ПРОТЯЖЕНИЕ МАТЕРИКА ДЖАМБУ 10 страница
сына Панду Савьясачина, он устремился тотчас на Друпаду Панчалийского, окруженного войском, многими стрелами дорогого свойственника осыпая, и словно огнем опаленные леса на исходе зимы29 выглядели войска Друпады, стрелами палимые, и как очистительный огонь —без дыма только —предстал в бою Бхишма. Как на опаляющее зноем солнце в полдень, не могли поднять на Бхишму взора воины сына Панду. И озирались вокруг Пандавы, терзаемые страхом, но не видели, кто бы мог спасти их, подобные коро-
вам, оцепеневшим от холода. Меж тем как, истребляемое, бежало врассыпную павшее духом, разгромленное воинство, великий крик отчаяния поднялся среди ратей панду, о Бхарата. Тогда Бкишма, сын Шантану, с лука, согнутого дугою, непрестанно пускал стрелы со сверкающими остриями, ядовитым змеям подобные. И, стрелами во все стороны нанизав воедино пространство, он, целеустремленный, поражал воителей стана Пандавов, вновь и вновь направляя [на них удары], о Бхарата! Затем, когда зашло солнце, уже ничего нельзя было различить среди разбитых повсюду и смятенных войск. И, видя, как продвигается Бхишма в сражении великом, сыны Притхи призвали войска к перемирию, о бык среди бхаратов.
Глава 46
Санджая сказал:
Когда установлено было первое перемирие в войсках, о бык среди бхаратов, меж тем как в неистовство такое впал Бхишма и возрадовался Дурьодхана, Царь справедливости30 с братьями со всеми и со всеми царями вместе подступил затем поспешно к Джанардане. Высшей чистотою наделенный, о поражении размышляя при виде доблести Бхишмы, о царь, он молвил потомку Вришни: ≪О Кришна, взгляни на великого лучника Бхишму, грозного и доблестного, что стрелами войско мое испепеляет, как огонь летом —сухостой! Можем ли мы взор поднять на него, великого духом, что продолжает палить мое войско, как огонь, жертвенным маслом питаемый? Ведь при виде этого
мужа-тигра, луком вооруженного, великомощного, бежит врассыпную мое войско, стрелами поражаемое. Скорее победить можно в битве Яму гневного и Держателя ваджры, самого Варуну с его петлею либо Куберу, булавы носителя, но Бхишму, великого пыла исполненного, победить невозможно, великомощного. Так вышло, что в бездонной пучине Бхишмы тону я, судна лишенный! По скудоумию собственному выступил я против Бхишмы, о Кешава. Удалюсь [теперь] в лес, о Говинда, лучше там мне жить, но не предавать сих властителей земли смерти [в образе] Бхишмы. Истребит войско мое, о Кришна, Бхишма, великий знаток оружия! Как мошки летят в пылающий огонь, так
точно к истреблению идет мой люд военный. Ради царства вышедший на бой, к погибели влекусь я [ныне], о потомок Вришни! И братья мои, герои, измучились, терзаемые стрелами, ради меня, из-за любви братней отторгнутые от царства и от счастья тоже! Премного ценю я жизнь, ибо нелегко сохранить ее нынче. И на оставшуюся мне жизнь суровому подвижничеству я предамся, но не допущу убиения в битве друзей моих, о Кешава! Тысячи многие умерщвляет, отдыха не зная, воителей моих, лучших из бойцов, небесным оружием своим31 Бхишма. Что же еще остается мне делать, скажи немедля, о Мадхава! Я вижу, что Савьясачин в битве словно бы и не участвует. Один только
Бхима бьется изо всех сил, долгорукий, мощь длани своей напрягая, о долге кшатрия помнящий. Палицей, сражающей героев, творит он, высокий помыслами, нелегкий труд свой, сколько рвения хватает, средь слонов, коней, колесниц и пехотинцев. Но в честном бою, о достойный, не уничтожить ему вражеское войско, о герой, и за столетия. Друг твой —[вот кто] единственно искушен [достаточно] во владении оружием, но равнодушно он взирает на то, как истребляют нас Бхишма и великий духом Дрона. Небесное оружие Бхишмы и Дроны, великого духом, применяемое снова и снова, испепелит всех кшатриев! О Кришна, страшно разъяренный Бхишма со всеми царями [своими] в союзе истребит нас наверняка, такова доблесть его. О ты, владыка йоги, узри того великого лучника, великого воителя, который сможет усмирить Бхишму в бою, как туча —пожар лесной! И милостью твоею, о Говинда, Пандавы, когда погибнут их враги, возрадуются с родичами вместе, царство свое возвратив!≫ Так молвив, погрузился в раздумье сын Притхи, высокий помыслами, и долго затем пребывал в скорби глубокой с сердцем, горестью сокрушенным. Видя, как с сердцем, горем убитым, томится в печали сын Панду, проговорил тогда Говинда, всех Пандавов ободряя: ≪Не печалься, о лучший из бхаратов, не должно печалиться тебе, чьи братья —герои вселенной, лучники!
