Современная россия курс на модернизацию

ПОЛИТИЧЕСКАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ В РОССИИ: ПОИСК АЛЬТЕРНАТИВЫ

22.1. Содержание политической модернизации

В политической теории под модернизацией понимается совокупность процессов индустриализации, бюрократизации, секуляризации, урбанизации, ускоренного развития образования и науки, представительной политической власти, ускорения пространственной и социальной мобильности, повышения качества жизни, рационализации общественных отношений, которые ведут к формированию «современного открытого общества» в противоположность «традиционному закрытому».

Политическую модернизацию можно определить как фор­мирование, развитие и распространение современных политичес­ких институтов, практик, а также современной политической структуры. При этом под современными политическими инсти­тутамии практиками следует понимать не слепок с политичес­ких институтов стран развитой демократии, а те политические институты и практики, которые в наибольшей степени способны обеспечивать адекватное реагирование и приспособление поли­тический системы к изменяющимся условиям, к вызовам совре­менности. Эти институты и практики могут соответствовать мо­делям современных демократических институтов или отличаться в различной степени: от отвержения «чужих» образцов до принятия формы при ее наполнении изначально несвойственным ей содержа­нием.

При этом объективно необходимо, с одной стороны, сохранять политическую стабильность как важнейшее условие общественного развития в целом, а с другой – расширять возможности и формы политического участия, массовую базу реформ.

Препятствовать процессу политической модернизации (С.А.Ланцов) могут две основные причины. Первая – отставание от изменений в других сферах жизнедеятельности общества. Подобный разрыв способен стать причиной революционного кризиса. Другая причина состоит в том, что к быстро протекающей демократизации может оказаться не подготовленным уровень развития гражданского общества и политической культуры социума. В таком случае также велика вероятность возникновения кризисной ситуации, чреватой хаосом, ведущей к охлократии.[1]

Способствуют же успешной модернизации (В.В.Лапкин, В.И.Пантин) два фактора: внутренняя готовность модернизирующегося общества к глубоким политическим реформам, ограничивающим власть бюрократии и устанавливающие адекватные «правила игры» для основных политических акторов; желание и способность наиболее развитых стран мира оказать этому сообществу эффективную экономическую и политическую помощь, смягчив тяжесть проводимых реформ.[2]

Важнейшим показателем продвижения страны по пути политической модернизации является роль и место законодательной власти в структуре политических институтов: представительство парламентом интересов всех социальных групп, реальное воздействие на принятие властных решений.

Там, где становление системы представительных учреждений происходило без революционных потрясений, оно, как правило, отличалось плавностью и постепенностью. Примером могут служить скандинавские государства. В каждом из них для упрочения парламентских норм и формирования демократических избирательных систем потребовалось около ста лет. Во Франции же стремительная демократизация оказалась чересчур сильной нагрузкой, которую не выдержали ни люди, ни государственные институты. Потребовались новые исторические циклы, несколько тяжелых революционных кризисов, прежде чем в стране завершился процесс создания устойчивой системы парламентской демократии.

Среди исследователей, активно занимавшихся теоретическими проблемами политической модернизации, особое место принадлежит С.Хантингтону, который предложил теоретическую схему политической модернизации, которая не только наиболее удачно объясняет процессы, происходившие в странах Азии, Африки и Латинской Америки в последние десятилетия, но и помогает разобраться в политической истории России.

В соответствии с концепцией С.Хантингтона, социальный механизм и динамика политической модернизации выглядят следующим образом. Cтимулом для начала модернизации служит некая совокупность внутренних и внешних факторов, побуждающих правящую элиту приступить к реформам. Преобразования могут затрагивать экономические и социальные институты, но не касаться традиционной политической системы. Следовательно, допускается принципиальная возможность осуществления социально-экономической модернизации «сверху», в рамках старых политических институтов и под руководством традиционной элиты. Однако для того чтобы «транзит» завершился успешно, необходимо соблюсти целый ряд условий и, прежде всего, обеспечить равновесие между изменениями в различных сферах жизни общества. Определяющим условием является готовность правящей элиты проводить не только технико-экономическую, но и политическую модернизацию.

