Церковно-судебные инстанции

⇐ Назад

В отличие от светских судов, которые в современных государствах всюду отделены от административной и законодательной власти, каноническому праву этот принцип чужд. Вся полнота судебной власти в епархии, по канонам, сосредоточивается в лице ее верховного пастыреначальника и правителя — епархиального архиерея. По 32-му Апостольскому правилу: "Аще который пресвитер, или диакон от епископа во отлучении будет, не подобает ему в общение прияту быти иным, но точию отлучившим его, разве когда случится умрети епископу, отлучившему его". Но епископ, имея полноту судебной власти над клириками и мирянами, вверенными Богом его попечению, ведет расследование не единолично, а опираясь на помощь и советы своих пресвитеров.

В синодальную эпоху в России все судебные дела разбирались Консисториями, однако решения Консистории подлежали утверждению со стороны архиерея, который мог и не согласиться с суждением Консистории и вынести самостоятельное решение по любому делу.

На постановления епископского суда Каноны допускают апелляции к областному Собору, т.е. Собору митрополичьего округа (14 прав. Сард. Соб.; 9 прав. Халкид, Соб.). Собор митрополичьего округа — не только апелляционная инстанция, он еще является и первой инстанцией для суда по жалобам клириков и мирян на своего епископа или по жалобе одного епископа на другого. Начало 74 Апостольского правила гласит: "Епископ, от людей вероятия достойных обвиняемый в чем-либо, необходимо сам должен быть призван епископами; и аще предстанет и признается, или обличен будет, да определится епитимия…". А в 5 каноне I Никейского Собора после ссылки на 32 Апостольское правило, говорящее о том, что отлученные одним епископом не должны приниматься другими, сказано далее: "Впрочем да будет изследываемо, не по малодушию ли, или распре, или по какому-либо подобному неудовольствию епископа, подпали они отлучению. И так, дабы о сем происходи могло приличное изследование, за благо признано, чтобы в каждой области дважды в год были соборы".

На решения митрополичьего собора апелляции могут подаваться собору всей поместной Церкви, на суд Поместного Собора идут и жалобы на митрополита. Отцы Халкидонского Собора в заключении 9 правила изрекли: "Аще же на митрополита области епископ, или клирик, имеет неудовольствие, да обращается или к екзарху великия области, или к престолу царствующаго Константинополя, и пред ним да судится".

Русская Церковь с самого начала своего бытия и поныне имеет только две инстанции административной и судебной власти; епархиального архиерея и высшую церковную власть (митрополита, Патриарха с Собором, затем Святейший Синод, а ныне (после 1917 г.) — Поместный и Архиерейский Соборы, а также Священный Синод во главе с Патриархом).

В синодальную эпоху почти все дела, рассматриваемые епархиальным судом, даже без подачи апелляций, подлежали ревизии и утверждению Святейшим Синодом. Исключение составляли лишь дела по обвинениям духовных лиц в таких проступках, за которые полагалось лишь дисциплинарное наказание, бракоразводные дела по осуждении одного из супругов к наказанию, связанному с лишением всех прав состояния, а также разводы из-за безвестного отсутствия крестьян и мещан, и дела по расторжению браков жен без вести пропавших или взятых в плен военнослужащих низших чинов. Такая сверхцентрализация, сужая власть епархиального архиерея, противоречила канонам. Ныне епархиальные архиереи более самостоятельны, чем в синодальную эпоху, в осуществлении своей судебной власти.

По ныне действующему Уставу об управлении Русской Православной Церкви церковным судом первой инстанции является епархиальный совет. Устав предоставляет епархиальному архиерею утверждение взысканий церковного суда.

Согласно ст. 32 (гл. V Устава), "Священный Синод судит:

a. в первой инстанции разногласия между двумя или более архиереями, канонические проступки архиереев,

b. в первой и последней инстанции дела против клириков и мирян — ответственных сотрудников синодальных учреждений — за нарушение ими церковных правил и служебных обязанностей,

c. в последней инстанции канонические проступки священников и диаконов, которые наказаны судами низшей инстанции пожизненным запрещением, лишением сана или отлучением от Церкви,

d. канонические проступки мирян, пожизненно отлученных за эти проступки от Церкви судами низших инстанций,

e. все дела, переданные епархиальными судами" [1].

