Только Трезвая Россия станет ВЕЛИКОЙ !
Фёдор Углов: «Без веры не может быть духовно здорового народа»
Имя этого человека записано в Золотую книгу Санкт-Петербурга, за его плечами яркая и удивительная жизнь — жизнь, отданная спасению людей. Фёдор Григорьевич Углов — старейший практикующий хирург в мире. В свои 97 лет Фёдор Григорьевич продолжает по-прежнему плодотворно и с полной отдачей трудиться на кафедре и в Клинике госпитальной хирургии Медицинской академии Санкт-Петербурга. За долгие десятилетия, без остатка отданных любимому делу, его руками выполнены тысячи операций на сердце, легких, мозге, печени... Трудно назвать число пациентов, которым этот человек вернул жизнь.
Но наш рассказ пойдёт не о профессиональной деятельности Фёдора Григорьевича, мы попытаемся поведать вам о православном человеке, о его мыслях, встречах, размышлениях, духовных исканиях.
«Я — человек глубоко верующий. Воспитан был в религиозной семье. Убежден, что без веры не может быть высокой нравственности и духовно здорового народа», — с этих его слов началось наше знакомство с Фёдором Григорьевичем — сначала заочно, по телефону. Услышать голос академика стоило для меня немалого труда: то он в операционной, то принимает экзамен у студентов, то у него совещание... В назначенное время стою около его кабинета и пытаюсь представить, как можно в такие годы столь интенсивно работать? Минута в минуту Фёдор Григорьевич пригласил меня войти в кабинет. Не зная паспортного возраста Фёдора Григорьевича, ему можно дать 65, максимум 70 лет. Очень легок, подвижен, эмоционально и живо откликается на все вопросы. Движения его стремительны, точны и легки, кажется, что мой собеседник знает секрет вечной молодости. Наша беседа с этим удивительным человеком позднее продолжилась и на улице, и у него дома. А оставшись один, я невольно что-то вспоминал, осмысливал из услышанного — взгляды, опыт этого человека получили продолжение в моём сознании.
«Делай добро»
Как известно, привычки и основа характера закладываются в детстве. Через всю свою жизнь я пронес чувство благодарности, любви и глубокого уважения к своей матери. Простая крестьянка, без образования, она отличалась высокой внутренней культурой, требовательностью к себе и деятельной добротой к окружающим. Как-то раз она сказала мне: «Старайся делать как можно больше добра и не жди от людей немедленной благодарности». Все эти годы я стремился следовать материнскому принципу. Не гнался за славой и успехом, старался выполнять свою работу честно, добросовестно помогал пациентам. В хирургии нет пустяков. От искусства врача зависит, сможет ли пациент жить нормальной жизнью или останется инвалидом. Поэтому хирург всегда обязан делать все с такой нежной заботой, как будто перед ним находится близкий и любимый человек. Я всегда откликался сердцем на человеческое несчастье, вероятно, поэтому Бог до сих пор и дает мне возможность заниматься делом, которое составляет смысл моей жизни.
«Что посеешь...»
Мой отец с 12 лет пошел работать на один из пермских металлургических заводов. Специальности никакой, работал на подхвате. До этого в школу он проходил только три года. Пришлось зарабатывать кусок хлеба самому. Зависимость отца от мастера была полная. Когда тот, выпивая, угощал мальчика, то отцу нельзя было отказываться — можно было лишиться места.
В 17 лет за чтение нелегальной литературы отца сослали на поселение в город Керенск Иркутской губернии — это 1100 км от губернского центра и железной дороги. Там он и женился на крестьянской девушке. Мама всю жизнь занималась хозяйством, огородом, воспитывала детей. В городе было пароходство, и отец как слесарь и машинист стал работать там.
В нашей семье были шестеро детей и один кормилец. Мы очень почитали своих родителей. Случалось, что папа выпивал. Мама принимала эту слабость его спокойно, понимая, что работа у него тяжелая (а работал он тогда по 12 часов), да и за плечами у отца были каторга, ссылка. Нас же воспитала в трезвости. Мама не раз повторяла: «Вы живёте в других условиях, и вам грех в этом брать пример с отца».
Жили мы скромно. Была своя корова, поросята. Все лето папа проводил на пароходе, а зимой, когда реку Лену сковывал лед, мама вместе с нами ехала в то место, где пароход зимовал. Летом вместе с детьми она уезжала на родину, в деревню. Так наша семья и жила долгое время.
