И набрали себе столько, что не могли нести! 3 страница
Если во время прогулок он вдруг случайно находил труп израильтянина, валявшийся за крепостной стеной, то брал лопату и хоронил его, обливаясь слезами.
Интересно они поступали со своими мертвецами. И на родине и в плену. Помните, как труп пророка провалялся в яме круглый год? О чём это говорит? О традиции.
Вскоре трупы начали попадаться горазда чаще. Сеннахирим вернулся из похода на Иудею, где потерпел поражение, и взялся убивать израильтян — в отместку.
Да, вранья в этой библии — вагон и маленькая тележка.
Вот, что странно — одно враньё противоречит другому.
Если вы помните, Сеннахирим подошёл с войсками под стены Иерусалима, Езекия откупился от него и царь двинул войска в Африку.
Езекия и пророки помолились богу — и всё ассирийское войско было уничтожено в лагере за одну ночь. И случилось это в Африке.
После такого ужаса ассирийский царь вернулся в Ниневию, где был зарезан своими сыновьями, которые бежали после убийства на гору Арарат.
На трон сел третий сын царя, который футболист.
Вся эта история сама по себе фантастична, но ни о каком поражении ассирийцев от иудеев, ни о каких преследованиях за это израильтян, живущих в Ниневии, и речи нет.
И тут, как снег на голову, в Ниневии появляется злой Сеннахирим и начинает резать израильтян.
Но это не всё! Поработав ножиком, ассирийский царь делает маленький перекур, а потом идёт искать трупы тех, кого только что зарезал. Зачем он их ищет?
Не знаю, может быть, хочет молоточком коронки повыбивать, или браслетики снять. Мало ли что.
Ищет. Но не находит! Потому что бывший царский экспедитор, а ныне меценат, Товит успевает все эти трупы закопать.
Царь в ярости. Ему доносят, что тайными захоронениями занимается Товит. Жизнь героя в опасности — он бежит из города.
Как только он бежал, всё его имущество было украдено. Из всего добра у Товита осталась жена Анна и сын Товия. Но он не взял их с собой в побег — бросил на произвол разъярённого царя.
Но добро всегда побеждает зло. Сеннахирима зарезали сыновья — мы помним эту историю. Воцаряется третий сын — Сахердан. И сразу же добро начинает побеждать.
Новый царь выбирает себе нового министра финансов и экономики. Среди ассирийцев толковых финансистов и бухгалтеров, конечно же, нет.
Что остаётся делать бедному ассирийскому царю? Он назначает на этот высокий пост ещё одного еврейского раба — кого же ещё?
Звали талантливого счетовода Ахиахаром. Он был настолько талантлив, что царь сделал его ещё и своим заместителем. «Вторым после себя». Вот это рабство!
Но и это ещё не всё. Знаете, кто он такой, этот молодчага Ахиахар? Он родной брат нашего Товита.
Видно, бабушка Деворра и этого паренька в детстве научила — кому и сколько следует давать.
Стоит ли говорить, что после таких назначений жизнь у Товита резко наладилась?
«Когда я возвратился в дом свой, и отданы мне были Анна, жена моя, и Товия, сын мой, в праздник пятидесятницы, в святую седмицу седмиц, приготовлен у меня был хороший обед, и я возлег есть».
Зашёл в ломбард, там ему выдали жену и сына. И сел покушать пельменей по этому поводу. Вернее сказать, лёг покушать. Ели лёжа — этому научились у греков.
Так что, когда вы смотрите на картину «Тайная вечеря», где вся бригада принимает пищу, сидя за столом, не верьте увиденному. Ели они, лежа на левом боку. А на правом боку переваривали.
Да. Пельменей было очень много. Поэтому папа Товит сказал сыну Товии: «Сынуля, пробегись по центру и поищи какого-нибудь бедного еврея — мы его накормим».
Сынок побежал. Вернулся ни с чем.
— Батя, во всей Ниневии я нашёл только одного бедного еврея. Но он мёртвый, валяется на площади с петлёй на шее.