И я —[твой] соратник, и Сатьяки, великий воитель, и умудренные возрастом Друпада с Виратой, и Дхриштадьюмна, внук Пришаты, а также все цари с войсками, о лучший из царей, уповают на милость твою и преданны тебе, о владыка народов! Вот внук Пришаты, всегда стремящийся к благу твоему, Дхриштадьюмна великомощный, что рад угодить тебе, водительство обретший над полками, вот могучерукий Шикхандин —то Бхишмы погибель поистине!≫
Выслушав это, царь молвил затем среди собравшихся Дхриштадьюмне, великому воителю, и внимал ему Васудева: ≪О Дхриштадьюмна, преклони слух к тому, что я скажу тебе, о достойный. Да не останется без внимания речь, произнесенная мною. С одобрения Васудевы стал ты моим полководцем; как некогда для богов им утвердился Картикея, так же и ты, о муж-бык, —предводитель полков панду. Так рази же Кауравов, явив отвагу, о муж-тигр, а я последую за тобой, как и Бхима, и Кришна, о достойный, и оба сына Мадри вместе, и сыны Драупади в боевом снаряжении, и другие, главные из царей, о муж-бык!≫ Тогда, всем поднимая дух, отвечал Дхриштадьюмна: ≪Издавна определил Шамбху быть мне, о сын Притхи, губителем Дроны. Так я и буду противостоять нынче в битве Бхишме и Дроне, Крипе, Шалье, Джаядратхе,
всем в битве кичливым, о властитель земли!≫ И вскричали великие лучники Пандавы, боем опьяненные, когда воспрянул [пред ними] предводитель царей, внук Пришаты, истребитель врагов. Сын Притхи молвил затем внуку Пришаты, в сражении предводительствующему: ≪Боевой строй, Заревой каравайкои именуемый, всех врагов со|фушающии, —некогда, во время воины богов и демонов, Индре рассказал о нем Брихаспати, —построй его как должно, гибельный для вражеских ратей, чтобы, невиданный прежде, узрели его цари и [все] куру вместе с ними!≫ Когда сказал ему так божественный муж, как [богу] Вишну [прежде] Носитель ваджры33, на рассвете он поставил впереди всех войск Завоевателя богатств. Движущийся путем Солнца, чудно прекрасен был его стяг, что сработан был Вишвакарманом по велению Многочтимого34. Украшенный лентами цветов оружия Индры35, словно по воздуху плывущий, подобный граду гандхарвов36 в воздухе, он, казалось, приплясывал, следуя ходом колесницы, о достойный. И Партха тем драгоценным [стягом], и тот Владетелем лука Гандивы [взаимно] возвышены были, как Самосущий —Солнцем. Главою [строя] стал царь Друпада, большим войском окруженный, а Кунтибходжа и Чедиец37 глазами были, о владыка народов. Дашарны и праяги с отрядами дашераков, жители побережий и кираты [стали] где шея, о бык среди бхаратов, а спиною был вместе с патаччарами и хундами, о царь, также пауравами и нишадами —Юдхиштхира. Крылья же —Бхимасена и Дхриштадьюмна, внук Пришаты, сыны Драупади, и Абхиманью, и Сатьяки, великий воитель. Пишачи и дарады, пундры с кундивишами, мадаки и ладаки, также танганы и дальние танганы, бахлики и также титтиры, чолы и пандьи, о Бхарата, —эти народы, о
царь, к правому крылу примыкали. Огневики, джагаттунды и пуродаши, о Бхарата, шабары и тыквопийцы, ватсы вместе с накулами, Накула и Сахадева —к левому краю примыкали38. Десять тысяч колесниц было на крыльях, а в голове —миллион, десять миллионов и двадцать тысяч — спина, в шее —миллион и еще семьдесят тысяч39. По краям, на протяжении и на самых кончиках крыльев шли слоны, о царь, словно движущиеся покрытые горы. Тыл защищали Вирата с Кекаями, и царь Каши40, и Шибиец41 с тридцатью тысячами колесниц. Так построив этот великий строй, о Бхарата, стояли Пандавы, снаряженные для битвы, дожидаясь восхода солнца, и чистые, яркие, как солнце, блистали их огромные белые зонты на слонах и колесницах.
