Сыск как явление международное: традиции, история, практика

Признание общечеловеческих ценностей для правовой науки и прак­тики чрезвычайно важно. Ведь именно эти ценности тесно соединяют пра­во с нравственностью, возрождают во всей полноте такие категории, как совесть, справедливость, честь, достоинство, милосердие.

Общедемократические правовые завоевания, гуманные нравственные идеи сложились задолго до наших дней.

Известно высказывание Демокрита (460-370 г.г. до н.э.) — «...закон хо­чет хорошо устроить жизнь людей....Закон обнаруживает свое благотвор­ное действие (лишь) тем, кто ему повинуется». Другой древнегреческий философ Платон (427-347 г.г. до н.э.) подчеркивал: «закону нельзя по возмож­ности опускать ничего; надо растолковать каждое слово, чтобы закон этот служил предостерегающим и воспитующим примером для остальных».

Изучение проблем преступности в России, ее профилактики имеет бо­гатую историю. Еще в 1801 году в работе А.Н.Радищева «О законоположе­нии» была обоснована необходимость широкого ее изучения, высказаны мысли о причинах этого явления и предложена четкая программа сбора уголовно-статистических сведений..

Масштабы и темпы роста преступности сделали ее одним из основных факторов, препятствующих осуществлению социальной реформы, порож­дающих у граждан чувство тревоги за свою жизнь и благополучие, снижа­ющих доверие к органам власти и управления, к проводимой государствен­ной политике, напрямую угрожают российским стратегическим интере­сам и национальной безопасности. Одним из наиболее существенных факторов, определяющих криминальную ситуацию, является ослабление социального контроля над преступностью. Существовавшая ранее систе­ма контроля за личностью ушла в прошлое, новая же, адекватная совре­менной криминогенной ситуации в России, пока не построена. Правоох­ранительная система, несущая основное бремя контроля за преступнос­тью, переживает кризис, обусловленный, с одной стороны, определенным разрушением кадрового ядра, а с другой — снижением доверия населения, правовым нигилизмом.

Решение проблем борьбы с преступностью и ее профилактики невоз­можно без комплексного использования сил, средств и методов различ­ных отраслей знаний. Идея комплексности, а она высказывалась еще в криминологических исследованиях 20-х годов, по выражению академика В.Н.Кудрявцева, стала одним из основных принципов криминологии.

На протяжении всей истории человечества различные государства яро­стно соперничали между собой. В борьбе за лидерство часто побеждал тот, кто заранее узнавал о намерениях конкурентов. И для этого издревле су­ществовало проверенное средство - шпионаж /от нем. spion, шпион род­ственного глаголу spahen, выслеживать — передача, похищение или соби­рание с целью передачи иностранному государству или его агентуре све­дений, составляющих государственную или военную тайну/.

В трактате о военном искусстве, написанном в Китае за пять веков до рождества Христова (400 г. до н.э.), отмечается «знание наперед нельзя по­лучить от богов и демонов, нельзя получить и путем умозаключений по сход­ству, нельзя получить и путем всяких вычислений. Знание положения про­тивника можно получить только от людей».

Уделено определенное внимание шпионажу и в Библии, которая не отрицает этого вида деятельности. Как рассказывается в библейской Книге Чисел, гл. 13 и книге Иисуса Навина, непосредственное руководство шпи­онажем было поручено пророкам, особенно — пророку Моисею.

Древнеиндийский литературный памятник I-III в.в. н.э. «Артхашастра» служит нам источником сведений о структуре и универсальном прин­ципе деятельности специальных служб древнеиндийского общества. В то время в Индии спецслужба не разделялась по своим функциям на вне­шнюю и внутреннюю. Для чиновников главным наказом, имеющим от­ношение к этой службе, было: «Привлекши тайного агента деньгами и ока­заниями царя и моими, что у кого увидишь дурного, тотчас сообщай». Там же говорится об особых агентах, которые должны контролировать попавших под подозрение в незаконных доходах судей, других представителей влас­ти: предлагать последним взятки за вынесение неправосудного решения, за иные незаконные действия. На агентов, наряду с указанными, возлага­лись обязанности и по борьбе с разбойниками, бандитами, прелюбодея­ми. Они должны были вынуждать преступников совершать кражи зара­нее намеченных предметов и ценностей из определенных домов, а под-