Суду Архиерейского Собора во второй инстанции подлежат разногласия между архиереями и все судебные дела, переданные Собору Священным Синодом. Архиерейский Собор правомочен также в первой инстанции рассматривать догматические и канонические отступления в деятельности Патриарха.

Второй судебной инстанцией по обвинениям Патриарха является Поместный Собор, который во второй и последней инстанции судит также все вообще дела, переданные ему Архиерейским Собором для окончательного решения.

1. Устав об управлении Русской Православной Церкви. С. 14. ^

Церковные наказания

Согласно ст. 32 (гл. V Устава), "Священный Синод судит:

a. в первой инстанции разногласия между двумя или более архиереями, канонические проступки архиереев,

d. канонические проступки мирян, пожизненно отлученных за эти проступки от Церкви судами низших инстанций,

e. все дела, переданные епархиальными судами" [1].

1. Устав об управлении Русской Православной Церкви. С. 14. ^

Наказания для мирян

Преступление влечет за собой наказание. Особенность наказаний, применяемых духовными судами, будь то епископский суд или тайный суд духовника, заключается в том, что главная цель их не в возмездии и даже не в ограждении церковного народа от преступных деяний, а во врачевании болезненных состояний души самих грешников. Покаяние так и именуется в канонах — "врачевание" (Григ. Нисск. 3, Григ. Нисск. 8, Трулл. 102).

Наказания для мирян и духовных лиц в Церкви носят разный характер. Как пишет профессор А.С. Павлов, сущность церковных наказаний состоит в том, что преступник церковных канонов лишается всех или только некоторых прав и благ, находящихся в исключительном распоряжении Церкви. Отсюда и общее название этих церковных наказаний; отлучение (αφορισμοσ, excommunicatio). Оно может быть или полное состоящее в совершенном исключении преступника из числа членов Церкви (αναϋεμα, excommunicatio major), или неполное, когда виновный лишается только некоторых прав и благ, находящихся в церковном распоряжении" [1]. Великим отлучением, анафемой, поражают только за самые тяжкие преступления: ересь, вероотступничество, святотатство. Великое отлучение заключается в совершенном исключении преступника из Церкви. Но и анафема все-таки не утрачивает характера врачевания, ибо она не является неотменяемой карой. Если анафематствованный грешник раскается в содеянных им преступлениях, то он не может быть жестокосердно отвергнут Церковью. Согласно 52-му Апостольскому правилу, "аще кто, епископ, или пресвитер, обращающагося от греха не приемлет, но отвергает: да будет извержен из священного чина. Опечаливает бо Христа рекшаго: радость бывает на небеси о едином грешнице кающемся".

Комментируя это правило, Вальсамон пишет: "Нет греха, побеждающего человеколюбие Божие. Почему Господь и приемлет всех кающихся и обращающихся от зла к добру. Ибо для спасения грешников Он низшел с неба и сказал: "Не приидох призвати праведники, но грешники на покаяние" (Мф. 9:13). И так епископ, или пресвитер, не приемлющий обращающихся таким образом, но подобно Новату, гнушающийся ими, должен быть извержен, ибо противится воле Бога".

Но древние каноны требуют от раскаявшегося, чтобы покаяние его было очевидным, не лицемерным, и всецелым. Малое отлучение связано было в Древней Церкви с публичным покаянием. В III веке в Церкви, особенно рано в Понтийском диоцезе, выработался постоянный порядок обратного принятия в церковное общение грешника, подобный тому, как постепенно, проходя через степень оглашенных, принимались в Церковь вновь уверовавшие.

