Купол собора Санта Мария дель Фьоре. 5 страница
В соответствии с сопутствующей его искусству философскому истолкованию явлений Леонардо стремился выразить свою собственную концепцию космического разрушения: уравнивание, слияние в единстве всех элементов неизбежно совпадает с абсолютной гармонией. Ею начинается и завершается история творения. Леонардовская система не могла бы прийти к более логическому заключению. И завершающей точкой подобного видения природы может служить образ художника с интеллектом и взглядом мудреца, чьи черты, одновременно ясные и суровые, Леонардо запечатлел в
Автопортрете, - художника, который глубже других сумел исследовать тайны и законы мира и человеческих чувств и выразить их на возвышенном языке искусства.
8. Творчество Рафаэля.
| Творчество Рафаэля |
| Идеи монументального искусства Возрождения, в которых слились традиции античности и дух христианства, нашли наиболее яркое выражение в творчестве Рафаэля (1483—1520). В его искусстве обрели зрелое решение две основные задачи: пластическое совершенство человеческого тела, выражающее внутреннюю гармонию всесторонне развитой личности, в чем Рафаэль следовал античности, и сложная многофигурная композиция, передающая все многообразие мира. Проблемы эти были разрешены еще Леонардо в «Тайной вечере» со свойственной ему логикой. Рафаэль обогатил эти возможности, достигнув поразительной свободы в изображении пространства и движения в нем человеческой фигуры, безукоризненной гармонии между средой и человеком. Многообразные жизненные явления под кистью Рафаэля просто и естественно складывались в архитектонически ясную композицию, но за всем этим стояли строгая выверенность каждой детали, неуловимая логика построения, мудрое самоограничение, что и делает его произведения классическими. Никто из мастеров Возрождения не воспринял так глубоко и естественно языческую сущность античности, как Рафаэль; недаром его считают художником, наиболее полно связавшим античные традиции с западноевропейским искусством новой поры. Рафаэль Санти родился в 1483 г. в городе Урбино, одном из центров художественной культуры Италии, при дворе герцога урбинского, в семье придворного живописца и поэта, который и явился первым учителем будущего мастера. Ранний период творчества Рафаэля прекрасно характеризует небольшая картина в форме тондо «Мадонна Конестабиле», с ее простотой и лаконизмом строго отобранных деталей (при всей робости композиции) и особым, присущим всем работам Рафаэля, тонким лиризмом и чувством умиротворения. В 1500 г. Рафаэль уехал из Урбино в Перуджу учиться в мастерской известного умбрийского художника Перуджино, под влиянием которого написано «Обручение Марии» (1504). Чувство ритма, соразмерности пластических масс, пространственных интервалов, соотношение фигур и фона, согласование основных тонов (в «Обручении» это золотистые, красные и зеленые в сочетании с нежно-голубым фоном неба) и создают ту гармонию, которая проявляется уже в ранних работах Рафаэля и отличает его от художников предыдущей поры. В 1504 г. Рафаэль перебирается во Флоренцию, художественная атмосфера которой была насыщена уже веяниями Высокого Ренессанса и способствовала его поискам совершенного гармонического образа. На протяжении всей жизни Рафаэль ищет этот образ в мадонне, его многочисленные произведения, толкующие образ мадонны, снискали ему всемирную славу. Заслуга художника прежде всего в том, что он сумел воплотить все тончайшие оттенки чувств в идее материнства, соединить лиричность и глубокую эмоциональность с монументальным величием. Это видно во всех его мадоннах, начиная с юношески робкой «Мадонны Конестабиле»: в «Мадонне в зелени», «Мадонне со щегленком», «Мадонне в кресле» и особенно в вершине рафаэльевского духа и мастерства — в «Сикстинской мадонне». Однако в «Сикстинской мадонне» это идеализирующее начало отодвигается на задний план и уступает место трагическому чувству, исходящему от этой идеально прекрасной молодой женщины с младенцем-Богом на руках, которого она отдает во искупление человеческих грехов. Взгляд мадонны, направленный мимо, вернее сквозь зрителя, полон скорбного предвидения трагической