Когда мы немного подросли, то в городе Керенске стали снимать комнату. В 1914 году купили свой дом. В православной вере мы были воспитаны с детства. Отец, старший брат, сестра — все пели в церковном хоре. Мы посещали храм, исповедывались, причащались, в школе нам преподавали Закон Божий. Я даже дружил с детьми о. Георгия, служившего в нашем храме.
Когда пришла революция, мне было 12-13 лет. Молиться пришлось большей частью дома, в храм стало ходить труднее. Напролом лезть не было смысла. Вступил в комсомол. Комсомольские частушки мы не пели, «антипасхи» не проводили. Мы знали, что любые насмешки над Богом — это тяжкий грех. Да и вообще, в Сибири, мне кажется, этого было меньше. И над верующими не насмехались. Но все равно в храм людей стало ходить меньше, а потом начались хулиганства и храм закрыли.
С детства я хотел быть врачом. Сначала поехал в Иркутский медицинский институт, затем перевелся в Саратов, где и получил специальность хирурга. Работал два года на участке, затем учеба в Ленинграде, снова Сибирь и опять Ленинград, теперь уже на всю жизнь. За свою жизнь многое пришлось пережить, но искра веры в моей душе всегда помогала и спасала меня в трудные минуты.
Из нашей семьи вышли два учителя, один инженер, профессор-глазник и академик-хирург. Разве могли бы мои родители без Бога и церкви заложить в нас такой прочный нравственный стержень?! Уже став отцом и дедом, я твёрдо убеждён, что только в вере человек во всей полноте сможет проявить и реализовать себя.
«Современный» образ жизни
Я заявляю со всей ответственностью: наш народ сознательно спаивают. На это есть свои причины. С одной стороны, пьяный человек становится послушен и не бунтует, а другая сторона — обогащение алкогольной мафии. Этим людям не нужен трезвый русский человек, они всячески этому противодействуют. Помните «сухой закон», введённый в России в 1914 году? Так вот, ещё в 1911 году барон Гинзбург, встревоженный ростом антиалкогольного движения, в своём кругу заявил: «От поставки водки для казённых винных лавок, от промышленного винокурения я получаю больше золота, чем от всех моих золотых приисков. Поэтому казенную продажу питий надо любой ценой сохранить и оправдать в глазах пресловутого общественного мнения».
Заинтересованные лица пытались «научно» доказать, что употребление «умеренных» доз алкоголя — явление нормальное, что, например, чайный стакан сорокаградусной водки совершенно безвреден при ежедневном употреблении. В 1912 году они обратились к академику И. П. Павлову с просьбой дать заключение по проекту создания лаборатории для обоснования безвредности умеренного потребления алкоголя. Ученый ответил: «Институт, ставящий себе непременной целью открыть безвредное употребление алкоголя, по справедливости не имеет права именоваться или считаться научным... Все те, кому дороги государственные средства, здоровье населения и достоинство русской науки, имеют обязанность поднять свой голос против учреждения института такого названия...» Подобный же отзыв об этой затее дал профессор А. Введенский. В результате Государственная Дума отвергла данный проект.
В наше время ситуация изменилась. Пить (не будем сейчас говорить о курении) — это модно, люди видят в этом особый шарм, средство «снятия» стрессов. И это внедряется в сознание людей через средства массовой информации. Работа проводится очень тонко и искусно. В 1985 году ученый Б. И. Искаков — президент Международной славянской академии — доказал, что в наше время доход от торговли алкоголем составляет 10 млрд. золотых рублей. Немалая часть этих денег идет на подобную пропаганду «современного» образа жизни.
Сейчас мы потребляем примерно 24 литра алкоголя в год на душу населения! А по заключению Всемирной организации здравоохранения при достижении среднедушевого потребления 8 литров в год наступает процесс необратимого изменения генофонда нации, то есть наступает необратимый процесс вырождения.
Что делать? Нужно не медля проводить антиалкогольную политику на государственном уровне, где одним из основных пунктов должна быть поддержка Православной Церкви. Нужно изменить сознание русского народа. Пьянство — это грех. В 1914 году народ это понял. Во многих городах создавались общества трезвости, работа велась громадная. И во главе ее стояли почитаемые и уважаемые в России люди, такие, к примеру, как протоиерей Иоанн Кронштадтский.
