвету его лица и приглушённым звукам, проникающим через кляп во рту, он был в ярости.

– Вот уж точно бомба, – сказала Джорджи.

– Ну, и кто это? – спросила Бесс, начиная приходить в себя от своего недавнего испуга.

– Держу пари, что он настоящий водитель автобуса, – предположила Джорджи.

– Ты права, – сказала Нэнси. Как только у пленника вытащили кляп, тот на удивительно хорошем английском, оповестил всех на расстоянии в пятьсот ярдов[6], кем он был.

– Как вы могли позволить беспомощному человеку болтаться в багажном отделении в течение почти двух часов, в то время как мошенник вёл мой автобус! – возмущался он.

– Но мы не знали, – выступила Бесс, – честное слово. Мы услышали шум, но…

– Услышали шум! Вы услышали шум! – повторил возмущённый человек, завернувшись в одеяло, выданное владельцем ресторана. – Конечно, вы слышали шум!

– Но, – оправдывалась Бесс, отступая назад, – мы сказали об этом водителю, и он ответил, что Вы всего лишь связка запасных инструментов, болтающихся в багажном отделении. То есть, конечно, это не Вы – связка запасных инструментов, но таким был шум... я не могу объяснить. Нэнси, помоги мне, – взмолилась девушка.

– Запасные инструменты! – кричал маленький водитель автобуса, теперь он почти не мог стоять на месте от возмущения. – Вы должны были понять, что он врёт, – добавил он, скрипя зубами. – Он был похож на водителя автобуса? Нет! Это я похож на водителя автобуса.

Поскольку все уставились на него, он посмотрел вниз на своё обёрнутое в одеяло тело, из которого торчали босые ноги. Его лицо снова покраснело, и он опять сердито закричал.

– Правильно, смотрите на меня. Хотите меня смутить? Дайте мне мою одежду!

Нед подошёл, чтобы помочь.

– Я отведу его внутрь, – сказал он, – и посмотрю, есть ли у кого-нибудь запасная одежда, чтобы одолжить ему. Я вернусь. – Он утешительно обнял мужчину за плечи. – Сэр, – увещевал он, – Вы прошли через ужасное испытание. Мы очень сожалеем. Позвольте мне помочь Вам. Идёмте со мной, и мы найдём для Вас одежду и еду.

– Не прикасайтесь к автобусу, – закричал водитель, угрожающе грозя пальцем остальным, пока Нед уводил его. – Я сам займусь, когда вернусь.

Когда они c Недом наконец исчезли в ресторане, вся группа засмеялась.

– Не прикасайтесь к его автобусу! – ухмыльнулась Джорджи.

Полностью оправившись, Бесс опять стала шутить.

– Эй, Джорджи, разве я не говорила тебе, что в автобусе была бомба?

Молодые люди снова засмеялись.

– Ты была права, – сказал Эрик, – если это не было взрывом, я не знаю, как это можно по-другому назвать. Но, серьёзно, это, должно быть, довольно страшно, оказаться связанным по рукам и ногам и с кляпом во рту и не знать, что с тобой будет дальше.

Бесс, стоявшая рядом с Нэнси, прошептала:

– Видишь, что я имею в виду. Он, действительно, очень эмоциональный парень – и знаешь что?

– Что? – спросила Нэнси.

– Я думаю, он запал на тебя.

– О, Бесс, перестань, – усмехнулась юная сыщица.

Их шутливый разговор был прерван профессором Бэгли, который сказал, что хочет поговорить с Нэнси. Они вместе отошли по заросшей травой тропинке.

– Я рада, что Вы помните, что мы не завершили нашу беседу, – сказала Нэнси. Она нетерпеливо улыбнулась. – Наш разговор окончился, когда прибежала Бесс и начала кричать про бомбу в автобусе. Последнее, о чём Вы мне сказали, это что Вы хотели, чтобы они украли Ваш багаж.

– Можешь предположить почему?

– Да, – усмехнулась Нэнси, – у меня есть предположение.

– Хорошо, – засмеялся профессор, – давай выслушаем его.

– Ну, – начала Нэнси, – полагаю, Вы хотели, чтобы злоумышленники нашли в Вашем багаже что-то, что должно было сбить их со следа детей.

– В яблочко, – мягко сказал профессор Бэгли, – прямо в цель. То, что я сделал, было преднамеренно. Я позволил им заметить, что я кладу запечатанный конверт в свою сумку, это та сумка на длинном ремне, которую я ношу с армии. Это армейская привычка, знаете ли. Так или иначе, в этом конверте были очень правдоподобные документы, которые содержат неправильную информацию о том, где дети, сколько их и, самое важное, неправильное время и место пересечения границы.

– И они клюнули на это, – заметила Нэнси.