Товиту взрыднулось. Вспомнил старые времена — взял лопату и пошёл хоронить висельника.
После похорон помыл руки и сел кушать. После еды он вспомнил, что возился с трупом и не принял душ после этого. Пришлось идти спать за городскую стену.
Так у них было принято — все некрофилы спят на земле за городской стеной, под открытым небом.
Пока укладывался спать, воробьи нагадили нашему герою на лицо. Прямо на глазные яблоки. Герой ослеп. От птичьего дерьма. Бывает же такое!
Читатель, напрягите воображение. Или проведите эксперимент. Встаньте под деревом, где гнездятся не воробьи, а вороны. Запрокиньте лицо к небу и стойте в таком положении целый день.
Ручаюсь — вы будете в вороньем помёте с ног до головы. Но глаза ваши останутся нетронутыми. Чтобы птичка попала вам в глаз, нужно очень постараться.
Товит умудрился. А теперь нужно было лечиться. Врачи разводили руками.
Обучаться поэзии было поздновато — да и не получился бы Гомер из Товита, размах не тот. Опять же, азбуку Брайля нужно осваивать. Волокита.
Высокопоставленный брат поставлял нашему слепцу продукты питания, но потом уехал по царским делам. А кушать хотелось. Жена села за прялку — на хлеб зарабатывать. С ней рассчитывались продуктами питания. Видно, Товит был на удивление прожорливым.
Однажды с Анной рассчитались за пряжу козлёночком. Она только собралась приготовить из него мужу чанахи, как была сурово остановлена слепым супругом.
— Этот козлёнок краденый. Нельзя его есть.
— Какая разница? Я же его не украла, а заработала.
— Верни козла, я сказал. Глупая баба, делай, что тебе говорят!
— Вот ты какой, олень северный! Видно, не зря воробьи тебе зрение подкорректировали — бог шельму метит.
Анна хлопнула дверью. Товит заплакал и, как водится, начал жаловаться богу: «Прости меня за грехи моих предков». Конечно, нужно просить прощения за грехи предков, которые поклонялись Ваалу.
В самом деле, не может быть, чтобы я, такой хороший, был в чём-то виноват. Мёртвых земляков хоронил, бомжам обноски отдавал, царю вино наливал — за что меня наказывать? А ведь это наказание — просто так воробьи никому в глаза не какают.
Товит плакался в жилетку, а зрение не возвращалось. Он начал педалировать: «сил моих больше нет. Не хочу так больше жить! Или возвращайте мне зрение, или забирайте меня на тот свет». Прислушался. Ни гу-гу.
Автор оставляет нашего героя в суицидальных раздумьях и устремляется в Екбатаны, столицу Мидии, где в плену томились ещё одни семиты — иудеи. Последуем за ним.
В Екбатанах жила некто Сарра Рагуиловна. Именно в этот день вавилонская пленница жутко рыдала по причине ссоры со своими служанками.
Сарра была иудейкой в вавилонском плену, а Товит — израильтянином в ассирийском плену. И, тем не менее, эти двое были родственниками — как это ни странно.
Жизнь у пленницы действительно не сложилась. Семь (!) раз она выходила замуж. Все семеро мужей умерли на полпути от свадебного стола до брачной постели.
Ни один из них не осчастливил нашу несчастную Сарру своими объятиями. Никому не удалось удивить её своим любовным искусством. Да.
Но имущество всех семерых перешло к безутешной бедняжке Сарре. И служанки мужей — по наследству. Вот такая грустная история. Ныне этот феномен называют «чёрной вдовой».
Автор пытается что-то бормотать о злом духе Асмодее, убивавшем всех её мужей. Детский лепет. Мужья-то все разные, а вдова одна и та же. Значит, причина в ней, а не в них.
Служанки тоже не были дурами, как и мы с вами. Они напрямую сказали своей госпоже — вавилонской пленнице: «Ты, блин, задушила наших хозяев, стерва последняя! Чтоб ты сдохла!»