судьбы сына (взор которого также недетски серьезен). «Сикстинская мадонна» — одно из самых совершенных произведений Рафаэля и по языку: фигура Марии с младенцем, строго вырисовывающаяся на фоне неба, объединена общим ритмом движения с фигурами св. Варвары и Папы Сикста II, жесты которых обращены к мадонне, как и взгляды двух ангелов (более похожих на путти, что так характерно для Возрождения), — в нижней части композиции. Фигуры объединены и общим золотым колоритом, как бы олицетворяющим Божественное сияние. Но главное — это тип лица мадонны, в котором воплощен синтез античного идеала красоты с духовностью христианского идеала, что столь характерно для мировоззрения Высокого Возрождения. «Сикстинская мадонна» — позднее произведение Рафаэля. До этого, в 1509 г., Папа Юлий II приглашает молодого художника в Рим для росписи личных папских комнат (станц) в Ватиканском дворце. В начале XVI в. Рим становится главным культурным центром Италии. Искусство Высокого Возрождения достигает своего наивысшего расцвета в этом городе, где волею меценатствующих пап Юлия II и Льва Х работают одновременно такие художники, как Браманте, Микеланджело и Рафаэль. Искусство развивается под знаком национального единства (ибо папы мечтали об объединении страны под своей властью), питается античными традициями, выражает идеологию гуманизма. Общая идейная программа росписи папских комнат — служить прославлению авторитета католической церкви и ее главы — Папы. Ученики помогали Рафаэлю и в росписи примыкавших к комнатам Папы лоджий Ватикана, расписанных по его эскизам и под его наблюдением мотивами античных орнаментов, почерпнутых преимущественно из только что открытых античных гротов (отсюда название «гротески»). Рафаэль исполнял работы самых разных жанров. Его дар декоратора, а также режиссера, рассказчика полностью проявился в серии из восьми картонов к шпалерам для Сикстинской капеллы на сюжеты из жизни апостолов Петра и Павла («Чудесный улов рыбы», например). Эти картины на протяжении XVI—XVIII вв. служили для классицистов своего рода эталоном. Глубокое постижение Рафаэлем сути античности особенно видно в живописи римской виллы Фарнезина, построенной по его проекту (фреска «Триумф Галатеи», сцены из сказки Апулея об Амуре и Психее). Рафаэль был и величайшим портретистом своей эпохи, создавшим тот вид изображения, в котором индивидуальное находится в тесном единстве с типическим, где помимо определенных конкретных черт выступает образ человека эпохи, что позволяет видеть в портретах Рафаэля исторические портреты-типы («Папа Юлий II», «Лев X», друг художника писатель Кастильоне, прекрасная «Донна Велата» и др.). И в его портретных изображениях, как правило, господствует внутренняя уравновешенность и гармония. В конце жизни Рафаэль был непомерно загружен разнообразными работами и заказами. Даже трудно представить, что все это мог исполнить один человек. Он являлся центральной фигурой художественной жизни Рима, после смерти Браманте (1514) стал главным архитектором собора св. Петра, ведал археологическими раскопками в Риме и его окрестностях и охраной античных памятников. Это неизбежно вызывало привлечение учеников и большого штата помощников при исполнении больших заказов. Рафаэль умер в 1520 г.; его преждевременная смерть была неожиданной для современников. Прах его погребен в Пантеоне. |
9. Живописные работы Микеланджело.
Живопись Микеланджело
«Святое семейство», или «Мадонна Дони» (ок. 1504–1506)
О живописи Микеланджело говорил подчас с высокомерием, даже раздражением, как не о своем ремесле. И однако, под впечатлением его живописи Гете писал в своем дневнике: «Я уже не ощущаю вкуса к природе, так как я не могу на нее смотреть такими большими глазами, как Микеланджело».
Так писать мог только человек, необычайно одаренный пластически, скульптор. Это подтверждают и слова Микеланджело: «Я говорю, что живопись, как мне кажется, считается лучше тогда, когда она больше склоняется к рельефу и что рельеф считается лучше, когда он больше склоняется к живописи. И потому мне всегда казалось, что скульптура - светоч живописи и что между ними та же разница, что между солнцем и луной».