потопленные к этому свидетели обязаны были это подтвердить. Агенты под видом молодых бандитов должны были внедряться в банды и тем самым ра­зобщать и обезвреживать их. А японский кодекс нравственности и быта, изве­стный под названием «Бусидо», вменяет в обязанность шпионаж в пользу мо­нарха и государства, считая такое занятие проявлением долга и чести.

О социальной значимости «доносительства» говорил и Платон: «...если кто-либо скажет или сделает что-либо нечестивое, любой присутствую­щий должен этому воспротивиться и донести об этом должностным ли­цам...». Спустя столетия аналогичную мысль мы можем найти у Ж.Марата (конец 80-х годов XVIII столетия): «...хорошо из усердия к родине доносить на тех, которые нарушили законы...».

Со вступлением человечества в эру электроники к традиционным шпи­онским методам добавились средства электронного шпионажа. К. ним ста­ли относить все комплексные технические приспособления для добыва­ния секретной информации, главные компоненты которых основаны на принципах электроники. В условиях научно-технического прогресса элек­тронный шпионаж («электронная чума»), поразил все страны мира. При этом основное место в нем по праву занял радиошпионаж.

Особое внимание хотелось бы уделить практике современного сыска в странах Дальнего Зарубежья.

Ссылка на международный опыт борьбы с преступностью - это вовсе не дань моде, но, увы, горькая необходимость: раньше (конец 80-х) боль­ше, в настоящее время меньше, но все же высказываются суждения о том, что оперативно-розыскная деятельность, агентурная работа — порожде­ние исключительно коммунистического строя, проще говоря — амораль­ный вид деятельности в социальной практике любого государства. К сча­стью, это вовсе не так.

Попытаемся подтвердить наш тезис отдельными примерами органи­зации и тактики оперативно-розыскной деятельности правоохранитель­ных органов ряда зарубежных государств.

Значительное место в обеспечении государственной безопасности ФРГ принадлежит Федеральному ведомству криминальной полиции (Des Bundescriminalamt - ВСА) — БКА. В функции данного ведомства входит как расследование уголовных дел, так и агентурно-оперативная работа. Для этого оно имеет свой агентурный аппарат и необходимые оператив­но-технические средства, а также самостоятельную службу наружного на­блюдения. В землях ФРГ действуют земельные ведомства криминальной полиции — ЛКА, которые подчиняются соответствующим министрам внутренних дел конкретной земли или сенаторам по внутренним делам (Гамбург, Бремен). По отношению к земельным ведомствам БКА не явля­ется высшей инстанцией, а призвана только в качестве центрального пун­кта сбора, обработки и хранения данных и материалов обеспечивать ин­формацией, представляющей оперативный интерес, земельную полицию.

И лишь только при организации и проведении особо важных операций, как правило, в масштабах страны, на БКА возлагается общее руководство.

Приоритетными задачами БКА и ЛКА являются:

физическая охрана президента, канцлера и членов правительства ФРГ; охрана высокопоставленных иностранных гостей; обеспечение безопас­ности государственных учреждений;

производство процессуальных действий при совершении гражданами ФРГ и иностранцами преступлений (в том числе по материалам БНД — Фе­деральная разведывательная служба - Bundesnachrichtendienst; БФВ — Феде­ральное ведомство по охране конституции - Bundesamt fur Verfassungsschutz; МАД— Военная контрразведка— MilitarisherAbschirmdientst).

Особое место в структуре БКА занимает оперативно-технический от­дел, который проводит большую исследовательскую и научную работу по внедрению передовых технологий в оперативно-розыскную деятельность. В частности, ему удалось разработать систему по автоматизированному учету почерков, которая позволяет в считанные минуты установить авто­ра рукописи, в том числе и по личной подписи, а также систему иденти­фикации личности по голосу (с помощью ЭВМ).