Глава 47
Санджая сказал:
Тогда, увидев построенным —по велению сына Притхи, пылом безмерного, —тот великий строй Каравайки, несокрушимый, ужасающий, твой сын, приблизившись к наставнику42, Крипе и Шалье, о достойный, и к сыну Сомадатты, Викарне и Ашваттхаману, к Духшасане, и всем другим братьям, о Бхарата, и к другим прекрасноруким героям, сошедшимся для битвы, такое слово вовремя ободряющее молвил сын твой: ≪Разными [видами] оружия сражающиеся, все вы свед>ад,и во владении и ударным, и метательным оружием, все —великие воители, и каждый в одиночку сразить способен в битве сынов Панду с их войсками, а уж сплоченные вместе — подавно! Ненадежна та наша сила, ограждаемая Бхишмой43, но надежна эта их сила, о лучшие из властителей земли! Пусть же санстханы и шурасены, веники, также кукуры, жители приревских земель44 и тригарты, мадры, а также яваны, с Шатрунджаей вместе, а также с Духшасаной, с героем Викарной, также с Нандой, Упанандой и прочими43, вместе с Читрасеной и с Панибхадраками46 вместе, впереди войск заняв место, да защищают все
Бхишму!≫ Тогда Дрона, и Бхишма, и сын твой, о достойный, великий строй постройли для отражения Бледных47. Бхишма, со всех сторон великим войском окруженный, большую рать повел за собою, словно [сам] властелин богов48. За ним последовал великий лучник —блистательный сын Бхарадваджи —с кунталами и дашарнами, и магадхами, о владыка народов, а также с видарбхами, мелаками и еще с ушастиками49. Вместе со всем войском [шли] за Бхишмой, блистающим в сражениях, гандхары, синдху-саувиры, шиби, также васати. А Шакуни со своим войском ограждал сына Бхарадваджи. В свою очередь царь Дурьодхана вместе со всеми своими братьями, а также саш-
ватаками и викарнами, шармилами с косалами, также с дарадами и чучупами и кшудраками с малавами —прикрывал, воодушевленный, рать сына Субалы. Бхуришравас, Шала, Шалья и Бхагадатта, о достойный, и Винда с Анувиндой Авантийские левый край ограждали. [Другой] сын Сомадатты30, Сушарман, Судакшина Камбоджийский и Шатаюс и Шрутаюс заняли место с правого края. Ашваттхаман, а также Крипа и Критаварман Сатватский с большим войском вместе расположились в тылу войск. А еще с тыла прикрывали его властители разных стран, Кетуман, Васудана и Абхибху, сын Кашийца. Затем твои все, ликующие перед боем, о Бхарата, затрубили, радости исполненные, в раковины и львиные кличи издали. Заслышав их, ликующих, и старый праотец рода Куру, львиный клич издав, громко в раковину затрубил, блистательный. Тогда зазвучали другие раковины и литавры, и тамбурины различные следом, и забили в большие барабаны —шум был громозвучный. Затем, стоя на великой колеснице, запряженной белыми конями, затрубили в превосходные раковины, отделанные золотом и драгоценностями: Хришикеша —в Панчаджанью, Завоеватель богатств —в Девадатту, и в великую раковину Паундра затрубил грозный деяниями Волчебрюхий, сын Кунти царь Юдхиштхира —в Днантавиджаю, Накула же и Сахадева —в Сугхошу и Манипушпаку. И царь Каши, и Шибиец, и Шикхандин, великий воитель, Дхриштадьюмна и Вирата и Сатьяки достославный, и пятеро великих лучников, сыновья Драупади Панчалийской, —все затрубили в великие раковины и великие кличи издали. И превеликий был шум, поднятый теми героями, и зазвучали небо и земля, эхом тот гром отражая. Так, о великий царь, снова сошлись в бою воспрявшие духом куру и пандавы, испепеляя друг друга.
