Свобода как возможность выбора

Весьма распространенным является представление о свободе как возможности выбора. И это вполне справедливо. В этом понятии свободы отчетливо можно видеть наличие обоих противоположных моментов — случайности и необходимости. Рассмотрим это на конкретном примере. Выбор профессии — жизненно важная проблема практически для всех людей. Он содержит оба момента. Необходимый момент — человек, становясь взрослым, должен определиться в выборе профессии, чтобы реализовать себя — здесь нет выбора.

Случайный момент — выбор именно этой, а не какой-нибудь другой профессии, специальности в зависимости от случайных обстоятельств (места, времени и т. д.) или от случайности хотения.

Органическое соединение необходимого и случайного при выборе профессии происходит тогда, когда этот выбор осуществляется по призванию.

Далее, можно видеть, что необходимый момент выбора находит свое выражение в двух категориях — категории потребности и категории долга (моральной ответственности). Категория потребности выражает личностно необходимый момент выбора (человек нуждается, испытывает настоятельную потребность в каком-либо роде деятельности или в каком-либо предмете, который он может «добыть» только с помощью труда). Категория долга (ответственности) выражает общественно необходимый момент выбора (человек обязан, должен работать, трудиться, чтобы не быть тунеядцем, иждивенцем, паразитом). И потребность, и долг внутренне необходимы для человека. Только потребность идет от биологических механизмов регуляции поведения, а долг — от социальных механизмов.

(Кстати о свободе и ответственности. Во-первых, нельзя все вопросы взаимоотношения свободы и необходимости сводить к проблеме взаимоотношения свободы и ответственности. Последняя — лишь одно из выражений необходимости. Во-вторых, не во всех случаях свобода органически связана с ответственностью, так сказать, дружит с ней. Бывают такие формы ответственности, которые делают человека несвободным. Например, ответственность за преступление-злодеяние, ответственность раба, крепостного, заключенного. Таким образом, есть ответственность, которую свобода предполагает, и есть ответственность, которая отрицает свободу в том или ином отношении.)

Выбор профессии по призванию как раз объединяет оба необходимых момента — личностно значимый и общественно значимый.

Этим необходимым моментам выбора соответствуют два случайных момента: субъективный — случайность хотения, и объективный — случайность обстановки, обстоятельств, и т. п. (например, случайность рождения, стечение обстоятельств).

Под случайностью хотения[51] я понимаю определенную дозу произвола, которая всегда присутствует в стремлениях и действиях человека. Например, человек выбрал профессию по призванию — стал музыкантом. Это — свободный выбор. И тем не менее, при определении конкретного рода музыкального исполнительства, а еще чаще, при определении конкретного места работы человек может руководствоваться случайными, не связанными с профессией, предпочтениями, в частности симпатиями или антипатиями к возможным сотрудникам, товарищам по работе, к начальству и т. п. Эти симпатии и антипатии могут быть совершенно случайны по отношению к избранному роду деятельности.

В свободе как возможности выбора отчетливо просматриваются субъективный и объективный моменты.

С объективной стороны возможность выбора означает, что есть что-то, из чего можно выбирать. Объективные возможности выбора весьма многообразны.

В древние времена свобода противопоставлялась рабству. Тот является свободным, кто не раб — говорится в Евангелии от Иоанна (8; 33). Видимо, этим же пониманием свободы руководствовался Аристотель, когда писал: “свободным называем того человека, который живет ради самого себя, а не для другого”[52]. Любопытно, что почти также характеризует свободу Гегель: “свобода состоит именно в том, что мне не противостоит никакое абсолютно другое, но я завишу от содержания, которое есть я сам”[53].

А вот какие мысли высказал заключенный по поводу жизни на воле: “Люди на воле и не подозревают, что значит — ходить по земле, куда и как тебе самому заблагорассудится, не ожидая команд и не прислушиваясь к ним.

Люди на воле не ценят еще одного великого права — права выбора, которого начисто лишен раб, узник; из словаря свободных людей не исчезло слово “или”, их поступки не подчинены чужой и злой воле”[54]. Человек выходит из тюрьмы на свободу. Это значит, что перед ним открывается масса возможностей жить нормально, по-человечески. Обычно перед человеком открыты широкие возможности проявить себя, поступать в соответствии со своими желаниями и потребностями.

Способность выбора

С субъективной стороны возможность выбора означает способность выбора. Человек, несмотря на огромные возможности, которыми он располагает, может оказаться неспособным выбирать. Это происходит либо по незнанию, либо по слабости ума, воли, либо вследствие неумения.

Люди обладают разной степенью и разными видами способности выбора. Вероятно, общая способность выбора выражается в понятии «самостоятельность». Чем большей способностью выбора (в количественном и качественном отношении) обладает человек, тем он более самостоятелен (при прочих равных условиях).