Большим техническим достижением БКА считается создание полицей­ской справочно-информационной системы (INPOL), к которой подклю­чены свыше 2000 терминалов, размещенных в полицейских участках, по­граничных и таможенных КПП. К этой сети могут подключаться и пат­рульные полицейские машины, вертолеты.

Введение данных запроса и получение ответа занимает несколько се­кунд.

Следственные подразделения, входящие в структуры БКА и ЛКА, со­гласно законодательству ФРГ, выступают единственным органом, произ­водящим такие процессуальные действия, как арест, обыск, допросы и т.п., это — реализация всех дел оперативного учета органов разведки, контр­разведки и криминальной полиции. Проведение расследования всех воз­бужденных уголовных дел по их материалам осуществляется следователя­ми БКА, ЛКА или при их непосредственном участии.

Если же говорить в целом об особенностях организации на территории ФРГ деятельности криминальной полиции, ее структурных подразделений, иных органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность (спецслужбы), то, не рассматривая их подробно, хотелось бы отметить следующее:

спецслужбы организационно не объединены, децентрализованы и не име­ют единого руководства, что зачастую приводит к дублированию и паралле­лизму в их деятельности;

центральный аппарат спецслужб выполняет лишь руководящие и коор­динирующие функции по отношению к территориальным подразделениям, анализирует и оценивает информацию, добытую ими;

проведение процессуальных действий возложено только на следственные подразделения БКА (ЛКА). Органы разведки, контрразведки (в т.н. военной) лишены права осуществления процессуальных функций (задержание, арест, следствие);

подразделения разведки действуют исключительно под различными при­крытиями, включая и территорию ФРГ;

значительная часть подразделений контрразведки также использует прикрытия;

весь персонал Федеральной разведывательной службы (БНД) использует максимальную зашифровку: все сотрудники имеют псевдонимы и номера,ко­торые используются как в официальной переписке, так и в отношениях между собой; настоящие фамилии не употребляются и не раскрываются даже в слу­жебной обстановке; агентура БНД также не знает подлинных фамилий опер­работников, у которых они находятся на связи.

Наибольший интерес представляют организационно-тактические осно­вы оперативно-розыскной деятельности спецслужб ФРГ. При этом следу­ет отметить отличительные черты деятельности всех спецслужб ФРГ:

тесная взаимосвязь между режимными мерами и агентурно-оператив-ной деятельностью, активное использование спецслужбами информации дру­гих государственных органов и организаций;

создание всеохватывающих электронных систем учета граждан ФРГ и иностранцев, находящихся в стране;

активная агентурная работа среди политических эмигрантов и иност­ранцев, временно находящихся в ФРГ;

распространенность работы сотрудников спецслужб под прикрытием различных государственных и негосударственных организаций;

массовое привлечение к агентурно-оперативной деятельности бывших сотрудников спецслужб ФРГ (так называемый институт «свободных со­трудников»);

использование «безагентурной формы вербовки»;

высокие требования конспирации, предъявляемые к кадровому составу, а также к агентурному аппарату;

широкое применение сдельной формы оплаты труда агентуры в зависи­мости от ценности представляемой ею информации.

На некоторых из них, с учетом возможности их использования в усло­виях России, стоит остановиться более подробно.

Важное значение в обеспечении режима безопасности имеет взаимо­связь агентурно-оперативной деятельности спецслужб ФРГ с общепре­дупредительной, режимной деятельностью государства. Взаимосвязь эта выражается в следующем.

В результате функционирования режима безопасности спецслужбы ФРГ получают от органов, обеспечивающих режим безопасности, в свое распоряжение значительный объем информации, которая используется ими в агентурно-оператииной и аналитической работе. Эта информация поступает к спецслужбам либо по их специальным запросам, либо по мере получения ее соответствующим и органами. Большое место в ней занима­ют, в частности, статистические и иные общие сведения по определен­ным вопросам обеспечения безопасности (о въезде и выезде граждан ФРГ и иностранцев; о нахождении и передвижении иностранцев в стране, их занятости; о нарушении паспортного режима и т.п.).

