Эйнштейн о письме Рузвельту
Мое участие в создании ядерной бомбы состояло в одном-единственном поступке. Я подписал письмо президенту Рузвельту, в котором подчеркивал необходимость проведения в крупных масштабах экспериментов по изучению возможности создания ядерной бомбы. Я полностью отдавал себе отчёт в том, какую опасность для человечества означает успех этого мероприятия. Однако вероятность того, что над той же самой проблемой с надеждой на успех могла работать и нацистская Германия, заставила меня решиться на этот шаг. Я не имел другого выбора, хотя я всегда был убежденным пацифистом.
Подписи великого ученого хватает на то, чтобы дать старт одной из самых грандиозных программ – «Манхеттенскому проекту», результатом которой был взрыв атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки.
3.2.3. «Образование».
Фактор учитывает не только собственное образование носителя статуса, но и его способность сообщить образовательный статус своим детям. Поэтому статус человека с университетским дипломом, который в состоянии дать высшее образование своим детям, выше статуса простого обладателя диплома.
Здесь так же к оценке принимается не обладание официальным дипломом, но наличие реальных знаний. Диплом можно купить, но отсутствие реальных знаний лишает его обладателя возможности честного продвижения по карьерной лестнице. Равным образом, фальшивым по своей сути оказывается диплом того, кто прогулял все лекции, по чужим шпаргалкам сдал все экзамены, списал чужие дипломы.
В противоположность этому по фактору «Образование» люди, не имеющие никаких дипломов, часто оказываются на самых высших позициях. Таковы артисты, не кончавшие государственных вузов (Иннокентий Смоктуновский), писатели, не учившиеся в литературных институтах (Александр Солженицын), ученые-самоучки, и ученые, не имевшие возможности защищать диссертации и публиковать свои труды (Лев Гумилев). Между тем именно эти люди давали толчок развитию всей культуры социума.
3.2.4. «Почести, престиж»
Фактор учитывает степень доступ к наградам и почестям.
Народный артист (художник, учитель...). Лауреат, Кавалер ордена, профессор, академик — все это относится к разряду почетных наград и отличий, значимость которых раскрывается в том, что перед их обладателями открывается дополнительный кредит со стороны общества.
В том числе и кредит со стороны интегральной инфраструктуры потребления и воспроизводства. Так, например, обладатели статусных позиций даже при равных доходах имеют возможность лечиться у других врачей, обслуживаться другими портными, обеспечить своим детям бюджетное место в наиболее престижных университетах, занимать более обещающие должности по получении дипломов и т.д.
Без этого обстоятельства, которое ставит их в преимущественное положение перед другими членами общества, значимость фактора сводится к нулю. Так, многие почетные награды и звания в СССР и РФ значат гораздо меньше, чем это следует из их статутов. «Ветеран труда», «Ветеран ВОВ» многие вещи имеют только на бумаге...
Но все же значимость и содержание фактора не сводится только к внешним проявлениям значимости обладателя статусной позиции. В действительности социальный престиж — это форма мобилизации нравственного ресурса общества. Другими словами, показатель того, как велика власть его обладателя над умами, чувствами, верованиями людей. Вернее сказать, не власть самого обладателя, но тех ценностей, которые он несет социуму. Чем больше эта власть — тем выше престиж.
В обществе, неподконтрольном надзору государственной цензуры, диктату официальной пропаганды Министерств Любви и Правды (Оруэлл), это может определяться количественно: длиной очереди за билетом на выставку (в очереди на выставку картин Ильи Глазунова стояли по 3-4 часа — и не только в день открытия); тиражами книг, выручкой от кинопроката, числом прихожан и т.д. и т.п.
В тоталитарных режимах этот фактор способен принять другую форму — форму официальных наград и почетных званий. Но и здесь мы видим все ту же власть над умами, чувствами, верованиями. Просто государство производит известную фильтрацию ценностей и одним из способов их продвижения становится выделение их создателей. Но и здесь ни одному, даже самому тираническому режиму, не удавалось добиться почитания того, что не отмечено никаким талантом.
Впрочем, точно так же ни один, даже самый «свободный и демократический» режим никогда не был свободен от попыток навязать одни и дискредитировать другие ценности.