Глава 48
Дхритараштра сказал:
Когда так построились рати, мои и иные, как вступили в бой лучшие из бойцов?
Санджая сказал:
Когда равно построились [все] рати, поднялись блистающие знамена, и, озирая ту силу, подобную безбрежному океану, ставший посреди них царь Дурьодхана, сын твой, молвил всем твоим: ≪Сражайтесь, вооруженные!≫ Те, ожесточившись душою, не щадящие жизни, знамена подъяв, ринулись прямо на пандавов. Тогда закипела, гремя, битва твоих и чужих, вздымающая волосы дыбом, в коей смешались колесницы и слоны. И пущенные воинами с колесниц стрелы с золотым оперением, остро отточенные, сыпались, незатупленные, на слонов и коней.
И когда так завязался бой, мощнорукий Бхишма, одетый в доспехи, лук воздев, обрушился, исполненный грозной отваги, на сына Субхадры и Бхимасену, и внука Шини3 2 , великого воителя, и на Кекаю, и Вирату, и Дхриштадьюмну, и сына Пришаты;3 3 на этих мужей-героев и на чедийцев с матсьями пролил старый праотец куру дожди стрел. Дрогнул великий строй под тем натиском героя, великое смятение охватило всех воинов. Поникли знамена и слоны, пали лучшие кони, рассеялись колесничные рати —так стало у Пандавов.
Арджуна, муж-тигр, великого воителя Бхишму завидев, молвил, гневный, потомку Вришни: ≪Туда, к деду веди! Ясно же, что Бхишма сей, разгневанный сильно, уничтожит, о потомок Вришни, рать мою, о благе Дурьодханы радеющий. Сей Дрона, Крипа, Шалья и Викарна, о Джанардана, вместе с сынами Дхритараштры, предводимыми Дурьодханой, разгромят панчалов, несокрушимым лучником хранимые! Н о ради [спасения] войска пойду на Бхишму я, о Джанардана≫. Васудева молвил ему: ≪Будь наготове, о Завоеватель богатств!
Сейчас я приведу тебя, о герой, к колеснице деда≫. Сказав так, внук Шуры привел затем ту колесницу, прославленную в мире, к Бхишме, пред его колесницу, о владыка людей.
Со многими колышущимися знаменами, на белых, как журавли, конях, стяг с ревущей чрезвычайно грозно обезьяной подъяв, на гремящей, как туча, колеснице, сиянье солнца излучающей, круша Кауравов рать и шурасенов, скоро явился туда сын Панду, стрелы извергая, борясь с угнетенностью друзей. Когда стремительно напал он, подобный слону в пору течки, выступил тотчас против Арджуны, приводящего в трепет героев в битве и стрелами их сражающего, Бхишма, сын Шантану, ограждаемый воинами Востока, саувирами и кекаями во главе с властителем Синдху. Ибо какой же еще воитель мог противостать Владетелю лука Гандивы, кроме праотца куру или же Дроны вкупе с
сыном Грозного Солнца?54 Тогда Бхишма, дед Кауравов, о великий царь, осыпал Арджуну семьюдесятью семью крепкими древками53, а Дрона двадцатью пятью, Крипа пятьюдесятью стрелами, Дурьодхана шестьюдесятью четырьмя и Шалья девятью стрелами, и властитель Синдху еще девятью, и Шакуни еще пятью, а Викарна десятью стрелами бхалла поразил сына Панду, о царь. Пораженный отовсюду теми острыми стрелами, великий лучник не дрогнул, однако, мощнорукий, как если бы поражали гору. Он, Увенчанный36, неизмеримый духом, Бхишму двадцатью пятью и Крипу девятью стрелами, Дрону, мужтигр, шестьюдесятью, а Викарну тремя стрелами, Артаяни тремя остриями, царя же57 пятью поразил в ответ, о бык среди бхаратов. И окружили Завоевателя богатств Сатьяки и Вирата, Дхриштадьюмна, внук Пришаты, и Абхиманью с сынами Драупади. Затем великого лучника Дрону, радеющего о благе сына Ганга, окропил дождем [стрел] царевич Панчалы в союзе с Сомаками. Бхишма же, лучший из колесничных бойцов, немедля поразил сына Панду восемьюдесятью острыми стрелами, и отозвались твои на то [победным] криком. Но, внемля торжествующему воплю их, восторжествовав, блистательный лев сре-