Такого рода данные имеются практически на все население ФРГ и иностранцев, находящихся в стране, в различного рода автоматизированных информационных системах (АИС). Например, только в АИС социального страхования хранятся данные на 95 процентов населения страны. Сбор данных на на­селение страны и иностранцев с использованием АИС осуществляют органы прописки, паспортные столы, дорожная и уголовная полиции, частные сыск­ные агентства, отдельные фирмы и учреждения. Каждый гражданин ФРГ и иностранец, прибывающий в страну, зарегистрирован одновременно в несколь­ких десятках государственных и частных АИС, где зафиксированы наиболее существенные данные о нем, личные или семейные события и факты.

Характерно, что регистрируются и хранятся в памяти АИС все поезд­ки граждан за границу или их появление в районе запретных зон (в пограничной полосе, районе режимных объектов). Информация в банк данных передается за несколько секунд.

Одной из главных организационно-тактических особенностей деятель­ности спецслужб ФРГ является широкое использование ими электрон­ных систем учета и информации. Так, по словам бывшего министра ФРГ Баумана, «технология информационной системы БКА (INPOL) не имеет себе равной в Европе и, к тому же, дополняется луч шей информационной системой спецорганов (NADIS)».

Система INPOL предназначена для информационного обеспечения всех полицейских служб страны, дирекции погранохраны, пограничных КПП, таможни, прокуратуры, Института криминалистики, БФВ, МАД, БНД. С разрешения МВД ФРГ этой системой могут пользоваться другие государ­ственные учреждения, а также спецслужбы союзных ФРГ государств.

В информационной системе INPOL зарегистрировано более 2 милли­онов человек; около 3 миллионов - в картотеке военной контрразведки (МАД) и свыше 10 миллионов - в информационной системе БФВ NADIS. Такое значительное число лиц, поставленных на учет в БФВ объясняется тем, что в этом органе накапливаются и систематизируются сведения о каждом лице, кто хотя бы раз попал в поле зрения не только БФВ, но и БНД, МАД, БКА.

Тенденции ко все большему охвату населения учетами NADIS способ­ствуют широкие и довольно расплывчатые полномочия и функции спец­служб ФРГ наряду с отсутствием четких законодательных ограничений их деятельности.

Считается, что в информационной системе NADIS должны накапли­ваться, в первую очередь, данные на лиц, заподозренных органами БФВ в принадлежности к экстремистским и террористическим организациям. На деле же не менее 40 процентов информационных массивов NADIS состав­ляют данные на лиц, подвергающихся проверке на благонадежность в свя­зи с поступлением на режимные объекты (государственные учреждения и соответствующие частные фирмы) или в связи с работой на подобных объектах. В ходе проверки на благонадежность БФВ собирает и вводит в NAD1S сведения о настоящей и прошлой принадлежности проверяемого к различного рода радикальным организациям, подробные данные о его близких родственниках и связях. После объединения Германии в базу дан­ных были заложены и сведения о бывших работниках МГБ ГДР, а также агентуре спецслужб ГДР.

В оперативно-розыскной деятельности спецслужб ФРГ широко ис­пользуются возможности спецтехники в перлюстрации корреспонденции и прослушивании телефонных переговоров лиц, подозреваемых в нару­шении уголовного законодательства; особенно это касается террористов. А лица, арестованные по подозрению в занятии террористической дея­тельностью, лишаются контактов с внешним миром сроком до несколь­ких недель, включая и общение с адвокатом. Один из отделов БКА, под предлогом предупреждения террористической деятельности, постоянно ведет оперативный учет примерно миллиона студентов и школьников.