– Точно. Я старался, чтобы мои намерения были не слишком очевидны. Всё произошло в мужском туалете в аэропорту имени Кеннеди в Нью-Йорке. Я зашёл туда с конвертом и сумкой. Когда я вышел, у меня была только сумка. Я был похож на типичного, неуклюжего любителя, пытающегося скрыть что-то.

Нэнси в раскаянии закрыла лицо руками.

– Ох, а я всё испортила, не так ли? Вы придумали такой замечательный план, а затем я и мои друзья вмешались и разрушили его.

Профессор покачал головой.

– Нет, нет, нет. Они попробуют украсть документы ещё раз, так что не беспокойся. Я сделаю так, чтобы у них это получилось – хотя и не слишком легко. Готов держать пари, что в течение двух дней они найдут её. На самом деле, в следующий раз я позабочусь, чтобы у них было время прочитать и вернуть документы на место, сделав вид, будто ничего не тронуто.

Нэнси кивнула.

– Очень умно, профессор. Вы, должно быть, были хорошим шпионом во время войны.

Он покачал головой.

– Если честно, я был очень плохим шпионом. Люди ростом в шесть футов и шесть дюймов и нуждающиеся в очках не могут хорошо замаскироваться. Иногда мне становится интересно, как я прошёл через всё это и ни разу не попался.

Идя обратно к отелю, они увидели водителя, одетого в костюм большого размера, который ему дал владелец гостиницы. Теперь, утолив голод и выслушав сочувственные слова от всех присутствующих, водитель стал гораздо более разговорчивым и дружелюбным.

Когда они ехали по шоссе к Зальцбургу, он развлекал группу безостановочным монологом о красотах южно-немецкой и австрийской сельской местности, великолепных музыкальных традициях города Зальцбурга и, самое главное, о жизни его кумира, великого композитора Вольфганга Амадея Моцарта.

– Как вы знаете, он родился в Зальцбурге, – крикнул водитель так, чтобы все смогли услышать, – в этом небольшом красивом городе 27 января 1756 года. Он был гением! Говорю вам, он был гением! Он играл на клавесине, когда ему было всего четыре года, сочинял музыку уже с пяти лет, выступал перед императрицей при дворе в Вене, когда ему было всего шесть лет. Он никогда не учился в школе. Только представьте! Никогда не ходил в школу. Всей его жизнью была музыка. Он выступал как вундеркинд на гастролях по всей Европе. Но когда он стал старше, время его славы прошло. Хотя он и сочинял самую великолепную музыку, какую кто-либо слышал, никто, казалось, о нём не заботился, потому что к тому времени, он стал взрослым.

Водитель был в возбуждении, как и тогда, когда его освободили из багажного отделения. Сначала он намертво вцепился в руль, а потом принялся так активно жестикулировать обеими руками, что автобус грозил съехать с дороги, оставшись без управления.

– Он решил попытать счастье в Вене, женился, у него родились дети, но он не мог получить постоянную работу. Вы можете в это поверить, молодые люди? Самый одарённый композитор, которого когда-либо знал мир – также превосходный исполнитель – а мир игнорировал его. Они игнорировали человека, который сочинил «Дон Жуана» и «Волшебную Флейту»! Сорок симфоний. Больше шестисот работ! Ему не платили достаточно денег, чтобы он мог содержать свою семью. Он умер в бедности в возрасте тридцати пяти лет!

Маленький человек отвернулся от руля, поглощённый своим рассказом, движения неуправляемого автобуса вызвали судорожный вздох у пассажиров.

– В бедности! – проревел водитель, как только снова вернул автобус на дорогу.

– О, Нэнси, – прошептала Джорджи, – кажется, я уже жалею, что мы его освободили. Лучше бы тот прежний водитель всё-таки украл наш автобус.

– В возрасте тридцати пяти лет! – восклицал водитель. – И они похоронили его на кладбище для бедняков в общей могиле, так что и по сей день… – он снова повернулся к своим слушателям, – …по сей день никто не знает, где покоится его тело! Самый великий композитор всех времён и один из десяти самых великих мужчин, которые когда-либо жили! Вольфганг Амадей Моцарт! Когда вы пойдёте в Зальцбургский собор, склоните свои головы и прочитайте небольшую молитву о душах тех, кто отказал ему в славе и богатстве при жизни!

Внезапно водитель задумался и больше ничего не сказал на всём оставшемся пути до Зальцбурга. Пассажиры, которые всё это время напряжённо ожидали, что автобус свалится в кювет, наконец-то смогли вздохнуть с облегчением.

Сначала заговорила Бесс.

– Ты знаешь, – сказала она Нэнси, – он испугал меня до смерти, и я не хочу испытать это снова, но я восхищаюсь его страстью к Моцарту. Я всего этого не знала.

Нэнси улыбнулась.

– Я тоже. Думаю, это первая крупица знаний, которые мы получим от этого тура.