С.Хантингтон особо отмечает значение среднего класса, состоящего из предпринимателей, управляющих, инженерно-технических специалистов, офицеров, гражданских служащих, юристов, учителей, университетских преподавателей. Самое заметное место в структуре среднего класса занимает интеллигенция, которая характеризуется как потенциально наиболее оппозиционную силу. Именно интеллигенция первой усваивает новые политические идеи и способствует их распространению в обществе. В результате все большее количество людей, целых социальных групп, ранее стоявших вне публичной жизни, меняют свои установки. Эти субъекты начинают осознавать, что политика напрямую касается их частных интересов, что от решений, принимаемых властью, зависит их личная судьба. Появляется все более осознанное стремление к участию в политике, к поиску механизмов и способов воздействия на принятие государственных решений.

Поскольку традиционные институты не обеспечивают включения в публичную жизнь просыпающейся к активной политической деятельности части населения, то на них распространяется общественное недовольство. Происходит борьба модернизаторски настроенной элиты с традиционной, которая может принимать различные формы: от насильственных, революционных до мирных. В результате этой борьбы разрушается старая система, создаются новые учреждения, правовые и политические нормы, способные обеспечить участие масс в политической жизни. Прежнюю правящую элиту, не сумевшую справиться с возникшими проблемами, оттесняет новая элита, более динамичная и открытая веяниям времени.

22.4. Особенности современной российской политической модернизации

Исследователи рассматривают модернизацию в качестве главного вектора развития России на протяжении последних веков, включая советский и постсоветский периоды, отмечая в свою очередь своеобразие российской модернизации. Однако, В.А.Ядов[14] и Т.И.Заславская[15]полагают, что посткоммунистические трансформации и модернизация – это принципиально разные процессы, для исследования которых требуются разные парадигмы. Несмотря на то, что у них имеются общие составляющие, различия также существенны. Так, трансформация сопровождается первоначально не созиданием, а разрушением: кризисом науки и образования, свертыванием высокотехнологичных производств, утечкой лучших умов за рубеж, ухудшением качества жизни и т.д. В этих условиях вряд ли уместно идентифицировать содержание современных трансформаций с модернизационными изменениями.

Тем не менее, после достижения стабильности процессы в стране можно характеризовать в качестве модернизационных. Становление же современных политических институтов и практик осуществляется параллельно с трансформационными изменениями, что свидетельствует об одновременном развитии данных процессов.

По мнению ряда исследователей (М.В.Ильина, Е.Ю.Мелешкиной, В.И.Пантина), процесс политической модернизации в России можно в целом отнести к эндогенно-экзогенному типу. Характерной особенностью этого типа модернизации является сочетание различных собственных и заимствованных инсти­тутов и традиций. Из-за слабости гражданского общества и исключительной ро­ли, которую играет государство в России, модернизация общества по­стоянно подменяется модернизацией государства - его военно-инду­стриальной мощи, бюрократического аппарата, репрессивных орга­нов, государственного сектора экономики и т. п. В итоге задачи форси­рованной военно-индустриальной модернизации государства, усиле­ния его как мировой державы часто решались за счет антимодерниза­ции, частичной архаизации и деградации общества.

Реформаторы, как правило, не могут рассчитывать на всенародную поддержку, так как население всегда в массе своей консервативно и относится к любой перемене с опаской, потому что меняется привычный уклад жизни. Опорой реформаторов может стать лишь наиболее активная в социальном отношении часть общества, разделяющая его цели. Поэтому реформирование постсоветской России в начале 1990-х гг. осуществлялось в условиях кризиса. Реформаторы «первой волны» не смогли создать прочную социальную опору реформ, наладить контакт с обществом. Была переоценена и действенность самих реформ, их способность изменить жизнь к лучшему. В результате были дискредитированы само понятие реформы и тех ценностей, на которых ее пытались основывать.