Вот, почему бедняжка плакала. Она, как и Товит, заламывала ручки и причитала: «Лучше мне умереть, чем терпеть такое издевательство!»
В общем, они друг друга стоили — Товит и Сарра, томившиеся в неволе у злых ассирийцев и мидийцев.
Как мог бог не услышать причитания таких достойных людей? Конечно же, он их услышал. И сделал выводы. И послал на землю Рафаила — вопросы порешать. Рафаил порешал.
Товиту вернули зрение. Злой дух Асмодей был наказан. Сын Товита, Товия был успешно женат на семикратно обогатившейся Сарре Рагуиловне.
Воистину, такиебраки заключаются на небесах.
Но хэппи-энд был бы неполным без серебра, которое Товит скопил на заграничном счету. Он рассказал сыну о золоте и был готов счастливо умереть.
Нет, не готов. Перед смертью он прочитал сыну кратенькое моральное напутствие — как надо жить, и как жить не надо. Подавай милостыню и прочее. Но есть и нюансы.
Не бери жену из иного племени. Это он говорит сыну, который только что женился.
Люби братьев твоих. Это говорит папа, который собрался умирать, своему единственному сыну.
От гордости — погибель и великое неустройство. Это точно.
Сынок слушал папу, нетерпеливо ковыряя пол подошвой ботинка. Еле дождавшись конца нравоучения, Товия задал вопрос:
— Серебро — это здорово, но как я его получу, если даже не знаю этого банкира?
— Логично. Сделаем так. Сейчас я дам тебе расписку к этому банкиру. Пока чернила сохнут, ты найди себе надёжного попутчика, а я ему заплачу за то, чтобы он сходил с тобой в мидийский банк и обратно.
Сынок полетел на улицу — попутчика искать. Нашёл, и не кого-нибудь, а самого ангела Рафаила.
Товит устроил небожителю краткое собеседование. Ангел не стал признаваться в своём небесном происхождении, но подзаработать согласился.
Условились за драхму в день плюс покрытие всех дополнительных расходов, буде такие возникнут.
Вот это религия! Даже небожители имеют страсть к накопительству. Что говорить о простых смертных, даже если они праведники? А уж о грешниках мы скромно промолчим.
Двинулись в путь-дорогу. Ангел, мальчишка и его собака. Как только они вышли за порог, Анна запричитала: «охренел ты, старый козёл... зачем мальчика в дальнюю дорогу отпустил?»
Нужно заметить, что Анна вернулась к мужу, как только он бросил свою некрофилию и занялся денежными вопросами.
Ответ Товита многого стоит.
— Не печалься, сестра. Он придёт здоровым.
Ну, что ж, сестра — так сестра.
«И перестала она плакать». В самом деле, старший брат знает, что говорит. А если он ещё и муж, то волноваться, в самом деле, нечего — насморк сыну не грозит.
А путники остановились на ночлег на берегу реки Тигр. Товия пошёл к реке — почистить зубы и всё такое. Из реки вынырнула рыбка и открыла пасть — хотела проглотить чистоплотного пешехода.
Мальчишка испугался, но ангел вмешался в процесс: «что ты её боишься? Хватай её и тащи сюда».
Товия сразу перестал бояться пресноводную акулу — схватил её за жабры и подтащил к костру.
— Чего с ней теперь делать?
— Разрезай ей брюхо, вынимай печень, сердце и желчь — и сложи в кулёчек.
— А рыбу выбросить?
— Нет, рыбу пожарим и съедим.
— А на кой нам эта требуха? Особенно желчь, ведь она растекается и пахнет нехорошо — жара всё-таки.
— Требуха эта хорошо лечит от всяких болезней. Если кого мучит злой дух — нужно сжечь перед ним сердце и печень этой рыбёшки. Такая вонь начнётся, что демон испугается и убежит навсегда. А желчью хорошо мазать глаза слепым — от такого шока они сразу прозревают.