ди колесничных воинов вторгся тогда в их ряды, прорвавшись же среди тех воинов-львов, Завоеватель богатств, луком играючи, о царь, бил без промаха в великих воителей. Тогда царь Дурьодхана, владыка людей, молвил Бхишме, видя, как терзает в бою войско его Партха: ≪Этот сын Панду, отец мой, с Кришною вместе подрежет, могучий, нас под корень, сколько бы ни тщились все наши рати, [и это] в то время, как здравствуете и ты, сын Ганга, и Дрона, лучший из колесничных бойцов! Ведь это из-за тебя только великий воитель Карна, всегда желавший мне блага, положил оружие и не сражается в битве с Партхой. Сделай же так, о сын Ганги, чтобы убит был Пхальгуна!≫ Тогда в ответ на
такие речи, о царь, сказал отец твой Деваврата: ≪Позор обычаю кшатры!≫58 — и направился к колеснице Партхи. Обоих белоконных сошедшимися видя, о царь, львиный рык испустили громко властители земли и затрубили в раковины, о Бхарата! Сын Дроны ≫ Дурьодхана также, и сын твой Викарна, в бою окружив Бхишму, восстали на битву, о достойный. И так же все Пандавы, окружив Завоевателя богатств, восстали на великую битву. Затем битва началась.
И сын Ганги в сражении нанес удары Партхе девятью стрелами. Арджуна в ответ поразил его десятью, вонзившимися в уязвимые места. Затем тысячью метких стрел Арджуна, сын Панду, окутал Бхишму со всех сторон, прославленный в боях. Но ту сеть из стрел Партхи, о потомок Куру, [своей] сетью из стрел покрыл-таки Бхишма, сын Шантану. Оба, исполненные ликования, оба, обретающие в битве радость, бились, друг другу не уступая, жаждущие преломить деянием деяние другого. Видно было, как тучами часто летящие с лука Бхишмы стрелы крошились, разламываемые, о стрелы Арджуны, и так же Арджуной пущенные одна за другою тучи стрел, стрелами сына Ганги отраженные, падали на землю. Арджуна двадцатью пятью острыми стрелами поразил Бхишму, и Бхишма в схватке тридцатью стрелами
пронзил Партху. Поразив коней, и оба знамени друг у друга, и дышла, и колеса колесничные, разыгрались оба укротителя врагов, великомощные. Затем гневный Бхишма, лучший из бойцов, о великий царь, тремя стрелами нанес удары в грудь Васудеве. Стрелами, пущенными с лука Бхишмы, пронзенный Губитель Мадху красовался в битве, о царь, как цветущая киншука. Тогда, видя Мадхаву пронзенным, Арджуна, весьма разгневанный, ранил в бою колесничего сына Ганги тремя стрелами. Но как ни старались те двое героев убить один другого, они не могли тогда один другого одолеть в бою. И разнообразные круги они описывали оба многократно, отдаляясь и вновь возвращаясь, являя тем равенство в искусстве своих колесничих, и, мысля, как нанести удар, оба великих воителя, о царь, снова и снова иные пути избирали. Оба дули в раковины, мешая трубный звук со львиным рыком, и так же звенели луки у обоих великих воителей. И от рева раковин обоих, и от грохота их колесниц вдруг треснула земля, и содрогнулась, и гулом отозвалась. Никто просвета не видел у обоих могучих героев, о бык среди бхаратов, в битве друг другу равных. И только по образу на стяге могли различить там Бхишму Кауравы, и так же Партху сыны Панду только по этому знаку различали. И, видя такую доблесть обоих тех превосходных мужей, все существа в той битве преисполнились изумления, о Бхарата. И никакого изъяна не усмотрел никто ни у одного из них в сражении, как не узрит ведь никто нигде порока у соблюдающего Закон5 9 . Оба же