Способностью выбора обладают не только люди, но и животные и вообще живые организмы. Правда, для простейших живых организмов — одноклеточных — эта способность является минимальной. Они могут только осуществлять выбор между пищей и тем, что не является пищей. По мере усложнения и совершенствования организмов возрастает и их способность выбирать. Простейшие организмы и растения, например, не могут выбирать среду обитания, а животные могут. Животные ведут, как правило, активный поиск благоприятной среды.

Неспособны выбирать неорганические тела (кристаллы, камни, планеты и т. п.). Это и понятно. Они не осуществляют никакой деятельности. Их «поведение» целиком обусловлено либо необходимостью (например, движение планет вокруг Солнца), либо случайностью (например, движение пылинок в воздухе), либо вероятностью — промежуточным состоянием между необходимостью и случайностью.

Способность выбора определена выше как субъективный момент свободы. В свою очередь она распадается на два момента: сознательный и волевой (речь идет, конечно, о человеческой способности выбора).

Сознательный момент способности выбора означает, что человек способен обдумывать, «отмеривать», рассчитывать прежде, чем принять решение по какому-либо варианту действия, т. е. способен действовать «со знанием дела». Здесь действует правило: «семь раз отмерь, один отрежь». Лейбниц писал: «уже Аристотель удачно заметил, что свободными действиями мы называем не просто те, которые спонтанны, но те, которые вдобавок обдуманны»[55]. Лейбниц имел в виду то место в «Никомаховой этике», где Аристотель подробно рассматривает вопрос о том, что такое сознательный выбор. Сравн. немецкую пословицу: «Кому выбирать, тому и голову ломать» («Wer die Wahl hat, hat die Qual). Уместно привести здесь и знаменитое изречение из Евангелия от Иоанна (гл. 8, ст. 32 ): «Познайте истину и истина сделает вас свободными». (У меня тоже есть подобное высказывание: «чем объективнее взгляд человека на вещи, тем он более независим от них»). Конечно, эти высказывания односторонни, но они заостряют мысль и тем заставляют думать.

Волевой момент способности выбора означает, что человек способен принять решение по какому-либо варианту действия несмотря на недостаточность знаний, опыта или времени на обдумывание. Способность к волевому выбору, решению позволяет также избежать ситуации буриданова осла. В философской притче, приписываемой Буридану, осел сдох из-за того, что так и не решился выбрать одну из двух равных охапок сена. Он не мог решить задачу предпочтения одной из двух равных возможностей.

В реальной жизни у людей сознательный и волевой моменты способности выбора не всегда одинаково выражены или развиты. У одних людей может быть более выражен сознательный момент способности выбора. Они хорошо и много обдумывают, «отмеривают”, рассчитывают, но порой бывают нерешительны в окончательном выборе или облекают свои выводы, решения в осторожные, не всегда ясные, четкие формулировки. У других людей может быть более выражен волевой момент способности выбора. Тщательному обдумыванию, взвешиванию они явно предпочитают волевой подход, уповают на счастливый случай и даже на «авось».

В основе волевых, волюнтаристских решений лежит случайность выбора, когда чаша «волевого усилия» явно перевешивает чашу обдумывания, «отмеривания». Обдумывание и «отмеривание» основываются на познании и учете всех аспектов действительности и возможности, т. е. не только случайности, неупорядоченности, но и необходимости, закономерности, упорядоченности. Человек же, осуществляющий волевое решение, осознанно или неосознанно, абсолютизирует момент случайности, неупорядоченности и недооценивает момент необходимости, законосообразности. Вот откуда, кстати, связь философии волюнтаризма с иррационализмом. В познании существенную роль играет поиск и открытие закономерностей, управляющих событиями. Иррационализм — враг такого познания. Здесь волюнтаризм и иррационализм сходятся. Оба они абсолютизируют одну способность мышления — интуицию — и недооценивают или отрицают другую, прямо противоположную способность мышления — логику, рассудок. Эта последняя способность в большей степени, чем первая, направлена на осмысление и познание объективной необходимости, закономерности, упорядоченности. Интуиция же направлена главным образом на учет и использование объективной случайности, неупорядоченности бытия.

Формула свободы

По определению свобода есть взаимоопосредствование случайности и необходимости. Ее можно выразить формулой:

Св¹ = ( Н — [ С — Н ) — С]

где (Н-С-Н) — опосредствование необходимости случайностью;

[С-Н-С] — опосредствование случайности необходимостью;

Св¹ — свобода первой степени (не путать с понятием «степень свободы», используемым в механике, физике и некоторых других науках!).

Свобода 1-ой степени присуща простейшим живым организмам (одноклеточным), способным к самостоятельному существованию.