– Наверное, ты права, – ответила Бесс, – но я надеюсь, что остальная часть тура будет более спокойная.

Постепенно беседа оживилась, и остальная часть поездки в Зальцбург была потрачена на разговоры, песни и восхищение сельской местностью. Когда они приехали в старинный город, они немедленно отправились в свой отель. И хотя все устали от бурных событий, но с нетерпением ждали душа и хорошего ужина.

Пока водитель и швейцары разгружали багаж, профессор вошёл внутрь, чтобы зарегистрировать группу. Скоро он вновь появился, явно раздражённый.

– Внимание! У меня плохие новости. В отеле говорят, что приблизительно четыре часа назад им позвонили и аннулировали нашу бронь. Нам негде ночевать!

Глава 4

ТАИНСТВЕННОЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО

На мгновение группа застыла, ошеломлённая объявлением профессора. После чего все начали говорить одновременно.

– Нет номеров? А как мы почистим зубы?

– Или примем ванну?

– А как же маникюр?

– И где мы будем спать?

– Подождите! Подождите! Подождите! – призвал к спокойствию доктор Бэгли, подняв руки. – Менеджер отеля уверил меня, что предпримет всё, чтобы мы получили комнаты в другом отеле. Он понимает, что мы стали жертвами нелепой шутки. Теперь, если мы не будем опускать головы, мы сможем выкарабкаться. Так что давайте пойдём внутрь, там мы сможем умыться и освежиться. Мы сможем поужинать, в то время как наш багаж будет храниться в отеле.

– Извините меня, герр[7] профессор, – говорящий был довольно крепким человеком с огромными, тёмными усами и располагающими манерами. – Извините меня. Профессор Бэгли? Я случайно подслушал Вашу беседу с портье, когда Вы пошли регистрироваться. Разрешите мне представиться. Я герр Адольф Гаттерман. Думаю, что смогу Вам помочь.

Профессор нерешительно протянул руку.

– Рад знакомству. Но я думаю, что нашу проблему разрешат наилучшим образом.

Герр Гаттерман выглядел печальным.

– О, профессор, извините меня, но я не думаю, что это возможно. Конечно, в отеле попробуют помочь. Но сейчас разгар туристического сезона. Все отели переполнены! – он засмеялся и сделал широкий жест. – Отель не поможет Вам. Но я смогу помочь.

Доктор Бэгли, очевидно, был раздражён настойчивостью господина Гаттермана.

– Что ж, возможно, это и так, – немного прохладно сказал он, – но давайте дадим отелю шанс. Теперь, если Вы извините меня, мы проголодались. Мы должны пойти поужинать.

Господин Гаттерман шёл за профессором, не отставая.

– Превосходная идея, – вскричал он, хлопая его по спине. – Я тоже голоден. Я присоединюсь к вам и объясню, как смогу помочь.

Профессору ничего не оставалось, как улыбнуться и кивнуть, будучи слишком воспитанным, чтобы проявить грубость даже с таким приставучим человеком, как герр Гаттерман.

Когда они прошли мимо стола регистрации, менеджер раздражённо посмотрел на господина Гаттермана. Полный человек ответил на это широкой улыбкой и прогудел:

– Да, это позор, что у нас в Зальцбурге есть отели, которые не в состоянии обеспечить резервирование номеров, что ж, даже в бочке мёда может оказаться ложка дёгтя.

Менеджер, наблюдая за господином Гаттерманом, практически взявшим на попечение группу профессора Бэгли, в гневе стукнул карандашом по столу.

В ресторане господин Гаттерман продолжил объяснять, что он предлагает, хотя никто его ни о чём не спрашивал.

– Я занимаюсь недвижимостью, – объявил он, – по всей Австрии. Случилось так, что я знаю очень хороший, небольшой отель в нескольких кварталах отсюда. Я зарезервировал большое количество комнат, больше двадцати, для другой группы, которая отказалась от них только этим утром. Я предлагаю Вам эти комнаты.

Предложение было заманчиво, но профессор, полностью ошарашенный громкой, агрессивной манерой собственника, отказался.

– Как я уже сказал, – вежливо повторил он, – мы подождём и узнаем, что может предложить отель.

– Как угодно профессору, как угодно, – быстро сказал риелтор, снова похлопав того по спине.

Джорджи наклонилась и шепнула Нэнси:

– Я думаю, если он ещё раз похлопает профессора по спине, случится что-нибудь страшное.

Нэнси кивнула.

– Знаешь, Джорджи, я думаю, что видела господина Гаттермана прежде, но я не знаю где.

Джорджи посмотрела на агента по продаже недвижимости.

– Хм. Если бы я когда-либо видела человека весом в 250 фунтов и ростом шесть футов с большими, тёмными усами и громким голосом как у него, то я думаю, запомнила бы его.