Как и скульптуры Микеланджело, грандиозные образы, созданные его кистью, поражают своей беспримерной пластической выразительностью. В его творчестве, и быть может только в нем, скульптура является действительно «светочем живописи». Ибо скульптура помогла Микеланджело гармонично объединять и сосредоточивать в одном определенном живописном образе все таящиеся в человеческой фигуре пластические красоты.
«Захотелось и его другу Аньоло Дони, флорентинскому гражданину, сильно увлекавшемуся собиранием красивых вещей, как старых, так и новых художников, получить какую-либо работу Микеланджело; поэтому тот начал писать для него тондо с Богоматерью, которая держит на руках и протягивает, стоя на обоих коленях, младенца принимающему его Иосифу; здесь Микеланджело выражает в повороте головы матери Христовой и в глазах ее, устремленных на высшую красу сына, свое чудесное удовлетворение и волнение, испытываемое ею, когда она сообщает это святейшему старцу, как это отличнейшим образом видно по его лицу, даже если особенно его не разглядывать. Но так как этого Микеланджело было недостаточно, чтобы показать в еще большей степени величие своего искусства, он на фоне этого произведения написал много обнаженных тел - опирающихся, стоящих прямо и сидящих, и всю эту вещь он отделал так тщательно и так чисто, что из всех его живописных работ на дереве, а их немного, она справедливо считается самой законченной и самой прекрасной» Вазари.
Сохранился только один вполне достоверный образец станковой живописи Микеланджело: знаменитое тондо (круглая картина) «Мадонна Дони» (ок. 1504–1506, Флоренция, Уффици). С «Мадоны Дони» начинается интерес Микеланджело к живописи. Это единственная работа Микеланджело, выполненная на дереве, который за исключением римских фресок большую часть фремени посвятил скульптуре. Написано тондо, по всей вероятности, по случаю женитьбы Аньело Дони, процветающего флорентийского ткача, на Магдалине Строцци в конце 1503 или в начале 1504, портреты которых написал Рафаэль. Обычно живописное тондо «Святое семейство» связывают по теме и по времени исполнения с рельефными тондо Микеланджело «Тондо Тадеи» и «Тондо Питти». Хотя картина «Мадонна Дони» - это не совсем тондо, в высоту оно чуть больше, чем в ширину. Оригинальную рамку разработал, вероятно, сам Микеланджело.
Возможно, обращение к живописи, решение испробовать свои силы в этой области искусства было связано с определенным соперничеством, которое разгорелось в это время между Микеланджело и вернувшимся во Флоренцию прославленным его старшим современником Леонардо да Винчи, познакомившим флорентийцев с новой живописной работой «Св. Анной». Можно предположить, что в этой композиции почти тридцатилетний Микеланджело, уже пользовавшийся громкой славой, возомнил превзойти Леонардо, утвердить свое превосходство над старшим собратом, живописные достижения которого воспринимались во Флоренции как откровения. Мастер показал зрелое и уверенное владение средствами живописи. «Мадонна Дони» Микеланджело и «Св. Анна» Леонард да Винчи... Параллель очевидна. И очевидна общая цель сконцентрировать до максимума силу движения, обуздать энергию, чтобы обратить их в незыблемый монолит.
У Леонардо цель достигается в гармонии, примиряющей все противоречия, гармонией, как бы осуществляемой самой природой. У Микеланджело — сконцентрированная сила, все — борьба, в которой, под резцом ли его или под его кистью рождаются люди более прекрасные, более могущественны, более дерзновенные — люди-герои. Гигантское напряжение и динамизм в каждом их мускуле, в каждом порыве, физическом и духовном. Некоторые критики находят тондо «Мадонна Дони» слижком резкой по цвету. Вместо леонардовского полусвета, вместо таинственного мерцания, растворяющего предметы, — ясные и холодные тона, ярко выявляющие своим подбором скульптурную выпуклость каждой фигуры. В первое же мгновение перед этой картиной испытываешь беспредельное восхищение.