Российская власть, резко ограничив государственное вмешательство в различных сферах жизни общества, ожидала резкого повышения активности граждан. Однако, уравнительная, склонная к патернализму ментальность российского общества не способствовала появлению большого количества энергичных, инициативных людей, способных организовать свою жизнь на новых началах. Экономическая и политическая активность людей оказалась недостаточной для приведения российской жизни в соответствие с европейскими стандартами.

Политическая модернизация в начале 2000-х гг. осуществляется в условиях более благоприятных: устойчивый экономический рост, политическая стабильность, постепенное повышение уровня жизни. Однако, для дальнейшего продвижения вперед по пути политической модернизации необходимо не только осознание необходимости реформ, политическая воля реформатора, но и глубинная трансформация ментальности российского общества, связанная с усвоением опыта европейской цивилизации модерна.

Одна из трудностей анализа современной российской политической реальности заключается в том, что на жизненную активность гражданского общества влияют противоречия, возникающие в процессе государственного управления в условиях затяжного структурного кризиса. Кризисное развитие России в 1990-х гг. обозначило следующие основные проблемы, отсутствие прогресса в решении которых способно и в дальнейшем усиливать напряжение в обществе и политической системе:

- разработка средне- и долгосрочной стратегии развития общества, целью которой станет устойчивое преобразование существующей социально-экономической структуры и создание предпосылок для органической интеграцииРоссии в мировое хозяйство;

- установление отвечающего условиям современного российского общества равновесия между принципами частной инициативы и государственного вмешательства в экономику при определении и реализации социально-экономического курса;

- приведение профессионально-интеллектуального уровня правящих групп в соответствие требованиям управления обществом в условиях его перехода на более высокую ступень социально-экономического развития, к политической системе с более сложной организацией;

- качественное обновление основных политических институтов и содержания их деятельности, а также выработка свода принципов и норм государственного управления.

Особенностью отечественного цивилизационного развития является тот факт, что российское общество не испытало таких фундаментальных духовно-интеллектуальных переворотов, какими на Западе были Ренессанс, Реформация, движение за права человека, заложившие основы рационалистических форм хозяйственной деятельности и современной системы политического представительства. Кроме этого, некоторые сегменты социальной структуры постсоветской России обладают специфическими чертами, возникшими в результате сложнейшего взаимодействия историко-психологических, этнических, демографических и культурно-религиозных факторов.

Российское общество соответствующим образом реагирует на модернизационные импульсы, идущие сверху. Среди основных характерных черт можно выделить неприятие, пассивное сопротивление новациям, медленное накопление противоречий и потенциала недовольства, кризис самоидентификации, народный протест, обращенный в прошлое.

Сегодняшняя Россия является разрушающимся традиционным обществом, но ни у кого нет уверенности в том, что предлагаемые политической элитой цели, идентичности и стандарты поведения соответствуют требованиям современности. Мы имеем сегодня новые, демократические по форме, но слабые и пока не утвердившиеся окончательно политические и экономические институты. В.В.Лапкин и В.И.Пантин считают, что политическую модернизацию в России будут в значительной степени определять выборы 2007-2008 гг. и 2011-2012 гг., которые подвергнут российскую политическую систему серьезной проверке на прочность.[19]

Складывающаяся в России институциональная система не гарантирует создание стабильно действующих демократических политических институтов, так как без массовой поддержки они не только не демократичны, но и не жизнеспособны. Поэтому выстраиваемая «властная вертикаль» должна дополняться «общественной горизонталью» - взаимодействием общественных и политических организаций, представляющих интересы различных слоев и групп. Такое сочетание вертикальных и горизонтальных связей, сопровождаемое социальной ответственностью чиновников и представителей бизнеса, которые, по выражению В.В.Путина, «обязаны помнить, что источником благополучия и процветания России является народ»[20], может стать основой для успешного развития политической модернизации.