— Понятно.
Легли спать.
На подходе к городу Рага ангел провёл с юношей краткий инструктаж.
— Послушай, у тебя папа с мамой — брат и сестра?
— Ну, да, вроде так.
— Это очень хорошая традиция, а главное, древняя — жениться на близких родственниках.
— К чему ты клонишь?
— В этом городке живёт твой родственник Рагуил. А у него дочь — красавица. Надо тебе на ней жениться — поддержать древнюю традицию. Зовут девочку Сарра. Жаль, что ты не Авраам, но это ничего.
«Я поговорю о ней, чтобы дали её тебе в жену, ибо тебе предназначено наследство ее, так как ты один из рода ее».
Да уж. Наследство тоже много значит, возможно, оно значит даже больше, чем кровное родство.
Но не всё было так просто. Мальчик засомневался.
— Я так слышал, что её семь раз выдавали замуж. И семь раз женихам не везло — умирали, не дойдя до свадебной кровати.
— Не переживай, в этот раз всё будет хорошо. Как только войдёшь к этой девочке в спальню, хватай кадильницу, заряжай её рыбьей печенью и сердцем — и кури так, чтобы дым столбом! Если всё сделаешь правильно — к утру будешь женатым богачом. Понял?
— Ага.
Пришли в Рагу. Постучали в дверь Рагуила. Правда, интересно? В Москве живут москвичи, в Киеве — киевляне, ну а в Раге непременно найдётся хоть один Рагуил.
Хозяин открыл дверь и внимательно посмотрел на пришельцев.
— Этот мальчишечка удивительно похож на моего племянника Товита.
— Я его сын.
— Здорово, внучек! А дай-ка я тебя расцелую.
Поцеловались. Родственники, они и в Африке родственники, и на Ближнем Востоке. Получается, что Товия решил жениться на своей тётушке. Бывает. Договорились очень быстро — Рагуил готов был выдать дочь за кого угодно. А тут родственники подвернулись. Лафа!
Крепко поужинали. Составили брачный договор, скрепили его подписями, запечатали, и загнали мальчишку в спальню к невесте. Дверь захлопнулась, Товия схватил курильницу и начал дымить. Демон обчихался и убежал — аж в Верхний Египет.
— Сестра, слезай с постели — будем молиться.
Помолились. И легли спать.
Вернёмся к счастливому Рагуилу. Как только дверь за женихом закрылась, он взял лопату и, радостно насвистывая, принялся копать могилку для внучатого племянника.
Если бы у него были хоть малейшие сомнения в судьбе восьмого кандидата в зятья, он подождал бы с рытьём могилы до утра. Но никаких сомнений не было. И быть не могло.
Какие демоны? Какие злые духи? Не смешите меня!
Итак, Рагуил вырыл ямку и позвал жену.
— Жёнушка, поди-ка в спальню и посмотри: готов ли уже мальчишка. Если готов, зароем его сейчас, пока темно — никто и знать не будет.
Служанка заглянула в спальню. Вернулась.
— Спят оба. Храпят, аж кровля дрожит.
Лопата упала в бесполезную яму с глухим стуком.
— Я... Это... Ну, типа... А, да! Спасибо тебе, боженька, за то, что всё так хорошо устроилось. Я рад. Очень рад. Жутко рад. Спасибо ещё раз. И вообще.
С могилой нужно было что-то делать. Копал её Рагуил лично, а зарывать заставил своих рабов. Конечно. Чего уж теперь-то.
Свадьбу гуляли 2 недели. После этого Товия взял жену, половину состояния Рагуила и уехал. Вторую половину ему пообещали отписать по завещанию.
А серебро? Как быть с серебром, ради которого весь поход был затеян? Неужели счастливый жених забыл о нём? Ну что вы, как можно!
Товия вызвал к себе ангела.
— Вот, что милейший, на тебе расписку — смотри, не потеряй. Поедешь с ней в Раги и заберёшь у банкира отцовский вклад. После этого — мигом к отцу, а то очень переживать будет.