Пока они перешёптывались, герр Гаттерман поддерживал оживлённую беседу – или, скорее, монолог – он рассказал нелепые шутки, сам громко над ними смеялся, жаловался на плохое обслуживание и хвастался своим богатством. К тому времени, когда ужин был закончен, все были сыты им по горло.

К их удивлению, он взял счёт, предназначенный группе, и оплатил его прежде, чем кто-либо понял, что он сделал. Затем он вывел студентов из ресторана назад к столу менеджера, где громко позвонил в звонок, несмотря на то, что менеджер стоял на расстоянии менее трёх футов от них.

– Не окажите ли мне небольшую услугу, пожалуйста, – прогрохотал он.

– Что Вам угодно герр Гаттерман, – холодно спросил менеджер.

– Я хотел узнать, нашли ли Вы комнаты для моих друзей из тура профессора Бэгли. В противном случае я провожу этих несчастных людей в свой отель и позабочусь, чтобы их приняли так, как надо принимать всех гостей в Зальцбурге. Я говорю вам, герр Шенбург, Ваш отель – позор страны. Позор!

– Вот проныра! – прошипел менеджер. – Как Вы смеете приходить сюда и вести себя подобным образом. Брукнер! Брукнер! – В комнату вошёл высокий, сильный молодой швейцар. – Выпроводите герра Гаттермана из отеля!

Господин Гаттерман, растянув губы в довольной улыбке, поднял обе руки.

– Не стоит. Я ухожу. Но вы, мои друзья, – сказал он, поворачиваясь к профессору Бэгли и его группе, – можете встретить меня на улице после того, как этот неумеха расстроит вас плохими новостями.

Сияя, господин Гаттерман вперевалку пошёл к двери и вышел на улицу. Менеджер, покрасневший от смущения, повернулся к профессору.

– Сэр, я с грустью должен Вам сказать, что я не могу найти для вас комнаты. Поверьте, если я смог бы сделать что-нибудь, чтобы загладить эту ужасную ошибку, я бы это сделал.

Профессор кивнул и потёр подбородок.

– И что Вы нам предлагаете делать? Мы должны где-то спать. Завтра начинается наш тур здесь, в этом городе.

Менеджер провёл рукой по глазам.

– Как мне ни прискорбно это говорить, – произнёс он, – но я думаю, Вы должны принять предложение герра Гаттермана.

Профессор неохотно согласился, и измученная тургруппа вышла на улицу, где господин Гаттерман, абсолютно невозмутимый, несмотря на то что его недавно выгнали из отеля, ждал их с улыбкой и медвежьей хваткой обнял профессора.

– Теперь, – грохотал он, – вы пойдёте со мной, и я буду принимать вас как почётных гостей.

Расстроенные туристы последовали за господином Гаттерманом вниз по улице, попросив водителя автобуса, чтобы он привёз их сумки как можно скорее.

К их удивлению отель был хотя и маленьким, но чистым и приятным с виду. Нэнси, Бесс и Джорджи заняли большую комнату с двухъярусными кроватями. Их сумки принесли, когда они проверяли, насколько мягкие у них матрасы и хорошо ли работает водопровод.

Оставив подруг распаковывать вещи, Нэнси спустилась вниз, чтобы позвонить отцу. Но когда она нашла телефон в лобби, оказалось, что он занят и освободится ещё не скоро, так как перед ней была длинная очередь.

Клерк жестом подозвал её и сказал, что, если она спешит, то может воспользоваться телефоном-автоматом на улице в нескольких домах отсюда. Нэнси поблагодарила его и поспешила на улицу. Повернув налево, девушка пошла по тихой, слабо освещённой улице, пока не увидела кабинку. Та находилась на противоположной стороне, на высокой каменной стене. Нэнси вошла, достала австрийские монеты из кармана и затем набрала номер своего дома в Ривер-Хайтсе.

– Слушаю! – раздался весёлый, низкий голос её отца, Карсона Дрю.

– Привет, папа!

– И кто бы это мог быть?

– Очень забавно. Кто это ещё называет тебя папой?

Адвокат засмеялся.

– Как ты, дорогая? Тебе нравится Австрия?

- Австрия великолепна. Правда, водитель нашего автобуса был похищен, Неда чуть не переехал автомобиль, злоумышленник попытался украсть багаж профессора, и кто-то отменил нашу бронь в гостинице.

Её отец застонал.

– Что ж, это похоже на обычную поездку моей Нэнси. Ты знаешь причину всего этого?

Нэнси колебалась. Она обещала доктору Бэгли не рассказывать тайну сирот и не могла нарушить слово.

– Ну, – сказала она, – будем считать, я работаю над этим, папа. Но расскажи мне о Вене и украденном фильме. Это кажется интересным.