Микеланджело мыслит, как скульптор, даже выполняя живописные работы. Картину «Мадонна Дони» он создает в полном согласии со своими более ранними рельефами. Важнее колорита и красок для него мощная пластика фигур. В тондо нашло отражение стремление мастера к передаче сложных поз и к пластической трактовке форм человеческого тела. Мадонна склонилась вправо, чтобы взять Младенца, сидящего на колене Иосифа. Единство фигур подчеркивается жесткой моделировкой драпировок с гладкими поверхностями. Привычная для Микеланджело энергия пластических масс, выраженная в слитной группировке первоплановых фигур Марии, младенца и Иосифа, обогащена новым мотивом - взаимосвязью объемных элементов со сложным пространственным построением фона.
В этом блоке, в этой группе фигур, — как бы вечное движение и в то же время вечная спайка, от чего сложность композиции становится закономерной. Вы понимаете, что Микеланджело не нужны полутона, не нужны недоговоренность и тайна, ибо своими фигурами, кистью запечатленными (но кажется нам, отбойным молотом и резцом извлеченными из хаоса мироздания), он создает вечные образы каких-то неведомых дотоле титанов. Ведь эта дева и впрямь может выдержать мир на своих плечах.
Младенца Христа Иосиф передает Мадонне довольно странным образом. Возможно, здесь обыгрывается имя заказчика, "doni" переводится как "дарить", а "donare" - "дарить". От остальных фигур на заднем плане Святое Семейство отделено светлой полосой, которая, возможно, воплощает идею закрытого сада, символизирующего непорочность Марии, а, возможно, и отделение евангельских героев от языческого мира.
Помещенные в его глубине фигуры пяти юных обнаженных атлетов вносят в эту композицию характерно минеланджеловскую героическую ноту. Они, возможно, и имеют символическое значение, а, возможно, всего лишь фон, который так полюбился Микеланджело, ибо он утверждал, что только человеческая фигура достойна изображения. Некоторые исследователи считали их фигурами ангелов, другие, напротив, символм языческого мироощущения.
Микеланджело впервые осознает, что живопись может не только повторить скульптуру, но и передать такие сложные положения тел, такую пластику, которые недоступны и самой скульптуре. Отсюда начинается путь к росписи гигантского потолка Сикстинской капеллы.
10. Скульптура Микеланджело.
Микеланджело — один из уникальнейших мастеров в истории пластических искусств Индивидуальная одаренность в сочетании с благоприятствующими условиями эпохи привела Микеланджело к художественным свершениям столь масштабным и многосторонним, что аналоги им трудно найти во всей истории пластических искусств.
Время, в которое Микеланджело жил и творил, было одной из вершин духовной эволюции человечества. Пожалуй, ни одна другая страна на протяжении отдельно взятой исторической эпохи не дала миру стольких выдающихся мастеров, как Италия в период Ренессанса. В течение трех столетий складывался колоссальный художественный потенциал Возрождения - времени, до предела насыщенного духом интенсивного творческого созидания.
При оценке отдельных этапов, которые составляют историю ренессансной культуры, было бы неправильным утверждать о безоговорочном перевесе одного из них над другим. Столь же несправедливым выглядело бы суждение, будто каждое новое поколение мастеров той эпохи обязательно должно Ныло превосходить своих предшественников. Идет ли речь о периоде раннего Ренессанса, связанном с именем Джотто, или же об искусстне Высокого Возрождения (XV в.), которое представляли Брунеддески. Донателло, Альберти, Пьеро делла Франческа, Маптенья, Боттичелли и Джованни Беллини, или же, наконец, о позднем Возрождении — о времени Палладио, Веронезй и Тинторетто, мы должны будем отметить, что на всех последовательных ступенях эволюции ренессансного искусства были созданы художественные ценности, имеющие и сегодня огромное значение.
Но все же неоценим тот художественный вклад, который внесли в эпоху Возрождения такие мастер?, как Микеланджело, Браманте, Леонардо, Рафаэль, Джорджоне и Тициан. Этим художникам выдала особая судьба. Ибо, помимо неповторимых качеств каждого из ренессансных этапов в отдельности, очень много значит общая динамика поступательного развития всей эпохи в целом. В этой динамике есть свой смысл и свой исторический пафос. Линия этого развития разнообразна, а своем движении во времени она наряду с разного рода отдельными колебаниями фиксирует более существенные закономерное.! и роста и нисхождения. Хронологический период (1490—1530 гг.) вследствие этого назвали эпохой Высокого Возрождения.