между тем стали невидимы под сетью из стрел, но скоро опять явились оба взору в сражении. Там боги с гандхарвами и странники небес с провидцами говорили друг другу, их доблесть видя: ≪Коль разъярятся в битве эти оба великих воителя, не смогут победить их никогда ни асуры с гандхарвами, ни люди —даже с богами вместе. В мирах дивиться будут битве этой как великому чуду, и никогда уже подобных битв не будет. Не может победить мудрый Партха в сражении Бхишму, с луком стоящего на колеснице, сеющего стрелы в сражении; так точно сына Панду, в битве даже для богов неприступного, не в силах победить в сражении Бхишма, луком вооруженного≫. Со всех сторон слышались в бою эти речи, произносимые во славу сына Ганги и Арджуны, о
владыка народов! А меж тем как бились они там оба, о Бхарата, твои воины и пандавские разили друг друга в сражении. Потоками острых стрел, мечами сверкающими, и секирами, и многим другим оружием всякого рода рубили один другого в битве герои обоих войск. И в то время как длилась та ужасная и прежестокая битва, о царь, произошел бой великий Дроны и Панчалийского.
Глава 49
Дхритараштра сказал:
Как сошлись в бою Дрона, великий лучник, и Панчалийский, внук Пришаты, оба напрягшие силы, о том расскажи мне, о Санджая. Поистине судьба превыше мужества, мыслю я, о Санджая, если Бхишма, сын Шантану, не одолел в бою сына Панду. Ведь Бхишма, гневный, в сражении мог истребить миры, подвижные и недвижные. Как же, о Санджая, не одолел он в битве сына Панду мощью своей?
Санджая сказал:
Духом укрепись, о царь, и слушай об этой прежестокой битве. Сами боги с Предводителем Васу вместе не могли бы победить сына Панду. Дрона же острыми стрелами своими вызвал на бой Дхриштадьюмну и стрелою бхалла сбросил его возницу с подножья колесницы. И четырьмя превосходными стрелами, разъяренный, он уязвил четверых коней Дхриштадьюмны, о достойный. Дхриштадьюмна тогда пронзил Дрону девятью десятками отточенных стрел, и... ≪Стой, стой!≫ —молвил герой, усмехаясь. Тогда неизмеримый духом сын Бхарадваджи, блистательный, опять окутал стрелами негодующего Дхриштадьюмну. И он взял ужасную стрелу, предназначенную для убиения внука Пришаты, бьющую, как оружие грома Шакры60, словно Смерти жезл другой. И громкими возгласами, потрясенное, разразилось все
войско при виде той стрелы, когда наложил ее в бою [на лук] сын Бхарадваджи, о Бхарата! Там узрели мы необыкновенное мужество Дхриштадьюмны, когда стоял герой одиноко в битве, недвижный, как гора. И он рассек ту ужасную, пылающую £трелу, настигающую его, словно собственная его смерть, и ливень стрел выпустил в сына Бхарадваджи. Тогда вскричали все панчалы с Пандавами вместе, видя тот подвиг нелегкий, сотворенный Дхриштадьюмной. Затем, жаждая гибели Дроны, метнул он, смелый, дротик быстролетный, отделанный золотом и бериллом. Тот стремительно налетающий дротик, золотом украшенный, на три части рассек в бою сын Бхарадваджи, как будто усмехаясь. Видя дротик свой сбитым, Дхриштадьюмна блистательный ливни стрел пролил на Дрону, о владыка людей. Но, отразив тот
ливень стрел, Дрона многославный переломил посередине лук сына Друпады. Тот многославный, чей был сломан лук, бросил в Дрону в бою, могучий, тяжелую палицу, крепостью скалы обладающую; стремительно полетела та палица, пущенная ради убиения Дроны. Там узрели мы необыкновенную отвагу сына Бхарадваджи. Благодаря проворству своему увернулся он от палицы, златомукрашенной, а увернувшись от той палицы, послал во внука Пришаты преострые стрелы бхалла, закаленные61, с золотым опереньем, отточенные на камне,