Карсон Дрю рассказал о деле в общих чертах. Курт Кесслер, известный режиссёр из восточноевропейской страны, переехал в Америку больше чем год назад. Ему удалось вывезти контрабандой несколько ценных фильмов, которые он с тех пор превратил в документальный фильм, осуждающий унижение прав человека на его родине. Фильм был отправлен на очень важный кинофестиваль, который будет проводиться в Вене на следующей неделе.

– Этим утром, – продолжал Карсон Дрю, – Кесслеру позвонила администрация фестиваля. Его фильм был украден. К сожалению, если его не вернуть к утру среды, то мир никогда не увидит и не услышит его историю.

– Но почему он не может сделать ещё одну копию с негатива и отправить в Вену? – спросила девушка-детектив.

– Конечно, ему приходила в голову такая идея, – объяснил её отец. – К сожалению, не ему одному. Кесслер сделал ошибку, оставив негативы в печатной лаборатории. Ему следовало позаботиться о защите. Но он не сделал этого, и час спустя от лаборатории остался только пепел. Негативы были уничтожены. Украденный фильм, если он, конечно, всё ещё существует, является единственной копией «Невольного свидетеля» Курта Кесслера.

Нэнси присвистнула.

– Но если враги правительства украли его, – сказала она, – разве ты не думаешь, что они сразу же уничтожили пленку или, по крайней мере, вывезли её из Австрии? В конце концов, пожар в лаборатории был, вероятнее всего поджогом.

– Правильно, – подтвердил мистер Дрю.

– Таким образом, поиски фильма, вероятно, окажутся бесплодной затеей, – несколько удручённо сказала Нэнси.

– Нет, я так не думаю. У меня есть основания полагать, что враги Кесслера сохранят фильм, потому что они хотят обменять его на что-то ещё более для них ценное.

– На что?

– А вот это, – сообщил адвокат, – должна выяснить моя красивая, талантливая дочь.

– Я ценю твой комплимент, папа, но мне нужна хоть какая-то зацепка.

Карсон Дрю вздохнул.

– Хотел бы я, чтоб она у меня была. Лучшее, что я могу предложить, – один человек. Его зовут Рихард Эрнст, он чиновник на кинофестивале, который может рассказать тебе о подробностях кражи. Свяжись с ним в офисе фестиваля. Это всё, что я тебе могу сказать. Ах да, за исключением ещё одной вещи. Будь осторожна и берегись двух вражеских агентов. Один из них высокий, крупный со светлыми волосами и голубыми глазами. Другой низкий, жилистый. У него плохой цвет лица. Кожа вся в родинках.

Нэнси чуть не уронила телефон.

– О, папа, можешь больше не говорить ни слова. Думаю, что уже знаю эту весёлую парочку лично.

– Знаешь!?

– Да. Мне жаль, что я не могу объяснить всё по телефону, но… – Нэнси оборвала предложение. – Папа! Пап, ты слышал это? Кажется, будто кто-то прослушивает эту линию.

Последовала длинная пауза, и затем голос её отца начал сникать.

– С моей стороны это невозможно, Нэнси. Ты помнишь, что нам сделали нашу телефонную систему, так чтобы прослушка была невозможна? И за немалые деньги, я мог бы добавить. – Последовала другая пауза. – Нэнси, будь осторожна. Если кто-то нас подслушивает, то он находится на твоём конце провода.

По спине девушки пробежали мурашки. Она задавалась вопросом, как это стало возможно так быстро. Никто не знал, что она звонила с общественного телефона-автомата. Тогда она вспомнила, как портье специально подозвал её и рассказал ей о телефоне-автомате. Это было подстроено!

– Папа, – сказала она. – Папа? – Но ответа не было. Она потрясла трубку. – Папа, ты слышишь меня? Пап?

После нескольких секунд она сдалась и попыталась набрать номер снова, но линия теперь не работала.

Когда она повесила трубку, что-то ударило и яростно проскрежетало по крыше будки, свет погас. Внезапно Нэнси оказалась одна на тёмной улице и вдруг заметила высокого человека, медленно и целеустремлённо идущего к ней.

Глава 5

НЕПРИЯТНОЕ ПРИГЛАШЕНИЕ

– Нэнси Дрю! Что ты делаешь в тёмном телефоне-автомате в такой час?

Угрожающая, высокая фигура заглянула в кабину, и, к облегчению Нэнси, она поняла, что это был профессор Бэгли.

– Хороший вопрос, – вздохнула юная сыщица. – Я говорила со своим папой в Ривер-Хайтсе. Потом мне показалось, что я услышала сигнал на линии. Но он напомнил мне, что у нас дома есть специальное оборудование, чтобы предотвратить прослушку, таким образом, прослушивать наш разговор мог кто-то только здесь, в Зальцбурге. Но посмотрите, – она указывала на провода в кабине, – я не вижу прослушивающих устройств. И, так или иначе, сразу после этого линия оборвалась, свет выключился, и я услышала шум на крыше кабинки.