Новый виток в развитии общества поставил перед искусством новые задачи — обновление художественного языка как в поэзии, так и в живописи. Возрождение, если так можно сказать, «остановило свой выбор» на изобразительном искусстве, где художественные образы по выразительности намного превосходили литературу, музыку и науку.
Творческий и жизненный путь Микеланджело занимает почти девяностолетний период истории Италии. Творчество великого мастера не ограничивается пределами Высокого Ренессанса. В рамках этого периода прошла лишь первая половина его творческого пути. В отличие от подавляющего большинства других мастеров данного этапа, деятельность которых исчерпывалась именно этим промежутком времени, Микеланджело сохранил всю полноту творческой активности и в следующей, финальной фазе эпохи в период Позднего Возрождения. Отсюда видно, что творчество Микелпнджело захватывает два крупнейших этапа, каждый из которых отмечен кругом идей и образпв различной направленности, своими особыми средствами художественного языка.
Следует отметить еще один важный момент - в течение всей своей жизни, захватившей оба этапа ренессансного не кусства, Микеланджело всегда находился в авангарде художественного процесса, был ведущим в поиске нового художественного языка, определяя своим творчеством магистральную линию эпохи. В чем жг причина этого обстоятельства, столь заметно выделившего Микеланджело среди других великих мастеров XVI столетия? ^Здесь сыграли свою роль два взаимосвязанных фактора; прежде всего — специфические особенности его художественного мировосприятия и творческого метода, а затем - всесторонняя одаренность, позволившая Микеланджело с такой необычайной энергией про-янить себя во всех видах пластических искусств.
Вначале о первом из этих факторов. Как известно, искусство Возрождения знаменовало собой открытие реального человека и окружающего его реального мира. Для итальянского Возрождения в этой формуле всегда был характерен перевес человеческого образа над его окружением — своего рода антропоцентризм творческого мировосприятия. Микеланджело воплощает собой титанизм, порожденный противоборством между светскими воззрениями и «божественным» началом; впоследствии такое противоборство вознаграждается, и человек возвеличивается, освобождаясь от догм непостижимости мира, которые сковывали его волю. У Микеланджело не существует мира вне человека — человеческий образ объемлет и исчерпывает собою все. Что касается показа реальной среды пребывания человека, то она мастера не интересует или почти ке интересует. В человеке и только в нем, в. его облике, внутреннем мире, в его чувствах и поступках он обнаруживает неисчерпаемые возможности для раскрытия всего сущего.
РенесеансныЙ идеал человека - сильного, уверенного в себе, в котором телесная красота соединялась с энергией страстей и мощью разума. — был воплощен в различных своих сторонах многими предшественниками и современниками Микеланджело. Микеланджело не ищет своих героев а мире идей, не стремится к абстрактному совершенству, не обращается к божественной запредельности. Он it большей степени, чем другие мастера, выделяет и человеческом характере сердцевину: героическое начало, понимаемое в первую очередь как способность человека к активному действию, к преодолению всех преград, стоящих на его пути. Человек с созданиях Микеланджело запечатлен в решающие минуты жизни, в моменты, когда определяется его судьба и когда личная доблесть возвышает его деяние на уровень подвига. Этому великому мастеру удалось найти то, что заставляет наиболее сильно ощутить биение сердца человека, его плоть и кровь, понять его чувства и переживания.
«Теперешние живописцы пишут по стереотипной схеме, - пишет Микеланджело в своих дневниках - В их работах не пайдещь проблеска каких-либо новшеств. Да они и не пытаются внести ничего нового в искусство. У каждого теперь перед глазами гысячи примеров готовых решений, оставшихся от времен расцвета тосканского искусства. Куда спокойнее малевать фигуры, нежели подвергать себя риску, внося движение к застыашие композиции того же Гирлан дайо или Рогсгллм».