и, пробив его латы, они испили его крови в бою. Однако, взяв другой лук, Дхриштадьюмна, высокий помыслами, в битве, наступая, пронзил Дрону пятью стрелами. И тогда оба они, быки среди мужей, красовались, умащенные кровью, о царь, словно два цветущих дерева киншука в весеннее время. Затем, о царь, раздосадованный Дрона, наступая во главе ратей, снова переломил лук сына Друпады, а затем его, чей лук был сломан, осыпал, духом неизмеримый, крепко слаженными стрелами, как туча гору дождем, и стрелою бхалла сбросил его колесничего с подножья колесницы, а также четырьмя отточенными стрелами свалил четверых его коней и львиный рык издал. Потом другою стрелою бхалла он вырвал лук из его руки. Тот со сломанным луком, лишившийся колесницы, чей колесничий был убит и чьи убиты были кони, сошел наземь с палицей в руке, великое мужество являя. Но еще не успел он с колесницы сойти, стрелами выбил тотчас ее у него [противник], о Бхарата, —словно чудо то было. Тогда, схватив большой блистающий щит, украшенный сотнею лун, и большой чудесный меч, он, прекраснорукий, могучий, устремился проворно, желая убиения Дроны, как лев кровожадный в лесу на ярого слона. Там узрели мы необыкновенное мужество сына Бхарадваджи и проворство его, и владение оружием, и мощь его рук, о Бхарата, когда ливнем стрел остановил он внука Пришаты, и как ни могуч тот был, не мог тогда продвинуться в бою. И зрели мы там стоящим великого воителя Дхриштадьюмну, что отражал щитом дождь стрел, являя ловкость рук своих.
Тогда Бхима мощнорукий примчался стремительно, мощный, оказать помощь в бою великому духом внуку Пришаты. Он поразил Дрону семью острыми стрелами, о царь, и немедля возвел тогда внука Пришаты на другую колесницу. Тогда царь Дурьодхана направил Калингу в сопровождении большого войска на защиту сына Бхарадваджи. Затем немедля то великое войско калингов, о владыка людей, обрушилось на Бхиму по велению твоего сына. Дрона же, избранный средь колесничных воинов, оставив Панчалийского, вступил в бой с бъединившимися старыми Виратой и Друпадой. Дхриштадьюмна же в бою присоединился к Царю справедливости. Тогда закипела битва, гремя, вздымающая волосы дыбом, между сошедшимися калингами и Бхимой, великим духом, гибельная для вселенной, ужас воплощающая, страшная.
Глава 50
Дхритараштра сказал:
Так как же Калинга, полководец, тому велению следующий, с великомощным Бхимасеной, небывалых деяний вершителем, героем, что шествовал с палицей, словно Антака с жезлом во длани, [как] в бой [с ним] вступил на поле брани Калинга с войском вместе?
Санджая сказал:
По слову сына твоего, о властелин царей, тот великомощный, оберегаемый великим войском, двинулся на колесницу Бхимы. Той наступающей стремительно великой рати калингов со множеством колесниц, слонов и коней, мощным оружием вооруженной, полчищу калингов навстречу выступил, о Бхарата, Бхимасена с чедийцами вместе и приближающемуся Кетуману, властителю нишадхов, [навстречу]. Тогда Шрутаюс яростный с царем Кетуманом вместе напал в сражении на Бхиму среди выстроивших полки чедийцев. Со многими тысячами колесниц повелитель калингов, с десятью тысячами слонов и со [своими] нишадами Кетуман, о царь, окружили в сражении Бхи-
масену со всех сторон. Чедийцы, матсьи и каруши, предводимые Бхимасеной, с царями вместе напали мгновенно на нишадов. Тогда произошла битва, ужас воплощающая, страшная и не различающая воинов своих [и чужих], взаимно охваченных жаждой убийства62.