Во многих крупных городах ФРГ организовано скрытое наблюдение с использованием телекамер автодорожной полиции. Практически на всех больших площадях Мюнхена, Гамбурга, Ганновера, Нюрнберга и ряда дру­гих на фасадах зданий установлены телекамеры с поворотными механиз­мами, передающие изображение на мониторы полицейских центров на­ружного наблюдения, которые активно используются специальными службами ФРГ.

Одновременно правоохранительные органы добиваются права осуще­ствлять мероприятия по слуховому и визуальному контролю в жилых по­мещениях без санкции суда и прокурора, что открывает дополнительные возможности по сбору доказательственных материалов, значительно об­легчает выявление и пресечение тяжких преступлений.

Наряду с этим следует отметить, что многие формы и методы работы спецслужб ФРГ схожи с аналогичной деятельность спецслужб других за­падных стран, что предопределено рядом обстоятельств: во-первых, их ро­лью и функциями в системе исполнительных органов государства; во-вто­рых, тем обстоятельством, что в формировании спецслужб ФРГ после Вто­рой мировой войны активное участие принимали США, Великобритания, Франция.

Среди мер по наделению правоохранительных органов необходимой компетенцией для эффективного расследования дел, связанных с экономической и организованной преступностью в Швеции, наибольшего вни­мания заслуживают меры по расширению полномочий полиции в сфере оперативно-розыскной деятельности.

В конце 70-х годов оперативная деятельность полиции Швеции стала объектом пристального внимания со стороны руководства полиции, пра­вительства и риксдага, что было вызвано необходимостью активизации борьбы с экономической, организованной преступностью, а также неза­конным оборотом наркотиков.

Две группы экспертов исследовали методы оперативно-розыскной деятельности полиции, результатом чего явились отчеты: «Некоторые взгляды на оперативные методы борьбы с экономической преступнос­тью» (1978 г.), «Оперативная деятельность в борьбе с наркотиками»(1979 г.), «Задачи оперативной работы», «Организация оперативной работы»(1981 г.). Указанные материалы да ют достаточно полное представле­ние о взглядах полицейских экспертов на некоторые вопросы оператив­ной деятельности полиции, связанные с агентурой и агентурным про­никновением, с использованием оперативно-технических средств и провокационных методов работы.

Агентура признается важным средством в борьбе с определенными ви­дами преступлений, что было подчеркнуто еще в 1971 году при создании оперативных отделов в уголовной полиции.

Агентом, по определению экспертов, является представитель полиции, внешне не имеющий никаких связей с полицией и находящийся в преступной среде. Последнее положение является определяющим в отличии агента от информатора.

Информатор используется полицией только для сбора информации, а де­ятельность оперативного работника полиции в этом случае чаще всего пред­ставляет собой лишь пассивное ожидание от него сведений.

Такое положение было подвергнуто критике. Особо указывалось: «Важ­но активно вербовать информаторов, создавать из них резидентуры, стре­миться к тому, чтобы информаторы имели хорошие возможности по на­блюдению за нелегальной деятельностью». Указанное различие между ин­форматором и агентом, по мнению экспертов, позволяет повысить уровень и эффективность оперативной работы полиции, сосредоточившись на глав­ном направлении.

Учитывая потребность полиции в правовом регулировании некоторых оперативно-розыскных мероприятий, государственное полицейское уп­равление вошло в правительство с ходатайством, которое было составле­но в виде докладной записки «О некоторых мерах повышения эффектив­ности борьбы с наркотиками и экономической преступностью» (от 5 де­кабря 1980 г.). Решение правительства о предоставлении полиции необходимых полномочий последовало 26 февраля 1981 года и содержало следующие важные положения.

Провокационные методы работы полиции были признаны правомерны­ми в том случае, когда они применяются при расследовании серьезных пре­ступлений или если этого требуют особые обстоятельства. Было подчеркну­то, что при их применении следует принимать во внимание силу подозрения и возможности закрепления доказательств. Обязательно разрешение проку­рора или начальника полицейского органа. Правительство отметило необ­ходимость строгого документирования этой деятельности. В меморандуме 1981 года полиции были предоставлены полномочия на покупку наркоти­ков. В отношении предложения наркотиков было определено следующее: «Предложение наркотиков в принципе имеет характер чистой провокации. Такие действия полиции считаются недопустимыми; разве что в случае, ко­торый можно квалифицировать в соответствии с параграфом 4 главы 24 уго­ловного законодательства (крайняя необходимость)».