Профессор посмотрел вверх.

– Это, должно быть, ветка задела электрический кабель. Я не вижу телефонных линий, они, скорее всего, проходят под землёй, что исключает прослушку. Я думаю, ты просто слишком перенервничала из-за всего произошедшего.

Нэнси прикусила губу.

– Вы правы, – признала она. – Но что Вы здесь делали?

– Я хотел позвонить.

– Почему Вы не воспользовались телефоном в отеле?

– Ну, там была очень длинная очередь.

– И портье позвал Вас и посоветовал использовать телефон-автомат вниз по улице?

– Да. Он и тебе говорил это?

– Угу. Вам не кажется это странным?

Профессор на мгновение задумался.

– Да, может быть. Но ещё более странный вопрос, почему они прослушивают телефон-автомат, когда гораздо проще установить прослушку на телефон в отеле.

– Вот и я о том же думаю. У меня голова идёт кругом от всего этого, профессор. Скажем, что это было моё воображение, и мы можем пораньше лечь спать и выспаться.

Профессор проводил Нэнси в отель. Когда она открыла дверь в свою комнату, то увидела, что Бесс и Джорджи крепко спят. Очень осторожно, чтобы не разбудить их, она достала свою пижаму и туалетные принадлежности и начала готовится ко сну. Но когда она легла, то долго не могла заснуть. Запутанные события дня продолжали будоражить её ум. Она не стала распаковывать вещи, потому что знала, что первым делом с утра ей придётся покинуть тур и отправиться в Вену. Там она должна попытаться до наступления среды найти пропавший фильм Курта Кесслера.

С другой стороны, она переживала, что покидает профессора Бэгли, ведь сама поездка тоже подвергается опасности, а профессор всё ещё не выяснил, как провезти тех бедных детей через границу.

Девушка-детектив, наконец, провалилась в сон, обессиленная событиями дня, но так и продолжала беспокойно ворочаться в постели.

Следующим утром она проснулась от оживлённых речей Бесс о Зальцбурге.

– Нэнси, ты всё ещё спишь? Слушайте, я не хочу пропустить что-либо! Собор. Кукольные представления. Дворец. Концерты. И дом Моцарта. О, я ни за что на свете не пропущу это!

– Согласна, – простонала спросонья Нэнси. – Если ты всё пропустишь, наш маленький водитель, небось, постарается устранить этот пробел, и по дороге в Вену осчастливит нас ещё одной громогласной лекцией о своём кумире.

– Вот-вот, – поддакнула Бесс. – Так когда вы двое подниметесь? Уже восемь часов.

– Восемь часов? – из-под подушки Джорджи вырвался отчаянный возглас. – Утра? О, нет! Нэнси, сделай что-нибудь. Останови её. Она нашей смерти хочет.

Но Нэнси, сев, зевнула и покачала головой.

– Ты можешь остаться в кровати, Джорджи, но я должна вставать.

– Прекрасно, – обрадовалась Бесс. – Нэнси, куда ты хочешь пойти сначала?

– В Вену.

– В Вену? – хором спросили кузины, когда Джорджи вылезла из-под одеяла. – Что ты имеешь в виду? – спросила она. – Мы же будем там только… А когда мы там будем?

– В воскресенье, – вставила Бесс.

– А сегодня, только пятница, – добавила Джордж.

– Я знаю, знаю, – ответила их подруга, направляясь в ванную. – Вы не возражаете, если я приму душ первой? Я действительно очень спешу.

– О, нет, нет, – засмеялась Бесс, не пуская её в ванну. – Пойдёшь туда только, когда расскажешь нам об этом венском деле.

– Нэнси Дрю, – медленно произнесла Джорджи, указывая пальцем на юную сыщицу, – признавайся, ты собираешься раскрыть очередную тайну и оставишь нас одних в этом туре?

– Ну... – протянула Нэнси.

– Да, так и есть, – объявила Джордж. – Я знала это. И, полагаю, ты не можешь говорить об этом.

– Только немного. Кто-то украл фильм с кинофестиваля, который открывается в среду в Вене, и я пытаюсь найти его. Вот. И вся. Тайна. Поняли?

– Гм, – сказала Бесс. – А как же то, что происходит здесь? Ты и профессор и… и красивый, молодой Эрик. Что они подумают?

Нэнси подняла взгляд в потолок, изображая полное непонимание.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду, – сказала она и, театрально взмахнув халатом, исчезла в ванной сопровождаемая смехом подруг.

После завтрака Нэнси начала звонить агентствам по прокату автомобилей и, к своему огорчению, узнала, что не было ни одного свободного автомобиля.