Ужасной была тогда битва, [завязавшаяся] вдруг между Бхимой и врагами, как между Индрой, о великий царь, и великим войском дайтьев. И оглушительный шум поднялся от того сражающегося войска на поле брани, о Бхарата, реву океана подобный. Воины тогда, рубя друг друга, о владыка народов, всю землю превратили в подобие погребального пепелища, трупами и кровью покрытого. И воинов своих от чужих уже не различали, охваченные жаждой убийства, и даже своих [за врагов] принимали свои же герои, трудноодолимые в сражении. И превеликая была бойня, в которой малочисленные бились со многими, чедийцы с калингами и нишадами, о владыка народов. Но, явив мужество сколько было силы, отступили, покинув Бхимасену, великомощные чедийцы. Когда отступили чеди под натиском всех калингов, сын Панду тем не уступил, на силу рук своих полагаясь. Не двинулся с колесницы своей великомощный Бхимасена, осыпая острыми стрелами рать калингов. А Калинга, великий лучник, и сын его, великий воитель, известный под именем Шакрадева, поразили стрелами сына Панду. Тогда мощнорукий Бхима, потрясая своим прекрасным луком, вступил в бой с калингами, на силу рук своих уповая.
Шакрадева же, выпуская в бою множество стрел, сразил в бою стрелами коней Бхимасены и ливни стрел пролил, словно туча на исходе жаркой поры. Но Бхимасена великомощный, когда пали кони, метнул изо всей силы, стоя на колеснице, железную палицу в Шакрадеву. Ею сраженный, о царь, сын Калинги со знаменем и с возницей пал с колесницы на землю. Видя сына своего сраженным, повелитель калингов многими тысячами колесниц окружил Бхиму отовсюду. Тогда, о царь, Бхима великомощный, оставив огромную тяжелую палицу, жестокое деяние свершить намереваясь, меч подъял и щит бесподобный, из бычьей кожи сработанный, с золотыми звездами и полумесяцами, о бык среди мужей. А Калинга тогда, разгневанный, напрягая тетиву лука, взял одну стрелу ужасную, змеиному яду равную, и послал ее, владыка людей, в Бхимасену, убиения его жаждущий. Ту пущенную острую стрелу, быстро налетающую, рассек надвое Бхимасена, о царь, огромным мечом и вскричал, ликуя, трепет вселяя в войско. Калинга же тогда, гневный, тотчас послал в бою в Бхимасену четырнадцать дротиков, на камне отточенных. Их, когда еще не достигли они его, летящие в воздухе, рассек, не смутившись, проворно мечом превосходным, о царь, мощнорукий сын Панду. Разбив же в бою все четырнадцать дротиков, Бхима, муж-бык, ринулся на Бханумана, его завидев. А Бхануман тогда покрыл Бхиму дождем из стрел и громогласный клич издал, небосвод огласивший. Не стерпел Бхима тот льви-
ный клич в великой битве и зычным голосом испустил тогда оглушительный рев. Тем ревом потрясенное, не могло уже войско калингов в сражении [том] почитать Бхиму за человеческое существо, о бык среди бхаратов! Тогда Бхима, о великий царь, громовый клич издав, с мечом в руке прыгнул и по бивням лучшего из слонов быстро взобрался затем на спину царственного слона, о достойный. И вот широким клинком разрубил он там Бханумана. Убив царевича-воина, тот укротитель врагов меч следом вонзил в шею слона, тяжкую ношу держащую. Взревев, упал с разрубленной шеей тот вожак слоновьего стада, как высокая гора, подточенная потоком. А потомок Бхараты, о
Бхарата, соскочив затем с того слона, стал на земле, неомраченный духом, с мечом в руке и в доспехи одетый. Во многие стороны прокладывал он путь себе, неустрашимый, повергая слонов, и всюду видели его, пущенному огненному диску подобного. Среди конных
отрядов, слонов, колесничных ратей и среди полков пехотинцев, власт-вующий, разящий, кровью покрытый, парил орлом в сражении Бхима, для вражеской силы неодолимый. Мечом с острым лезвием рассекая в бою с великим проворством тела и головы бойцов на слонах, он, пеший, в одиночку, ужас вселял во врагов, разъяренный, и в беспамятство ввергал, подобный Времени всесокрушающему в образе Ямы. Обезумевшие, они с воплями бросались в схватке на него, когда он с мечом в руке так стремительно пробивался вперед в великом сражении. Рубя в бою дышла и упряжи у колесниц, он сражал и самих колесничных бойцов, могучий врагов истребитель. Видели, как в самые