Ангел взял под козырёк и поехал.
Будьте внимательны. Откуда выехал ангел? Из города Раги. А куда поехал? В город Раги. Не верите? Поверьте.
Вернулись в Ниневию. Пришёл черёд мазать Товиту глаза рыбьей желчью. Помазали.
«Глаза его заело, и он отер их, и снялись с краев глаз его бельма...»
Товит протер их, проморгался — и заедать перестало.
Если у вас заедает глаза, и они поскрипывают при моргании — смажьте их воробьиным дерьмом — и всё будет тип-топ, но зрение вы потеряете. Придётся мазать их рыбьей желчью — зрение возобновится, но опять начнёт скрипеть.
После всех этих чудес закатили ещё одну свадьбу — на недельку.
Начался хэппи-энд — в духе индийских фильмов. Ангел встал и признался в том, что он ангел. Все упали мордой в пыль. Рафаил их успокоил и повелел записать все эти события в книгу.
Они написали. А нам теперь читать. Да.
Товит ослеп в 88 лет. В 96 лет он прозрел. Дело шло к закату. Когда ему стукнуло 158 лет, старик позвал Товию, у которого к тому времени было уже 6 сыновей. И обратился к ним с кратенькой речью.
— Дети мои. Скоро Ниневию разорят — так пророк Иона говорит. Вам не надо ждать, пока его предсказание сбудется. Собирайте манатки и чешите в Мидию — там переждёте все неудобства исторического процесса. Похороните нас с матерью — и вперёд, в Екбатаны.
Подождите, как в Екбатаны? Рагуил, помнится, жил в Раге. Нет, надо ехать в Екбатаны. Мало ли что, могли старики переехать к новому месту жительства? Могли.
В общем, поехал Товия в Екбатаны, к тестю. Дождался их смерти. И увеличил своё благосостояние.
Книга Иудифи
Начинается книга с подготовки Екбатан к войне. Правитель Арфаксад построил мощнейшие укрепления, готовясь к нападению Навуходоносора. (Вы не забыли, что мы не пытаемся оценивать историческую достоверность этих баек?). Построил и стал ждать атаки.
А в чём была причина этой войны?
Навуходоносор кликнул отовсюду полчища наёмников и двинулся воевать. Но полчища не откликнулись на его «клик» — остались сидеть дома и хлебали щи. Навуходоносор обиделся и решил всех наказать.
Так началась разборка с Арфаксадом. Арфаксад был бит и разбит, и убит — навуходоносорским копьём. После этого Навуходоносор разорил Екбатаны, оставил там гарнизон и вернулся к себе в Ниневию — праздновать победу. Бухали 120 дней.
На 121-й день Навуходоносор проспался и вспомнил, что он обещался наказать всех тех, кто отказался ему повиноваться. При этом он, как водится, забыл, что уже наказал их.
Перед акцией царь провёл кратенький военный совет со своими полководцами и поставил им задачи на карательную экспедицию.
После совещания он отозвал в сторону своего доверенного стратега, Олоферна, и провёл с ним отдельный инструктаж.
— Дружище, возьми 120 тысяч пехотинцев, 12 тысяч всадников и двигай на запад. Применяй тактику выжженной земли.
«Долы и потоки переполнятся их ранеными, и река, запруженная их трупами, переполнится... Непокорных да не пощадит глаз твой: предавай их смерти и разграблению по всей земле их...»
Олоферн взял под козырёк и начал готовиться к походу. Но готовился он как-то странно.
Нет, сначала он готовился, как обычно. А потом начал кавитировать. Набрал коз, мулов, овец и волов — немереное количество. Говорят — для продовольствия.
«И очень много золота и серебра из царского дома».
Да. Это он в поход собрался. А денег столько набрал, чтоб от пленных откупаться. И пошёл в поход.
Сначала двинули на Киликию. Оттуда сделали поворот и вторглись в аравийскую пустыню, где ограбили кочевых бедуинов.