Она вернулась в отель и присоединилась к своим друзьям в ресторане.

– Не повезло, – сообщила она, – это действительно ужасно. Я не знаю, как я собираюсь добраться до Вены, если только не сяду на автобус.

– Это настолько ужасно? – спросила Джорджи.

– Нет. Но когда я приеду в Вену, мне, вероятнее всего, понадобится автомобиль.

– Вы не сможете сесть в автобус, – услышали они гудящий голос, который все тут же узнали. Это был господин Гаттерман, с трудом поднявшийся из глубокого кресла, которое скрыло большую часть его массивного тела. Он вразвалку подошёл к их столу и, сделав замысловатый, несколько комический поклон, пожелал им доброго утра.

– Я могу посидеть с такими прекрасными леди? – спросил он и затем, не дожидаясь ответа, придвинул себе стул. – Ах, благодарю вас. Теперь, мисс Дрю, забудьте и думать о том, что поедете в Вену на автобусе. Вы понятия не имеете, насколько они забиты в это время. Вероятно, Вам придётся стоять, но кто же захочет стоять, когда находится на каникулах, ja?

Нэнси сладко улыбнулась.

– Я не думаю, что у меня есть выбор.

– Но он у Вас есть, милая леди! Я сам позабочусь о том, чтобы Вы добрались до Вены в безопасности и комфорте моего собственного автомобиля, который поведёт мой собственный шофер.

В этот момент появился Нед Никерсон. Голос невоспитанного господина Гаттермана, предлагающего Нэнси поездку в Вену, заставил его ускорить шаг, и он пролил чашку кофе, которую нёс.

Продолжая сладко улыбаться господину Гаттерману, но смотря прямо на Неда за его плечом, Нэнси сказала:

– Герр Гаттерман, это очень любезно с Вашей стороны. Я принимаю Ваше предложение, если мы сможем отправиться в путь через час или два.

Бесс и Джорджи изо всех сил пытались сдержаться, и Нэнси чувствовала, что Джорджи пнула её ногу под столом.

– Превосходно, превосходно, – проревел господин Гаттерман и поднялся на ноги. – Я немедленно начну подготовку, и мы поедем… в полдень?

– Это было бы замечательно, – сказала Нэнси. – Огромное Вам спасибо.

С удовольствием потирая руки, господин Гаттерман покинул отель, в то время как Нед сел на освободившееся место.

– Нэнси, – недоверчиво глядя на неё, сказал он, – ты собираешься поехать в Вену с этим человеком?

– Да, – ответила Нэнси, в её глазах сверкнули смешинки, – а что такого?

Неду вдруг стало жарко.

– Ты и этот двухтонный амбал? – спросил он снова, повышая голос. – Подожди-ка минуту. Давай с начала. Почему ты едешь в Вену сегодня? Новая тайна?

Нэнси кивнула.

– Посреди нашего тура? О, Нэнси. – Вспомнив главную тему разговора, он оборвал себя. – И ты едешь с Гаттерманом?

Нэнси не могла больше сдержать смех.

– Что тут смешного? – расстроенно воскликнул Нед.

– Ничего, ничего, – хихикнула она. – И не нервничай. Герра Гаттермана ждёт сюрприз. Я хочу, чтобы ты поехал со мной в Вену! Только представь лицо Гаттермана, когда он увидит нас обоих! Ты же поедешь?

Глава 6

ПОХИЩЕНЫ!

Чрезвычайная обеспокоенность Неда так стремительно сменилось выражением такого огромного счастья, что все три девушки рассмеялись.

– Очень забавно, Нэнси Дрю, – сказал Нед, – очень забавно. Это худшая шутка, которую я когда-либо слышал. Но что ты будешь делать, если я скажу «нет»?

Нэнси сморщила носик.

– Думаю, я провалюсь сквозь землю, когда господин Гаттерман приедет за мной. Ты же не позволишь такому произойти, правда?

– Конечно, не позволит, – вставила Джорджи, – он последует за тобой хоть на край света.

– По крайней мере, в Вену точно, – объявил Нед.

Молодые люди начали прощаться, Нэнси и Нед объяснили профессору Бэгли, что они встретятся со всеми в Вене в воскресенье. В полдень они оба стояли перед отелем со своими сумками.

Через несколько минут красивый коричневый седан остановился у отеля, за рулём сидел господин Гаттерман. Он сиял, как начищенный медяк, когда выбирался из машины, стараясь высвободить свой необъятный живот.

Торопясь, он поднял сумки Нэнси и поставил их в багажник. Когда он это сделал, Нэнси оглянулась в поисках Неда. Он пропал! Господин Гаттерман открыл заднюю дверь и жестом пригласил Нэнси садиться.