Разные степени покаяния отражены в 12 правиле св. Григория Неокесарийского: "Плач бывает вне врат молитвенного храма, где стоя согрешивший должен просити входящих верующих, дабы они помолилися за него. Слушание бывает внутри врат в притворе, где грешник должен стояти до моления об оглашенных, и тогда исходити. Ибо правило глаголет: слушав Писания и учение, да изженется, и да не сподобится молитвы. Чин припадающих есть, когда кающийся, стояв внутри врат храма, исходит вместе с оглашенными. А чин купно стоящих есть, когда кающийся стоит купно с верными, и не исходит с оглашенными. Конечное же есть причастие Святых Тайн". Из текста этого правила мы видим, что существовало четыре ступени покаяния, которые последовательно проходил кающийся грешник. Находящиеся на 1 ступени именовались плачущими. Они не допускались внутрь храма, но, стоя вне Церкви, с плачем сокрушались о своих грехах и умоляли входивших в храм помолиться о них. 2 ступень — слушающие. Это те, кто, стоя в притворе, слушали Священное Писание и проповедь, а затем перед началом Таинства Евхаристии, покидал храм вместе с оглашенными. Принадлежащие к 3 ступени именовались припадающими или коленопреклоненными. Они могли стоять в храме и допускались до самого амвона. После удаления из церкви оглашенных и слушающих припадающие повергались ниц на землю, и епископ читал над ними молитвы, возлагая на них руки, после чего и они покидали храм. И, наконец, находившиеся на 4 ступени, купно стоящие или вместе стоящие, могли оставаться в храме до конца Божественной Литургии, но не допускались до Чаши и к принесению жертвенных даров в храм. Пройдя все ступени покаяния, раскаявшиеся грешники принимались в церковное общение. В дисциплинарных правилах Св. Василия Великого сохраняется разделение срока покаяния на четыре ступени. В своих канонах в зависимости от тяжести греха Св. Василий Великий определяет им разные сроки пребывания на каждой из этих ступеней. В его 75 каноне, где речь идет о кровосмешении, говорится: "Пришедши в сознание страшнаго греха, три лета да плачет он, стоя у дверей молитвенных домов, и прося входящих на молитву, дабы каждый с состраданием приносил о нем усердные молитвы ко Господу. После сего на другое трехлетие да будет допущен токмо до слушания Писаний, по слушании же Писаний и поучений, да изгоняется же из Церкви, и да не удостоивается общения в молитве. Потом, аще со слезами будет просити оныя и припадати ко Господу, с сокрушением сердца и глубоким смирением, то дадутся ему иные три лета на припадание. И таким образом, когда покажет плоды, достойные покаяния, в десятое лето да будет принят к молению с верными, без причащения; два лета стоя во время молитвы с верными, наконец да удостоится приобщения святынь".

Но в древней дисциплинарной практике сроки пребывания на разных степенях покаяния не имели безусловного и неизменного характера. Они могли сокращаться или, напротив, продлеваться в зависимости от состояния души кающегося. В 8 правиле Св. Григорий Нисский с замечательной глубиной и точностью формулирует это положение: "Во всяком же роде преступления, а прежде всего смотрети должно, каково расположение врачуемаго, и ко уврачеванию достаточным почитати не время, (ибо какое исцеление может быти от времени), но произволение того, который врачует себя покаянием".

На смертном одре все кающиеся допускаются до Причастия, но в древности, если они выздоравливали после Причащения Святых Тайн, возобновляли покаянное делание, начиная с той ступени, на которой застала их угрожавшая смертью болезнь.

Большая часть дисциплинарных правил, связанных с отлучением от Причастия на разные сроки, принадлежит Св. Василию Великому. Согласно его 73 правилу, произвольное отречение от христианской веры наказывается пожизненным лишением Святых Тайн, а отречение по страху мучений — отлучением на 8-9 лет (прав. 81). Вольное убийство влечет за собой, по 56 правилу Св. Отца, отлучение от Святых Тайн на 20 лет, невольное (нечаянное) — на 10 лет (прав. 57), убийство плода во чреве — на 10 лет (прав. 8), прелюбодеяние, равно как и блуд монаха, наказывается пятнадцатилетним (прав. 60), блуд мирянина — семилетним (прав. 59), мужеложство и скотоложство — пятнадцатилетним (прав. 7) и кровосмешение — двадцатилетним отлучением (прав. 67).

В конце IV века древняя практика покаяний подверглась существенным изменениям. Как писал профессор Н.С. Суворов, "публичное покаяние на Востоке вышло из употребления, и правила о долгосрочном публичном покаянии заменились в практике епитимийными правилами покаянных сборников, получивших позднее в Восточной Церкви широкое употребление с именем Иоанна Постника" [2]. Продолжительность покаяния сокращалась, но взамен того, от кающегося требовалось совершать предписываемые ему подвиги: усиленный пост (сухоядение), земные поклоны, благотворительство. Иногда кающихся отправляли в монастыри, где они должны были, помимо молитв, поста и поклонов, совершать и монастырские работы. Все это стало называться епитимией, хотя по первоначальному значению слова епитимия (επιτιμιον) (запрещение) — это отлучение от причастия.