Чего там было грабить? Наверное, бурнусами соблазнилися. И верблюжьим молоком.
После этого корпус переправился через Евфрат и разграбил всю Месопотамию. Очень интересно. Кто такой Навуходоносор? Да, кто он, чёрт возьми, такой? Это халдей, царь, давший Новому Вавилону второе дыхание.
А где находился Новый Вавилон? Там же, где и старый, а именно — в Междуречье. А как называлось Междуречье в самом Междуречье? Мессопотамией оно называлось.
Вот такие пироги. Навуходоносор пошёл войной на свою собственную страну.
Возможно ли это? В библии всякое бывает. На самом деле Навуходоносор воевал с Сирией, Палестиной, Финикией и Египтом. Всех победил и завоевал. Кроме Египта.
Было это в 6 веке до нашей эры. В собственной стране он не воевал, а занимался обустройством столицы, города Вавилона.
Но история с Сирией и Финикией описана достаточно правдоподобно. Покорил, обложил данью. Далее идёт ещё одна фантастика. Олоферн устроил себе лагерь в городе Скифов.
Интересный городок, правда? А находился он, если верить авторам, в Иудее. Такого ещё не бывало. Скифы оказались евреями.
Иудеи, узнав о том, как круто Олоферн обошёлся с сирийцами и финикийцами — и испугались. Испугались за свой иерусалимский храм, недавно отстроенный после возвращения из вавилонского плена.
Подождите. Из какого плена? Какое восстановление храма?
Ещё недавно нам рассказывали о том, что именно Навуходоносор их пленял. А Кир освобождал, и разрешение на восстановление храма давал.
А закончено было строительство нового храма аж при Дарии. Так нам рассказывали совсем недавно — в книгах Ездры.
Нет, всё не так. Оказывается, при Навуходоносоре храм был уже восстановлен иудеями, которые уже вернулись из плена. А вернулись они при Кире, который завоевал Вавилон после смерти этого самого Навуходоносора.
Какой простор для фантастов! Временная петля — вот, как это называется.
Проще говоря — телега стоит впереди лошади. А лошадь ещё не родилась.
Итак, иудеи готовились к осаде. Осаждающим должен был стать Олоферн, полководец Навуходоносора. Авторы библии почему-то упорно называют его Ассирийским военачальником. Так и называют — Ассирийским.
Возможно, это фамилия? Олоферн Ассирийский. Почти, как Александр Суворов Рымнинский. Или князь Потёмкин Таврический.
Другого объяснения я не вижу. Олоферн не мог быть ассирийским военачальником.
Дело в том, что халдейская династия начала свой творческий путь с того, что разобралась с ассирийцами. Первым в династии был халдей Набополассар. Он-то и надавал ассирийцам по рогам.
Но на этом сказки не заканчиваются. Они лишь набирают обороты.
Олоферну доложили о том, что иудеи строят укрепления и собираются держать осаду. Он очень разозлился.
Вызвал вождей покоренных им аммонитян и моавитян и потребовал прочитать ему лекцию на тему: «История иудеев».
Один из пленённых аммонитян, некто Ахиор прочистил горло и начал лекцию.
— Мой генерал. Ты, я смотрю, совсем истории не знаешь. Небось, прогуливал уроки в школе? Что ты знаешь об этом народе? Ничего не знаешь. Так я тебе сейчас всё расскажу. Иудеи, чтоб ты знал, происходят из халдеев, а это значит, что они твои соплеменники.
Олоферн удивился. Я бы тоже удивился на его месте. Раб продолжал.
— Сначала они жили в Мессопотамии, но не хотели поклоняться богам своих предков, а хотели поклоняться богу неба. За это халдеи их выгнали. В Мессопотамию.
— Ничего не понимаю. Халдеи — это мы. И мы завоевали Вавилон совсем недавно — даже ста лет не прошло. А времена, о которых ты рассказываешь, очень древние.