Встреча
Самым запомнившимся моим пациентом был митрополит Иоанн (Снычев). Лежал он у нас в клинике месяца два, диагноз же у него был язва голени, и ещё ему нужно было подлечить сердечко. Это было где-то за год до его смерти. Прогрессивный, глубоко верующий, мудрый человек, митрополит Иоанн великолепно знал богословие, историю религии, любил свою родину. С этим человеком можно было говорить обо всем. И всегда после разговора я получал что-то полезное для себя, своей души. При всей своей занятости, а к нему постоянно приходили люди, он нашел время прочитать мою книгу...
(Вот какие слова митрополит Иоанн написал после этого: «С большим удовольствием прочитал книгу Ф. Г. Углова «Сердце хирурга». Она написана сердцем и отобразила собой эпоху становления власти Советов и быт простых крестьян и тогдашней интеллигенции. Но самое главное, в книге раскрыты основные этапы становления хирурга, его дела, направленные на благо народа. Меня восхищало то, с каким упорством молодой тогда Углов стремился стать настоящим хирургом, обладающим не только хирургическими способностями, но и добрыми качествами души, так необходимыми для каждого хирурга, не жалеющим себя для блага ближнего... С большой благодарностью, Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский. 1995 год».)
Он часто повторял: религия бесполезна, если она не будет в сердце человека. После нашего знакомства я был у него дома, вскоре мы его приняли в Союз писателей. К нему в палату все время приходил народ. Зная, что ему необходим отдых, мы пускали только тех, кого он хотел видеть. Наблюдая за ним как лечащий врач, я всегда удивлялся, как он точно знал границы, где можно было говорить с человеком о вере или о другом предмете. Знал, есть ли у человека искра, которую надо разжигать, или у него в душе «темная ночь».
Размышления. Год 1995. Из дневника
В наше тяжелейшее время смуты и беззакония, когда все святое попрано и оплевано, государство предано и брошено на разграбление бессовестных и наглейших стяжателей, в это время он один (митрополит Иоанн (Снычев) — ред.) на всю страну возвысил голос против мамоны, безудержной наживы и физического разврата молодежи. «Оглянемся вокруг, — пишет митрополит Иоанн, — какие ещё доказательства нужны нам, чтобы понять, что против России, против русского народа ведется подлая, грязная война, хорошо оплачиваемая, тщательно спланированная, непрерывная и беспощадная. Борьба эта — не на жизнь, а на смерть, ибо по замыслу ее дьявольских вдохновителей уничтожению подлежит страна целиком, народ как таковой — за верность своему историческому призванию и религиозному служению... за то, что через века, исполненные смут, мятежей и войн, он пронес и сохранил святыни религиозной нравственности, сокровенное во Христе понимание божественного смысла мироздания, твердую веру в конечное торжество добра».
Бесстрашно и строго научно показав всю бездуховность вершителей наших судеб, установив источники, откуда идет мракобесие, митрополит Иоанн указал нам пути спасения от этой страшной, небывалой по своей разрушительной силе смуты.
День сегодняшний. Год 2000
Учение Христа, все учение православной веры так близко соотносится с характером русских людей, что создается впечатление, что все построено как бы для них, и они взяты за образец духовной жизни православного человека. И вполне объяснимы слова праведного отца Иоанна Кронштадтского, который писал: «...Русь! Она есть подножие престола Господня. Русский человек должен понять это и благодарить Бога за то, что он русский».
Эти слова мы должны помнить всегда, и особенно теперь, когда решается судьба Отечества, когда поставлено под угрозу само существование русского народа, хранителя и защитника духовных сокровищ тысячелетней российской истории, когда под угрозу поставлено само православие, вытесняемое скопищем безродных и бездуховных лиходеев, мечтающих об обогащении любой ценой. Основная заповедь православной веры — любовь к ближнему. Возлюбить Господа Бога и ближнего своего как самого себя — так учит нас Русская Церковь.
Мы должны понять сейчас, что переживаем новое духовное нашествие на наш народ, более стремительное и жестокое, чем нашествие татар в XIII веке или поляков в XVI, и мы должны противопоставить ему духовное единство народа, в основе которого лежит православие. Нашей отличительной чертой была и должна остаться соборность — единство народа во исполнение христианского долга и жертвенности, в стремлении приблизить Царствие Небесное.
И. Вязовский.
«Вера»-«Эском», Христианская газета Севера России, июль, 2000, № 364-65
(Источник: vera.mrezha.ru)