Мои первые школьные наработки
Николай Курдюмов - Педагогическая опупема
(пособие для сдвинутых учителей и нормальных родителей)
Глава 1. Мечтая о хорошей школе…... 1
Мои первые школьные наработки. 1
Дело было в Азовке…... 7
Глава 2. Обучение — это очень конкретно!17
1. Что такое обучение. 18
Нужен ли для обучения учитель?..22
2. Что мешает нам обучать и обучаться. 24
Глава 3. Мой опыт получения учебных результатов, или залатывание дырок в голове. 33
Глава 4. Что делать с познавательными предметами. 43
История и прочее. 43
Главное о приобщении. 45
Глава 5. Наглядный контроль в действии. 46
Глава 1. Мечтая о хорошей школе…
Всё началось с появления детей.
С них вообще начинается всё хорошее.
Знаете, честолюбие — полезное чувство. Это большое удовольствие — делать что-то лучше других. В том числе и детей! Мы ведь, заводим их для собственного удовольствия.
Когда мы видим превосходство нашего чада над прочими, мы лопаемся от гордости. Когда, наоборот, нам указывают на «недоработки в воспитании» — лезем на стенку.
Конечно, каждый старается взрастить в детях свои собственные ценности.
Одни продолжают играть в кукол и стараются, чтобы их чада били рекорды «по одёжке»: одевают, как на подиум, снабжают мопедами, мобильниками и прочими совершенно «необходимыми» в начальной школе вещами.
Другие готовят детей к встрече «по уму»: учат читать и считать с двух лет, гордятся кипой прочитанных до школы книг и решённых задачек.
Третьи больше ценят «душу» и полагают, что доброта и отзывчивость стоят дороже ума и денег. Естественно, правы все трое.
Мне же, всегда хотелось видеть своих детей способными и самостоятельными.
Я был уверен, что человечек, родившийся год назад — уже личность. И эта личность должна хотеть свободы. От родителей — в первую очередь. А, свободен тот, кто умеет всё делать сам.
Я был близок к истине. Оказывается, человек задолго до рождения — уже личность.
Так или иначе, нам было интересно с детьми. Пятидневного сына я тут же пустил плавать в ванну — и он плавал год, пока помещался.
Потом, были развивающие игры Никитиных, холодные обливания, лыжи, горы, музыка, акробатика и прочее.
Особое спасибо — Никитиным. Они сумели посмотреть на детей трезвыми глазами и увидеть в них полноценных, могущественных человечков. Я от души разделяю их взгляды.
Наши дети росли весьма активно и свободно — и это избавило нас от массы проблем. Увлечение Никитиными вылилось в эссе «Что надо знать и делать, если вы хотите заиметь ребёнка».
Оно получилось нудным, но полезным. Я обязательно перепишу его: если бы я знал всё это раньше, мы избежали бы многих ошибок!
Мои первые школьные наработки
Итак, в 1986 году я, агроном по образованию и увлечённый папа троих малышей, «по зову сердца» пришёл работать в школу.
Это было замечательное время. Умы будоражит волна педагогических поисков и школьных реформ.
Матвеевскую «Учительскую газету» рвут из рук — там есть, что почитать!
В телецентре Останкино с огромным успехом проходят встречи с педагогами-новаторами. На устах у всех — Амоношвили, Шаталов, Волков, Подболотова, Огороднов, Щетинин.
Дух новаторства поднимает настроение молодым, вызывает скептические улыбки у матёрых, остужается строгостью завучей, и директор уже не в курсе.
Порывы демократизма разбиваются о двойки, дисциплину и «накопляемость». Над душами, рвущимися к Гребенщикову и Бони-Эм, бдительно висит домоклов завуч по воспитательной работе.
Но, педсоветы становятся живее, и всем ясно, что можно работать как-то иначе, без привычных глупостей.
Сначала я попал в «школу снятия стружки». В ней учились дети городской элиты, наблюдался период межвластия, а обязанности директора исполняла подавляющая дама, имеющая к педагогике весьма отдалённое отношение.
Я был уверен, что ребятам надо только раскрыть душу, а взрослые сообща работают ради результата.
Огромное спасибо всем: не прошло и полгода, как я избавился от сих наивных заблуждений. В основном, по поводу взрослых. С ребятами было проще: они-то, как раз, ценили работу на результат.
Видимо поэтому, хлебнув всех тяжких, на какие только способен женский коллектив, раздражённый самоуверенным и чересчур энергичным юнцом-энтузиастом, я не расхотел-таки быть учителем.
А собрался, пересилил свой страх и… отработал одну лагерную смену с пятиклашками.
Это был замечательный урок! И я победил: научился строить с детворой отношения, не теряя своего лица.
Они научили меня главному: управлять, не унижая. И ругаться на весь лагерь, и гоняться с хворостиной, и петь им песни, и читать книжки, и водить в походы — искренне, от души.
За три недели бурной жизни мы стали дружным отрядом. Расставались, взаимно обогащённые.
И вот, строгая и потрясающе профессиональная команда завучей двадцатой школы города Балаково видит перед собой молодого и увлечённого биолога, из которого так и прёт ненависть к формализму и желание завоевать души ребят.
Вероятно, вспомнив себя в молодости, или просто из любопытства — они улыбаются, назначают ему опытного куратора и берут на работу.
А потом, они закрывают на него глаза и позволяют искать себя. Милые мои завучи, я люблю вас!
И началась работа: шесть пятых, шесть шестых, шесть седьмых, два девятых и два десятых — разные, на любой вкус! Я вёл их два года.
К середине второго года я мог похвастаться собственной системой преподавания биологии в городской школе, где по шесть-восемь классов в каждой параллели, и две смены уже трещат по швам.
Похвастаться, в основном, перед самим собой — больше-то никто не интересовался.
Эта система вряд ли тиражируема: таких чудаков, как я, — не много. Но она оказалась успешной и сняла многие проблемы.
Кроме того, она показывает: даже в городском «муравейнике» есть куча возможностей работать в кайф! Посему рассказать о ней определённо стоит.