Тогда в Мессопотамии жили шумеры, а халдеями там и не пахло. И потом, как это может быть: халдеи выгнали халдеев из Мессопотамии в Мессопотамию? Ты не видишь никакого противоречия?
— Нет, не вижу. В библии, мой генерал, не бывает противоречий. Слушай дальше. В Мессопотамии эти халдеи, которые иудеи, жили достаточно долго — после того, как их выгнали халдеи из Мессопотамии.
— Ты уже говорил это. Дальше.
— Но потом их бог сказал им, что нужно идти жить в Ханаан. И они пошли.
— Бог неба им так сказал?
— Нет, не бог неба, а Яхве.
— Подожди, только что ты говорил, что они поклонялись богу неба, и за это они выгнали сами себя из Мессопотамии в Мессопотамию. А потом ты сказал, что их богвелел им идти жить в Ханаан. Я ничего не пропустил?
— Вроде бы нет.
— А теперь ты говоришь, что это был Яхве. А куда подевался бог неба?
— Не знаю.
— И я не знаю. Может быть, Яхве и есть бог неба?
— Может быть.
— Странно всё это. Ну, а дальше что было?
— В Ханаане они жили хорошо — поимели много денег, скота. Ели от пуза. Но потом начался голод, и они перешли жить в Египет.
— Имея столько денег, они испытывали голод? Такой сильный, что ушли жить в Египет? Воистину, это странный народ. Ну, а дальше что?
— В Египте они жили ещё лучше, и расплодились там, как кролики. На одного египтянина приходилось 83 иудея.
— Откуда знаешь?
— Да уж знаю. И умножились там до того, что не было числа роду их. Видишь предел функции? Число 83 вполне туда помещается.
— Силён ты, братец. Ну, а потом, что было потом?
— Фараон поднял антиеврейское восстание. И восстал на них царь египетский, употребив на них хитрость.
— А в чём хитрость?
— Он заставил их работать. Главная хитрость — теперь им пришлось делать кирпичи из глины.
— Это действительно хитро. А, что евреи на это? Ведь на каждого хитреца довольно простоты — это все знают.
— Они пожаловались своему богу.
— Богу неба? Или этому, как его, Яхве?
— Яхве они пожаловались. За это их бог послал на Египет язвы. Египтяне заболели и прогнали евреев из Египта.
— Подожди. Если я правильно понял, то дело было так: евреи спасались от голода в Египте. Спаслись, да так удачно, что захватили там власть.
Фараон поднял у себя в стране антиеврейское восстание, после чего заставил евреев работать. За это они заразили всех египтян кожно-венерическими заболеваниями. Египтянам это не понравилось и они выгнали евреев из страны. Так было дело?
— В принципе — да.
Олоферн хлебнул ячменного пива и задумался.
— Да, тут без пол-литра не разобраться. Очень запутанное дело, как говорят сыщики. А дальше, что было?
— Евреи бежали в пустыню Кадис-Варни через Сину. Пустыня была не совсем пустыней — там жили люди. Евреи всех жителей выгнали, и она действительно стала пустыней. После этого они захватили землю амореев. Выгнали всех хананеев, ферезеев, иевуситов, сихемитов и гергесеян. И стали там жить.
— Суровые ребятишки.
— Да уж. Но потом они начали изменять своему богу с другими богами. За это их бог повернулся к ним задом. Последствия, как ты понимаешь, были ужасными. Их стали поколачивать добрые соседи. А потом вообще пленили и увели на чужбину — в Мессопотамию. А их храм разрушили.
— В Мессопотамию, говоришь? Получается, что они вернулись на историческую родину?
— Вроде бы так, но не совсем. Своей родиной они теперь считают Ханаан, который завоевали два раза. Теперь они тут главные, ибо всех аборигенов просто вырезали.
— Как бледнолицые в Америке?
— Именно. Но потом их отпустили с исторической родины на новое старое место жительства, и они восстановили свой храм — по приказу Кира Великого, который завоюет и вас, мой генерал.