В целях противодействия поступлению на рынок наркотиков, поли­ция может осуществлять проникновение в преступную среду, осуществ­ляя «подставу» своей агентуры торговцам наркотиков. И в этих же целях разрешается проводить мероприятия по пропуску наркотиков в страну (контролируемая поставка). Вопрос об оперативной работе полиции в борьбе с определенными видами преступлений рассматривался на уровне комиссии риксдага.

Комиссия отметила большую роль, которую играют оперативные ме­роприятия в борьбе с наркотиками и экономической преступностью, а так­же необходимость прибегать и к таким методам работы, как провокация.

Комиссия определила: если действия полиции находятся «в приемле­мой пропорции с охраняемыми интересами, если планируемое преступ­ление совершается при обстоятельствах, способствующих закреплению доказательств», то такие действия следует считать правомерными.

Комиссия высказалась о необходимости принятия отдельной нормы, регулирующей проведение полицейских мероприятий, связанных с при­менением «острых» методов борьбы с преступностью, и предложила сле­дующий вариант: «Полицейский, соблюдая основные права и свободы граждан, требования закона или иного нормативного акта, должен при исполнении служебных обязанностей предпринимать такие меры, кото­рые с учетом цели применения этих мер и иных обстоятельств могут быть определены как оборонительные».

Эта норма с незначительными изменениями позднее была включена в закон о полиции 1984 года.

Правовые основы деятельности полиции по телефонному контролю и перлюстрации корреспонденции содержатся как в уголовно-процессуаль­ном кодексе, так и в ином законодательстве.

21 марта 1952 года в Швеции был принят закон о мерах по расследованию определенных преступлений, который расширил возможности применения таких мер, как телефонный контроль и перлюстрация корреспонденции.

В 1973 году принимается закон о мерах по предотвращению преступле­ний, имеющих международную окраску (так называемый закон о террорис­тах), а в 1976 году эти нормативные акты были сведены в один закон об опе­ративных мерах расследования определенных преступлений. Общие принци­пы применения полицией этих мероприятий заключаются в следующем:

судебный порядок предоставления санкций;

срок контроля — один месяц (с возможностью последующего продления);

срок действия закона 1976 года — один год, по истечении которого он может продлеваться (что регулярно и делается).

В материалах расследований по вопросам применения полицией теле­фонного контроля указывались проблемы применения этого законода­тельства. Во-первых, эффективное применение телефонного контроля иногда затрудняется вследствие отсутствия переводчиков с иностранного языка. Так, записи телефонных переговоров на турецком языке пролежа­ли в полиции нерасшифрованными в течение месяца, а на курдском - 10 месяцев, половина записей вообще не была переведена. Во-вторых, ис­пользование аппаратуры телефонного контроля бывает в ряде случаев зат­руднено вследствие использования контролируемыми лицами мобильной телефонной системы, шифрующего оборудования, телефакса и другого оборудования, затрудняющего контроль.

Решительным шагом правительства Италии в направлении усиления борьбы с организованной преступностью, по мнению многих политичес­ких обозревателей и криминалистов, явилось решение о роспуске тех ме­стных органов власти («джунт»), в отношении которых имелись данные о связи их с мафиозными структурами.

Наряду с внесением поправок, дополнений в уголовно-процессуаль­ный и уголовный кодексы Италии, изменению подверглась и внутренняя структура правоохранительных органов, в т.ч. МВД, Корпуса карабине­ров и, в некоторой степени, Финансовой гвардии.