Дисциплина церковных покаяний перешла к нам, на Русь, из Византии. До эпохи Петра Великого полная власть в назначении церковных наказаний принадлежала архиереям, которые могли по своему разумению и сообразуясь с канонами налагать епетимии и даже подвергать церковных преступников анафеме. Но в "Духовном регламенте" точно регламентировалась практика наложения наказаний, во многом противоречащая Св. Правилам. Согласно "Духовному регламенту", малое отлучение должно состоять во временном удалении от участия в храмовой молитве, в запрещении входить в церковь и причащаться Святых Тайн. Малое отлучение мог налагать епархиальный архиерей за "великий и явный грех". Епископ, по "Регламенту", должен через духовника или лично увещевать бесчинника принести публичное покаяние; в случае же ослушания, он, без особой торжественности (это особо оговаривалось в "Духовном регламенте"), подвергает его отлучению, написав вину его "на малой хартийке" [3]. В синодальную эпоху малое отлучение обыкновенно назначалось заодно с уголовной карой или как единственное наказание преступника в тех случаях, которые были предусмотрены Уложением о наказании. Церковное покаяние осужденные проходили либо в приходских церквах, либо в монастырях. Анафема, великое отлучение, по "Духовному регламенту", состоит в совершенном отсечении преступника от Церкви. В "Регламенте" сказано: "Чрез анафему человек делается подобно убиенному, а отлучением или запрещением подобен есть взятому под арест" [4]. Терминология весьма характерная для петровской эпохи и для вкусов царя и архиепископа Феофана Прокоповича. Анафеме подлежали упорные еретики и тяжкие преступники, совершившие злодеяния или политические преступления, за которые назначалась смертная казнь. Анафеме должно было по "Регламенту", предшествовать троекратное увещание. Но, согласно фундаментальному церковному закону — 52 канону, — даже лица, подвергшиеся анафеме, имеют право надеяться, что врата Церкви не затворены для них бесповоротно, ибо Иисус Христос пришел спасти не праведников, а грешников кающихся. В эпоху средневековую и в Византии, и у нас на Руси, и на Западе анафематствованные, в том числе и еретики, подвергались смертной казни. По законодательству Петра Великого, отлученные малым отлучением считались ошельмованными, а анафематствованные — потерпевшими политическую смерть. Впоследствии гражданско-правовые последствия малого отлучения были значительно умалены и сведены к лишению права быть поверенным по делам и свидетельствовать присягой по суду. В "Духовном регламенте" и позднейшем церковном законодательстве почти не затрагивались епитимии, налагаемые духовником при тайной исповеди; но духовникам всячески предписывалась мягкость и кротость в отношении к грешникам. Длительные отлучения, предусмотренные канонами, практически не применялись.

Ныне, разумеется, все те законоположения синодальной эпохи, которые вытекали из сращения церковной и государственной власти, утратили силу. Что же касается применения суровых санкций, предписываемых в древних правилах, практически они служат чаще всего скорее обличению кающихся, чем как буквально исполняемые правовые нормы. Едва ли было бы проявлением пастырской мудрости подвергать человека мало церковного, но пришедшего, может быть, впервые, на покаяние отлучению на длительный срок по правилам Св. Отцов и Соборов. С другой стороны, однако, в некоторых случаях точное применение дисциплинарных канонов может послужить врачеванию души согрешившего.

Особый вид церковного наказания — это лишение церковного погребения за самоубийство, совершенное намеренно, в здравом уме, а не в безумном состоянии или в беспамятстве. В синодальную эпоху церковного погребения лишались, кроме того, все подвергнутые по суду смертной казни. А в допетровскую старину не отпевались и те, кто "купаючись и хвалясь и играя утонут или с качели убьются или на разбое или и на воровстве каком убиты будут" [5].

1. Павлов А.С. Указ. соч. С. 419. ^

2. Суворов Н. Указ. соч. С. 284. ^

3. Духовный Регламент. С. 39. ^

4. Там же. ^

5. Цит. по: Суворов Н. Учебник церковного права. С. 290. ^

⇐ Назад