— Странные вещи происходят со временем в этих краях. Ты мне скажи: храм они уже восстановили?
— Да.
— А кто его разрушил?
— Ты его разрушил, мой генерал.
— Но ведь я ещё не начинал штурма Иерусалима.
— Ну и что?
— Как это, «что»? Как я могу разрушить храм, который восстановили после того, как я его разрушил? Противоречие.
— Никакого противоречия. Храм-то ведь стоит. Целенький.
— Логично.
Но боевые соратники Олоферна не видели никакой логики в речах Ахиора. «Надо удавить этого идиота, а то болтает фигню всякую». Жизнь моавитянина повисла на волоске. Но их вождь думал иначе.
Олоферн произнёс публичный спич, который приятно читать. Это образец ближневосточного, но не библейского красноречия. Вот, что он сказал нечестивому рабу, пугавшему его иудеями.
— Кто ты такой, Ахиор, что напророчил нам сегодня такоеи отговаривал нас воевать с Израилем, потому что его бог защищает? А кто есть Бог, если не Навуходоносор? Он сотрёт израильтян с лица земли, и никакой бог их не спасёт.
Навуходоносор — бог, а мы — его рабы, и поразим всех израильтян, как одного человека. Мы их растопчем, горы упьются их кровью, равнины наполнятся их трупами, и они не смогут ничего сделать. Так сказал Навуходоносор — а он слов на ветер не бросает.
А ты, Ахиор, смерд, наёмник, посмевший говорить мне такое, не увидишь меня до дня нашей победы. Тогда мой меч погуляет по твоим бокам. Я изобью тебя не до смерти и брошу подыхать в горах. А сейчас уведите его прочь с глаз моих.
Я всё сказал, и каждое из моих слов чего-то стоит.
Сказать-то он сказал, но дальше всё пошло не по его словам. Авторы библии забыли о его речи. Ахиора связали и отвели к подножию горы, на которой засели израильские пращники. Оставили, бросили на землю и ушли.
Израильтяне дождались, пока халдеи, они же ассирийцы, скроются вдали, а потом развязали этого члена своей пятой колонны и отвели в своё селение.
Позвали своего старейшину, Озию, и заставили Ахиора пересказать всю эту историю. Он пересказал.
Его похвалили. И устроили грандиозную пьянку по этому поводу. Поили гостя всю ночь. И сами пить не забывали.
На рассвете Олоферн сыграл выступление своим войскам. Если вы помните, он начал кампанию, имея 120 тысяч пехоты и 12 тысяч кавалерии.
Как это ни странно, после каждой битвы численность его войска не уменьшалась, а увеличивалась.
Теперь у него было 170 тысяч пехоты! Кавалеристов так и осталось 12 тысяч. И он собрался с такой армадой штурмовать еврейскую деревеньку.
Но и с такими силами, если верить автору библии, Олоферн сомневался в успехе штурма. Он провёл военный совет, на котором решили отрезать иудеев от источников воды. Отрезали. Осадили.
Через 34 дня осаждённые захотели пить. Воды не было, поэтому пошли к Озии — спросить, чего делать.
— Озия, давай в плен сдаваться — очень водички хочется похлебать!
— Давайте ещё 5 дней потерпим. Не будет помощи — сдадимся.
Интересно, откуда они ждали помощи? Решили ждать ещё 5 дней.
Где же Иудифь? А вот и она! Молодая, красивая вдова, чей муж умер от солнечного удара во время жатвы ячменя.
Снопы вязать — опасное дело, доложу я вам. Умер и оставил красавице жене всё своё золото и серебро. Не считая скота.
Иудифь сильно горевала. Три года и четыре месяца. Ночевать стала на крыше дома своего — в палаточке. Пояс целомудрия одела. «Возложила на чресла свои вретище». Всё, как положено.
Но вот, что странно. Автор описывает, насколько богобоязненна была Юдифь во дни скорби своей, а потом вдруг, ни с того ни с сего, делает маленькую оговорочку.