По мере усложнения и совершенствования живых организмов становится сложнее, шире и глубже свобода их поведения, т. е. повышается степень их свободы. (В эмпирическом плане это выражается, в частности, в увеличении степеней свободы[56]. Самый сложный и совершенный организм — человеческий — имеет 600 мышц и, по меньшей мере, 250 степеней свободы!). В категориально-логическом плане повышение степени свободы выражается в углублении взаимоопосредствования необходимости и случайности. Это углубление можно представить скачками или лестницей. Свободе 1-ой, 2-ой, 3-ей и т. д. степеней соответствуют различные дискретные уровни взаимоопосредствования. Ниже см. диаграмму “Уровни (глубина) взаимоопосредствования необходимости и случайности” (рис. 24):

ВЕРОЯТ- НОСТЬ (Св 1-ой степени) (Св 2-ой степени) (Св 3-ей степени) (Св n-ой степени) НЕОБХО- СВОБОДА СЛУЧАЙ- ДИМОСТЬ НОСТЬ

Чем выше степень свободы, тем более глубокие слои необходимости и случайности она «захватывает» в результате взаимоопосредствования этих противоположностей. Свобода в человеческом обществе носит весьма сложный характер. Какой она степени — об этом трудно судить. Нужны исследования.

Если руководствоваться самыми общими соображениями, то можно предположить, что человек обладает свободой не ниже7-ой степени или еще выше. В самом деле, если предположить, что простейшие живые организмы (одноклеточные)обладают свободой 1-ой степени, многоклеточные растительные организмы — свободой 2-ой степени, животные — свободой 3—6-ой степени (беспозвоночные, позвоночные холоднокровные, позвоночные теплокровные яйценосящие, млекопитающие или живородящие), то тогда человек должен обладать свободой не ниже 7-ой степени.

Таким образом, становление живой природы и человеческого общества можно представить как прогресс в деле свободы, т. е. как последовательное восхождение от свободы одной степени к свободе другой, более высокой степени.

Как понимать взаимоопосредствование необходимости и случайности? Попробуем пояснить это на близких для нас примерах, т. е. на примерах, взятых из жизни человека. Нужно только учесть, что эти опосредствования не будут такими однозначными, как на уровне свободы 1-ой степени. Ведь если в последнем случае взаимоопосредствование необходимости и случайности является как бы непосредственным (либо [Н — С — Н], либо (С — Н — С) ), то в рамках свободы, которой обладает человек, это взаимоопосредствование будет не непосредственным, а многократно опосредованным, как бы взаимоопосредствованием в кубе или в четвертой-пятой степени.

Поэтому в связи с большой сложностью взаимоопосредствования необходимости и случайности в человеческом обществе я буду намеренно представлять его по упрощенной схеме: (Н-С-Н) или [С-Н-С].

Рассмотрим первый вариант: [С-Н-С] — опосредствование случайности необходимостью. Возьмем такой пример. В науке известны так называемые случайные открытия, когда ученый искал одно, а находит совершенно другое. Такова история открытия явления радиоактивности Анри Беккерелем. Хотя это открытие и случайно, однако оно не состоялось бы, если бы не было опосредствовано необходимостью, а именно всеми знаниями, логикой мысли и направленностью интересов французского ученого. Как раз перед этим открытием было открыто рентгеновское излучение. Анри Беккерель все время думал об этом открытии, как свидетельствуют биографы, и это «думание» создавало особую атмосферу поисков. На фоне «думания» и было сделано открытие радиоактивного излучения солей урана.

Подобные открытия, даже самые случайные, не являются на самом деле чисто случайными. Они всегда опосредованы теми или иными необходимыми моментами. Случай помогает только подготовленному уму, говорил Луи Пастер.

Рассмотрим теперь второй вариант: [Н-С-Н] — опосредствование необходимости случайностью. Для примера возьмем ситуацию выбора профессии. С самого начала задано как необходимое условие взрослой жизни — работать, трудиться, выбрать ту или иную профессию. Однако эта необходимость выбора опосредуется случайными предпочтениями или обстоятельствами. То же можно сказать о выборе любимого, суженого. Он изначально задан как необходимое условие взрослой жизни. С другой стороны этот выбор потому и является выбором, что он обусловлен, опосредован массой случайностей. В делах любви большую роль играет Его Величество Случай и не только в отрицательном, но и в положительном смысле. Случайность является своего рода повивальной бабкой, помогающей рождению любви. Такую же роль случайность играет и в искусстве. Вот что писал, например Александр Грин: «Есть безукоризненная чистота характерных мгновений, какие можно целиком обратить в строки или в рисунок. Это и есть то в жизни, что кладет начало искусству. Подлинный случай, закованный в безмятежную простоту естественно верного тона, какого ждем мы на каждом шагу всем сердцем, всегда полон очарования. Так немного, но так полно звучит тогда впечатление» («Крысолов»). [LB7]

С точки зрения анализа проблемы опосредствования интересна такая форма поведения — намек. В этой форме поведения сознательно используется элемент случайности. Намек может быть понят, а может быть и не понят. Следовательно, он может остаться без ответа. Тот, кто делает намек, хотел бы, чтобы он был понят другим или другими. Но, с другой стороны, он допускает, что намек может быть не понят и, следовательно, то что он хочет, может не осуществиться. Например, девушка намекает юноше о своих чувствах и желаниях. В основе этого ее поведения лежит потребность, т. е. необходимость. А по форме ее поведение носит характер игры, одним из проявлений которой является намек, специально подстроенная случайность.