– О, – сказала Нэнси, – не могли бы Вы немного подождать, пожалуйста? Я, кажется, кое-что забыла. Повернувшись, она помчалась назад в отель, где Бесс и Джорджи наблюдали эту сцену через окно.

– Ты потеряла что-то, Нэнси? – хихикнула Бесс.

– Где Нед? – выкрикнула Нэнси.

– А, Нед! – продолжила Бесс. – Ты ищешь Неда?

– Ну, вы двое, что вы задумали? – Она замолчала. – О, я поняла. Он решил подшутить надо мной, как я над ним этим утром. Хорошо, я приношу извинения. Теперь, пожалуйста, скажите мне, где он.

Нед появился рядом с Нэнси как по волшебству.

– О, Нэнси, я сожалею, – усмехнулся он, – я только хотел удостовериться, что ты действительно хочешь, чтобы я поехал.

– Ах, ты…! – засмеялась Нэнси.

Они поспешили наружу, где их нетерпеливо ждал господин Гаттерман. Нэнси улыбнулась ему.

– Герр Гаттерман, я надеюсь, Вы не будете возражать, но мой друг, Нед Никерсон, тоже должен ехать в Вену. Я думаю, что с таким большим количеством мест в Вашем автомобиле, возможно, Вы не будете возражать подвезти и его.

– Я был бы Вам очень благодарен, – сказал Нед самым скромным тоном, на который был способен.

Тень раздражения промелькнула по лицу господина Гаттермана, но он быстро прикрыл это громким смехом и уверил, что он будет только рад. Чтобы подтвердить свои слова, он похлопал его по спине – немного сильнее, чем необходимо.

Он церемонно посадил их на заднее сиденье, затем открыл переднею дверь и втиснулся на сиденье для водителя. Через интерком он заметил:

– Вы же не будете против, если я сам поведу машину, пока мы не подберём моего шофёра. Он находится на другом конце города.

– Всё в порядке, – отозвалась Нэнси, откидываясь назад на шикарное кресло. – Какой красивый автомобиль, – сказала она. – Я вижу, он недавно покрашен. – Часть краски осталась на пальце Нэнси, когда она коснулась двери.

– Да, – ответил герр Гаттерман. – Я стараюсь держать свои автомобили в подобающем им виде.

– Хм, – заметил Нед, – холодильник, телефон, телевизор. Герр Гаттерман, Вы путешествуете со вкусом.

Нэнси услышала щелчок. Господин Гаттерман запер все двери на электронный замок. «Ну, – подумала Нэнси, – ничего необычного в этом нет. Автомобиль папы закрывается так же». Тем не менее, ей стало не по себе.

Когда они пересекли Зальцбург, и автомобиль замедлили ход, чтобы въехать в переулок, примыкающий к старому зданию, в её голове зазвенел предупреждающий колокольчик. Недавно покрашенный автомобиль. Зачем? Поездка в Вену. Зачем? Отсутствие гостиничных номеров как раз в то самое время, когда они были так нужны. Почему этот, казалось бы, безобидный незнакомец так заботился об американцах?

Нэнси почувствовала дрожь, когда Нед сказал:

– Нэнси, ты слышишь двигатель этого автомобиля?

– Нет.

Они оба одновременно поняли, что это означало.

– Также как и чёрный автомобиль, – прошептал Нед, – тот же бесшумный двигатель.

– Это тот же автомобиль, Нед. Вчера они его покрасили. Краска всё ещё влажная – и двери заперты.

Кем же был этот Гаттерман?

Как только Нэнси задала себе этот вопрос, автомобиль свернул на подъездную дорожку, и к нему подбежал человек. Гаттерман вылез из-за руля, занявший его место шофёр повернулся и уставился на Нэнси и Неда. У молодых людей перехватило дыхание, когда они поняли, что перед ними низкий, жилистый человеком с лицом в родинках – человек, который украл автобус в Мюнхене.

Теперь толстый человек начал снимать пальто. Под ним он носил большие подушки, так что, сбросив их, он потерял семьдесят пять фунтов. Затем он снял свой парик и потянул за усы. Со светлыми волосами, без усов и значительно легче в весе, он оказался тем же самым человеком, который пытался украсть багаж в Мюнхенском аэропорту.

– Я не могу в это поверить, – пробормотал Нед.

– Ну, мы всё видели своими глазами, – ответила Нэнси. – А я-то считала себя такой умной, «заставив» герра Гаттермана везти нас в Вену.

– Да уж, – сказал Нед. – И что теперь?

– Надо успокоиться, я думаю, – сказала девушка-детектив, – пока мы не найдём выход.

– Но Вы ничего не сможете сделать, Нэнси Дрю, – отозвался Гаттерман через интерком. – Двери заперты. Окна затемнены так, чтобы Вы могли через них видеть, но никто не может увидеть Вас на заднем сидении. Я могу видеть вас, сняв тонировку со стекла, отделя