Поэтому персонажи Микеланджсло предстают перед нами в высшем напряжения сил — в моменты мрачной задумчивости, утверждения своей победы, либо же в своей боли и муке или же в героической гибели. Поэтому они так впечатляюще трагичны, когда неразрешимый конфликт поселяется в них самих, проявляясь в сознании несовместимости должного и возможного, когда терпит крушение их прежняя уверенность в себе и нарастает чувство бессилия перед неискоренимым ЗЛОМ ЖИЗНИ.
Микелалджедо — универсал. Статуя и фрескя, рисунок и архитектурное сооружение — все, что им создано, насыщено пластической энергией, богатством художественного языка. Как мы знаем, сама по себе разносторонняя одаренность — не исключение, а скорее типичная сторона ренессансных мастеров, многие из которых успешно испытывали свои силы в разных областях художественной деятельности. Однако лишь один Микелаиджело сумел внести поистине эпохальный вклад во все разделы пластических искусств, независимо от того, скульптура это или живопись, графика или архитектура. Во всяком случае, без колебаний можно утверждать, что в каждом из названных разделов произведения Микеланджело могут быть по праву расценены как свершения решающего порядка.
Микеланджело — художник и скульптор, он спаивает элементы архитектуры и живописи (Сикстинская капелла) в такую форму синтетической целостности, которая не была достигнута ни одним другим ренессаисным мастером. Так поразительное единство исходных факторов творческого метода Микеланджело оборачивается редким многообразием конечных художественных результатов.
Сила личности и поистине титанический масштаб деяний Микеланджело служили залогом непреоборимого величия его духа в самых тяжких испытаниях Бремени. Более чем у любого другого итальянского мастера XVI в. биография Микеланджело представляется как духовный путь человека, который был участником главных событий эпохи, нашедших глубокий отклик в его сознании и творчестве.
Микеланджело начал путь художника тринадцатилетним мальчиком. После годичного пребывания (1489 г.) в мастерской выдающегося флорентийского живописца Доменико Гирландайо он перешел в школу ваяния, созданную под покровительством Лорсипо Медичи в Садах Медичи при флорентийском монастыре Сан-Марко. R этой школе, руководимой Бертольдо, Микеланджело сразу обратил на себя внимание и вскоре был вхож в культурные круги Флоренции и принят на равных выдающимися деятелями того времени — Полнциано, Марсилио Фичнно, Пика делла Мирандола. Микеланджело избрал скульптуру, котя его изобразительное творчество по мастерству и силе будет в равной степени великим и в этом виде искусства. Уже в ранних скульптурных работах Микеланджело знатоки обнаруживают истинный масштаб его дарования. В созданных шестнадцатилетним юношей небольших рельефных композициях «Мадонна у лестницы» и «Битва кентавров» по существу нет ничего ученического. Мало сказать, что они демонстрируют смелое и уверенное мастерство — они явно опережают спои время.
Первая из названных работ, исполненная еще в традиционной для итальянских скульпторов XV в. технике плоского, топко нюансированного рельефа, даст R TO же время пример совершенно не традиционного образа: Мадонна и мла-деиеп-Хрпстос наделены непривычной для искусства кватроченто мощью и внутренним драматизмом. В «Битве кентавров» рельеф производит впечатление поистине взрывной силы. В клубке тел. сплетенных в смертельной схватке, уже просматривается главная тема творчества Микеланджело — тема борьбы, понятой в качестве одного из извечных проявлений бытия.
За смелым прорывом в будущее в творчестве Микеланджело наблюдается процесс медленного я последовательного становления, углубленного изучения античного и ренессанг-Ного искусства, проба себя в различных, подчас очень противоречивых традициях,
Наряду с занятиями скульптурой Микеланджело не прекратил изучения живописи, преимущественно монументальной, в его графике возникают самостоятельные мотивы. Но период ученичества для Микеланджело настолько скоротечен, что почти не существует: он доподлинно знает то, что изображает, проявляя при этом грамотность, глубокую компетентность.