В частности, в МВД Италии было создано новое подразделение - Центр по обработке оперативной информации, главной задачей кото­рого является обмен поступающими данными в отношении деятельнос­ти мафиозных групп между Службой Верховного комиссара по борьбе с мафией, Корпусом карабинеров, Финансовой гвардией, местами лише­ния свободы, где содержатся «мафиози», и с центрами координации и планирования оперативной деятельности подразделений МВД, распо­ложенных в 12 наиболее крупных городах Италии (Риме, Турине, Мила­не, Неаполе и др.).

Образовано оперативно-техническое подразделение МВД Италии - Центр по изучению обстановки. В его компетенцию входит разнообраз­ная деятельность, в том числе с применением технических средств по сбору оперативной информации об организованной преступности и передачей ее в оперативные подразделения министерства. На него возложено также поддержание постоянной связи с находящимися в Италии представитель­ствами ФБР, Управлением по борьбе с наркотиками и Таможенным уп­равлением США, а также с аналогичными службами стран - членов ЕЭС в целях обеспечения четкого и оперативного обмена информацией об орга­низованной преступности.

Например, Центр поддерживает контакты с представителями уголов­ной полиции Германии и Франции, аккредитованными при Генеральной дирекции уголовной полиции МВД Италии.

В МВД Италии ведется последовательная работа по внедрению новых тех­нических средств в работу следственных и оперативных служб. Так, только за 1991 год в Сицилии, Кампании и Калабрии было установлено более 20 но­вых постов, оборудованных видео- фотосистемами по скрытому выявлению и документированию фактов сделок с наркотиками и оружием.

В США основным правительственным учреждением, занимающимся расследованием всех уголовных дел, нарушающих федеральные законы, за исключением тех, расследование которых поручено другим агентствам, является Федеральное Бюро Расследования (ФБР). В своей деятельности ФБР руководствуется, наряду с законодательством США, «Нормами и правилами уголовного расследования преступлений, совершенных отдель­ными лицами или организациями», разработанными Генеральной проку­ратурой США и утвержденными министром юстиции страны в 1980 году. В соответствии с этими «Нормами», при проведении расследования об­щеуголовных преступлений ФБР имеет право использовать любые закон­ные методы. Прежде чем прибегнуть к таким методам, ФБР должно выяс­нить — возможно ли получить нужную информацию своевременно и эф­фективным образом при минимальном вмешательстве в частную жизнь лица. При оценке необходимости такого вмешательства, наряду с прочими факторами учитывается, что такое вмешательство может иметь неблагоп­риятные последствия, касающиеся неприкосновенности частной жизни, нанести ущерб репутации частного лица. Решение об использовании мето­да обширного вмешательства в частные дела будет зависеть от тяжести пре­ступления и ответа на вопрос - насколько правдива информация, указыва­ющая на наличие преступления. Выбор того или иного метода расследова­ния зависит от правильной оценки конкретной ситуации.

Вместе с тем для этих методов существуют и некоторые ограничения, на которые, применительно к оперативно-техническим мероприятиям, мы укажем:

автоматическое устройство, регистрирующее телефонные номера, ус­танавливается с разрешения Министерства юстиции (для установки не­обходимо письменное разрешение федерального окружного суда, возоб­новляемое каждые 30 дней, согласно меморандуму помощника министра юстиции, ответственного за уголовный отдел, ко всем федеральным про­курорам.

разрешение на электронное прослушивание выдается в соответствии с положениями Министерства юстиции. Для проведения прослушивания не телефонных переговоров требуется предварительное разрешение ди­ректора или заместителя директора Управления по оперативной борьбе с правонарушениями или второго помощника Главного прокурора уголов­ного отдела или заместителя Главного прокурора — начальника уголовно­го отдела, за исключением обстоятельств, не терпящих отлагательства. Это относится как к портативной аппаратуре, которой пользуется участник операции, так и к стационарной, установленной в помещении, которая также контролируется участниками операции. Для прослушивания теле­фонных переговоров необходимо предварительное разрешение Особого уполномоченного агента и соответствующего прокурора, за исключени­ем случаев, не терпящих отлагательства (до 48 часов).