Важной ступенью в творческом формировании Мнке-ланджело явилось его пребывание в Риме с 1496 по 1501 г. Выход за пределы флорентийской художестпенной среды и более тесный контакт с античной традицией содействовали расширению кругозора молодого мастера, укрупнению масштаба его художественного мышления. Правда, самая ранняя еги римская работа — статуя Вакха — пример, еще не слишком глубокого претворения античных импульсов. Хотя, как писал сам Микеланджело, он и не ;тремился следовать греческим традициям: «Постараюсь как следует накачать его вином, и в этом будет главное отличие от греческих образцов... Когда скульптура будет закончена, пусть всякому станет ясно, что Вакх хватил лишку, и его хмельное состояние будет выражено на лице и в движениях. У греков это всего лишь аллегория наслаждения ароматом спелого винограда, и я вправе назвать сворю работу •Подвыпивший Вакх».
Главным произведением этих лет является «Пьета» («Оплакивание Христа») в римском соборе св. Петра, выполненная по заказу аббата Сен-Деки — французского посланника при Ватикане. Это первая серьезная работа Микеланджело-мастера, но в то же время работа, которая вызвала множество личных сомнений и принесла ему недовольство собой: «Работа все более и более нравится французскому прелату и его окружению, что меня несколько настораживает и огорчает., признаюсь, что, по-моему, .мне так и не удалось выразить НИЧР-го полого в «Пьета». Бея скульптурная композиция слишком робка и приглажена, чтобы являть собой нечто новое». Нужно заметить, что в этой работе Микеланджело «сдерживается», старается следовать требованиям заказчика, но в то же время он изображает Марию молодой, при этом она бесконечно далека от условной красоты и эмоциональной неподвижности готических мадонн этого типа. Ее чувство — живое человеческое переживание, воплощенное с такой глубиной и богатством оттенков, что здесь впервые можно говорить о внесении в образ психологического начала. За внешней сдержанностью молодой матери угадывается вся глубина ее горя. Даже трудный композиционный мотив группы — сидящая богоматерь держит тело своего сына на коленях — кажется здесь логичным и естественным. По окончании римской «Пьета» Микеланджело создал «Мадонну с младенцем» — небольшую (высотой 1,28 м) скульптурную группу, которая впоследствии попала в церковь Нотр-Дам нидерландского города Брюгге. Этим произведением в творчестве Мнкелгшджедо открывается линия образов, отмеченных чертами своеобразного лиризма; особенно привлекательна сама мадонна, в которой классическая красота и внутренняя сила личности сочетаются с мягкой поэтичностью.
В это же время Микеланджело начинает: работу над статуями святых для алтаря Пикколомини в Сиенском соборе. Фон для статуй образует многочастная архитектурная композиция из филенок и ниш в несколько ярусов вокруг главной арочной ниши алтаря (архитектор Андрея Бреньо). Будучи ограничен в своих возможностях чуждой ему стилистикой общего замысла алтаря, очень тесно связанного с духом кватроченто, Микеланджело создал четыре статуи, однообразные по типам, далекие от характерной для него самого пластической манеры. В какой-то мере исключением среди них может считаться более живая и энергичная по мотиву движения фигура апостола Павла.
В 1501 г. Микеланджело возвращается во Флоренцию и получает от флорентийской синьории (республиканского самоуправления) ответственный заказ: из огромного мраморного блока, испорченного одним неудачливым скульптором, изваять статую Давида. В 1504 г. работа закончена. Это произведение упрочивает за Микеланджело звание первого скульптора Италии.
Необычные размеры «Давида», его гигантизм (высота 4,54 м) — это показатель реальной силы героя, ведь недаром :зто произведение было призвано воплотить образ могучего защитника республиканской Флоренции. Микеланджело продолжил здесь начатую в римской «Пьета» линию психологической трактовки, но психологизм «Давида» — особого, укрупненного порядка, соответственно масштабу и характеру этого образа. В прекрасном лике юного героя, в его взгляде, которым он встречает противника, улавливается та грозная выразительность, которую современники считали неотъемлемым достоянием микеланджеловских творений. Сам скульптор писал: «Давид — воплощение моих эстетических и политических побуждений, всех моих страстей... Все чувства и чаяния мои я передал Давиду, о чем известно только мне одному... Он отличается от своих предшественников и уже не походит на женоподобного юнца, лишенного мускулов. Я опрокинул традиционное представление о Давиде». Не прибегая к сильной композиционной динамике, к сложному движению, мастер создал тип героя, исполненного смелости, мощи и готовности к действию.